Жизнь социопата и военного врача

— У тебя катастрофически недовольный вид. — Конечно, недовольный. Здесь много вещей, которые я терпеть не могу. — Например что? — Люди. Джон рассмеялся и легонько толкнул детектива локтем в бок, на что тот излишне недовольно поморщился. Они стояли в небольшом актовом зале начальной школы, наполненном родителями с их неугомонными и очень гордыми собой детьми. Совсем скоро должно было начаться представление — спектакль «Бременские музыканты». По залу пронёсся первый звонок, и дети убежали на сцену, ни на секунду не переставая кричать и визжать. Только за кулисами они притихли — видимо, кто-то из преподавателей действительно владеет магией. Родители и гости стали рассаживаться по зрительному залу, стараясь занять самые выгодные для съёмки места, а Шерлок и Джон сели на последний ряд, чтобы не мешать излишне озабоченным мамашам восхищаться их чадами. Прозвенел второй звонок, и в зал ворвалась группа опоздавших родителей, нетерпеливо высматривающих свободные места в первых рядах. После третьего, самого продолжительного звонка свет в зале погас, и теперь только одинокие прожекторы освещали появившегося на сцене мальчика, неуверенно держащего в руках микрофон. — Дамы и господа! — торжественно начал он под шумные аплодисменты родителей. Джон был абсолютно уверен, что Шерлок если не уснёт, то уйдёт в чертоги разума уже на второй минуте, а то и сбежит с мероприятия вообще, но тот, что удивительно, внимательно следил за действующими лицами с выражением крайней сосредоточенности на лице. Джон невольно залюбовался им: его серьезный профиль, обрамлённый тёмным кудрями, напоминал античную скульптуру, белокаменную и бесконечно красивую. Он и не заметил, как за любованием своим мужем пропустил часть детского представления, и обратил своё внимание на сцену, только когда заиграла заводная мелодия, которую он из-за постоянных домашних репетиций знал наизусть. Декорации сменились (не без заминок, разумеется), и на сцену выбежали разбойники, крича что-то непонятное, отчего у некоторых родителей на лицах появились улыбки. Во главе этой компании торжественно выплясывала Рози, явно получавшая удовольствие от пребывания в центре внимания. Знакомая всем сцена, в которой животные дурачат разбойников, получилась невероятно забавной, зрители смеялись, и только Шерлок продолжал сидеть на своём месте, глубоко задумавшись и ни разу не улыбнувшись. В конце представления все юные артисты вышли на сцену в сопровождении своих преподавателей и не очень синхронно поклонились, вызвав восторг у родителей. Джон аплодировал вместе с остальными и даже пару раз присвистнул, а Шерлок всё так же сосредоточенно смотрел на сцену, и доктор решил, что он всё-таки ушёл в свои чертоги. После выступления можно было забрать детей и идти домой, но большая часть родителей решила остаться, чтобы получше рассмотреть устроенную учениками выставку рисунков и пластилиновых фигурок. По краям зала были торжественно разложены мини-зоопарки, домики и пластилиновые копии чрезвычайно гордых собой учеников. Джон медленно продвигался вдоль пёстрых столов, не особо задерживая взгляд на поделках других детей, лишь останавливаясь у знакомых ему Розиных работ. Он невольно улыбнулся, вспомнив, как Шерлок, следующий за ним по пятам бесшумной тенью, проводил на кухне эксперименты, пытаясь создать некую субстанцию на подобие клея, которая могла бы удерживать на листе бумаги фигурно выложенную крупу, но при этом была бы прозрачной и не сильно растекалась. У него это, конечно, получилось, но Джон был абсолютно уверен, что проще было купить клей-момент. Когда к ним подбежала Рози, уже переодевшаяся в повседневную одежду, но так и не смывшая грим (ей почему-то очень нравилось ходить с нарисованными на щеках пиками), Джон