Доказавшая

      Раздался еле слышный звук, который привлёк внимание практически каждого. Это звучало так, будто ваза из тонкого стекла трескалась. Какаши и Саске с шаринганом смотрели на Гаару почти с открытыми ртами. — Ни черта не понимаю! — буркнула Наруко, пытаясь высмотреть хоть что-то.       Гекко, склонившийся над Гаарой, дёрнулся на повторившийся звук. Лицо Собаку но… рассыпалось! Просто рассыпалось, будто было пустышкой. Трескалось, осыпаясь осколками внутрь. — Что он, чёрт возьми, такое… — негромко спросил Саске, всматриваясь. Это была просто песчаная броня, даже без Гаары внутри. Ли так и застыл с огромными глазами, смотря на горку песка. И неожиданно…       Узумаки схватилась за голову и пошатнулась. Признаться честно, это очень сильно обрадовало девушку. По крайней мере, получив головокружение, она поняла, что чакра Шукаку всё-таки действовала на неё так, как тогда, перед этапами. Она почувствовала, как на глаза навернулись слёзы счастья. Это давало ей надежду. Только вот восприняты эти слёзы были по-другому. Как только она схватилась за голову и пошатнулась, Саске отреагировал сразу же, схватив её за плечи. — Ты в порядке? — обеспокоенно спросил он, сразу отвлекаясь от боя. Саске всё ещё помнил, что перед первым этапом, во время встречи с командой из Суны, девушка вела себя очень странно, тоже хваталась за голову. А ещё Учиха запомнил её слова: «держи чакру Шукаку при себе». С учётом того, что он знал от Итачи про Кьюби, запечатанного в Наруко… да, он не зря был одним из умнейших учеников в потоке, голова у него явно работала. — Да… да, всё хорошо, — девушка подавила слёзы и улыбнулась. — Спасибо тебе. Мне сейчас, правда, важна поддержка.       Сердце Учихи пропустило удар, но он постарался остаться максимально спокойным, лишь кивая на её слова. — Если будет плохо — ты сразу скажи.       После этих слов и утвердительного кивка Узумаки Саске отвернулся к арене, всеми силами пытаясь скрыть румянец. Поскольку большинство людей были поглощены боем, на их небольшую ситуацию внимания особого не обратили. Большинство, но не все…       За спиной Ли начало образовываться неясное песчаное нечто. Будто вытекая из песка, Гаара выглядел как настоящий маньяк: горящие глаза, трещины на коже и улыбка… по-дьявольски ужасная. Причем когда говорится «по-дьявольски»… это не преувеличение…       Собаку но сложил печать концентрации, и песок сложился, будто в огромный хвост за его спиной. А потом напрямую полетел в Ли, не встречая никакого сопротивления. Сказать, что видно было мало, — это не сказать ничего. Пыли было так много, что почти вся арена была покрыта ей.       Не успела она осесть, как в парня из Конохи полетела уже огромная песчаная волна, что была раза в два выше хвоста и во много раз шире него. — Я не понимаю, почему он ничего не делает?! — Наруко повернула голову в сторону Гая-сенсея, Какаши-сенсея и Изуми, которые втроём стояли рядом, и одни понимали, кажется, что происходит. Ну, может ещё Шикамару и какая-нибудь Сакура, которая была отличницей потока. — Техника лотоса, которую применил Ли, запрещённая, — отозвался Намиказе. Какаши даже не стал язвить, поскольку сейчас больше смотрел на Майто, пытаясь понять, что им двигало, когда он обучал Рока таким техникам. — Эта техника — не гендзюцу и не ниндзюцу, она требует очень больших физических усилий. И Ли попросту не может ничего сделать, его организм настолько истощён, что, даже если бы хотел, он не смог увернуться.       Девушка поджала губы и перевела взгляд на поле боя, всматриваясь в непроглядную пыль. Рок дышал очень тяжело. Бинты на его руках были порваны в некоторых местах, открывая свежие раны от лотоса и давние шрамы. Видимо, именно эти техники и удары причиняли ему боль. Начиная от урагана Конохи, который он использовал против Саске, и заканчивая тем же лотосом.       Ли резко выдохнул, выставляя руки перед собой. — Гай! Ты же не… — Да. Это именно то, о чём ты думаешь.        Наруко перевела взгляд на сенсеев снова, пытаясь вникнуть в суть непонятного разговора. — Я от тебя такого не ожидал, — произнёс Хатаке, но встретил лишь суровый взгляд Майто. — Не смей так говорить Какаши. Этот мальчик должен… доказать кое-что очень важное. И сделает это даже ценой собственной жизни…       После этих слов Узумаки вздрогнула и снова перевела взгляд на Ли. Видимо, у них гораздо больше общего, чем она могла представить. Девушка поджала губы. — Давай, Ли… — тихо проговорила она. — Надеюсь, хотя бы ты сможешь доказать, что бы это ни было… — И я помогу этому мальчику достичь цели, потому что такая цель того стоит, — добавил Гай со всей серьёзностью.       