I'll Fight For You

Минут на пять в машине воцаряется тишина. Относительная — звук работающего двигателя из-за всех сил старается хоть немного разрядить обстановку, но на деле выходит с точностью наоборот. Мне как никогда хочется вдавить педаль газа в пол, до самого блядского предела, чтобы внедорожник с ревом рванул вперед, но по классике жанра дорога к таким маневрам не располагает, ибо совсем не к черту, а я из тех, кто любит комфортную езду. Проложенная в джунглях тропа, а точнее хорошо укатанная колея, это вам не скоростной автобан, здесь не полихачишь без последствий для автомобиля. Тем не менее, стрелка спидометра уже перевалила за отметку семьдесят. Вот не зря говорят, что нельзя смешивать работу и личные отношения. Из этого ни хрена путного не выходит. И мы с Оуэном живой пример, как поступать не стоит. — Может, сбавишь обороты? — звучит предложение, аля приказ с соседнего кресла, но мне откровенно плевать на возможные неудобства Оуэна. Я хочу как можно скорее добраться из пункта А в пункт Б, чтобы свести общение с морпехом к минимуму. Для его же безопасности. — Может, заткнешься? — на мое контрпредложение Грэйди недовольно фыркает. — Не так я себе представлял этот разговор… — Да ладно, ты еще что-то себе представлял? Дай угадаю, наша беседа должна свестись к сексу на заднем сиденье? Или на капоте? Ведь когда мы встречались все наши разговоры, так или иначе, заканчивались именно этим. — Да брось. Что-то я не припомню, чтобы на базе мы занимались сексом, а там нам приходилось общаться довольно часто, — подмечает Оуэн, сверля во мне любимой дыру. — Во время брифингов мы не общались — мы пререкались. Или вели деструктивные диалоги. — Слушай, тебе есть из-за чего злиться… — Серьезно, Оуэн? Ты так думаешь? А знаешь, ты прав, я пиздец как зла, но вовсе не из-за того что ты умотал на остров к динозаврам пока я была под прикрытием. И нет, мое недовольство, а скорее раздражение вызвано даже не тем фактом, что ты как последний трус поставил точку в наших отношениях с помощью эсмс. Не спорю, после этого я конкретно так разочаровалась в тебе. Мне всегда казалось, что ты из тех мужчин, которые говорят все, что думают оппоненту в лицо. Но все мы рано или поздно получаем нож в спину, да? Не я первая, не я последняя, — ухмыляюсь, но на Оуэна принципиально не смотрю. Дорога, неровная, местами ухабистая, но при этом не требующая каких-то супер навыков вождения хоть как-то отвлекает от мысли, что действовать нужно совершенно по другому сценарию. — Тогда что тебя так злит, Кэт? Да мы разбежались, но твой мир не то, что не рухнул, он даже не пошатнулся, — в голосе Грэйди столько уверенности и стали, что даже не глядя в его сторону, я знаю, что этот мудак коронно ухмыляется. Он всегда надменно скалится, когда уверен в своей правоте. А уверенности этому самовлюбленному ублюдку всегда было не занимать. — Да остановись ты уже! — рявкает морпех в привычной всем воякам манере, той, от которой у обычных смертных в венах стынет кровь. — Как прикажешь, — разгоняю двухтонную груду металла до ста и резко бью по тормозам. И будь на месте Грэйди кто-нибудь другой, то моя маленькая шалость обязательно бы удалась. Нет, ремень безопасности не для него, но с реакцией у шатена по-прежнему все в порядке. Я конечно не рассчитывала, что Грэйди, подобно пробке от шампанского, при резком торможении вылетит через лобовое стекло. Но честно надеялась, что его физиономия встретится с «торпедой» внедорожника. Но, не судьба, а жаль. — Совсем сдурела! — рычит Оуэн, смотря на меня очень нехорошим взглядом. Захотелось даже душ принять. — Ты сам попросил, — равнодушно пожимаю плечами, все еще не сводя взгляда с горизонта. — Кстати, пешие прогулки на свежем воздухе полезны для здоровья, — заявляю на полном серьезе, впервые за время нашей поездки, смотря Грэйди прямо в глаза. И внутри вновь что-то ломается, но в этот раз мне не больно. Совершенно. Это другое и это куда хуже. Опаснее. — Вали из машины. Будем считать, что разговор состоялся. — И не подумаю. Ты все еще не ответила на мой вопрос: зачем ты