Замужем... вроде

— Лена, я пришел. — Он проговорил это на повышенных тонах, перебивая звон ключей, которыми как раз закрывался изнутри. — Чего так долго? — Привычный, но беглый поцелуй в щеку, зато теперь она от него не отстранилась, как делала обычно. — Привет. Смотри кого я сегодня нашла. — Елена показала рукой на угол прихожей, где скромно притаился маленький, испуганный грязный котенок. — Это где ты его нашла? — Виктор не спешил отпускать от себя Елену и пока что только смотрел на, скорее всего, уже нового жильца квартиры. — Возле большой клумбы под окнами. Не могла пройти мимо. — И жить он будет с нами? — И жить он будет со мной. Тебя же девять месяцев здесь не будет наблюдаться, — с неким ядом констатировала факт Елена и сама освободилась от рук мужа. Котенка нужно искупать, раз они все решили. — Ну Лен… — Он виновато поволокся за ней в ванну. — Нет, правда. Я хочу его оставить, чтобы не было скучно. Посмотри, он, оказывается, белый. — Елена продемонстрировала ему теперь белого, но мокрого кота, который вообще не понимал, что происходит, и даже боялся как-то сопротивляться. А сама она довольно улыбалась. — Белый… Надо же, — тихо проговорил Баринов, слабо, но невесело улыбаясь. Да она уже все равно его не слушала. На самом деле с того вечера, когда они все же оба решили, что Виктору стоит согласиться на эту работу, в этом доме все изменилось. Не в лучшую и даже не в худшую сторону. Теперь в этом доме никак. Все не то и не так, как было раньше. В воздухе витал тот факт, что до отъезда Баринова осталось меньше недели. Елена сама не понимала, отчего она так расстраивалась, а Виктор уже жалел, что ему надо ехать. Иногда даже бывали такие мимолетные моменты, когда он просто хотел броситься к телефону, позвонить и отказаться. Но потом в мозгу происходил щелчок, и он этого не делал, потому что это только так кажется. На самом деле девять месяцев пролетят незаметно, и вообще все не так уж и страшно. Но внутри была тяжесть. Елена же, как женщина, в которой иногда просыпается что-то детское и наивное, вела себя привычно, но была заметно поникшей, потому что, как-никак, уже привыкла, что в этом доме она живет не одна и что ее муж всегда рядом. А муж у нее хороший… И она еще не дошла до той стадии брака, когда хочется от этого всего отдохнуть. Еще хочется вместе смотреть на диване телевизор, ходить в магазин, ездить на машине… Она просто не готова, и иногда женщина сама ловила себя на том, что вот сейчас ей нужно, чтобы он ее обнял, что ей нужно прижаться к нему и полежать с закрытыми глазами буквально пятнадцать минут. — Как ты его назовёшь? — Виктор дождался, когда она выйдет из ванной, и последовал из кухни за ней в спальню, попутно успевая жевать банан. — Комиссар. — На их большой кровати уже сидел сухой кот с действительно белой, как снег, шерстью. Животное довольно закрыло глаза и громко мурлыкало, потому что пальцы его новоиспеченной хозяйки творили чудеса. — А почему? — Его это заставило улыбнуться, но он остался стоять в дверном проеме комнаты. — Потому что «На белом-белом покрывале января» поет Комиссар. — Она улыбчиво на него посмотрела. — Пойдем купим ему молока. — Он засмотрелся на ее улыбку и проговорил это как будто на автомате. — А еще у меня закончился кефир, и я хочу какого-нибудь печенья. — Женщине понравилась эта идея, и она уже стояла возле открытого шкафа. — К чаю? — Нет, просто хочу какого-нибудь вкусного печенья. Там холодно? — Дождь будет. — Баринов будет по этому скучать… По всей этой повседневности и вообще… Ощущение того, что вот так банально вместе выбраться в магазин они смогут еще не скоро, наталкивало на что-то серое и грустное. У нее было то же самое, но Елена изо всех сил пыталась отвлечься на кота и не делать из грядущих перемен ничего особенного. Вооружившись большим черным зонтом, они вышли из квартиры. Елена внимательным взглядом проследила, как Виктор Петрович ловко закрыл их квартиру на все замки. Подумать только… Ключи с его указательного пальца переместились в карман, и вот он уже обнимает ее за талию, и они вместе спускаются к выходу. Погода действительно пасмурная, и вот-вот пойдет дождь, но мужчина решил все-таки дождаться, когда с неба начнет что-то капать, и пока что зонта открывать