Уэйд [Белый] {Жёлтый}
{Пиу-пиу! Умри, инопланетная скотина, умри!} [Ты что, воюешь с пришельцами? Я-то думал, мы начинали с ковбоев.] {Уууууииииииуууууууууиииииииууууууииииииуууу БУМ! Получите и отсосите, грязные мошонки!} [Как они могут отсосать, если сами часть половых органов? Это вообще физически возможно?] {Пф. Они инопланетные ковбои и могут делать что захотят.} [Тогда как они трахаются?] {Ты когда-нибудь видел «Пинк Флойд: Стена»? Я представляю большой цветок, он раскрывается, один из них пестик ― если ты понимаешь, о чём я, ― а другой в этом случае становится тычинкой, а пыльник — это пенис. Другими словами…} [Мы поняли метафору, Жёлтый.] {А потом они типа трахаются до смерти, пожирая друг друга без остатка в процессе, прям как в кино. А ещё у них зубы есть! Настолько большие, что они могут…} [Любопытно. Так у них есть разделение по половому признаку, или они гермафродиты?] {Хм… Гермафродиты. Поэтому могут ебать друг друга КРУГЛЫЕ СУТКИ! Правда было бы круто, если б в мире так всё и было устроено?} [Мы никогда не закончим.] ― И то верно, ― пробормотал Уэйд, прервав наконец затянувшийся диалог голосов. Он их не винил ― нужно же было чем-то развлечься, пока Дэдпул совершенно неподвижно сидел тут, наблюдая за квартирой напротив через прицел винтовки. ― Но если вы хоть раз поможете мне, это вас не убьёт, ― пробормотал он на выдохе, не отводя взгляда от окна, за которым следил. {На самом деле наша помощь тебе не нужна. Мы — полный отстой в засадах.} [Это ты отстой. Тебя слишком легко отвлечь.] {Ага, а тебя, типа, нет? Кому было так интересно, как трахаются ковшельцы?} [Что ещё за ковшельцы, блядь? Это наитупейшее название, которое мне доводилось слышать.] {Ты просто завидуешь, что первым не придумал его.} [О да. Конечно, я завидую тому, что кое-кто тупой, словно камень, и оригинальный, как песок на пляже.] {Эй! А ну возьми свои ёбаные слова назад!} [Хер тебе.] {Ты заберешь их! А ну быстро ЗАБИРАЙ ИХ ТЫ, ЁБАНЫЙ КУСОК БЕСПОЛЕЗНОГО ГОВНА!} [Боже, в тебе нет никакой тактичности. Ты думаешь, подобные слова принудят меня к чему-либо?] {О, я могу тебя принудить.} ― Эй… ― предупреждающе зарычал Уэйд, но ни один голос не обратил на это никакого внимания. [На что спорим? Да ты муху неспособен принудить приземлиться, будь ты кучей навоза.] {Оу… Здесь, блядь, ты пересёк черту. Ты о-о-очень пожалеешь.} [Заставь. Меня.] {Uh oh. There you go again talking cinematic. Yeah, you! You’re charming, got everybody star struck.} Жёлтый затянул первые строки их нелюбимой песни, но Белый сохранял ледяное молчание. Уэйд застонал. Эта ужасная цепляющая мелодия теперь застрянет в голове навечно. {IF WE WERE A MOVIE, YOU’D BE THE RIGHT GUY! AND I’D BE THE BEST FRIEND, YOU’D FALL IN LOVE WITH!} [О’кей.] ― Хриплый голос Белого был пропитан досадой и смирением. {IN THE END WE’D BE LAUGHING, WATCHING THE SUNSET FADE TO BLACK!} [Я сказал «ладно». Завали.] {SHOW THE NAMES! PLAY THE HAPPY SONG!}¹ ― Ш-ш-ш-ш, — прошипел Уэйд, поднимаясь и складывая винтовку лёгким движением, пока Жёлтый не начал следующий куплет. [Он пришёл?] ― Пришёл. {Ой, божечки!!!} Наконец-то у них появилась зацепка. Так далеко они ещё не забирались, но наконец-то после полутора недель поисков смогли обнаружить одного из тех, кто искал информацию по Оружию Икс. [Мне всё-таки кажется, что поиски не заняли бы у нас столько времени, если б мы постоянно не отвлекались.] {Ой, да заткнись уже на эту тему. Тебе же тоже нравится тусоваться с Паучком.} [Нихера подобного. Я просто терплю.] {Потерпи мою жопу! Да у тебя такая же к нему любоффь, как и у нас с Уэйдом.} ― Эй, парни. Мы спорили об этом уже сотню раз ― давайте пока отложим разговор и приступим к похищению, пыткам и, возможно, убийству? Наше обеденное свидание продлится всего час. От силы. ― Уэйд уже перебирался по канату, натянутому через улицу между двумя высотками. На этот раз он не мог позволить себе выбить окно, потому что существовал риск быть замеченным. {Погоди-ка. О, прекрасные Мерлиновы ягодицы, я не ослышался? Ты только что сказал «возможно, убийству»?} [Он, наверное, ошибся. ― В этот раз голос Белого звучал опасно низко. ― Он имел в виду «совершенно точно убийству». Да, Уэйд?] Дэдпул раздражённо выдохнул. ― Да, это я и имел в виду. Безусловно. Этот парень был Оружием Икс. Даже если технически им не являлся, то всё равно был, понимаете? Любая связь с бывшей организацией, создающей мутантов, рисовала на человеке огромный красный крест в личной книге мщения Уэйда. Так что да ― всё-таки он убьёт его. И будем надеяться, что Паучок об этом не пронюхает. {Думаешь, он не знает, что мы до сих пор берём заказы?} [В последнее время не очень-то и берём, ― процедил Белый. ― С тех пор как начали патрулировать вместе с ёбаным супергероем.] Уэйд стиснул зубы, срезая верёвку, когда достиг крыши и скользнул в вентиляцию, крышку которой вскрыл (ломом) загодя. ― Всего-то пара недель в таком ритме. Да мы занимались и другими вещами. Например, выслеживали этого сукина сына. Мы просто физически не могли взять обычное количество заказов. [Оправдания, ― прошипел Белый. ― Ты думал, что тоже сможешь стать героем. Считал, что объединишься с Паучком в команду и прекратишь убивать людей по приколу…] {И за деньги.} [И за деньги. Ты считал, что можешь искупить свои грехи.] {Бедный Уэйд, такая ты глупышка. Ты навсегда останешься убийцей. Ты настолько пропитан кровью своих жертв, что никогда не сможешь избавиться от её запаха.} [Ого, звучит очень поэтично.] {Да, блядь! Так оно и есть.} [Жёлтый прав. Ты запятнан. И никогда не сможешь отмыться.] ― Да знаю я, блядь, ― прорычал Уэйд. ― А теперь заткнитесь ― мне надо сосредоточиться. Он уже полз по-пластунски через вентиляционную трубу: холодный металл врезался в тело, костюм прилипал к нему, когда он пытался продвинуться в тесной трубе. Та была просто нереально узкой, особенно ― если учесть, насколько большим был Уэйд. Было трудно понять, как далеко он уже прополз. {Как мы это раньше-то делали? Кажется, пару часов назад было легче.} [Уэйд просто пожрал.] ― Ты что, называешь меня жирным? ― язвительно осведомился Уилсон, наконец остановившись у нужного отверстия, которое должно было вывести прямиком в гостиную жертвы. Он потянулся вперёд, кряхтя от неудобства, когда локтями задел стенки, и с трудом вытолкнул крышку. Та с грохотом упала на пол, но Уэйда это не волновало. По крайней мере пока. Он протиснулся вперёд, туловищем свешиваясь из отверстия вентиляции и сканируя взглядом пространство комнаты. {Осторожнее с детками!} ― пискнул Жёлтый, когда Уэйд приготовился спрыгнуть на пол. ― Знаю, знаю! ― Он убедился, что катаны тоже снаружи, и рыбкой соскользнул. Тихо приземлившись, он вновь огляделся. Никакой реакции. Уэйд выпрямился и подошёл к мужчине, который неуклюже прислонился к невзрачной кушетке. [Он меньше, чем мы думали.] Уэйд пнул жертву тяжёлым ботинком, внимательно рассматривая. ― Да уж… Он на крысёныша похож, да? {Ну, само собой, ведь он ёбаная крыса.} Уэйд согласно промычал и склонился, чтобы достать из-под кушетки маленький баллон с газом (уже пустой). За почти невидимую леску он поднял его и спрятал в один из карманов. Не стоило оставлять улики с символикой Дэдпула. Не в этот раз. Несколько часов назад он уже посещал эту квартиру, тщательно обследовав каждый уголок, и не нашёл ничего, что напоминало бы об Оружии Икс. Вообще ничего. Квартира была совершенно пустой. Лишь стандартная мебель, телевизор, парочка свитеров и брюк в шкафу, а в холодильнике — коробки с заказной едой. Никаких бумаг, книг, фотографий или личных вещей. Этот парень профессионал. Дэдпулу потребовалось много времени, чтобы его выследить. В итоге помогла удача. Никто из тех, кого ему удалось поймать, ничего не знал. Всё, что получилось добыть — это описание мужчины тридцати-сорока лет, среднего роста, с тёмными волосами. Будто это охуеть как помогало. И главный его прорыв случился из-за тако. Да, вы не ослышались. {Очередная причина любить их ещё больше. Дары богов, как говорится.