Пересечение миров («Сфера» и «Атлантис») Мост над бездной.

AU. Земля. …В ближайший выходной, как и обещал Жорик, состоялась увеселительная прогулка в местный «диснейленд». Заранее уговорились ехать пораньше. А потому к девяти утра одетый, умытый и успевший позавтракать Родни в сопровождении Жорика уже бодро шагал к взлетно-посадочной площадке флайеров, расположенной в нескольких метрах от здания станции, где в тенечке зацветающего куста акации их поджидали недавние знакомые. Оба были одеты по-домашнему, сменив черную с серебром форму «Сферы» на привычную одежду согласно обещанной инженерами погоде. А погода как нельзя соответствовала заявленной с вечера программе: небо с утра было ясным с редкими облачками в верхних слоях атмосферы. Солнце ослепительно светило, но не палило. И хотя на открытых участках роса успела высохнуть, в тени деревьев еще ощущалась утренняя прохлада. - Доброе утро, доктор МакКей, - поприветствовала ученого Кошка. - И вам утро доброе, - откликнулся МакКей, протягивая девушке руку. - Можете называть меня просто Родни. - Ну что, едем? – сказал Жорик, гостеприимно распахивая дверцу флайера. – Тогда прошу… Не смотря небольшие размеры каплевидной машины, внутри она оказалась довольно просторной. Пропустив вперед даму, Родни занял место у окна, дабы иметь возможность полюбоваться окрестностями с высоты птичьего полёта. Единственно, что несколько напрягало гения, так это то, что значительная часть верха флайера была прозрачной, будучи выполненной из суперпрочного термостекла, способного, по словам Жорика, выдержать даже удар небольшого метеорита. И все же лететь по воздуху в столь открытой машине ученому было немного не комфортно. Но это лишь в первые минуты полета. Вскоре доктор МакКей уже забыл о своих опасениях, во всю наслаждаясь процессом…. AU Земля (продолжение) … Флайер летел невысоко и не быстро, дабы дать гостю возможность полюбоваться окрестностями с высоты птичьего полета. Внизу проплывали российские просторы: лесные массивы сменяли поля, рощицы, мелкие и крупные населенные пункты. И нигде глаз ученого не цеплялся за знакомые по родному миру признаки инфраструктуры: заводы с дымящимися трубами как свидетельство того, что в их каменных недрах идет активная производственная деятельность. Электростанции, которые должны питать необходимым количеством электричества жилые кварталы и офисные здания, разные очистные сооружения на берегах рек и озер. Разумеется, все это было, но разительно отличалось от того, что привыкло лицезреть око жителя индустриального мира, воспринимая как неотъемлемую данность жизни. - А заводы у вас есть? – продолжая осматривать проплывающие под днищем флайера окрестности, поинтересовался Родни. – Ведь не все же вы производите только посредством синтеза… - Не все, но многое – ответил доброжелательно Лео. – В основном бытовую мелочь. А заводы, разумеется, есть. Хотя это своего рода проекционно-испытательные площадки. Кстати, вон один из них. Там аккурат собирают флайера… Лео кивнул на серебристый купол здания, размером с небольшой спортивный стадион, окруженный четырьмя полями, на которых, сверкая на солнце, в несколько рядов из бетонных площадок вертикально торчали узкие металлические цилиндры. С десяток похожих цилиндров только пониже и пошире размещались на границах каждого из полей. - А это что? – недоуменно осведомился ученый. - А это автономная миниэлектространция: энергонакопители и трансформаторы, запитывающие завод энергией, - охотно пояснил Лео. - И откуда они её получают? - осведомился МакКей. - Отовсюду, - ответил Лео. – От солнца, от света, от утилизации отслуживших своё машин и мусора. Крыша завода покрыта специальным составом, в который входит кристаллический порошок, собирающий солнечную и световую энергию, а затем перенаправляющий её в накопители-трансформаторы, которые в свою очередь перераспределяют электричество по цехам и офисам. - И хватает энергии? Ведь не всегда же светит солнце. Бывают, наверное, и пасмурные дни. - Солнца и света вполне достаточно, - ответил Жорик. - Существуют подобные энергоустановки бытового назначения. Они несколько проще, однако, их электричества с лихвой хватает на обеспечение стандартного жилого дома. «Неплохо было бы обзавестись хотя бы одной подобной установкой, – мечтательно, с толикой белой зависти подумал МакКей. – С другой стороны попытка массово внедрить подобную новинку и тем самым решить разом две насущные проблемы