не стал. Но от себя он ее не отпустил. Обычно он вот так обнимал ее за талию, чтобы точно уместиться под одним зонтом. Но сегодня все было немного не так, как обычно. — Как у тебя дела на работе? Я так и не спросила. Кто будет шефом? — Решили никого не искать. Пока что. Элеонора с Мишей хотели найти замену, но я уговорил их поставить Леву хотя бы на испытательный срок. Он справится. — А как они вообще отреагировали на такую новость? — Так же, как и ты. — Он улыбнулся и посмотрел ей в глаза. Они уже зашли в ближайший супермаркет, и мужчина между делом взял корзину для продуктов. — Ну вот видишь, какой ты тут нужный, — мягко и без намека проговорила Елена, а ее глаза уже бегали по полкам молочного отдела в поисках того самого кефира. — А где нужнее: дома или там? — Баринов оказался шустрее, и вот бутылка ее любимого кефира была уже в корзине. — Может, твоему новому сожителю еще и колбаски? — Ну что за глупые вопросы? Дома, конечно… Я думала, рыбу. Замороженную. — Тогда я за рыбой, а ты иди выбери себе печенье. А мне мармеладку, — довольно проговорил Виктор и вслед за кефиром отправил в корзину еще и молоко. — Хорошо. — Она почему-то заулыбалась и направилась в отдел сладостей. — Красненькую, — не забыл напомнить Виктор, обернувшись на полпути. А она не обернулась, а лишь заулыбалась шире. — Я тебе говорила, что Юля с Сашей все-таки разводятся? — Елена подняла на него глаза, пока они шли обратно домой с кефиром, молоком, рыбой, печеньем и красной мармеладкой. — Нет, не говорила. Все-таки разводятся? — Дождь все же пошел, и они шли под тем самым зонтом. Одной рукой мужчина обнимал ее за талию, а второй держал пакет, пока она просто держала зонт между ними и на ходу прислонилась затылком к его плечу. — Да, она не выдержала, когда после очередного скандала между ними ничего не изменилось. Она пришла домой, детей никто не кормил, а он лежит и смотрит телевизор. — Это после того, как она пригрозила ему разводом? — Да. — Идиот. Пара наконец зашла в подъезд, и зонт был уже не нужен. Виктор ловко его сложил, и они быстро поднялись в квартиру. — Она жутко боится, потому что все-таки у нее двое детей. — Понимаешь, в такой ситуации действительно лучше развестись. Если они сейчас не разведутся, то это все. Она станет его рабыней. Буквально. — Но как же дети? — Елена сняла с его помощью пальто и, присев на край дивана в прихожей, стала снимать сапоги. — Ой, я тебя прошу. Детям будет еще хуже, если они будут видеть, как скандалят родители и как папа начнет со временем бить маму. Гарантию даю. — Мужчина посмотрел ей в глаза и, раздевшись, взял пакет и ушел на кухню. . — А как насчет финансовых трудностей? — Женщине была интересна его точка зрения в этом вопросе, и она поспешила за ним, по пути осматривая комнаты, потому что Комиссара не наблюдалось. — Лена, у Юли свое дело, две квартиры, которые она сдает в аренду. В третьей живет. Какие у нее могут быть финансовые трудности? — А вообще? Если бы она была обычной женщиной, какой-нибудь медсестрой, которая живет от зарплаты до зарплаты? Что ей тогда делать? — Разводиться, конечно же. А деньги найдутся всегда, вечно плохо не бывает, да и алименты он со своей зарплаты будет платить. — Как у тебя все просто… — Она позволила себе сесть на стул, пока муж разбирает пакет. — Милая моя, не забивай себе голову ерундой. Зачем тебе чужие проблемы? — Мне как-то не верится еще… Вспомни, как они приходили к нам в гости. Нормальная же семья, а тут раз — и разводятся. — Ты плохо разбираешься в людях. — Он спокойно посмотрел ей в глаза. — Где твой подопечный? — Баринов поставил на пол маленькую мисочку и налил туда молока. — Не знаю, куда-то делся… — Женщина грустно посмотрела в коридор. — Захочет есть — прибежит. Ты будешь есть? — Я буду есть свое печенье, — гордо проговорила она и пододвинула к себе корзинку, где уже лежало купленное двадцать минут назад печенье. — Давай чаю или молока погрею? — Не хочу. Взяв несколько штук, Елена подошла к телевизору, а глаза уже искали пульт. — Сейчас заставлю есть суп. — Ладно, давай свой чай. — Нашла. Женщина включила телевизор и как раз попала на вечерние новости. Ладно, черт с ним, пусть разговаривает, может, что-то хорошее скажут. Она даже не садилась на