} [Ты вообще всеядный, Жёлтый. И не притворяйся, что это не так.] После допроса родственника одного из жертв Оружия Икс Уэйд был совершенно сбит с толку и разочарован отсутствием какой-либо информации о таинственном человеке, задававшем вопросы о канувшей в Лету организации. А когда он расстраивался, то хотел есть. А когда он хотел есть, то предпочитал мексиканскую еду. Он решил посетить магазин с международными товарами через улицу, чтобы затариться необходимыми ингредиентами для тако. И именно там — о чудо! ― заметил парочку удачно расположенных камер. Одна из них явно намеренно была повёрнута не в ту сторону. Она снимала противоположную сторону улицы. Именно так Уэйд и выследил мистера Смита. Мистера Джона Смита ― если сможете в это поверить. Он вот не смог. Дэдпул был уверен, что имя, значившееся в договоре аренды этой квартиры, было ненастоящим. Он надеялся, что ему удастся, м-м-м… разговорить мистера Смита и разузнать его реальное имя. Но выглядел он, конечно, как крепкий орешек. [М-м-м, но такие лучше всех…] {Они самые вкусные, когда добираешься до их сладких красных внутренностей.} [Просто услада для глаз, когда ты видишь, что от них остаётся, когда они наконец ломаются…] {Ох, не могу дождаться, чтобы начать! Давайте уже скорее. Прямо сейчас.} [Да он ещё без сознания.] {И что?} ― И не сможет ответить ни на один мой вопрос, ― внёс Уэйд ясность, вытаскивая из кармана верёвку. Он бы воспользовался леской, но она слишком сильно резала кожу, а Дэдпул не хотел, чтобы их друг не чувствовал конечностей. Они могли пригодиться. [И не сможет кричать для нас.] {Ой, а чего ты сразу не сказал? Тогда давайте подождём.} Уэйд закатил глаза. Он принёс с маленькой кухни простой деревянный стул. ― Оп-ля! ― прокряхтел он, поднимая бессознательного мужчину и бросая его на стул. Тот был немного тяжелее, чем выглядел. Уэйд привязал его запястья и лодыжки к подлокотникам и ножкам лучшими узлами. Затем ― просто на всякий случай ― обыскал его на предмет наличия оружия (и ничего не нашёл), а потом дополнительно привязал туловище к спинке. Потом Дэдпул достал суперклей и прилепил стул к полу. Он предпочёл бы что-то понадёжнее, конечно, что невозможно было бы сломать ударом о стену, но что есть, то есть. В квартире действительно было мало мебели. ― Что ещё? ― задумчиво протянул Уэйд, оглядывая результат работы. [А что с криками?] ― Угомони свои сиськи ― мы к этому ещё вернёмся. Ты такой… А… Ах да… ― Уэйд вынул скотч, оторвал кусок и прилепил его ко рту мистера Смита. ― Будем надеяться, что он не простужен. Будет совсем некстати, если его информатор задохнётся до того, как они подберутся к самому интересному. Выпрямившись, Дэдпул застыл, с минуту наблюдая, как мужчина дышал. Тот вроде неплохо справлялся, поэтому Уэйд присел на простую красную кушетку напротив. [А теперь подождём.] {Ой… Ненавижу ожидание.} ― Уверен, ты найдёшь чем себя развлечь. ― Уэйд не сводил глаз с жертвы, ожидая маломальского знака, который дал бы понять, что тот пришёл в себя. Жёлтый действительно нашёл способ себя занять, к большому разочарованию Белого и Уэйда. Спустя сорок шесть минут, когда Дэдпул уже всерьёз раздумывал воткнуть в глаз нож, только чтобы кое-кто заткнулся и дал ему отдохнуть, в себя пришёл мистер Смит. Сначала он дёрнулся — всего лишь небольшое движение пальцами, а Уэйд уже насторожился. Потом перекатил голову на другое плечо, раздался тихий стон, приглушённый скотчем. Прошла ещё минута, прежде чем он смог поднять голову и удивлённо моргнуть, в замешательстве оглядывая гостиную. Несколько секунд ― и смятение сменилось пониманием, а потом карие глаза опустели. ― Блядь, ― тихо выругался Уэйд, увидев, как напряглись скулы мистера Смита, а потом тот демонстративно расслабился на стуле, зрение расфокусировалось. Мудак точно знал, как отрешиться от происходящего. Он понимал, зачем пришёл Уэйд, и явно собирался постараться что-то от него утаить. {Никто не сможет от нас ничего скрыть}, ― прошипел Жёлтый. [Никто.] Уэйд поднялся одним плавным движением. ― Похоже, нам предстоит долгая ночка, да? ― он медленно расплылся в улыбке под маской. ― Ничего. Я не против. Для начала Уэйд вытащил нож. Он любил начинать с него. Слабые раскалывались быстро, а сильным это позволяло крепко задуматься, пока они чувствовали боль и жжение. Потом Уэйд переходил к следующим инструментам. Он точно знал, где резать, чтобы было больнее всего, но кровопотеря была не смертельной. Присев возле жертвы, он поднял голову мужчины за подбородок, заставив смотреть в глаза. ― Полагаю, тебе нечего будет сказать, пока мы не начали? ― спокойно осведомился он. И не получил ответа. ― О, замечательно. Я так надеялся, что ты не ищешь лёгких путей. Уэйд принялся напевать под нос мелодию «The Sweet Escape», расшнуровывая ботинки мистера Смита и снимая их вместе с носками. Приставив кончик ножа к нежной коже между пальцами, он улыбнулся, когда Джон дёрнул ногой. Дэдпул начал резать. Порез всего лишь шириной с бумагу ― много маленьких порезов. Они не будут сильно кровоточить. Зато будут сильно болеть при каждом движении ноги. {If I could escape… ― радостно запел Жёлтый. ― And recreate a place that’s my own world. And I could be your favorite girl forever! We could make it better. Tell me boy, now wouldn’t that be sweet?}² [Сегодня никто не сбежит!] ― даже Белый лучился удовольствием. Уэйд отложил нож и поднялся, принявшись копаться в подсумках в поисках инструментов. Позже он выложил их в линию на кушетке, убедившись, что на них у мистера Смита хороший обзор. Зажигалка. Плоскогубцы. Несколько разнообразных ножей. Маленький пистолет. Мешочек с солью. Фляжка с кислотой. Полиэтиленовый пакет. Рыболовная леска. И пара кастетов. ― Мне так и не удалось попасть в школу супергероев, ― буднично начал Уэйд, проводя обтянутыми перчаткой пальцами по инструментам, словно выбирая, какой пустить в ход. [Потому что мы не ёбаные герои.] ― Я хотел, понимаешь? ― проигнорировал Дэдпул слова Белого. ― То есть до того, как встретил тех занудных ублюдков, я думал, что Люди Икс круче всех. Мстители тоже, если уж совсем честно. {Ага… И Чёрная Вдова казалась нам супергорячей. А оказалась холодной расчётливой сукой.} [Но мы по-прежнему считаем её горячей.] {Не такой, как наш Паук!} ― В любом случае этот корабль отплыл уже очень давно. Я прошёл обучение в другой школе. ― Уэйд выбрал пакет, принявшись расправлять его. ― Я узнал многое о боли. ― Он неторопливо подошёл к креслу Джона сзади, довольно оглядывая, как напряглись его плечи. ― Научился вызывать её множеством способов. Знаешь, у меня за плечами большой опыт. Учили меня лучшие из учителей и всё такое. Уэйд замолчал, задумчиво склонив голову. ― Уверен, я не был их любимчиком. Можно было бы спросить, но… Все они уже мертвы. ― Он резко натянул пакет на голову Джона, плотно прижимая его ко рту и носу, зажав позади. Стоило отдать должное ― Джон Смит не издал ни звука. Просто окаменел. Спустя минуту его тело начало легко потряхивать, руки и ноги напряглись, вены на шее вздулись под тонкой кожей. Уэйд не отпускал его ещё минуту или около того. Было совершенно ясно, что на подобное он натаскан. Мужчина мог бы спокойно справиться с жестокостью Дэдпула. Когда он наконец убрал пакет от лица Джона, тот резко вдохнул носом, голова упала на грудь, дыхание потяжелело и стало прерывистым. Уэйд вернулся к кушетке, ничуть не чувствуя себя раздосадованным. Опустив пакет на место, он принялся разглядывать оставшиеся предметы. ― Что следующее, м? {Зажигалка. Подожги его! Сожги к херам!} ― Жёлтый уже был перевозбуждён. [Порежь его сильнее… ― прошипел Белый. ― Вспори его для нас. Хочу полюбоваться на его сладкую красную кровь… А потом посыпь раны солью. О, он будет так сладко кричать…] Уэйд издал тихий смешок, остановив выбор на плоскогубцах. ― Думаю, мы немного потянем резину. В конце концов, мы пришли сюда не на пять минут. ― Он повернулся к жертве, которая сейчас точно пыталась успокоить сердцебиение, делая размеренные выдохи носом, раздувая ноздри. Взгляд Джона больше не был таким отрешённым, когда он посмотрел на предмет в руках Уэйда. Дэдпул усмехнулся. ― Что думаешь, Джон? Сможешь обойтись без парочки ногтей? ― Он замолчал, будто ожидая ответа, словно Джон мог что-то сказать сквозь скотч. ― Молчание — знак согласия.***