человечества, неминуемо вызовет вопросы относительно авторства данного ноу-хау. …Нет, массовое внедрение в принципе может и подождать до лучших времен, а вот пара таких установок - одна на закрытой базе Шайенн и вторая – в зоне 51 – не помешали бы. Потом, со временем, можно было бы придумать какой-нибудь правдоподобный отмаз. Может, даже взять авторство сего новшества себе; главное – сперва как следует разобраться в его технологии и принципах работы, дабы ни у кого не возникло сомнений. Тогда уж Нобелевскую дадут непременно. За такое не могут не дать…» Родни уже представлял себя нобелевским лауреатом, когда разбуженная его внутренним ликованием совесть, шевельнувшись где-то в глубине души, сдержанно напомнила о себе, породив в сознании ученого ряд сомнений. Неизвестно как еще отнесутся к его махинации новые союзники. Даже если предположить, что они никогда не узнают об этом, правда рано или поздно, так или иначе, все всегда всплывет. И тогда не избежать позора. Что такое плагиат, МакКей знал хорошо, ибо не раз уличал своих ученых коллег в тех или иных заимствованиях из его работ. Плагиаторов не любили ни в научной среде, ни в литературной. Уличение в плагиате означало крах дальнейшей карьере, а заодно и жирный крест на прекрасном будущем, о котором мечтает каждый человек. «Нет, с авторством, пожалуй, повременим», - сказал себе Родни, успокоив собственную совесть, и вновь принялся с интересом изучать окружающий ландшафт. …. … От его глаз не укрылось, что в данной альтернативе Земли практически не было привычных машин. Их заменили флайеры и монорельсы. А дороги были отданы во власть велосипедов, электроскутеров и прочего мелкого транспорта на электрической тяге. Были дороги и для любителей верховой езды. На одной из полян, над которой пролетал флайер, Родни углядел небольшой табун лошадей, мирно пасшийся в тени березовой рощи… … Города в этом мире так же отличались от привычных доктору МакКею городов родного мира. Расходясь радиально от центра к периферии, они делились на несколько зон по общественному назначению: административную с офисными зданиями, городскими архивами, культурную - стадионами, театрами, профзону и жилую, представляющую собой преимущественно спальные районы с двух, максимум трехэтажными семейными домами от привычной конфигурации до весьма затейливой архитектуры, тонущими в зеленом море окружающей их растительности. В центре городов значительные площади пространства так же были отданы под сады и парки, над которыми возвышались сверкающие на солнце иглоподобные высотки из прочного стекла и металла, насчитывающие сотни этажей. Некоторые из них, кроме офисов имели выступающие террасы зимних садов, защищаемые в непогоду прозрачными куполами. Одним словом, растительность была всюду, куда падал взгляд ученого. И её было много, в то время как в его родном мире дела в мегаполисах обстояли аккурат до наоборот: засилье машин при минимуме зеленых насаждений. Да и тем, что были, приходилось бороться за выживание в экстремальных условиях городов. Это притом, что выпуск автомобилей не прекращался. С каждым годом их становилось все больше, цены на них падали, переводя автомобили из разряда роскоши в разряд повседневного средства передвижения, который при желании и наличии средств можно было менять как перчатки. А на границах городов, конкурируя с городскими свалками, самоутверждающе дымили трубами заводы, добавляя свои «пять копеек» в общую патогенную картину суровой действительности. Родни припомнил все это и невольно досадливо поморщился – уж слишком неприглядной показалось ему картина собственного мира по сравнению с окружающими пейзажами, которыми он любовался. Неудивительно, что у большинства его соплеменников уже с рождения наблюдался солидный букет различных заболеваний…. … Меж тем луга и рощицы, расположенные вокруг голубых озер, постепенно сменил весьма приличный по размерам лесной массив, миновав который, флайер пошел на снижение над небольшим и довольно странным селением , насчитывающим не более двадцати однообразных куполоподобных строений, напоминающих холмики, заросшие травой и цветами. Цветы были и возле домов в палисадниках, окруженных плетеными изгородями. А еще огороды с растущими на них овощами. Родни почувствовал смутное беспокойство: что-то во всем этом было отдаленно знакомое. Флайер опустился на площадку неподалеку от самого большого куполообразного строения, у которого, как оказалось, имелись в наличии окна, и