Проклятое дитя

Камилла уже два часа сидела в полицейском участке, что, по правде говоря, было небывалым достижением, так как при её активном и неугомонном характере усидеть на месте в течение хотя бы пятнадцать минут было чем-то запредельным. Однако сейчас был именно тот случай, когда страх перед неизвестностью победил любопытство. Девочка растерянно скользила взглядом по кабинету шерифа, сидя на стуле перед письменным столом заваленным бумагами, и нервно покачивала ногой. В силу своего роста она немного не доставала ногами до пола, но то и дело носок кеда на раскачивающейся ноге задевал пол, издавая при этом неприятный скрип, заставляя его обладательницу каждый раз болезненно морщится, как от зубной боли. Она покойница. Она точно, определено, стопроцентно, кристально-чисто покойница. Она судорожно пыталась придумать какую-нибудь легенду, но, как назло, ничего правдоподобного в голову не лезло, в ее непутевой черепушке словно образовался вакуум, куда не поступало ни одной мысли. Камилла была одновременно здесь и далеко отсюда, глаза горели и слипались из-за недостатка сна, и только страх грядущего разговора не давал ей погрузиться в сон. Внезапный резко-пищащий звук заставил её подскочить. Электронные часы стоящие на полке горели ярко-зелёным фосфорным светом и показывали десять часов вечера. Камилла чертыхнулась про себя. Если бы не её дурацкая жажда приключений, то она бы сейчас мирно спала в своей кровати и видела десятый сон, как любая другая примерная сирота из приюта. Или как не совсем примерная девочка, натянув одеяло до самого подбородка, перешептывалась бы со своими соседками по комнате, а когда бы их сморил сон, она бы накрылась одеялом с головой, достала фонарик и с упоением начала бы поглощать очередную главу детективного рассказа, закусив от интереса нижнюю губу, судорожно гадая, кто на этот раз окажется преступником, стремясь прийти к разгадке раньше, чем автор сам приведёт её к ней. Девочка спрятала лицо в ладонях, готовая вот-вот заплакать. Сейчас она чувствовала себя именно преступницей, хотя в глубине души понимала, что не сделала ничего плохого, даже наоборот — она старалась помочь! — но что толку плакать над пролитым молоком. Правду говорят, благими намерениями устилается дорога в Ад. Но она ведь ни в чем не виновата!.. Или все же виновата? Ведь если бы она не потянула своего друга в эту заведомо провальную вылазку, ничего бы не было… Или бы было? Мог ли тот незнакомый парень наброситься на Дэвида вместо неё? Или он все же сделал это, снедаемый безумием, когда погнавшийся за ним Дэвид таки настиг его? Или не настиг и ему все же удалось ускользнуть? Нашел ли другой её друг дорогу домой? И что это за чёртова подвеска?! Вопросы роились у Камиллы в голове подобно пчелиному улью, где королевой была одна единственная мысль. Это она во всем виновата. Она всегда все портит. Из-за неё у людей всегда появляются проблемы. Несмотря на внешнюю весёлость и беззаботность, Камилла всегда чувствовала себя лишней в этом мире. Конечно, к такому выводу мог прийти любой ребёнок выросший в приюте. Когда тебя бросают самые близкие и родные люди трудно считать себя полноценной частью этого мира, исправным винтиком в отлаженном механизме. Приютские дети были скорее запасным деталями, которые брали только в случае, если какая-то другая деталь выходила из строя, всего лишь замена старого винтика или гайки, всего лишь расходный материал, не оригинальная версия. Но Камилла… Нет. Она чувствовала себя чёрной густой смазкой в этой системе. Да, она помогает, если мотор засорился и уже не работает так слаженно как раньше, если шестеренки крутятся с раздражающим скрипом. Но она была не похожа