Доказавшая

      Сакура едва скрывала улыбку, смотря краем глаза на то, как Изуми обеспокоенно вертел Наруко, осматривая на предмет ранений. Братская забота была очень милой. — Ты просто спятила! — Зузу... — Замолчи! Мы собрали тебе всё, что только могло понадобиться, а ты даже не обработала раны! — Это просто царапина, даттебайо... — А если оружие было отправлено? А если инфекция? Сложно было просто позаботиться о себе? «Я то же самое ей говорил! А она вечно лезет на рожон и пытается защитить всех вокруг кроме себя», — мысленно поддакнул Саске. — Да, Менма, ты был прав, — произнесла Наруко и шикнула, когда Изуми случайно надавил на синяк на её плече, — у меня всё намного хуже.       Блондин улыбнулся сестре, чем вызвал удивление на лице Саске. Он помнил, как Менма доставал Наруко. Даже тогда, перед экзаменом, Учиха видел насмешку в его улыбке, а сейчас в глазах была лишь забота и доброта. А прошла только неделя с того момента... — Я предупреждал, малая, — средний пожал плечами, а потом осёкся. — Я... Эм... Мне надо встретить ещё одну команду, я скоро буду, — поймав непонимающий взгляд от Изуми, который не знал о ещё одной команде Менмы, и какой-то хитрый, будто понимающий взгляд сестры, парень испарился в дымке. — Ай-яй, — Наруко почувствовала подзатыльник от брата и нахмурилась. — Вместо того, чтобы меня обижать, лучше бы инструктаж начал, — и девушка быстро нырнула за спины своих сокомандников. — Ай, точно. Ты меня с толку сбила, ттебаса... — Изуми пригрозил сестре кулаком и шепотом добавил: — Я бы обязательно рассказал маме, если бы ей можно было волноваться...       Быстро оглядев всех и поняв, что его никто не услышал, Изуми успокоенно выдохнул. Прокашлявшись, он начал говорить. — Вам понадобилось три с половиной дня, чтобы пройти Щи но Мори. Это было вашим последним командным испытанием. Как только закончатся отведенные сдающим пять дней, вас пригласят на следующий этап. Генинов уже пришло достаточно много для третьего этапа, поэтому было принято решение провести промежуточные бои, которые выделят сильнейших. Все команды продвигались в своём темпе, поэтому тут тоже есть ограничение, — в руке парня появились три странных железных браслета. — Чтобы все были в равных условиях, вам придется надеть эти браслеты, которые не дают чакре восполниться. То есть с каким запасом чакры вы пришли, с таким и начнёте сражение. Советую надеть на ноги, поскольку руки во время боёв лучше оставлять без лишних утяжелителей.       Изуми протянул Саске его браслет. Он выглядел как тонкий железный обруч. Как только Саске застегнул его, линия стыка пропала, а железка словно обтекла форму ноги. Потом Изуми присел на одно колено и надел браслет на ногу Сакуры. Розоволосая от этого лишь покраснела, застыв в немом шоке. Точно так же Намиказе поступил с сестрой. Наруко уже не покраснела, а лишь благодарно кивнула. — Пойдёмте, — Изуми поднялся на ноги и пошёл по лестнице вверх. Седьмая команда последовала за ним.       Они вышли в широкий светлый коридор без окон, но с несколькими дверьми по периметру. Было очень пусто. Наруко поёжилась. — Саске, — Изуми открыл первую дверь. За ней оказалась такая же пустая комната. Разве что там лежал футон и стоял низкий столик без стула, но с какой-то подушкой. — Будешь жить здесь. И чтобы у меня без глупостей, — парень прищурился, будто через взгляд пытаясь показать Учихе всё, что может его ожидать. Генин закатил глаза, но кивнул. Намиказе-старший сильно немного напрягал. После Изуми толкнул следующую дверь. — Сакура, Наруко. Ваша спальня.       Эта комната была такой же, как у Саске, только футонов было два и столик чуть побольше. — Когда придёт время боёв, я вас позову. Советую хорошо отдохнуть.       Саске зашёл в свою комнату, а Сакура в комнату девушек. Наруко осталась стоять с братом. Намиказе-старший собрался было отойти, но... — Изуми... На разговор. Пожалуйста, — произнесла Наруко и, сунув руки в карманы, двинулась туда, откуда они все пришли, чтобы остаться с братом наедине. Выглянувшему Саске она кивком показала, что всё нормально. — Нару-чан? — позвал Изуми, опираясь на поручни балкончика. Девушка осталась стоять ровно. — А теперь рассказывай, — произнесла она. — Что конкретно? — Ты думаешь, что я совсем идиотка? — после её слов Изуми едва дёрнулся. — Что с мамой?

