В пустыне времени

Слэш
NC-17
Завершён
140
автор
Размер:
253 страницы, 31 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Запрещено в любом виде
Награды от читателей:
140 Нравится 160 Отзывы 20 В сборник Скачать

Не там, где надо бы

Настройки текста
2011 Попрощавшись с ним в Питере, Антон поехал в Петергоф еще раз, один, и бесцельно шатался там у линии залива больше часа. Это ничем не помогло и ни к чему его не приблизило, но случившееся вызывало в нем такое недоумение и такой глубинный страх, что он не мог удержаться. - Можно подумать, ты бы не орал, если бы я сразу сказал. - Нахуй тебе вообще этот Питер втемяшился? - Что я должен делать с дипломом историка с Кубани, хорошо? - А с Питерским ты что делать будешь? Это игрушка дорогая, а не образование, так и так в итоге в Евросети окажешься. - Спасибо большое. - Ты истерить можешь сколько угодно, но это не профессия – - Ну да, куда лучше профессия, когда блядь ненавидишь свою работу и хнычешь после каждой пьянки, что не пошел на языки. - Ты доиграешься сейчас. - У, страшно! Антош, может, ты немножко не в том положении, чтоб людям советы давать? Ты чо-то не самый счастливый из моих знакомых. - Из школьников твоих знакомых? - Мне за этот выбор отвечать. Значит мне решать. Нет так говорил ты? - Не боишься, что слишком дорого обойдется? - В смысле что ты меня бросишь? Предполагаю. - Не о том речь. Ты разве не хочешь быть рядом? Разве нам было плохо? - Тебе вроде нет. - А тебе, значит, было? - А меня ты не спрашивал. - Ну это мозгоебля чистая пошла, все. - Антон. Я б хотел сказать, что ты мое имя спросил, только когда меня выеб. Но ты и тогда не сподобился. - Ну то есть мне на тебя плевать всю дорогу, ты к этому подводишь? - Нет, что ты, как можно. - Отличный ответ, когда сказать нечего. - Нет, ты мне просто руку вывернул и рот заткнул. - Не правда. - …когда я рот открыл. Да ну? - Ди, год прошел. - Девять месяцев. Это важно что ли? - Что ты хочешь, хорошо? - Хочу учиться, где выбрал. На кого нравится. Я олимпиаду выиграл, кстати, но это ж школьная хуйня, кого ебать должно. - Ты не рассказывал. - Ты никогда не спрашиваешь. - О чем, о том, за что ты двойку получил? - Я получил второе место по стране. Но хули разницы. - Питер, значит? - Значит, Питер. - А если не возьмут? - У меня окно на пятом этаже. - Очень смешно. - А не может так быть, что меня возьмут, да? - Я просто реалистом быть стараюсь. - Да чтоб ты сдох нахуй. Антон остался стоять с трубкой в руке и, когда перезвонил, Денис не ответил. Это было подростковое кино и дешевая драма, но Антон никак не мог отойти от шока. В первый раз с момента их знакомства Денис просто не отвечал. Вообще не отвечал. Антон дал ему время до вечера. Потом время до понедельника. Ни звонка, ни сообщения, ни даже пространной записи «без имен» в контакте на стене (господи боже, ну какой же стыд). Понемногу начал оформляться страх – предположение – что он может не ответить вовсе. Это было нелепо и, что важнее, это было невозможно. Антон органически не готов был к тому, что больше Дениса не увидит. То, что у них происходило, стало не просто неотъемлемой частью его жизни, это была его жизнь. - Представь, что это телка, все сразу станет проще. Сережа облизывал пальцы после жареных пышек. - Ну еще пивом их запей, давай. - Еще не хватало. Их я запью милкшейком охуенным, пива я по дороге тяпну. - Как мячик скоро кататься будешь. Выходные, прогулка по Красной, вечер в баре, продолженье на хате или в студии, пятна от ладоней на белых стенах, демки в колонках, подборки старой школы, споры за Восьмой Официальный и модерку на ХХ, уличные сплетни, кто кому порезал тачку, кто побил витрину, девчонки в легких платьях, торопившие лето, озябшие плечи, чужие руки на этих плечах. - Ждет, пока ты прогнешься, потом будет вертеть тобой, как хочет. А из-за чего вы поругались, кстати? Из-за чего они поругались? «Питер, значит»? Антон пытался построить линию защиты – нападения – и у него не получалось, аргументов не хватало, формально, он ничего не мог (не должен) был требовать, формально, ему ничего не обещали. Но с каких пор «формально» стало