Боль забытой любви

      «Я не был здесь с той самой ночи, после позорного бала у Чембера», - подумал Сиэль, остановившись на тротуаре напротив дома: «Неужели он привёз меня сюда, чтобы напомнить о том разговоре? Он понял тогда, что я не в силах приказать ему навредить виконту, даже если мне угрожает опасность, и предложил ставить перед ним конкретную цель, некий результат, которого я желаю добиться в итоге, не заморачиваясь на том, как именно он этого достигнет».       - Вы принципиально не станете заходить? – спросил его Себастьян, отворив дверь.       - Извини, просто задумался, - покачал головой парень: «Ещё в тот раз я наорал на него за то, что он выкупил этот дом у банка, воспользовавшись созданными магией деньгами».       У Сиэля мелькнула мысль, что он в общем-то и не виноват вовсе в том, что демон, руководствуясь какими-то личными соображениями, сделал это приобретение, расплатившись фальшивыми деньгами: «Я пытаюсь оправдывать себя? Это неправильно, ведь и в этом есть моя прямая вина. Хотя бы потому, что я не смог отдать нужный приказ, сформулировав запрет на использование «волшебных» денег так, что он легко обошёл его. Таким образом, я – мошенник, а теперь ещё и убийца».       Юноша с тяжёлым вздохом переступил порог дома.       Внутри всё стало иначе: не было больше поломанной мебели, накрытой посеревшими от пыли и плесени простынями, как и дыр в стенах и полу, оставленных не то ворами, не то неизвестным недоброжелателем. Изменился и интерьер: резную мебель и лёгкие зелёно-голубые оттенки сменили строгие формы и нейтральные тона, с акцентом на чёрный цвет, а толстые свечи, расставленные без канделябров прямо на камине и подоконниках, создавали несколько мрачноватую, но в то же время уютную атмосферу.       Сиэль отметил, что комната Себастьяна в особняке не имеет ничего общего с тем, что он увидел сейчас. Здесь хоть и чувствовалась сдержанность, но в отличие от скромной и аскетичной каморки дворецкого, безликим это место уж точно назвать было нельзя.       Юноша сказал бы, что тут ощущается сила и властность хозяина дома, для чего вовсе не нужны расшитые золотом портьеры и красное дерево с изысканным фарфором.       - Если Вам не нравится, то я могу восстановить дом в прежнем его виде, - сказал демон, заметив, что парень озирается по сторонам, осматривая холл.       - Не надо, я редко бывал здесь в детстве, поэтому совсем не помню, как тут всё было, - «Нет, нет, только не это. Словно укоряющий взгляд прошлого, которое я потерял. Оно давит на меня и шепчет: «Ты же обещал, ты же клялся… Неужели, ты не можешь? Ты настолько слаб?» Я не хочу и здесь видеть тот стол, за которым обедал с родителями, кресло, в котором мама читала мне книгу, кабинет, в котором работал отец. С меня хватит этих воскрешённых из моей памяти обрывков там, в огромном особняке, которому лучше было бы остаться руинами, чем стать постоянным напоминанием мне о том, что я должен сделать».       Себастьян подошёл к юноше ближе и коснулся его лица, проведя пальцем по щеке. Сиэль только сейчас понял, что из его глаз катятся слёзы. Парень поспешно отстранился, снял повязку и вытер их кулаком. Наверное, будь он дома, то сейчас сбежал бы и закрылся у себя в кабинете, отослав демона готовить ужин или делать чай, сославшись на то, что очень занят. Но здесь юноша так сделать не мог. Он не чувствовал себя хозяином в этом доме, поэтому замер, повернувшись лицом к лестнице и поняв, что не может пройти дальше холла без приглашения.       - Зачем ты привёз меня сюда? – Сиэль повторил тот же вопрос, что чуть более четверти часа назад задал в карете: «Он прав. Стоило ткнуть меня носом в то, как я поступил сегодня».       - Не хочу этим вечером чувствовать, что в доме есть ещё кто-либо, кроме Вас, - ответил ему Себастьян.       - Неужто тебе они тоже в тягость? – грустно усмехнулся юноша, вспомнив о новых слугах.       - Нет, но решение доверить что-то людям далось мне нелегко. Не думал, что когда-нибудь осмелюсь на такое.       «Вот как…», - усомнился в правдивости слов демона Сиэль: «Я бы скорее поверил, если бы ты сказал, что ждёшь моей очередной истерики, которой лучше бы пройти без свидетелей».       - Какую из семей наркоторговцев-контрабандистов Вы оплакиваете сейчас? – Себастьян снял с него пальто и принялся за пиджак.       «Так и есть», - юноша догадывался, что без разговора «по душам» не обойдётся: «Аккуратно касаешься больной темы, подталкивая меня к неминуемому, потому что знаешь: если я не сорвусь сейчас, то будет только хуже и всё затянется на дни, а может и на недели до того самого дня икс, когда всё случится. Но мне нечего тебе сказать».       Сиэль хотел спросить демона, зачем тот согласился помочь Лау, как только они вышли из курильни, учитывая осведомленность слуги в том, что его хозяин не хочет этого, но юноша промолчал и не зря. Теперь для него всё выстроилось в единую картину, и парень понял, что ошибся он далеко не сегодня, а его слуга выбрал, наверное, единственно верный вариант из немногих возможных.       «С самого начала, с самой моей первой встречи с Лау, когда я принял его условия в обмен на то, что он пообещал провести меня на бал к Чемберу, всё было неправильно. Я был беспечен, как ребёнок, будто мне никогда не придётся отдавать этот долг. А ведь ещё в тот момент стоило бы догадаться, зная Лау, что это будет какое-нибудь дрянное дело, даже если оно не покажется таким на первый взгляд. Этот проходимец никогда не воспринимал меня всерьёз, видя во мне всего лишь глупого мальчишку, пытающегося влезть в то, что ему явно не по зубам, неискушённого в светских интригах, до смешного нелепо выдавшего свой секрет, который идеально подходит для шантажа. Отказывать сегодня было уже слишком поздно», - следом за этим прозрением напрашивался ещё один неутешительный вывод: «Я нужен Лау лишь до тех пор, пока полезен ему или кажусь таковым. Зачем ему марионетка, которая отказывается плясать под его дудку? Его это точно не устроит. Я должен быть покладистым и не брыкаться лишний раз. Он, несомненно, уже понял тот очевидный факт, что я пытался соскочить сегодня, пусть это и неблагородно. Но разве может идти речь о благородстве и чести, когда предлагают участвовать в чём-то подобном? Обратившись ко мне с этой просьбой, Лау решал, что делать со мной дальше, оценивая, какая тактика будет более успешной, чтобы получить нужный ему результат. Вероятно, если бы я твёрдо отказал ему сегодня, то он ответил бы что-то вроде: «нет, так нет», может быть даже на какое-то время оставил меня в покое. Этакая ложная иллюзия того, что всё в порядке. Я радовался бы, что получилось отделаться от него так легко и просто, но этот фокус вышел бы мне боком гораздо позже. Ни о каком участии Лау в возвращении мне титула, в таком случае, и речи не могло бы быть, ведь просить его об одолжении после отказа было бы уже слишком нагло, да и ему самому такой формат взаимодействия уже не был бы интересен. Ведь гораздо проще принудить меня к чему-либо, угрожая тем, что распустит сплетни о том, что я трахаюсь со своим дворецким, чем изображать дружбу со мной, так как последнее позволяет мне наивно полагать, что я могу сам принимать решение о том, участвовать мне или нет в его грязных делах. Стоит признать, что если бы не Себастьян, сегодня всё было бы испорчено окончательно», - Сиэль поймал демона за запястье, только сейчас заметив, что тот уже снял с него пиджак и почти полностью расстегнул пуговицы на его рубашке.       «Предполагал ли он такой исход развития событий сразу? И почему не объяснил мне всё, если да?», - Себастьян молча смотрел на него, не пытаясь высвободить свою руку: «Впрочем, о какой вообще мести может идти речь, если мне нужно разжёвывать такие элементарные вещи? Он хотел, чтобы я понял это сам? Понял, что не гожусь для таких дел?»       - Как ты считаешь, Лау действительно хочет мирных переговоров с теми людьми? - «Что уж тут скажешь, с Себастьяном Лау ведёт себя совсем иначе, чем со мной: настороженно, с опаской, он не просто боится, что тот может убить его, он подсознательно чувствует, что игра слов с таким противником тоже не доведёт его до добра».       - Полагаю, да, - кивнул демон.       - Почему он тогда не хочет брать с собой Лан Мао? Не потому ли, что она может переметнуться на сторону врага? – Сиэль отпустил руку слуги и отвёл глаза в сторону: «Какая разница, чего там хочет или не хочет Лау? Даже если сейчас всё обойдётся без жертв, не исключено, что он теперь будет снова и снова обращаться ко мне с чем-то подобным».       - Скорее он не желает сразу накалить обстановку и обострить конфликт ненужной провокацией. Сомневаюсь, что семью Лан Мао очень радует избранный ею путь и образ жизни. Так зачем дразнить их лишний раз, показывая, какой она стала? Но если подойти к этому вопросу с Вашей точки зрения, то нежелание Лау проверять, дрогнет ли у его «сестры» рука, если придётся поднять её на родного отца или другого родственника, представляется более чем трезвым решением.       - Думаешь, что он не сомневается в её верности, учитывая то, что она до сих пор носит те браслеты на ногах, в качестве напоминания о том, как с ней обошлись в семье Лау?       - Если бы он сомневался в её верности, то уж точно не подпустил бы её к себе настолько близко. Насчёт браслетов Вы тоже не правы, она – боец, и тренировалась исключительно в них. На то, чтобы привыкнуть к их отсутствию ей понадобится какое-то время, которого у неё вероятно нет, учитывая деятельность Лау. Также вполне может быть, что звон помогает ей сконцентрироваться и лучше чувствовать своё тело и его движения, насколько бы это не казалось странным со стороны, учитывая то, что посторонние звуки обычно отвлекают и не дают сосредоточиться, - демон взял юношу за подбородок и заставил взглянуть на себя, - Вы хотели, чтобы я отказался, не так ли?       - Поначалу - да, теперь уже нет, - ответил ему Сиэль, - Ты убьёшь их?       - Если возникнет такая необходимость, - подтвердил опасения парня слуга.       «Я не знаю, что мне делать. Обратившись к Лау, я надеялся обрести помощь и союзника, а получил только ещё одну проблему. И я понятия не имею, как теперь выпутаться из всего этого», - юноша прикрыл глаза: «Я не нахожу выхода».       - А ещё, как только возникнет такая необходимость, я убью Лау. И случится это ровно в тот миг, когда я сочту, что вреда от него больше, чем пользы, - продолжил демон, - Та же участь постигнет и его «сестру», если она вздумает вмешаться.       «Что?!», - обрисованные Себастьяном незавидные перспективы близкого конца для хозяина курильни не то, чтобы очень встревожили юношу, но последние крупицы его уверенности в себе были уничтожены тем фактом, что демон огласил свой приговор Лау утвердительно и безапелляционно, не спросив мнения своего хозяина на этот счёт.       Сиэль зажмурился ещё сильнее, чувствуя постепенно подступающую к вискам головную боль: «Вот же… И что теперь? Приказать ему не убивать Лау? А что, если Лау сам попробует убить меня? Такой исход событий исключать нельзя. И Лау гораздо ближе ко мне, чем те наёмники, что приходят за мной, а значит теоретически имеет возможность каким-нибудь образом выявить слабые стороны в защите Себастьяна. Обстоятельства могут сложиться так, что я не сумею отменить этот приказ по той или иной причине, и тогда это может поставить под удар уже мою жизнь. Стоит ли так рисковать?»       - Я вижу, что Вам сложно примириться с некоторыми вещами. Вы понимаете их умом, но отвергаете сердцем. В таких ситуациях я мог бы разъяснять всё «От» и «До» каждый раз, когда Вас терзают сомнения, приводить доводы и аргументы, брать на себя весь Ваш гнев по поводу и без такового, но я пришёл к выводу, что будет лучше, если Вы дойдёте до всего сами и примете решение, пусть и тяжёлое для Вас, но осознанное и самостоятельное.       - Ты переоцениваешь меня, - Сиэль почувствовал, как демон коснулся губами его лба, - Сильно переоцениваешь.       «Впрочем, я тоже переоценил себя», - парень глубоко вдохнул и медленно выдохнул: «Для меня достижение даже то, что в данный момент я не рыдаю скорчившись на полу».       - Разве? Я так не думаю, - Себастьян привлёк его к себе и обнял, поглаживая ладонью по спине, - Лау нужен Вам для определённых целей, Ваших личных целей, а не его. И Вы уже знаете, что нужно сделать, чтобы вышло по-Вашему. Всего лишь переломный момент, который Вы должны преодолеть.       «Ни черта я не знаю. Лау уделал меня и взял в оборот, а я считай практически ничего и не получил взамен. С такими людьми, как он, действительно нужна демонстрация силы, которой у меня нет. Даже если эта сволочь и поможет мне с возвращением титула, дальше он просто будет пользовать меня снова и снова, а когда чаша моего терпения будет переполнена, и я воспротивлюсь ему, распустит сплетни, которые положат конец моей репутации и вполне вероятно уничтожат если не всё, чего я добился, то очень многое. Но, действительно, нужен ли мне Лау при таком раскладе? Верно, не нужен. Меня устроит только если он будет полезен мне. При этом я нахожу достаточно справедливым оказание ему ответных услуг с моей стороны, но, как ты и сказал сегодня утром, должен соблюдаться баланс между тем, что я даю ему и что получаю от него взамен, о чём сейчас Лау начисто забыл и дальше будет только хуже», - Сиэль осторожно высвободился из объятий демона и посмотрел ему в глаза: «Не могу сказать, что эти умозаключения в чём-то сложны и непонятны. И если бы Лау был порядочным человеком, то проблемы бы не было вовсе, но тогда Лау не был бы Лау. Тебе легко рассуждать о том, что мне следует обернуть на пользу себе его стремление заполучить ручного аристократа в лице меня, напомнить ему о необходимости соблюдения эквивалентности нашей помощи друг другу и так далее. Но я не ты. Я не могу поставить его на место за секунду, вонзив в стену клинок в миллиметре от его уха. И перспектива быть должным мне не заставляет его заикаться, метаться по комнате и покрываться холодным потом. Лау видит, что ты сильнее во всех смыслах и главнее меня, а я для него мальчишка, который мало что представляет из себя и вообще вряд ли долго проживёт после того, как его оставит такой любовник, как ты. С тобой же он пытается договориться отдельно от меня, потому что не считает, что я в состоянии заинтересовать тебя надолго. Всего лишь твоя игрушка, не способная ни на что сама по себе, которая быстро надоест. И как мне повернуть всё так, чтобы стало по-другому? Учитывая то, что это нужно сделать сейчас, или нет смысла продолжать дальше. Ведь если оставить всё, как есть, то Лау становится не просто бесполезным мне, он становится серьезной проблемой, о которой приходиться думать и думать много. Проблемой, которую надо решать».       Сиэль лихорадочно вспоминал всё, что говорил ему демон относительно хозяина курильни и тактики поведения с ним, пытаясь найти ответ на свой вопрос: «Лау следует понять, что я тоже могу быть опасным, что не стоит шутить со мной, и что неосмотрительность с его стороны может привести к дурным для него последствиям, а если он совсем зарвётся, то плохо закончит. Он должен увидеть, что я способен на это, что мне хватит духа и сил. Равноправное сотрудничество, а не использование, вот тот формат взаимоотношений, который должен установиться между нами. Только так и никак иначе. Мир, в котором Лау как рыба в воде, жесток и опасен, и я обязан показать, что умею играть по существующим в нём правилам не хуже, а может и лучше него. И для этого мне нужно переступить ту грань, что разделяет нас».       Юноша вздрогнул и отступил на шаг назад, ощутив нечто странное, подобное удару молнией, прошившему его насквозь. Будто он шагнул в бездну, и произошло это ровно в тот самый момент, когда ему пришло осознание того, что нужно сделать, чтобы до Лау дошло то, что с ним стоит считаться.       - Ты должен убить их, Себастьян. Убить всех, кто придёт на переговоры с Лау. Это приказ, - Сиэль закрыл рот рукой, прижимая похолодевшие пальцы к дрожащим губам и не веря в то, что сам только что произнёс.       Боли в глазу, отмеченном печатью контракта, на этот раз не было. Юноша связал это обстоятельство с тем, что первый его приказ о том, чтобы Себастьян сжёг заброшенную церковь и уничтожил тем самым трупы Агареса и двоих похитителей, находящихся в ней, был отдан непосредственно после того, как эта печать была нанесена, и глаз тогда болел именно из-за этого. Второго же приказа демон попросту ослушался, что вообще чуть было не стоило его хозяину жизни. Теперь же Сиэль мог сказать, что ощущения, которые он испытывал сейчас были весьма странными. Этакая эйфория с полной ясностью ума после чего-то похожего на короткую вспышку, в момент которой в нём не было ни сомнений, ни страха, но присутствовало что-то ещё, нечто неизведанное ранее. Юноша затруднялся описать это нечто, склоняясь скорее к некой мимолётной целостности, которой ему почему-то удалось достичь на столь короткое мгновение, чем к секундному отсутствию противоречий и сомнений, буквально раздиравших его изнутри в последнее время. Впрочем, осознание того, что он только что сделал, какой именно приказ отдал, быстро вернули парня с небес на землю.       Сиэль беспомощно смотрел на демона, чувствуя, как паника накрывает его с головой, а тело начинает трясти словно в ознобе.       - Да, мой господин, - Себастьян шагнул следом за юношей и поймал его за плечи, заметив, что тот вот-вот упадёт, - Я убью их, как и собирался сделать до того, как Вы отдали приказ.       - Ты же сказал, что.., - «Он же уверял меня в том, что сделает это только в том, случае, если в этом возникнет необходимость? Соврал тогда или сейчас? И зачем? Чтобы я не винил себя в смерти и без моего приказа обреченных людей?»       - Сказал. Но разве я говорил Вам, что необходимости их убивать нет? Сиэль чувствовал горячие пальцы демона сквозь тонкую ткань рубашки, перед глазами плыло, а в ушах звенело. Он тряхнул головой, чтобы избавиться от этого, но стало только хуже. Это было крайне противное ощущение никак не отступающей дурноты, как если бы его заперли в невыносимо душном помещении, в котором с каждой минутой становилось всё меньше и меньше кислорода.       «И то верно… Я снова был невнимателен и упустил это», - Себастьян наклонился к нему и поцеловал в губы. Жёстко, властно, требовательно. Не в силах сопротивляться, Сиэль позволил демону проникнуть языком внутрь, чувствуя, как низ живота наливается приятной тяжестью: «Как я могу хотеть этого в такой момент? Кажется, я сейчас в обморок упаду. Дышать тяжело».       - Я должен быть уверен в том, что Лау понимает, чем всё закончится для него, если он обидит Вас, - голос Себастьяна стал немного хриплым, он сбросил на пол рубашку юноши и принялся за его брюки, - Прежде чем подпущу его к Вам достаточно близко, чтобы он смог навредить.       - Считаешь, что страха будет достаточно? – тихо спросил Сиэль: «Нет, никаких обмороков. Не хватало ещё, чтобы он начал вообще всё проворачивать за моей спиной, дабы не волновать меня лишний раз. Вот, как он хотел всё обставить: если бы я не смог принять то, что этих людей следует убить, чтобы поставить Лау на место, он всё равно сделал бы это, но сказал бы мне, что так сложились обстоятельства. Это потому что он видит, как тяжело мне даются такие решения, скорее даже, что они не даются мне вовсе».       - Почему нет? Доходчиво и на понятном для Лау языке. Я мог бы взять инициативу в предстоящих переговорах с теми людьми на себя, уговорить их на такие выгодные для него условия, что ему и не снилось. Но зачем? Я не стремлюсь наняться к нему управляющим, я хочу, чтобы он понял, что в случае чего, ему от меня не скрыться. К чему долгие разговоры, если я могу за минуту разрушить его иллюзии по поводу того, что он в безопасности за тяжёлыми дверями, окружённый телохранителями?       - Не стоит ли тогда припугнуть Лау напрямую? – всё ещё надеялся найти мирный способ решения вопроса Сиэль, стараясь изо всех сил стоять прямо, чтобы не выдать своего плачевного состояния и не рухнуть на пол, после того, как демон отпустил его плечи: «Ничего не выйдет, как ни крути: придётся убить либо этих людей, чтобы поставить Лау на место, либо самого Лау, потому что пускать всё на самотёк и надеяться на то, что он не выкинет что-нибудь, чтобы подпортить мне репутацию, нельзя. Но у Лау, по сравнению с этими незнакомцами, есть существенное преимущество: он может быть полезен благодаря своим связям и осведомленности, соваться без которых что в Высший Свет Лондона, что в его трущобы равнозначно тому, что лезть в бочку с живыми пираньями».       - Он должен увидеть, на что я способен, и быть при этом по одну сторону со мной. Это очень доходчиво объяснит ему, что лучше постараться сохранить то положение вещей, когда он мне не враг, - пояснил Себастьян, снимая с юноши остатки одежды, - Такие люди, как Лау, на самом деле очень просты, хоть и стараются казаться иными. Они не готовы броситься грудью на амбразуру и умереть за свои принципы. С ними легко договориться, их легко понять: власть, деньги, влияние, страх за собственную жизнь и жизнь близких. Вокруг этого крутятся все их мысли и желания, ими совсем несложно управлять. Вот идейные, с ними труднее, такие простые трюки на них не действуют, и они могут быть крайне опасны, если та идея, что поселилась в их головах, крива.       «Кем, согласно этой классификации, являюсь я? Я боюсь умереть. Поэтому, наверное, тоже отношусь к «простым», как и Лау», - пришёл к неутешительному выводу Фантомхайв.       - Я хочу принять ванну, - «Мне нужно немного полежать, чтобы это прошло», - Отнеси меня.       На секунду Сиэлю показалось, демон заметил, что с ним что-то не так, поэтому парень подался вперёд, обхватил его руками и уткнулся носом ему в грудь, радуясь, что наконец обрёл точку опоры и всё ещё находится в сознании.       Себастьян положил ладонь на затылок юноши и провёл ею вниз по его спине до поясницы, после чего поднял его на руки и отнёс в ванную комнату. …       Какое-то время Сиэль просто лежал в тёплой воде, постепенно приходя в себя. Он не знал, списал ли демон его состояние на паршивое настроение после отданного приказа, или всё же понял, что ему нехорошо, но к счастью, тот не спрашивал его об этом, и, кажется, оставил попытки добиться с ним близости в эту ночь.       «Так странно», - кожа юноши покрылась мурашками, когда Себастьян приподнял его руку, осторожно коснулся мыльной губкой и прошёлся ею от запястья к локтю парня, скользнув влажными пальцами по его ладони: «Ощущать себя настолько живым, велев кому-то умереть».       Этот парадокс вызывал у Сиэля сильное чувство вины, он старался отвлечь себя чем-нибудь, но все мысли, что приходили в его голову, были только об отданном им приказе.       «Ты мог сразу сделать что-нибудь, чтобы Лау и рта в мою сторону открыть не смел. Но не стал. Позволил ему показать, что он представляет из себя, чтобы я понял, какие перспективы меня ожидают, и сам осмелился на такие методы?», - Сиэлю хотелось закричать, что всё это неправильно, что он не имел права не только обрекать на гибель ничего не сделавших ему людей, но должен был приложить все усилия для того чтобы они вообще не пострадали от рук Себастьяна.       «Я могу прекратить это. Отказаться от моей мести, и они останутся живы, и Лау тоже не будет смысла убивать. Вот только тогда умру я», - парень представил на секунду, как скажет это вслух и кристально-прозрачная вода в ванне из тёмно-серого, почти чёрного, матового камня моментально окрасится в красный цвет от его крови: «Умру, на радость тому, кто хочет убить меня, тому, кто убил моих родителей. Ведь я уже не сомневаюсь в том, что это один и тот же человек».       - Иногда… Нет, часто мне кажется, что я совсем не справлюсь, Себастьян, что мне не хватит сил, - «Я не хочу, чтобы люди умирали из-за того, что мне надо добиться чьего-либо признания или страха, будь то Лау или кто-либо ещё. Я не уверен, что смогу сам спустить курок и убить того, кто является целью моей мести, а также уже и в том, что всё это того стоит. И я не знаю, что будет со мной, когда придёт время отдать мою душу тебе. Я боюсь, что у меня ничего не получится, что мои руки будут дрожать, и я сдамся, попросив всё сделать тебя вместо меня, а потом буду рыдать и умолять пощадить мою жизнь, теряя своё достоинство и самоуважение. Я представлял себе это не так, и если всё пойдёт по этому сценарию, то буду очень-очень несчастен, как ты и говорил тогда. Ещё то, как я повёл себя сегодня у Лау и этот приказ… Мои принципы и идеалы из-за этого летят в пропасть, треща по швам, а я лежу в ванне, чувствуя, как приятно расслабляет тело вода, и возбуждаясь от твоих прикосновений, от чего становлюсь омерзителен сам себе».       - Это нормально. Принимать некоторые решения, как и идти на компромиссы с собственной совестью бывает нелегко. Я хотел бы полностью оградить Вас от этого, да только Вы не оцените таких порывов с моей стороны, - со вздохом признал Себастьян.       - Но ты именно это и сделал, сказав, что всё равно убьёшь их, независимо от того, отдал я приказ или нет, - возразил Сиэль.       - Вам от этого стало бы легче только в том случае, если бы Вы позволили это себе, - сидевший до этого на бортике ванны демон, поднялся, - Но Вы не позволили, не так ли?       Юноша отрицательно покачал головой.       - Нет, и не позволю. Я выбрал месть и цена ей моя душа, высокая цена. До меня не сразу дошло, что платить по этому счёту я буду не когда всё закончится, а уже сейчас. Руками по локоть в крови. Жизнями виновных и не виноватых, что умрут ради того, чтобы я достиг своей цели. Идеалами, которые мне придётся переступить. Ночными кошмарами, в которых на меня смотрят мертвецы своими остекленевшими глазами. Всё это въестся в мою душу подобно грязи, которую никогда не смыть и останется в ней. Я должен выдержать это – вот моя расплата. И я не имею права делать вид, что не при чём, или оправдывать себя тем, что это сделал ты по своему собственному волеизъявлению. Ведь всё совершённое тобою во исполнение нашего договора или то, что так или иначе связано со мной – моя ответственность и моя вина.       Сиэль встал на ноги и его глаза теперь были почти на одном уровне с глазами демона.       - Если бы Вы могли, то хотели бы сейчас изменить всё? Не заключать контракт? – задумчиво спросил его Себастьян.       - Сделанного не воротишь, - «Хотел бы я, чтобы ничего этого не было? Если бы меня никто не пытался похитить и убить? Хотел бы я вернуть мою унылую, тихую жизнь, в которой никогда не было бы тебя?»       - И всё же? – казалось, Себастьяна крайне сильно волновал ответ на этот вопрос. Он был серьёзен и смотрел на своего хозяина очень внимательно.       - Я не мог прекратить думать о том, что случилось в ту ночь, восемь лет назад. Это не давало мне покоя и, как выяснилось, не зря. Мой враг жив и помнит обо мне, также как и я тоже помню о нём. Кроме того, если бы не ты, я уже лежал бы в могиле. С какой стороны не взгляни, мне необходим этот контракт, и я не отступлюсь, - «Даже если гипотетически предположить, что возможен такой вариант, где я остановлюсь сейчас и останусь при этом жив, мысль о том, что я ничего не сумел, изведёт меня. Это мой долг чести, и я обязан исполнить его, на какие бы жертвы мне не пришлось ради этого пойти».       - Пусть будет так, - ответил Себастьян, - Хорошо, что Вы трезво оцениваете ситуацию. Я не хотел бы, чтобы Вы чувствовали себя обманутым, когда Ваше желание будет исполнено.       Сиэль не понял, как именно демон прореагировал на его пламенную речь. Казалось, слуга испытал облегчение от того, что его хозяин по-прежнему не жалеет о контракте, но в то же время довольным он не выглядел.       «Ты сам говорил мне, что не позволишь снять печать. Разве что-то изменилось? Зачем вообще спрашивать меня об этом?», - парень не находил смысла в заданном демоном вопросе, но думать о том, что бы это могло значить, сейчас был не в состоянии.       - И ещё: если ты собираешься предпринять что-либо с целью облегчить себе и мне исполнение контракта, или же если что-то, по твоему мнению, может существенно затруднить этот процесс или сделать его вовсе невозможным, то обсуждай это со мной, пожалуйста, - добавил Сиэль, - Я не ребёнок и способен на взвешенные решения, даже если это требует жестокости и жертв. Тем более, если речь идёт о непоправимых вещах.       - На самом деле, нет ничего непоправимого, кроме смерти. Остальное не заслуживает ни Ваших волнений, ни слёз, - Себастьян провёл тыльной стороной ладони по покрытой каплями воды груди юноши, задев пальцами моментально ставший твёрдым маленький сосочек, - Воспринимайте всё как игру, каждый ход в которой либо продвигает Вас вперёд, либо заставляет стоять на месте, а иногда даже отступить назад.       - Прости, не думаю, что у меня получится сегодня, - тихо пробормотал Сиэль, когда рука слуги опустилась ниже, к его талии: «Игра, в которой моя жизнь имеет значение лишь до тех пор, пока длится партия, победа равно как и поражение в которой означает смерть, а жизни всех остальных и вовсе не принимаются в расчёт».       - Нет? – Себастьян накрыл ладонью половые органы юноши и слегка сжал их, - Вам нужно расслабиться, забыться…       - Я не уверен.., - «В праве ли я предаваться удовольствиям? Смогу ли я выкинуть все эти мысли из своей головы хотя бы на короткое время? Не стану ли я чувствовать себя после этого мерзавцем ещё больше, чем сейчас?»       - Будете блюсти себя до конца своих дней в качестве дани их памяти? Но они пока что живы, - прошептал демон, целуя его возле уха, - Не рановато ли?       Слуга провёл большим пальцем по нижней губе юноши, едва касаясь ладонью щеки и продолжая при этом второй рукой ласкать его член. Сиэль ничего не ответил на это, вздохнув.       - Так когда Вы планируете снять траур? – демон отпустил эрегированный член парня и усмехнулся, услышав его тихий, почти жалобный, стон, - В чём смысл лишений, от которых страдаете в первую очередь Вы, а лучше не становится никому?       «Я только что пытался убедить его, что понял и принял всё, через что мне придётся пройти для достижения моей цели. Что готов поступиться ради этого многим и выбрал короткий путь. А теперь сам же показываю ему, что не в силах смириться с этим. Он прав, мне не станет легче ни завтра, ни через неделю, ни уж тем более в день, когда они умрут», - Сиэль с трудом представлял себе, как ему пережить отрезок времени с момента, когда приказ был отдан до его исполнения, и не сорваться, отменив всё, а тут ещё и эта предательски неуместная реакция тела.       - Впрочем, люди любят придумывать для себя различные страдания и ограничения, потому что считают, что это делает их лучше, как бы очищает. Но разве не глупость верить в то, что нечто подобное может искупить содеянное? Вы не настолько наивны и понимаете это, так к чему тогда противиться тому, чего хотите, сдерживать себя? Я могу дать Вам бесконечно много, только дозвольте. Инстинкты, страх, боль, стыд, удовольствие – если грамотно смешать их, Вам будет очень хорошо, - юноше показалось, что вокруг стало темнее, а пламя свечей дрогнуло. Глаза демона из-за освещения сейчас казались ему непроницаемо чёрными, как бездна, как сам грех, - Так в чём проблема сейчас? Боитесь показаться себе слишком плохим?       Себастьян убрал руку от лица парня и помог ему вылезти из ванны.       - Наверное. Я не знаю. Это всё совсем не вяжется с тем, каким я хотел бы быть, скорее даже не так… Если бы кто-нибудь раньше, год – полгода назад, рассказал мне о том, что я буду делать, о всяких вещах, что уже случились со мной и моём отношении к ним, то я ни за что не поверил бы. И сейчас я не могу понять, какой я на самом деле? Плохой я или хороший? Останавливает ли меня моя собственная мораль или же это лишь страх осрамить доброе имя Фантомхайвов, а сам я ничем не отличаюсь от убийцы моих родителей, Лау и наёмников, что готовы убрать любого за деньги? Что есть моё желание отомстить: чувство долга, вина, ненависть, мой эгоизм, стремление доказать, что я достоин своей фамилии, или же всё сразу?       - На абсолютное зло Вы уж точно не тянете, - грустно улыбнулся демон, после чего взял юношу за руку и потянул за собой, - Что касается ответов на эти вопросы, то их можете дать себе только Вы сами, также как и решить, загонять ли себя в какие-либо рамки и условности или же получать всё, что только захотите. Я не стремлюсь сделать Вас порочным или испорченным, просто не вижу смысла в том, что Вы так старательно пытаетесь отрицать то, что есть в Вас. Тем более, что со мной делать это абсолютно бесполезно, и Вы знаете об этом.       - Угу, - не стал с ним спорить Сиэль: «О чём он? Он предвидел, что я отдам этот приказ? Или он имел в виду только моё восприятие того факта, что я способен вожделеть его в такой момент?»       В небольшом коридоре, как и во всём доме, сейчас было совершенно темно. Себастьян не вытер обнаженное тело юноши полотенцем и тот слегка озяб, осторожно ступая по прохладному полу. Парню казалось, что если он случайно выпустит руку демона, то непременно потеряется в этой темноте и больше никогда не выберется обратно на свет, поэтому он вцепился в пальцы слуги мёртвой хваткой.       - Я в любом случае никогда не стану осуждать избранный Вами путь, хоть и считаю, что более правильным для Вас было бы научиться наслаждаться жизнью, чем добавлять себе новые страдания к тем, что уже имеются, - демон легонько сжал кисть юноши в ответ, отворив дверь, за которой располагалась спальня.       Вспыхнувшие в тот же миг свечи, осветили достаточно просторную комнату.       «Что здесь располагалось раньше? Спальня родителей или та гостиная, где мы были в прошлый раз?», - плотные шторы не позволяли увидеть, куда выходили окна, а интерьер изменился до неузнаваемости.       «А ты не любишь бесполезных и лишних деталей», - отметил про себя Сиэль, скользнув взглядом по обстановке комнаты: большое зеркало и шкаф, прикроватный столик, на котором стояли такие же свечи, что и в холле, а также лежал нож для снятия нагара с них, что показалось юноше несколько странным, так как использовать для этого ножницы было гораздо удобнее. И, наконец, кровать, на которой парню предстояло провести эту ночь без сна, так как он даже не надеялся на то, что дурные мысли оставят его хоть на минуту и позволят заснуть.       Сиэль задумался, стоит ли ему попросить слугу побыть с ним до рассвета, так как вариант остаться сейчас одному почему-то пугал парня до дрожи. Юноша присел на край кровати и поднял глаза на демона.       - Я не хочу больше думать об этом, Себастьян, - сдавленным голосом прошептал он, - Не сегодня, или я сойду с ума к утру.       - Это просьба о помощи или Вы просто констатируете факт? – уточнил у него Себастьян, - Если первое, то я могу попробовать кое-что.       - Хорошо, но я уже сказал, что вряд ли смогу настроиться на нужный лад, если ты имеешь в виду, чтобы мы занялись этим, - на всякий случай напомнил демону Сиэль: «Впрочем, пусть делает, что угодно. Всё лучше, чем молча лежать, или вымученно пытаться говорить на отвлечённые темы», - В том смысле, что если ничего не получится, то это не потому, что ты что-то сделал не так.       - Не переживайте на этот счёт. Акцент скорее будет на самом процессе, чем на его финале. Я, конечно, постараюсь довести Вас до оргазма, но даже если этого не случится, нужный Вам результат будет достигнут, - попытался успокоить его Себастьян, - На какое-то время Вы совершенно забудете о других и переключитесь на себя.       Юноша молча кивнул, не особо задумываясь над тем, на что только что дал своё согласие, после чего демон выдвинул один из ящиков прикроватного столика и вынул оттуда бинты.       «Вряд ли он припас их заранее. Действует по ситуации, маскируя всё так, чтобы это не выглядело, будто он достаёт предметы из воздуха, а было более естественно и привычно для меня. Своеобразная забота… Но ведь я ещё в самый первый день после заключения контракта говорил ему, что не стану пользоваться вещами, созданными магией. И что же я делаю теперь, да и не только сейчас, всё время? Я фактически позволил ему это уже тогда, когда он восстановил особняк. Мне не хватило твёрдости», - перевёл безучастный усталый взгляд на тлеющие в камине угли Сиэль.       - Чтобы не осталось следов, - Себастьян сел на кровать рядом с юношей, взял его левую руку и обмотал запястье бинтом, после чего проделал то же самое с правой рукой, - Ложитесь на кровать.       Парень исполнил его просьбу, нисколько не испугавшись слов об отметинах, которые могли бы остаться на его запястьях, если бы не эти манипуляции.       «Может стоит сказать ему, чтобы он не утруждался бездонными ящиками, полками и так далее», - не взволновала Сиэля и верёвка, вынутая следом за бинтами. Демон разорвал её на несколько частей, после чего привязал кисти юноши к спинке кровати так, что его руки оказались широко разведёнными в стороны.       Связывание не было для парня чем-то непривычным, с той лишь разницей, что раньше обычно слуга фиксировал ему запястья вместе. В этой же новой позе Сиэль чувствовал себя более уязвимым и беззащитным.       «А это ещё зачем?», - первые опасения у парня возникли только в тот момент, когда демон начал бинтовать его щиколотки.       - Расслабьтесь, - почувствовав, как сильно юноша напрягся, Себастьян сдвинул вместе его ступни и надавил на них ребром ладони поперёк, второй рукой накрыв их сверху.       «Он не сделает со мной ничего плохого», - постепенно успокоился Сиэль: «Какие у него тёплые руки».       Прикосновение к немного замёрзшим стопам было довольно приятным, демон заметил это и растёр их своими ладонями так, что юноше стало даже горячо.       - Прижмите колени к животу, - Себастьян закончил с бинтами и слегка подтолкнул ноги парня вверх, сгибая их.       Сиэль подумал, что слуга собирается связать его ступни вместе, но тот обмотал веревками каждую щиколотку по отдельности поверх бинтов, после чего аккуратно распрямил, насколько это было возможно, сначала одну ногу, привязав её к высокому изголовью кровати, а затем сделал то же самое и со второй его ногой.       Фантомхайв мельком взглянул на себя в зеркало, которое висело напротив постели. Всё это выглядело ужасно пошло и вульгарно: из-за задранных и разведённых в стороны полусогнутых ног у парня приподнялся таз, и он был слишком открыт, настолько, что было видно не только член и яички, но и дырочку между ягодиц. Юноша смутился, зарделся и отвёл глаза в сторону.       Сиэль разумеется понимал, что происходящее между ними ночами всегда было очень откровенным и свершалось далеко не при погашенном свете и уж точно не под пуховым одеялом, но как это смотрится со стороны ещё и с такого ракурса, он до этого момента не видел ни разу.       «Ладно хоть не все стены в зеркалах, а то я провалился бы сквозь землю со стыда», - с облегчением подумал парень.       Наверное, ему было бы более комфортно, если бы Себастьян тоже разделся, но тот по прежнему оставался в брюках и рубашке с закатанными по локоть рукавами.       - Нет ничего плохого в том, что Вас это возбуждает, - демон достал из ящика склянку тёмного стекла и вылил из неё на свою левую ладонь масло, обильно распределив его по пальцам, после чего сел на кровать и коснулся смазанной рукой ягодиц юноши, - И стесняться Вам тоже нечего – Вы прекрасны.       Сиэль глубоко и спокойно вдохнул, позволяя слуге проникнуть в него.       Сначала демон медленно ввёл один палец на всю длину и вытащил его почти сразу же, едва задев чувствительное местечко внутри парня, после чего неглубоко вошёл уже двумя пальцами, вылив остатки масла сверху.       Юноша инстинктивно сжался, так как ему показалось, что немножко скользкой субстанции попало внутрь.       - Не больно? - Себастьян второй рукой накрыл его промежность, массируя большим пальцем нежную кожу возле самой дырочки.       - Нет, - еле слышно ответил Сиэль.       Парень не солгал, но его привязанные руки и ноги уже начали постепенно затекать, теряя чувствительность, что причиняло ему некоторый дискомфорт.       Плавно протолкнув пальцы глубже, Себастьян больше не двигал рукой, несильно надавливая на простату юноши, что вызывало у последнего эрекцию, но до оргазма было ещё далеко.       - То, что я сейчас сделаю, не так болезненно, как Вам кажется, - демон провёл ладонью по внутренней части бедра Сиэля, - Не бойтесь.       Юноша даже не успел ничего возразить, как в ту же секунду Себастьян взял со стола одну из горящих свечей и наклонил над ним.       Расплавленный воск потек вниз прямо на то место на бедре парня, где до этого лежала рука слуги.       Сиэль вскрикнул и инстинктивно дёрнулся, настолько сильно, что если бы не бинты, то от впившихся в запястья и щиколотки верёвок наверняка остались бы широкие лиловые кровоподтёки, а может даже и ссадины, впрочем, он этого не почувствовал бы: онемевшие конечности отозвались на это движение лишь легким покалыванием, будто и не принадлежали ему вовсе.       