***

      Перед глазами Менмы стоял туман. Парень услышал знакомый девичий голос. Именно он сообщил остальным из команды о печатях из свитка неба и земли.       Послышался очередной хлопок. Намиказе видел примерно такую же картину, какую видел полчаса назад. Команда номер восемь стояла в боевой стойке. Шино и Киба по бокам и чуть впереди, а Хината между ними с активированным бьякуганом. Акамару рычал. — Подождите... — додзюцу клана Хьюга помогло Хинате первой понять суть всего происходящего. — Э? А ты тут что забыл? — с непониманием отозвался Киба. Акамару гавкнул. На этот вопрос Менма лишь нахмурился, вспоминая, как Инузука на пару с Саске лез к его сестре. — Если нам надо победить тебя, то не думай, что мы будем поддаваться.       Намиказе закатил глаза и сунул руки в карманы. — Драться вы будете не со мной, — негромко проговорил он и, поймав взгляды непонимания от восьмой команды, Менма, сделав самый непринуждённый вид из всех возможных, продолжил говорить. — Я поздравляю вас с завершением второго этапа. — Хоть какие-то хорошие новости! — на радостях Киба обхватил молчащего Шино и краснеющую Хинату за плечи. Акамару лишь бегал у них в ногах и гавкал.       Менма почувствовал прилив неконтролируемой и необоснованный ярости. Импульсивный Киба в объятиях выражал внутренние эмоции всей команды, поскольку Шино молчал, как и обычно, а Хината была настолько смущена, что не могла сказать ровным счётом ничего.  А Менма и не знал, что ему стоит сделать, чтобы прервать объятия, которые доводили его до белого каления. — Вы рано начали радоваться, — эти слова довольно быстро успокоили Кибу и ввели в заблуждение. — В третий этап прошло слишком много команд. И решили устроить промежуточный этап. Бои на выбывание.       И Менма начал рассказывать про промежуточный этап. Рассказал про принцип боёв, хотя на самом деле ему нельзя было говорить об этом в деталях. Но ему очень хотелось дать Хинате время морально подготовиться... Да хотя бы на то, что ей с лёгкостью может попасться та же Наруко. Или Ли. Да кто угодно. — Да, и ещё... — в руках Менмы появились железные браслеты. — Я должен надеть на вас... Эти штуки. Они сохранят у вас такой запас чакры, с которым вы пришли сюда, — парень вручил Кибе и Шино браслеты, а после, последовав примеру своего брата (неосознанно, поскольку этот момент с седьмой командой парень уже не застал), решил поухаживать за Хинатой. Хотя сделал он это явно зря, потому что Хината застыла, как столб и начала краснеть.       После Менма показал восьмой команде ванную комнату и спальни, одна из которых была для Хинаты, а вторая для парней. — А теперь мне пора. Если вам что-то будет нужно, то вы можете вызвать меня через свитки неба и земли.       Шино и Киба ушли в комнату. Менма хотел было уже уйти, как вдруг... — М...Менма-кун?       Сердце пропустило удар. Хината никогда не звала его по имени и не звала его куном. Из-за смущения или чего-то ещё, она или вообще избегала разговоров, или звала его почтительным обращением. Но сейчас... Мысленно парень кричал от того, насколько Хината-чан была милой. Однако внешне он попытался даже не покраснеть, что у него не вышло. — Да? — Менма повернулся в сторону девушки и понял, что они стоят на расстоянии вытянутой руки друг от друга. — Я хотела спросить... Ты уже видел Нару-чан? Она в порядке?       Парень едва улыбнулся. — Да. Только она волосы отстригла. Жива, здорова, новостей пока что больше нет, я ещё не говорил с ней. Но всё хорошо. — Спасибо, Менма-кун... — Хината нервно сглотнула, но дело было не только в том, что она была смущена. Менма хорошо читал людей, хоть и плохо умел выражать свои эмоции (кроме сарказма и злости). Он видел, что Хината беспокоилась из-за предстоящих боёв. — И, Хината... — после этих слов девушка застыла. — Тебе волноваться точно не стоит. Если ты захочешь, ты сможешь сделать всё, что угодно. Ты справишься. И я верю в тебя, — и после этих слов Менма, тепло улыбнувшись, растворился в шуншине.       Глаза Хинаты расширились от удивления, а потом она покраснела ещё больше. — Эй, Хината, ты идёшь? Хината? Э? Ты снова сломалась?

