________________________________________
К тому времени, когда они проезжают Харрисбург, они уже проходят половину дисков и открывают закуски. Баки сдался и перестал притворяться, что ему не нравится придурковатая музыка Стива, когда появилась первая песня Space Jam. Стив смеялся, как самый счастливый ребёнок на всей чёртовой планете, когда Баки вошёл во вкус и начал вести себя так же драматично и придурковато, как Стив. Они пели так громко, что Баки пришлось даже взять небольшую паузу, чтобы не охрипнуть окончательно. После Харрисбурга они приглушают музыку и позволяют ей играть на фоне, пока они говорят. Они знают друг о друге так много, что им сложно спросить о чём-то, чего они ещё бы не знали, так что Стив меняет тему и спрашивает, до сих пор ли Баки нервничает из-за встреч с семьёй. Баки лишь сильнее сжимает руль и отвечает, «Я в порядке.» Стив хорошо знает, что лучше не давить, так что вместо этого он спрашивает, есть ли что-то, что ему нужно знать о семье Баки. — Если я собираюсь провести неделю с ними, я должен быть хоть немного осведомлён, — замечает он. Он прав. Баки согласен, что чем лучше они будут подготовлены, тем меньше будет шансов, что что-то пойдёт не так. Хотя это немного странно, никому из своих друзей в Нью Йорке Баки не рассказывал так много о своей семье. Стив знает, что Баки и Ребекка приёмные и что у них есть ещё два сиблинга*. Так же он знает, что Баки вырос в Индиане и как зовут его родителей. Стив знает, что с ним произошло что-то перед тем как он переехал в Нью Йорк, и что это связано с его левой рукой, но не знает, что именно. Знает только, что даже если на улице будет адская жара (как сейчас, например), Баки всё равно не сменит длинные рукава на что-то полегче. Так что, да, Баки есть что рассказать ему. Он старается не перейти на слишком интимные детали, придерживается сухих фактов, как только может, и не добавляет каких-то своих комментариев. Он говорит, где работают родители, рассказывает, сколько его брату и сколько сестре, каково было расти в Шелбивилле, как они купили коттедж и описывает некоторые воспоминания из детства, как, например, игры у озера или посиделки у костра. Стив пытается аккуратно свести разговор к времени, когда Баки был в старшей школе, но он так же аккуратно избегает раскрытия чего-то личного. Дело не в Стиве. На самом деле, Баки хотел бы рассказать ему всё, что он только может рассказать о себе. Если бы кому-то он и доверил детали своего прошлого, это точно был бы этот парень. Но это просто не то, о чём хотелось бы говорить… По правде говоря, это иногда делает ему больно, когда он осознаёт, что он уже не сможет стать тем парнем, каким был прежде. Возможно, в глубине души он опасается, что если Стив узнает, каким он был, нынешняя версия Баки больше не будет удовлетворять его. Может, он захотел бы знать того парня из прошлого, а не то, кем Баки стал. Стив всегда, по какой-то причине, принимал Баки именно таким, каким он был. Стыд и неловкость в сторону — Баки не хотел, чтобы это изменилось. В конце концов, к шести часам салон погружается в уютную тишину. Баки следит за дорогой и иногда тихо мурлыкает мелодию, которая ещё звучит из динамиков, пусть и значительно тише. Стив чередует чтение журналов, которые он взял с собой, с ленивым поглядыванием в окно. Когда они проезжают относительно населённый город, они начинают играть в Eye Spy*. В Вайтвилле они делают третью остановку, где они могут размять ноги или сходить в уборную. Баки выкуривает сигарету, пока Стив заправляет машину. Баки платил за первую заправку, так что всё честно. Стив засыпает через некоторое время. Баки даже благодарен за это, потому что ему легче думать, когда он один хотя бы технически. Хотя это также играет и против него, поскольку он остаётся наедине со своими мыслями, без возможности сбежать или отвлечься. Он старается изо всех сил, но теперь у него не получается перестать беспокоиться о том, что всё может пойти совершенно не так, как нужно. Семь дней это слишком долго для того, чтобы притворяться парой. Особенно со своим лучшим другом. Особенно если он тебе действительно нравится. Баки стоило лучше обдумать это. Что если он недостаточно хороший актёр и его семья поймёт, что всё это лишь притворство? Он полагается на то, что правда влюблён в Стива и это поможет вести себя правдоподобно, но это только теоретически. Но теперь ему нужно встретиться лицом к лицу с тем, что он чувствовал к Стиву все пять лет… Мило улыбаться ему и вести себя как пара, будто в этом нет ничего странного. Смогут ли они всю неделю находить оправдания тому, что так и не поцеловались? Это ведь перейдёт черту и будет слишком странно для них, разве нет? Что если Баки действительно нужно будет поцеловать Стива? Он не уверена, что выдержит в таком случае. Самое ужасное то, что Баки видел все эти ромкомы, и он знает, как это всё должно пройти: они отправятся в коттедж и будут врать его семье. Но возможность вести себя так со Стивом, скорее всего, перевернёт всё с ног на голову для Баки, и ещё до того, как он поймёт, он будет потерян для этого мира и окончательно влюбится в Стива. Потом они каким-то образом сядут играть в «Твоя идеальная пара» и Стив вдруг признается в собственных чувствах, и получится, что Баки влюблён взаимно. И жили они долго и счастливо, конец. Вот только неделя пройдёт не так, и Баки знает это. Он знает Стива пять лет. Баки был несколько удивлён, когда узнал ориентацию Стива. Ну, знаете, сложно усомниться в гетеросексуальности парня, который оборачивается на каждую вторую девушку и который приковывает к себе все их взгляды, когда заходит в комнату, и Баки даже не предполагал, что Стив может быть геем. Баки ненавидит судить по внешности и ненавидит стереотипы, но он, на самом деле, так же виноват в том, что посчитал Стива натуралом, как и сам Стив. Позже выяснилось, что он художник и вдохновляется человеческим телом (женским в особенности — находит их невероятно прекрасными). И если бы Стив хоть однажды думал о Баки в таком смысле, Баки бы знал. Но нет, Стив никогда не делал попыток, никак не намекал, что заинтересован в Баки больше, чем в друге. Ну, в защиту Стива, Баки и сам не делал никаких шагов, но всё же. Баки вполне уверен, что знал бы. Так что, более возможный исход событий: они пройдут эту неделю, и Стив сыграет свою роль превосходно. Баки даже позволит себе подумать, что, может, Стив не совсем притворяется, и разворотит себе ещё бо́льшую дыру в груди, и когда им нужно будет отправиться домой, Баки въебётся лицом в реальность и жизнь будет отвратительной некоторое время. Но он справится позже. Стив двигается во сне, его дыхание немного сбивается, и это вытаскивает Баки из его мыслей. Стив продолжает ворочаться и Баки оглядывается на него, и то, как мило он выглядит сейчас, даже немного нечестно: Баки не смог бы найти подходящие слова, чтобы описать, даже если бы хотел. Ты просто смотришь на него и думаешь, «Вау». Их друзья даже советовали Стиву пойти в модели, но тот всегда отшучивался, что не смог бы сохранять спокойное лицо. — Мне не нужно это, — всегда отвечает он, когда кто-то снова поднимает эту тему, — мне больше нравится изображать красоту других людей. Баки знает, что скрывается за этим: Стив просто не считает что он и вполовину так красив, как думают другие. Он однажды признался Баки, в вечер фильмов, пива и пиццы, что в детстве был болезненным и не добирал по весу, и только в старшей школе половое созревание сотворило чудо. На него часто обращают внимание теперь, но раньше если и делали это, то лишь ради издёвок. Баки попросил фотографию, и, к его удивлению, Стив действительно принёс старые школьные альбомы, до этого хранящиеся в шкафу где-то с его пятнадцатилетия. Стив редко хмурился, но он скривился, когда Баки посмотрел на фото. Он выглядел совершенно иначе тогда… Маленький, хрупкий и неловкий в каком-то смысле. Баки не понимал, почему никто не интересовался Стивом — он считает, что Стив выглядит очаровательно. Он держит эти мысли в себе, конечно же. Роджерс отключался у Баки несколько раз, и он видел Стива спящим, но это никогда не заставляло его сердце сжиматься так сильно. У парня неестественно длинные ресницы, и когда он засыпает так, они легко касаются вершины его скул и отбрасывают небольшую тень. Стив не храпит, но его губы всегда немного приоткрыты, и он выглядит таким невинным. Баки хочет, чтобы Стив не оказывал на него такого эффекта. Хмурясь, он снова смотрит на проезжую полосу перед собой и пытается отвлечься от своих (слишком громких) мыслей. Это будет очень, очень долгая неделя…________________________________________
Когда Стив просыпается, до Нэшвилла остаётся меньше часа. Он сонно зевает и потягивается, после чего несколько десятков раз спрашивает, не хочет ли Баки отдохнуть и позволить Стиву вести. Баки несколько десятков раз уверяет его, что всё в порядке. Стив возбуждён тем, что они почти приехали. Баки сформулировал план игры, пока Стив дремал. Его семья будет задавать вопросы и будет лучше, если они будут на одной волне и их ответы будут совпадать. Он продумал множество маленьких фактов о них, как, например, то, как они познакомились, как долго они встречаются, когда было первое свидание и много подобного, и теперь объясняет это Стиву. К сожалению, у его друга внимание как у ребёнка, когда он взволнован чем-то. Баки нужно повторять несколько раз и просить Стива повторить факты о них. На середине фальшивого рассказа об их первом свидании, Стив прерывает его и спрашивает: — У меня может быть какое-нибудь крутое имя? Дракс или что-то вроде того? Баки переводит взгляд с дороги на Стива, сбитый с толку вопросом. — Ты меня слушаешь вообще? — Да, да, я слушаю, Бак, ты уже рассказывал эту историю. Круто, я понял, я