Теперь все будет иначе

— Устал? — Поттер оказался рядом уже под вечер, когда все представители сторон перемешались, а Риддл выскользнул на балкончик, чтобы немного проветриться и остыть. Стискивать весь вечер палочку в ножнах на бедре — так и судорогу можно заработать.       Том в ответ на заданный вопрос кивнул, чувствуя, что выпил больше, чем ему было нужно для просто укрощения напряжения. В голову лезла всякая чушь — от «вцепиться в Поттера и утащить его домой» до «встать на колени и умолять никуда не переезжать». То и другое наверняка выглядело бы полной глупостью в исполнении взрослого мужчины, но он все реже ощущал себя таким уж на самом деле взрослым, даже если десять минут назад он еще кого-то пытал со свойственным только взрослым упрямством.       Сознание все чаще двоилось и что-то внутри царапало, намекая, что он знает правильный ответ, в чем загадка подобного явления. Что надо лишь немного подумать и может быть вспомнить. — Почему ты так хочешь уехать? — Том вздохнул и поймал непонимающе-удивленный взгляд. — Разве тебе плохо жилось в Гонт-мэноре? Разве нам вместе плохо жилось? — он ощущал обиду и потребность крушить что-нибудь. Поттер растерянно моргнул, но потом усмехнулся. — Дело не в том, что мне плохо жилось, — Гарри встал рядом и тоже оперся на баллюстраду локтями. — Просто мне нужно будет остаться одному и сосредоточиться на материале для экзаменов, — и в ответ на удивленный взгляд, он пояснил: — Я пересдаю СОВ и замахнулся на сдачу ПАУК. Мне просто нужно будет быть там, где никого больше нет, иначе ничем нужным я заниматься не буду. Да и подумать следует. Многое навалилось — в том числе и наследство Блэков, как единственному носителю крови мужского пола, которого Сириус не забраковал. — А как же юный Малфой? — поинтересовался мужчина. — Слишком Малфой, по мнению последнего мужчины-Блэка, — Гарри пожал плечами. — Сириус хоть и был выжжен с древа, но это не изменило того, что он был последним Блэком, а последний — это власть почти абсолютная. Сейчас я могу сделать наследником, согласно с тем же завещанием, только внука Андромеды Блэк, и он мальчик, как того и требует кодекс Блэков. Плюс носитель дара, последний, — Поттер постарался улыбнуться, но вышло как-то болезненно. Чем больше он узнавал о происходившем последние два года, тем тяжелее было на душе, да и какие-никакие всплывающие живые родственники поднимали все новые вопросы. Например, почему его не забрали в детстве. Или почему Андромеда написала ему только этой весной, сообщив, что ее дочь, Тонкс, родила мальчика и они все — Меда, ее муж, знакомые Гарри Нимфадора и Римус, хотят, чтобы он был крестным новорожденного Теодора.       Гарри видел в этом только страх и желание позаботиться о судьбе ребенка таким образом, чтобы какая сторона ни оказалась в победителях, а Тедди Люпина-на-четверть-Блэка свара не затронула. Выжить ради ребенка последняя Блэк даже не планировала, но судьбу своей семьи была готова передать в чужие руки, которые по счастливой случайности были родственными. Гарри это так злило, что ответить сразу что-то вразумительное он не смог.       Том помнил тихую, мало походящую на истинную Блэк, Меду. Ее брак с маглорожденным наделал много шума. А ее дочь с супругом он отправил на Поцелуй еще пару месяцев назад. Супруга самой Меды, кажется, убили еще раньше. Тогда он совсем не помнил об их родстве с Гарри. Риддлу захотелось стукнуть себя по лбу, но жест выглядел бы совершенно несолидно, так что он удержал маску вежливого интереса. — А что планируешь делать потом? — тему срочно требовалось сменить, а этот вопрос ему и вправду был интересен, потому что несмотря на то, что они долго обитали бок о бок — как давно это было! — о планах друг друга они ухитрялись не знать ничего. Их связь, так тщательно использованная когда-то, чтобы заглядывать Поттеру в голову, была как-то отброшена за ненадобностью и нежеланием причинять боль. — Пока не знаю, — Гарри пожал плечами и улыбнулся. Это была какая-то обтекаемая улыбка, больше похожая на ту, которую как маску Риддл использовал в школе. Поттеру она была когда-то не свойственна.       