***

      Наруко стиснула зубы. — Нару-чан!       Перед глазами застыла пелена злости. Ничего не сказав брату, Узумаки молча развернулась и пошла в комнату. Изуми остался стоять, так ничего и не сказав. Прикрыв глаза, парень покачал головой. Зря он всё рассказал ей перед боями. Изуми поздно осознал, что Наруко теперь вряд ли сможет банально заснуть, не то что сосредоточиться на бое.       Когда она двигалась по коридору, еле сдерживая подступающие слёзы обиды, прямо перед ней появился Менма, от которого девушка даже не отпрыгнула. — Малая? — непонимающе спросил парень, смотря на состояние сестры.       Девушка стиснула зубы, понимая, что сейчас нет смысла разговаривать с братом, ибо она точно начнет кричать на него. Поэтому Намиказе обошла его и двинулась к комнате. Менма непонимающе посмотрел ей вслед. После он увидел ещё и Изуми, который быстрым шагом спешил за сестрой. Братья переглянулись. — Наруко? — удивлённо произнесла Сакура, смотря на отвратительное расположение духа сокомандницы и на её дрожащие то ли от холода, то ли от эмоций руки. — Всё... Хорошо, — Узумаки почувствовала, как перед глазами потемнело, а потом с самым невозмутимым видом опустилась на футон. Скинув с плеч рюкзак, она выдохнула и постаралась сдержать эмоции, однако ей не удалось сделать ровным счётом ничего. Поскольку в следующий момент в комнату зашли оба брата. — Даттебайо, да что ж это такое... — прошептала девушка, закрывая глаза руками.       Тут, как назло, ещё и Учиха пришёл, привлеченный непонятной движухой. Однако тут, что было очень удивительно, на помощь пришла Сакура. Увидев, что сокомандница явно не настроена на разговоры (ну или на разговоры с братьями и с Саске), Харуно быстро встала на ноги. — Так, а ну разошлись все! У нас тут женский разговор. Надеюсь, что вы трое уважаете личное пространство двух девушек, — все три пары внимательных глаз обратили внимание на Сакуру. — Ну? Чего встали? Кажется, кто-то просил не врываться в комнату девочек, м? — она перевела насмешливый взгляд на Изуми.       Наруко не сдержала тихого смешка, и, посмотрев на это, все три парня всё-таки соизволили покинуть комнату, чтобы беспалевно подслушать честно не мешать. Однако Наруко и Сакура были тоже не пальцем деланы. — Они слушают у стены? — спросила Узумаки, размещаясь поудобнее. — Несомненно, — ответила Сакура, опускаясь рядом с подругой. — Припомним им? — Наруко едва улыбнулась. — Обязательно. — Мы всё слышим! — раздалось откуда-то сбоку. — Спалились, — ответили девушки. — Ой... — Особая техника? — Сакура ухмыльнулась. На удивление, они с Наруко оказались гораздо ближе по направлению мышления. И подумали об одном и том же. — Девчачий визг, даттебайо!!! — слова сработали как команда, и девушки, не сдерживаясь, завизжали. Причем громко, от души, чтобы как следует насолить подслушивающим. Послышались возня и недовольные звуки. — Ксо, я же с чакрой слушал!! — Да мы все, даттебача! — Класс! — Наруко и Сакура отбили пять.       Недовольное бурчание удалилось в сторону первого зала, и девушки наконец-то остались наедине.