двери. Те и другие так же были круглой формы. - Вот мы и на месте, - сказал Жорик, первым выбираясь из летающей машины и с довольным видом озираясь по сторонам. «Это и есть местный «Диснейленд»? Не густо…» - несколько разочарованно подумал, озираясь по сторонам, Родни, предвкушавший более грандиозное зрелище. Аттракционов, присущих парку развлечений, было не видать ни вблизи, ни в дали. Зато Родни углядел местных жителей, вид которых заставил его позабыть про аттракционы. Парочка вышла из большого холмообразного дома и, приветливо кивнув гостям, неспешно направилась вдоль улицы по своим делам. Родни успел рассмотреть, что оба были невысокого роста, достаточно упитанные и по всему – довольные жизнью. Но не это взволновало ученого. Их ноги от колен до босых ступней были покрыты волосами. Смутная догадка зашевелилась в голове ученого. Это не могло быть правдой, но это было. На память невольно пришел давний разговор с Антоном и его коллегой, упомянувшем о пленниках некоего «звездного скитальца», одним из которых был, кажется, хоббит. Вот именно! Сказочный персонаж! Но по словам Глеба хоббит тогда был один. Да и того благополучно вернули в родной мир. А тут хоббитов, по всему, было гораздо больше. Кто-то работал в огороде, кто-то торчал у плетня, с любопытством разглядывая гостей. Даже собравшиеся возле флайера детишки являли собой представителей сказочного племени. Жорик раздал им заранее припасенные в кармане леденцы, и детвора радостной шумной ватагой умчалась по своим делам. Это было круче, чем «Диснейленд», поскольку было настоящим.... …На крыльцо большого дома тем временем вышел пожилой хоббит. В происхождении его сомневаться не приходилось – достаточно было взглянуть на его ноги. Щурясь от солнца, он приветливо поздоровался с гостями, пригласив всех внутрь дома, оказавшегося трапезной. Что-то, а покушать хоббиты любили, и Родни отлично их в этом понимал. Внутри было все как в любой трапезной: обеденный зал с десятком столиков, барная стойка, в стороне от которой из-за приоткрытой двери, ведущей в кухню, доносились весьма аппетитные запахи. - Доктор МакКей, как вы смотрите на то, чтобы малость перекусить? – меж тем осведомился Жорик. – Мои коллеги, например, еще даже не завтракали. Не составите компанию? И хотя Родни успел перед путешествием подкрепиться, отказаться от столь заманчивого предложения он не мог. Да и как тут откажешься, когда гостеприимным хозяином трапезной был хоббит. И был он вполне реальным, живым существом, одетым в клетчатую рубашку с закатанными по локоть рукавами, замшевый жилет, застегивающийся спереди на четыре выточенных из дерева декоративные пуговицы, и штаны до колен. Весь такой аккуратный, чистенький, упитанный. - С удовольствием! – ответил Родни, с готовностью занимая место за ближайшим столиком. Окинув исполненным любопытства взглядом доктора МакКея и перебросившись с Жориком парой приветственных фраз, что навело ученого на мысль, что эти двое по всему давно и хорошо знакомы, хоббит направился на кухню, и вскоре на тарелках перед гостями уже дымились приличные куски тыквенной запеканки, а в кружках слегка пенился яблочный сидр. Тарелки, как и кружки, были деревянными, по всему вырезанными рукой местного умельца. А вот поданные вместе с тарелками трехзубцовые вилки были деревянными наполовину: рукоять из дерева – сама вилка из начищенного до блеска металла. Поскольку в утренний час в трапезной было практически пусто, гостеприимный хозяин, представившись Жихарём Скромби и испросив позволения, подсел к гостям и принялся изливать душу. Сперва на русском, так что Родни мог лишь улавливать общий эмоциональный смысл сказанного. Когда же до гостеприимного хозяина дошло, что гость, представленный ему Жориком под именем доктора МакКея из Города Древних, его явно не понимает, он неожиданно для ученого перешел на английский. Причем говорил он с неким легким акцентом, вероятно присущим своему народу. В основном хоббит радовался тому, что наконец может жить спокойно, не видя опостылых орочьих рож, с победой Мордора заполонивших земли Хоббитона в его родном мире. - В вашем мире победили мордорцы? – неподдельно удивился Родни. Насколько он помнил, в сказке про хоббитов все было как раз наоборот – Мордор проиграл и позорно капитулировал, Саурон был развоплощен путем уничтожения Кольца. - Родни, наш друг Скромби из иной альтернативы Средиземья, где, увы, история мира разительно отличается от той, что в своё время