Теперь все будет иначе

      Снова Гонт-мэнор, снова бескрайние снега, белое покрывало зимы, укрывшее окрестности. Снова они вдвоем, не считая домовиков, проводят вечера в беседах под глинтвейн, иногда неосознанно поглаживая некрупную вязку подарочных свитеров с оленями и остролистами. Парных свитеров.       И что для одного лишь забота и обещание чего-то неизвестного, неизведанного, и ничего больше, то для другого — бескрайнее чувство, которое так сложно выразить.       Каждый думал о том, что ему ближе. Каждый утешал и успокаивал себя, как мог.       Они собрали всех на рождественском вечере во время йольских праздников.       В давно не видевшем балов и званных вечеров роскошном большом зале они стояли рядом, встречая прибывающих гостей. Для кого-то, знающего, — хозяин и «хозяйка» вечера. Для самой «хозяйки» это было всего лишь частью получения собственного опыта. Ведь… Он просто Гарри, который помогал Тому впервые организовать праздник в этом доме. Всего-то рассчитал количество продуктов, посоветовался касательно традиционного меню и допустимых отклонений с леди Малфой и леди Блэк, подсчитал траты на украшение дома. Том ведь таким заниматься не станет.       Для гостей он уже был одной ногой леди Гонт, но портить сюрприз никто не хотел. Заявление намерений уже прозвучало. Для демонстративно спокойного Риддла пути назад не было. Дальше оставалось только преподнести кольцо и объявить о помолвке.       Желания мужчины аристократия читала как бы между строк, учитывала и безмолвно, охотно и не очень, расступалась перед его волей.       Зал был полон, все места за праздничным столом были заняты. Ужин проходил невероятно шумно.       Народу было даже больше, чем на приснопамятном приеме в Министерстве. Гаранты впервые вместе принимали гостей, и для вареных офисных клерков, не ощущающих тонкостей жизни аристократов, это было сродни корпоративу. Никто не ждал ничего сверхъестественного. Маги пили, старались показать себя и не опозориться, демонстрировали хорошие и не очень манеры. Все замечалось и учитывалось. Все были спокойны.       Кроме них.       Орден Вальбургиевых Рыцарей.       Армия Поттера.       Две группы, что выбрали противоположные концы бального зала, поглядывая настороженно друг на друга. Не было угроз и опасливой хватки на волшебной палочке. Но были неразрешенные вопросы, витающие в воздухе.       Переглянувшиеся хозяева вечера обменялись парой шипящих реплик. И разошлись в стороны.       А потом в течение пятнадцати минут девушки и юноши неожиданно обнаружили себя партнерами для танцев уже не столь молодых магов и ведьм прошлого поколения. Одна только пара Люциуса Малфоя с Луной Лавгуд чего стоила.       Раньше, чем все опомнились, зазвучала музыка и вечер слияния двух сил был начат.       Гарри был сильно удивлен, когда Том не дал ему пригласить Нарциссу Малфой, дернув на себя. Они танцевали друг с другом, но среди кружащихся вокруг пар, они выглядели вполне уместно — одетый в дорогой, но со вкусом сшитый фрак, Гарри. Не расставшийся с парадной мантией и на этот вечер, выросший в совсем другой эпохе, Том.       Рудольфус кружил Джинни Уизли, и то ли девушка сама по себе приобрела некоторый аристократический лоск, то ли просто в руках мужчины она выглядела настоящей феей, а может вмешались какие чары, но окружающие невольно скашивали взгляд на всплеск рыжего пламени в элегантном платье, объятый чернотой костюма партнера.       Его брат, Рабастан Лестрейндж, выкрал из ласковых рук Билла Уизли Флер, бывшую Делакур, и та серебряной искрой кружила по залу, используя вейловское очарование без колебаний, блистая, заставляя желать себя. Судя по лицу мужчины, он не был исключением, и был ослеплен жемчужной красотой француженки не менее, чем все остальные.       