***

      Кушина никогда не любила сидеть без дела. Ей всегда нужно было чем-то заниматься, чтобы не заскучать и не начать ещё больше отращивать пузо от ничегонеделания. Однако она до сих пор лежала в больнице под внимательным контролем Рин. Ирьенин сказала, что домой женщина сможет вернуться только послезавтра, как бы сильно ей не хотелось поскорее оказаться в родной обстановке. Учиха, конечно, приходила к любимой старшей наставнице, но из-за других больных, медосмотров шиноби (некоторых из них приходилось ещё и ловить по всей Конохе, например, её "любимого" сокомандника, который в госпиталь на пушечный выстрел не подходил) и других медицинских дел, она не могла уделять Кушине очень много времени. Изуми и Менма больше тоже прийти не могли, поскольку были судя по всему с Наруко (чему женщина, как мать, была чертовски рада: её дети наконец-то сплотились, жаль, что против общего врага в лице собственного отца). Однако сегодня ей явно не придется скучать.       Раздался стук. В окно. Даже Изуми и Менма уже стали через дверь приходить, что было для Кушины удивительным. Видимо этот кто-то очень не хотел светиться в лазарете. — Минато? — удивлённо произнесла женщина, когда окно распахнулось и в комнату зашёл Хокаге. — О том, что ты здесь, пополз слух? — сразу спросил мужчина. Кушине оставалось лишь горько усмехнуться. — Это всё, что тебя волнует? В этой палате сейчас мог бы быть наш с тобой сын. По твоей вине.       Да, может Кушина и могла простить многое. Могла простить вечные ссоры и скандалы, могла простить отсутствие мужа дома, могла простить эту ужасную жизнь в такой обстановке. Но даже себе самой она не смогла бы простить даже мысль о том, чтобы ударить собственного ребенка. — И это была бы хорошая мера воспитания. Ты не должна была становиться между нами. Этот сопляк должен был получить свой урок.       Кушина вздрогнула. Почему она заметила так поздно, что её муж превратился в настоящего тирана? В далёкие времена маленький Изуми называл Минато лучшим отцом на свете. Они всей семьёй тренировались, поддерживали друг друга. И ни у кого не могло бы мысли возникнуть о том, как всё обернётся. — Господи, Минато, быстрее иди сюда! Скорее, ттебане!!       Новоиспечённый отец, а по совместительству Йондайме Хокаге через весь дом спешил в детскую, откуда доносился громкий крик его любимой супруги. Приготовившись складывать печати, Минато влетел в комнату, собираясь защищать свою семью от любых врагов, будь то озлобленный Орочимару, решивший напасть на его жену и сына, чтобы забрать для экспериментов, или простой воришка. Однако никого в комнате не было, кроме Кушины и Изуми, которому не было даже года. — Что произошло? — Минато чувствовал себя глупо в окружении детских игрушек в воинственной позе, которая теперь выглядела очень нелепо. — Быстрее смотри, — Минато наклонилась над кроватью сына. — Ну, малыш, посмотри кто тут! — Папа... — неловко произнёс красноволосой малыш и начал размахивать руками.       Минато застыл. Его сын сейчас произнёс своё первое слово. Его сын сейчас впервые назвал его папой. Мужчина едва успел проморгаться и сдержать слезу, когда осторожно поцеловал ребенка в макушку. После он крепко обнял Кушину. — Спасибо тебе, родная. Я самый счастливый человек на свете.       Женщина горько усмехнулась. Как это было давно... Глаза неприятно защипало. А ведь Минато так сильно хотел дочь, хоть и всё равно любил сыновей тогда. А в итоге... Именно к Наруко он стал так плохо относиться... — Я притворилась спящей, когда Изуми рассказывал про твой визит. Теперь ясно, почему ты позволил им принимать команды. Ты понял, что пока они оба тут, тебе не удастся узнать насколько сильно твою репутацию подмочили. — Кушина... — Слушай меня, Минато. До этого дня я делала всё, чтобы сохранять нашу семью. Точнее то, что от неё осталось. И если в ближайшее время ты не переосмыслишь свои приоритеты, если ты снова не захочешь изменить отношение к нашим детям и ко мне... Всё поменяется. Всё очень сильно поменяется.       Дверь открылась. — Кушина-са-а-а... — радостно начала было Рин, но быстро остановилась. Улыбка на лице сменилась непониманием и некой серьёзностью, а Хокаге вместо ответа на слова жены сразу испарился. Теневой клон. Он даже не соизволил прийти сам... Кушина смотрела на то место, где стоял её муж. — Ближайшее время, Минато, — повторила она и попросила Рин закрыть окно.