открыл нашим предкам профессор Толкиен, - пояснил Жорик. – А мы сами эту альтернативу открыли несколько лет назад совершенно случайно… - Как это обычно и происходит в последнее время, – наслаждаясь запеканкой, скромно заметила Кошка, решив не уточныть, что была одной из участников этой истории. - Почему в последнее время? - несколько удивился Жорик. - Все более или менее значимые открытия человечества совершались как раз по воле случая. - Это как с грибам, - заметила девушка. - Хочешь набрать корзину - делай вид, что пришел в лес просто погулять. Тогда грибы потеряют бдительность. Неинтересно прятаться, когда тебя не ищут... Жорик кивнул, продолжая: – По невероятному стечению обстоятельств корабль наших союзников с «Вавилона 5» угодил аккурат в данную альтернативу техно-Арды. И Лео с Кошкой и группой ребят отправили на его поиски. Так мы познакомились сперва с жителями тамошнего Брыля, а затем с представителями Мордора, с которыми пришлось договариваться об освобождении экипажа корабля. - А сам корабль? – спросил Родни. - Корабль тем временем, активировал экстерную программу, на автомате благополучно вернулся на исходную позицию и затем прибыл на Орбитальный Причал нашей Земли, пилотируемый Чародеем и его парнями, - ответила Кошка ,запоздало сообразив, что ни самого Чародея, ни его свиты доктор МакКей не знает и знать не может, а потому поспешила пояснить. – Чародеем у них кличут местного Сарумана, он же герр Румер, Властелин Айзенгарда и хозяин Белой башни. - Тот еще прохиндей, - улыбаясь, добродушно заметил Жорик. – Впрочем, пока вы у нас гостите, есть шанс познакомиться с ним лично; Чародей время от времени наносит нам дружеские визиты. Кто такой упомянутый Кошкой Саруман, МакКей отдаленно помнил по книге и просмотренному некогда фильму, и потому знакомиться с ним у Родни не было особой охоты. - А как все эти хоббиты оказались у вас? – поинтересовался Родни, косясь в сторону разглагольствующего о чем-то своем Скромби. - Мы в своё время предложили им убежище в нашем мире, - ответила Кошка. – Они согласились. Им выделили место по соседству с Легендарием. «Действительно, где еще селить подобный сказочный народ», - подумал Родни, согласившись, что место для Нового Хоббитона выбрано как нельзя удачно. - Во всяком случае, назгулы здесь в огороды с неба не падают, - с удовлетворением сообщил Жихарь Скромби. – И орки грядки не топчут… Ну а мы со своей стороны стараемся быть полезными этому миру: выращиваем овощи и фрукты, встречаем и развлекаем гостей, посещающих заповедник… - А по дому вы не скучаете? – задал несколько бесцеремонный вопрос Родни. - Скучаем, – признался пожилой хоббит. - И надеемся, что в Валиноре рано или поздно узнают о том, что на самом деле твориться в Средиземье, и как в старые добрые времена снова придут на помощь. - А что, Кольцо у вас так и не нашли? - удивился МакКей и добавил, решив показать свою осведомленность. – Достаточно его кинуть в жерло Ородруина, и все ваши проблемы будут решены… - Тут не так все просто, – заметил Лео. - В данной реальности Кольцо не совсем то, что оно являло собой в романе Профессора. Да и Ородруин у них не совсем Ородруин. Мы это узнали, побывав в тамошнем Мордоре. Уничтожение стабилизирующего Кольца неминуемо спровоцирует взрыв установленного в горе ядерного реактора, что приведет к цепной реакции, и значительная часть территории Средиземья в одночасье превратится в мертвую радиационную пустыню. Не думаю, что это будет лучшим решением проблемы. - Выходит, иной альтернативы у жителей данного Средиземья нет, – констатировал МакКей. - Как только ждать милостей от Валинора. - Почему? – удивился Лео. – Альтернатива есть всегда. Например, можно попытаться открыть глаза местному Саурону. Поведать, кого он приютил в своё время у себя в роли назгулов. - Полагаю, Саурон уже и сам догадывается, - заметила Кошка. - Только врожденная воспитанность не позволяет ему вот так взять и выставить гостей, что помогли ему в своё время одержать вверх, восвояси. - А кого он приютил? – поинтересовался МакКей. - Назгулы все были местными из людских королей... - В данном случае назгулы пришлые, - пояснила девушка. - Выходцы из одной из альтернатив Земли. И к тому же - бывшие сотрудники Ананэрбэ. ...