Рука, тянущаяся к Луне

      Сухие листья, подбрасываемые ветром, перекатывались с одного поросшего редкой травой холмика на другой, застревая в ложбинке между ними. Стена Башни неподалеку была прикрыта треугольником плюща, изо все сил тянущегося к ее вершине. Он рос откуда-то из кустов, обрамляющих этот участок суши у кромки искусственного озера, словно пряча от посторонних глаз. Хотя какие могут быть посторонние глаза в саду Башни, защищенной рвом и огромной стеной?       Райно потерянно смотрел на эти два холмика. Между ними не было особой разницы, лишь у того, который был ближе к воде, лежали, подрагивая от ветра лепестками, увядшие цветы.       Рядом стояла его новая знакомая — Анес, со скорбным измученным видом. Она сжимала в кулаке ткань своей юбки, словно слова, которые выходили из ее рта, были комками иголок, причиняющих физическую боль.       — Моя сестра болела с детства, — говорила она. — Я не помню ее здоровой, лишь кашляющей до хрипоты и бледной. — Анес сглотнула ком в горле, словно вот-вот собиралась разрыдаться, но ее глаза оставались сухими. — Мы не были бедняками. Наша семья занималась ремеслом несколько поколений — пошив платьев. Довольно богатые люди делали у нас заказы. После смерти родителей мастерская досталась нам двоим. Это было тяжелое время, но нам удавалось держаться на плаву. Бренна прекрасно вышивала и делала такие невероятные эскизы! Я, конечно, не имела подобных талантов, но, по крайней мере, у меня не было приступов кашля каждый час.       Райно слушал молча, и даже не думал перебивать девушку. Отчасти потому, что ни единой мысли в его голове не было. Он глядел на холмики в саду, но перед глазами был образ двух трудолюбивых сестер.       Когда ему удалось успокоить Анес после их грубоватого знакомства, Райно снова попытался задать интересующий его вопрос о том, кто же она такая. Но вместо ответа девушка привела его сюда к этим двум могилам.       — Бренна… Она была странной всегда. О чем обычно мечтают молодые девушки? О чем мечтала я в ее возрасте? — Анес легко улыбнулась своим мыслям. — О любовных приключениях, богатстве, нарядах… В конце концов, в ее положении можно было бы мечтать о том, чтобы выздороветь. Но она грезила башнями Мошмора. Какое-то безумие! На ее столе всегда было столько рисунков с ними, почти не отличимых друг от друга. И каждый день она создавала новые. С утра наше общение начиналось с того, что Бренна рассказывала мне свой сон, в котором она путешествовала по здешним дорогам, посещала эти башни и разговаривала с их обитателями. Она рассказывала только мне, потому что родителей раздражала ее одержимость. Но после их смерти стало только хуже. Простые разговоры у нее сменились решимостью, и однажды ночью я случайно застала ее уходящей из дома с котомкой за спиной. Она на самом деле собиралась уехать в Мошмор одна, вот прямо так! Кое-как мне удалось ее остановить, но она не успокоилась. Как будто что-то тянуло ее туда, а она не могла сопротивляться. Я так устала бороться за нее с этой тягой!       — Наверно, это меня и подстегнуло сделать то, что сделала, — продолжала девушка, недовольно сжав губы. Она как будто злилась на кого-то. Райно понял это из ее голоса, вновь ставшего низким и более взрослым, чем она сама. — Просто устала. Я продала все, что у нас было: дом, мастерскую, какие-то вещи. Все, что строили поколения нашей семьи, я обменяла на монеты по дешевке, чтобы исполнить последнее желание своей сумасшедшей сестры. Мне показалось разумным, что ее мечта должна сбыться, а я… Я же здоровая, я смогу делать, что пожелаю, хоть никогда ничего особо и не желала. — Анес тяжело вздохнула, и на ее глазах, казалось, заблестели