Горячие капли опалили кожу юноши и моментально стянули её, застывая.       - Ожога не останется, лишь несколько розовых пятнышек, которые сойдут к утру, - Себастьян поставил свечу обратно, - Сейчас я всё уберу.       Сиэль не мог сказать, что ощущения, которые он только что испытал, были слишком уж неприятными, скорее, что его в ту секунду окатило волной жара, и он больше испугался от неожиданности, чем было больно.       К удивлению парня, его возбуждение вовсе не спало, даже наоборот, стало гораздо сильнее. Юноша списал это на то, что пальцы слуги по прежнему находились внутри него, а страх обострил его реакции и усилил яркость ощущений.       Себастьян поднял со столика тот самый нож, непрактичность применения которого отметил ранее Сиэль, прижал его лезвие плашмя к бедру юноши, вздрогнувшему от прикосновения холодного металла, после чего одним движением от паха к колену снял застывший воск. Затем, отшвырнув нож в сторону, склонился над своим хозяином, коснувшись губами там, где только что закончил с воском, и проделал ими путь обратно к промежности парня, покрывая его кожу легкими поцелуями.       Обожженные места, стали чувствительнее в разы. Сиэль запрокинул голову назад, не в силах стерпеть дразнящих, вызывающих трепет прикосновений губ слуги.       - Возьми меня, пожалуйста, - простонал парень, когда Себастьян провёл кончиком языка по его мошонке снизу вверх, остановившись у основания члена.       - Я хочу получить удовольствие более высшего порядка, - демон легонько подул на следы от воска на бедре Сиэля, после чего приподнял на ладони его напряженный член, коснулся губами сильно покрасневшей головки и втянул её в свой рот, вытаскивая пальцы из ануса юноши.       Почувствовав движение внутри себя, одновременно с усиливающимся давлением на половой орган, Сиэль кончил.       - Потерпите немного, - Себастьян освободил руки и ноги парня, разорвав веревки, - Онемение быстро пройдёт.       Восстановление кровообращения вызвало у юноши болезненный стон. Повернувшись на бок, он свернулся калачиком и прижал пульсирующие кисти рук к груди. Глаза слипались, парень несколько раз моргнул, чтобы взбодриться.       - Спи, - накрыл его свободным краем покрывала демон.       Сиэлю показалось, что слуга сказал что-то ещё, но он не разобрал его слов, проваливаясь в сон, сопротивляться которому был уже не в состоянии. …       «Не хочу просыпаться», - Сиэль почувствовал как прогнулась рядом с ним под весом демона кровать.       Бодрствование означало для Фантомхайва возвращение к той реальности, где он отдал приказ об убийстве неизвестного ему количества людей, после чего предался разврату, а затем проспал всю ночь без единого сна, в котором к нему взывала бы его совесть.       Сейчас парень предпочёл бы навсегда остаться в забытьи и не думать ни о свершении своей мести, ни о таинственном недоброжелателе, так жаждущем его смерти, вообще ни о чём на свете, будь у него такая возможность. Сиэлю казалось, что он сможет удержать этот момент, если не откроет глаза, и он цеплялся за эту призрачную надежду изо всех сил.       - Я приготовил Вам чай, вставайте, - Себастьян наклонился над ним и коснулся губами его правого века.       - Мммм, - протестующе промычал парень, пытаясь завернуться в покрывало с головой и перевернуться на другой бок.       - Ну же, мне надо с Вами поговорить, - демон перехватил руку юноши и потянул покрывало вниз, обнажив его плечи и грудь.       - О чём? – Сиэль сдался и со вздохом открыл глаза.       - Для начала об этом доме, а дальше как пойдёт, - ответил ему слуга.       - Ты уходил куда-то ночью? – попытался немного отвлечься на постороннюю тему Сиэль.       - А Вы просыпались и видели, что я не здесь? – улыбнулся демон.       - Н-нет, - это уточнение не очень-то понравилось парню. Он приподнялся и сел в кровати, подложив подушки под спину.       - Тогда я всю ночь был с Вами.       «Нормально ответить нельзя, да?», - насупился Сиэль.       - Вам придётся научиться правильно задавать вопросы, равно как и давать верные ответы на них. В этом заключается половина успеха практически любого дела, - Себастьян взял со столика чашку с чаем и подал её своему хозяину, - По вопросу очень легко понять, что уже известно Вам или Вашему собеседнику, а что нет. А значит от этого зависит, стоит ли давать правдивый ответ. Сможете играть на этом и Ваша жизнь станет проще в разы.       «Искусный лжец из меня вряд ли получится, но в целом мысль верная», - юноша сделал глоток и опустил чашку на свои колени, обхватив её обеими ладонями.       - Честность – это конечно хорошо, но вряд ли многие будут кристально честны с Вами, также как и Вам придётся часто лгать, хотя бы для того, чтобы Вас не загрызли лондонские аристократы, - накрыл его руки своими Себастьян.       Сиэль кивнул, устало посмотрев на демона: «Скоро мне придётся врать много и постоянно. Начиная с того, каким образом мне удалось вернуть фабрику и отстроить особняк, и вообще по мелочи, никогда не забывая о том, что рядом со мной может стоять и доброжелательно улыбаться убийца моих родителей».       - Мне нужна будет твоя помощь, Себастьян. В сочинении правдоподобной истории о возвращении мной состояния Фантомхайвов, чтобы моя ложь не выглядела как наивное враньё ребёнка, стащившего конфету из буфета до обеда.       - Хорошо. Но Вы очень скоро освоите эту «науку» сами, - заверил его Себастьян, отдергивая в сторону одну из плотных занавесок и запуская в комнату солнечный свет.       «Всё же это другая комната, не та, в которой мы были в прошлый раз», - отметил Сиэль, взглянув на открывшийся за окном вид и допивая свой чай: «Что ж, я хочу услышать его объяснения по поводу покупки этого дома».