Пепел прошлого

На парковке Дерек достал из-под откинутого вверх сиденья второй шлем, вручил ему, а поразмыслив, отдал и свою куртку, велев накинуть поверх легкой рубашки и такого же легкого пиджака. Уселся, взялся за руль и кивком пригласил устраиваться сзади. Стайлз перекинул ногу через сиденье, подумал, что при езде надо обязательно за что-то держаться, потом – что Дерек выпил, хотя и не много, вроде только глоток или два, но все-таки выпил... Посмотрел на широкую спину перед ним, вдохнул едва уловимый, приятный запах мужского разгоряченного танцем тела – и вдруг перестал сомневаться, отключил внутреннего блюстителя закона, заставил себя расслабиться и обхватил руками крепкий, словно отлитый из стали, торс. Причем, из очень горячей стали: даже через свитер ощущалось исходящее от Дерека тепло. Почти у самого многоквартирного дома, адрес которого назвал Стайлз, Дерек остановился и, велев подождать, заскочил в круглосуточную аптеку на углу рядом с химчисткой. Внутри сидел только скучающий, клюющий носом продавец, других покупателей не было, так что надолго он там не задержался, а вернувшись, отдал Стайлзу небольшой пакет. – Не люблю ароматизированные смазки и резинки не моего размера, – пояснил он. – А если я предпочитаю быть сверху? – спокойно глядя на него спросил Стайлз. Хотя он-то как раз предпочитал обратное – но ведь Дерек даже не поинтересовался. Стоял почти вплотную, и от его близости, от запахов, обволакивающих не хуже настоящих объятий – едва уловимого аромата выделанной кожи, исходящего от накинутой на плечи явно дорогой куртки, смешанного с терпкой лесной свежестью какого-то одеколона и собственным приятным запахом Дерека – подгибались колени. Хотелось поскорее затащить того в квартиру и наконец-то насладиться полным стриптизом, устроенным только для него одного. – Тогда – минет и взаимная дрочка? – Дерек хоть и нахмурился, но явно не намеревался отказываться от совместного продолжения вечера, даже выглядел еще более голодным и заинтересованным, чем в баре. – Хотя бы смазка пригодится. Взгляд Стайлза остановился на его сжатых в тонкую линию губах – и он сглотнул, едва сдержался, чтобы не податься вперед и не проверить, каковы они на вкус. Не время и не место. – Пригодится все, – осипшим голосом заверил он, и глаза Дерека потемнели. Едва они переступили порог маленькой угловой квартирки на четвертом этаже, и Стайлз включил свет и захлопнул дверь, его тут же вжали спиной в стену и приникли губами к его шее – то ли расцеловывая, то ли пытаясь сожрать. Стайлзу на тот момент было все равно. Он только сорвано дышал в ответ и даже не думал сопротивляться. Рука Дерека потянулась вниз, сжала его член через тонкую ткань брюк, надавила, огладила твердый бугор – заставив дернуться, податься навстречу прикосновению, и об выставленную вперед ногу Стайлза тут же потерлись, продолжая влажно вылизывать кожу под подбородком и чувствительно прикусывать кадык. – Мне... мне надо в душ... – все же удалось простонать ему. Дерек еще раз лизнул его шею и отпустил, тряхнув головой, словно избавляясь от накатившего наваждения. Его волосы растрепались, а взгляд жадно блуждал по оказавшемуся в его объятиях телу. – Мне тоже, – хрипло произнес он. – После дыма вся кожа зудит. Я только влажным полотенцем успел обтереться. Стайлз сглотнул и облизал пересохшие губы. – Тогда вместе, – он дернул его за край мягкого свитера. – Давай же, время стриптиза... Хочу еще раз посмотреть. Прости, но подходящей музыки у меня нет. – Под музыку получилось бы слишком медленно, – многообещающе ухмыльнулся Дерек. – А я тебя с самого бара хочу. Он начал раздеваться. И хоть выглядело это совершенно иначе, нежели недавнее представление, Стайлз все равно застыл, следя ошалелым взглядом, как Дерек стягивает через голову свитер, одним движением избавляется от белой майки без рукавов, а потом берется за пряжку ремня на джинсах. Звук расстегиваемой молнии вывел из ступора, и