просто подумал, что с другим именем было бы веселее, знаешь? — отвечает Стив. — У тебя не будет ненастоящего имени, Стив. — говорит Баки, вздыхая. — Мои родители уже знают твоё имя, они, как бы, знают, что мы друзья. Были друзьями, а потом начали встречаться, помнишь, да? Они уже слышали о тебе. — Чёрт, — бормочет Стив, — могло бы быть весело. Затем он поднимает голову и странно улыбается, глядя на Баки, и потом спрашивает: — Постой, ты рассказывал родителям обо мне раньше? — Ну-… — Что ты рассказал им обо мне? — Только хорошее. — еле слышно вздыхает Баки и продолжает, — Ничего такого, на самом деле. Я имею ввиду, мы были друзьями с тех пор как я переехал в Нью Йорк, Стив. Мы всё время зависаем вместе. Конечно, я упоминал тебя в разговорах. — пытаясь спасти лицо, он добавляет. — Они знают о Наташе и остальной компании тоже. Нат даже приезжала на выходные пару лет назад. — Оу, окей. — отвечает Стив, и, эм, Баки ведь только кажется, что он звучит расстроенно, да? Ему наверняка кажется. Ближе к девяти вечера они наконец-то приезжают. Баки не был тут с того лета, как переехал в Нью Йорк, и он должен признать, что скучал. Стив выглядывает из окна и говорит: — Вау, Бак… Это место великолепно. Баки знает это. Почти всё сделано из дерева, выполнено в старом стиле, но всё равно выглядит очень современным, в здании два этажа и большие окна. Спрятано глубоко в сельской местности, не меньше чем в двадцати минут от города. На участке прямо напротив террасы есть кострище, окруженное деревянными стульями. Деревья покрывают периметр тенью, и даже оттуда, где они припарковались, видно озеро. Есть ощущение покоя и безопасности, которое всегда омывает Баки, когда он приезжает сюда. Это напоминает ему о более простых временах. Забирая свои вещи, они оставляют машину незапертой (коттедж настолько далеко, что нет никакого страха, что кто-либо украдёт что-либо) и заходят внутрь. Поскольку он предупредил, что он и Стив приедут поздно, Баки приходит к выводу, что Эми, самая младшая сестра, уже спит. — Привет! — зовёт он (пытаясь быть не слишком громким), ставя на пол сумку и разуваясь. Он слышит, как мама, где-то из гостиной, если судить по звуку, радостно восклицает. Баки направляется в коридор, кивком прося Стива следовать за ним. — Как только мы поздороваемся со всеми, я устрою тебе экскурсию по дому. — объясняет он. Он останавливается у двери в просторную кухню, где он застаёт Ребекку, наливающую себе позднюю чашку кофе. В её ушах наушники, и она точно не могла слышать, как они вошли. Привычка заставляет Баки прислониться к косяку, скрестив руки и ухмыляясь. — Возможно, я ошибся домом*. — громко декламирует он. Ребекка быстро оглядывается, почти подпрыгивая, и снимает наушники. Получая усмешку в ответ, он вновь громко повторяет слова, и Ребекка почти выкрикивает в ответ: — Сестра! Стив стоит позади, в полном недоумении, наблюдая как Ребекка хихикает и как Баки делает шаг вперёд, заключая её в медвежьи объятия. — Я так скучала по тебе! — говорит она. — Знаешь, они ждали тебя всю ночь. — Этот долгий путь сюда из Западной Африки. — отвечает Баки, отпуская её и крадя её кружку кофе, чтобы сделать театрально большой глоток и вздохнуть. Стив смотрит на них так, будто у них выросло ещё по четыре головы на каждого. — Ох, кофе! — стонет Баки, снова вздыхая. Потом он ухмыляется сестре и добавляет, — Я привёз тебе кое-что издалека. Ребекка хихикает. — Правда? Баки разыгрывает пантомиму, притворяясь, что достаёт невидимый подарок из кармана и отдаёт сестре. Она притворяется, что вертит его в руках, рассматривая и думая о чём-то, и изображает трогательную улыбку, прикладывая руку к сердцу. Потом она протягивает руку и слегка толкает Баки в плечо, на что он улыбается и спрашивает: — Что ты делаешь? — Ты мой подарок в этом году, — отвечает Ребекка. Удивлённый Стив становится ещё более удивлённым, когда они изображают громкие звуки поцелуя и морщат лица, а потом одновременно поют «Лучшая часть пробуждения — Фолджерс в твоей чашке!». Потом они по-настоящему смеются, когда Баки тянет её на себя и снова обнимает. — Эм… — слышит Баки от Стива позади. Чёрт. Баки на мгновение забыл о нём. Сгорая от стыда, он поворачивается, уже чувствуя, что краснеет. Почесав затылок, он бормочет: — Эм… Это, кхм. Это старая реклама… Фолджерс, ну, знаешь, кофе? Это было очень странно, да, и- — И всегда неуместно, но весело, и это давно что-то вроде семейной шутки, так что это необязательно понимать. — отрезает Ребекка, спасая этот день. Оглядывая Стива с ног до головы, она подходит к нему и тянет руку. — Бекка, неповторимая и прекрасная младшая сестра. Ты? Стив улыбается и пожимает её руку. — Стив, — говорит он, — приятно познакомиться с тобой. — Воу, Бак, он действительно горячий. — задумчиво говорит она, тыкая Стива пальцем в руки и грудь. Не прошло и пяти минут, как они зашли в дом, а