Diffusion

Человек влюбляется так же, как падает с лестницы. Это несчастный случай. В общем — то, ничего не изменилось. Мег точно также проснулась в семь, пошла на завтрак, на котором выпила лишь чашку зелёного чая, ответила на превосходно домашний параграф по Истории Магии, в котором рассказывалось об создателе летучего пороха — Игнатии Уилдсмит. Всё было как обычно. Хотя нет, не всё. Весь завтрак она просидела, как на иголках, всё время косясь в сторону стола Гриффиндора, а точнее на одного кудрявого эх — лучше — бы — тебя — не — было. На обеде она старалась не отводить взгляда от тарелки с тыквенным супом, и стараясь унять всё время проносящиеся в голове мысли, наподобие: " Интересно, он смотрит на меня, или нет?» — " Конечно, нет, как он будет есть, если будет смотреть на тебя, идиотка!» И всё в таком духе. Серьёзно, самой популярной темой для обсуждения на сегодня, по мнению тараканов в голове Магдалины Стенфилд, было «Блэк», «Сириус» и «Мерлин, мне бы иметь такие волосы!» Так что ужин пролетел для неё как одно сплошное мгновение, растянувшееся на десять минут, покуда она не поспешила закинуть в себя пару кусков пирога с курицей, и не отправилась куда подальше от Блэка, пока её мысли не превратились в неистовую розовую лужицу. Какая мерзость.

***

И вроде, жизнь Сириуса Блэка ни капельки не изменилась. Он также проснулся за пять минут до начала завтрака, вновь весь сырой и холодный, — Римус нашёл отличный способ будить парней по утрам, — съел три бутерброда с тунцом и выкрутился на трансфигурации, сказав, что сдаст доклад к понедельнику. Хотя нет, изменилась. Он проснулся с мыслью о том, проснулась ли сейчас Стенфилд. Шучу. Первой мыслью было убить Люпина. Но эта шла сразу за ней, правда. За завтраком он пытался сдержаться и не смотреть на неё, но вся эта плотина самоконтроля, буддизма и последующего вегетарианства рухнула уже к обеду. Стараясь не замечать гаденьких ухмылок и зловещих переглядок Сохатого и Лунатика, Сириус то и дело молился всем известным частям гардероба Мерлина, лишь бы Мегги не заметила его взглядов. На ужине он всеми силами старался не обращать внимания на Мег, что выходило довольно неплохо, учитывая, что через десять минут она испарилась из зала, словно и не было совсем.

***

Единственным правильным решением Магдалина сочла прогулку возле озера, так как в библиотеке она имела риск наткнуться на Лили или Римуса, в башне Когтеврана — на Сару и Лору, на поле для квиддича — Доминик, Поттер и, упаси Господи, сам Блэк. Да и смысл ей идти на поле для квиддича? Так что вот, озеро — встречай! Конец января оказался довольно снежным и, что неудивительно, безумно холодным. И вот, длинный вязаный шарф, тёплое пальто и сапоги с мехом — она готова. Чёрное озеро сейчас напоминало неровно залитый каток — лёд был тонкий, надломанный в некоторых местах, но всё равно в сумерках блестел, словно начищенный бриллиант. Все озёрные жители сейчас спали, под толщей воды и льда. Особенно Магдалину всегда интересовали русалки. Теперь каждую русалку, в своей голове она мысленно называла Мишель — в честь главной героини той самой «Мортификус и русалки», несмотря на то, что помимо Мишель были ещё Лунатра, Клио и Амфитрита, — что, серьёзно что — ли? — все русалки упорно не хотели называться по — другому. Неторопливо вышагивая вдоль кромки льда, Мегги представляла себя героиней какого — нибудь романа, она же, всё — таки, девушка. Нежная, романтичная натура. Бред полный, но в жизни всё нужно попробовать. В мыслях так и рисовалась картина: «Она — простая, ничем неприметная русалка девушка, становится возлюбленной прекрасного принца, которого она любит взаимно. И вот, куча страданий, испытаний и так далее и тому подобное, и вот — жили они дружно и счастливо. Ага.» И в роли принца обязательно, — обязательно! — выступал Сириус. «И вот почему сразу Сириус? Может, какой — нибудь другой кудрявый и высокий Блэк.» Но других на примете пока не было. И вот, от безысходности, (прошу заметить, только от неё) эту нелёгкую ношу возлюбленного принца нёс именно он. Самым забавным было то, что до этого Мегги ни разу не влюблялась! Вот ни капельки! Если, конечно, влюблённостью можно считать неловкую симпатию к Билли Мартину на втором курсе, но вы что, он тогда был уже на третьем, огромная разница в возрасте и социальном статусе сделали своё дело. Это были единственные аргументы которыми двенадцатилетняя Мег смогла объяснить, почему парень не обращал на неё внимания. И все дурацкие книги по психологии неизменно писали, что для того, чтобы вас заметили, стоит действовать, но Стенфилд упорно отвергала этот факт. И что интересно — прошло почти пять лет, а вот Магдалина не изменилась нисколечко. Её всё также в дикий ужас приводила лишь мысль о том, чтобы сказать кому — нибудь о том, что она чувствует. Поэтому — увольте. Кому нужно, сами догадаются. И это было бы смешно, кабы не было так грустно. Шекспир!