Три часа спустя Джон ненамного приблизился к тому, чтобы расколоться. Уэйда восхитила подобная непоколебимость. Хотя нет, постойте ― не восхитила, ведь кто тут сохранял чувство юмора и грубую привлекательность на протяжении месяцев безостановочных пыток? Уэйд Уинстон Уилсон. Вот кто. Так что Джон Смит был так себе. {По крайней мере, он наконец-то издал хоть какой-то звук. Ох, бальзам для наших ушей…} Сейчас он, вообще-то, сильно шумел. Уэйду пришлось пустить в дело кислоту, чтобы Джон начал кричать и уже не остановился. Он непрерывно стонал и мычал, голова безвольно повисла между ног, кровь и слёзы лениво стекали по щекам, пачкая джинсы. Однако крики не говорили о его готовности выдать хоть какую-то информацию. Конечно, они теперь сделали шажочек по направлению к этому ― но не прыжок. Уэйд задавал вопросы снова и снова, поджигая кончики искалеченных пальцев зажигалкой. ― На кого ты работаешь? Нет ответа. ― Где ты достал данные об Оружии Икс? Ничего, кроме прерывистого дыхания и стонов боли. ― Что ты делаешь с этой информацией? Бесполезная борьба с туго затянутой верёвкой. ― Что ещё ты ищешь? Больше стонов боли, приглушённых клейкой лентой. Уэйда не волновало, что рот Джона заклеен, пока он задавал вопросы. Если б тот хотел ответить, нашёл бы способ. Кроме того, Уэйд даже не надеялся, что он расколется настолько быстро. Но хотел, чтобы эти вопросы проникли так глубоко в подсознание мистера Смита, чтобы тот слышал их, даже когда потеряет сознание от боли. Белый стонал от удовольствия, глядя, как под пламенем зажигалки пузырилась кожа. [Да-а-а-а…Так красиво.] {Оуч, кажется, у меня встаёт.} Уэйд закатил глаза, убирая зажигалку, пока Жёлтый не начал нести отвратительные вещи. {Э-э-э-эй! Ты неебически подлый!} Уэйд отложил зажигалку к остальным инструментам. К этому времени он использовал уже две трети из них. Он должен был закончить со всеми, прежде чем начать по новой. Дэдпулу нравилось разнообразие ― оно делало вещи интереснее. Он взглянул на всё ещё упрямо молчавшего Смита. ― Хочешь водички? ― весело осведомился Уэйд. ― На твоей кухне, конечно, не слишком-то её много, но, думаю, могу раздобыть тебе стаканчик, если хорошо попросишь. Мистер Смит смотрел на него припухшими прищуренными глазами. Он что-то подозревал. Уэйд его не винил. ― Как угодно, ― пожал Уэйд плечами. ― Я просто подумал, что ты захочешь немного отдохнуть, прежде чем мы перейдём к более интересным вещам. ― Он ещё не использовал соль. Уэйд отвернулся, будто выбирая новый инструмент, но был остановлен приглушённым восклицанием. Обернувшись, он поднял брови. ― Ой… Всё-таки хочешь водички? ― Джон прерывисто кивнул. ― А чего сразу не сказал! Секундочку, друг мой. Уэйд направился на кухню и достал из пустого шкафа стакан. Наполнив его водой из-под крана, вернулся в гостиную. Он поднёс руку к его лицу — Джон отшатнулся. Уэйд усмехнулся. ― Я лишь сниму скотч, дорогой. Или ты умеешь пить через нос? ― Смит застыл, чтобы дать Уэйду сорвать ленту, но он колебался. ― Ты ведь не собираешься кричать, да? ― резко осведомился он. Джон кивнул. Дэдпул подцепил края липкой ленты и резко сорвал её, заставив Смита задохнуться от боли. Уэйд подождал немного, прежде чем поднести стакан к его рту. Джон обхватил губами край, Уилсон наклонил посуду. В самый последний момент он резко отнял его и вылил воду на голову Смита. Джон снова задохнулся, глаза шокированно распахнулись, когда вода потекла с кончиков волос. ― На кого ты работаешь? Потрясение быстро сменилось гневом. ― Где ты достал данные об Оружии Икс? Гнев ― яростью, желваки на челюсти заиграли, глаза сузились. ― Что ты делаешь с этой информацией? ― Я знаю, кто ты, блядь, такой, ― прорычал Джон, голос был болезненно хриплым после криков. [Наконец-то, блядь…] {Эй, но было же весело!} [Да, но раз он заговорил, мы уже ближе к его убийству!] {А, да. Хорошо.} Уэйд упёр руки в бёдра. ― О, хорошо! Надеюсь. Я вроде как знаменитость. Особенно ― в ваших кругах. Рот Джона скривился в отвратительной усмешке. ― Я знаю, что они с тобой сделали, Уэйд Уилсон. Пальцы дёрнулись, но Дэдпул сдержался. ― Оу, ты знаешь моё имя и историю происхождения. Удивительно. Расскажи ещё. Джон лишь рассмеялся ― слабо, хрипло и маниакально. ― В итоге они захотят тебя вернуть. У тебя есть ответы. Именно тебя они ищут. В этот раз Уэйд не сдержался и сжал руки в кулаки. ― Кто? ― прорычал он. Склонившись, он положил ладони на плечи Джона и приблизился к его лицу. ― На. Кого. Ты. Работаешь? Джон вновь рассмеялся и закрыл глаза. Он смеялся снова. И снова. И снова. {Ёбаный крысёныш}, ― гневно прошипел Жёлтый. Белый тоже был вне себя. Так же как и Уэйд. ― Блядь. ― Он поднялся, чувствуя, как колотилось сердце в груди. ― Блядь. Джон всё ещё хохотал. Совершенно внезапно Уэйд озверел. Всепоглощающий гнев наполнил и обжёг его. Как они смеют? Как смеют возвращаться? Уэйд ведь уничтожил всех. А теперь они снова пришли за ним. Только не снова. [И никогда больше.] {Никогда.} Уилсон порывисто достал катаны, в ушах шумело. Повернувшись к Джону, который лишь за мгновение осознал предстоящее, он замахнулся. На лице жертвы отразился мимолётный страх. А затем голова Джона Смита скатилась с плеч и упала на землю с глухим стуком. Кровь медленно просачивалась сквозь рубашку. Ковёр точно надо будет заменить. Уэйд, тяжело дыша, уставился на труп. ― Блядь! ― закричал он, пнув и опрокинув стул, на котором сидело привязанное тело. Он сунул катаны обратно в ножны. [Это будет для них посланием.] {Да. Они не смогут нас поиметь.} [Мы придём и за ними.] {За каждым из них.} ― Но мы даже не знаем, кто это. ― Уэйд опустил растерянный взгляд на труп, с которым только что разделался. Почему он такой, блядь, нетерпеливый? Хоть бы один ёбаный раз действовал с холодным рассудком. [Но мы выясним.] {И продолжим преследование.} [До самого ёбаного края земли.] {Если придётся, даже до края Вселенной.} Уэйд вздохнул, невольно успокаиваясь. ― Не думаю, что придётся забираться так далеко. ― Он склонился над телом мистера Смита и принялся шарить по карманам ― просто на всякий случай. Всё, что у того с собой было, — бумажник и ключ от квартиры. В кошельке лежало удостоверение личности — несомненно, поддельное — и двадцать долларов. Ничего полезного. Во внутреннем кармане ― клочок бумаги. Уилсон достал его. Развернув, он обнаружил, что это чек. На десять тысяч долларов. Чек от корпорации «Оскорп Индастриз». ― Оу. А это уже поинтереснее. Уэйд не был уверен, хорошие это новости или плохие. В распоряжении «Оскорп» была хуева туча ресурсов. Они могли бы копать и продлевать проект сколь угодно долго. [Новости хорошие. Мы теперь точно знаем, кто заказчик.] {И можем его прикончить.} Уэйд медленно кивнул. Сунув чек назад в бумажник, он убрал его в штаны мистера Смита. Лучше, если они не узнают, смог ли Дэдпул раскопать эту информацию. Затем он направился к дырке на потолке и вернулся на крышу через вентиляцию, избежав попадания в камеры. А затем исчез в ночи.***
Пару дней спустя Уэйд снова вернулся в убогий дом престарелых, где проживала Ал. Он никак не мог взять в толк, почему она остановилась на этом варианте, когда могла бы позволить себе снять пентхаус в «Конраде», но спрашивать не собирался. К тому же Уэйда это вполне устраивало, потому что здесь он мог случайно столкнуться с одним мелким сексуальным ботаником, который заставлял его желудок вести себя очень странно. {Я всё ещё считаю, что нам удалось бы его развести на перепихон.} [Мы только недавно спасли его от кучки педофилов. Думаешь, что он хотел бы наших подкатов? Тогда ты полный ебанат.] {Да… Пожалуй, ты прав. Всё равно никто не захочет перепихона с отвратительной рожей Уэйда.} [Особенно ― не такой сладкий малыш, как Питер Паркер.] {Питер Бенджамин Паркер!} ― хихикнул Жёлтый. Что ж, да. Уэйд навёл о парне кое-какие справки. Копал он не слишком глубоко (всё же тот был обычным подростком ― что ему скрывать?), но основную информацию узнал: полное имя, адрес, успеваемость (этот паренёк был чертовски умён) и биографию. Родители погибли в автокатастрофе, когда ему было шесть лет, и после этого тётя с дядей взяли над ним опеку. Дядю Питера два года назад убили при попытке ограбления. И да — Питер проходил стажировку в «Оскорп». {Осталось вставить зловещий саундтрек.} [Что бы это, блядь, значило?] {Читатели знают. Или… Узнают. В конечном счёте.} [Ты такой странный.] {Спасибо.