Баки уже чувствует себя так, словно умирает. Он быстро говорит Ребекке остановиться, но Стив смеётся и говорит, что всё нормально, пока Ребекка продолжает тыкать его. — Ты будто из кирпичей сделан. — говорит она. — У тебя есть брат? — Единственный ребёнок, прости. — смешливо отвечает Стив. — Чёрт. — тянет она, опуская руку. Пожимая плечами, Бекка поворачивается к Баки и забирает чашку обратно. — Сам себе сделай. — говорит она, прежде чем прошептать ему. — Умница, Бак. Он охеренный. — Да заткнись ты, — шепчет Баки в ответ. Стив точно слышал их, он ухмыляется Баки и выдаёт тихий смешок. Баки открывает рот чтобы, вероятнее всего, опозорить себя ещё больше, когда его семья вваливается в кухню. Энни снова издаёт радостный звук и подбегает к Баки, обнимая его. Баки улыбается и обнимает её в ответ. — Привет, мам. — говорит он. Его отец в это время пожимает руку Стиву и представляется. Баки может расслышать, как Стив говорит ему, «Привет, я Стив. Тут очень красиво, спасибо, что пригласили меня.» Баки должным образом представляет Стива всем. Бену четырнадцать, так что вместо того чтобы пожать Стиву руку, он даёт ему пять и спрашивает, любит ли он видео игры. Конечно же, он любит, так что, Бен счастливо улыбается и интересуется, играл ли Стив в Call of Duty. После «Пф, конечно же, чувак», Бен хлопает в ладоши и говорит Стиву, что он обязан сыграть с ним как-нибудь. Тот улыбается и соглашается. Ладно, это было несложно, брат точно обожает Стива теперь. Его мама выглядит такой счастливой, что кажется, что у неё выросли крылья, как только она взглянула на Стива, и Баки может только догадываться, как рада она сейчас. Она поочерёдно смотрит то на Стива, то на Баки, и последнему кажется, что он отчётливо может видеть, как её глаза превращаются в сердечки. Баки старается не стоять слишком близко к Стиву, пытаясь заставить это казаться максимально случайным. Младшему члену семьи, Эми, следующей принципу «сделай это или сломай это», всего шесть лет, но она не боится говорить то, что думает, и говорить, что — или кто, — ей не нравится. Ещё, так уж получилось, она жутко привязана к старшему брату и ей не нравится, что, когда он приезжает, другие могут уделять ему больше внимания. Баки полагал, что она уже в кровати, но, видимо, она закатила истерику, когда её пытались уложить, и ей позволили дождаться его. Помимо обычной одежды, на ней воздушная балетная пачка, в её длинных, светлых волосах красуется маленькая корона и она крепко держит волшебную палочку. Как только она видит Баки, она подбегает к нему, и он подхватывает её на руки. Во время представления друг другу, она прижимается к нему и иногда недовольно поглядывает на Стива. — Как зовут маленькую? — спрашивает Стив, когда знакомится со всеми, кроме неё. Улыбаясь ей, он со смешком говорит, — Кажется, я ей не слишком нравлюсь. — О, она просто недоверчивая. — отвечает Баки. Он качает Эми на руках, после чего смотрит на неё и спрашивает, — Хочешь познакомиться со Стивом? Он правда милый, клянусь тебе. — Она смотрит на блондина несколько секунд, после чего выпячивает нижнюю губу и качает головой, снова недовольно всматриваясь в Стива. Все смеются, и Баки просто пожимает плечами. — Ей всего лишь нужно время, чтобы привыкнуть к тебе. — Всё в порядке. Я уверен, я намного страшнее, чем я выгляжу. — отвечает Стив и снова мило улыбается Эми. Баки никогда не видел, как Стив общается с детьми, и теперь его друг похож на большого плюшевого медведя, и чувствует, что что-то в животе ухает вниз. Прочистив горло, он слышит, что папа спрашивает, как они добрались. Это затягивает разговор ещё на несколько минут. Стив вежливо улыбается и, кажется, не имеет никаких проблем с тем, чтобы участвовать в разговоре, будто он знает его семью намного дольше, чем пару минут. Он не выглядит озабоченным тем, что Бекка отпускает шутки о том, насколько поразительно хорошо он выглядит, и что правда не ожидала, что Баки не врёт и у него есть парень. Тем более, такой парень. Баки взрослый, но он всё равно не может удержаться, и украдкой кидает ей победную ухмылку и беззвучно проговаривает «Говорил же». Бекка поднимает палец, и Баки тихо усмехается. Он скучал по ней. Посреди разговора Баки чувствует, что Эми извивается в его руках, и рассеянно опускает её на пол, после чего поднимается, продолжая говорить с родителями. Когда он замечает, что она шагает к Стиву, он забывает, что говорил, и замолкает, смотря на них. Остальные тоже замолкают. Она смотрит на Стива снизу вверх, выглядя совершенно крошечной по сравнению с ним. С всё ещё опасливым выражением лица, она скрещивает руки почти на минуту, прежде чем вызывающим голосом сказать: — Я Принцесса. У Стива добрый и игривый голос, он светло улыбается и притворяется, что удивлён. — Принцесса? О, а я-то думал, почему на тебе тиара. Это твой замок? Она щурится и уверенно кивает. — Да. — говорит