Гарри, танцуя рядом, был удивлён только тем, что на него и Тома вейловское очарование не действовало, хотя многие мужчины, не ставшие танцевать, не могли отвести от нее взгляда. Возможно, небольшой аккуратный животик, выдающий интересное положение ведьмы, помог той привлечь внимание и многих старших женщин.       Беременность среди чистокровных от года к году становилась все более важным событием. Уизли, несмотря на свои странности, тоже были чистокровными и на зависть всем плодовитыми. Не было сомнений, что под платьем у Флер несколько килограмм защитных амулетов и мелкая рунная вышивка. Но двигалась она на зависть многим легко и непринужденно, словно не обремененная бесценным грузом.       А вот мимо них пронесся Антонин Долохов, в кой-то веки гладко выбритый, который, мастерски танцуя, увлеченно рассказывал что-то смеющейся Гермионе, зардевшейся не то от танцев, не то от смеха. Они первыми выпали из круга танцующих и отошли прочь, продолжая болтать на заинтересовавшую их тему. Скользнувший в том же направлении Рон вскоре тоже был в втянут в беседу и заговорил с мужчиной с не меньшим жаром.       Мимо с кузиной Эйвери скользнул Невилл, потом на глаза попался Чарли Уизли с незнакомым Гарри мужчиной, а за ними Руквуд с одетой в традиционное китайское платье Чжоу Чанг и Майкл Корнер с леди Мальсибер.       Трио экс-охотниц Гриффиндора — Белл, Спиннет и смуглая красотка Джонсон — поймали себе в качестве партнеров Пьюси, Забини и Флинта. Последний мало походил на первых двух красавчиков, но, кажется, девушкам было наплевать — главное, что танцевать с высоким парнем было куда удобней, поэтому они не стеснялись меняться партнерами. Женская дружба — это страшно.       Взгляд зацепился за тех, кто танцевать открывающий бал вальс не стал вовсе — эксцентричная пара близнецов Уизли водила хоровод вокруг пунцовой Паркинсон, а сестры Патил танцевали что-то явно индийское перед Драко Малфоем, не давая ему пройти дальше и спасти подругу от двух шутников. — Ты что-то добавил в напитки? — тихонько поинтересовался Гарри, чуть удобней перекладывая руку на чужом плече. Том, до этого смотревший только на Гарри, перехватил его озабоченный взгляд и на всякий случай огляделся. — Некоторые напитки и так алкогольные, — Риддл качнул головой. — Вся магия сегодняшнего вечера — в украшениях. Они поднимают настроение и снимают тревоги. Немного умиротворяющего бальзама в напитках, это правда, но не полноценная доза. Просто чем больше выпьешь, тем меньше шансов, что пойдешь спьяну запускать файерболы в небо, нарушая Статут, — Том лукаво улыбнулся. — Я подумал, что предпочту провести этот вечер с тобой, чем буду каждую минуту тормозить этих безбашенных великовозрастных хулиганов. Нотт с Долоховым однажды невесть откуда притащили дракона, а потом не могли вспомнить, что и сколько пили, где они взяли дракона и где еще успели наследить. На утро Пророк печатал о неизвестных магах, которые проникли в гоблинские подземные колонии, разрушили питомник и ушли в никуда. Дракона к тому времени удалось переправить в Шотландию, но если бы я не поторопился, зеленошкурые сняли бы шкуру с нас самих, — Том усмехнулся, видя потрясенный взгляд Поттера. — То, как шалили твои отцы, работая в Аврорате — просто цветочки на фоне выходок моих детишек. — Я иногда поражаюсь тому, что двадцать лет назад вся Англия боялась даже подумать о тебе лишний раз, чтобы не дай Мерлин не привлечь твоего внимания, — танец закончился и Гарри со смешком потянул его за руку прочь, к столам с едой, где эльфы усадили их на положенные места. — И часто вам приходилось покрывать дела других Пожирателей чтобы сохранить репутацию? — Достаточно часто, — сознался мужчина, пожав плечами. — У страха глаза велики — многие рассказы чудовищно додуманы. Там, где резвились двое, газеты писали, что нас было два десятка. Обрати внимание — даже происшествие с тобой было додумано так детально, словно половина Англии со свечами стояла