Слышали у себя о таком? МакКей кивнул. Про оккультную организацию Третьего Рейха он и слыхал, и читал, но не слишком интересовался этим вопросом, поскольку как и большинство его коллег, считал, что ученые Ананэрбэ занимались чистой воды профанацией. О чем и сообщил новым знакомым. - В данном случае им удалось открыть один из естественных пространственно-временных порталов и незадолго до того, как союзнические войска вошли в Берлин, часть высокопоставленных сотрудников Ананэрбэ бежали через Портал, оказавшись в альтернативной реальности Средиземья, - пояснил Лео, попав в орочий плен. Орки доставили их к Саурону. Показав свою полезность и втершись в доверие Саурона, беглецы вскоре стали членами Совета Девяти. Саурон создал для них стабилизирующие кольца, удерживающие их в пределах данной реальности и служащие своеобразным средством ментальной связи. - Хотите сказать, что о порталах знали уже тогда? - с толикой сомнения спросил Родни, малость сбитый с толку новой порцией информации. В его кругах теория порталов была всего лишь теорией. Единственные реальные порталы, с которыми ему довелось воочию познакомиться, были порталы Звездных Врат и «Сферы». - Вообще-то о порталах знали давно, - ответил Лео. – Еще в незапамятные времена. Но не все, а только те, кто обладал редким для человека даром чувствовать эти порталы. В основном такие люди занимали должности жрецов, считались знахарями и колдунами. Перед Великой Отечественной 41 года ХХ века группа Ананэрбэ занималась оккультными науками и изучением всего, что относилось к разряду аномального. Они собирали у себя неординарных людей, изучали их и идеологически обрабатывали. Примерно тем же занималась группа исследователей в бывшем СССР их мира. До войны, по словам одного из назгулов, группы даже сотрудничали. И бежали, по всему, тоже вместе. Это объясняет то, что среди назгулов есть несколько выходцев из альтернативного СССР. Они составляют своеобразную оппозицию Главному Назгулу. Вообщем, там все далеко непросто... МакКей кивнул, соглашаясь. Он еще недостаточно понимал, что к чему в сей сложной межреальной истории иной альтернативы Средиземья, но дал себе зарок при случае прояснить этот вопрос. Опыт общения с Жихарем Скромби наглядно показал ученому, что в данной альтернативе Земли нужно быть готовым ко всему. В том числе и возможной встрече с упомянутым Чародеем… … А пока, поблагодарив гостеприимного хозяина за угощение, гости направились к выходу, чтобы, пройдя через хоббитское селение, оказаться перед входом непосредственно в сам Легендарий… … Вход в Легендарий представлял собой ворота, сложенные из двух громадных вертикальных мегалитов и одного, положенного горизонтально на их вершины. Древность мегалитов не вызывала сомнения, стоило лишь взглянуть на их поверхность, у подножия поросшую мхом и диким плющом. Никакого иного привычного глазу ограждения не наблюдалось. Только по обе стороны от мегалитов застыли в тысячелетнем сне два потемневших от времени деревянных резных идола. Должно быть таких же древних, как и сами мегалиты. По другую сторону ворот возвышался лесной массив, под густые кроны которого уводила широкая дорожка , сложенная из плит желтого туфа. Родни не был любителем лесных прогулок, однако сейчас у него была компания, под ногами надежная твердь, а атмосфера дня не располагала к тревоге. Поэтому, отбросив все терзавшие его смутные сомнения и вслед за своими спутниками миновав ворота, МакКей уверенно ступил на желтую дорогу, продолжая поддерживать ведомый разговор, темой которого были хоббиты. Уж слишком их селение, именуемое Новым Хоббитоном, разнилось с тем, что видел ученый, на пути в Легендарий. Создавалось впечатление, что совершив посадку на территории близ Нового Хоббитона, Родни и его спутники словно бы перенеслись на сотни лет назад, где единственным объектом высоких технологий был их зависший в паре сантиметров над взлетно-посадочной площадкой флайер. Даже свои холмообразные хатки хоббиты предпочитали топить по-старинке дровами, которые детишки и подростки в изобилии таскали из леса, тем самым очищая лес от валежен и буреломов. В трактире, где завтракали гости, тоже все в основном было из дерева. А освещалось помещение за счет масляных светильников, в изобилии расставленным по декоративных полочкам на стенах да за счет света, проникающего в большие круглые окна. Это было красиво, хотя и казалось старомодным. Однако Родни припомнил, что вдоль единственной, являющейся центральной, дороги, по которой они пришли к воротам Легендария, стояли затейливые фонари на высоких витых столбиках с лампочками внутри. Стало быть, они должны откуда-то получать электричество