} У паренька была нелёгкая жизнь: совершенно ясно, что тётя делала всё, чтобы свести концы с концами. История совершенно классическая, схожая с тысячами других по всей Америке, но по какой-то необъяснимой причине Уэйда она заставила сочувствовать малышу Питеру. Как, ради всего святого, парню удалось остаться после всего таким добрым и открытым? У Уилсона тоже было дерьмовое детство (хоть и по иному поводу, нежели у Паркера) ― и глядите, во что он превратился. Он был ебанутым ещё до того, как Оружие Икс сделало из него Дэдпула с голосами в голове. [Совершенно ебанутым.] Чёрт, да он зарабатывал убийством людей ещё до того, как сошёл с ума. И за всем этим стояла серьёзная травма детства. Так или иначе, сейчас он сидел в палате Слепой Ал, которая насквозь пропахла стариковским запахом, потому что… ну, сами знаете. И лишь отчасти надеялся, что милый оленеглазый племянник медсестры Ал появится здесь сегодня. Что, конечно, маловероятно, но никогда не знаешь наверняка. Иногда даже Уэйду везло. [Крайне редко.] {Ага, и никогда ― в сексуальном плане.} [С тех пор как твоя рожа превратилась в фарш.] {Счастье, что Ал — слепая, будь это не так, она бы свалила раньше.} [Вообще это какое-то чудо, что Питер может на тебя смотреть.] {Ой, может быть, он тоже слепой? Только втайне!} [Он не слепой, Жёлтый. Перестань быть таким идиотом.] {Но мог бы быть. Ведь Сорвиголова делает всякие невероятные фишки и ни хрена при этом не видит. Кажется. Погоди, не видит же?} [Просто завали уже.] {Уэйду надо носить маску всё время. Даже когда он не Дэдпул.} [Угу, типа хоккейную, которая прикроет всё, кроме глаз.] ― Будет выглядеть странновато, ― резко ответил им Уэйд. ― Сейчас начало апреля, а снаружи уже двадцать один градус. ― При такой температуре было трудно носить толстовку. И Уилсон ненавидел ёбаное солнце. ― Ты должен сводить меня на прогулку, ― потребовала Ал со своей кровати, прихлёбывая суп. ― Раз там так хорошо, как ты говоришь. ― Ты и сама можешь погулять, старушенция. Боже, что ещё тебе от меня нужно? Я ведь уже смотрю с тобой твои тупые телепередачи. ― Уэйд удобнее устроился в кресле, скрестив руки на груди, и уставился на экран на стене. ― Тебе самому нравятся «Дни нашей жизни», мать твою. И не пытайся меня переубедить. ― Тихо! ― шикнул на неё Уэйд. ― Даниэлла спорит с сестрой о том, кому достанется ребёнок брата, и я хочу узнать, выйдет ли Джаред из комы! {Он никогда не был в коме, а лишь притворялся! Он инсценировал аварию, чтобы стащить у бабули драгоценности и чтобы Брендон ничего об этом не узнал.} ― Ах да. Чёрт, этот сериал просто безумен. ― Тихо! ― ответно шикнула на него Ал. Уэйд кинул в неё пульт. А потом стянул тарелку с супом. Некоторое время они молча смотрели сериал, а потом началась реклама, и Ал вдруг решила полюбопытствовать: ― Ты трахаешь того парня? Уэйд даже поперхнулся супом. ― Что? Какого хуя вообще? {Питера или Человека-паука? Погодь, как бы она вообще узнала о Паучке?} Ал пристально смотрела в его сторону. У Уэйда даже промелькнуло подозрение, что за очками её глаза сосредоточились ровно на его лице. ― Племянника медсестры. Симпатичного милого мальчика, с которым ты ушёл в прошлый раз. ― Откуда ты знаешь, что он симпатичный? ― нахмурился Уэйд. ― Да я с другого конца комнаты слышала, как у тебя хер встал. ― Вот это откровенная ложь, ― закатил глаза Уэйд. ― Я ни капли не отвердел. На тот момент. Так что заткнись нахуй. Ал рассмеялась. ― Так ты с ним спишь или как? Уэйд кашлянул. ― Нет. Боже. А что, думаешь, мог бы? [Извращенец.] ― Определённо нет, ― покачала головой Ал. ― Тогда нахуя ты спрашиваешь, старуха? ― нахмурился Уэйд. ― Это в любом случае не твоего ума дело. ― Ну, раз уж ты пытаешься подцепить этого малолетку в моей палате, думаю, я заслуживаю того, чтобы быть в деле. ― Ты хочешь что-то сделать с Питером? ― поднял Уэйд брови. ― Тебе же, типа, восемьдесят. Ал одарила его взглядом. Слепым взглядом. ― А тебе сколько лет, Уэйд Уилсон? {Тут она тебя сделала, чувак!} ― рассмеялся Жёлтый. ― Заткнись, ― прошипел Уэйд. ― Но нет. ― Ал потянулась к стакану с водой. ― Я ничего не хочу делать с этим ребёнком. Мне нужны деньги. Уэйд недоверчиво уставился на неё. ― Ты хочешь, чтобы я тебе платил? За что? Ал тихо фыркнула и медленно отпила из стакана, прежде чем ответить: ― За разрешение меня навещать, конечно. ― Ты, блядь, спятила, женщина. Похоже, деменция наконец до тебя добралась, ― усмехнулся Уэйд. ― Без проблем. Тогда позову охрану и скажу, что боюсь за свою непорочность, ведь страшный мужик хочет меня изнасиловать, ― пожала она плечами. Затем поставила стакан на тумбу и потянулась к телефону. Уэйд резко схватил её за запястье. Крепко сжал. Он пристально на неё смотрел, воздух между ними практически пощёлкивал электричеством от возникшего напряжения. Лицо Ал не выражало никаких эмоций. Пару секунд спустя Уэйд отпустил её и откинулся в кресле. ― Ладно, ― рявкнул он. ― Сколько? С удовлетворённой усмешкой Ал откинулась на подушки. ― Две тысячи. За визит. {Соглашайся. Чтобы снова увидеть эти глазки Бэмби, оно того стоит.} [Тебе необязательно сюда приходить. Можешь просто ему написать.] {Думаешь, у Уэйда хватит яиц, чтобы осмелиться написать пацану и пригласить на встречу? А не тупо ждать момента, чтобы случайно снова на него наткнуться?} ― Я не буду приглашать его, ― пробормотал Уэйд. А потом, вздохнув, сдался: ― Ладно. Он вытащил чековую книжку и красный карандаш, нацарапав на бумаге цифру в две тысячи долларов и протянув старухе. Ал засунула чек в старомодный лифчик между обвисших грудей. «Дни нашей жизни» снова вернулся после рекламы, но Ал точно не закончила доставать Уэйда: ― Ты выяснил, кто перезапускает проект Оружие Икс? ― Не уверен, что именно это они делают, ― машинально ответил Уэйд, хотя прекрасно понимал, к чему идёт дело, после того, что сказал ему Джон Смит. ― Это не ответ. Уэйд побарабанил пальцами по подлокотнику кресла. ― Да. Выяснил. ― И? ― Я разберусь с этим. ― Он сжал зубы. На мгновение воцарилась тишина. ― Ты напуган. ― Нихуя, ― прорычал он. Ал лишь слегка улыбнулась. ― Напуган. Как маленький мальчик. Мне всегда было легко это понять. {Пошла ты на хуй, морщинистая старая карга.} [Кем она, блядь, себя возомнила? Мы не боимся всякого говна.] ― Твой радар сломался нахуй, ― грубо ответил Уэйд. ― Я лишь чертовски зол. {Вот так, блядь!} ― Ты напуган, потому что знаешь, что в итоге они придут за тобой. И снова запрут, ― шире улыбнулась она. Уэйд напрягся. [Она слишком далеко заходит], ― яростно просипел Белый. {Мы, блядь, ей покажем, кто напуган. Загони её обратно, Уэйд.} Уилсон сжал челюсти, желваки заиграли, пальцы так крепко вцепились в подлокотники, что те грозили вот-вот сломаться. В воздухе повисла опасность. ― Мне что, снова нужно загнать тебя в клетку? ― низко пророкотал он. ― Мне что, уже пора заявить о случае жестокого обращения с пожилыми? ― раздался лёгкий, смешливый молодой голос от двери. {О нет, Питти!} ― пикнул Жёлтый. ― Нет, ― буднично ответила Ал. ― Да, ― сказал Уэйд одновременно с ней, разжимая пальцы и поворачиваясь к Питеру. И — блядь! ― парень был ещё горячее, чем Уилсон запомнил. Он стоял там в голубых поношенных джинсах и очаровательной футболке с котом-химиком, прислонившись плечом к дверному косяку настолько непринуждённо, что это должно быть незаконным. А ещё этот его несправедливо сексуальный вид с примесью вежливого смущения, отразившегося на мальчишеском лице. И блядь… {Эти глаза…} [Прекрати пускать слюни. Он заметит.] Питер всё ещё выглядел смущённо, поэтому Уэйд заставил себя сосредоточиться на чём-то ещё, помимо сексуального беспорядка из каштановых густых прядей на голове Паркера, которые ещё и падали на лоб, практически задевая милые ботанские очки. ― Да. Она точно жестоко со мной обращается. Эта старуха пользуется положением и издевается как может. Питер заморгал, глядя на него, а затем широко улыбнулся. ― Я сделаю об этом пометку в карте. Тёте Мэй придётся поговорить с ней. Ал поёрзала в кровати, скрестив руки на груди. ― Я должна была догадаться, что вы, два засранца, объединитесь против меня, ― проворчала она. Питер заливисто рассмеялся, а Уэйд попытался не заострять внимание на том, что от этого великолепного звука у него слегка перехватило дыхание. [Ты скучал по своему призванию все эти годы, Уэйд. Ведь ты великолепно умеешь преследовать подростков.] ― Завали, ― выдохнул Уилсон, внимательно наблюдая, как Питер достал из кармана маленькую упаковку. Было похоже на вкусное десертное пирожное. {Что стало с «Твинки»? Эти малыши были просто умопомрачительны.