у нас над душой. — А ведь верно, — Гарри улыбнулся и только теперь заметил, что держит Риддла за руку. Однако отнять руку ему не дали — Том сжал пальцы, глядя куда-то в сторону, едва почувствовал сопротивление. Поттер тихо рассмеялся навязчиво-ненавязчивому вниманию и пододвинул стул ближе, пристраивая голову на плечо мужчины, сдувая с лица выбившуюся из хвоста прядь. Волосы отросли настолько, что даже он сам теперь думал о том, чтобы подстричься, но Том и Кричер убеждали его, что длинные волосы ему крайне идут. Гарри был согласен только с тем, что они не топорщатся, как метелка. — Гарри, — негромко позвал его Том. — Как ты относишься к партнерству между двумя мужчинами?       На лице Тома застыла маска вежливого ожидания. Поттер удивленно моргнул, понимая, что явно что-то пропустил — мужчина боялся ответа, не хотел давить, защищался почти неосознанно. Отстранялся.       Так… похоже на Тома.       Парень автоматически прикоснулся к теплой цепочке у себя на шее, нащупал под рубашкой некрупный каплеобразный камень в оправе. У него на груди лежало второе сердце Тома, прижимаясь к коже. Это не был его выбор — получить эту вещь. Но у него был выбор, носить ли ее.       Он носил.       Давно ли он догадывался о том, что чувствует не только благодарность за защиту, кров и семью? Давно ли он понял, что под уютом и заботой мужчина прячет настоящий огонь? Что вся эта покорность Темного Лорда, его зачарованность, долгие взгляды и объятия, все их посиделки и совместные занятия, тренировочные дуэли, стали самыми счастливыми воспоминаниями юноши? Что их связь, тот кусочек души мужчины в его теле — для него нечто крайне важное, чего очень не хватало после потери?       Знал бы Том, сколько раз Гарри зажимал ночью свой рот, чтобы, проснувшись на пике очередного сладкого сна, не разбудить соседа. Чтобы не рыдать от горького разочарования, когда он понимал — теплое тело за его спиной, держащее его в объятиях, пахнущее чем-то сладким, не то магловским гелем, не то еще чем, знать не знает о том, какие вещи снятся подростку, после крадущемуся в ванну под душ, палочкой очищающего белье и заканчивающего в своей голове то, что привиделось, уже стоя под теплыми струями душа. Он и отстранился в свое время лишь ради того, чтобы не опозориться. Чтобы не тешить себя несбыточным.       Кажется, он молчал слишком долго. Плечи Тома закаменели, потом он рывком вырвал руку и круто поднялся со стула, шипя, что, какой же он идиот, так не вовремя начинать этот разговор, ничего даже не зная о… — Том! — Гарри пришлось догонять его в темпе, чтобы не потерять из виду. Маленькая драма двух хозяев осталась почти незамеченной веселящимися гостями. А Поттер торопился догнать Риддла, и даже не заметил края одного из ковров…       Том обернулся и поймал его в падении почти инстинктивно. Они замерли у края танцующего круга — заканчивался очередной танец. Нелепо согнувшийся Гарри, с умоляющим выражением лица задравший голову, чтобы поймать чужой взгляд. Оцепеневший от неожиданной близости Том, держащий тонкие запястья в руках.       Прямо момент из Ревизора, только у них — еще более неловкий и глубоко личный.       Гарри уже не мальчик, билось в голове мужчины. Гарри нельзя заставить тебя любить. Гарри не надо ни к чему принуждать. Если Гарри не по душе мужчины — отойди в сторону, не мешайся ему. И даже не думай мстить. Даже если это будет Уиз… — Том, — умоляюще позвал его Гарри. — Ты делаешь мне больно.       Риддл вспомнил, что продолжает сжимать чужие запястья и не дает парню разогнуться. И на них уже все смотрят — даже музыка почему-то стихла. — Прости, — он заставил себя улыбнуться и отпустил чужие руки. — Потанцуем еще немного?       Открывший было рот, чтобы дать ответ, Гарри закрыл его обратно и посмотрел укоризненно, но чтобы сгладить неловкость, повисшую в воздухе, отшутился: — Если только ты не боишься, что я выпил больше, чем положено для любого танца в вертикальном положении.       