***
Ветер трепал высокие кроны деревьев; непохожие на японские, но была в них своя красота, которая очаровывала Усаги. Однако сколько бы она на них ни любовалась, важным оставалось только одно: один-единственный человек. Мамору. Мамору, который уже полчаса не мог решиться открыть злополучный мешочек и получить назад хоть малую, но часть драгоценных воспоминаний. — Либо откроешь ты, либо сейчас возьму и открою я, — пробубнила Усаги, теряя терпение. Мамору шумно вздохнул и, наконец, стал медленно развязывать тесёмочки. Усаги мгновенно подобралась поближе, во все глаза рассматривая мягкий бархат. — Ладно, ладно, — примирительно проворчал Мамору. — Я просто терпеть не могу неизвестность. — Вот откроешь, и неизвестности все закончатся, — улыбнулась Усаги. — Это вряд ли, — скептически усмехнулся Мамору, кинув на неё быстрый взгляд. — Боюсь, вопросов появится с коробок и целую котомку. — Этого мы не узнаем, если не откроем, — парировала Усаги. — Так что давай, не тяни уже. Мамору фыркнул. — Тебе больше всех хочется узнать всё, да? — Да-а, конечно же, — протянула Усаги, изо всех сил пряча улыбку, но Мамору всё равно просёк её настроение — он знал свою Оданго точно так же хорошо, как и она его. Тесёмочки были тонкими, почти невесомыми и — как издевательство — неимоверно покорными; под слегка подрагивающими мужскими пальцами они развязались гораздо быстрее, чем на то рассчитывал Мамору. Он рвано выдохнул и раскрыл, наконец, мешочек, что так давил на любопытство Усаги, а ему — на взвинченные нервы. Внутри слабо сиял, переливаясь спелым оранжевым цветом, небольшой по размеру драгоценный камень: тот самый радужный кристалл, который около года назад был нагло свистнут у Мамору Зойсайтом, хотя тот до последнего клялся, что брал его в займы и то по поручению Кунсайта, а не Берилл. Усаги завороженно наблюдала за переливами света в чистых гранях и не сразу заметила, как подёрнулся дымкой взор Мамору, когда он взял кристалл в руку. Рассеянно касаясь его кончиками пальцев второй руки, он чувствовал, как усиливалась пульсирующая боль в затылке, однако был не в состоянии оторваться от камня. Воспоминания о том, что это он и был Такседо Маском, все его действия за тот период времени, лавинообразным потоком хлынули в сознание; ломая внутренние установки, они прочно засели в пустых до этого местах, вызывая лёгкое головокружение. Хорошо, что они с Усаги уже сидели, иначе бы ноги его точно не выдержали бы такого давления извне. — Вот дерь… — Мамору успел прикусить язык и отвернулся, борясь с приступом тошноты. Усаги ласково погладила его по спине, надеясь, что ему так будет хоть чуточку, но получше. — Как ты? — Это… — Мамору не сразу подобрал нужные слова, — ошеломляет. Большего Усаги не могла добиться от него, но пока и не планировала. Наблюдая за тем, как Мамору пытался прийти в себя и расставить по полочкам полученные внезапно воспоминания — не все, далеко не все, разумеется, но большинство из них, — Усаги продолжала рассеянно поглаживать его по спине. Мыслями она витала далеко — в том времени, когда это всё только начиналось. А ведь однажды Рей предполагала, что Мамору мог быть Такседо Маском, однако Усаги тогда яростно это отрицала. Потом же её отношение к Чиба поменялось в корне (вернее, она, наконец, поняла, что же именно чувствовала к нему), поэтому… Усаги вовсе была не против, что её парень и её первая осознанная влюблённость были одним и тем же человеком. — Мне снились какие-то сны тогда, — хрипло произнёс Мамору спустя какое-то время, повернувшись к Усаги. — Но с тех пор, как мы стали… ну, вместе, это прекратилось. Похоже, что это ты мне и снилась. — С чего ты взял? — нахмурилась Усаги. Кажется, да, она припоминала, что Такседо однажды упоминал какую-то принцессу… Вот только вряд ли она могла быть ею — какая из неуклюжей Оданго возвышенная принцесса? Да, куда уж ей: она даже стакан с соком не может нормально от кухни до дивана донести — у Мамору так и осталось небольшое пятнышко на белой поверхности, которое он закрывал подушками. — Какая к чёрту из меня принцесса? — фыркнула она. — Принцессы разные бывают, — улыбнулся Мамору уголками губ. Осторожно взяв её за руку, будто боясь, что теперь вдруг мог не иметь на это