здесь? — я присутствовала на допросах, которые проводил Грэйди всего один раз, но этого вполне достаточно, чтобы сейчас сделать единственно правильный вывод — Оуэн больше не собирается церемониться. Наш и без того деструктивный разговор плавно перешел в стадию допроса, возможно даже допроса с пристрастием. Что ж, самозащиту еще никто не отменял. — Как ты вообще оказалась в «частном секторе»? — Не задавай вопросов, ответы на которые ты не хочешь знать. Да и какая тебе разница? Я лишилась любимой работы, но как ты подметил, мой мир даже не пошатнулся. А вот ты, как бы ни старался, но с отстранением от службы так и не справился. Кстати, за что тебя на самом деле выперли из спецназа? Теперь-то я могу перестать делать вид, что верю в эту херню — «пора уступить дорогу молодым». — Не переводи тему, — на первый взгляд мои слова прошли мимо цели, но на деле все попали точно в яблочко. Это можно понять, по отстраненному взгляду мужчины, по кривой, совершенно неестественной ухмылке, по его тяжелому дыханию, да даже потому, как Оуэн стучит пальцами правой руки по своей коленке. — Да я и не перевожу, — вновь пожимаю плечами и заглушив мотор, вытаскиваю ключ зажигания и покидаю салон внедорожника. Не то чтобы мне нужно было подышать свежим воздухом или проветриться. Просто Оуэн предсказуемо последует за мной следом, а мне как раз это и нужно. Не хочу потом объяснять, откуда на светлой обивке сидений появились пятна крови. — Я здесь по работе, ты же слышал, — останавливаюсь возле капота внедорожника и зачем-то запрокидываю голову назад. Надо мной бледно голубое небо с парочкой пушистых облаков и больше ничего. Равнодушное ни-че-го. Делаю глубокий вдох, воздух густой, влажный и почему-то пряный, как будто кто-то хорошо сдобрил его специями. А на выдохе все же решаю задать вопрос, который достаточно долгое время не давал мне покоя: — Тебя правда не устраивала только моя работа «в поле»? — все еще вглядываюсь в тусклое небо, пытаясь разглядеть в бледной синеве лопасти вертолета, но это не то небо, не то место и совершенно точно не тот момент моей жизни. — Меня не устраивало то, что эта работа делала с тобой. Ну и еще мне всегда были не по душе твои коллеги по цеху, — как и ожидалось Оуэн не смог проигнорировать то, что я вышла полюбоваться местностью, и решил присоединиться. Надо отдать Грэйди должное, двигается он по-прежнему практически бесшумно, что при его немалых габаритах не так уж и просто. Врасплох он меня, конечно, не застал, но и задачи такой он перед собой явно не ставил. Да и подкрался не со спины, а с боку. Привычно останавливаясь ровно в двух шагах от меня. — У тебя была я, но ты все равно предпочел хлопнуть дверью и отправиться на остров дрессировать вымерших миллионы лет назад рептилий, — усмехаюсь, горько, раздосадовано, но дышу спокойно. Сердце не ускоряется и не пропускает удары, даже не замирает, все это в прошлом. Мне больше не нужно быть кому-то нужной, важной, я больше не за кого не цепляюсь. Наконец-то научилась плавать без спасательного круга. Поэтому встречаясь с Оуэном взглядом, глаз не прячу и не закрываюсь в защитном жесте. Просто смотрю на мужчину, которого когда-то считала своим и думаю в какой момент пустить ему пулю в лоб. — В том-то и проблема, Кэт, ты никогда не была моей. Рикс, Хейз, да даже этот Смит или как там его — они в твоей системе координат всегда были и будут на первом месте. Тогда как я оказался просто случайным человеком. Прохожим, блядь. Ты спокойно пережила расставание со мной, но так и не смирилась с потерей Рикса. — В голосе Грэйди нет надлома или горечи, кажется, Оуэн даже не сожалеет, что он оказался для меня случайным прохожим. Возможно, смирился. Но скорее всего, просто всегда знал, что ничего между нами не было и быть не могло. Влечение к человеку — это химическая реакция, не более и, к сожалению такие вот химические реакции весьма скоротечны. Я для Грэйди даже не случайный прохожий, я невыполненное задание. Провал. Выговор в личном деле. Но сейчас это не важно. Сейчас уже не больно. Сейчас в груди равнодушное