Ведь Ли всю жизнь мечтал доказать, что великому шиноби необязательно быть мастером гендзюцу или ниндзюцу. Он хотел доказать, что даже обычный человек, такой, как он сам, сможет стать одним из лучших.       Вокруг Рока появился огромный поток воздуха, будто портал в абсолютно другой мир. Было видно, как парень напряжен. Это читалось не только в его лице, позе или чём-то таком. Эта атмосфера, тяжёлая, будто давящая, царила в воздухе. Ли выкладывался на максимум. То, что он делал, вызывало шок у всех, кроме Гая, который искренне верил в победу ученика. — Третьи врата, врата жизни… открыты! — по воздуху прошла резкая волна, когда Ли развёл руки. Его кожа приобрела красноватый оттенок, волосы стояли дыбом по ветру, а глаза, кажется, полностью стали белыми. Вокруг него образовалась вмятина, похожая не те, что оставались от чакры Кьюби, когда Наруко её применяла. — Теперь он точно будет атаковать, ему хватит сил… — негромко проговорил Какаши, уже давно убравший книгу. — Нет, — отозвался Гай. — Ещё нет.       Уже и сам Гаара менялся в лице, даже не в силах атаковать. Пространство вокруг Ли защищало его от песка, не позволяя ему приблизиться. — Четвертые врата, врата боли… открыты! — поток, исходящий от Ли, стал, казалось, ещё сильнее. Вены на его лбу, руках и шее вздулись от напряжения.       Он сорвался с места с такой скоростью, что пол под его ногами трескался от напряжения. Его было не видно, когда он наносил сокрушительные множественные удары. Резкий поток пыли и ветра разлетелся на трибуны, заставляя всех закрыться руками.       Только с помощью шарингана и бьякугана можно было хоть примерно, но понять, что происходило. Хотя даже кеккей генкай не могли уследить за Ли. Он даже ни разу не приземлился на землю, нанося удары Гааре прямо на лету. Один сильный удар отбросил парня от Рока, но он не полетел на землю. Бинт с рук Ли снова зацепил Гаару также, когда он делал технику лотоса. Только сейчас это всё выглядело гораздо смертоноснее. — Пятые врата, врата предела… — Ли резким рывком притянул к себе Собаку но. — Открыты! «Такого нельзя достичь тренировками… этот парень действительно гений», — подумал Какаши.       Удар Ли был настолько мощным, что очередная волна прошлась вдоль каждого. Гаару со всей силы отбросило в пол, пробивая в нём огромную яму. Из пыли буквально выкатился Рок уже в обычной своей форме, тяжело дыша и не имея никаких сил. — Он смог! — радостно проговорила Наруко, чувствуя в коротких волосах немереное количество песка, но в принципе не обращая на это внимания.       Только вот радовалась Узумаки рано. — Что за чертовщина… — услышала она от Шикамару и пригляделась.       Гаара был в сознании и, кажется, у него даже было ещё немного сил. Песок знатно смягчил его падение, что и спасло его жизнь. Парень едва повернул голову в сторону Ли и поднял дрожащую руку, направляя на него. Песок, подчиняясь его воле, начал складываться в подобие руки и относительно медленно двинулся в сторону Ли.       Наруко почувствовала, как её пробила крупная дрожь и едва отшатнулась. Эта техника… «Хн. Что с ней? Кажется, малявка знает, что дальше будет…» — подумал Какаши, успевая следить за всем сразу. И за битвой, и за зрителями, да ещё и кидать взгляды осуждения на Гая. — Остановите бой! — спохватилась вдруг Узумаки. — Он попросту убьёт Ли! Эта техника… — но было уже слишком поздно. — Песчаная… ловушка, — проговорил Гаара, сжимая кулаки. И тогда песок, уже почти полностью обволакивающий левые руку и ногу Ли, вдруг сжался настолько сильно, что с губ парня сорвался громкий, полный боли крик. Вслед за атакой полетела волна песка. Как раз тогда Гай спохватился и появился на арене между песком и учеником, одним резким ударом снося с траектории атаку Гаары.       Повисла тишина. Ли лежал без сознания и не мог двинуться. Его левые конечности выглядели не очень естественно и были заляпаны кровью.       Гаара схватился за голову. — Зачем спасать его? Он же… проиграл, — непонимающе спросил красноволосый, поднимая голову на сенсея Конохи. — А потому… — начал Гай, готовясь в любой момент снова защитить Ли. — А потому что он мой ученик. И очень дорог мне.