она, — И ты должен делать то, что я говорю. — Эми, — перебивает её мама. — Манеры, милая, это не то, как нужно говорить с гостем. — О, нет, миссис Проктор, всё в порядке. — говорит Стив, опускаясь на одно колено к Эми, и выдаёт ещё одну очаровательную улыбку, спрашивая у неё, — Мне звать тебя Принцесса Эми? Эми думает об этом и кивает. — Хорошо. Она удивляет всех, поднимая свою палочку и легонько ударяя ею Стива по голове. Баки выпрямляется, готовясь ругать её за такое поведение, когда Стив удивлённо смеётся и спрашивает: — Для чего это было, Ваше Высочество? — Теперь ты тоже Принцесса, — уверенно говорит она. — О, я Принцесса теперь? — Ага. — А у меня будет тиара? — Эми задумывается, после чего трясёт головой, вновь складывая руки. Стив делает вид, что размышляет над этим, а потом кивает и наклоняется к ней, шепча. — Хорошо, но мы никому не должны говорить, окей? В одном замке должна быть только одна Принцесса, ведь если другие узнают о волшебном способе стать Принцессой, они все захотят быть ими. — он выглядит настолько возмущённым этим, что даже Эми не может удержаться и улыбается. — Окей, — шепчет она в ответ. — Окей, — соглашается Стив, подмигивая ей. Он выпрямляет спину и смотрит на Баки, собираясь сказать что-то, когда Эми берёт его за руку и начинает тянуть его куда-то. — Прошу прощения, маленькая мисс, — зовёт её Баки, — но куда, по-вашему, вы собрались? — Показать ему замок! — раздаётся голос малышки. — После этого тебе пора будет ложиться, — добавляет Энни. — Ладно! Баки смотрит на остальных и выдаёт свою лучшую, самую убедительную улыбку. Всё идёт немного более неловко, чем полагалось. — Мне стоит пойти… Убедиться, что она не затеряет его где-то в своих игрушках или что-нибудь такое… — Хорошо, дорогой. Потом мы можем поужинать. — отвечает его мама. Баки даже не осознавал раньше, что в духовке готовится что-то. Ему стоило догадаться, что его мама настоит на том, чтобы дождаться их, и только потом садиться ужинать, так что он идёт догонять Стива и Эми, чтобы убедиться, что его младшая сестра не будет бездельничать и тянуть время. Наблюдать за тем, как Стив взаимодействует с Эми, совершенно очаровательно. Эми отпускает его руку только затем, что провозгласить Стива своим «пони». Она залезает ему на спину и направляет его, показывая ему весь дом, и Стив прислушивается к каждому её слову предельным интересом и терпением. Он продолжает тепло улыбаться Баки и говорить о том, как красиво это место, когда они добираются до верхнего этажа. Эми показывает свою спальню и спрашивает, хочет ли Стив поиграть. — Завтра, — обещает ей Стив, садясь на кровать, чтобы она могла спрыгнуть с его спины. Она выглядит разочарованной, так что он поднимает одну из её игрушек и держит на уровне своего лица, так, чтобы выглядывали только глаза. — Когда Стив Роджерс даёт обещания, он выполняет их. — говорит он высоким голосом. Баки фыркает позади него. — Если ты ляжешь спать, как хорошая Принцесса, завтра мы можем делать всё-ё-ё, что хочешь, целый час. Она снова щурится на него. — Всё? — повторяет она. — Всё! Она внимательно изучает его. — Я хочу поиграть в кукольный домик, — говорит она ему. — И мы могли бы порисовать, у меня есть специальные карандаши. Я никому не даю их, но ты можешь порисовать ими! — она говорит так, будто раскрывает важную тайну, заставляя Баки усмехнуться, и Стив быстро поворачивается на него, улыбаясь, и снова возвращается к Эми. — Правда? — спрашивает он, всё ещё говоря от лица плюшевого мишки. — Ты позволишь мне пользоваться твоими специальными карандашами? — Эми кивает, теперь тоже улыбаясь, и Стив продолжает, — Спасибо, Принцесса! Я обязательно нарисую тебе что-то особенное. — После кукольного домика, — уточняет она. Стив усмехается и откладывает плюшевого мишку. — После кукольного домика. — говорит он, устраивая мишку на подушку рядом с ней. Баки подходит к ней и поправляет её подушку. — Хорошо, Кроха, ты слышала маму, тебе пора спать. Ты почистила зубы? — Ага, — мычит она, кивая. — До того как ты приехал. — Хм… — Баки притворяется не слишком убеждённым. Пытаясь заглянуть ей в рот, он говорит, — Не знаю. Дай-ка гляну. Она хихикает и показывает зубы. Баки смотрит на них, громко ахая, и не замечает, что Стив смотрит на них с умилённой улыбкой. — Ты уверена, что почистила зубы? — дразнит Баки, делая вид, что хмурится. — Даже задние? — Эми снова хихикает и кивает, после чего дует Баки в лицо. Он жмурится и откидывает голову назад. — Хей, да ты же вообще их не чистила, маленькая мисс! Что ты пытаешься сделать, а? Убить меня? А? А? — он начинает щекотать её, пока она не начинает громко хохотать, и только потом кивает и приподнимает одеяло. — Ладно, ладно, я тебе поверю, — говорит он. Эми заползает под одеяло и тянет ручки к брату, так что Баки наклоняется и обнимает её. Поцеловав её в лоб, он говорит, что позовёт маму и она