***

      На удивление, у Наруко и Сакуры получилось завязать разговор. Их общение выходило вполне ненапряженным, когда не перетекало в ссоры или (как пару раз бывало) драки. Харуно удалось разрядить обстановку, довольно ловко уведя от темы проблем, на которую Узумаки говорить отказывалась. Но, несмотря на отдаленные разговоры, тема Учихи всё равно поднялась. — На самом деле ты кинулась спасать меня и Саске от того парня. Поэтому и пострадала. А Саске упорно решил винить в этом свою невнимательность. Он сидел рядом с тобой сутки без перерыва, и не позволял мне сменять его.       Наруко покраснела, потрепав свои короткие красные волосы. «Полное даттебайо...»       Разговор девушек продолжался до поздней ночи. За это время Сакура даже успела с помощью того же куная поправить неровные волосы сокомандницы. А закончился этот вечер разговоров... Объятиями. Сакура сказала, что, какие бы ссоры между ними не происходили, Наруко всё равно может всегда на неё рассчитывать. Даже если о своих проблемах говорить не хотела. На этом девушки наконец-то разошлись по футонам. Однако заснуть Узумаки долго не могла.       Наруко вертелась как гусеница, пытаясь найти удобную позу и наконец-то заснуть. В итоге она попросту оставила эти попытки и откинулась на подушку, запрокидывая руки за голову. Щиколотку неприятно холодил железный браслет, не допускающий пополнения чакры. Одеяло валялось где-то в ногах. Девушка закрыла глаза и попыталась перенестись в своё подсознание. Она очутилась в холодной сырой трубе перед темно-фиолетовым, почти чёрным барьером, сквозь который едва просвечивалась другая сторона коридора. Было холодно. По ногам неприятно бил слабый поток ледяной воды. Но и дальше, за барьером, картина по-прежнему была не лучше: такой же длинный тоннель и полное отсутствие света.       Открыла глаза. Моргнула. Снова оказалась в комнате. Ничего. Никаких импульсов, никакой отдачи. — А если я скажу, что Шукаку лучше тебя? — прошептала Наруко, смотря в потолок. Нет. Ничего. Абсолютно пусто. Никакого импульса гнева. Тишина была очень непривычной. Девушке казалось, что она сходит с ума.       Руки непроизвольно потянулись к лицу, и Узумаки почувствовала горячие слезы, скатывающиеся по вискам и теряющиеся в коротких волосах. Наруко закусила губу.       Нет. Нельзя расклеиваться! Надо придумать способ вновь открыть связь с Курамой. С ним ничего не могло произойти. Он же бессмертный демон! И он как и прежде живёт в голове у Наруко, просто заблокирован там, не имея возможности выходить с ней на связь.       Девушка снова закрыла глаза, но в этот раз ничего не делала. В голове куча мыслей запутывались в клубок непонятных и непривычных ощущений пустоты и тишины. Сакура крепко спала и просыпаться, кажется, не собиралась. Но лучше бы Харуно, чёрт возьми, села рядом с Наруко и начала говорить о Саске, каждую секунду повторяя «Саске-кун такой красивый», чем слушать эту ужасную тишину. Без едких комментариев Курамы, без его шуточек и вечных улюлюканий. Он так часто грозился покинуть её, но Наруко лишь беззаботно отмахивались, продолжая с ним спорить. И ведь он и впрямь пропал... Надолго ли? Справится ли она без него? Хватит ли Наруко сил, чтобы выдержать это всё? Курама давно был ей другом. Лучшим другом. Никто на свете не мог сравниться с Кьюби для неё.       Глаза слипались, отблеск луны виднелся сквозь окно, организм вопил о недостатке сна, об эмоциональной усталости. В горле пересохло, а лёгкие будто зажглись огнем, постепенно прекращая работу. Из-за нарастающей, но бесшумной истерики девушке не хватало воздуха, а кричать не было сил. — Я верну тебя, Ку, — снова прошептала девушка и закрыла глаза. — Обещаю.

***

Холод. Тьма. Ужасный рёв сотрясает широкие трубы канализаций. Вода колеблется. Но его никто не слышит.