***

      По опустевшей и полуразрушенной арене разнёсся кашель. — Что ж… я поздравляю победителей боёв, которые проходят в следующий этап, — начал Гекко. — Третий этап последний на экзамене. И это тоже будут бои. Только теперь до последнего победителя. В итоге останется один человек, который будет считаться самым сильным в нынешнем потоке и, безусловно, станет Чунином. Третий этап пройдёт через месяц на стадионе Конохи. Этот месяц даётся вам на тренировки и на подготовку в целом. А сейчас вы можете быть свободны.       Мужчина снова закашлялся и покинул арену, растворившись в шуншине. — Ладно, Рин. Теперь мне надо очень быстро попасть домой, чтобы не вызывать никаких подозрений, а тебе переодеться и прибыть для транспортировки пострадавших ребят в госпиталь, — Кушина положила руку на плечо девушки и едва улыбнулась. Сейчас домой придут её дети. Нужно встретить… — Хорошо, Кушина-сан, — Рин улыбнулась. — Давайте встретимся на неделе, проведем время вместе, ладно? — Учиха улыбнулась, получив утвердительный кивок, и Кушина лишь убежала, быстро исчезнув из виду.

***

— Даже не верится, что это всё закончилось… — произнесла Сакура, когда седьмая команда и Изуми вышли за ворота Щи но Мори. На полигоне остались лишь сенсеи и Хокаге. Намиказе-старший решил, что потом обязательно выяснит у Какаши, о чём же шёл разговор и что говорил отец. — Вроде как неделя всего, а кажется, что год, ттебайо, — протянула Наруко. — Вы просто устали. Сейчас за пару дней в норму придёте, и будете как новые, — улыбнулся Изуми. — Зузу, а ты когда сдавал экзамен, что было? — спросила Узумаки, однако брат смотрел выше её головы, что заставило всех обернуться. — Нии-сан? — удивлённо спросил Саске, явно не ожидая увидеть тут брата. — Привет, Итачи-сан! — Наруко, искренне обрадовавшись встрече, широко улыбнулась и по давней привычке дала парню пять. Этот жест и лёгкая улыбка на лице Учихи-старшего заставили Саске удивиться. Он даже не был уверен в том, что они знакомы лично, а тут даже довольно дружеские отношения. «Почему у них у всех есть такие старшие братья?!»       Итачи поздоровался с Изуми, а потом перевёл взгляд на удивлённого младшего брата. Едва улыбнувшись, Учиха-старший ткнул Саске в лоб под его же недовольный взгляд. — Я пришёл не просто так, — он перевёл взгляд с брата на седьмую команду и Изуми. — Мама приглашает вас всех на ужин сегодня вечером.       Саске в принципе не удивился. Микото давно говорила про то, чтобы познакомиться поближе с друзьями своего сына. Ну и с Наруко, о которой Саске говорит уже несколько лет. Ну, как бы не говорит, но мать-то всё чувствует. — Спасибо большое, Итачи-сан, мы обязательно придём, ттебайо! — Узумаки улыбнулась, а потом резко ткнула локтем Сакуру, которая, кажется, задумалась. — Ой… да, спасибо большое! — отозвалась Харуно.       Красноволосая удовлетворённо кивнула. — Наруко! — раздался окрик откуда-то со стороны деревьев. Там появился Менма, который позвал её кивком. — Извините, мне надо идти. До встречи вечером! — забыв об усталости, девушка попрощалась со всеми и быстро рванула в сторону брата. Они почти одновременным прыжком скрылись. — Ладно… пойдём домой, Саске, — Итачи улыбнулся и, попрощавшись с Сакурой и Изуми, двинулся в сторону. — До встречи, — Саске быстро двинулся за братом, сразу догнав его.       Изуми и Сакура остались вдвоём. Повисла неловкая тишина. — Ну… я провожу тебя?.. — произнёс вдруг парень. Харуно опешила, всеми силами пытаясь сдержать румянец. Она не ослышалась? Точно? — Э… ну… если ты не торопишься… то ну… я… — Отлично! Тогда, ну… пойдём?       И Сакура с Изуми двинулись от сорок четвёртого полигона.