поднимется уже через минуту. Эми любит, когда её читают сказки перед сном. Они желают ей спокойной ночи и собираются выйти из комнаты, когда Эми говорит: — Я хочу, чтобы Стив тоже обнял меня. Они обмениваются удивлёнными взглядами. Сердце Баки тает, когда он видит, как счастлив его друг: он так доволен, что столь быстро полюбился самому неприступному члену семьи. Подмигивая Баки, он возвращается к кровати и обнимает Эми, шепча ей на ухо «Спокойной ночи, Принцесса». Они спускаются вниз, меняясь местами с Энни, которая идёт читать Эми сказку. Примерно через двадцать минут спустя, они все сидят за столом, наслаждаясь домашней лазаньей. Ребекка сидит напротив Баки, легонько пиная его ногой под столом каждые несколько минут, и Баки пинает в ответ. Они становятся детьми, когда вместе, и иногда Баки посылает Стиву извиняющийся взгляд, на что тот смеётся и улыбается, мол, ничего, всё в порядке. Стив никогда раньше не видел его, ведущим себя так, и Баки надеется, что это не оттолкнёт его. Приятно снова быть со своей семьёй, но Баки начинает нервничать всё сильнее, потому что это возможность действительно поговорить, и он знает, что за этим последует. Они говорят ни о чём некоторое время, часто меняя темы на другие, такие же случайные, рассказывают о том, как идёт их жизнь, и Баки рассказывает о своей: о том, чем занимается на работе, о квартире, что он в порядке, да, он счастлив, всё хорошо, мам, и подобное. Потом они начинают задавать вопросы Стиву, чтобы узнать его лучше, и Стив совершенно спокоен и непринуждённо отвечает им. Он явно рассказчик лучше, чем Баки. То, как быстро его родители полюбили Стива, успокаивает и ебёт нервы одновременно. Впрочем, Баки более чем уверен, что мама так взволнована тем, что он привёл кого-то, что полюбила бы абсолютно любого, кого он привёл бы. То, что Стив такой чудесный, является просто бонусом. Но потом, конечно же, начинаются настоящие вопросы. И Баки не может поверить, что они проебались уже на первом вопросе. Простом вопросе: как долго они встречаются? Они обсуждали это в машине, они должны были справиться с этим. Он повторил это не меньше семи раз, и Стив сказал, что он слушал. Но. Они одновременно открывают рты и: — Шесть месяцев. — говорит Баки. — Год. — говорит Стив в эту же секунду. Все замирают на секунду, но потом мама моргает в недоумении, пап удивлённо смотрит на них, а Ребекка… Ребекка щурится и смотрит прямо на Баки. Баки смотрит в стол, не поднимая глаз и молча. Как они могли ошибиться так скоро? Он смотрит на Стива, тогда же, когда и он поворачивается к нему, и Стив, на долю секунды, выглядит таким же неуверенным в произошедшем. Баки слишком сильно паникует внутри, чтобы хоть на мгновение почувствовать злость на Стива, и всё, о чём он может думать, это «Спасите», и он очень надеется, что чудесным образом Роджерс научился читать мысли за десять секунд. — Эм, — быстро начинает Стив, всё ещё смотря на Баки. После он оборачивается и смотрит на остальных. — Ну, официально мы вместе только шесть месяцев, но мы встречались год. — импровизирует он. — Точно, — запинаясь, подтверждает Баки. — Вау! — восклицает Энни, будучи искренне удивлённой. — Это намного дольше, чем я ожидала. Почему ты не рассказал нам раньше, милый? — Да, объясни, почему ты раньше не рассказывал нам об этом. — добавляет Ребекка, всё ещё щурясь и недоверчиво уставившись на Баки. Баки чувствует себя выбитым из колеи и начинает по-настоящему паниковать. Его план буквально включал в себя полный сценарий, и такое начало, никак не вписывающее в намеченный диалог, заставляет его забыть, что он вообще собирался говорить. Пытаясь собраться с мыслями и вести себя так же естественно, как Стив, он отвечает: — Ну, сначала мы были просто друзьями, и… Не думали, что это вытечет во что-то серьёзное, так что… — Так что до недавнего времени мы хранили это в секрете, в каком-то смысле. — заканчивает Стив, придя на помощь. Он успокаивающе улыбается Баки и добавляет, — Для нас было большим решением сделать следующий шаг, и мы не хотели давления со стороны друзей и семьи. Мы просто хотели посмотреть сначала, куда это приведёт. — чтобы быть более убедительным, он протягивает руку и мягко сжимает пальцы правой руки Баки, которая лежала на столе. Баки никогда не держался с ним за руки… Это тёплое и приятное ощущение, и если бы это всё было настоящим, Баки даже подумал бы, что это почти собственнический жест. Это, кажется, снижает уровень неловкости в воздухе. Энни смотрит на их руки и умилённо улыбается. — Это прелестно! — восклицает она. — Так как это всё случилось? Когда вы поняли? Баки хочет провалиться под землю. Этот разговор становится намного более неудобным для него, чем он полагал, так что он слепо смотрит на свою тарелку. Ему стоило написать ответы на карточках или вроде того. Он совершенно забыл всю выдуманную историю, и особенно эту. Все