Занимательная биология

Эту ночь я почти не спала. Проснулась я очень рано и, сев на кровати, стала смотреть в стену. Опустошение — единственное ощущение, которое находилось внутри меня. Взглянув в телефон, я не обнаружила ни сообщений, ни пропущенных вызовов. Как хорошо! Значит, отец передумал звонить мне посреди ночи. На часах только семь утра, и я задалась вопросами: Во сколько встаёт Лев Михайлович? Сколько мне предстоит ждать? Продолжая разглядывать стену перед собой, краем глаза я заметила движение в стороне двери. — О, ты уже не спишь, — в комнату зашёл Лев Михайлович и подошёл к шкафу. — Мне просто нужно кое-какие вещи взять. Его лицо не выражало ровным счётом ничего. Да и вел он себя так, будто бы ничего и не было. Хотя может для него так оно и есть. Просто недоразумение вот и всё. Для меня же это был не какой-нибудь пустяк, и я изо всех сил старалась забыть об этом, но когда перед тобой ходит виновник сих мыслей, да ещё и без футболки (видимо, его это совершенно не смущало), трудно было это сделать. — Приходи на кухню, я сделаю завтрак, — учитель взял какую-то одежду из шкафа и вышел. Это самое неловкое утро в моей жизни. Я вышла на кухню и села за стол. Лев Михайлович вышел из другой комнаты уже в футболке. Фух, хорошо что мне не придётся так сильно краснеть. — Мне не хочется есть. Просто попью чай, — сказала я и встала, потянувшись к чайнику, стоявшему на плите. — Вы же не против? — Нет, — он сел за стол и посмотрел на меня. — Ну налей и мне тогда. Я сделала чай и поставила его на стол. Сев напротив Льва Михайловича, я стала смотреть на кружку. Сиреневая в белый горох. Смотрится очень мило. За столом повисло молчание, которое никто не решился нарушить до самого окончания нашего своеобразного чаепития. — Наверное, тебе пора домой? — спросил Лев Михайлович, вставая из-за стола. — Да, спасибо, что так помогли мне. — Да ладно тебе. Я рад был помочь, — он направился к входной двери. — Ладно, пойдём. Мы вышли из дома и сели в машину. По дороге домой мы молчали, и это молчание для меня было очень неловким. Я предвкушала тот момент, когда наконец выйду из его машины. Лев Михайлович подъехал к моему дому, и я вздохнула с облегчением. — До встречи в школе, — бросил мне учитель, когда я вышла из машины и собиралась захлопнуть дверь. Думаю, эта фраза была самой неуместной в данный момент. — Да, — я наконец избавилась от общества учителя и пошла домой. *** — Привет, Мирослава. Хорошо провела время? — Конечно, пап, — я с содроганием вспомнила, как хорошо я провела вчера время. — Садись, я налью тебе чай, — отец встал из-за стола. — Ты не забыла, что завтра тебе в школу? Чёрт! Как же быстро закончились каникулы! Я очень не хочу идти в это место. Была бы моя воля, я бы никогда туда не возвращалась. — Спасибо. Конечно я не забыла, а как же могло быть иначе? — Никак. Про школу никогда не забывай, Мирослава. Ты ведь знаешь, как много она значит для тебя и твоего будущего. Моё настроение испортилось ещё сильнее, хотя я думала, что хуже уже некуда. У него вообще есть другие темы для разговора со своей дочерью? Школа, школа, школа. Ну сколько можно? Я бы с удовольствием обсудила бы что-нибудь другое, но нет, моему отцу не свойственно общаться на темы, которые со школой не связаны. Допив чай, я отправилась в свою комнату и, положив своё тело на кровать, зарыдала. Наверное, от переизбытка эмоций и потрясений. Вообще, я очень чувствительный человек и часто плачу и без дела, и по делу. Но сейчас, я думаю, мои рыдания относятся к последнему. Ещё и в школу завтра! Господи, ну за что мне такое наказание?! Незаметно подкравшийся сон избавил меня от этих страданий хотя бы на эту ночь. *** — Мира, я должен тебе кое-что сказать… Право, я не решался на это очень долгое время, но, я думаю, время пришло, — я стояла посреди кабинета биологии, и Лев Михайлович медленно подходил ко мне. — Ты готова это услышать? — сократив до минимума расстояние между нами, спросил он, смотря прямо мне в глаза. Я кивнула. — Я люблю тебя, Мира, — он замолчал на пару секунд. — Понимаю твоё смятение, но это правда, чистая правда. Я люблю тебя. И я надеюсь, что ты ответишь мне тем же, — он наклонился и поцеловал меня, обнимая за талию и прижимая к себе. Я нисколько не сопротивлялась и, отвечая на поцелуй, гладила его шею. — Я так понимаю, мои чувства взаимны? — с трудом оторвавшись от меня, спросил он. — Я люблю тебя, Лёва, — сказала я и поцеловала его снова. *** Звон будильника выдернул меня из сна и вернул в реальность. Нет, нет, нет! Серьёзно? Моё сознание, видимо, решило подшутить надо мной. Я была в ярости. Будильник продолжал звенеть и я, схватив его, бросила в стену так сильно, насколько мне хватило сил. Я заставила себя встать с кровати и начала собираться в школу. Хорошо, что сегодня нет биологии. *** Я стояла около кабинета физики и пыталась как можно шире открыть глаза, потому что со стороны я, наверное, выглядела как зомби. Но после многочисленных попыток я смирилась. Да уж, напрочь сбитый режим во время каникул даёт о себе знать. Вскоре я и вовсе закрыла глаза, ожидая, когда прозвенит звонок. Уроки проходили очень скучно и нудно. Я заметила, что Юля сидит вдали от своих новых подруг и с грустным видом косится на меня. Что же случилось? Неужели их окончание такой милой дружбы наступило так скоро? Я не стала более думать об этом, потому что почти все мои мысли занимал один человек. Не могу назвать чувство, которое я испытываю к нему, любовью, потому что любовь — это уж слишком сильно сказано. Скорее всего, это лёгкая влюбленность, которая, как я думаю, пройдет тогда, когда я забуду о том поцелуе. И я уверена, что это произойдёт очень скоро. Не буду же я тайно воздыхать по Льву Михайловичу в то время, как ему самому до меня нет дела. Учебный день подошёл к концу, и я спокойно пошла к остановке. — Мира! — крикнули мне издалека. Я обернулась. Это была Юля. Боже, только этого мне не хватало. Она догнала меня и пошла рядом. — Я должна извиниться перед тобой, — спокойным и поникшим голосом сказала она. — Я вела себя как последняя сука и очень сожалею о своём поступке. Ты — прекрасная подруга, и мне очень жаль, что я так необдуманно поступила с тобой. Давай снова будем друзьями? — Юля остановилась, смотря прямо мне в глаза. — Я думала, что Королёва ещё хотя бы пару дней будет изображать твою подругу. Но нет, я, видимо, недооценила её. Помнишь, что я сказала тебе тогда? — Юля все так же молча стояла и смотрела на меня, внимательно слушая. — Что в случае, если тебя бросят, не нужно прибегать ко мне. Все твои слова пустые, такие же пустые, как и ты сама, — я развернулась и продолжила свой путь, а Юля так и осталась стоять на прежнем месте. Мне было больно. Больно от того, что я это сделала, но я не могла поступить иначе. Такая подруга, как она, не должна присутствовать в моей жизни. В отличие от неё, я не стану из-за отсутствия друзей цепляться за что попало.