Ночью

Юрий. 22:43. [Научи меня кататься на роликах]       Получив это сообщение, Виктор, конечно, был удивлён. Светловолосый мальчишка, который так пытался не подходить к Никифорову, но при этом иногда совершал такие поступки, что мужчина только удивлялся решимости младшего. Сейчас был не тот случай, ведь сам Витя сразу вспомнил, что он – единственный человек, знающий о том, что Юра на роликах кататься не умеет, как бы комично это ни было. Мальчишка безостановочно утверждал, что ролики и коньки разные вещи и на роликах кататься куда сложнее.       К слову, Виктор узнал о неумении мальчишки кататься на коньках от его родителей, с которыми он, вроде как неплохо общался, да и мог от них узнать много всего интересного. Но потом Юра очень злился на родителей и мужчину, но обида быстро прошла. Виктор никому про это не рассказал и не насмехался над мальчишкой. Это же низко. Виктор. 22:45. [Как-то поздно ты спросил. Можем завтра на площади в полдень? Воскресенье ведь будет)]       Конечно, мужчина снова поставил скобку, это была некая привычка Никифорова, которая обычно злила младшего, но в последнее время он то ли привык, то ли игнорировал. В любом случае, Виктор сейчас был немного занят разговором с достаточно симпатичной девушкой лет двадцати и выпивкой. Да, он сидел в баре. А незнакомка перед ним – очередная девушка "на ночь".       Виктор и сам удивлялся своей нелогичности, но при этом считал своё поведение вполне оправданным. Боже, он влюбился в тринадцатилетнего мальчишку со сложным характером и невероятной внешностью. И если сорваться на этом мальчишке, будут проблемы. Не то, чтобы у мужчины и сейчас их не было, но они никогда не доводили его до суда. Именно поэтому Витя, можно сказать пользовался незнакомыми девушками, удовлетворяя свои потребности. Юрий. 22:45. [Сейчас!]       Неожиданно пришло сообщение, хотя Виктору казалось, что уже всё решилось. И он совсем не понял, что значит это "Сейчас", но уже через несколько секунд пришло пояснение. Юрий. 22:46. [Ролики у меня с собой, а ты сейчас сидишь в баре с какой-то шлюхой, но меня туда не впускают]       И действительно. Посмотрев в окно, Виктор увидел Юрия, который, опираясь о столб, в одной руке держал телефон, а в другой сумку, предположительно с роликами. Мальчишка, хмурясь, смотрел в телефон и игнорировал мужчину, по всей видимости охранника, пытающегося его прогнать. Виктору не особо хотелось покидать своё место, да и выпил он не так много, хотя это наоборот хорошо, ведь мальчишка не отстанет, а в нетрезвом состоянии мужчина может что-нибудь учудить.       Через минуту голубоглазый допивает оставшийся в его рюмке алкогольный напиток, расплачивается и, попрощавшись с девушкой, выходит на улицу, после чего подзывает к себе Плисецкого, который, кажется, уже успел повздорить с охранником, но увидев мужчину, ничего не сказав, развернулся и быстро пошёл к нему, закидывая сумку на плечо.       У Юры в глазах была видна злость и раздражение и поэтому Виктор решил промолчать, лишь уверенно приобнял мальчишку за плечо, прижимая к себе и они медленно направились к небольшой площадке на окраине города, где можно было спокойно покататься. – Так, – начал Никифоров, смотря на небо. Летом ещё светло в это время и очень тепло. Наверное, именно поэтому блондин в лёгкой футболке и шортах, хотя, вполне возможно, он гулял с друзьями час назад, – зачем тебе так срочно нужно научиться кататься? – Просто, – немного подумав ответил Юра, но Виктор сразу понял, что из-за обычного "Просто" не побежишь учиться кататься на роликах ночью, когда это можно сделать и днём. Из-за обычного "просто" не станешь ночь искать человека. Тем не менее Виктор решил промолчать и задать ещё несколько вопросов. Всё равно он узнает позже. – Ночью красиво... – Виктор расслабленно улыбнулся и громко выдохнул, – может ты решил так невзначай позвать меня на свидание? – спрашивает мужчина, усмехаясь.       И, конечно, реакция на такое не заставила себя долго ждать. Никифоров почувствовал лёгкий толчок в бок и усмехнулся, после чего, игнорируя рассерженный взгляд младшего, сильнее прижал его к себе. – Отпусти меня! Я просто хочу научиться кататься! – рассерженно кричал мальчик, пытаясь снова толкнуть мужчину, но даже если бы он толкнул, то что дальше?       Плисецкий поднимает голову и смотрит в глаза мужчине, хмурясь и краснея, ведь Виктор прижал его ещё сильнее и наклонился. – Буду я такого старика, как ты, приглашать на свидание. – полушёпотом ответил мальчик и снова толкнул мужчину. – И я не пидор, в отличие от тебя.       На этот раз Виктор чуть отошёл от Плисецкого, но, конечно, пройдя несколько метров, снова обнял его за плечо и, не почувствовав сопротивления, довольно улыбнулся.