Они все больше начинали походить друг на друга.       Об этом тоже следовало бы подумать. — Но хоть заглядывать ради практики ты будешь? — Том улыбнулся. — Я боюсь представить, в каком состоянии лаборатории в доме Блэков.       Поттер задумался и кивнул. Дом на Гриммо он не проверял, а еще утром был соседом деловитого и нередко занятого Риддла, который, не боясь теперь перепугать людей, частенько отбывал по делам. Чаще всего — потому что занимался любимым делом — постигал магические тонкости, неподвластные простым магам.       Походило на своеобразный рабочий график — они вместе завтракали, читали Пророк, с тревогой или облегчением следя за новостями. Потом Том уходил, Гарри занимался, а вечером старший волшебник проверял его успехи, и они могли поговорить о чем-нибудь интересном. Как обычные соседи. — Иногда мне кажется, что это так давно было, — протянул он спустя пару минут. Теперь настало время Томаса непонимающе моргать. — Наша вражда, — Гарри улыбался и смотрел вдаль.       Лондон раскинулся перед ними, уже почти охваченный темнотой. В уже лет пятьдесят как не новом доме напротив горели все окна. Люди жили и наверняка даже не подозревали, что рядом с ними имеется здание, полное волшебников. Или, может быть, что Министерство озаботилось, чтобы вокруг жили волшебники. Прекрасный, наверное, вид был бы с крыш, если бы накинуть маглоотталкивающий купол. Наверняка кто-то не постеснялся бы летать тут на метлах, а совы, которые и без того летали сотнями, совсем сошли бы с ума. — Уже больше двух лет прошло, — согласился Том. — Знаешь, если Вальбурга с остальными прогрызут тебе мозги — возвращайся ко мне. Для меня одного с домовиками Гонт-мэнор слишком большой, — он усмехнулся и развернулся, опершись о перила поясницей, поглядывая на Поттера внимательным взглядом. — Я так привык, что ты рядом, что, кажется, совершил ужасную ошибку, — задумчиво выдал он. — Какую? — Гарри наклонил голову, поглядывая на него из-за отросшей челки. Волосы он отращивал уже давно, но сегодня кто-то помог ему уложить их и с виду прилично собрать в хвост с помощью ленты. — Я не заметил, как ты из мальчика вырос в юношу, а из юноши — в мужчину, — вздохнул Том. — В очень умного мужчину, надо признать, который сегодня спорил, о чудо, сразу с двумя Малфоями, а это, поверь мне, непросто. Мне в спорах с Люциусом и Абраксасом помогал авторитет, что помогало тебе — я так и не понял, но это было действительно впечатляюще. Вы все учли, — он запрокинул голову, глядя в темное небо, где сияли искорки звезд. — У меня были два абсолютно честно подумавших, какой жизни они хотят, представителя разных классов, — пожал плечами парень. — Нужно было уравнять их или же отказать и тому, и другому, и выбрать что-то свое. Я за эти два года успел подумать о том, каким должен быть магический мир. Сам подумал, а не послушался кого-то. Трудная была задачка, — Гарри посмеивался и Том не мог не последовать за ним. Дикое, наверное, зрелище для обывателя — смеющиеся над общей шуткой лорды Тьмы и Света. — Оказалось, что я о стольких вещах не знал. И самое забавное — мне их показал маг, который прежде пытался меня убить, с которым меня стравливали и науськивали. Я, кстати, так и не понял, почему, если не брать в расчет то проклятое Пророчество, которое даже ты предпочел в итоге проигнорировать и действовать по уму, — Поттер нахмурился. — Можем как-нибудь подумать вместе. Ты уже почти год как совершеннолетний, а хорошего Огденского так и не попробовал, — Томас усмехнулся. — Брось свои дела на завтрашний день, мне нужна будет небольшая помощь в поисковом ритуале. Раскрою тебе небольшой секрет моего бессмертия и постигшего меня в свое время безумия, — с усмешкой подсластил пилюлю Том, обратив внимание, как изумленно расширились глаза Поттера, как он вскинул брови. — Заодно мне интересно, получится ли у страшного и ужасного лорда Тьмы и Судеб избавить великого Гарри Поттера от его ужасных, уже давно устаревших очков. Насколько я помню по нашим беседам, маги твои глаза не смотрели, а ведь среди сознательных ты никого в очках не увидишь, если у них очки не снабжены специальными стеклами, которые проще носить самому, чем накладывать заклинания на глаза.  — Дамблдор и МакГонагалл, — само собой вырвалось у Поттера. — И Перси Уизли. — Отличный пример специальных стекол для Мастеров Трансфигурации, предметов почти легендарных, — Темный Лорд кивнул и выпрямился. — Касательно Уизли — давай не будем припоминать о магах, которые не умеют приумножать деньги, — Том слегка поморщился. — Уже довольно поздно, а мне еще коротать одинокий вечер, — Риддл притворно вздохнул, даже руку к груди приложил для пущего эффекта. Поттер прыснул. — Вот ты смеешься, а я абсолютно не знаю, как теперь коротать вечер, если рассказывать интересные вещи больше некому. — Если тебе так хочется провести со мной вечер, то просто пойдем со мной на Гриммо, — вздохнул Гарри, начиная продвигаться к выходу. — Поттер, не недооценивай меня, — вкрадчиво отозвался Риддл, пропуская неизвестно чему улыбающегося парня вперед себя. — Я собираюсь провести с тобой остаток своей вечности, — он ухмыльнулся, испугав этим, а может быть своими последними словами парочку мявшихся тут же клерков. Наверное, они заняли балкон, на котором те планировали уединиться. — Вполне могу в это поверить, — откликнулся Гарри. — Ты же на моих глазах из котла вылез. Ну и страшное было зрелище! — Нестабильная форма в первые часы. Это хорошо еще, что я только с тобой решил подуэлировать тогда. И выложился магически так, что человеческая форма на три месяца дольше восстанавливалась, а колдовал бы, как давно хотелось… — Ходил бы безносым до сих пор, — Риддл стрельнул в него раздраженным взглядом. — Что? Белая кожа, красные глаза и отсутствие волос на голове — это не так страшно, как ходить без носа. — Поттер, ты наглец, — почти простонал Томас, тем не менее усмехаясь. Они шли к зоне для аппарации. — Северус, наверное, не просто так жаловался. — Ему просто никогда не нравился мой отец, — отмахнулся парень. — Зато он был влюблен до головокружения в твою мать, — тихо добавил Том, гадая, будет ли это открытием для его компаньона. — Знаю, — Гарри махнул рукой, выбрав подходящее место и протягивая руку, чтобы задать им координаты. — Не боишься того, что нас столько народу увидит аппарирующими вместе? — еще тише спросил Темный Лорд, не торопясь браться за протянутую ладонь. — В прошлый раз мы тоже так вместе уходили. А утром ты… сожалел и был сильно расстроен. Не боишься в этот раз? Я не готов утром видеть, как ты отгораживаешься от меня. Снова, — это «снова» прозвучало особенно мрачно.       Гарри опустил руку и тяжело вздохнул, обернулся, глядя на него несчастными глазами. — В прошлый раз отсюда уходил Мальчик-Который-Выжил и приобнимающий его за плечи, делающий авансы Темный Лорд. В этот раз уходит вроде как Светлый Лорд, и пусть газетчики подумают еще, куда это я могу тебя вести — уж не собрался ли я убивать тебя, — Гарри позволил себе улыбнуться, но не сказать, чтобы получилась сильно веселая улыбка. — Кроме того. С того времени я действительно вырос, и как минимум — это не должно их заботить, то, чем мы будем заниматься. Никого вообще не должна беспокоить моя постель и кто именно там может бывать, — вторая часть фразы Тому уже совсем не понравилась. Он предпочел бы, чтобы в постели Поттера по-прежнему был только один постоялец — сам Поттер, ну и, может быть, он сам. Палочка как постоянный спутник не засчитывалась. — Прости. Если ты уверен, то — направляй нас, — Том прервал повисшее напряженное молчание кашлем и протянул Гарри ладонь. Тот улыбнулся с видимым облегчением и взялся за нее, крепко сжимая в своей горячей ладони.       Больше не обращая на окружающих их людей никакого внимания, они аппарировали.