***

Сириус за свою долгую школьную жизнь влюблялся раз этак очень много. Будучи жадным до женской любви, в силу неустоявшихся взаимоотношений с матерью, вынудивших его в прошлом году сбежать из дома, он никогда не был против отношений с девушками. И влюблялся он бесчисленное множество раз. Пока не понял, что влюбляться — это неудобно. Отношения всё равно заканчиваются довольно скоро, а вот влюблённость — остаётся. Итог — проще получать от отношений сплошное удовольствие, не проявляя при этом никаких чувств. И вот, пожалуйста. Получите — распишитесь. И всё его умение флиртовать, весь природный шарм и фамильная харизма резко превращаются в непонятно что. И нет, даже не по мановению волшебной палочки — просто при появлении этой невероятной леди. Ладно, тут он загнул. Вполне себе вероятной. Скорее уж, чрезвычайно особенной. Да, так определённо лучше. И самое смешное что? Сколько раз он выслушивал наивные признания, сколько получал любовных открыток, записок, валентинок, обязательно розовых и в виде сердца. А теперь что? Именно тогда, когда ему почти больше всего на свете хотелось получить такую валентинку, или хотя бы любой другой намёк на то, что с этой глупой влюблённостью он не один мучается, именно сейчас ничего подобного у Магдалины не было даже в мыслях, Сириус готов был поставить на это собственный гриффиндорский галстук. Наверное, это называется карма. Сириус Блэк влюбился. Звучит, как нелепая шутка, или начало заправского анекдота, парень не хотел даже думать об этом. И влюбился в кого? В Магдалину Стенфилд. Типичную когтевранскую умницу, не любящую квиддич, зависающую в библиотеке и пьющую зелёный чай на завтрак. Почти клише. Противоположности притягиваются, так. И Сириус рад был бы, будь это не так, но увы. А он ведь даже не знал, как следует поступать в таких случаях. Но он знал того, кто знал. Или хотя бы делал вид, что знал.  — Джииим!

***

Мегги вернулась в башню ближе к вечеру. Сара сидела на кровати и размазывала по лицу душистое масло, с запахом хвои. Попутно листая учебник Нумерологии и напевая какой — то джазовый мотив, пытаясь подражать голосу Эллы Фицджеральд, она обратила внимание на Мег только когда та уже переоделась в пижаму, и сидела на кровати в позе лотоса, высушивая промокшие от снега вещи заклинанием.  — Где была? — она лениво перелистнула страницу, всё ещё шевеля губами в такт саксофону, словно звучавшему в её голове.  — Гуляла возле озера. Свежий воздух, ну, ты сама понимаешь. — Мегги сложила высушенную одежду в шкаф и вновь вернулась к кровати.  — Понимаю, — девушка согласно кивнула, — я только знаешь, всё пытаюсь понять, когда же это моя лучшая подруга перестанет скрывать, что втрескалась в Блэка по уши, м? — Фраер картинно надула губки и тряхнула светлыми волосами, которые после этого действа разлетелись в разные стороны.  — И вовсе не по уши! Так, по бёдра… — в Мег прилетела кинутая разозлённой Сарой подушка. — Эй!  — Вот, чтобы не подавно было! — когтевранка отложила учебник и устало зевнула. — Не знаю, как ты, а вот мой организм нещадно требует сна. Так что доброй ночи, но не думай, что мы закончили с тобой и твоим «по бёдра». — и, замотавшись в одеяло, она тихо засопела, уткнувшись лицом в подушку.  — Надеюсь, когда ты проснёшься, я буду далеко, желательно с дипломом о высшем образовании и кучей денег. — и, добавленное едва слышно, — Было бы здорово.