• • •

– Юра, ты неправильно делаешь, – усмехнувшись произнёс мужчина, со стороны наблюдая за тем, как мальчик безуспешно пытался правильно закрепить ролики.       Никифоров уже два раза предлагал свою помощь мальчишке, но тот отвечал одним и тем же "Я сам могу", но ведь он сам совсем ничего не мог. Юра это понимал, Виктор видел, но решал пока не вмешиваться. А блондин же ещё никогда не надевал ролики сам, обычно ему помогал дедушка. Юре их просто когда-то подарили родители на день рождение, но катался на них он очень редко. Точнее, пытался кататься. Наверное, это очень странно, танцевать на коньках почти так же хорошо, как взрослые, и падать на роликах, катаясь хуже пятилетнего. – Мы так и кататься не начнём... – мягко улыбаясь, произнёс Никифоров и присел рядом к ногам мальчика, помогая ему правильно надеть ролики и чувствуя на себе наигранно самоуверенный, притворно рассерженный, смущённый взгляд зеленовато-голубых глаз. И он чувствовал, как от якобы случайных, нежных прикосновений, светловолосый вздрагивал.       Виктор знал, что мальчик очень любил такое, но он никогда в этом не признается, скорее будет действовать, но неосознанно. Неосознанно будет лучше других ради Виктора, неосознанно будет ревновать, неосознанно стараться быть рядом. Конечно, Юра уже не раз утверждал, что ни коем образом не относится к ЛГБТ сообществу, но и сам Никифоров понял, что неравнодушен как к девушкам, так и к парням только ближе к двадцати трём годам, примерно в это время он вправе и увидел Плисецкого.       Вскоре мужчина закрепил ролики и помог блондину подняться со скамейки, крепко держа его за руки. – Молодец, главное не бойся. – Виктор снова мягко улыбнулся, чувствуя как мальчик вцепился в его руки, боясь, что тот хотя бы предпримет попытку отойти.– Теперь нужно немного согнуть ноги, – мужчина чуть опустил голову, наблюдая за тем, как светловолосый выполняет его просьбу. После, Виктор аккуратно опустил левую руку Плисецкого и немного отошёл в сторону, наблюдая за тем, как меняется лицо мальчишки. Ему страшно. – Будешь бояться – ничего не получится. Давай, я же рядом. – Виктор гладит Плисецкого по голове, пытаясь успокоить. – теперь отталкивайся одной ногой... – и мальчик без промедления выполняет указания и медленно едет вперёд, а Виктор, продолжая улыбаться идёт рядом и держит Плисецкого за руку, изредка хваля или напоминая про то, что колени должны быть согнуты.       Юрий старается и вскоре Никифоров видит результат. Мальчик едет быстрее и увереннее, почти не держится за руку мужчины, не так сильно боится. Поэтому Виктор отпускает ладошку блондина и останавливается. Плисецкий же заметно напрягся, чуть выпрямил ноги, сгорбился, но ничего не сказал – снова испугался. А когда остановился, то быстро перевёл рассерженно взглянул на мужчину. – Зачем ты меня отпустил? – крикнул Юра, после чего попытался подойти к Виктору. Да, именно подойти, а не подъехать, что снова позабавило Никифорова, – если бы я упал!? Придурок, чего ты ржёшь!? – Не ходи, а отталкивайся и едь, иначе правда упадёшь. – успокаивающе улыбаясь, произнёс мужчина, стоя на месте.       Мальчишка решил ничего не отвечать, но, к удивлению Никифорова, он послушно оттолкнулся и медленно проехал вперёд, после чего повторил. Так он подъезжал всё ближе к мужчине, а тот всё думал, неужели Плисецкого учили кататься на коньках так же? Хотя, какая разница? Юра уже более уверенно стоял на роликах и единственное – боялся упасть. Виктор прекрасно понимал, что с этим страхом далеко не уедешь.       Когда мальчик уже тянул руки вперёд, чтобы схватить фигуриста, тот резко отошёл в сторону, заставляя младшего впасть в минутный ступор, а потом снова рассердиться, но снова молча попытаться поймать, но к успеху его это не приводит – Виктор снова увернулся и отошёл дальше, с интересом наблюдая за тем, как Плисецкий уже не боится упасть, а пытается поймать Виктора за руку, что теперь ему совсем не нужно. Вывести Юру на эмоции – неплохой способ быстро его чему-то научить, заставить что-то сделать, а к тому же посмотреть на его эмоции, которые он выражал очень забавно и мило. Правда, мужчина понял это совсем недавно и ещё не знал насколько точно это работает.       