ни-че-го. — Так дело в Риксе или Смите? Хейза я в расчет не беру, ты всегда говорил, что не знай ты, что мы с Эйданом работаем вместе, то решил бы, что он мой старший брат. А ревновать к брату, пускай и не родному, глупо. Или все дело в том, что ты всегда видел во мне исключительно агента разведки? Как ты там говорил — лживая дрянь, играющая чужими жизнями в угоду себе любимой, пускающая людей в расход ради спасения собственной шкуры. Продажная сука. — Почему все всегда сводится к этому чопорному ублюдку? — недовольно ворчит Оуэн, складывая руки на груди, а я еле сдерживаю смех. Он в своем репертуаре. Я буквально слово в слово процитировала его же слова в мой адрес, а он принципиально пропустил все мимо ушей. Делая акцент исключительно на Смите. — Да у тебя просто идея фикс насчет меня и Алекса. Может ты нас тайно шипперишь? — язвлю я с нахальной улыбкой на губах. — Что делаю? — уточняет Грэйди, смотря на меня настороженно. — Ты в своих джунглях совсем отстал от жизни. — Не сомневаюсь. — Гугл тебе в помощь. Но к твоему сведению, я никогда тебе не изменяла. Но если тебе нравится думать, что все-то время что мы с тобой встречались, я за твоей спиной крутила роман с агентом МИ-6, что ж, пожалуйста, твое право. Я доказывать обратное не собираюсь. — Да я скорее поверю, что Земля плоская, чем в то, что между тобой и Смитом ничего не было. Кэтрин, я не слепой. А еще у меня много знакомых в разведке. — И? — И я знаю, что ты врала мне как минимум насчет трех операций. Прикрываясь заданиями, ты исчезала со всех радаров на пару недель, а потом как ни в чем не бывало, возвращалась домой… — Можешь не продолжать, твоя логическая цепочка до неприличия банальна. Вот только я исчезала с радаров, прикрываясь «несуществующими» операциями вовсе не из-за секса с Алексом, а из-за визитов к психотерапевту. Сам понимаешь, работа в Управлении совершенно не совместима с ПТСР, приходилось шифроваться. — У тебя был ПТСР, а ты мне ничего не сказала? — два шага, нас все еще разделяет каких-то два гребанных шага. Стоит протянуть руку, чуть податься вперед и я смогу коснуться Грэйди. Вот только на самом деле между нами разлом глубиной с Марианскую впадину и если еще пять секунд назад невидимую трещину вполне можно было перешагнуть, то после этого безобидного вопроса два шага превратились в пару десятков километров. — А что я должна была тебе рассказать, Оуэн? Мы жили под одной крышей, делили одну постель на двоих, а ты даже не заметил, что я боюсь спать по ночам. Прости, что не сказала тебе, что меня мучают кошмары или что из-за чувства вины я лезу под пули. Да и как я могла не рассказать тебе о приступах паники, из-за которых временно перестала выходить "в поле". Прости, пожалуйста, что ты ничего этого не заметил… В помещение царит полнейшая тишина, даже лампы на потолке, которые вечно трещат или тихо гудят, не издают никаких звуков и от этого становится самую малость не по себе. Все в лучших традициях ужастиков — девушка, подвал и неизвестность. В моем случае подвал заменил спортзал в южном крыле временной базы, но, как нам всем известно, от перестановки мест слагаемых сумма не меняется, но и лучше не становится. Делаю глубокий вдох и моментально об этом жалею — сломанные ребра мстят за беспечность острой, пронизывающей болью в груди. На глаза наворачиваются предательские слезы, но я давно научилась бороться с такими приступами слабости. Всего-то нужно переключиться с эмоциональных ощущений на физические: незаметно ущипнуть себя до боли за особенно чувствительное место, прикусить язык или губу, ну или воспользоваться болевыми ощущениями от уже имеющихся травм. Вот только в этот раз что-то идет не так и вместо того, чтобы прийти в себя, я ухожу в эмоциональный штопор… стены спортзала по щелчку пальцев превращаются в бетонные руины высотного здания. Я пытаюсь бежать, но не могу сделать и шага, ноги по щиколотку увязли в кровавой жиже. Меня сбивает с ног взрывная волна, накрывая облаком пыли и песка. Глаза режет яркий солнечный свет. Бешеный стук собственного сердца оглушает, но при этом я