диван, просто решила ради интереса послушать, что там. — Авария на нашем перекрестке. — Хорошего женщина не дождалась. — Между прочим, на том самом, где ты любишь проскочить на красный. — Елена сказала это с тем самым ядом, который свойственен только законным женам, и вместе с тем угрожающе выключила телевизор и вернулась на кухню. — Люблю, — спокойно проговорил Виктор, протянув ей чашку с чаем. — Не делай так больше, там двое в реанимации, один из которых почти в коме. — А вот сейчас она заговорила спокойнее, даже тише, потому что он начал смотреть на нее именно тем взглядом, которым умеет смотреть не каждый законный муж. — Не буду. Пей чай. — Что говорить… Это просто ее Виктор Петрович. В принципе, конечно, не будет, он ведь уезжает. Мужчина смотрел на нее до тех пор, пока не она не сделала глоток чая, а затем повернул голову к окну. — Что там? Скорые? — Женщина сама не понимала почему, но она однозначно стала вести себя немного по-другому. Например, ее как будто прорвало на разговоры с ним, чтобы наговориться на целый месяц вперед. — Да нет… Огни. — Баринов сказал это как-то задумчиво, а она лишь встала со стула и подошла к нему ближе, оставив чашку на столе. — Действительно… Огни. — Была же в окнах подъездов напротив какая-то романтика. Где-то свет уже горел, где-то еще нет, а где-то и вовсе не загорится. И все это на фоне темного вечера. Была романтика, но было и жутко. Сначала мужчина не обратил внимания на то, что она подошла к нему, но потом что-то на него нашло, и он обнял ее. Сначала осторожно, будто боялся отказа, притянул ее к себе, а потом руками прижал к своему телу за талию. Как это приятно, боже… Она млела, когда он так делал. Аккуратно проводит носом по его плечу, обнимает за шею и утыкает нос в расстегнутый ворот рубашки. Любит… Стоит ей подумать об этом с закрытыми от блаженства глазами, как у него начинает звонить телефон. Баринов делает тяжелый вздох и одной рукой все же достает телефон из кармана. Господин Малуда. Мужчина долго не думает и просто выключает звук. Пускай звонит. Где-нибудь на столешнице. — Чего ему надо? — Елена заметила краем глаза, кто звонил, и уже не смогла скрыть своего возмущения. — Вопрос с жильем, наверное, решил. Подождет. — Виктор вернул руку на ее талию и прижал с той же силой, как и раньше. Женщина лишь хныкнула, немного зажмурив глаза, пряча нос в шее. — Ну не хнычь. — Он грустно улыбнулся и провел одной рукой по спине жены. — Я с ним говорил о приездах домой. Так он мне сказал, что первый месяц нужно будет потерпеть, а дальше хоть каждый выходные. — Нет, каждые выходные ты мне тут не нужен. Девять месяцев — так девять месяцев. — Она довольно заулыбалась, посмотрев на него, и сразу же вернула голову ему на грудь. Хорошо… Сейчас очень хорошо… Завтра ближе к вечеру у нее будут наворачиваться слезы, потому что это его последняя ночь дома. Елена будет умело их прятать. Да и ему тоже будет не по себе. Разыграется внутри что-то такое… что не захочет ее оставлять тут одну. Так себе ощущение, но он справится. Как и она. А послезавтра, ближе к вечеру, женщина уже не станет прятать свои слезы от мужа там, в аэропорту. А Баринов не станет сдерживать свое желание прижать ее к себе как можно сильнее. Просто… это просто совсем не просто, на самом-то деле. Как это назвать? Привязанность или любовь? Бог его знает. Елена зажмурилась в поцелуе, когда голос оповестил о регистрации на рейс. На его рейс. — Все, иди. Иди, я прошу тебя. — Она отстранила его от себя, поправляя тушь. Слез уже не было, но глаза красные. — Любовников при тете Зине не води, а то будет за тобой следом ходить. — Мужчина проговорил это уже на ходу, но она все равно заметила эту его фирменную улыбку в усы. — Ой, не знаю, смогу ли я удержаться… — Ну ты уж постарайся. — Он засмеялся и добавил спокойным, даже нежным тоном: — Езжай, а то попадешь в пробку. — Пока. — Елена махнула ему рукой и направилась к выходу. Вышла. Села в машину. Ни минуты не медля, достала телефон и с улыбкой прощебетала: — Алло, Варя? Я уже отправила и еду к тебе, да. Жди. — Ну подумаешь, едет муж на месяц из дома… Ну погрустила немного, пустила слезу, когда провожала. А сейчас ей нужно ехать к своей подруге, которая получила у них в редакции повышение.