Awesome Facial Hair Husbands

      23 декабря       — Хей, док!       Стефан на мгновение прикрыл глаза и тяжело вздохнул. Он даже не потрудился оторваться от своего планшета с медицинскими записями и повернуться лицом к двери, чтобы посмотреть на своего теперь постоянного клиента, который только за сегодня приходил уже третий раз.       — Что опять, Старк?       Тони замер, внутренне поёжившись от раздражения, которым так явно сочилась коротко брошенная фраза, но тут же взял себя в руки. В конце концов, раздражение — это естественная реакция окружающих на его присутствие, особенно такое частое, так что удивляться было нечему. Улыбнувшись краем рта, он обогнул стоящего у стола Стрэнджа, мимоходом полюбовавшись изгибами его задницы и широкой спины, и, встав перед ним, гордо протянул ему руку с закатанным по локоть рукавом красной кофты.       Стефан тут же уставился на широкую полоску ожога, сочащуюся кровью и наискось тянущуюся по внутренней стороне руки от запястья и практически до локтя.       — Ты как умудрился-то? — Глава медотсека, не отрывая заинтересованного взгляда от раны, отложил планшет на стол, одновременно беря Тони за запястье. Длинные, тонкие пальцы второй, теперь свободной, руки осторожно скользнули по участку здоровой кожи рядом с покрасневшей, и Тони неосознанно задержал дыхание.       — Да я... гм, паял запасную лапу для Ракеты, и... — он мотнул головой, подбородком указывая на свою обожжённую конечность, которую Стефан всё ещё держал в своей руке, — нечаянно спаял свою.       Губы Стефана дрогнули в намёке на улыбку. Сердце Тони ухнуло куда-то в желудок.       — Знаешь, для главного инженера ты слишком рассеянный. — Он, наконец, отпустил руку Тони, от чего тот не сдержал немного разочарованного вздоха. — Это какая уже по счёту травма за этот месяц?       Вопрос был риторическим: они оба прекрасно знали, что Тони заваливался в медотсек если не ежедневно, то стабильно через день. И почти каждый раз с какими-то мелкими травмами. Поэтому Тони просто молча наблюдал за тем, как Стрэндж, отойдя к шкафу с медикаментами, начал рыться в полках в поисках, очевидно, мази от ожога.       — Сегодняшний ожог выглядит серьёзнее, чем те, с которыми ты приходил пятого и четырнадцатого, — задумчиво произнёс Стефан, подходя, наконец, к Тони с двумя тюбиками, похожими на те, в которых продаются обычные земные мази. Только один из этих тюбиков был прозрачным, и находившаяся в нём густая жидкость мерцала и переливалась. Тони видел такой тюбик впервые. — У меня уже язык устал постоянно талдычить тебе одно и то же: «соблюдай...       — ...технику безопасности, не то Дэнверс опять озвереет», да, я знаю, — вздохнул Тони. — Прости. Мешаюсь тут только под ногами и лишнюю работу тебе создаю. — Он неловко рассмеялся и потёр шею свободной рукой.       Стефан тяжело вздохнул, с упрёком, но в то же время виновато взглянув на инженера.       — Брось. Кто сказал, что ты мешаешься? — Тони тут же воспрял духом. — Мне просто очень грустно видеть, как твои талантливые руки страдают из-за такого непутёвого хозяина, вот и пытаюсь вбить в твою гениальную голову, что надо бы соблюдать правила. — Он снова взял Тони за запястье. — Да и не хочу, чтобы капитан опять тебя отчитывала. — Выдавив на ожог немного мази синего цвета из непрозрачного тюбика, он начал осторожно её втирать. Боль, пульсирующая в руке всё это время, тут же испарилась, и покраснение сошло на нет, а кожа стянулась, но не зажила окончательно.       — Я переживу, — дрогнувшим от облегчения голосом — чёрт, а рука болела даже сильнее, чем он думал, — ответил Тони. Произносить подразумеваемое окончание фразы — «потому что ты беспокоишься обо мне, и это придаёт мне сил», — он, разумеется, не собирался.       — Не сомневаюсь, — мягко улыбнулся Стефан. Открутив крышку прозрачного тюбика, он поднёс его к ожогу, и из него сами по себе высыпались (а не вылились, к удивлению Тони) частички блестящего порошка и покрыли весь участок обожжённой кожи. Какое-то время они оба молча наблюдали за тем, как остатки ожога под порошочком будто бы стирались, не оставляя и следа. — Слушай... извини, что... м-м-м, не очень радушно тебя встретил? Сегодня было ну очень много работы, и я выдохся. Не... — Стефан замялся. — Не проконтролировал себя. Ты ни при чём. Ты правда мне не мешаешь, и я всегда рад тебя видеть, — добавил он тихо.       Тони счастливо улыбнулся. Облегчение затопило его с головой.       — Всё путём, док.       Стефан заметно расслабился и улыбнулся в ответ.       — Хорошо. — Взглянув на руку Тони, он стёр остатки порошка одним длинным движением пальцев. — Ну, вот и всё. Как себя чувствуешь?       Тони тоже осмотрел свою руку. Ожога будто никогда и не было.       — Замечательно! Эй, а почему ты на прежних ожогах не использовал этот порошочек? — возмутился он.       — Потому что с пустяковыми ранами справляется и обычная мазь. А тут площадь повреждённой кожи больше была, эффективнее с порошком, — со смехом покачав головой, Стефан взял тюбики и уложил их на место.       — Я должен был догадаться.       — Вот именно.