отчетливо слышу голос Саймона и его равнодушное "Ты меня разочаровала" заменяет контрольный в голову. Выстрел. — Эй! Дыши, Майерс, давай! Вот так, вдох — выдох, вдох — выдох! Голос кажется, мне знакомым и если память меня не подводит, а за это я ручаться по понятным причинам пока не могу, в прошлый раз он, голос, тоже просил, нет, приказывал дышать. Меня хорошенько встряхивают, совершенно не заботясь о том, что это может причинить мне боль или того хуже усугубить и без того хреновое состояние. К счастью сия экзекуция действительно приводит в чувства. — Можешь отпустить, я не упаду… — фокусирую взгляд на стоящем прямо перед до мной молодом мужчине. Вглядываюсь в его невероятные антрацитовые глаза, а думаю при этом почему-то о бледно голубом небе Венеции. Именно в этом прекрасном Итальянском городе, пуля выпущенная снайпером и на мое счастье попавшая в бронежилет выбила из моих легких весь воздух. И если бы тогда оперативник вовремя не ослабил мой жилет, то я вполне могла задохнуться. Выстрел пришелся точно в грудную клетку, припечатал меня к земле, а заодно парализовал мою дыхательную систему. — Мы так и будем стоять? — по идее нужно обозначить свою самостоятельность. Негоже агенту Управления находящемуся не под прикрытием настолько тесно общаться с агентом МИ-6, вот только вырываться из крепких рук разведчика не так уж и просто. Да я и не пытаюсь, у меня на подобного рода маневры просто нет сил. Все-таки не стоило так торопиться с выпиской из больницы. — Это ты мне скажи? Я готов держать тебя в объятиях всю жизнь, — у моего спасителя приятный, ласкающий слух голос с легкой хрипотцой, неуставная стрижка и совершенно обезоруживающая улыбка. Подтянутый, но не перекаченный, выше меня почти на две головы, на первый взгляд обычный, а на фоне таких громил как Грэйди и Хейс и вовсе ничем кроме роста не выделяющийся. Но невероятно надежный, перед ним почему-то совершенно не страшно быть слабой. Уязвимой и даже беззащитной. И для понимания этого мне хватает одного мимолетного взгляда. Алекс понимающе улыбается, но в глазах нет и намека на жалость или лживое сочувствие и это как-то неправильно с его стороны. В том плане, что в штабе все поголовно жалеют бедную и несчастную меня, я ведь не только потеряла бывшего «напарника», но и загремела на больничную койку. Даже Оуэн, заглянувший пару дней назад в госпиталь, снизошел до сухого, но вполне искреннего «это не твоя вина». Он видимо решил, что если я услышу это из его уст, то мне сразу полегчает. Как бы ни так. Стало только хуже. Лучше бы Грэйди продолжал молчать, усердно делая вид, что ничего страшного не произошло. — Как ты здесь оказался? — странно цепляться за агента МИ-6 как за спасательную соломинку и одновременно подозревать его во всех смертных грехах. — Также как и ты… прилетел на самолете. — Смит криво усмехается, а я отчетливо ощущаю горькое послевкусие на собственных губах. Изрядно потрепанный, с темными кругами под глазами и целой россыпью мелких ссадин на лице и руках. В совершенно несвойственной ему одежде: джинсы, футболка и расстегнутая рубашка из плотной ткани с закатанными до локтя манжетами. Уставший. Совершенно точно не восстановившийся после ранения. Мужская версия меня самой. — Мы до неприличия похожи, Кэт. Сломанные, но не сломленные, жаждущие мести и люто ненавидящие себя за промахи. Мы выжили, но потеряли часть себя. И в этот момент защитное стекло, которое на протяжении последних двух лет не давало захлебнуться в кровавых воспоминаниях, покрылось причудливым узором трещин. А когда Алекс прижал меня к себе, то и вовсе рассыпалось, превращаясь в стеклянную крошку под ногами. Зверь внутри взвыл от боли и отчаяния, и я впервые за очень долгое время позволила себе реветь в голос. — Все хорошо, Кэт, я рядом. Я помогу. Если с этим дерьмом справился я, то ты и подавно сможешь. Даю слово… — Мне жаль, что тебе пришлось пройти через это дерьмо в одиночку. Прости. Знаю, что это прозвучит как оправдание, но это факт, тогда я не видел ничего дальше своего носа. — Голос Оуэна, холодный и до омерзения виноватый