про них и почему Антон вообще должен был готовиться, как на слушанье? Играли в пьяный футбик, ночью, во дворе. Антон смеялся перед сном, проснулся раздавленным. Вискарь по акции на следующий вечер, полупустой пивной кег из бара, где Сережа крутил сэт, Антон поставил наручные часы на то, кто больше кукурузных колечек закинет в стакан с бухлом, и загадал про себя, что напишет Денису, если проиграет. Часы он отбил. Потом заперся в туалете и пытался придумать сообщение – десять минут, пятнадцать, полчаса. Сережа отбарабанил по двери. - Эй, ты там как? - Нормально… Но не было нормально, даже рядом. С утра проснулся за час до будильника. Искал по всей квартире, маниакально, какую-нибудь его вещь. Денис всегда что-то забывал, даже при том, что проверял по два раза. Пусто. Не получалось отогнать догадку: в этот раз он собирался как следует, в этот раз он знал, что возвращенья может не случиться. Потом Антон нашел футболку с монохромным принтом небоскребов Чикаго. Сфотографировал. Отправил. «Ты забыл» «Она твоя» Это была чистая правда. Она была Антона, пока Антон не отдал ее Денису, у которого совсем не осталось сухой одежды, Денису, который провел ночь в его постели, Денису, который – по его словам, - отдал ему тогда свою девственность взамен. Это было пафосно, и тяжеловесно, и правдиво, и свято, и Антон добрался до офиса, говорил с людьми, сверял поправки в соглашении, и никак не мог подобрать достойный ответ, потому что слова не покрывали и сотой доли того, что он хотел сказать. Того, что Денис должен был понимать отлично, без всяких ответов и объяснений. «Тебя ждать на майские?» «У меня экзамены, загруз пиздос» Дышать стало полегче. Это уже был вечер, Антон уходил с работы последним. На языке было кисло и сухо от кофе. В висках шумело, в груди буйно и счастливо колотилось сердце: Денис мог сказать, что не приедет вообще. «Помощь нужна?» Он не ответил снова. А год – нет, полтора, полтора года назад, - они в скайпе вместе решали логорифмы. А прошлым летом Антон искал правильный задачник, и по вечерам за чаем они сидели над двумя копеечными тетрадками, и Антон проверял за ним решение, которое никогда не сходилось, и по полчаса искал ошибку, пока Денис мыл посуду, и Денис тоскливо стучался головой об его плечо, и все приходилось начинать с начала. Он даже ровную параболу не мог построить. Ну что, правда стоило обижаться, что Антон не верил в Питерский универ? Архив лички, письма, вордовские файлы с косноязычными построениями и ломаной строкой. «Излагай проще, пока учишься». Антон писал это столько раз, что фраза потеряла смысл. Зимой Денис записал трек с еще тремя пиздюками. «Довольно сносно, и хорошее сведение для домашнего. Для старта неплохо, но над темой я бы еще подумал». Это было самое честное и при этом самое мягкое, что Антон мог из себя выжать, но в мае загонял тречок до дыр. Голос на записи был полу-узнаваемый - Денис тщательно поработал над дикцией, а потом еще понизил себе частоты, - но ничего получше не было. Фотографий в телефоне оказалось слишком мало. Фотографий, где удачно и четко получилось его лицо, нашлось три штуки от силы: Антон привык, что всегда можно позвонить и увидеть его по вебке. Сонный Денис в машине, отпечаток от молнии ветровки у него на щеке. Снимок в шашлычной, у него грязные руки, рот весь в соусе, он говорит и улыбается с набитым ртом. - Посмотри, давай, как это со стороны зрелище выглядит, потом требуй, чтобы я не угарал с тебя тут. Снимок в Анапе, у корабля на набережной, под Алым Парусом. - Смотри влево. Еще левее. Еще левее левого. Не моргай теперь… Денис от этого кораблика впал в какой-то необъяснимый восторг: - Это охуенная идея же. - Место для фото туристское? - Корабль на суше, под алыми парусами. Как будто… не знаю. Ну как мечта на ладони. Выведен из далей, вытащен на берег, и теперь он для всех, кто захочет влезть. Они не слали друг другу домашнее порево, Денис не умел выглядеть горячо, когда специально старался, Антон был против вещдоков, но после долгой засухи его память разразилась настоящим ливнем, и от образов было некуда деться. Желтый праздничный свет зимнего