Уже подпившие гости в большинстве своем рассмеялись. Особенно одобрил шутку заржавший из угла Долохов, отпустивший закономерную остроту, что Поттеру нежеланным быть не грозит, а танцы в горизонтальном положении ничуть не хуже. Гарри вспыхнул, как уголек, поняв пошляцкий посыл, а Антонину отвесил подзатыльник Джагсон, закативший глаза и уверенно процедивший, что мальчик ничего такого не имел в виду, Тони, веди себя прилично, тут дамы.       Том, неожиданно для себя, тоже прыснул. — В одном Тони прав — с тобой я готов танцевать хоть вниз головой, — усмехнулся Риддл, и церемониально предложил Гарри руку. Поттер улыбнулся так тепло, что и снег на улице растаял бы, и руку принял.       Очередной танец они открывали вместе. — Том, — начал Гарри свои поползновения где-то в середине танца. — Про партнерство, — Риддл мгновенно прикипел к нему внимательным взглядом, Гарри даже воздухом подавился. На миг ему показалось, что на макушке у мужчины мелькнули вставшие по стойке уши. — Я не против, если ты про себя, — прав был Снейп, с риторикой у парня в такие моменты начиналась беда. Гарри сделал глубокий вдох, как перед прыжком в воду. — В смысле. Если ты захочешь… со мной… я буду рад, — он нервно облизал губы, враз пересохшие, и даже не заметил, что они остановились посреди зала. Мир прекратил существовать — остались только их лица. Надежда, плещущаяся в двух парах глаз, а вместе с ними страх и неверие, неуверенность. Столько всего личного мелькало за доли секунд и пропадало.       Ближайшие пары, заинтересованно посматривавшие и следившие за лицами гарантов, тоже затормозили. Следом за ними танцевать бросили и прочие. Взволнованные дамы быстро передавали друг другу суть разговора, разве что не попискивая от нетерпения. Новость о том, что Поттер не против партнерства с Темным Лордом, облетела зал за пару минут. Теперь на пару в центре смотрели вообще все.       Том отупел от радости. Просто отупел. Стоял и не мог поверить в то, что услышал. От радости вело голову, стучало в груди, долбило в ушах. Он оцепенел.       Его словно в бок подпихнуло только шипение со стороны. К ним подобралась ангажировавшая на весь вечер младшего Джагсона Наги, и, требовательно уставившись на Тома, шипела: — Не щ-щелкай пас-стью, Хоз-сяин! Упустиш-шь з-смееныш-ша — и его с-сраз-су подберут белобрыс-сые з-смеи! — Том заметил у Наги мелькнувшую между складок платья новенькую палочку. Скорее всего, бывшая проклятая и правда пихнула его в бок легким заклятьем.       Малфои нашлись с другой стороны круга. Бледный как немочь Драко сжимал в руке символичную бархатную коробочку. Взволнованная Нарцисса заставляла себя поднимать голову и держать ее высоко, как и всегда, когда не могла совладать с собой и старалась сохранить лицо, а пальцами сжимала плечо сына с такой силой, что костяшки побелели. Люциус нашелся за другим плечом, не менее бледный, чем его сын, шарящий глазами по лицу Мальчика-который-стал-Юношей-который-выжил, и ему явно не нравилось то, что он видел.       Счастье сына есть счастье сына. Правда плохо, что самое лучшее, что им приглянулось, стоит в объятиях Лорда.       Риддл мгновенно все понял, вскинулся и только то, что они с Гарри так и стояли обнявшись, заставило его остаться на месте и взять себя в руки, и повернуться обратно, поднимая намертво щиты на разуме. Гарри смотрел на него с робкой надеждой и ожиданием.       Горло мужчины будто невидимая рука перехватила и дыхание сперло от накрывшей его нежности.       Его Гарри.       Он отпустил их руки и сделал шаг назад. Колено словно само подломилось, но он смог опуститься плавно и красиво. Подушечка с выложенными на них кольцами появилась в его руках, словно из воздуха. На самом деле, домовики уже давно ждали случая и изнывали от нетерпения. Если бы не случилось так, что самый удачный момент наступил именно сейчас — наверное, Том дождался бы вечера.       