выдергивает меня из нахлынувших воспоминаний. Конечно, он сожалеет, как же иначе. Вот только сожалеет не о моих душевных муках, а том, что каким-то невиданным для себя образом упустил момент угрозы собственной жизни. ПТСР ведь штука непредсказуемая, мало ли что мне могло взбрести в голову. — А сейчас у тебя, что открылся третий глаз или благодаря непрерывной связи с космосом ты прозрел? Нет Грэйди, ты по-прежнему ничего дальше своего носа не видишь. Или не хочешь видеть. Я лично ставлю на второе. Иначе ты бы давным-давно забил тревогу. — Ты это сейчас о чем? — в голосе морпеха мелькает хорошо знакомая мне стальная нотка. Оуэн смотрит непонимающе, но вид при этом у него невероятно серьезный. Видимо он все еще помнит, что обвинениями я никогда просто так не разбрасываюсь. — Об опытах на людях и исчезновении туристов. Да и довольно частые несчастные случаи наводят на определенного рода мысли. Но ты ясное дело ничего подозрительного не замечал. А с другой стороны тебе ведь платят за дрессуру зверушек, а не поставку биоматериала для опытов, — язвлю я с надменной ухмылкой на губах. Облокачиваюсь о капот внедорожника, смотря на бывшего парня с вызовом. — Именно, мне платят за работу с рапторами, — цедит сквозь зубы Грэйди, складывая руки на груди. Защищается. Но судя по взгляду, он действительно ничего не знает о проделках Ин-Ген или очень хорошо изображает свое неведение. — Так вот зачем ты приехала на остров, — тянет Оуэн, но встретившись с моим серьезным взглядом, переходит к делу. — Мне действительно ничего не известно об опытах и исчезновениях. Но дыма без огня не бывает, да и то, что именно ты оказалась на Нубларе говорит о многом. Я хочу помочь. — Хочешь помочь, хорошо. Кто отдал приказ на ликвидацию Рикса? — Кэт, не надо. — Кто отдал, чертов приказ, Оуэн? — чуть ли не по слогам произношу я, вглядываясь в ореховые глаза мужчины. — Да не было никакого приказа! — взрывается Грэйди. — Это была обычная зачистка территории. Две группы входят одновременно и планомерно зачищают все здание. Единственное, что нам сказали — так это что в ходе операции будет уничтожен крот. Все. Разница в том, что бойцы «Дельты» обнаружили тебя связанную по рукам и ногам из-за чего послали штаб к черту. А Саймон Рикс попытался сбежать, а когда мы все же загнали его в угол, решил взорвать ту часть здания, где находились ребята из «Дельты», мы стреляли на поражение. Вот и вся правда. Начальство объявило Рикса погибшим при исполнение, чтобы прикрыть свой зад. Сама понимаешь, узнай, кто истинную причину его гибели полетели бы головы. — И все же? — Ты не исправима, — выдыхает мужчина, запуская пятерню в короткие волосы. — Приказ на зачистку отдал генерал Вудспик, откуда он взял информацию о кроте, я не в курсе. Разведка перед нами не отчитывалась. Но в то время ходили слухи, что кто-то из людей Вудспика сотрудничает с МИ-6. — И в этот момент Оуэн допускает роковую ошибку, он не просто сокращает между нами дистанцию, он в точности копирует мою позу, тем самым подставляясь под возможный удар. Теперь мы оба облокачиваемся на капот внедорожника, оба смотрим вдаль, но думаем о том, что осталось позади. Молчим. Грэйди случайно задевает меня плечом… — Так и знала, что найду тебя здесь, — самодовольно заявляю я, подкравшись к командиру «Эхо» со спины. Оуэн от звука моего голоса над его ухом едва заметно вздрагивает, и я расплываюсь в довольной улыбке. Не каждый день удается застать Грэйди врасплох. — Здесь тихо и красиво, — морпех пожимает плечами, но на меня не смотрит. — Красиво — да, тихо — нет, — поджимаю губы, отрицательно качая головой. Оуэн на мое заявление лишь усмехается. — Мне оставить тебя одного? — Ты же не оставишь меня в покое, даже если я пошлю тебя к черту, — как-то совсем обреченно произносит Грэйди, наконец-то обращая внимание на мою скромную персону. И его хмурый взгляд ни на йоту не портит мое хорошее настроение. — Да ухожу я, ухожу, — поднимаю руки вверх, как бы признавая свое поражение и о чудо, на лице вояки появляется почти незаметная улыбка. — Разве я сказал, что хочу, чтобы