***

— Рин подлечила Хинату. Она в себя начала приходить, — сказал Менма, как только Наруко подбежала к нему. — Так чего мы ждём?! — прыгнув на дерево почти одновременно, брат с сестрой направились в сторону госпиталя, куда уже успели переправить всех ребят.       Бежали они в тишине, каждый думал о своём. Ну, как о своём, они оба думали о Хинате. Думали о Неджи и о том, как бы хотели, чтобы он получил по заслугам за свое поведение. Это же было неправильно. Хината не была виновата абсолютно ни в чём.       Ребята залезли в палату через окно, которое Рин специально оставила приоткрытым. Хината пока что ещё спала, но было видно, что ей явно было лучше. Особенно это было понятно для Менмы, который провёл с Хинатой почти всё время до этого.       Наруко подошла к кровати подруги, а после оглянулась на Менму. — Она ещё не просыпалась? — спросила девушка и получила утвердительный кивок. — Н…Нару-чан?..       Узумаки сразу же повернулась к подруге и широко улыбнулась. — Как ты себя чувствуешь, ттебайо? — Нормально… всё в порядке, правда, не стоит волноваться.       Хината начала подниматься с кровати, но её остановили уже другие руки, укладывая обратно. Хьюга застыла и медленно перевела взгляд с подруги на… Менму. — Рин не разрешила тебе вставать. Ещё не всё зажило, — проговорил Менма. Он почувствовал смущение Хинаты, поэтому, положив руку на плечо сестры и будто передав ей всё через взгляд, он пошёл в сторону выхода из палаты. — Выздоравливай.       Прикрыв дверь, парень выдохнул, понимая, что держать ледяную маску становится всё сложнее и сложнее. Он прислонился лбом к стене. Вся эта ситуация ему и нравилась, и не нравилась одновременно. Он отступал буквально от каждого принципа, поставленного им же довольно давно. Столько поменялось, а вместе с этими переменами становился другим и сам Менма.       Глубоко вздохнув, он будто по щелчку пальцев снова сделал своё привычное выражение лица и покинул госпиталь через окно.       Как только дверь закрылась за Менмой, Хината едва слышно выдохнула. Её лицо горело с такой силой, что, казалось, могло с лёгкостью посоперничать по цвету с шаринганом Саске. — А теперь по-честному, — Узумаки опустилась на край кровати подруги, — как ты?       Сначала Хината снова хотела сказать, что всё в порядке, но… в один момент у неё будто что-то щёлкнуло. Наруко была её единственной подругой. А для девушки это значило очень многое. Хьюга искренне испугалась, что их дружба может разрушиться, если она будет вести себя так. И тогда она снова останется одна. Одна. — Ты чего? — обеспокоенно спросила девушка, видя, как на глаза подруги наворачиваются слёзы. Недолго думая, красноволосая склонилась над ней и осторожно приобняла, чтобы не заставлять Хьюгу напрягаться. — Всё будет в порядке, ттебайо. Ты никогда не будешь одна.       Именно эта фраза наконец-то позволила слезам Хинаты выйти наружу. Наруко… Она не такая. Она не бросит её. Она всегда будет у Хинаты, а Хината всегда будет у неё. Именно для этого и нужны друзья. И именно сейчас, в этот момент, дружба стала именно той самой, которая нужна была обеим девушками. — Спасибо тебе. Я… я не знаю, что бы делала без тебя, — негромко проговорила Хьюга, приобнимая подругу в ответ. — Знаешь… когда я была в отключке, я… я будто слышала тебя, Нару-чан. И чувствовала, что ты была рядом со мной. Я, правда… очень дорожу тобой, Нару-чан.       Узумаки почувствовала, как и сама уже начинала плакать. Именно с Хинатой девушка чувствовала себя гораздо лучше, какая бы печаль её не настигла. Именно Хината лишь одним своим присутствием будто успокаивала, помогая прийти в себя. И сейчас, и тогда, на экзамене. И ещё раньше, когда та единственная поддерживала её. — Я тоже, Хината. Я тоже, ттебайо.       Девушки посидели вместе ещё немного, успокаиваясь. Узумаки посмотрела на время и поняла, что ей надо зайти домой и хотя бы принять душ и переодеться. Попрощавшись, она направилась к выходу. — Ох, и кстати, — Наруко остановилась на входе и обернулась. — После вашего боя с Неджи я не была с тобой. Мой поединок начался. Я победила. В финале… я встречусь с Неджи. И он не уйдёт с арены просто так.       Девушка едва улыбнулась и сжала руку в кулак. — Но кто тогда… — начала было Хината, однако Узумаки ответила раньше. — А с тобой сидел Менма. Он порой говорит «даттебача», когда волнуется. Ты просто перепутала наши слова из-за своего состояния, — красноволосая немного прищурилась, смотря за реакцией смущённой подруги. — Я зайду к тебе завтра. А теперь отдыхай.       И с этими словами Наруко покинула палату Хинаты.