он тоже принялся скидывать одежду. С каким-то потаенным удовольствием отмечая, что Дерек не спускает с него глаз так же, как и он с него. А когда Стайлз сдернул трусы, тот даже что-то рыкнул и, быстро избавившись от последнего, что оставалось на нем – стянув носки – крепко обнял, вжимаясь в его голое тело своим, и в нетерпении выдохнул: – Куда? В душ они ввалились, целуясь. Агрессивно, напористо, перехватывая друг у друга инициативу, прикусывая губы и толкаясь языками. Стайлз наощупь включил воду, быстро отрегулировал напор и температуру – чтобы не свариться и не замерзнуть, и запустил пальцы в волосы Дерека, притягивая его голову к себе еще ближе. Струи забарабанили по затылку, забили по плечам, но Стайлз ничего не чувствовал, кроме чужого вкуса на губах и силы стискивающих его рук. Горячие ладони прошлись по его спине, сжали бедра, а потом Дерек отстранился, чтобы взять гель для душа. Попутно скинув с полки шампунь и что-то еще, может, мочалку или мыло. Душевую кабинку вместе с паром наполнил аромат свежего морского бриза, как утверждала этикетка на тубе с гелем, и Дерек принялся гладить скользкими ладонями тело Стайлза. Вел руками по его груди, задевал соски, намыливал живот, бока, терся твердым членом об чужой напряженный член. Дыхание у Стайлза давно сбилось, он запрокинул голову, жмурясь от попадающей в глаза воды – и пальцы Дерека тут же прошлись по его шее, спустились ниже, к левому плечу, накрыли давний шрам от пулевого ранения. Ладонь на мгновенье застыла, а потом скользнула к спине, нащупывая почти такой же затянувшийся след от выходного отверстия. Возможно, осознание того, что человек, с которым он собирался заняться сексом, когда-то был на волосок от смерти – или же это взыграли необъяснимые собственнические инстинкты – привело к тому, что Дерек резко развернул Стайлза спиной к себе и с еще большим рвением принялся гладить его, ерзать, почти толкаться, проезжаясь напряженным, скользким от мыла членом по его заду. Стайлз простонал что-то невнятное. Стояло так, что ни о чем, кроме трущегося об него тела, он и думать не мог. Почти звериная, несдержанная похоть, с которой на него накинулся Дерек, заразила его точно таким же безумием. Он не выдержал, вывернулся и сам толкнул Дерека к стене душевой кабинки. Та дрогнула, но выстояла, лишь прогнулась под обрушившимся на нее весом, их члены снова соприкоснулись, Стайлз застонал громче, не сдерживаясь – от паха по всему телу разлился выжигающий последние разумные мысли жар. Он тоже начал лапать Дерека за задницу, тереться об него, елозя по мыльной пене, старался проехаться сосками по его соскам... Добился того, что Дерек вновь издал этот низкий, клокочущий и такой будоражащий звук, нетерпеливо притянул Стайлза к себе, впечатался в него, слился с ним, и через несколько обоюдных, хаотичных толчков бедрами, даже не помогая себе руками, они кончили – тяжело, натужно дыша и щедро забрызгав животы друг другу. Вязкая сперма тут же смешалась с потеками мыльной пены, сползающей по коже. Дерек отлепился от стенки, загнал и себя, и Стайлза под теплые струи – и, погрузившись в молчание и уже не так рьяно помогая друг другу, они все же домылись. А когда, наскоро вытершись и подобрав с пола в коридоре купленные в аптеке смазку и презервативы, наконец-то завалились на кровать, у обоих снова крепко стояло. И теперь уже Стайлз взялся за исследование. Его интересовало все: трогающие его сильные руки, вздымающаяся от участившегося дыхания широкая грудь, отлично прощупывающиеся мышцы пресса. Он погладил твердый, уверенно стоящий и, надо сказать, не такой уж маленький член, где-то на краю сознания отмечая, что Дерек, в отличие от него, не обрезан, подвел ладонь под его яйца, почти задыхаясь от ощущения тепла и мягкости на руке... И господи, как же хорошо, что Дерек не обрит там! У него даже подмышками полно волос. Похоже, Стайлзу придется пересмотреть свое стереотипное убеждение: видимо, не