смотрят на Баки, ожидая от него ответа, и, кажется, Стив тоже. Лучше бы он в машине так ждал ответов и слушал. Проходит несколько секунд тишины, пока Баки продолжает нервно пялиться на стол и пытаясь вспомнить нужные слова. — Ну, я понял с того момента, как встретил его. — вмешивается Стив. Баки удивлённо поднимает голову и смотрит на него, и Стив улыбается ему и легко сжимает руку. Потом он смотрит на его родителей и объясняет: — Я был на первом курсе в университете, и я всегда ходил в библиотеку между занятиями, чтобы подготовиться. Я всегда садился за один и тот же стол, но однажды я увидел, что этот парень уже занял его, когда я пришёл. Знаете, это был один из таких столов, где были сиденья с двух сторон, и люди, сидящие за ним, сидят друг напротив друга. Так что я сел напротив него и решил, что сделаю домашнее задание здесь в любом случае. Баки в замешательстве поднимает брови. Все, даже Ребекка, смотрят на Стива, ожидая продолжения истории. Что Баки удивляет, так это то, что это на самом деле не придуманная история. Это действительно то, как они познакомились много лет назад. Он наблюдает за Стивом, пока он продолжает: -…он всё не прекращал ворчать что-то под нос, может, вслух зачитывая что-то из той книги, и я начал строить смешные рожицы. Сначала он смотрел на меня так, будто я самый большой придурок, какого он только встречал, но я всё же смог добиться от него улыбки. Он мне и слова не сказал в тот день, даже не через неделю, когда мы делили стол уже где-то в десятый раз. После этого мы всегда были друзьями, но я ещё тогда понял, что он особенный. Энни, кажется, готова упасть в обморок. Она пытается держать это под контролем и максимально спокойно говорит, насколько это мило. Бен строит забавное лицо — слишком мал, чтобы понимать или представлять такое с старшим братом, — и Бекка поворачивается к нему и дразнит его за это. Баки в это время не может отвести взгляд от Стива. — Ты помнишь это? — тихо спрашивает он, так, чтобы никто не мог услышать их. Стив снова тепло улыбается ему и гладит большим пальцем костяшки на руке Баки, и Баки может чувствовать, как его сердце сбивается с ритма. — Конечно, я помню. — шепчет Стив в ответ. И Баки думает, «Блять». Стив действительно хорош в этом. Баки был абсолютно прав насчёт того, как пройдёт неделя. Только, видимо, намного хуже. Он не много говорит за ужином, в основном, только редко добавляя что-то. Большую часть времени он просто берёт еду и смотрит на Стива. Его мама задаёт больше вопросов и Стив выдумывает больше историй, рассказывает об их первом «свидании», соглашается с ней, когда она любяще смотрит на сына и говорит о том, какой он замечательный… Буквально прикрывает задницу Баки. Ему даже не верится, как хорошо Стиву удаётся играть перед семьёй. Его, кажется, нисколько не смущает то, что они заговаривают его, или то, что Ребекка бесстыдно начинает шутить снова или задавать собственные вопросы. Баки полагает, что она всё ещё подозрительно относится к этому всему, но к моменту, когда они убирают тарелки, чтобы помыть их, она выглядит более чем убеждённой. Она даже обращается к Баки с: — Я правда думала, что ты лжёшь. Думаю, ты снова можешь сказать «Говорил же», если хочешь. Баки выдаёт крошечную улыбку, будучи более чем довольным тем, что план всё ещё работает, и отвечает ей: — Я приберегу это на потом, чтобы иметь возможность как-нибудь сказать это, оправдав это тем, что ты должна мне. — Звучит похоже на тебя. Придурок. — отвечает Бекка, но она тоже улыбается. Стив в гостиной, с Беном, который показывает ему свою коллекцию видеоигр, пока Баки и Ребекка занимаются посудой. — Он мне нравится, на самом-то деле. — через некоторое время добавляет она. — Это хорошо. — отвечает Баки. Он не уверен, что должен отвечать на это. Ему точно не стоит говорить то, что у него на уме. Вроде «Мне тоже». Она передаёт ему последнюю тарелку, чтобы он вытер её. — И, я хотела сказать, он совершенно без ума от тебя. Баки замирает, пялясь на тарелку. Он хочет настоять, что, нет, точно нет, не Стив, точно не без ума, точно не от него, но вместо этого он спрашивает: — Ты думаешь? — Ты слепой или что? Он же буквально всё время говорил о тебе. До тошноты мило. — говорит она, странно смотря на него. Потом она закатывает глаза, выключает кран и стряхивает на него воду с ладоней. — Не делай вид, будто ты удивлён. Он встречается с тобой по какой-то причине, знаешь. Люди склонны любить тех, с кем встречаются. Баки встречается с ней взглядом и делает всё возможное, чтобы спокойно кивнуть, после чего вытирает тарелку и ставит её в шкаф. Ребекка желает ему доброй ночи, обнимает и уходит, скрываясь в своей комнате. Баки остаётся на кухне и смотрит в никуда, хмурясь. За всё время ужина Стив ни разу не отпустил его руку, Баки хорошо запомнил, ведь он почти не мог дышать всё это время. И продолжал улыбаться, так, как