для работы. Он спросил об этом своих провожатых. - Фонари работают от фотоэлементов, – охотно пояснила Кошка. - За день поглощают световую энергию и загораются, когда опускаются сумерки. Технология, пришедшая к нам из далекого прошлого. В конце ХХ века старой эпохи такие фонари уже существовали и использовались как садовый декор. - Ну да, как я мог забыть, - спохватился МакКей, ибо подобные фотоэлементы во всю использовались в мире Земли его родной реальности. - Хоббиты не любят сложной техники, – добавил Лео. – А мы решили не настаивать. Пусть живут, как привыкли. Им вполне хватило двух месяцев, проведенных в Адаптационном Центре… - В Адаптационном Центре? – переспросил ученый. - Каждый, кто прибывает в наш мир проходит индивидуальную адаптационную программу, – пояснила девушка. - А я… мне не предлагали никакой адаптационной программы, – заметил Родни. Действительно, он сам никакой адаптационной программы не проходил. И поселили его сразу в жилом блоке «Сферы». - Так вы, как я понимаю, не планируете остаться у нас на постоянно жительство, - заметил Жорик. – Но если вдруг надумаете – только скажите. Мы будем рады… - Разумеется не планирую, – ответил МакКей. - Максимум - недели две. В «Атлантисе» меня уже заждались… Хотя, чего греха таить, предложение слайдера было весьма заманчиво, учитывая технических прогресс данного мира. Родни припомнил то, что успел повидать. Что уж говорить о том, чего он еще не видел. И если одна часть сущности ученого была готова с радостью принять предложение, то вторая отчаянно скучала по родной Земле и по «Атлантису». - Не сомневаюсь, – доброжелательно откликнулся Жорик. Родни вопросительно покосился на слайдера, пытаясь в очередной раз догадаться, что скрывается за этим его доброжелательным «не сомневаюсь». Эти люди не так просты, как кажутся. Родни понял это еще с первых дней пребывания в «Сфере». В глубине души он почему-то был убежден в том, что о его работе над программой моста и, возможно о состоянии дел в «Атлантисе», Жорик знает намного больше, нежели делает вид. Впрочем, в «Сфере» было одно негласное правило – не лезть с расспросами и не навязывать своего мнения, а, набравшись терпения, дождаться, когда гость сам захочет поговорить о возникших у него проблемах. «Возможно, они ждут, когда я распишусь в собственном бессилии», - подумал Родни, с досадой припомнив часы, впустую проведенные перед монитором, когда приходилось изображать активную умственную деятельность. МакКей не знал, насколько правдоподобно это выглядело со стороны, ибо считал себя неважным актером. Но капитулировать ему не позволяла ученая гордость. И что самое досадное – он никак не мог понять, в чем именно заключается проблема? Почему он - гений - не в силах решить очередную поставленную перед ним задачу? Ведь все на первый взгляд достаточно просто, и все же решение ускользает от него, играет, дразнит «эго» гения. ... Или, быть может, проблема кроется в нем самом? Он много лет подряд старательно убеждал окружающих в своей умственной исключительности, что в итоге сам поверил в это. «Но ведь так оно и было все предыдущие годы, - возразил самому себе Родни. – Начиная со школьных лет...» Именно гениальный ум спас его в своё время от жалкой участи неудачника в школе и даже подарил влиятельных покровителей из числа богатых, физически здоровых, но умственно недалеких недорослей для которых он решал задачки по математике и физике. А те в свою очередь закрывали глаза на его далеко не спортивную фигуру, за что нещадно гнобили других, не столь выдающихся учеников. И в проект Звездных Врат он попал тоже благодаря своей исключительности. Кто лучше него разбирается в инопланетной технике, и в том числе – технике Древних? Но видимо, в мире есть пределы всему, в том числе и гениальности. Это печально сознавать, но с фактом не поспоришь. И блеснуть гениальностью среди сотрудников «Сферы» у него, по всему, не получится. Похоже, по возвращению с прогулки придется все-таки, скрепя сердце и переступив через гордость гения, обратиться к местным за помощью. «Но при этом обставить это так, - решил про себя Родни, - чтобы ни у кого не вызвало подозрение, что я в полном ауте. А то и вовсе подобрать подходящий момент и вызвать на дискуссию, в процессе которой кто-нибудь да случайно может подсказать верное направление….» Последняя идея понравилась МакКею. Ученый решил так и поступить по возвращению в «Сферу». Сделать вид, что он просто хочет поделиться