ты ушла? — Оуэн вопросительно изгибает бровь, поглядывая на меня снизу вверх. — Но и обратного ты не сказал, — недовольно подмечаю я, стараясь выглядеть при этом серьезной. Но выходит из рук вон плохо. — Ты не исправима, — Грэйди демонстративно вздыхает. Улыбается, кивая на свободный край бетонного ограждения. И к собственному удивлению уже через секунду я устраиваю свою пятую точку рядом с командиром отряда «Эхо». Открывающийся вид и правда завораживает: закатное солнце медленно исчезает за горным хребтом, взлетная полоса и заходящие на посадку истребители. Уверена, мало кто может похвастаться, что видел нечто подобное… — Хочешь сказать, что Вудспик отдал приказ о зачистке, полагаясь исключительно на данные МИ-6? — я первая подаю голос, тем самым прекращая затянувшиеся молчание. — Это вполне возможно. Да и твой любимый Смит довольно часто фигурировал в разговорах в штабе. — Алекс не мог меня подставить. — Ну конечно, он же белый и пушистый, а еще настоящий джентльмен, да? — язвит Оуэн, недовольно поглядывая на меня. — Прекрати. Твоя необоснованная ревность была неуместна ни тогда, ни сейчас. Да и дело не в этом. Смит физически не смог бы это провернуть. Во-первых, он находился на другом континенте, а во-вторых, накануне зачистки Алекс оказался в больнице. — И что с этого? — Алекс конечно хорош, но не настолько, чтобы находясь в отключке участвовать в ликвидации агентов Управления. В таких делах нужно держать руку на пульсе, а не полагаться на удачу. — Встречаясь взглядом с Оуэном, ожидаю увидеть в его ореховых немой вопрос, мол, откуда тебе-то об этом знать? Но на деле не вижу ничего, кроме своего отражения. В глазах Оуэна я всегда была и буду монстром и совершенно не важно, что он мало чем от меня отличается. — Тебе не кажется странным, что вы со Смитом оказались на больничной койке практически одновременно? — Если честно, то я об этом никогда не думала. Это может быть как простое совпадение, так и спланированное покушение. Скажи, а если бы во время зачистки твой отряд оказался на месте «Дельты», то ты бы выполнил приказ? — Кэт, это сложно. Не знаю… — Знаешь, просто тебе страшно признаваться в этом даже самому себе, — горько усмехаюсь, отталкиваюсь от капота, спеша увеличить дистанцию между нами. — Что, даже не спросишь, стрелял ли я в Рикса? — замираю на месте, на секунду закрываю глаза, делаю вдох, а на выдохе оказываюсь возле Грэйди. Мне требуется всего три отточенных и доведенных до автоматизма движения, чтобы лезвие ножа оказалось в опасной близости от сонной артерии морпеха. — Ты Эхо — один, ты не мог не стрелять. Вопрос в другом: когда ты понял, что облажался? Тебя убрали из спецназа за то, что ты убил агента под прикрытием, не так ли? Официально зачистки не было, вы были на обычном патрулировании квадрата. Приказ пришел не из штаба, верно, но понял ты это слишком поздно. Во всем виноваты помехи в связи или перехваченный кем-то радиосигнал. Нужно за что-то зацепиться, переключиться. Нельзя спускать зверя с поводка. Исчезновение горе дрессировщика сразу заметят, поднимется совершенно ненужная мне сейчас шумиха, и тот, кто стоит за исчезновением агентов МИ — 6 исчезнет с радаров. А этого нельзя допустить. Именно поэтому убираю нож от шеи Грэйди, отхожу на безопасное для морпеха расстояние, пытаясь убедить себя в правильности своего поступка. Оуэн молчит, тем самым подтверждая мою теорию. Но мне от этого совершенно не легче. — Кэт… — Я ненавижу тебя Оуэн. Ненавижу всем сердцем. Все это время я винила себя в том, что сделал ты! Но знаешь что, это доказывает, что не такой уж ты и герой Оуэн. Ты не чем не лучше меня, если задуматься, ты даже хуже. Знаешь, я была уверена, что к концу нашей поездки пущу тебе пулю в лоб. А сейчас поняла, что делать тебе одолжения я не хочу. Геройствуй дальше, но не лезь туда, куда тебя не просят, больше мне твоя помощь ни в чем не нужна. Надеюсь, больше никогда не увидимся. Подарив на прощание Оуэну снисходительную улыбку, продолжаю поездку до парка в гордом одиночестве. Грэйди остается позади, теперь точно навсегда.