на отточенные, уже принявшие, или только собирающиеся принимать, свои окончательные формы детали. Она менялась стремительно, не имея ни исходной формы, ни постоянного состояния. И стоило ей задержаться в механизме чуть дольше положенного, как её тут же одолевало нестерпимое желание слиться с системой, стать единым целым, она хотела разделить это социальное тело, хотела, чтобы её сердце билось в такт с остальными, но… Но смазка со временем засыхала, а все на первый взгляд изменения к лучшему сводились на нет, и все с оглушительным взрывом разлеталось на куски. Она действительно преступница, и самое страшное, что она совершенно в этом не раскаивалась. Какая-то спрятанная в самых тёмных уголках её души часть её сознания твердила, что она никогда не была создана, чтобы подходить этому миру, она была уникальна, она была создана для чего-то большего, она может то, что неподвластно другим даже в самых смелых мечтах. И на короткий миг гордыня и тщеславие застилали её глаза, но даже этой доли секунды было достаточно, чтобы посадить в её душе ростки сомнения, хороший ли она на самом деле человек, и если все же нет, то есть ли смысл притворяться таковым? Однако долго заниматься самобичеванием ей не дали, дверь кабинета резко открылась, пропуская в кабинет женщину в полицейской форме. Та стремительно прошлась по кабинету, неся в руках какой-то свёрток, и села за свой рабочий стол, стоящий напротив Камиллы, вперив в неё пытливый взгляд и подперев подбородок сцепленными в замок ладонями. Это была женщина средних лет, без видимых морщин на овальном лице, обрамленном коротко подстриженными черными как смоль волосами. За сцепленными в замок руками было не видно её губ, но девочке почему-то показалось, что они должны быть ярко-красными, как у злой королевы из мультика про Белоснежку. Камилле даже стало на секунду смешно, так как тот свёрток, что она небрежно бросила на рабочий стол к кипе бумаг, при детальном рассмотрении оказался магазинным пакетом, из которого виделась пара красных яблок. — Веселишься? — от этого резкого вопроса Камилла вздрогнула, и стёрла с лица неуместную улыбку. — Может расскажешь, что тебя так рассмешило? А то после вызова под конец ночной смены очень тянет посмеяться! Камилла сразу вжала в голову в плечи, тон женщины не был злым или угрожающим, он скорее был похож на тот тон, которым родители обычно выговаривают своему чаду за какую-то проказу, и от этого становилось ещё паршивее. — Что молчишь, язык проглотила? — женщина немного смягчилась, но строгость в её тоне никуда не делась. — Может имя свое хоть назовёшь? Родители кто? — Мама — ангел на небесах, а отец — капитан дальнего плавания, — угрюмо буркнула девочка. — Занятно, но все мы знаем, что Пеппи Длинный Чулок рыжая и веснушчатая, так что даже не пытайся воспользоваться её именем и славой. Женщина, казалось, взаправду развеселилась и даже поддержала её шутку, так что Камилла, бросив на неё недоверчивый взгляд, представилась уже по-настоящему: — Камилла Поттер. — А я офицер Джиллиан Хоббс, — представилась женщина в ответ. — Ну, а теперь, раз уж мы знакомы, то не хочешь рассказать, как ты докатилась до жизни такой? — Что тут сказать, я сирота, у меня не было ни одного шанса. — Вот как, — офицер поджала губы и несколько мгновений хранила молчание. — И откуда ты такая? — Из приюта имени Святой Марии, — Камилла никак не могла понять, что на уме у этой хранительницы правопорядка, поэтому старалась давать максимально односложные и по возможности правдивые ответы, чтобы никак себя не скомпрометировать. — Мне так и продолжать вытягивать из тебя по одному слову? — А разве не в этом заключается суть допроса? — Я тебя не