слезы, но она вытерла их в тот же момент, и больше они не появлялись. — В Мошмор мы добирались долго. Ей несколько раз было так плохо в дороге, что я думала она умрет прямо там в телеге. К счастью, этого не произошло. И мы оказались здесь. Бренна знала, куда идти. Одна из башен снилась ей чаще других. Это она, — девушка раздраженно махнула на Деву. — Нас как будто даже ждали. Ворота были открыты, двери тоже. Это было ни с чем несравнимое чувство, когда я поняла, что все происходит в реальности, а лицо Бренны сияло таким счастьем, которого я никогда у нее не видела. Иногда на меня накатывает сожаление о содеянном, но я всегда вспоминаю это лицо, и понимаю, что сделала все правильно, по крайней мере на тот момент. И плевать мне, что кто скажет!       Анес бросила на Райно агрессивный взгляд, хотя он и не думал ее осуждать. Он-то знал, каким сильным и несокрушимым может быть зов Хеом. А также сколькими жертвами путь до нее бывает устлан. Тем не менее, маг молчал, не нарушая монолог этой загадочной девушки. Монолог, похожий на исповедь.       — Я надеялась, что нас там встретит что-то особенное, — криво усмехнулась Анес. — Ведь мы прошли так много и столь многим пожертвовали. А в башне был только умирающий старик с сумасшедшими глазами. Совсем не то, что я ожидала, но Бренна все равно была в восторге. Она проболтала с ним почти сутки, хотя я и половины того, что он говорил не понимала. Что-то про грехи свои бубнил, да про предательство Хеом. Что только умирая, понял, как ошибался, и стал молить ее о прощении. Сказал, что она смилостивилась и привела ему ученика, чтобы он сделал то, что должен был уже давно. Он отдал Бренне свою маску, сказал, чтобы она не доверяла никому, и никого сюда не пускала. А потом помер.       Вопреки трагической теме, Анес рассмеялась, но смех ее был скорее похож на истерику, чем на искреннее веселье. Сгорбившаяся спина девушки сотрясалась от всхлипов, и Райно хотел было броситься к ней, чтобы обнять, даже руку протянул, но остановился, вспоминая, какой злой она может быть. Впрочем, вскоре Анес успокоилась сама.       — Лучший учитель в моей жизни, — все еще смеялась она, утирая слезы. — Но, кажется, я нарушила обе его заповеди. Впрочем, я ему и не ученица. Но тебе, наверно, интересно, что случилось с Бренной? — она указала на могилу с цветами. — Пережила старика на два дня.       — Но как же так?! — вырвалось у Райно.       В ответ ему Анес лишь насмешливо и одновременно растерянно раскинула руки.       — Маг и его ученица мертвы, а я осталась здесь. Никто, как тебе и сказала. Мне бы уйти отсюда, вернуться домой, или, может, поселиться где в другом месте, снова открыть мастерскую и делать то, что я умею… Но я не могу выбраться!       Райно посмотрел на широкую черную полосу камня, очерчивающую озеро.       — Но вы же вошли как-то сюда, — задумчиво проговорил он.       — Я же сказала, что ворота были открыты, — раздраженно бросила Анес. — Но сейчас они заперты! Впрочем, пусть так, подумала я. Времени у меня было навалом, я и сделала себе лестницу из подручных материалов — здесь много всякого барахла. Мне даже удалось перелезть через стену, но там в лесу… эти… твари… — девушка замолчала, издав лишь прерывистый вздох. Но Райно и так прекрасно знал про лесных тварей.       — Разве они не встретились вам по пути сюда?       — Нет. Ни одной.       — Но…       — Слушай, — резко оборвала его Анес. — Я рассказала тебе все, что ты просил. Может, в благодарность выведешь меня из леса? Я тут уже почти три года торчу! А, может, и больше. Сложно, знаешь ли, уследить за временем при такой серости!       — Я понимаю тебя, — начал Райно, успокаивающе подняв руку, хотя этот жест, казалось, наоборот ввел Анес в еще большее раздражение. — Но твое пребывание здесь — это воля Хеом, разве нет?       — Хеом? — прыснула девушка. — С чего бы это? Разве я ей поклонялась хоть когда-то?       Райно скосил взгляд на могилы. Такое погребение в традиции Сая. Но ведь Теммил тоже был в его культе, даже хотел стать жрецом.       — Да, может, я не самая ярая поклонница Сая, — продолжала Анес, — и бываю в храмах только по большим праздникам, но с чего бы это Мертвой Богине вести меня к себе?       — Это только она может знать, — пробормотал Райно, чувствуя себя крайне неубедительным. И как только Адрамилу удалось провернуть такое с Теммилом?       — Нет уж! — воскликнула Анес, сверкая глазами. Она ухватила Райно за рукав. — Не оставляй меня здесь! У меня еще есть серебро, я все отдам. Просто вытащи меня из этого проклятого леса!       Маг накрыл ее руку своей затянутой в перчатку ладонью, мягко отстраняя от себя.       — Я не могу решать такие вопросы в одиночку, — как можно более спокойно сказал он, стараясь не глядеть в молящие глаза девушки. — Мне нужно посоветоваться с другим магом, с мастером Лимардой.       После этих слов, чувствуя, что говорить с Анес больше ни о чем не сможет, Райно повернулся и быстрым шагом направился к единственной дорожке, разрезающей озеро.       — Что? — недоумевала девушка, не отставая. — Что тут обсуждать?       — История… слишком запутанная.       — Ничего не запутанная!       — Но я вернусь, — игнорировал ее Райно, — обещаю. И помогу тебе, так или иначе.       — Когда? Когда ты вернешься?       — Скоро, — просто ответил он, обернувшись к ней в последний раз у самых ворот, точнее у того места, где они должны быть. — Не волнуйся.       Маг проскользнул в магическую щель в воротах, отмечая, что с каждым разом ему становилось делать это все легче и легче.       — Что такое?       — Не знаю… Не знаю, мастер. У меня не получается.       — Что именно?       Быстрое перемещение, кроме всего прочего, позволяло Райно появляться внезапно и оставаться какое-то время незамеченным. Он вернулся в Рог, но в Башне ему никто не открыл, поэтому он, чувствуя недовольство, решил осмотреть молитвенный круг Хеом в саду, где и застал эту сладкую парочку. Он стоял за кустами и несколько минут уже наблюдал за их общением, щекоча себе нервы.       Адрамил сидел на любимом месте, на каменной скамье с отколотой спинкой, а Теммил, сменивший, наконец, свои бледные тряпки на что-то темное и не дерущее глаз, застыл перед статуей Хеом, опустив голову.       — Когда я обращаюсь к ней, — бубнил юноша, — то не чувствую никакого отклика, никакой связи. Она будто не слышит меня, или наоборот, это я глух. Что я делаю не так?       — Все еще чтишь Сая, например? — хмыкнул Райно, выходя в молитвенный круг.       Адрамил молча проследил за тем, как он усаживается на противоположную скамью. Райно все ждал каких-то комментариев с его стороны и боялся их, пряча тревогу в нарочито уверенной позе, но не услышал даже едкого замечания.       — Это неправда! — встрепенулся Теммил. — Я отказался от поклонения Сая!       — Но на тебе все еще метка света, — спокойно отметил Райно.       — Нет! — Теммил повернулся к Адрамилу в поисках поддержки, но этим только подтвердил обвинения. — Нет!       От этой сцены внутри Райно разливалось приятное тепло, словно от выпитого бокала крепкого вина. Под маской его лицо расплывалось в довольной демонической улыбке. Теперь уже никто не скажет, что это просто глупые придирки из-за ревности.       — С чего ты это взял, мастер Он’йар? — наконец подал голос Адрамил. От холода в его тоне тепло в груди начало испаряться.       — Я просто предположил, но смотри, как он завертелся. Кажется, я угадал, — Райно тихонько рассмеялся.       — Я… Я… — жалко забормотал Теммил.       Адрамил взял ученика за руку и притянул к себе на скамью. Усадив несчастного, он успокаивающе погладил его плечо.       — Расскажи, в чем дело, — мягко потребовал Адрамил.       — Я не был до конца честен с вами, — с трудом выговаривал Теммил. — Я был послушником, да, но уже начал проходить посвящение. И получил метку.       — Почему ты не сказал сразу? — в голосе Адрамила не было ни капли презрения или разочарования.       — Я боялся, что вы откажитесь от меня! — воскликнул Теммил, вглядываясь мокрыми щенячьими глазами в маску учителя. — Я так проникся тем, что вы говорили, и не хотел все испортить.       Вопреки ожиданиям, Адрамил не отстранился от него, а напротив, дотронувшись до щеки юноши, до боли знакомым жестом провел большим пальцем под его глазом, собирая слезинки.       Щеки Райно мгновенно загорелись, а в сердце словно бешено долбили молотком. От прежнего удовольствия не осталось и следа. Все у него отобрал этот проклятый Теммил! Занял комнату в Башне, сидит на его лавке у окна, молится с Адрамилом на их когда-то любимом месте, получает от него поддержку и ласку. Что дальше? Райно застанет их на Обломке Зуба без штанов?       — Не плачь, — проговорил Адрамил с теплотой в голосе. — Тебе не нужно от меня ничего скрывать. Мы что-нибудь придумаем.       — Как мило! — напомнил о себе Райно. — И что тут можно придумать? Гнать его надо из Мошмора! Его метка оскверняет тут все, даже воздух! К тому же он еще и лжец.       Адрамил повернулся, пристально оглядывая своего бывшего ученика.       — Мастер Он’йар, — начал он сухим горделивым тоном, — если это все, что ты хотел сообщить мне сегодня, то не мог бы ты оставить нас и заняться своими делами?       Контраст голосов, которыми маг общался с Теммилом и с ним, на мгновение выбил Райно из колеи. Он постарался утихомирить дыхание, сбившееся от резких приступов боли в груди. Глаза защипало от просящихся на волю слез, но он накрепко запер их внутри. Никто здесь ему слезки утирать не будет. Да и не надо!       — Нет, — упавшим голосом ответил Райно. — У меня есть кое-что важное.       — Насколько важное? — нетерпеливо спросил Адрамил. — Боюсь, у нас могут быть разные критерии важности.       «Ах, ты ублюдок!» — прошипело что-то внутри.       — Тебе будет интересно узнать об этом, я уверен.       — Говори.       — Думаю, лучше, если мы обсудим это наедине.       — А мне стоит оставаться с тобой наедине? — усмехнулся Адрамил, снова вгоняя Райно в краску.       — Ты, должно быть, шутишь?       — Поговорим в Башне.       Они сидели за пустым обеденным столом. Проклятый Теммил тоже был тут, являя собой такой несчастный вид, что даже Райно стало его жалко. Он явно не хотел находиться здесь, чувствуя смущение от того, что его ложь открылась, и дискомфорт от лучей подчеркнутого презрения, которые в его сторону посылал молодой маг. Но Адрамил не отпускал своего ученика, будто специально хотел позлить гостя.       Стараясь не обращать на обстановку внимания, Райно начал свой рассказ.       — Книга, про которую мы говорили тогда… Она тоже заинтересовала меня.       — Ты же не сделал ничего глупого? — вклинился Адрамил.       — Не больше, чем обычно. Я был в Башне мастера Сарека.       — В Купающейся Деве?       — Именно, — кивнул Райно, улыбаясь и не без удовольствия отмечая интерес в голосе бывшего учителя. Это была одна из тех живых эмоций, на которые в последнее время Адрамил стал невероятно скуп по отношению к нему. — Но мастера Сарека я там не нашел. Он умер.       