} Питер оттолкнулся от косяка и подошёл к кровати Ал, протягивая ей угощение. ― Я стянул это с медсестринского поста. Решил, что вам понравится. На мгновение Ал замерла. Уэйд знал, что старуха точно понимала, где рука Питера, протягивающая сладость, поэтому её нерешительность в этот момент удивляла. ― Это… очень мило с твоей стороны, Питер. Спасибо. Уилсон подавил желание закатить глаза. ― Ты сегодня помогаешь тёте? ― спросил он, стараясь звучать не слишком заинтересованно. Какие у него вообще шансы, что парень пришёл помогать тёте именно в тот день, когда Уэйд посетил заведение? {Писатели совсем обленились. Подобные клише — это совершенно избитые литературные приёмы.} Питер сунул руки в карманы джинсов и помотал головой. ― Нет. Просто заскочил взять немного денег на обед. Она сегодня снова работает до ночи. Уэйд слегка нахмурился. Теперь, когда он знал историю жизни Питера Паркера, прояснялись причины, почему он почти всё время один. Должно быть, ужасно, когда никто не приходит вечером домой. Не то чтобы Уэйду хотелось это узнать. ― Так ты ненадолго? ― спросил он, и разочарование в голосе скрыть не удалось. Питер расцвёл в этой своей очаровательной полуулыбке, а Уэйд не мог поверить, что она адресована ему. ― Вообще-то… я надеялся, что найду тебя здесь. Хочешь поесть вместе? Уилсон широко распахнул глаза в удивлении. {О боже, о боже, о боже. Неужели Прелестный Питер приглашает нас на свидание?} [Нет. Конечно нет. Однажды он уже звал нас пообедать, и тогда это было проявление жалости.] {Ага, но сейчас для этого у него никаких оснований нет. И он сам искал с нами встречи! ― задохнулся от восторга Жёлтый. ― Думаю, это не совпадение! Простите, писатели!} [Он, скорее всего, чувствует себя обязанным за то, что мы спасли его невинную молодую задницу пару недель назад.] {Ой… Наверное, ты прав.} ― Мне кажется, ты его сломал, ― саркастично подметила Ал, вырвав Уэйда из пучины раздумий как раз вовремя, чтобы он смог предотвратить следующее позорящее его высказывание, которое она вот-вот собиралась произнести. ― Конечно, ― поспешил ответить Уэйд. ― Да, конечно. То есть если ты хочешь, я согласен. Улыбка Питера на этот раз практически его ослепила. ― Я хочу, ― ответил он. {О’кей. Я умираю.} [Просто отстой какой-то. Мне и так приходится иметь дело с вами двумя, лебезящими перед Человеком-пауком. Теперь ещё и этот пацанёнок? Просто отвратительно.] ― Хочешь пойти прямо сейчас? Мне уже надоело тусоваться с этой старой каргой. Она заставляет нас смотреть мыльные оперы. ― Молчи уж, ― хихикнул Питер. ― Ты ведь их любишь. Уэйд удивлённо моргнул, совершенно застигнутый врасплох. ― Ну… Ладно, допустим. Откуда ты узнал? Уэйд заметил, как краска залила щёки Питера, а по лицу можно было предположить, что ему стало немного неловко. ― Просто догадался. Ты выглядишь как парень, которому… нравятся… подобные вещи. [Он что-то скрывает.] {Что вообще может скрывать такой человек, как Питер? Ты просто параноик.} ― Видишь? ― Ал принялась довольно шумно разворачивать десерт. ― Даже Питер понял, что ты ходячая, пускающая сопли драматичная королева. Уэйд потянулся к пульту, лежавшему на кровати, только чтобы вновь запустить им в старуху. Он плавно поднялся с кресла, легко увернувшись от подушки, которую Ал кинула в него в отместку. ― Пойдём? ― обратился Уэйд к Питеру, подойдя к двери и распахнув её. ― До свидания, Ал! Хорошего вечера, ― вежливо попрощался Питер и, поднырнув под рукой Уилсона, вышел в коридор. Уэйд одарил Ал предупреждающим взглядом, который, вероятно, она не увидела. ― Будь паинькой, старая леди. Возможно, когда-нибудь я вытащу тебя отсюда. Она молча жевала вкусное пирожное. Уэйд вышел в коридор, закрыв за собой дверь, не дожидаясь ответа на завуалированную угрозу. Уилсон зашагал рядом с Питером, вдруг занервничав от перспективы совместного времяпрепровождения с этим парнем. Тот очень спокойно себя вёл, несмотря на лицо Уэйда, в прошлые две их встречи (если не считать самого первого раза, когда увидел эту разъёбанную рожу, но этого стоило ожидать). Уилсон просто ждал, что будет дальше. Ждал какого-то знака, что Питер такой чересчур милый просто из-за гипертрофированного чувства жалости или моральных устоев. Каких-то признаков, что он лишь притворялся дружелюбным, а сам едва сдерживал рвоту. Но ничего такого не проявлялось. Пока нет. Питер лишь улыбнулся ему и спросил: ― Ну, куда хочешь пойти? Знаю, что ты любишь мексиканскую еду. А что-то ещё щекочет твои вкусовые рецепторы? {Хотелось бы мне, чтобы ты пощекотал наши вкусовые рецепторы…} ― Я вообще всеядный, ― пожал Уэйд плечами. ― На самом деле. Вот например, я однажды съел собаку. И лошадь. И змею. Э… Припоминается мне и трапеза скорпионом. Вообще было круто. А что тебе нравится? ― Да я тоже ни от чего не отказываюсь, ― покачал головой Питер, хитро улыбнувшись. ― Хотя скорпионов я никогда не пробовал. Они вышли из дома престарелых, и Уэйд натянул капюшон до глаз. Питер бросил на землю скейтборд и встал на него, медленно покатившись рядом. {Откуда, блядь, он его взял?} [Ты был слишком занят заглядыванием в призывающие выебать глазки, чтобы заметить. У него всё это время он был, идиот.] {О Господи, он слишком милый…} ― Как насчёт пиццы? ― спросил Питер. ― Люблю пиццу, ― улыбнулся Уэйд. ― А кто не любит? Вопрос века. ― Только по-настоящему больные люди. Те, кто ненавидит щенят и мороженое и смеётся, когда котята застревают на деревьях. Питер засмеялся. Уэйд вдруг почувствовал себя лучше, чем за все прошедшие дни. Кроме, конечно, того времени, когда был с Паучком. Они отправились в любимую пиццерию Питера: дыру, в которой готовили пиццу с пепперони и домашним томатным соусом, за который Уэйд готов был убивать. Уилсон протянул кассиру сотню ещё до того, как Питер достал бумажник, а любые возражения, которые он пытался донести, успешно проигнорировались. Питер сел напротив Уэйда, когда они приступили к обеду, и даже уминал с аппетитом. Вообще он поддерживал такой живой разговор, что Уилсон даже забыл, что без маски. Этот приём пищи был самым приятным за очень долгое время. Они с Паучком иногда хавали тако, если в городе наступало затишье, и это было приятно. Конечно приятно. Однако Уэйд всегда садился так, чтобы Паучок не мог рассмотреть его лица. Но как бы ни были замечательны их с Человеком-пауком разговоры (а они действительно были таковыми), всегда было гораздо приятнее видеть глаза собеседника и его улыбку, нежели догадываться, как бы они выглядели, загляни он под маску. Даже голоса в основном развлекали комментариями, пока они с Питером ели и болтали. Когда наконец их огромная пицца закончилась, Уэйд глянул на часы и с удивлением обнаружил, что уже восемь. ― Завтра ведь в школу, да? Тебе нужно домой ― делать домашнее задание или подобное говно? Питер коротко рассмеялся и покачал головой. ― Не-а… Я вчера всё сделал. ― Когда Уэйд одарил его недоверчивым взглядом, тот лишь пожал плечами и ткнул себя пальцем в грудь: ― Ботаник. Забыл? ― Точно, ― усмехнулся Уэйд. И, прежде чем успел остановиться или обдумать глупость этой затеи, выпалил: ― Хочешь завалиться ко мне и поиграть в видеоигры? [О нет… Не говори мне, что ты только что пригласил малолетку к себе на хату для продолжения вечера.] {Аааааааах, Питер идёт к нам домой! Увидит, где мы живём! ВОЗМОЖНО УВИДИТ НАШУ КРОВАТЬ!