как раз рассматривал ряд нарисованных родителей. Шерлок, к тому моменту вернувшийся в реальный мир, искренне недоумевал, почему мамочки, видящие свои косо нарисованные лица, говорят своим детям, что это настоящие шедевры. Девочка радостно подбежала к ним, по пути решив не тормозить, а просто врезаться в папочкин живот. Джон тихонечко охнул, не ожидав такого удара, после чего рассмеялся и обнял девочку в ответ. — Тебе понравилось? — спросила она, отрывая румяное личико от папочкиного джемпера. — Ты была восхитительна! — доктор убрал со лба дочки несколько выпавших из высокого хвоста прядей. — Не хочешь стать актрисой? — Это слишком просто, — протянула в ответ девочка, а Шерлок, после последнего вопроса смотревший на Джона, как на ума лишенного, облегчённо выдохнул. — Я буду учёным! — О, — улыбнулся Джон, переводя взгляд на мужа, — и что ты будешь изучать? — Всё! — Рози отпустила его живот и сделала шаг назад, широко размахивая руками. — Я раскрою все тайны вселенной, и потом Фред напишет про меня книгу! — Какой Фред? — Мы с ним сидим за одной партой, он всё время на меня смотрит, — пожала плечами девочка. — Он сказал, что напишет про меня книгу, когда вырастет. — Ага, — кивнул Джон, — а можешь показать этого Фреда? Он ещё здесь? — Стоит с родителями около фортепьяно, — ответил Шерлок раньше Рози. — Склонный к полноте, плохое зрение, родители хотят, чтобы он стал математиком, и не замечают его увлечённости литературой. У него две серые кошки, его отец торгует автомобилями, а мать домохозяйка. Из семейных доход не очень большой, но им помогают родительни матери. О, а ещё его отдали в музыкальную школу, и он только-только начал играть на виолончели. И получается у него это с трудом, судя по складке на штанине… Джон боялся даже представить, что ещё детектив мог узнать о Фреде, только бросив взгляд на него и его родителей, если бы его телефон не зазвонил. — Шерлок Холмс. Адрес. Двадцать минут. Он повесил трубку и с выражением абсолютного счастья на лице повернулся к членам своей семьи. — Нет, сначала мы отвозим Рози домой, — Джон не дал ему даже открыть открыть рот, не имея ни малейшего желания везти дочь на место преступления. — Но папочка! — девочка затопала ногами и высоко подняла брови. — Я очень-очень хочу раскрыть преступление! — Учёные не раскрывают преступления, — сказал Джон, присаживаясь на корточки рядом с дочкой. — А папуля раскрывает, — заупрямилась Рози. — Папуля детектив. — У него докторская степень по химии! — Джон? — Шерлок посмотрел на мужа, слегка приподняв одну бровь, и доктор неохотно поднялся. — Мы только проведём осмотр. — Эти осмотры очень часто заканчиваются… — Я бы никогда не подверг её такой опасности, — перебил мужа Шерлок. — Ты знаешь это. — Я знаю, просто… — К тому же там будешь ты, — пожал плечами детектив. — Сложно представить более надёжную защиту. — Ты не можешь всерьёз полагать, что можешь добиться от меня одобрения одной только лестью, — улыбнулся Джон. — Разве? Шерлок протянул дочке руку, и та крепко ухватилась за его ладонь, протягивая вторую ручку Джону. Доктор только вздохнул, качая головой, и взял Рози за руку. Кто бы что не говорил, а из самоназванного социопата получился неплохой папа, и Джон не мог не умиляться, замечая за мужем маленькие, но очень громко говорящие поступки. Обычно Шерлок сбавлял скорость только ради одного человека — Джона, но сейчас сделал то же самое для Рози, и Джон не мог не улыбнуться, смотря на него. Они шли втроём: детектив, блоггер и их дочь посередине. Но, кажется, не всем подобный расклад пришёлся по душе. У выхода из здания им перегородила проход невысокая, полноватая женщина, за спиной которой стоял её муж, нервно теребивший край своей потрёпанной куртки. — Немедленно отпустите ребёнка! — приказала