своими идеями с окружающими и за невинной беседой ненавязчиво выспросить у местных специалистов то, что его интересовало. Тем паче, что дискуссировать он любил и всегда стремился одержать вверх над коллегами в научных спорах…. … Погрузившись в размышление, Родни не заметил, когда остался в одиночестве на дорожке из желтого туфа; его спутники куда-то удалились, видимо не желая мешать ему думать. Впрочем, обнаруженный факт вызвал в душе ученого легкую панику лишь в первые пару секунд, когда он, застыв на месте, растерянно озирался по сторонам. В следующую секунду доктор МакКей решил, что собственно ничего страшного не произошло. Он по-прежнему уверенно стоит на желтой дороге. Наверняка, если идти по дороге, никуда не сворачивая, она непременно должна вывести его обратно к входу в Легендарий. Над головой по-прежнему было чистое голубое небо, в листве играли солнечные зайчики. Нападать на ученого никто не собирался. Если и была в лесу Легендария какая живность, то, скорее всего, неопасная. Да и та предпочитала не показываться на глаза. А потому, уняв панику, Родни неспешным шагом отправился дальше, гадая про себя, куда могли податься его сопровождающие. Учитывая, что от главной желтой дороги время от времени отходили ответвления, то, скорее всего, каждый из них выбрал своё направление. … … Иногда дорогу пересекала легкая дымка серебристого тумана, который не брали солнечные лучи. Но, не смотря на свою странную природу, ученого она не пугала. Родни успел уяснить, что туман не представляет опасности. Делаешь шаг, и вот он уже за спиной. А желтая дорога бежит себе дальше. Главное – не сходить с тропы. Именно об этом еще в начале путешествия предупредил один из слайдеров. И Родни тогда решил для себя, что ничто не заставит его покинуть надежную желтую дорогу…. Во всяком случае, так ему казалось… …Однако уже минут через десять гений напористо ломился через траву и мелкий кустарник к источнику, привлекшему его внимание, коим являлись вспышки ярко-красного свечения в полумраке лесной чащи, пробудившие в ученом чисто человеческое любопытство. Только подойдя ближе к источнику вспышек, Родни понял их природу: среди высокой травы и перистых раскидистых листьев папоротника на высоких стеблях покачивались цветы с ярко-алыми лепестками. Лучи солнца сквозь прорехи в древесной кроне попадая на цветы, порождали те самые яркие вспышки. Родни приблизился к одному из цветков. Внешне цветок чем-то напоминал водную лилию на высокой тонкой ножке. Родни осторожно слегка наклонился к цветку, но запаха не уловил. Скорее всего цветы не пахли, а приманивали насекомых именно хаотичными яркими вспышками. «И я как мошка полетел на свет», – усмехнулся Родни, протянув, было, руку к тонкому цветочному стеблю. Диковинный цветок мог бы стать прекрасным подарком для его подружки, оставшейся в «Атлантисе». Учитывая то, что она занималась исследованием растений и работала в оранжерее Города, цветок мог вызвать у неё профессиональный интерес. Во всяком случае, сам Родни не помнил, чтобы где-то, когда-то встречал у себя на родине подобное растение. А заодно подарок мог бы загладить вынужденное невнимание с его стороны в дни подготовки к подписанию Соглашения с людьми «Сферы» и его продолжительную отлучку. Но в следующий момент ученый передумал рвать цветок. Кто знает, когда он сможет вернуться в «Атлантис». Дарить увядший цветок не хотелось. Наверняка он потеряет не только форму, но и цвет… «Может, когда напишу программу моста, я однажды смогу вновь прийти сюда, но уже с Кэти, и показать ей эти удивительные цветы, – решил для себя Родни. - А сейчас мне лучше вернуться на дорогу…» Родни огляделся, пытаясь соорентироваться в пространстве. Но кругом были только деревья, высокая трава и цветы, скрывавшие от глаз ученого дорогу. «Так, без паники, – скомандовал себе МакКей, усилием воли унимая участившееся сердцебиение. – Сейчас разберемся. Кажется, я пришел оттуда… Ну да, я шел вперед к цветам. Значит теперь я должен развернуться на сто восемьдесят градусов и идти назад. Тогда я обязательно снова выйду на дорогу…» И Родни пошел в выбранном направлении… … Идти по упругой, покрытой мхом и дерном земле было легко. Но дорога из желтого туфа почему-то продолжала упрямо играть с ним в прятки. Размышляя над сложившейся ситуацией, Родни не заметил, как снова прошел сквозь завесу легкого тумана. Однако вскоре исчезли высокая трава и перистые листья с цветами, а дубы с покрытыми