допрашиваю, пока мы с тобой просто разговариваем, настоящий допрос начнётся, если ты не захочешь рассказывать как ты связана с Дэвидом Колдингсом. — Я с ним никак не связана. Будь я с ним связана, вам бы не пришлось его искать, мы бы сидели рядом, перетянутые верёвкой… — Довольно ерничать! — Джиллиан хлопнула ладонью по столу. — Я сыта по горло твоим фиглярством. Ты понимаешь, что этот человек преступник, который уже не раз нарушал закон. Он проходит у нас по многим мелким делам, а, а теперь ещё и взялся за кражи. Как мы поняли, антикварные лавки — его специализация, но вот о том, что у него может быть такой маленький сообщник понятия не имели. — Мы не сообщники… — промямлила Камилла, шокированная новой информацией о своём друге. — Тогда как объяснить твоё присутствие на месте преступления? — офицер поднялась со своего стула и оперлась руками о стол. — Я… — девочка хотела было рассказать об истинной причине её пребывания там, но, вспомнив свои предыдущие ответы и настрой женщины, поняла что только создаст себе ещё больше проблем. — Не знаю. — Ах, не знаешь?! Прекрасно, просто прекрасно, — Джиллиан обогнула стол и подошла к Камилле вплотную, в затем опустилась перед ней на одно колено, взяв девочку за плечи, заставляя тем самым посмотреть себе в глаза. — А где ты окажешься через пару лет, если продолжить в том же духе, ты тоже не знаешь, Камилла? — её голос был тихим и вкрадчивым, и девочка почувствовала себя в ловушке. Собственное имя неприятно резануло по ушам. Она открыла рот, чтобы ответить что-то, но поняла что вопрос был риторическим. Камилла взглянула в испытывающие глаза офицера, полные разочарования, и в носу неприятно защипало. Этот взгляд гипнотически действовал на неё как удав на кролика, но она собрала в себе все силы, чтобы не поддаться. — Я не знаю… — слезы сами собой покатились из распахнутых зелёных глаз. — Я, п-равда, ничего не з-знаю… Я оказалась там с-случайно. — Ложь, — жёстко припечатала женщина, и сдавила плечи сильнее, вызывая болезненные ощущения в том месте, где она налетела на разбитое стекло ветрины. — Почему ты его защищаешь? Что он тебе пообещал?! Как ты не поймёшь, глупая, что он просто использует тебя. Не знаю зачем, не знаю как, но использует. Что ты делала? Стояла на стреме, пока он делает свое дело? А ты не думала, что со временем ему надоест так рисковать и он займётся с тобой чем-то менее невинным? Как ты думаешь, зачем ему понадобилась система видеонаблюдения?! — Н-нет… — когда растешь в приюте, взрослеешь раньше и некоторые темы начинаешь понимать наравне со взрослыми уже с малых лет. — Да, — безжалостно припечатала женщина. — Воровать хорошую видеокамеру из лицензионного магазина слишком опасно, но вот снять камеры видеонаблюдения в антикварной лавке куда он так часто захаживает — не проблема. А в подворотне пойдёт товар даже самого низкого качества, с таким-то содержанием… Мерзкий образ предстал перед глазами Камиллы и она замотала головой в разные стороны, стараясь избавиться от въевшейся в сознание пакости. Внезапно, она дернулась слишком сильно и даже крепкие руки полицейской, намертво пригвоздившие её к стулу, не удержали её, и она грохнулась на пол придавив весом больную ногу. Камилла закричала от резкой боли, пелена слез полностью заволокла глаза, омерзительная картина никак не хотела выходить из головы и не начало мутить. У неё начиналась самая настоящая истерика. — Что за шум?! — мужской голос неожиданно прозвучал в комнате. — Джиллс, что происходит? Камилла подняла голову и, сморгнув слезы, но все ещё не переставая судорожно всхлипывать взглянула сначала на офицера Хоббс, которая растерянно хлопала глазами, а затем на высокого светловолосого