Занимательная биология

Серое утро, я сонная собираюсь в школу. Настроение просто на нуле, да что там, до нуля ещё надо его как-то поднять. Такое ощущение, что все вернулось на круги своя, вернулась моя серая жизнь после недавних «приключений», вышедших мне боком. Все так же, как и раньше, только теперь у меня нет ни одного друга, с которым я могла бы поделиться душевными терзаниями. Но в то же время я рада, что все, что произошло со мной, помогло мне разглядеть настоящую сущность бывшей подруги. На дворе стояла середина марта, но такое ощущение, что зима ещё долго не собирается отступать. Терпеть не могу зиму, ходишь как пингвин, с кучей одежды, но, несмотря на это, все равно как-то умудряешься замерзнуть. Я поспешно собралась и, поняв, что отца нет дома, вышла из квартиры, не поев. Дойдя до остановки, я села в автобус и увидела огромную пробку на дороге и поняла, что вовремя мне точно не приехать. Ну да ладно, мне сейчас, если честно, все равно. Ничего страшного, если я опоздаю на 5-10 минут, если причина достаточно уважительная. Так, а какой первый урок? Я достала телефон и открыла фотографию с расписанием. Так-с, сегодня первым у нас биология. Хорошо, биология так биология, мне как-то все равно. Наконец я высвободилась из этой тесной и душной коробки и пошла в сторону моей любимой школы, когда на часах было 8:41. Нормально, я вроде не сильно опаздываю. Я вошла в здание школы и направилась к кабинету биологии. — Извините за опоздание, можно войти? — выглядывая из слегка приоткрытой двери сказала я. — Зайди в кабинет, Миронова, — я сделала то, что попросил учитель.— Почему опаздываем? — Лев Михайлович сидел за столом, пристально вглядываясь мне в лицо. — Стояла в пробке… — опустив глаза, ответила я. — А раньше выйти из дома нельзя было? — Ну я же не знала, что так будет, такое произошло впервые. Учитель промолчал и задумался. К чему весь этот театр? Просто бы впустил меня и всё. Нет, надо обязательно повыпендриваться. — А если бы на её месте был другой ученик, вы бы и слушать не стали, сразу бы выгнали. Дискриминация… — тихо сказала Королёва, но услышали это, видимо, все. Ученики закивали головами. Как же я её ненавижу, везде сует свой нос. Она ревнует, и это трудно не заметить. Она, видимо, и не скрывает, что питает какие-либо чувства к учителю. Или же просто ума не хватает понять, что она очень сильно палится. — Миронова, на выход, — после продолжительного молчания отрезал Лев Михайлович. Что? Я всего-то опоздала на десять минут. Он принял это решение только из-за слов Королевой? Бред. Ничего не сказав, я вышла из кабинета и закрыла за собой дверь. Если бы это произошло не сегодня, я бы очень расстроилась и постыдилась, но, увы, сейчас мне совершенно все равно. Я села на лавку рядом с кабинетом биологии и закрыла глаза. Звонок. Как быстро пролетело время. Надеюсь, так пройдёт весь учебный день. Я встала и направилась к лестнице, следующий урок будет этажом ниже. — Эй! Миронова, — ко мне направлялась Маша. Боже, что ей от меня надо… — Помнишь, я говорила тебе, что отомщу? Так вот, теперь до конца учебного года я буду тебе досаждать так же, как сегодня, например. Это и будет твоим наказанием за все проступки, — я цыкнула и, ничего не ответив, приблизилась к лестнице, наступая на ступеньки. — Когда я говорю, не смей поворачиваться спиной ко мне! Дура! Удар в спину. Довольно сильный, хотя если бы я не стояла рядом с лестницей, он бы мне нисколько не навредил, но, увы. Я полетела на лестницу и упала на бетонные ступеньки. Жгучая боль пронзила мою руку, распространяясь по всему телу, и я с силой сжала губы, чтобы подавить крик, рвущийся наружу. — Миронова! Мира! Скажи, где больно? — надо мной склонился Лев Михайлович, гладя мою голову. — Все в порядке, сейчас я поднимусь… — Нет, лежи. Я уже вызвал скорую помощь. Все будет хорошо. — Я нечаянно! Я не думала, что так будет! Правда! — кричала Маша, стоя на том же месте, где меня толкнула. Очень сильная боль снова пронзила моё тело, и, посмотрев на учителя, я закрыла глаза. Темнота.

***

Яркий свет заставил меня открыть глаза. Я что умерла? Да нет, от таких пустяков люди не умирают… Наверное… Я всегда думала, что после смерти попаду в ад — место, по моим представлениям, чёрное, огненное и страшное. Но сейчас я вижу свет. Я что в раю? Немного повернув голову, я поняла, что смотрю в окно больничной палаты. Да уж, совсем с ума сошла. Перепутала солнечную погоду и окно с раем. Я повернула голову и увидела Льва Михайловича, который нижней частью тела сидел на стуле, а верхней лежал на моей кровати. Он спал. Причём спал, держа меня за руку. Что это с ним? Посмотрев на себя, я увидела гипс на левой руке. Что ж, я знала ещё тогда, что сломала руку, точнее — чувствовала. Далее я снова обратила взор на учителя. Боже, какой же он милый, особенно, когда спит. Я немного сжала его руку и, дернувшись, он стал потихоньку просыпаться, открывая глаза. — Мира, как ты себя чувствуешь? — он поднялся с кровати и полностью сел на стул. — Хорошо. Давно вы здесь? — С того самого момента, как тебя привезли сюда. Прошло часа три… Может побольше… — Почему вы остались? — Разве я мог оставить тебя одну? Ты не представляешь, как я испугался. Вдруг с тобой произошло что-то серьёзное… Но, к счастью, все обошлось, — он на пару секунд отвел от меня взгляд в сторону. — Может быть, сейчас не самый подходящий момент, но…— он ещё сильнее сжал мою руку. — Знаешь, я очень долго подавлял в себе чувства к тебе, но после этого случая я понял, что не могу просто так оставить тебя, — он замолчал и вздохнул. — Мне хочется быть частью твоей жизни. Раньше я думал, что это может быть неправильно, но сейчас мне на это все равно, — его взгляд перешёл с моих глаз на кровать. — Мне тяжело это говорить. Я была в шоке. Это самое неожиданное, приятное, милое признание в моей жизни. Я ничего не могла ответить и лишь только улыбнулась, смотря ему в глаза. Он сделал то же самое и потянулся ко мне, поцеловав в лоб. — Проснулась? Как самочувствие? — неожиданно зашёл врач, и Лев Михайлович быстро отстранился от меня, отпустив мою руку. — Я Анна Сергеевна — твой врач. — В-все х-хорошо, — запинаясь, ответила я. — Сегодня ты заработала себе небольшое сотрясение и перелом руки. Я думаю, ты здесь недолго будешь лежать, через пару дней я отпущу тебя домой. Но в школу ты вернёшься только через недели две, потому что тебе нужно восстановиться. Так что постельный режим тебе обеспечен. Твой отец должен приехать с минуты на минуту, — она направилась к выходу. Почти сразу после врача зашёл отец и, поздоровавшись с учителем, встал рядом с кроватью. — Увидимся, — шепотом сказал Лев Михайлович и направился к двери. А я так и не успела ему ничего сказать. Отец стал расспрашивать о моём самочувствии и причине, по которой я загремела в больницу. Он даже пообещал, что возьмёт небольшой отпуск, чтобы помогать мне, но, я думаю, это маловероятно. Мне было очень тяжело сосредоточится в разговоре с ним, так как все мысли были заняты совершенно другим.