мхом стволами сменились соснами. Лес заметно поредел, что подействовало на МакКея ободряюще. Теперь-то он точно найдет тропу. Родни бросился к очередному просвету, когда ему под ноги попался первый камень, о который ученый запнулся, ласточкой спланировав на живот. «Откуда в лесу взялись камни?» - досадливо чертыхнувшись, подумал мимолетом Родни, поскольку в следующие несколько минут ему было не до камней. В нескольких метрах в стороне кто-то довольно оглушительно чихнул, выпустив столб огня вперемешку с черным дымом. Пролетев над головой ученого и заставив того инстинктивно вжаться в землю и прикрыть голову руками, клуб дыма ударился о ближайшую скалу, оставив на ней черный сажистый след. - «Что происходит?! - Родни почувствовал как теряет самообладание. – Что это было?!» - Извините, если напугал, - тем временем донесся до него из-за камней низкий, слегка гнусавый, но впрочем достаточно приятный голос, принадлежавший явно живому существу. Родни поднял голову, сел, озираясь. Он здесь не один. Что ж, это как нельзя кстати. Наверняка обладатель голоса знает, как отыскать дорогу из желтого туфа и непременно укажет нужное направление. - Эй, кто здесь? – спросил Родни, пытаясь разглядеть говорившего. - Я, – ответил голос, перейдя на английский. И из-за скальных нагромождений на фоне неба поднялась на длинной чешуйчатой почти двухметровой шее, увенчанная гребнем узкая голова. - Бог мой! Дракон! – вырвалось у МакКея. - Говорящий! - Горыныч, к вашим услугам, – вежливо представилась зверюга.- А вас это удивляет? – поинтересовался дракон, склонив голову немного ниже, дабы как следует разглядеть случайного гостя. Родни непроизвольно на четвереньках шарахнулся, было, под защиту ближайших валунов. Кто знает, что у дракона на уме. С другой стороны, не похоже, чтобы тот собирался напасть. Появление говорящего дракона окончательно выбило ученого из колеи. После такого Новый Хоббитон и его обитатели покажутся чем-то само собой разумеющимся. - Просто мне прежде не доводилось видеть живых драконов, – пояснил, собравшись духом, ученый. – А тем более разговаривать с ними… в моем мире драконы не живут, - поспешил пояснить он. – Точнее живут, но только в сказках… - Жаль, – выдохнув облачко дыма, откликнулся задумчиво Горыныч. – Здесь, кстати, тоже … я, считай, единственный …своего рода раритет… А что вы делали в лесу? Вы пришли не со стороны дороги… - Цветы рассматривал, - ответил Родни. – И, кажется, слегка заблудился… - Бывает, – понимающе откликнулся Горыныч. – Вы ботаник? - Скорее астрофизик, – уточнил МакКей, в свою очередь во все глаза продолжая рассматривать дракона и гадая про себя, не является ли Горыныч его собственной галлюцинацией. Сознание гения упрямо отказывалось принять факт существования говорящего дракона. Впрочем, тот не собирался никуда исчезать, и был вполне реален. – Я изучаю звезды и космос. А сюда приехал с друзьями из «Сферы»… - А-а-а, – протянул Горыныч. – Вот оно как. Про «Сферу» я слышал…Её люди иногда заглядывают в гости. А еще приходят легенщики и режиссеры… - Режиссеры? - переспросил, поднявшись на ноги и отряхиваясь, Родни. - Ну да, - ответил Горыныч. – Приглашают сняться в очередной сказке или поучаствовать в шоу-программе. Все какое-никакое развлечение. Кстати, сегодня вечером в Городище будет представление. Приходи посмотреть, не пожалеешь. - Мне бы сперва найти дорогу, - посетовал Родни. - Так что её искать? Она тут, в нескольких шагах, - ответил Горыныч. – Пройдешь мимо вон той скалы, свернешь направо и упрешься в неё. - Благодарю, - ответил Родни. – Я это … тогда пойду… меня, наверное, уже потеряли… - Иди, - откликнулся Горыныч, - рад был знакомству. Хоть ты и не назвал своё имя… - Я доктор МакКей из «Атлантиса», – ответил Родни, осторожно отступая в указанном направлении, не решаясь повернуться к дракону спиной. - Я тоже очень рад... - поспешил заверить дракона Родни. Воспоминаний ему хватит надолго. Но вряд ли он сможет кому-либо в «Атлантисе» рассказать, что болтал с настоящим живым драконом. Пройдя мимо скалы и повернув направо, Родни действительно обнаружил знакомую желтую дорогу из туфа, уходящую в сторону от скального хребта, и с облегчением вздохнул. Теперь осталось отыскать компаньонов. Родни почему-то не сомневался, что, идя по желтой дороге, он непременно встретиться с ними. «А потом можно будет заглянуть в Городище», - подумал МакКей. Интересно же посмотреть на представление с участием живого дракона…