***

Проходя мимо очередной длиннющей очереди к площадке для наблюдения за ожившей рептилией из ночного кошмара, Зак пытается понять, почему совесть не позволила послать родителей на прогулку в ближайший к их дому парк. Чертово воспитание! Головная боль подкралась незаметно, но долбанула капитально. Орущие, визжащие от восторга дети, да и взрослые действовали не только на нервы, но и на ушные перепонки. Кажется, благодаря одной особо впечатлительной особе, Зак оглох на левое ухо. А еще он заколебался маневрировать среди людского потока, но Грэю на трудности брата совершенно до лампочки. Мальчишка и так пошел кареглазому на встречу и позволил затащить себя в номер отеля, чтобы Зак смог переодеться в повседневную одежду. И теперь малой явно наверстывал потраченное впустую время, целых двадцать минут с учетом дороги до отеля, в ускоренном режиме. Митчелл непременно слился бы с прогулки по парку уже после второго аттракциона, работу никто не отменял, но во время поездки в шаттле Грэй спросил про развод родителей и все пошло не по плану. Вместо того, чтобы успокоить малого, Зак заявил брату, что пора взрослеть и теперь чувствовал себя последним мудаком. Но к удивлению парня именно после этой жестокой фразы Грэй вытер слезы, которые крупными каплями катились по его щекам пока Зак приводил доводы в пользу развода родителей, и обратил все свое внимание на пейзаж за окном шаттла. Зато за полчаса до этого совершенно не радужного разговора кареглазому удалось уломать мать прилететь на Нублар, за что нужно сказать отдельное спасибо мисс Диринг. Ибо на уговоры старшего сына миссис Митчелл поддалась только после того, как Зак в подробностях рассказал о мимолетной встрече с блудной тетей. Оказавшись возле ограждения с гиросферами, от плохого настроения Грэя не остается и следа, и он вновь берется за просвещения старшего брата. Слушая о сотворение всего живого на земле, Зак убивает время до их очереди, рассматривая тех несчастных, кому не достались спасительные браслеты. Внимание парня привлекают шебутные девчонки, которые из-за всех сил пытались закадрить парней уже ожидавших свои гиросферы. Смех, да и только, тем более у одной из жертв школьниц была спутница. Девушка стояла к Митчеллу спиной, но казалась смутно знакомой и это самую малость напрягало. Ненормально видеть Майерс в каждой встречной брюнетки. — И долго ты будешь пялиться на ее задницу? — интересуется Грэй, слегка повысив голос. — Я не пялюсь, — шипит Зак, смотря на младшего брата, как на врага народа, вот только на мальчишку этот взгляд не производит должного впечатления. — Ага, как же! — и вот именно на это «ага» девушка оборачивается, подмигивает младшему Митчеллу и скрывается в так не вовремя подъехавшей гиросфере. А Зак плюет на все правила и схватив малого за шкирку в наглую занимает следующий пластиковый пузырь. Ибо упускать из виду не пойми как оказавшуюся на острове Кэтрин Майерс Зак точно не намерен.