все стриптизеры стремятся избавиться от излишне кустистой растительности в интимных местах. Или же Дерек придерживается брутального типажа. Настоящий мужик, который даже щетину с подбородка не соскабливает. Хотя нет – Стайлз прошелся пальцами по внутренней стороне его бедер, наслаждаясь твердостью мышц под руками, – никаких грубых мужланов. Дерек больше походил на зверя, опасного, возбуждающе-агрессивного. И красивого. Совершенное тело, которое сейчас находится в его полном распоряжении. С таким партнером хотелось всего и сразу. Они обошлись без минетов и предложенной на парковке дрочки, затянутых прелюдий и попыток поразить друг друга своей опытностью. Дерек потянулся за смазкой, а Стайлз раскатал по его члену презерватив. Выкидывая куда-то на пол разорванную зубами фольгу и картонную упаковку с надписью XL, он усмехнулся: если бы покупал презервативы сам, то непременно выбрал бы на размер больше. Видимо, Дереку частенько пытались подсунуть как раз XXL, раз он не поленился сделать остановку и заскочить в аптеку. Не дожидаясь, пока его перевернут на живот – отличная поза, но сейчас хотелось иного – Стайлз улегся на спину и широко раздвинул ноги. Ему нравилось целоваться с партнером во время секса. Видимо, Дереку тоже. Потому что тот трахал его, размашисто, не сдерживаясь, таранил бедрами – и покусывал его губы, проникал языком в рот, яростно вылизывал шею. Стайлз с таким же рвением отвечал ему, их тела двигались в унисон, раскачиваясь, сплетясь, вдавившись друг в друга, это был какой-то дикий, по-настоящему безудержный секс, когда не думаешь, как выглядишь со стороны, не стыдишься всхлипываний и срывающихся с губ совершенно немужественных стонов, дрожащих рук и проступающего на коже липкого пота. С кем-либо другим в постели, с обычным парнем, занимающимся чем-то скучным или обыденным, Стайлз был уверен, что не вел бы себя столь несдержанно и откровенно, отпуская себя, выставляя напоказ все свои желания, не стесняясь откликов собственного тела, прося и требуя, отдавая и забирая. Но доступность Дерека, его работа, на которой тот демонстрировал себя со всех сторон, удивительно раскрепощали. Толчки Дерека стали еще более агрессивными, сбивающимися с ритма, а в неровное, тяжелое дыхание снова вклинились рычащие нотки. Стайлз охнул и оторвался от им же самим истерзанных поцелуями и покусываниями губ. Ему не хватало воздуха, хотелось кричать, выгибаться под сводящим с ума жарким телом. Он даже не сразу осознал, что это рука Дерека так идеально легла на его член, обвив пальцами и задвигавшись вверх-вниз в каком-то непредсказуемо правильном темпе. Стайлз задергался, словно пытался убежать от тяжелой волны неотвратимого, разрастающегося удовольствия – и выплеснулся, в забытьи оргазма едва не прикусив Дереку плечо. Тот рыкнул, подхватил его под колено, заставляя приподнять бедра и открыться еще шире, и начал быстро толкаться, думая уже только о своем удовольствии, вколачиваясь глубоко, даже грубо – и нагнал его, кончая и вжимаясь в мокрое от пота и все еще дрожащее под ним тело. Они отлепились друг от друга только минут через пять. Или десять. Или вечность. Стайлз не мог сказать. Просто лежал рядом с Дереком на скомканном одеяле и чувствовал удивительную расслабленность во всем теле. – Ха, – он провел рукой по взмокшим волосам. – На двадцать шестом году жизни я наконец-то во всех красках прочувствовал, что значит выражение «трахаться как кролики». – Когда отдышишься, повторим еще раз, – довольно оскалился в его сторону Дерек. – Мы уже по два раза кончили. Куда еще? Дерек подкатился к нему и уложил руку ему на живот, ничуть не заботясь, что пачкает пальцы в еще не до конца подсохшей сперме. Ему, кажется, даже нравилось подобное. – У меня давно никого не было. Изголодался, – сообщил он с сытой ухмылкой и ткнулся носом Стайлзу за ухо. – Приятно пахнешь. Стайлз даже отвечать не стал. Во-первых, ему было лень, а во-вторых, рука Дерека сползла