***

      24 декабря       — Старк, — рыкнул Ракета, — какого хрена ты творишь?       Тони увлечённо рылся в ящиках с инструментами, которые достались ему ещё от прапрапрадеда, но которые до сих пор на удивление были полезными, так что пропустил вопрос своего помощника мимо ушей.       — Старк!       — М?       — Ты опять?       Главный инженер выпрямился, держа в руке газовую горелку.       — Что «опять»?       — Опять собираешься намеренно калечить себя, вот что! Да ещё и горелкой?! — Ракета гневно пнул пробегающего мимо робота-ассистента, на что тот возмущённо пропищал и понёсся дальше, в коридор. — Мне надоело смотреть на то, как ты корчишь из себя криворукого имбецила, лишь бы поиметь возможность потаращиться в глаза своему докторишке.       — Так не смотри, — фыркнул Тони. Он повертел горелку в руках и кивнул самому себе: ей он ещё себя не травмировал.       — Всё это время я надеялся, что у тебя есть яйца, и ты таки признаешься ему, а не будешь искать откровенно дебильные поводы побыть рядом. Всем давно понятно, что вы сохнете друг по другу. Всем, но не вам, придурки. Не заставляй меня решать всё самому.       Голос Ракеты от злости был более хриплым, чем обычно. Этот факт вынудил Тони удивлённо уставиться на енота. Он что, настолько переживает?       — Ты обещал не лезть. И я лучше знаю, что мне делать, спасибо.       Ракета скептически выгнул бровь и издевательски расхохотался.       — О да, не сомневаюсь. — Енот сделал вид, что его жутко заинтересовали собственные когти, и начал их рассматривать преувеличенно пристально. — Наверное, стоит доложить капитану о том, что её главный инженер свалил всю работу на своего помощника и сам нихренашеньки полезного не делает, лишь подвергает себя опасности. Может, если она будет полоскать тебя чаще, содержимое твоей черепушки, наконец, встанет на место.       Тони ахнул.       — Предатель! Ой, да и пожалуйста, докладывай. Отделаюсь выговором, и всё. Ничего мне не будет.       — Посмотрим, как ты запоёшь, когда она переведёт тебя на другой корабль, — рубанул Ракета.       Тони побледнел, и енот победно ухмыльнулся. Конечно же, он не собирался доносить Дэнверс на Старка: за время работы в качестве напарников они, всё-таки, очень сблизились и стали друг для друга если не лучшими друзьями, то отличными приятелями. Но запугивать в профилактических целях кодекс приятелей не запрещал.       — Ты такой классный друг, обожаю тебя, — холодно выдал Тони, и, сжимая горелку в руке, направился к выходу из отсека.       — О тебе же забочусь, идиот, — буркнул Ракета вслед.       Тони замер у дверей на пару мгновений, после чего вышел в коридор, оставив Ракету в одиночестве.

***

      — Вонг!       Вонг обернулся. Бежавший к нему по коридору Ракета отчаянно и чересчур комично махал лапами, будто думал, что ни с того ни с сего на спине первого помощника главного врача за ночь выросли глаза, и тот заметит знаки, которыми он пытался привлечь его внимание.       — Здравствуй, Ракета.       — Слушай, дело есть. Чрезвычайной важности.