вечера, скрипучие койки на турбазе по другую сторону Синары, ледяной воздух, наполненный запахом смолы, и его босые ноги на холодных половицах, потом – у Антона между ладонями, растирал ему стопы, пили водку из одной бутылки, пролилось на грудь, и пощипывало от спирта, губы были горькими, Денис вытерся рукавом и сказал: - Противно. Потом поцеловал его снова, с двойной настойчивостью. Руки под его свитером, знакомое сухое тепло, просил, крепко прижавшись к груди Антона своей: - Раздень меня, пожалуйста. Он матерился в три этажа, не видел берегов в споре, умел в постели (еще до их встречи) чуть больше самого Антона, но так легко краснел, когда о чем-то просил вслух. Когда совсем согрелись и вспотели, загребали снег с карниза за окном, Денис вздрагивал, мелкой очередью, прикрыв глаза, когда талый снег побежал по спине, Антон втягивал воздух с его приоткрытых губ, крепко держал его за волосы и вел спрессованным снежком по линии его позвоночника, не углядел, когда Денис сгреб вторую горсть и впечатал ему в живот. Кондиционированный холод в апрельском Челябинске. Денис трогал его так свободно и сильно, как будто лепил его на месте, заново. Перебежки от каникул до выходных «свиданий» его матери, когда он мог ночевать, где угодно. Как-то раз за месяц Антон на одни разъезды убил тридцать тысяч. Первая встреча после их знакомства, зашторенный полумрак, нервозное ожидание, жесткое покрывало с совковыми цветочками, узкие бедра, задница маленькая на грани педофилии, Антон смотрел, как во сне, пока его член погружался глубже, с трудом, с горячим трением, не хватало смазки, хотя Антон добавил, вообще непонятно было, как можно натягивать его на член – и не причинять ему вреда, Антон жалел, что трезвый, и боялся отнять от него руки. Его широко раздвинутые ноги и ямочки на выгнутой пояснице: - Ты так подушку обнимаешь, я сейчас ревновать начну. - К подушке? - К подушке. - Ну ты не ревнуй, ты выеби меня, и сразу хорошо все будет. Капли пота, невесомая роса, влажный пушок. Его сведенные лопатки и тяжелое, мокрое дыхание, то, как в передышках он скользил мимо тела Антона, обняв его за шею, едва задевая его лобок своим. Капли спермы в его ресницах, его мягкие брови у Антона под большими пальцами, его едва выступающий, едва намеченный живот, впадинка под «солнышком». Лодыжки в порезах от высокой травы, каждая тонкая злая линия – у Антона под языком. Под душем, когда намокали волосы, сильнее было видно, что у него торчат уши. Его густой острый запах. Антон зубами сжимал его загривок, и он ярко, в полный голос стонал под ним, каждый звук – алое пятно на белом листе. «Ну и сколько будет длиться этот импичмент?» «?» «Когда последний звонок? Я приеду» «Был позавчера» «Поздравляю» «Спасибо» «Ди, заканчивай, правда. Если ты мне пытаешься больно сделать, у тебя получается, но всему есть пределы» «Приезжай в Питер. После вступительных». - Это кончится слезами и трагедией. Сережа курил сквозь прутья решетки на окне, Антон сломал и выкинул бычок. Надька за дверью записывала демо на Газ, выгнала их из студии, чтобы не мешали сосредоточиться. Сереж сделал бит, Антон написал текст, и все равно она злилась, что они к делу не относятся серьезно. Правда, будучи Надькой, злилась она полушутливо, как всегда, и хотя Антон искал конфликта, здесь ему не на чем было вскипеть, даром, что ее сумасбродная затея была примерно в том же духе, что поступление Дениса. - А вдруг зайдет, ну чо ты. Антон обернулся, чтобы рассмотреть его внимательней. Ну конечно, Сережка угарал. Антон дал ему подзатыльник. - Ты ржешь, а мне ее утешать потом. - Набьет свои шишки, не страшно. Ее ж еще не разворачивали? - Куда б она прошла, чтоб ее развернуть? - Жестко. - Не делай из меня мудака только, ладно? Договорились? Она хорошая девочка, подруга отличная. Вокалистка нормальная, для Краса. За бесплатно. - Надюх, он о тебе. Антон тут же обернулся на закрытую дверь, Сережа заржал в голос. - Очень смешно, ага. Охуительно пошутил. Сыпанул в него золой из банки для хабариков. Он отпрыгнул, Антон злорадно отметил, что пепел попал на модные штанцы. - Эй-эй! Ну так я не