Тем не менее, через минут десять Никифоров остановился, решая, что уже достаточно издеваться над мальчишкой, да и ко всему прочему он уже неплохо катался, не испытывая никакого страха, только злость на мужчину. И когда блондин смог, наконец-то, схватить его за руку, то неосознанно крепко обнял и прижался к нему, слабо краснея, то ли из-за злости, то ли из-за смущения. – Идиот! Если ещё раз меня отпустишь, я этими же роликами расшибу тебе лицо... – тихо прорычал мальчишка, снова задирая голову, чтобы видеть лицо Виктора, который только улыбался и всё больше сравнивал этого ребёнка с маленьким тигром, что делали уже большинство поклонников Плисецкого. – Я понял, но... – Никифоров, пусть и нехотя снова сделал маленький шаг назад, но Юра не отпускал. – ... ты так хорошо катался пока я тебя не держал. Ты был зол, поэтому не обращал внимания на страх. А на коньках... у тебя есть невероятное желание победить и ты им пользуешься так, чтобы показать все свое мастерство. Мне нравится... – мужчина улыбнулся замечая замешательство мальчика. Как ему на это реагировать? Как расценивать? Виктор даже договорить не соизвоил и теперь на не понятно, то ли надо злиться, то ли нет.       И пока Юра расстерянно смотрел вниз на свои ролики, мужчина немного отошёл, намекая мальчику, что тот должен самостоятельно проехать небольшой круг и как можно быстрее. И Юра слушается, всё-таки сейчас он не хочет лишний раз хмуриться и ссориться, уже двенадцать ночи, а он на улице с немного подвыпившим мужчиной учится кататься на роликах, понятно, что сил не будет, особенно после длительной прогулки с друзьями, из-за которых Юра и устроил весь этот цирк. Кто вообще решил, что если человек умеет кататься на коньках, то он и с легкостью прокатится на роликах? По мнению мальчишки это разные вещи, они сделаны по-другому и на них надо немного по-другому кататься, чувствуешь себя совсем по-другому.       А спустя ещё пол часа неких тренировок, Юра уже с трудом доехал до Никифорова и, врезавшись в него, крепко обнял, прикрыв глаза. И тот ничуть не удивился, мальчик уже давно устал, но его характер не позволял останавливаться на полпути. Либо всё, либо ничего. И, конечно, слова "ничего" Юра не любил.       Мужчина снова мягко и расслабленно улыбнулся, аккуратно провёл рукой по мягким светлым волосам и затем чуть наклонился, после чего, без какого-либо труда поднял мальчика на руки, чувствуя, как тот напрягся. Виктор медленно подошёл к скамейке, где лежала сумка и кеды Юры. Почему-то было совсем не страшно, что эти вещи могут украсть, просто было некому. На улице в это время почти никого не было, даже бездомные уже давно прятались по подъездам или старым домам. – Ноги болят? – задумчиво и как-то серьёзно спросил Никифоров, усаживая мальчишку на скамейку рядом с сумкой. Он аккуратно провёл рукой по ножке Плисецкого, будто что-то проверяя, а потом стал снимать ролики с мальчика, а он сейчас был немного смущён, что казалось невероятно милым.       Хоть Юра и устал, хотел уже спать он всё ещё соображал, что происходит, поэтому с каким-то безразличием ответил, что у него ничего не болит. И это было правдой, по крайней мере светловолосый пока не чувствовал боли. Он смотрел вниз на мужчину и думал о том, что тот будет делать дальше, куда пойдёт, снова ли будет с теми девушками? Юре от этого было обидно, но вряд ли он мог что-то изменить, мальчишка не любил лезть в личную жизнь других. – Спасибо, – снова пофигистично произнёс блондин, медленно поднимаясь, будто чего-то выжидая.       Но Виктор лишь вздохнул, выпрямился и, попрощавшись, направился куда-то. Скорее всего, снова в бар. Как же мальчика это злило и раздражало. Почему мужчина даже не предложил его проводить? Почему больше ничего не сказал, кроме как "пока"? И все равно, что тот дружелюбно улыбался. – Виктор! – крикнул немного рассерженный мальчишка, смотря на мужчину, хмурясь.       Тот замер и снова расслабленно улыбнулся, а затем повернулся к младшему и чуть наклонил голову на бок, ожидая, что же тот скажет. Никифоров прекрасно понимал, всё так и будет, блондин обязательно позвал бы его. – Я завтра ещё буду кататься где-то в три часа, если захочешь, то придёшь... – краснея, сказал мальчик, после чего закинул сумку с роликами себе не плечо и быстро направился в сторону своего дома.       Виктор, конечно, придёт. Это и сам Юра понимает, он просто хотел уточнить время, предупредить и получить еле заметный кивок. А затем, когда вряд ли кто-то увидит, слабо улыбнуться. Почему-то мальчику нравится проводить время с мужчиной, пусть тот иногда ведёт себя странно, пьёт, пристаёт, но он всё равно заботиться о Юре и из-за этого Плисецкий чувствует себя странно. Ему приятно, когда о нём заботиться дедушка, мама, папа, но когда это делает Виктор, он чувствует себя совсем по-другому. Возможно, позже поймёт...