***

      25 декабря       За годы пребывания на посту капитана Дэнверс приучила всех доселе не приученных к празднованию членов экипажа отмечать Рождество вместе с теми, кому этот праздник не чужд, поэтому рождественским утром все дружной сворой прямо спросонья в нетерпении начали поздравлять друг друга. Кэрол ещё за неделю до двадцать пятого лично украсила капитанский мостик и дала приказ развесить в коридорах мишуру и гирлянды, так что новогодняя атмосфера окутывала всех и вся.       — Не люблю я эту праздничную суету, — сварливо сказал Вонг.       — Каждый год ворчишь, и каждый год духу Рождества удаётся тебя сломить. — Стефан отточенным движением выудил из кучи медицинского хлама на столе запрятанные там Вонгом плюшевые оленьи рога и напялил их ему на макушку. — Место, кстати, тоже каждый год одно и то же выбираешь.       Вонг строго посмотрел на друга, но рога и льющаяся из динамиков медотсека классическая рождественская баллада Мэрайи Кэри начисто лишали его вид суровости. Стрэндж весело рассмеялся.       — Да брось, Вонг, Рождество же! — Стефан радостно нахлобучил себе на голову шапку Санты. — Ну, как я тебе?       — Рога тебе больше подойдут, — отбрил Вонг.       — Ты зануда похлеще меня! — Стефан ахнул и деланно оскорбился.       — Поэтому мы так хорошо спелись.       — Как бы ты ни ершился, я всё равно подарю тебе подарок, и отказаться ты не посмеешь. — Стрэндж, покачав головой и помахав помпоном, схватил коробку с гипошприцами и вышел в соседний отсек.       «Я тебе тоже», подумал Вонг, немедленно хватая свой коммуникатор:       — Ракета, — прошипел он, — пять минут.       — Понял, — коротко бросил Ракета.       Вонг взглянул на часы. Половина первого.       — Эй, Стеф, совсем забыл, — крикнул он, — нас Дэнверс вызывала.       — По какому вопросу?       — Почём мне знать? Может, хочет поговорить насчёт нового оборудования, которое мы просили?       Спустя минуту Стефан, наконец, снова появился в поле зрения Вонга.       — Хм. Это был бы лучший подарок на Рождество, — мечтательно сказал он.       «Могу с этим поспорить», подумал Вонг, но вслух сказал только:       — Несомненно. Идём?       — Да, пойдём.       Они покинули медотсек. Вонг, следуя их с Ракетой плану, повёл Стефана действительно будто бы к Дэнверс, поэтому ничего не подозревающий врач мирно шёл рядом с другом и вдохновлённо рассказывал о какой-то прочитанной сегодня утром новой методике лечения онкологии. Вонг слушал краем уха, посматривая на часы.       Ровно в час тридцать пять они проходили мимо нужного коридора, который был тупиковым и вёл в редко используемый отсек. В отсеке хранился, в основном, разношёрстный хлам не первой важности.       И ровно в час тридцать пять из-за угла в этом коридоре вышли Ракета и Тони. Они вместе волокли какой-то ящик, и Тони возмущался на весь корабль:       — И на кой чёрт ты потащил меня в кладовку? У нас достаточно инструментов и без этих ржавых железок.       — А мне они нужны! Меньше слов — больше дела, тащи давай, — огрызнулся Ракета.       Остановившийся Вонг смотрел в коридор вместе с на автомате остановившимся Стефаном. Ракета подвёл Тони аккурат к омеле, которую они вчера повесили специально не в людном месте, и Вонгу нужно было сделать то же самое со своим подопечным.       — Пойдём поможем? — спросил Вонг.       Если бы Стефан отказался, сославшись на то, что им нужно быстрее попасть к капитану, Вонг просто схватил бы его в охапку и притащил на нужное место, отмеченное ментальным красным крестом. Но он сразу же согласился, и они вдвоём пошли к паре механиков. Тони, завидев их приближение, заметно заволновался.       — Давайте мы вам поможем, — предложил Стефан.       — Привет, — кивая, невпопад ляпнул Тони, и тут же выпалил: — да, давайте.       — Что ж, огромное тебе спасибо, Вонг, — поблагодарил Ракета. Вонг кивнул, и они предусмотрительно отошли на несколько шагов от Тони и Стефана. Те недоумённо на них смотрели. — Ой, мальчики, смотрите, а тут омела. Надеюсь, вы знаете, что делать.       Синхронно развернувшись, Ракета и Вонг направились к выходу, и, быстро оказавшись в главном коридоре и покинув поле зрения ошарашенных мужчин, встали за углом, чтобы, если вдруг что, поймать беглецов. Но ни через две, ни через пять минут из коридора никто не выбежал. Ракета осторожно заглянул в проход и увидел то, чего уже не надеялся увидеть: Старк и Стрэндж, стоя под омелой, самозабвенно целовались. Енот не сдержал улыбки. Он кивнул Вонгу, и они, стараясь не шуметь, пошли к Ракете в мастерскую, отмечать успех.       — Не понимаю, почему ты не разрешаешь украшать медотсек, — хмыкнул Ракета. — Было бы куда проще.       — В моём царстве не будет мишуры и всяких там омел, — строго ответил Вонг.       — Да, у вас могут только олени пастись.       Вонг быстро вскинул руку к голове и понял, что забыл снять рога. Ракета еле держался, чтоб не покатиться со смеху.       — Я не желаю это обсуждать.