Адрамил саркастически хмыкнул:       — Это не удивительно.       — Да, я так же подумал. Только мне о его смерти сообщила молодая девушка, которая теперь живет в Деве.       — Что? Девушка? Что еще за девушка?       — Она говорит, что она никто, но это невероятно интересная история.       Не вдаваясь в подробности, Райно поведал собравшимся историю Анес. Он внимательно следил за реакцией Адрамила, но маска мешала ему увидеть настоящие эмоции. Оставалось, как и всегда, лишь припоминать их, фантазировать о том, как сияет от любопытства лицо друга.       Адрамил внимательно слушал, слегка наклонив голову, но, когда рассказ подошел к концу, со вздохом откинулся на спинку стула.       — Что ж, это действительно необычно, — заключил он неожиданно будничным тоном. — Так ты нашел книгу?       — Что? — непонимающе поморщился Райно. — Нет… Не нашел. У меня не было на это времени, я пытался успокоить и разговорить Анес.       — Очень жаль.       Его голос все еще не выдавал заинтересованности, на которую Райно рассчитывал, поэтому молодой маг растерянно промолчал некоторое время, всматриваясь в бывшего учителя.       — Это все, что ты скажешь? — не выдержал Райно. — Может, обсудим, как поступить с этой девушкой?       — Не думаю, что мы имеем право вмешиваться. Хотя, с моральной точки зрения, ты мог бы помочь ей выбраться из леса, если уж так хочется что-то сделать.       Райно раздраженно шлепнул по столешнице, заставив Теммила испуганно подскочить на месте, в то время как Адрамил оставался невозмутим.       — Да ты это серьезно?! Мы как будто о погоде разговариваем, а не о том, что все это время в лесу жила целая орава людей, кроме нас, а мы этого не знали! — негодовал Райно. — Ты говорил, что Купающаяся Дева неприступна, а я в нее попал! Ты говорил, что мастер Сарек скорее всего мертв, и… он действительно мертв. Но тогда был еще жив! Ты говорил, что он не берет учеников, а он взял! Ты гов…       — И что? — откликнулся, наконец, Адрамил. — Что с того? К чему эти твои крики, мастер Он’йар? Хочешь доказать мне, что я ошибался? Ну так я обратного и не утверждал никогда.       — Нет, — ответил Райно, немного успокоившись. — Я лишь хочу сказать, что Анес должна быть обучена магии Тени.       — С чего бы это? Мастер Сарек взял в ученицы ее сестру, но на их смертях все и закончилось. При чем тут твоя Анес?       — При том, что Хеом выбрала именно ее. Сложным путем, но это так. Болезнь ее сестры — доказательство.       Адрамил едва заметно дернул плечом, выдавая Райно, следящему за каждым его движением, свое напряжение.       — Теммил, — сказал он нарочито ровным голосом. — Ты не мог бы оставить нас с мастером Он’йаром наедине? Тебе следует подготовиться к завтрашним вопросам.       Юноша выглядел растерянным. Он явно не желал уходить, не узнав, чем закончится этот спор, но приказ учителя игнорировать было нельзя, и он нехотя поплелся в свою комнату.       — Вот как? — хмыкнул Райно, когда тот ушел. — Бережешь его, не рассказываешь, как жестока и прожорлива магия за пределами этого леса. Меня ты от правды не защищал.       — Посчитал, что тебе этого не требуется.       Раньше его слова Райно счел бы за комплимент, но сейчас отравленное ревностью сознание извратило их значение на противоположное.       — Хорошо, — кивнул Адрамил, возвращая разговор в прежнее русло и не давая Райно снова закипеть. — Пусть так. Пусть Анес избрана Хеом, а не ее сестра, к которой та являлась во сне всю жизнь, которую она звала и которую мастер Сарек сам принял, как свою ученицу. Пусть. И ее надо обучить. Но кто будет это делать? У меня уже есть ученик, и мой долг заниматься им. Возможно, через пять лет, если она все еще будет здесь, я смогу уделить ей внимание, но не раньше.       — Я буду ее учителем.       — Что ты сказал?       — Я прошел обучение. Я готов.       Райно старался, чтобы его голос звучал как можно более уверенно, но неверие своего бывшего наставника сильно сбивало с толку. Это ведь был мастер Лимарда, говорящий с ним, как с тупым неотесанным табуретом.       — Разумеется, нет! — неожиданно резко воскликнул Адрамил. — Не готов.       — Да почему же нет? Мне даже столько же лет, сколько и тебе, когда ты взял меня в ученики.       Адрамил замотал головой:       — Это совершенно не играет никакой роли. Во-первых, я в Мошморе с двенадцати лет, во-вторых, я готовился к учительству долгое время. Ты же не обладаешь ни необходимым опытом, ни способностями, ни качествами характера.       — О, ну конечно! — Райно негодующе взмахнул руками. — И мой характер ты сюда приплел!       — Именно. Ты несдержанный, нетерпеливый, неусидчивый, незрелый и ненадежный.       — Кажется, ты собрал не все «не». Подумай еще, я подожду.       — Как бы то ни было, — махнул рукой Адрамил, — вопрос закрыт.       Словно подтверждая свои слова и ставя точку в разговоре, он поднялся из-за стола.       Однако, Райно не собирался сдаваться. Возмущение внутри него отступило на второй план, пропуская вперед охладевшую злость и решимость. Он пристально смотрел на мага, сжав челюсти, следил за тем, как тот поправляет складки на плаще, ожидая, вероятно, когда его бывший ученик уйдет, смиренно опустив голову.       — Знаешь, — выдохнул Райно, — мне и не нужно твое разрешение. Ты мне больше ни учитель, ни наставник, ни… никто. — Он тоже поднялся и направился к выходу. — Я буду делать то, что посчитаю нужным.       — Это не совсем так, — остановил его голос Адрамила. — На данный момент я — самый опытный и старший маг в Мошморе, и по древним правилам я могу влиять на более младших. Можно сказать, что у нас сейчас было что-то вроде заседания совета магов, на котором я запретил тебе брать учеников. Пока ты не станешь готов, конечно.       Райно рассмеялся, уже не стараясь сдержать в смехе истерические нотки. Ситуация сложилась совершенно безумная. С чем бы он ни пришел к бывшему учителю, на все он получал тычки и отказы. Он думал, что хотя бы история Анес заинтересует его — но нет! Неужели это все еще месть и обида так отыгрываются в Адрамиле? Но невозможно же так измениться!       — И что? — пожал плечами Райно. — Что, если я нарушу твой запрет? Что ты сделаешь? Запрешь меня в темнице? Публично выпорешь?       — Я тебе запрещаю, — медленно и с расстановкой ответил Адрамил. Его голос был тверд и холоден, как сталь.       Это стало последней каплей.       — Да иди ты в бездонную задницу Сая! Вместо со своим малолетним подсолнухом! — прокричал Райно. Он сжал кулаки, пытаясь хоть как-то справиться с нахлынувшим гневом, но тот слишком долго томился взаперти.       — О, прекрасно, — спокойно проговорил Адрамил, скрещивая руки на груди. — Ты станешь отличным учителем.       — Да что с тобой не так? — не унимался молодой маг. — Я тебя не узнаю! Тебе плевать на Хеом, на меня, на Мошмор и даже на свои мечты! Прежний ты никогда бы не упустил такого шанса пополнить ряды магов, и никогда бы… не говорил… таких слов!       Райно почувствовал, что слезы полились по его горячим щекам. Он ощутил, что фразы стали слишком эмоциональны и откровенны даже для него самого, и устыдился этого. Осознав, он понял, что продолжать разговор больше не сможет. Да и Адрамил, кажется, не собирался ничего отвечать, презрительной статуей застыв посредине зала.       Решив, что сильнее опозориться он уже не сможет, Райно сбежал.