Жизнь социопата и военного врача

— Присмотри за Рози. Миссис Хадсон ушла, Молли сейчас в морге, мне не к кому её везти. Пожалуйста, Шерлок, побудь сегодня взрослым человеком. Джону показалось, что Шерлок оскорбился последней фразой, но лишь на секунду. Тем не менее, доктор не мог этого не сказать, ведь оставлять маленького ребёнка в руках детектива, минуту назад бегающего по комнате и разбрасывающего плюшевые цветы по полу, было довольно опасно. — Джон, когда я вёл себя как маленький ребёнок? Я уже в детстве был умнее многих взрослых. — Плохой аргумент, — отрезал доктор. — Мне стоит напоминать тебе о ванне с пеной и игрушками Рози? А о шоу «Топ модель по-американски», что ты устроил, увидев гардероб миссис Хадсон? — Всё, прекрати. Я понял. Буду серьёзным как никогда раньше,

— Шерлок махнул рукой, показывая, что разговор окончен и пошёл к кроватке, в которой спала их дочка. Ватсон подошёл к самым дорогим для него людям и поцеловал каждого. Одну — в лоб, другого — в губы. Никому не нравится бумажная работа: толку от неё немного, но вот сил требует невероятных. Джон очень устал и боялся идти домой. Он, конечно, попросил Шерлока быть серьёзнее, но прекрасно знал, что если детективу что-то взбредёт в голову, то он воплотит это в жизнь, чего бы ему это не стоило. Дверь в квартиру 221Б по Бейкер-стрит с легким скрипом открылась, предоставляя взору доктора удивительную картину: Шерлок сидел на диване и путешествовал по своим чертогам разума, а в руках аккуратно покачивал малышку. «Высокофункциональный — да, социопат — нисколько,» — подумал Джон. Он тихо вошёл в квартиру, не в силах оторвать взгляд от столь прекрасного зрелища. В камине тлели угольки, на столе остывал ромашковый чай. Ватсон тихо посапывал, лёжа у детектива на плече, Шерлок бродил по своим чертогам, а малышка видела сон о том, как её папы играют с ней и смеются. — Джон! Джон, проснись! — А? Шерлок? Что случилось? — сонно сказал доктор поднимая голову с плеча детектива и потирая щеку, на которой остался след от складок шёлкового халата. — Джон, помоги мне. У меня затекли руки, я не могу больше держать Рози. Джон, я сейчас уроню её, — спокойным тоном проговорил Шерлок, правда, немного быстрее, чем обычно. Детектив посмотрел на доктора и не смог сдержать улыбки. Ватсон, ещё не до конца проснувшийся, лениво чесал свою голову и так самозабвенно улыбался, что сразу же заразил Холмса хорошим настроением. Джон встал и осторожно поднял малышку на руки. Рози спала крепко, поэтому Ватсон, немного покачав её на руках, положил дочку в кровать. Обернувшись, он увидел Шерлока, разминающего затёкшие мышцы рук, спины и шеи. — Сколько времени ты просидел, держа её на руках? — Трудно сказать, — тихо ответил детектив. — Скорее всего, около четырёх часов. — Раз так, то быстро пошли в ванную, — сказал Джон, включая режим врача. Ватсон открыл краны и стал ждать, пока наберётся ванна. Шерлок смотрел на него с недоумением, и доктор испытал дополнительное удовольствие по этому поводу. — Залезай, — сказал он, как только удостоверился, что вода достаточно горячая. Шерлок послушался. Снял себя одежду, не стесняясь наготы, и забрался в воду. Детектив обычно имел полный контроль над своим телом, голосом, дыханием, но блаженного вздоха он сдержать не смог. Ватсон подождал какое-то время и сказал: — Сядь ко мне спиной. Сделаю тебе массаж. Теперь детектив начал смущаться. Он никак не мог привыкнуть к тому, что о нём заботятся, и чувствовал себя некомфортно, боялся, что Джон делает всё это через силу. Только вот страх этот был абсолютно необоснован, ведь Ватсону всё то, что он делал предоставляло удовольствие. Детектив был неприлично красив, и любоваться им Джон не переставал никогда. Но, к сожалению, он не мог удерживать на лице счастливую улыбку, когда видел на спине своего любимого шрамы, что остались с тех лет, когда все считали его мёртвым. Но и Шерлок не радовался, когда видел след от пули, пронзившей плечо Джона во время первой поездки в Афганистан, и шрамы от ножевых ранений, полученных несколько месяцев назад. Они оба пережили страшную войну, оба думали, что один из них мёртв, оба пережили множество взлётов и падений, теперь им оставалось только пытаться забыть ту боль и жить дальше, наслаждаясь мирными деньками. То есть, настолько мирными, какими предоставлялось возможным, учитывая несносность обоих. Джон медленно разминал мышцы спины, стараясь не задевать огрубевшие участки кожи, мышцы рук, иногда легко проводя ладонями вверх-вниз от кисти до плеча, мышцы шеи, иногда легонько целуя её. — Спасибо, — шёпотом сказал Шерлок. — Не думал, что это может быть так приятно, — Джон улыбнулся. — Прости, я бы продолжил, но я очень устал и хочу спать. Я пошёл, присоединяйся, когда закончишь, — Ватсон поцеловал детектива в макушку и вышел из ванной. Как только дверь закрылась, Шерлок встал, вылез из ванны и стал вытираться. Обернувшись халатом и добежав до кухни, он достал из холодильника молоко, разлил по кружкам и поставил его в микроволновку. Как только две порции горячего молока стояли на столе, он достал мёд, положил по ложке в каждую чашку и хорошенько размешал. В спальне не было света. Джон уже лежал на своей половине кровати и сонно смотрел на только что вошедшего детектива. Последний подошёл к кровати и протянул молоко с мёдом своему любимому. Тот благодарно улыбнулся, сел, взял горячую кружку из холодных рук и сделал глоток. Тепло напитка разливалось по всему телу, даря ощущение спокойствия и навевая дремоту. Допив молоко, Джон поставил чашку на прикроватную тумбочку и снова лёг. Он быстро заснул, медленное дыхание Шерлока, обнимающего его, тяжёлое мягкое одеяло, прижимающее к кровати, не давали ему других вариантов. Холмс прижимал Ватсона к себе, слушал стук его сердца, гладил его по волосам и проваливался в царство Морфея, не думая ни о чём, кроме спящего человека, которого он обнимал.