***

      Подходя к дому уже ближе к вечеру, закончив дела в больнице, Рин удивилась. Свет горел, а дверь была заперта всего на один замок. Удивление сменилось радостью, и девушка поспешила домой. — Обито! — позвала девушка, быстро разуваясь и забегая в квартиру. — О, Рин! — мужчина как раз выходил из ванны в домашних штанах и с полотенцем на плечах. Он сразу же обнял жену и нежно поцеловал. — Я соскучился!       Они были женаты уже три года, и между ними всё ещё были очень тёплые отношения. И они отчасти всё ещё были теми же самыми детьми. Ну, Обито так точно. И в их отношениях до сих пор была любовь, не смотря на то, что они иногда не виделись очень долгое время, когда мужчина был на миссии, а у Рин был аврал на работе.       Девушка только и успела, что снять халат, как Обито схватил её в охапку. Они вдвоём удобно разместились на диване, наслаждаясь компанией друг друга. — Ты сегодня весь день на работе? — спросил Учиха, ставя голову на плечо жены. — Да. То есть, нет… — В смысле? — Ну… в общем, сегодня закончился Чунин Шикен. И мы с Кушиной-сан пробрались на полигон посмотреть на бои… — честно созналась девушка. Она доверяла мужу и знала, что он точно никому не расскажет. И тогда Рин изложила Обито всё, что произошло на боях. Про Минато, про братьев и про Наруко. — А Нару-чан и Саске? Они же победили? — сразу спросил мужчина, выпрямляясь. — Да. А у Сакуры — их сокомандницы — была ничья. Но красивая, — отозвалась девушка и легко улыбнулась. Она знала, что Обито очень любит детей. Но своих детей у них пока не было, потому что они сами по поведению были больше как дети. Именно поэтому мужчина всегда питал тёплые, почти отцовские чувства к Саске и уж тем более к Наруко (потому что всегда мечтал о дочке). — Надо будет их поздравить, — Обито расплылся в улыбке. — Это единственная радостная новость за то время, пока тебя не было, — Рин примерила энтузиазм мужа. Тогда он понял, что случилось что-то действительно серьёзное.       И тогда Рин рассказала о том, что произошло с Кушиной-сан, как Минато отреагировал на победу дочери и на её смену фамилии… с каждым словом Обито всё больше мрачнел. Он абсолютно не узнавал сенсея. Только теперь это не входило ни в какие рамки. Вообще. Если раньше его поведение было терпимым, то сейчас, смотря на то, что он сделал, чувствовалась только… неприязнь? Никто из учеников Минато никогда бы не подумал о таком. Что когда-нибудь сенсей перестанет быть для них самым близким человеком. Что когда-нибудь он станет таким, каким являлся сейчас. — Нам нужно что-то сделать, — помолчав с минуту, произнёс Обито. — Нам надо понять, из-за чего это произошло, провести расследование. Нельзя просто так по щелчку пальцев настолько измениться в худшую сторону, — мужчина обнял жену. — Всё будет хорошо. Мы вернём всё на свои места.       Рин успокоенно выдохнула и крепко обняла мужа, утыкаясь лицом в его шею. — Мы точно справимся?.. — тихо спросила девушка. — Это же уже не первый год он так… да и мы пытались уже, ничего не смогли найти… — Эй! — Обито приподнял голову Рин за подбородок. — Мы же седьмая команда*, для нас нет ничего невозможного! Уверен, Какаши нам тоже поможет. Мы обязательно справимся со всем, слышишь?       Он поцеловал жену и улыбнулся. Девушка чувствовала в его словах уверенность, и очень быстро сама стала верить в то, что у них всё получится. — А теперь давай уйдём от грустного. Я очень по тебе соскучился.       Рин улыбнулась. — Я тоже скучала… без тебя было совсем нечем заняться, я только в госпитале и сидела… — И я очень хочу провести с тобой время. — И что мы будем делать?       Обито смотрел на жену очень многозначительно, но Рин (как и сам мужчина, обычно) не всегда понимала намёки. — Ай, ну тебя.       Мужчина закинул жену на плечо и бодрым шагом двинулся с ней в спальню. Рин не сдержала смеха, шутливо и легко ударяя мужа по спине. — Обито!