А теперь оттягивать нечего. Наги права — если бы он оставил Поттера одного хоть на пять минут, занятый своей обидой и нерешительностью — почти наверняка вернулся бы на празднование помолвки юного Малфоя. Ведь видел же он, с каким лицом Гарри его догнал. Словно готов был расплакаться, и лишь сила воли заставила его сдержаться и вести себя, как ни в чем не бывало. А если бы Том, как хотел, побежал или даже аппарировал? Что было бы с Гарри? Каких глупостей мог наделать его мальчик?       А сколько еще Драко Малфоев могут стоять в этом самом зале с коробочками, содержащими магические помолвочные кольца, извлеченные из родовых сейфов ради такого случая? Сколько на самом деле людей желают получить в свою семью Гарри Поттера — Героя, Избранного, дважды Лорда, живую легенду и Гарант?       Он сегодня неосмотрительно много ошибался и слишком поддавался проклятым чувствам, с которыми пока плохо умел жить.       Том постарался вдохнуть как можно незаметней и при этом глубоко. — Гарри Джеймс Поттер. Согласен ли ты стать моим партнером, моим равным, моим мужем? Отцом наших детей, тем, с кем я разделю жизнь, магию, кров, пищу? Тем, кто станет мне семьей и кому семьей стану я, тем, кто пойдет со мной против моих врагов и чьих врагов я почту за честь уничтожить? Тем, кто поддержит меня в минуту слабости, тем, кому я почту за честь прикрыть спину даже своим телом, тем, за кого я без колебаний отдам жизнь?       Гарри сглотнул, рвано кивнул и придушенно выдохнул согласие. Особо впечатлительные разглядели в глазах Избранного слезы, но на самом деле, юноша был так потрясен подобным предложением и его масштабом, что готов был сам рухнуть на колени перед Томом. Наверное, если бы кто-то не наложил заклятье на его ноги — здесь чувствовался чешуйчатый вклад одной дамы — он бы точно рухнул, а так стоял и не мог даже колени согнуть. Ни один мускул даже не дернулся.       Том улыбнулся и поднялся на ноги — еще в первый раз увидев эту улыбку, Гарри почувствовал, что его ударили. Элегантная и соблазнительная пощечина имени Тома Риддла. Он заставил себя сглотнуть и преодолев остатки отмененного колдовства, сделал шаг навстречу.       Подушечка зависла в воздухе чуть в стороне — знатоки узнали магию эльфов. Домовики, как особо впечатлительные, наверняка уже повально рыдали и сморкались в платочки — не каждый день за последние сто лет в этом доме заключались помолвки.       Родовые кольца Гонтов были темными, узкими, с вырезанными на них рельефными узорами и темными вставками черного камня. Гарри узнал массивный перстень, который был крестражем. Перстень рядом с ним был меньше, более изящный, но от него веяло той же древней магией. Где Темный Лорд нашел второй такой — Гарри было страшно представить. Он уже успел узнать, что за колечко в свое время Том использовал под крестраж и был немного испуган теперь, поняв, какой дар ему делает маг.       Том первым надел на его палец кольцо. Черненное серебро налилось внутренним светом, в глубине камня высветился знак — треугольник, внутри которого круг был перечеркнут. Гарри, взяв второй перстень, почувствовал, как тот оттягивает руку, но на палец Тома тот скользнул, как влитой.       Мелко подрагивая от волнения и надеясь, что никто не заметит, как у него леденеют ладони и трясутся пальцы, Том сократил остатки расстояния. Было так странно — привычно более низкий Гарри дышал ему в шею, а теперь он запрокидывал голову — совсем как когда они сидели вместе в библиотеке и он сажал еще совсем мальчика себе на колени, чтобы им было удобно читать или учить новое движение палочкой.       