права, прикоснулся поцелуем к тыльной стороне ладони. Усаги, слегка порозовев, погладила его по спутанным волосам свободной рукой. — Всё это так неважно, знаешь, — она покачала головой и прижалась лбом к его плечу. — Только поскорее бы всё закончилось. Предстоящие события заставляли переживать и немного раздражаться: тёмным силам как будто не терпелось напакостничать. Как будто после того, как ШиТенноу избавились ото зла, оно нашло себе других марионеток, чтобы с их помощью поработить их. Это было не так, однако… Кто знал? В этом-то им и нужно было разобраться. — Чтобы всё закончилось, нам нужно сначала разобраться в этом, — словно прочитав её мысли, напомнил Мамору и постучал по лежащему рядом чемоданчику с техникой, полученной от парней. — И чем скорее, тем лучше. — Чем скорее, тем лучше, — решительным эхом отозвалась Усаги. Она выпрямилась и, погладив его по щеке улыбнулась: — Идём, нам нужно готовиться. Да и я хотела много с тобой обсудить. Спрятав радужный карман во внутренний карман рубашки, Мамору решительно встал. Усаги поднялась следом и, взявшись за руки, они направились в отель, негромко переговариваясь, вспоминая все события их жизни, когда они были в роли Сейлор Мун и Такседо Маска. Теперь-то кое-что точно встало на свои законные места.***
Время медленно, но упорно ползло вперёд; стрелки часов неумолимо приближались к девяти вечера, а нервозность всё возрастала. Мамору пытался разговорами отвлечь Усаги, как-то поднять ей настроение, хотя нервы у самого были на пределе, однако это помогало слабо. Усаги тяжело вздохнула и посмотрела в зеркало. Лёгкий макияж, который она нанесла, всё же немного скрывал бледность лица; подняв руки, чтобы закрепить аккуратную подвеску на шее, Усаги поняла, как сильно дрожали её пальцы. Заметив это, Мамору поскорее застегнул пуговицы на рукавах рубашки и поспешил на выручку. — Не быть мне шпионом, — горько усмехнулась Усаги. — Сдам всё и всех с потрохами. — Тебе и не нужно, — Мамору ласково погладил её по обнажённому плечу — тёмно-синее, почти чёрное платье было без рукавов — и поцеловал в шею. — Просто представь, что ты попала в игру. — Детективную, а я их не люблю, — фыркнула Усаги. Накинув полупрозрачную шаль и закрепив её сзади на поясе, она почувствовала себя чуточку лучше, хотя настроение не дотягивало даже до отметки «удовлетворительно». Поскорее бы этот день закончился. — Ну, или что-то квестовое, — пожал плечами Мамору, надевая пиджак. — Но правда, нам лучше постараться не выдать себя в первый же день. Усаги только фыркнула в ответ. Если эти неприятели не дураки, то наверняка успели просканировать всех постояльцев на обладание паранормальными способностями — Усаги бы точно так сделала, будь она на их месте. Их сейлорские хеншины наверняка очень сильно фонят, и если поставить парочку детекторов магии (как в некоторых видеоиграх, в которые она любила играть) — точно можно было бы засечь всплески, особенно когда девочки перевоплощались для их поисков, когда они с Мамору внезапно пропали. Поглядев в зеркало, Усаги усмехнулась. Что ж, может, сегодня её познания в играх всё же пригодятся, как и сейлорские способности. — Луна, не забудь проследить за девочками, когда они вернутся, — повернулась она к кошечке, которая всё это время сидела в ноутбуке. — Я помню, помню, — встопорщила усы Луна. — Вам уже пора бы и выдвигаться. Мамору перепроверил, чтобы полученная от парней аппаратура была на месте. Усаги сделала то же самое; не хотелось бы случайно остаться без защиты. Приглашение также заняло место в сумочке. — Просто дай нам знать, если что-то пойдёт не так. — И вы тоже, — глухо отозвалась Луна, проверяя, работают ли наушники. — Удачи вам. Синхронно угукнув, молодые люди поспешили выйти из номера Мамору. Благо, девочки сейчас были с Артемисом где-то в центре города и вернуться должны были за полночь, и от ненужных вопросов отнекиваться не пришлось. — Я рядом, ты же знаешь, — горячий шёпот внезапно обжёг Усаги ухо, и она покраснела, чувствуя, как Мамору обнял её за талию, притянув ближе. — Просто расслабься, но будь на чеку. Мы справимся. — Спасибо, — одними губами ответила Усаги и, коротко поцеловав его в челюсть, потянула к лифту. Вечеринка в честь первой