} [Я бы на это не рассчитывал. К тому же у нас там бардак. Мы что, правда хотим, чтобы он это увидел?] Уэйд и сам был обескуражен предложением, но Питеру, казалось, идея понравилась, судя по его сияющей улыбке. ― С удовольствием, ― ответил он. Уэйд подумал, что парня, возможно, слишком часто в детстве роняли головой на пол. Однако он не собирался упускать возможности провести время с единственным нормальным другом (если они, конечно, дружили). Поэтому взял Питера с собой. Пока они ехали в метро, то вели непринуждённую беседу. Несколько девушек, увидев лицо Уэйда, отсели на другое место, а Питер предпочёл этого не замечать. Он просто продолжил что-то рассказывать, будто ничего не произошло, почти успешно отвлекая Уэйда. Он невольно вспомнил, как Питер ― невинный, юный Питер ― ударил того придурка в гей-баре, посмевшего оскорбить Уэйда. Он никак не мог полностью осознать произошедшее в ту ночь, но этот поступок отдавался в животе смущающим тёплым чувством. Уэйд снова переехал. Квартира теперь находилась ближе к тому месту, где они с Паучком почти каждую ночь случайно встречались. [Ничего не случайно], ― язвительно проговорил Белый. {Да заткнись ты уже ― все мы знаем, что ты в него тоже тайно влюблён.} Теперь путь от станции метро до дома занимал всего пять минут, а район был далеко не таким убогим, как остальные, в которых находились его явочные квартиры. Сейчас это Уэйда радовало, ведь он не хотел вести Питера в небезопасное место. Когда они наконец добрались до квартиры и остановились у двери, Уилсон вдруг занервничал. [Почему ты посчитал это хорошей затеей? Он подумает, что мы чушки.] {Сбежит и никогда не вернётся.} [Ты хотя бы не забыл убрать всё оружие? Что, ты предполагаешь, он о нас подумает, когда увидит снайперскую винтовку на кухонном столе?] {Или наш любимый пистолет на столике рядом с нашим любимым креслом?} Уэйд прикусил губу, колеблясь и замерев с ключом в руке. ― Э… Могу я тебя попросить подождать минуточку здесь? Прости. ― Конечно, без проблем, ― кивнул Питер. Уэйд виновато улыбнулся, потом отпёр дверь и вошёл, сразу заперев, чтобы Паркеру не удалось разглядеть внутренности квартиры. ― Бля, бля, бля… ― выругался он, бросившись на кухню. Он быстро собрал использованные упаковки из-под еды и одноразовые контейнеры, бросая в корзину. Все грязные тарелки полетели в раковину, потому что лучше уж так, чем они стояли бы по всей квартире. С дивана Уэйд схватил пару ножей (на них было бы больно сидеть) и кинул в спальню, захлопнув следом дверь. {Ой, он не доберётся до нашей кровати?} ― Конечно нет. Господи боже. Он же просто подросток. И мы просто будем играть в игры. [Продолжай твердить себе это…] Уэйд пнул кучу грязной одежды в угол, предварительно убедившись, что костюма Дэдпула там нет; набросил на кресло покрывало, чтобы не было видно кровавых пятен. Он лихорадочно огляделся: коробки с фильмами и играми были свалены в кучу, но их он оставил как есть. Вернувшись к двери, он распахнул её для Питера. ― Прости за это. У меня тут э… бельё было разбросано везде. [Допустим.] Питер лишь улыбнулся. Он вообще много улыбался. ― Без проблем. Он шагнул внутрь квартиры и с любопытством оглядел её своими большими карими глазами. Уэйд тоже обвёл квартиру взглядом, проверяя, не упустил ли чего-либо важного. Никаких пистолетов, ножей и видимых пятен крови… Он проследил, как Питер подошёл к холодильнику, принявшись разглядывать приклеенные на него скотчем с «Хэллоу Китти» картинки. Ах… да. {Это просто позор.} Питер разглядывал рисунки Уэйда, на которых был изображён Человек-паук. Ну, на самом деле Дэдпул тоже там был. Они были нарисованы мелками, но не слишком красиво. Уэйд надеялся, что Питер подумает, что их нарисовал какой-нибудь знакомый ребёнок. По крайней мере, он собирался придерживаться этой версии. Однако, когда Питер повернулся к Уэйду, он не выглядел удивлённым, скорее… растроганным. Уэйд неловко сглотнул. ― Итак, э… У меня в основном классика. «Ореол», «ГТА», «Марио Карт», «Соник и»… ― «Марио Карт», ― с усмешкой перебил его Питер. ― Я ёбаный бог в этой игре. Уэйд поднял брови. ― Погодь. Ты же не думаешь всерьёз, что сможешь побить меня? Потому что я ёбаный мировой чемпион. ― Вызов принят, Уэйд Уилсон, ― улыбка Питера превратилась в хитрую усмешку. Они расселись на диване, Уэйд включил приставку. Он выбрал Принцессу Персик, а Питер — Марио. Игра была жёсткой ― каждый пытался доказать, что лучше другого. Уэйду с трудом удалось победить в первом раунде, но Питер побил его во втором. Когда играли третий, Уэйд заметил, что они придвинулись ближе друг к другу. Правая рука Питера прижималась к его левой, бедро касалось ноги. После осознания этого стало сложнее сосредоточиться на игре. Поэтому Питер вырвался вперёд и победил в финале. ― Что, съел, Уэйд?! Теперь ты обязан признать, что я — лучший гонщик. Уэйд пихнул его плечом. ― Игра была грязной. Я думаю, Принцесса Персик часто отвлекалась, потому что влюблена в Марио. Питер замер, и Уэйд тоже, осознав свою ошибку. [Теперь ты это сделал…] Уэйд тяжело сглотнул, сердце пропустило удар, когда он осознал, как, должно быть, сейчас напуган Питер. Потому что когда какой-то урод-старпёр практически признаётся, что в тебя влюблён… это совсем не круто. И не горячо. А чертовски жутко. Типа как Призрак Оперы. {По-квазимодовски жутко.} Пару мгновений спустя Питер продолжил разговор как ни в чём не бывало, уже дважды за вечер вводя Уэйда в ступор. ― Хочешь матч-реванш? ― спросил он. [С ним точно что-то не так.] {Завали, он великолепен!} Уэйд хотел. Правда хотел продолжить рубиться в игры, продолжить единственное нормальное человеческое общение, которое у него было за последние недели. Но когда он взглянул на часы, то сердце ёкнуло. ― Ох, бля. ― Питер одарил его тревожным вопросительным взглядом. Уэйд покачал головой. ― Просто, э… уже поздно. ― Всего лишь половина одиннадцатого, ― тоже посмотрел на часы Паркер. ― И тебе завтра в школу. Так что пора ложиться спать, да? Питер вновь посмотрел на него глазами, полными непонимания и боли. Уэйд ощутил, как разбилось сердце. ― Нет, нет, нет… Я не пытаюсь, то есть… не хочу от тебя избавиться. Было правда весело. На самом деле. Просто… Я, э… Мне скоро нужно будет кое с кем встретиться. Непонимание в глазах Питера испарилось. ― А… Ясно. Хорошо. Ну, я тогда просто… тогда пойду домой. Оба поднялись. Питер взял скейтборд с пола, Уэйд сунул руки в карманы, неспособный совладать с чувством вины. ― Прости, ― сказал он, провожая Питера до двери. Паркер лишь пожал плечами. ― Без проблем. Я, э… Мне тоже было весело. ― Он остановился у двери, пиная носком кроссовка землю и глядя вниз. Уэйд вдруг подумал, что не видел на свете никого милее, ну разве что котят. ― Может быть, повторим ещё как-нибудь? Уэйд энергично закивал. ― Конечно. Обязательно. Пиши в любое время, Пит. ― Хорошо, ― Паркер слегка улыбнулся. Уэйд положил руку ему на спину и мягко выпроводил из квартиры. ― Ничего, что ты один пойдёшь домой? ― Питер кивнул, перекладывая скейт в другую руку. ― Отлично. Тогда увидимся. Уэйд проследил, как Питер удалялся по коридору, затем захлопнул дверь и бросился в спальню переодеваться. {Это было грубо.} ― Что? ― Уэйд торопливо раздевался, прыгая на одной ноге и пытаясь одновременно натянуть костюм. {Вот так выставлять Питти. Он выглядел печальным.} Уэйд нахмурился. ― Да нормально он выглядел. Я объяснил, почему ему пора. Он понятливый. [Тебе очень хорошо удаётся обижать людей, Уэйд.] Уилсон замер, глядя на маску Дэдпула в руках. ― Да… Знаю. ― Он со вздохом натянул её на голову и подошёл к окну, готовый лететь на всех парах на встречу к Человеку-пауку. Паучок этим вечером был тихим. Но и Дэдпул особенно не шумел. Он всё время думал о Питере. Это было странно, ведь обычно Паучок завладевал всем его вниманием. Однако им удалось сегодня остановить парочку грабителей, предотвратить попытку изнасилования, и Человек-паук даже похвалил его, так что ночь удалась.***