Том специально наклонился, обхватывая чужое тело рукой за талию и кладя ладонь на щеку. Гарри — привстал и уцепился за лацканы пиджака. Первый поцелуй был неуверенный. Том не сразу вспомнил — Гарри целовался только один раз, с когтевранкой, и сознался, что было мокро и солоно. Том был уверен, что это был ужасный первый опыт.       Сейчас он практически не давил, только мягко вел. Ласкающие прикосновение губ, тепло дыхания и влажное прикосновение языков. Гарри в его руках подрагивал. Том от всей души желал, чтобы никто не видел их первого нежного касания — слишком уж многое оно для них значило. Слишком было личным. Потом стало совершенно наплевать. Он целовал юношу, которого желало окольцевать три четверти магической Англии. Оставшаяся четверть просто была уже безнадежно окольцована, но еще бездетна.       Наверное, они долго целовались — отстранились запыхавшись, ощущая себя безмерно счастливыми. Расплываясь в улыбках и не слыша ничего вокруг — а им аплодировали, их поздравляли. Кто-то хлопал их по спине и по плечам. Эльфы радостно требовали приветствовать Лорда Гонта и его спутника Лорда Поттер-Блэка, но за шумом их никто почти не расслышал. Эльфы сходили с ума и тоже не обиделись — только прибавилось спиртного во всех бокалах.       В запале рядом с парой Гонт-Поттер упал на колени еще один мужчина, держа пылающего ушами Чарли Уизли за руки. Предложение было еще более длинным и витиеватым, наверное, из-за того, что звучало на румынском, но Чарли тоже согласился.       Гарри его почти не знал, но был рад за парня — сироты Уизли нуждались в поддержке. То, что она была у первого, Билла, в лице Флер, а теперь и у Чарли, и вроде бы, был помолвлен с Пенелопой Клируотер Перси — это было здорово. Поттер поздравлял их, а Чарли поздравлял его, и оба они были самыми счастливыми «невестами» на этом вечере.       И так здорово было, отклоняясь назад, мгновенно натыкаться на тепло тела Тома — тот каждый раз смотрел на плачущего и радующегося парня с доброй насмешкой. Настоящий Темный Лорд бывшим не бывает, как пошутил Гарри.       Знал бы Гарри, какая эйфория внутри у его жениха и как трудно не смотря на возраст и опыт удержать дебильное выражение лица, которое норовило вылезти на поверхность — он бы забрал свои слова обратно.       Драко Малфой пропал, и до самого конца вечера его больше не видели, но Нарцисса в первом ряду плакала. Люциус был явно подавлен. Том едва не лопался от мстительного самодовольства и старался от жениха не отходить. Мало ли дураков на свете?       Все пили за молодых и за их друзей, и за друзей их друзей, и вообще за вечер, за уходящий год, за снежную зиму, за магическую Англию и за королеву Елизавету. Маглорожденные затянули «Боже, храни Королеву». Почему-то оказалось, что песню знают не все маги. Чистокровные покровительственно посмотрели на удивляющихся ребят — действительно, почему.       Остаток вечера прошел без эксцессов, все украдкой сделали копии воспоминаний для семейных хроник и отбывая ни о чем не жалели.       Том, предсказавший, что Долохов и Нотт учудят, предсказывал получше Трелони — почтенных магов домовики нашли спящими, завернувшись в портьеры, что говорило о непомерном перепитии. Всех гостей, которые не дотянули до дома по тем или иным причинам, эльфы уложили по гостевым спальням. Остальные отлично справились с камином или аппарацией. Некоторые заранее озаботились портключом, за что измотанные хозяева были им безмерно благодарны. Некоторых перемещали эльфы.       Сами хозяева как-то не сговариваясь завалились в ближайшую спальню, которая оказалась спальней Гарри, и, едва раздевшись, рухнули в кровать. Сил у них, после танцев и застолья, не было даже на душ. Гарри только по незабытой привычке подкатился к Тому под бок, был обнят поперек живота и подтянут теснее в изгиб тела, потом коротко поцелован прямо в верхний выпирающий позвонок, чего ранее не бывало, но мурашки прокатились по телу, когда он уже закрыл глаза.       А потом в него словно Сомнусом попали.