с живота на его мягкий член и неспешно поглаживала, посылая по позвоночнику искры легкого и ни к чему не обязывающего – пока еще – удовольствия. Да и о чем им говорить? Лучше прикрыть глаза и позволить делать с его разморенным после оргазма телом все, что угодно. Ощущать, как кожу покалывает жесткая щетина, как влажный язык задевает соски, а требовательные покусывания бедер и низа живота заставляют мышцы дрожать и напрягаться. И вот, уже спустя пару минут таких ненавязчивых, но откровенно распаляющих ласк и поглаживаний, Стайлз перекатился на бок и, уткнувшись в согнутую в локте руку, обреченно простонал: – Давай... Пока я не передумал. Только презерватив не забудь. Теплая ладонь тут же улеглась на его спину, широко огладила, проведя от загривка до копчика, пальцы скользнули между ягодиц – то ли проверяя, как он растянут, то ли просто дразня. Стайлз застонал и сам подался навстречу руке, прося большего. Дерек завозился сзади, пристраиваясь, прильнул к его спине грудью и толкнулся внутрь. В их слаженных, мерных движениях уже не было той голодной, безумной страсти, с которой они накинулись друг на друга, едва переступив порог. Дерек не спешил, обнимал поперек живота, дышал им, зарываясь носом в волосы на затылке, покачивал бедрами – и явно наслаждался тем, как в его руках дрожит Стайлз. А тот уже не знал, что лучше – почти животная былая несдержанность или такие вот долгие, тягучие толчки, когда Дерек даже не придерживал его за бедра, дергая на себя, а просто плавно скользил в нем. Но где-то в безбрежном море этой сладкой, сводящей с ума неги Стайлзу захотелось большего: видеть лицо партнера, прикасаться к горячему, совершенному телу. Он извернулся, подпихнул Дерека локтем в бок, и тот удивительно быстро понял, отпустил его, перекатился на спину – позволяя Стайлзу устроиться сверху и оседлать его. Они по-прежнему молчали, даже не целовались. В полутьме спальни раздавалось только их дыхание, да звуки влажных шлепков кожи о кожу. Стайлз упирался ладонями в грудь лежащего под ним Дерека, то поднимал, то опускал бедра, стараясь ощутить его член как можно глубже в себе. А Дерек пожирал раскачивающегося на нем Стайлза потемневшим взглядом, наполненным желанием еще большей близости, его верхняя губа подрагивала, обнажая зубы, словно он на самом деле скалился или сдерживал рвущийся наружу рык, – и это жутко заводило. Настолько, что Стайлз в совершенно несвойственном ему, чуждом порыве, явно выскобленном из той части человеческого сознания, что отвечает за все первобытное и инстинктивное, жестко провел ногтями по его груди, с силой надавливая, до красных полос на взмокшей от пота коже, едва ли не царапая в кровь – и дернул бедрами, почти снимаясь с члена. Дерек, до сих пор остававшийся обманчиво пассивным, выгнулся в пояснице, вскинулся – только бы не выскользнуть из жаркого тела – и наконец-то начал вбиваться в него сам. Тугой ком напряжения собрался внизу живота, Стайлз охнул, не выдержал и, чувствуя, как все напрягается внутри, едва ли не горит, схватился за подрагивающий член, пачкающий живот смазкой. Волны дрожи накатывали одна за другой, в такт движениям скользящего по стволу кулака – до темноты в глазах, до остановки дыхания. Но что именно заставило его рухнуть во взрывной, практически выворачивающий оргазм, он так и не уследил. Может, то, как он задевал пальцами сочащуюся головку, дроча? Или всему виной ощущение идеальной наполненности и четкие движения Дерека в нем? Или же затуманившийся взгляд, устремленный на его пах, будто бы нетерпеливо ждущий, что он вот-вот выплеснется?.. Их обоюдный стон слился в единый задыхающийся звук, и Дерек кончил сразу же вслед за ним. А потом потянул на себя, заставляя разлечься на его груди, успокаиваясь – и давая время расслабиться Стайлзу. – Оставайся на ночь... – произнес Стайлз ослабшим голосом и, так и не дождавшись, пока Дерек выйдет из него, провалился в блаженное оцепенение глубокого сна.