***

      Спала Наруко очень плохо и неспокойно, однако Сакуре без труда удалось разбудить её. Этого сна было недостаточно, но девушка не чувствовала в себе сил расслабиться и поспать подольше. Как только она закончила утренние процедуры и вышла из ванной комнаты, сразу же натолкнулась на Менму. По спине пробежали мурашки, и Узумаки снова вспомнила вчерашний разговор с Изуми. Про ссоры Менмы и отца, про маму и про Рин, которая не оставила их в беде. Однако был один вопрос, который тревожил девушку. — Менма... Как Хина-чан? — спросила она.       Сначала парень хотел возмутиться, мол откуда ему знать и так далее, но рассеянный взгляд сестры просто не позволил его совести уйти от ответа. — Хината то же самое спросила, — негромко отозвался парень. — Она в порядке.       Наруко кивнула и пошла было в свою комнату. — Почему ты избегаешь меня?       Наруко затормозила и медленно развернулась к брату. Менма явно видел гораздо больше, чем хотел показать. Однако Наруко косила под дуру. — С чего ты взял, даттебайо? — девушка едва ли не скрипела зубами, когда говорила об этом. — Ты держишь меня за идиота? Посмотри на своё выражение лица, а потом уже строй из себя невесть что. — Я строю?! — возмутилась Наруко. — Я строю? Очень жаль, я не заметила, когда начала брать с тебя пример, — после этих слов недоумевал уже Менма. — Что непонятного? Зачем ты сунулся в это? — Я хотел... — Слушай, Менма. Вы были абсолютно нормальной семьёй, пока не появилась я. Все проблемы пошли именно из-за того, что я родилась. Отец доказывает это уже не в первый раз. Я совершенно привыкла к тому, что он докапывался до меня каждый чёртов день моей жизни, который я только помню. А теперь ещё и вы окончательно портите отношения с ним из-за меня! Ладно Изуми, он с детства делал это. Но ты... Зачем ты влез? Ты жил максимально спокойно и независимо, ты единственный из нас жил почти как нормальный ребенок, поскольку тебя отец не презирал, а теперь... Я сама справлюсь с этим, и я не хочу, чтобы вы страдали, вы моя семья! — Я вообще-то тебя выгораживал, дурья твоя башка! Он бы... — но договорить Менма не успел. Его перебил звук удара. Удара кулака в стену сбоку. От Наруко. Кажется, она была... Зла? Недовольна? Сложно было сказать. — Зачем? Зачем ты подставил всех?! Я справляюсь со всем этим дерьмом сама, а теперь он ненавидит вас всех из-за меня, ты понимаешь это?! — девушка еле сдерживала себя, чтобы не сорваться на крик. — Слушай, малая... — Менма, ты... Ты придурок, ясно? — после этих слов парень замолк и устало прикрыл глаза. Сил мучиться с сестрой у него уже не было. Однако неожиданно он почувствовал... Объятия? — Самый настоящий... — тихо добавила Узумаки, утыкаясь лицом в брата.       Менма удивлённо распахнул глаза, не в силах даже ничего сказать. Наруко позволила себе даже не минутную, а секундную слабость, но им двоим этот момент показался вечностью. Средний сын покачал головой и едва заметно улыбнулся. — Всё в порядке? — раздался со стороны прохода голос Саске.       Узумаки почти мгновенно отошла от Менмы, но оба парня заметили, как она быстрым движением стёрла слезу. Кажется, ей действительно это было нужно. — В полном, — отозвалась девушка и, не смотря на них, прошла мимо Саске. Они услышали, как в соседней комнате негромко закрылась дверь.       Менма и Саске остались в коридоре вдвоём. Атмосфера сразу стала более напряжённой. Учиха краем глаза внимательно посмотрел на Намиказе. Взгляды обоих были далеко не тёплые. Неудивительно, у них вообще были очень напряжённые отношения. — Учиха? — произнёс Менма, когда Саске собрался уже уходить. Он молча развернулся в сторону блондина. Они помолчал ещё пару секунд, а потом Намиказе продолжил. — Спасибо, что спас мою сестру.       В глазах Саске на миг промелькнуло удивление и немой вопрос. — Чт... Откуда ты...       Пока Учиха пытался подобрать слова, Менма уже прошел мимо него. И потом уже добавил, слегка повернув голову через плечо: — Кое в чем я ошибался насчёт тебя. Но это не значит, что ты мне нравишься, — Намиказе сунул руки в карманы и улыбнувшись уголками губ, скрылся в дымке шуншина.       Саске проследил за ним взглядом, и, как бы не пытался остаться бесстрастным, всё-таки едва улыбнулся. А потом снова зашёл в свою комнату, откуда вышел, и закрыл дверь. Наруко, выглядывающая в щёлку приоткрытой двери, улыбнулась. Может, она попытается узнать всё это у Менмы или Изуми. Может, они даже расскажут, как всё происходило. Но это всё будет потом. Сейчас девушка чувствовала небывалое тепло, зарождающееся где-то внутри, приятными волнами поднимающееся наверх. Именно это тепло позволило ей хоть и ненадолго, но наконец-то расслабиться. Она тихо прикрыла дверь и легла на свой футон. До следующего этапа осталось уже не так много времени. Надо отдохнуть.

***

Холод. Тьма. Ужасный рёв сотрясает стальнын ворота с печатью. Чакра огромными потоками пытается пробить незримый барьер. Но этого никто не чувствует...