Три дня спустя они снова патрулировали. Теперь у них выработался определённый алгоритм сражения с плохими парнями с максимальной эффективностью. Дэдпул отвлекал преступников на земле, потом Человек-паук спускался сверху, атакуя их паутиной до того, как те вообще осознавали, что происходит. Дэдпул догонял тех, кому удалось сбежать, что доставляло неимоверное удовольствие. [Но всё ещё никаких убийств или увечий… Ты размяк, Дэдпул.] Да похер. Зато у них с Паучком всё было хорошо. Они даже перебрасывались остроумными шутками и комментариями, пока ловили плохих парней. Всё было просто великолепно. Охуительно. Уэйд так уже давно не веселился. [Мы должны сосредоточиться. На том, как решить проблему с «Оскорп».] {Да мы просто пойдём туда с пушками и примемся мочить всех подряд.} ― Думаю, здесь нужно действовать более аккуратно, ― пробормотал Уэйд. Он заметил, что Паучок бросил на него взгляд через крышу, но не спросил, о чём он толковал. Уэйд был рад и благодарен, что Паучок не всегда интересовался, какие разговоры велись в его голове. Было бы трудно объяснить, не говоря уже о том, что чертовски неловко. И всё же он принялся напевать мелодию, притворяясь, что не разговаривал только что с самим собой. {My anaconda don’t want none unless you’ve got buns, hun, ― затянул Жёлтый, а Уэйд принялся притопывать ногой в такт. ― Oh, baby. I want to get wit’cha, and take your picture.} ― My homeboys tried to warn me. ― Уэйд качал бёдрами взад-вперёд, танцуя под мелодию. ― But with that butt you got makes me so horny! Паучок подошёл к нему ближе, уперев руки в бока. ― Что ты, блин, поёшь? Уэйд задохнулся, ладонями обняв в притворном шоке лицо. ― Ты не слышал Baby Got Back? ― Паучок покачал головой. ― Oh, baby… You should know it. You got back³. Паучок немного склонил голову набок. ― Ты намекаешь, что у меня большой зад? Уэйд замотал головой. ― Нет-нет-нет… Задница у тебя просто идеальная. Самая идеальная во всей ёбаной Вселенной. ― Он сделал вид, что собирался шлёпнуть Паучка по попке, но тот скользнул в сторону, легко, словно кошка, ускользнув от контакта. [Думаю, ты слегка преувеличил. Существуют ещё как минимум миллион прекрасных задниц на этой планете.] {НИФИГА ПОДОБНОГО! ЭТА ЗАДНИЦА ― САМАЯ ИДЕАЛЬНАЯ.} ― Как скажешь, Пул, ― покачал головой Паучок, но Уэйд видел, что он не злился. Уилсон расплылся под маской в усмешке. ― Оу, подобное опасно обещать, Малыш-паучиш. Мне много есть чего сказать. Я когда-нибудь делился с тобой мнением по поводу морских черепах? Потому что эти мелкие уёбки… Паучок вдруг положил руку ему на грудь, прервав на полуслове. Уэйд замер, глядя, как Человек-паук прислушивается к чему-то. По прошествии пары секунд он убрал руку. ― Бруклинский мост, ― это было всё, что сказал Паучок донельзя напряжённым и одновременно яростным тоном. ― Не могу ждать. Встретимся там. А потом он улетел, с разбегу оттолкнувшись от крыши и скрывшись в ночи. ― Блядь, ― выругался Уэйд. Не прошло и мгновения, как он направился следом, перепрыгивая по крышам зданий, прокручивая в голове кратчайшие маршруты до Бруклинского моста. {Как думаешь, что там? Пришельцы?} [Террористы?] {Как скучно, ― вздохнул Жёлтый. ― Годзилла?} ― Заткнитесь. Мне нужно сосредоточиться. ― В конце концов Уэйд выбрал поездку на метро. Это лучший вариант сокращения маршрута. Он, конечно, мог бы угнать машину, но в это время ночи к мосту обычно тянулись пробки, а бежать всю дорогу — такая себе идея. Поэтому он сел на метро, встав рядом с огромной группой азиатских туристов. Все они пялились на него добрых пять минут, прежде чем попросить сфотографироваться. Он согласился. Почему бы и нет? Десять минут спустя он уже был в паре кварталов от нужного места. Уэйд побежал туда со всех ног, сердце колотилось от ожидания того, что его там ждёт. Ему пришлось твердить себе, что Человека-паука точно не ранят, ведь он слишком силён и профессионален в своём деле. К тому же, если случится что-то серьёзное, Железный хер примчится на помощь, так ведь? Даже несмотря на то, что Уэйд его ненавидел, он всё же продолжал надеяться на подобную подстраховку. Но Паучок не пострадает. Существовал лишь один злодей, которому удалось достать героя, и он… Блядь. Именно он и нёсся на головокружительной высоте над мостом, бросая дымовые бомбы. Уэйд огляделся в поисках красно-синих вспышек, сердце уже колотилось где-то в горле. {О нет о нет о нет о нет о нет о нет о нет о нет о нет, где Паучок?!} [Вон он! Справа.] И действительно ― Человек-паук прыгал по державшим мост массивным тросам к Зелёному Гоблину. Парой мгновений спустя ему удалось врезать злодею в бок, практически сбив с летающего устройства. ― Он вроде в порядке, да? ― выдохнул Уэйд, перепрыгивая через полицейские машины, чтобы подобраться ближе. {Да вроде бы. Выглядит неплохо.} Теперь Паучок пускал паутину с вершины моста, запечатывая липким веществом самого Гоблина и его глайдер, но не позволяя серебряным нитям связывать их воедино. С прошлого раза он выучил урок. Уэйд протискивался между вставшими намертво машинами, на ходу доставая пистолеты из-за пояса. Прицелившись в Гоблина, он принялся отслеживать его траекторию, выжидая удобное время, когда рядом с ним на крышу машины вдруг приземлился Паучок. Уэйд аж подскочил от неожиданности. ― Господи, блядь, Паучок! Можно было бы предупредить. ― Никаких убийств, ― строго, слегка задыхаясь, сказал Человек-паук. ― Но… ― Никаких. ― Он, казалось, одарил Уэйда острым взглядом. ― Придерживайся тех же правил, что и всегда. Уэйд нахмурился, но убрал пистолеты, а Паучок, выстрелив паутиной, вновь унёсся по направлению к Зелёному Гоблину. Уэйд наблюдал за ними, чувствуя лёгкую тошноту, когда Гоблин кидал в Паучка острые клинки, а тот уворачивался от них с неимоверной грацией. Уэйд снизу ни черта не мог сделать. Слава богу, в этот раз Паучок был более подготовлен к схватке. Одним особенно метким выстрелом он попал в турбореактивный двигатель глайдера, запечатав его намертво, чем добился взрыва, искр и пламени. Теперь Гоблин не мог летать прямо. Паук качнулся на паутине вокруг зелёного мудака, начиная его связывать, но тот резко спикировал к реке. ― Бля, ― выругался Уэйд, наблюдая, как Гоблин пролетел между тросами моста к открытым водам. Паучок не мог последовать за ним, ведь ему не за что было зацепиться паутиной, чтобы лететь, поэтому вскоре Зелёный Гоблин скрылся из виду. Мгновение спустя Паучок приземлился рядом с Уэйдом. Тот повернулся к нему, потрясённо выдохнув. ― У тебя кровь! ― Он схватил Человека-паука за руку и потянул к глазам, осматривая неглубокий тонкий порез на бицепсе. Паучок раздражённо отдёрнул руку. ― Всё нормально, ― огрызнулся он. Уэйд смотрел на него, ошеломлённый той яростью, которая сквозила в обычно добром и приятном голосе. Паучок громко выдохнул, опустив голову. ― Прости. ― Тон всё ещё был немного напряжён, но Дэдпул выдохнул с облегчением, понимая, что гнев обращён не на него. ― Ничего, ― мягко сказал Уэйд. Краем глаза он видел, что к ним приближаются копы, поэтому шагнул ближе к Паучку. ― Нужно уходить, ― сказал он. Человек-паук кивнул. Они подошли к краю моста, вскарабкались и пошли по карнизу, вне досягаемости полиции. Шли до тех пор, пока не оказались по другую сторону моста. Уэйд бежал за Паучком, который двигался между зданий, постоянно петляя, чтобы избежать возможной погони. Уэйд не знал, куда именно они направлялись. Паучок казался задумчивым, и Дэдпул не понимал, будут ли они ещё кого-то сегодня ловить. Встреча с этим противным зелёным парнем, должно быть, нехило потрясла Человека-паука. {Надо было его убить…} [Это не наше дело. Мы не ёбаные герои.] {Но он ранил нашего Паучка!} ― Тихо. Чувачок-паучок в этот раз хорошо справился, ― пробормотал Уэйд на выдохе, следуя за ним по крыше. Он безумно хотел отвлечь Паучка от тяжёлых мыслей, спросить, всё ли в порядке, но был слишком эгоистичен. Он не хотел, чтобы ночь закончилась раньше, чем обычно, поэтому держал язык за зубами. Внезапно Паучок остановился на краю крыши, глядя вниз. Уэйд остановился рядом. ― Хочешь спрыгнуть? ― пошутил он. Паучок лишь покачал головой, но Уэйду показалось, что он разглядел лёгкую улыбку под этой непроницаемой маской. ― Пожарная лестница, ― указал Паучок вниз. ― Ты первый. Уэйд выглянул через край, рассмотрев лестницу, ведущую на землю. ― Ой, ты так старался ради меня? Если хочешь, можешь спрыгнуть. Или сползти по стене. Опуститься на паутине. То есть сделать всё, что твоё маленькое паучье сердце пожелает. И я могу тоже сигануть! Ну, возможно, при этом сломаю ноги. Но они заживут за пару минут. И ничего страшного. {Помнишь, как мы спрыгнули с Эмпайр-стейт-билдинг? Было весело.} Паучок покачал головой ― на этот раз Уэйд был точно уверен, что тот улыбался. ― Ни за что, Хосе. А теперь двигай своей жопой и спускайся. ― Люблю, когда ты говоришь про мою жопу, Паучья детка, ― усмехнулся Уэйд, увернувшись от удара, и поспешил вниз. Начав быстро и умело спускаться, он крепко обхватил тонкие перила огромными затянутыми перчатками ладонями. Когда он уже был на пару метров ниже, Человек-паук тоже принялся спускаться по лестнице. И — о. Боже. Мой. {Аааааа, ты только посмотри на его великолепную паучью попку!!!