Глэйдеры

- То чувство, когда все уходят бухать, а ты остаёшься здесь копаться в свином помёте, - проворчала Тереза, забирая у Чака лопату, которой он безуспешно пытался отскрести навоз с пола хлева. - Ты же всё равно не пьёшь, что ты там забыла? - хихикнул Чак. - Да так... Скучно мне. Скучно. Всё дела, дела... - По-моему ты должна радоваться тому, что у тебя так много дел. В этом суть жизни. Надо быть занятым - это одно из самых дешёвых лекарств и, наверное, оно самое эффективное. - Да я и так занята, - Тереза посмотрела на ринг, где сейчас толпилось большинство глэйдеров. - Кем ты занята? Вот уж никогда бы не подумал, - хохотнул Галли, незаметно подойдя из темноты. - Иди в жопу, шенк, и без твоих шуточек тошно... - Ты же сама просила, чтобы тебя нагрузили черной работой... - А всё для того, чтобы у вас была возможность самовыражаться. Это, знаешь ли, весьма стимулирует к практической деятельности. - Деятельность, деятельность... У тебя какая-то бешеная потребность в ней... - Да, меня разрывают какие-то бешеные страстишки постоянно. Сама не знаю, почему я такая. Какая я, шенк? Опиши со стороны, мне иногда трудно составить о себе представление: я часто сравниваю себя с умом, вот трудно сделать верный вывод. - Ну... Всего добиваешься своими руками... Ты трудновоспитуема, тебя трудно убедить... Чаще учишься на своих ошибках... По-твоему лучше, чтобы тебя десять раз ткнули носом, чем если бы ты просто спокойно переняла чужой опыт... - Ха! - Терезу, казалось, позабавил этот ответ. - Ну да, ты такая... Только не обижайся на меня: ты первая спросила, и это лишь бесстрастная оценка со стороны. - Если бы у нас были трудовые книжки, моя бы напомнила какой-нибудь многотомный роман по объёму, - Тереза зевнула. - Кем только себя не пробовала - и забойщиком, и бегуном, и поваром, и строителем, и вот теперь - мясником. - У тебя универсальные способности, тебе есть, чем гордиться, - сказал Галли без доли обычного сарказма. - Гордиться... Ну, может быть... - Ты не любишь созерцательной жизни. И тебе кажется, что другие тоже должны действовать. У Томаса, например, такая судьба - действовать. Путь его не был ровным, и много раз он чувствовал себя усталым... - Ну, знаешь, ничто так не разрушает человека, как продолжительное бездействие, - Тереза поправила сбившиеся пряди. - И это не мои слова. Прочитала. - Хех, это прописная истина Глэйда, правда, выраженная другими словами, - Галли присел на плоский камень. - К этому выводу мы все пришли после всех наших мучений в попытках наладить здесь жизнь и дисциплину, можешь поставить знак равенства между этими словами. - Может быть, и поставлю... - Поставь лучше между Томасом и Ньютом, - хихикнул Чак. - Я бы не рисковал этого делать. А вот то, что Ньют плюс Тереза... - Галли не преминул подколоть девушку. - Заткнись, шенк... А не то я скажу про тебя, Алби и Минхо, что от перемены мест слагаемых... - Я бы не обиделся, - серьёзно сказал Галли. - Тем более что я прекрасно сотрудничаю с ними обоими. А вот Ньют без тебя очень скучает... - Мне кажется, ему и с Томми хорошо. - Ну, как сказать, как сказать... Может быть, и не очень хорошо... Сегодня им пришлось разнимать очередную драку. А Томми твой вообще говорит, что он с радостью забывается в подобных на ринге. И не только на ринге. - Жизнь - это вообще полёт на чёрном помеле, - Тереза посмотрела на стены Лабиринта, которые по обыкновению были залиты розовыми лучами закатного солнца. - Точнее, бег по чёрным извивам этого сооружения, - кивнул Чак на бетонные громады. - Ну, это я просто пытаюсь поэтично выразиться... В нашем мире, знаешь ли, почти нет поэзии, сплошная унылая проза реальности. Вот и пытаюсь её как-то разбавить. Сегодня, например, научила вот эту свинку откликаться на клику "Салага". - Ах-ха-ха, - рассмеялся Галли. - Ты бы лучше назвала этих двух поросят... Ну, ты сама понимаешь, кого я имею в виду. - Ну да, - буркнула Тереза. - А ты назови их мамашу моим именем. - Ласковый телёнок двух маток сосёт... Про свиней, я думаю, можно сказать то же самое, - Галли взял одного поросёнка, который бегал рядом с лениво развалившейся жирной свиньёй, и сказал, едва сдерживая смех: - Томми, ты чего не ешь? Иди, ешь! - и парень ткнул поросёнка в живот хрюшке, хрюндель тотчас же присосался к ней. - Ньют, а ты чего ешь? Иди, не ешь! И парень беззастенчиво оторвал второго безмятежно вкушающего материнское молоко порося от его занятия. - Сука ты, шенк, - проворчала Тереза. - Если я свинья, то ты - та грязь, в которой мне приходится каждый день валяться. - Обещала свинья... - начал было Галли, но Чак их перебил: - Тише вы... Сюда идёт Алби, а ведь вы божились, что будете вести себя должным образом!.. Глэйдеры притихли.