воюю… Сережа отряхивался. - Правда в том, что ни я, ни ты, ни она на Газе нахуй не нужны. Тебе это хотя бы лично сказали: и вот я тебя так же в свое время предупреждал, бог свидетель – - Предупреждал. Сережа без перерыва закурил новую и не так, чтоб опечалился, но залип на листья за окном. Антон примирительно обнял его за плечи. - Ну и нахуй их. Нет? - Дат. - Вот. А вокалисток на Газ ломится, примерно как абитуриентов в столицы. Толку-то. Проблема была в том, что ждать до середины июля драмы и слез было долго, а спермотоксикоз нарастал, и Антон настолько дошел, что пришлось заключать с собой сделку. «Ты когда в Питер?» «Второго» «У Вагабунда шестого концерт» «В курсе» «С Мироном познакомлю. Если хочешь». Мирон вошел в их мир как-то незаметно, но очень некомфортно. Антон боялся злиться всерьез на это новое увлечение, чтобы не добавлять ему значимости, но факты оставались фактами: под новый год Денис, который до того четыре года ритуально жал на Антона и МэриДжейн в голосовалке Хип-Хоп.ру за лучшего артиста и лучший коллектив, оставил голос за Мирона. И по-прежнему за МэриДжейн, о чем он очень поспешно сообщил Антону: так, будто это все компенсировало. То, что даже Денис считал, что что-то здесь необходимо компенсировать, тревожило. После попытки выступленья на фристайл-баттле (который Денис сам организовал и в котором, из четырех участников, честно победил), Антон сказал ему: - Нужна дикция. И нужно упражнение. Может быть, однажды, станет получаться лучше. С тех пор, когда они не принимали душ вместе, сквозь шум воды Антон слышал суматошную скороговорку Файка или яростный речитатив Die Antwoord. Последнее было совсем забавно, потому что английский у Дениса был хреновый, и он заучивал на слух, без перевода. В некоторые моменты он невольно подражал Йоланди, в положении головы и в мимике, это было безумно угарно, и Антон даже записал видос, а потом они тридцать минут сражались за телефон, прежде чем Денису удалось его стереть. Зимой Мирон потеснил и Йоланди, и Файка. Лондон против всех наизусть выучил даже сам Антон. А на весенних каникулах случилось совсем невероятное: Сережа показывал Капелле фотки, которые ему скинула официантка из места, где они только-только поужинали. Девчонка зашла в туалет, приспустила стринги и выдала полный фотосет. Денис сунулся ближе всех к мобильнику, в законном ажиотаже школьника старших классов, и Сережа дернул его за нос: - Не суй свой клюв! В чужой курятник. А Денис смахнул его руку и гордо ответил: - Не трогай мой жидовский клюв. Спорим, он твоим курочкам понравился бы больше твоего? Денис, верный солдат армии Грота. Денис, самый русский человек в любой комнате (мать татарка, отец еврей). Денис, который с семьей отца даже не здоровался, а с самим отцом разговаривал два раза за год, и то если вовремя не мог смыться из поля досягаемости. Денис назвал себя жидом. Антон даже не сомневался, что от проходки к Мирону в гримерку он не откажется, и улыбался до ушей, когда Денис в ту же секунду ему позвонил (наконец-то). - Думаешь, нихуя не выйдет, да? - С чего бы? - Как ты думаешь? - Я хочу подарок сделать, я соскучился, если хочешь. А у тебя мнительность развилась за все пределы… - Зачем мы встречались вообще, если – ну – раз я ничего не стою, по-твоему? - Ди… - На поебаться что ли? Так я ебать красотка… - Ди. Ты серьезно хочешь? - Ну не лишним будет, так-то. - Ты же сам понимаешь, что это детские мечты. - А. - Ты для меня лучше всех можешь быть, но… ну есть какие-то вещи, с которыми просто мириться приходится, когда взрослеешь, и ты – взрослеешь. Все, пора. И да, я в школе правда не хотел быть юристом на Кубани, я хотел уехать во Францию… а потом быть крутым рэпером и объездить Россию с турами… а потом еще хрен знает что, но… - Но пора взрослеть, да? - Да, малыш. - Я не хочу взрослеть, как ты. - Как кто хочешь? Как Оксимирон из Лондона, специально для Оптик Раша? - Ну Россию они объедут в этом году, нет? - То есть это я по-твоему ничего не стою, да? - Я так не говорил. - А как ты говорил? - Приезжай в Питер. После вступительных.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.