мужчину, стоявшего в проёме. Мгновенно оценив ситуацию, он решительно подошёл к лежащей на полу девочке и аккуратно взял её на руки. — Выйди, — коротко бросил он коллеге. — Но… — Я сказал, выйди, — повторил он тоном не терпящим возражений. — Выпей кофе, покури, приди в себя и только потом возвращайся обратно. Губы женщины дрогнули, а затем она развернулась и вылетела из кабинета. Камилла на руках у мужчины захотела засмеяться. А ведь губы все-таки красные. Когда шагов совсем не было слышно, мужчина отмер и направился со своей ношей к небольшому кожаному диванчику, бережно положив девочку на него. — Что болит? — мягко спросил он. Ещё не пришедшая в себя Камилла, только указала на ногу дрожащей рукой. — Сейчас посмотрим, только не пугайся, я ничего тебе не сделаю — с этими словами он придвинул стул и, сев на него, начал осторожно прощупывать поврежденную конечность. Камилла прикрыла глаза и попыталась выровнять дыхание. Она сможет с этим справиться, она сильная. Ей совсем не страшно, все позади, ей… — Ай! — девочка вскрикнула и подскочила как ужаленная, когда мужчина задел чувствительную точку. — Упс, виноват, — офицер неловко улыбнулся. — Зато могу тебя обрадовать -перелома нет, только небольшой ушиб, но повязку наложить все же придётся. — Если дадите мне леденец, как в настоящей больнице, то можем считать инцидент исчерпанным, — буркнула Камилла, принимая сидячее положение. Он мягко рассмеялся и потрепал её по волосам ещё больше их взлохмачивая. — Ваш запрос принят на рассмотрение, юная мисс… — Камилла Поттер. — Энтони Арджент, — мужчина протянул руку для рукопожатия. Камилла вгляделась в его лицо. Он был старше своей напарницы, возле серо-болотных глаз уже залегла сетка морщин, лёгкая небритость ему даже шла и вкупе с растрепанными светлыми волосами создавала ему дерзкий образ Робина Гуда. Или охотника, спасшего Белоснежку от злой мачехи. Камилла несмело вложила свою крохотную ладошку в его и слегка сжала. — Я глубоко польщён этим знакомством, — важно произнес он, и улыбка вновь заиграла на его открытом лице. Девочка улыбнулась в ответ. — Так что тут у вас произошло? Камилла скрестила руки на груди и насупилась. Она имеет право хранить молчание, в конце концов. — Можешь не отвечать. Как гласит закон, вы можете хранить… — он заговорщески подмигнул, будто прочитав её мысли. — Но я найду, конфискую и использую в личных целях. Камилла засмеялась. — А вы не похожи на неё. — Понимаешь, Джилс может быть резка и импульсивна в некоторых моментах, — он сел обратно на стул и устало потёр шею. — Но она также как и я уверена, что ты оказалась там случайно. Но мистер Колдингс рос с тобой в одном приюте, так что это наводит на мысли… — Он мой друг, — Камилла сама от себя не ожидала такой смелости, но она сказала это, упрямо глядя в лицо мужчины, в котором на мгновение промелькнуло удовлетворение. — Пусть так, — мужчина кивнул. — Я понимаю, друзей не выдают. Я тоже не докладываю начальству, когда моя напарница переходит черту. Но и она не бросает меня когда мы гонимся за вооружённым преступником, она готова прикрыть меня, как и я её. Он на мгновение умолк, давая Камилле возможность переварить информацию. Девочка начинала понимать, куда он клонит, и ей это решительно не нравилось. — А что сделал твой друг? — Камилла поджала губы и отвернулась, но мужчина поймал её за подбородок и вернул обратно, заставляя смотреть себе в глаза. — Он сбежал, Камилла, сбежал, бросив тебя там одну. Разве настоящие друзья так поступают? — Нет, — неуверенно ответила девочка. — Но все было не так! Там был… — Да? — участливо спросил мужчина, а девочка нахмурилась. — Мы что, играем в хорошего и плохого