улыбаются кому-то, о ком заботятся… или вроде того. Чёрт, они тут и дня не пробыли, а Баки уже надумывает себе то, чего быть не может. Мысленно ругая себя за тупость, он идёт в гостиную, чтобы пожелать всем спокойной ночи. Стив поднимается с ним наверх, после всех пожеланий (и он даже не выглядел так, будто было что-то странное в том, что Энни обняла его, как если бы Стив уже был частью семьи, а не знал её пару часов). Это семья Баки в двух словах: чрезвычайно гостеприимчивая и дружелюбная со всеми. Иногда даже слишком, как для тех, кто непривычен к подобному. Стив, кажется, находит это самой нормальной вещью на свете. Комната Баки ничуть не изменилась с последнего раза, когда он был тут. Разве что убраться не помешало бы. Он решает, что разберёт вещи утром, так что он просто берёт туалетные принадлежности и использует ванную, чтобы почистить зубы и переодеться в пижамные штаны. Когда он возвращается в комнату, он удивлён видеть Стива, растянувшимся на кровати и улыбающимся так, словно нашёл наркотики где-то здесь. Да, Баки хотел бы разделить с ним кровать, но как только за ними закрывается дверь, притворство уходит. Нет абсолютно никаких оснований продолжать играть, когда никто не видит, несмотря на то, как сильно он этого бы хотел. Так что, он на автопилоте спрашивает: — Значит, ты берёшь кровать? Стив смотрит на упакованный надувной матрас, который они привезли с собой, и совершенно обыденно говорит: — Если бы дом вдруг загорелся и кто-нибудь вбежал бы в комнату, разве не было бы странно то, что один из нас спит на полу? — Хорошая попытка, Казанова, но тебе стоит ещё поработать над своим пик-апом. — отвечает Баки. Он достаёт сдутый матрас из упаковки и разворачивает его на полу у кровати, после чего включает маленькое устройство, чтобы надуть его, и достаёт из шкафа ещё одну подушку и одеяло. Стив слезает с кровати, посмеиваясь. — Неа, это твоя кровать, ты спишь на ней. — предлагает он. — Ты гость. Я буду вполне в порядке на полу. — Ну и какой из меня парень, если я позволю тебе спать на полу? — шутит Стив. Он несколько раз нажимает на матрас, чтобы проверить его готовность, и забирает из рук Баки устройство, и Баки наблюдает за ним, хмурясь. — Стив, я более чем готов спать на-… — Бак, расслабься. — мягко говорит Стив, снова улыбаясь ему. — Мне нравятся надувные матрасы, напоминают походы. Мы всё равно не смогли бы вдвоём поместиться на твоей кровати. Баки чувствует, как его уши горят, пока он пытается понять, что Стив мог иметь ввиду. Ничего, пытается он напомнить самому себе. Ничего не значит. Стив не имеет ввиду ничего такого, просто делает свою работу, играет нужную роль. И он всегда шутил так с Баки, так что нет причин задумываться об этом сейчас. Кивнув самому себе, он ждёт, пока Стив устроится на матрасе и выключает свет, после чего идёт к своей кровати. Он забирается на неё и смотрит в потолок, ожидая, когда его глаза привыкнут к темноте. Через несколько минут, он слышит, как Стив тихо говорит: — Мне правда нравится твоя семья, Бак. — Кажется, ты им тоже нравишься. — Твоя мама всегда так волнуется, когда ты приводишь кого-нибудь? Баки закусывает губу. Нет, не всегда. На этот раз потому, что он не приводил никого действительно давно. — Раньше да, волновалась. — решает сказать он. — Ну, прошло некоторое время, и она просто рада за меня. — Мхм. — слышит он неопределённое мычание от Стива. — Это было мило. — Баки не отвечает. Через несколько минут, Баки слышит, что Стив ворочается, и когда он говорит снова, звучит так, будто он повернулся в сторону Баки. — Ты в порядке, после этого вечера? Всё нормально? — Ага… Хотя я не уверен, хочу ли я ударить тебя за то, что ты забыл всё, что я рассказывал тебе, или поблагодарить за спасение моей задницы. — Твои истории всё равно были неубедительны. — дразнит Стив. — Значит, ударить. — легко соглашается Баки. Стив смеётся. — Мне казалось, я неплохо справился… Они вроде поверили. Этого достаточно, чтобы ты простил меня? — Может быть, — говорит Баки, наигранно громко вздыхая. — Не могу вспомнить, когда вообще мог долго злиться на тебя, так что… — И прекрасно, что ты не помнишь. Спасибо, что пригласил меня, Бак. — Не за что, — медленно отвечает Баки. Снова хмурясь, он смотрит в сторону Стива, прежде чем натянуть одеяло и отвернуться. Через пару секунд ему кажется, что он может слышать, как Стив тоже отворачивается. Баки чувствует настойчивое желание засыпать Стива вопросами. Вопросами, которые ему нельзя задавать, и ему нельзя позволять себе надеяться на что-либо. Вопросами, ответы на которые он, скорее всего, не хочет знать. — Стив? — шепчет он. Следует небольшая заминка, но потом Стив шепчет в ответ. — Да? Баки пялится на стену перед собой. Неа. Нет. Он не может. Он не хочет знать ответы. — …Спокойной ночи. — …Спокойной ночи, Бак. (У Баки уходит несколько часов на то, чтобы всё же заснуть.)