} ― завизжал Жёлтый. Уэйд посмотрел ― просто не смог удержаться. Он пялился на самый, мать его, великолепный вид во всём мире. Он так засмотрелся, что почти слетел с лестницы, потому что нога соскользнула со ступеньки. Если б все мысли не были заполнены удовлетворёнными стонами Жёлтого, он бы посчитал, что Паучок просто издевался. [Может ли этот спандекс быть более обтягивающим?] Они довольно долго спускались. Но явно недостаточно. Даже Белый подметил этот прекрасный экземпляр великолепной физической формы. {Ёбаный Иисус. Представляешь, сколько всего мы могли бы сделать с этой попкой?} [В этой попке…] ― Лучше не стоит, ― пробормотал Уэйд, на последней паре метров просто спрыгнув и легко приземлившись в переулок. Сейчас он не хотел создавать лишних проблем (а ещё не мог ничего скрыть в таком костюме). Уэйд немного отошёл от лестницы, чтобы Паучку было куда приземлиться, и когда тот достиг земли, Дэдпул тут же прижал его всем телом к стене, упёршись руками в кирпичи над плечами. — Вот это было шоу, маленький Паук, — дразняще сказал он, вжимаясь грудью и животом в спину Человека-паука. Уэйд ожидал, что тот как обычно отпихнёт его или увернётся, поднырнув под рукой, смеясь и покачивая головой, может быть, кинув в его сторону пару острот. Такое уже происходило пару десятков раз за последние несколько недель. Только вот… Паучок не сделал ничего подобного. Прошло несколько секунд ожидания, и Уэйд напрягся: Человек-паук был странно тих, и это настораживало. — Паучок? — смущённо и напряжённо спросил он. Прошло ещё несколько мгновений, вязких в холодном ночном воздухе, а потом Человек-паук двинулся. Медленно, корпусом он немного подался вперёд, почти покорно склонив голову, и упёрся ладонями в стену перед собой, оказавшись зажатым в объятьях Уэйда. С коротким беспомощным полустоном-полувздохом он двинул бёдрами назад. Прямо в пах Уэйда. Сердце Дэдпула остановилось. — Ох, — резко выдохнул он. Кровь бросилась в голову, пробегая по венам статическим электричеством и наполняя всё тело жаром. — Ох, Паучок… Голоса, должно быть, тоже были в шоке. Должно быть ― потому что в голове Уэйда была блаженная пустота, когда он подался вперёд и теснее прижался к спине Паучка. А потом Человек-паук задрожал. И вжался в него крепче. И, блядь, когда Уэйд успел так быстро возбудиться? Сомнений больше не было. Он прижимался к великолепной заднице Человека-паука, и бля. Просто не мог думать. — Ох, малыш… — Уэйд склонился к Паучку, утыкаясь лицом между шеей и плечом, окутывая его всего огромным телом так тесно, что никаких преград, кроме их костюмов, больше не осталось. Человек-паук пах так сладко. Стиральным порошком и карамельным гелем для душа. И когда он вновь издал этот звук — беспомощный, нуждающийся, жаждущий хнык, ― Уэйд подумал, что прямо сейчас окончательно лишится ёбаного рассудка. Он оторвался рукой от стены и тут же прижался ладонью к плоскому твёрдому животу Паучка, исследуя пальцами каждый кубик. Уэйд не планировал это делать ― всё получилось само собой. Паучок вновь вжался в него, и Дэдпул не смог сдержать протяжный стон. [О, боже… — Голос Белого был полон желания и недоверия одновременно. — Неужели это происходит на самом деле…] {Заткнись, заткнись, заткнись!} Голоса вновь замолчали, а Уэйд словно со стороны увидел, как его рука скользит с живота ниже, накрывая ладонью острую тазовую косточку. Паучок дышал прерывисто и тяжело. Его горячее влажное дыхание не заглушала даже маска. Уэйд втянул носом воздух, осознав вдруг, что до этого задерживал дыхание, и сладкий запах Паучка наполнил лёгкие, кружа голову, как наркотик. А потом Уэйд скользнул рукой ниже ― по венам прошёлся огонь, когда он почувствовал, насколько твёрдый сейчас Паучок. Он вдруг толкнулся бёдрами в ладонь Уэйда, прерывисто выдохнув; тот ответил тем же, вжавшись в него пахом. Его протяжный стон прозвучал приглушённо, ведь он по-прежнему вжимался лицом между шеей и плечом Паучка. Оба на мгновение замерли, сердце Уэйда колотилось о рёбра. Оба будто ждали, уйдёт ли это наваждение. Но волшебство не развеялось. Они принялись двигаться одновременно. Паучок откинулся головой на плечо Уэйда, дыхание его стало тяжелее и прерывистее. Дэдпул же обнял свободной рукой героя поперёк груди, крепко прижимая к себе, и всем телом толкнулся вперёд, вжимая их обоих в стену. Другая рука Уэйда обняла член Паучка через ткань костюма; он непроизвольно заскулил, когда почувствовал, как тот дёрнулся под его ладонью. Уэйд принялся толкаться бёдрами вперёд, не в состоянии прекратить это безумное трение, а Паучок помогал, толкаясь назад и потираясь об Уэйда попкой, сводя его нахуй с ума. Тягучее, сладкое удовольствие омывало его с головы до ног. Уэйд не мог остановиться — и думать не мог. Человек-паук заставлял всё тело гореть, словно Дэдпул был каким-то девственником, и он даже не сомневался, что всё закончится тем, что он спустит в штаны, как ёбаный подросток, переполненный гормонами. Однако его это не особенно волновало. Паучок издавал тихие отчаянные стоны, которые отдавались прямо в член Уэйда. Они были совершенно порнушными. А когда Уэйд принялся сжимать его член в такт со своими толчками, Человек-паук перестал дышать. Уэйд уткнулся подбородком в его плечо, ткань маски намокла от влажных выдохов из приоткрытого рта. — Дыши, детка… — протяжно выдохнул Уэйд, ощутив, как задрожали бёдра Паучка, пока он продолжал безумно тереться о его попку. — Дыши… Человек-паук порывисто втянул воздух, теперь всё его тело дрожало в объятьях Уэйда. А потом он резко толкнулся пахом в его руку, и Дэдпул почувствовал, как член дёрнулся в ладони. Паучок кончил с придушенным долгим стоном сквозь стиснутые зубы. — Ох, блядь… — Уэйд почувствовал, как нарастает жар внизу живота, и задвигался ещё яростнее. — Бля, бля, бля, бля, бля, бля… — Задыхаясь, он прикусил плечо Паучка. Достаточно сильно, чтобы оставить метку даже через маску и ткань костюма. А потом его удовольствие перелилось через край. Он будто умирал. Только, вместо того чтобы погружаться во тьму, тонул в раскалённом блаженстве. Всё продолжалось несколько идеальных секунд. Бёдра Уэйда бесконтрольно вздрагивали, пока он изливался внутрь костюма, член подёргивался в последних конвульсиях удовольствия, а результат их свидания уже остывал мокрым пятном на штанах Уэйда. Дэдпул осторожно разжал челюсть, опуская руки на бёдра Паучка и мягко сжимая пальцами. — Чёрт, Паучок. — Уэйд тяжело дышал, сердце долбилось в груди, будто он пробежал милю. Они стояли так несколько мгновений, голова Человека-паука всё ещё покоилась на его плече, оба восстанавливали дыхание. Паучок пришёл в себя первым ― выпрямился и убрал руки со стены (в которой несколько кирпичей были раскрошены). Уэйд тоже встал ровнее, отпуская бёдра Паучка, а тот шагнул в сторону, выскальзывая из-под Дэдпула и от стены. — Ты… — Уэйду не удалось закончить. Не останавливаясь, не глядя на него, Человек-паук выстрелил паутиной во тьму и улетел прочь, повернув за угол здания и исчезнув из вида — Уэйд даже моргнуть не успел. Уилсон просто бездумно пялился ему вслед. В груди расползалась боль. [Какого. Хуя. Сейчас произошло?] {О Господи. Я не… Как?!.. Я даже не… Это было на самом деле?} [Он ушёл.] {Господи, блядь, охуеть. Это произошло на самом деле? Мы что, только что тёрлись друг о друга с ёбаным Человеком-пауком?} [И он нас бросил.] {Вот говно, блядь, ебать. Это был Паучок. Человек-паук. Наш Малыш-паучиш.} [Он съебался.] ― Заткнитесь, ― надрывно и хрипло выпалил Уэйд, голос полностью отражал то, как он себя сейчас чувствовал. На мгновение воцарилась тишина. А потом: {Погоди… Он свалил?} [Мы налажали нахуй. Всё испортили, блядь], ― надтреснуто и болезненно сказал Белый, и это было так же неожиданно, как гром среди ясного неба. {Думаешь, мы его испугали?} [Он сбежал, Жёлтый. Сбежал. Ты что, не можешь уместить такую простую мысль в своей ёбаной черепушке?] {Но…} ― Заткнитесь! ― заорал Уэйд внезапно и резко, костяшки его хрустнули, когда он ударил стену. Боль была тупой и ноющей. Но её нельзя было сравнить с той, что поселилась в груди. ― Просто… помолчите. И в кои-то веки голоса не стали перечить.