копа? — Отчасти, — лукаво ответил мужчина. — Хотя бы честно, — вздохнула Камилла. — И на том спасибо. — Ты хороший человек, Камилла, — неожиданно сказал мужчина. — Ты ценишь в людях честность. Но, скажи, твой друг всегда честен с тобой? — Нет, но… Человек же не может все время говорит правду! У всех есть то, что лучше не теребить попусту. Он не такой плохой, каким вы его хотите сделать! Каждый заслуживает, чтобы его поняли, заслуживает… — Заслуживает второй шанс, — неожиданно закончил за неё предложение офицер. — У тебя умные мысли, но, поверь, далеко не все этого второго шанса достойны. Он поднял руку, призывая дослушать его. — Однако… Это не тот случай. Мы связались с владельцем лавки и объяснили ситуацию. Он согласился не предавать дело огласке, при условии, что ему вернут то, что было украдено, — он сделала паузу, вынуждая Камиллу напрячься. — А так как система видеонаблюдения была оставлена в сумке возле магазина, нам нужна только золотая подвеска. — Зачем вы мне это говорите? — Ты же сказала, что он твой друг. Вот и поговори с ним по-дружески, убедил встать на правильный путь. И если, подвеска будет возвращена, то мы, так и быть, закроем на этот инцидент глаза. Что скажешь? — Я согласна! — Камилла не могла поверить своему счастью, но что-то все равно не давало покоя, омрачняя эту радость. — Вот и отлично! — мужчина улыбнулся и хлопнул в ладоши. — Владелец дал трое суток на возврат. И Камилла… Я ведь могу тебе доверять? — Конечно, — ответила Камилла. У неё как камень упал с плеч, не столько потому, что ситуация могла так хорошо разрешиться, а потому что ей дали пусть и временный, но все же ответ на её дилему. — Я же хороший человек. Мужчина кивнул, и едва успел он это сделать, как дверь открылась, открывая обзор на вернувшуюся Джиллиан. Женщина выглядела какой-то помятой и осунувшейся, а в руках она держала аптечку. Немного помявшись на пороге, она подошла к дивану, на котором находилась Камилла, и присела на его край. — О, Джилс, ты просто читаешь мои мысли! Я осмотрел её ногу, у этой юной мисс всего лишь растяжение, но повязку наложить все же стоит, — легко отозвался Энтони и встал со стула, направляясь к выходу. — Справитесь тут без меня? Сидящие отреагировали синхронно — офицер Хоббс утвердительно кивнула, а Камилла отрицательно покачала головой, чем вызвала смешок у офицера. — Не драматизируй, милая, — он махнул рукой, показывая, что нечего бояться. — И помни про наш уговор. Когда за ним закрылась дверь, женщина молча начала перебинтовывать поврежденную ногу. Пока она проделывала эти нехитрые манипуляции, Камилла не проронила ни слова, она даже старалась не издавать никаких звуков, стараясь полностью слиться с интерьером. Наконец, когда её ногу прекратили мучать, женщина подала голос. — Ты, наверно, голодная, — офицер отложила аптечку и потянулась к своему письменному столу за лежащим там свертком. — Не знала, что конкретно ты любишь, поэтому взяла сэндвичи с индейкой и яблоки. Все же любят яблоки? Последняя фраза прозвучала немного нервно, и её руки на мгновение дрогнули перед тем как впихнуть еду в руки ошарашенной Камиллы. — Держи, сегодня переночуешь здесь, а завтра уже будем разбираться, — она выудила из шкафа клетчатый тёплый плед и положила на диван рядом с девочкой. — Устраивайся и спокойной ночи. Когда Камилла осталась одна, девочка помотала головой, пытаясь понять не привиделось ли ей это, но яблоки были вполне себе осязаемыми, так что девочка на автомате взяла одно и надкусила. Красный плод был невероятно сочным, сладкий сок мгновенно наполнил рот и несколько капель даже стекли по подбородку. Несмотря на все потрясения, пережитые сегодня, глаз Камилла так и не сомкнула.