она, скрещивая руки на груди. — Прошу прощения? — Джон искренне надеялся, что ослышался. — Отпустите ребёнка, — грозно повторила она, — сейчас же. — Эм, — протянул Джон, краем глаза наблюдая за остававшимся совершенно невозмутимым детективом, — мы, кажется, не знакомы. Я Джон Ватсон-Холмс, — он протянул ей руку, но что женщина лишь излишне презрительно фыркнула. — Даже не тяните ко мне свои грязные голубые ручонки. Мне противно дышать с вами одним воздухом, пожимать руку я вам не буду точно. — Могу я узнать, чем мы вам помешали? — Джон очень хотел оставаться в глазах родителей остальных детей из класса Рози вежливым и добрым, поэтому пытался мирно решить вопрос, суть которого до сих пор не понял. — Вы подаёте детям плохой пример, — зло ответила женщина. — Отпустите девочку или я позвоню в органы опеки. — Прошу прощения, но… — Миссис Новис, я полагаю, — перебил его Шерлок. — Отпустите… — Позвольте, я лично свяжусь с органами опеки, — детектив говорил это настолько безразличным тоном, что могло показаться, будто он разговаривает со стеной, только вот его пронзительный, холодный взгляд, направленный на начавшую краснеть от злости женщину, не давал усомниться, что он обращался именно к ней. — Думаю, им будет интересно посмотреть на вашу прекрасную квартиру. — С моей квартирой всё… — Всё замечательно, я не сомневаюсь. Такое разнообразие домашних питомцев: крысы, тараканы, — он сделал шаг в её сторону, свысока смотря в распахнутые в ужасе глаза. — Ваши дети, видимо, очень любят биологию, раз вы позволяете им разводить муравьёв. Думаю, представители органов опеки обрадуются и подарят вам пару микроскопов, чтобы вы могли рассмотреть плесень из вашей ванной и кладовки. Шерлок пошёл вперёд, не смотря более на кипевшую от злости женщину, потянув за собой Рози и Джона. — Проклятые извращенцы! — прилетело сзади. — Как вы только смеете появляться на улице! Шерлок остановился, сжав зубы, и развернулся, вновь обращая внимание на возмущавшуюся особу и её молчащего мужа. — Мистер Новис, Вам следует обратиться к врачу. Ваша жена может сколько угодно утверждать, что ваши головные боли — всего лишь выдумка, но у вас есть все симптомы нарушения работы печени. Мой муж, доктор Ватсон-Холмс, с удовольствием примет вас в любое время. Например, в пять часов вечера в четверг. Думаю, миссис Новис одобрит подобное время приёма, ведь именно в этот момент она планирует провести незабываемый вечер с продавцом из ближайшего к вашему дому кафе, в котором она берет кофе каждое утро. Хорошего дня, — Шерлок приторно улыбнулся и пошёл прочь, всё ещё держа Рози за ручку. — Нужно было просто её проигнорировать, — вздохнул Джон, уже представляя, как к нему начнут относиться некоторые родители. — Не понимаю, откуда у людей такая... ненависть. — Она не всегда была злой, — сказала Рози, задумчиво пиная камушек. — Она раньше доброй была. — Может, у неё что-то случилось, — нахмурился Джон, оборачиваясь. — Она увидела, как Томми поцеловал Вилли в щёчку, и очень разозлилась. — Вилли — её сын, да? — вздохнул доктор, оглядывая столпившихся у входа в школу родителей. К его удивлению, они улыбались ему и одобрительно кивали головами, пока миссис Новис яро спорила с кем-то из учителей. — Возможно, однажды она поймёт. — Вряд ли, — покачал головой Шерлок. — Она очень консервативна, так что, скорее всего, начнёт пытаться изменить сына. — Чёрт. Мальчику придётся несладко. Тяжело, когда никто не понимает. — Я понимаю! — радостно крикнула Рози, подпрыгивая. — А ещё я весёлая, и, если он загрустит, я его развеселю! Джон и Шерлок улыбнулись друг другу. Умная, весёлая, трудолюбивая и всегда готовая прийти на помощь — Рози была отображением лучших их качеств, и плевать, что говорят люди. У них лучшая семья, и никто не сможет доказать обратное.