годовщины открытия отеля проходила в ресторане на самом верхнем этаже, откуда можно было выйти в кафе на крыше и полюбоваться вечерним небом — казалось бы, довольно обыденное и вполне себе безобидное место. Отдав охраннику пригласительный, Усаги и Мамору прошли внутрь. Атмосфера располагала к уюту: украшенный в цвета заката зал, дружелюбно улыбающиеся официанты и мягкая приятная музыка на фоне. Однако где-то внутри неприятно грыз червячок сомнений, и Усаги продолжала настороженно оглядывать помещение, хоть и старалась не подавать виду. Подошедший паренёк из обслуживающего персонала любезно предложил им взять шампанского; и если Усаги хотела сначала отказаться, то Мамору оказался проворнее и взял с подноса два бокала. — Ты не пей — просто делай вид, что пьёшь, — негромко пояснил он, протягивая ей один. — Усыпляем бдительность? — выдержав, усмехнулась Усаги, но бокал приняла. — Отводим подозрения, — улыбка тронула губы Мамору, и девушка позволила себе слегка расслабиться. По мере того, как стрелки подползали к отметке девяти вечера, зал постепенно заполнялся народом; кого тут только не было: Усаги слышала французскую, английскую, испанскую речь и даже, кажется, русскую. За пять минут до начала в ресторане появилась красивая эффектная женщина в коротком, но красивом тёмном платье, которое сидело на ней, как вторая кожа. Поигрывая веером, она здоровалась с каждым и задорно смеялась, сыпля шутками направо и налево, веселя гостей. — Я Изольда, рада вас приветствовать здесь, — широко улыбнулась она, когда приблизилась к Усаги и Мамору; как оказалось, Изольда неплохо говорила по-японски. — Надеюсь, вам понравится сегодняшнее мероприятие — хозяин отеля арендовал прекрасную труппу здешних аниматоров, я от них просто в восторге! — Очень приятно, — вежливо ответил Мамору. — У вас хороший японский. — Ооо, моя родная тётушка — коренная японка, она меня и научила, — рассмеялась Изольда. — Да и когда отель твоего босса приезжают туристы со всего света лучше уметь находить с ним общий язык. И, задорно подмигнув, Изольда умчалась здороваться с остальными гостями, которые всё прибывали и прибывали. Шлейф дорогих духов и лёгкий аромат шампанского преследовал её наподобие мантии королевы. Усаги отмахнулась от тяжёлого запаха как от назойливой мухи. — Интересная особа. — И шумная, — поморщился Мамору. — Пойдём отойдём в сторону, а то ещё голова разболится от этого запаха. Они переместились ближе к широкому панорамному окну, через которое открывался прекрасный вид на город и море. Солнце ещё час назад стремительно ушло к горизонту, поэтому Алания сейчас переливалась тысячью разноцветных огней, испускаемых из окон домов, фонарей и маленьких гирлянд на отелях поменьше. Ровно в девять свет в зале немного приглушили и ведущий попросил всех гостей подойти поближе к сцене. Хозяин отеля явно был уже здесь и скоро должен был выйти и поприветствовать всех пришедших. Неожиданно странное знакомое чувство охватило Усаги: это был крик интуиции об опасности. Горло как будто сжали невидимые тиски, перекрыв доступ к кислороду, а перед глазами заплясали тёмные пятна — всё то же самое, что она испытала сегодня утром на пляже, когда тонула. Рука сама собой метнулась к шее, как будто пытаясь закрыть её от чьего-то воздействия, но холодные неприятные ощущения мигом исчезли, словно их и не было. — Ты в порядке? — обеспокоенно спросил Мамору, поглядывая на неё. Усаги только кивнула, судорожно хватая ртом воздух. Не хватало ещё только подвергнуться панике — или ментальному воздействию. Нет, тут явно было что-то не чисто. И когда Усаги подняла взгляд на сцену, она в этом убедилась. Её сердце как будто рухнуло с обрыва, а сама она в ужасе вздрогнула, когда хозяин отеля вышел из-за кулис и, радостно раскинув руки, обратился с речью к собравшимся гостям. Чёрное облако злой магии, которую явно никто, кроме Усаги, не видел из присутствующих, обволакивало его словно королевский плащ. Их взгляды на какое-то время скрестились, и Усаги поняла: этот человек знает. Если не обо всём затевающимся, то по крайней мере о многом. Судя по тому, как напряглась рука Мамору на её талии — он тоже всё понял. Нужно было выбираться из этой чёртовой западни, немедленно.