***

Джиллиан Хоббс вышла из кабинета и привалилась спиной к закрытой двери. Женщина устало сжала переносицу и тяжело вздохнула. Конечно, ей не следовало так реагировать и пугать ребёнка ещё больше, что девочка теперь шарахалась от неё как от прокаженной, но на мгновение ей представилось, чем эта «дружба» могла закончиться для юной девочки и её бросило в дрожь. Она сама выросла в приюте и могла закончить очень плохо, если бы ей в своё время не вправили мозги. Она надеялась, что Энтони с ней поговорил и Камилла больше не станет искать встреч с тем типом. Несмотря на то, что он был мужчиной, у него куда лучше получалось находить общий язык с детьми. Офицер тряхнула головой и решительно двинулась в сторону кабинета коллеги, чтобы позвонить в приют и оповестить о пропаже ребёнка. Рабочее место её коллеги почти не отличались от её собственного, за исключением небольших деталей. Её напарник был большим фанатом фэнтези, поэтому среди рабочей документации то и дело можно было найти крошечную фигурку воющего на луну оборотня или блокнот с лесными дриадами. Вот и сейчас на стационарном телефоне мирно покоилась белая женщина-лисица в японском кимоно. Джиллиан только фыркнула на это и, найдя нужный номер, смахнула фигурку под возмущенный возглас коллеги и начала поочерёдно набирать кнопки. — Ручная работа вообще-то! — вскрикнул он и начал бережно осматривать свое сокровище на предмет повреждений. — Ты куда на ночь глядя звонить собралась? — В приют, доложу о случившемся. — Что? — в его тоне прозвучало недовольство, а от былого ребячества не осталось и следа. — Да ладно тебе, завтра позвонишь. Угомонись. Он попытался смахнуть её руки с прибора. — Не мешай мне выполнять свою работу. — Джилс, — он зажал кнопку, удерживая звонок. — Угомонись. — Да что не так? — возмущённо воскликнула она. — Ты уже показал, какой ты хороший, дай мне возможность оставаться плохой до конца. Я должна проследить, чтобы ребёнок в целости и сохранности отправился в приют. — О, конечно-конечно, она отправится, только после того как выполнит моё маленькое поручение. — Поручение? — медленно произнесла она. — Что ты опять задумал?! — Этот парень уже давно промышляет кражами и для его возраста он просто мастерски скрывается и уходит от ответственности. Только подумай, какие проблемы он может нам принести, когда станет матерым преступником. Я просто хочу искоренить проблему в зародыше. Он откинулся на спину стула и иронично взглянул на пышущую праведным гневом женщину. — Нет! — она яростно сверкнула глазами и бросила трубку. — Больше я на это не куплюсь! Ты всегда прикрываешь что-то аморальное праведными речами и переворачиваешь все с ног на голову, так что говори прямо! Что ты задумал?! Мужчина раздражённо потёр виски. — Не голоси так, девочка просто приведёт нас прямо к нему. Я сказал, что мы договорились с владельцем лавки, что сможем не возбуждать дело, при условии, что она вернёт украденное. Видишь, никакого криминала. — Ты… Ты с ума сошёл, что ли?! — женщина была похожа на разъяренную фурию. — Отправлять ребёнка к этому типу! Если этот парень действительно так умен, то он может догадаться, что за девочкой будет хвост и возьмёт её в заложницы! Ребёнок может пострадать! Она обессиленно упала на стул и тяжело задышала от плохо скрываемой ярости. — Но это оправданный риск, — мужчина обошёл стол и, встав у коллеги за спиной начал массировать её напряжённые плечи. — Я буду рядом и, если что-то выйдет из-под контроля, вмешаюсь. Он склонился и, откинув волосы, поцеловал её в шею. — Не о чем волноваться, — прошептал он. — К тому же ты сама хотела, чтобы они больше не пересекались. Мы просто сделаем вероятность их встречи в дальнейшем близкой к нулю. — Что ты за человек такой? — она развернулась к мужчине и заглянула ему в глаза не в силах сопротивляться. — Самый лучший в мире, — сказал он прежде, чем накрыть её алые губы поцелуем.