***
К счастью Макса, Пит гонит Пи-Джея домой до того, как успевают вернуться отец и Пауэрлайн. Макс провожает друга до дома и, вернувшись, долго не раздумывает и садится на лестницу лицом прямо к входной двери. Во-первых, он не знает, куда себя деть, а во-вторых, ему безумно хочется извиниться за то, что он ушёл прошлым вечером посреди ужина, даже не сказав ничего. Он не хочет снова вести себя как идиот. Нужно извиниться, какой бы ситуация безумной не казалась. Спустя какое-то время входная дверь отпирается. Макс поднимает на неё нетерпеливый взгляд. Майкл входит первый, придерживая для Гуфи дверь одной ногой. В руках у певца увесистые пакеты. Следом в дверном проёме появляется сам Гуфи, тоже загруженный продуктами до верху. Макс моментально встаёт с места и подходит к отцу, беря в руки один из пакетов с продуктами, на что тот, естественно, слегка теряется. По его обеспокоенному взгляду видно, что ему нелегко. Наверное, считает, что Макс вырос гомофобом или, быть может, просто ревнует. Но это совсем не так, и сын ему докажет. — Привет, Макси, — робко здоровается Гуфи, боязливо косясь на подростка. — Привет, папа и… Майкл, — звать Пауэрлайна по настоящему имени крайне сложно, но Макс ставит перед собой цель к этому привыкнуть. На приветствие в свою сторону парень начинает сиять, а в глазах отца появляется искра надежды. Макс помогает им занести пакеты с продуктами на кухню. Они вываливают всё на стол, после чего подросток, стараясь ни в чём не напортачить, на выдохе произносит: — Я хотел извиниться за вчерашнее. Просто... я был не готов. Это было слишком неожиданно, но всё в порядке, — он поднимает виноватый взгляд на отца, а затем на стоящего рядом Майкла. У того на лице приятное удивление, ну а Гуфи, кажется, ещё немного и расплачется. Его лицо буквально озаряется улыбкой, и он в мгновение подскакивает к сыну и заключает в его самые крепкие и благодарные объятия. В этот момент Макс понимает, что его отец действительно счастлив. Становится очень тепло. Тем временем Майкл не стоит просто так в стороне. Он подходит к ним и похлопывает подростка по плечу, смотря на него добрым взглядом из-за спины отца. Макс замирает. Что это получается, они теперь должны жить, как семья? Или что? Об этом он думает впервые за всё время, и это его выбивает из равновесия, но он закрывает глаза и старается успокоиться. В любом случае, он поступил правильно. Нельзя быть идиотом. Через несколько секунд Гуфи ослабляет крепкие объятия и отстраняется от сына. На его губах застывает улыбка, которую Макс видит впервые на протяжении очень долгого времени. Видимо, это и есть знак настоящего счастья. Подросток немного смущается. Он предлагает разобраться с купленными продуктами и разложить их по местам, когда Гуфи вдруг вспоминает об одной вещи. — Макси, мы тут с Майклом разговаривали по поводу твоего Дня рождения, — бодро начинает он, — и я вспомнил, что оно в будний день, когда у тебя школа. Не хотелось бы переносить праздник, может, я напишу записку какую-нибудь? Для Макса этот вопрос оказывается неожиданным, поскольку он уже успел забыть о своём скором пятнадцатилетие, до которого остаются считанные дни. — А вы что-то уже запланировали? — настороженно интересуется он, смотря на отца. — Макс, разве тебе не нравятся сюрпризы? — вдруг вмешивается в разговор Майкл. — С вами сюрпризов не оберёшься, — посмеивается подросток, заставляя парня улыбнуться. — Ладно, пап, я сейчас за ручкой и листком схожу. Напишешь мне освободительную записку. Гуфи кидает ему краткое: «Хорошо, сынок!», и Макс покидает стены кухни в приподнятом настроении. Всё-таки приятно не быть идиотом. И чего он изначально боялся? Забавно. Подросток идёт по направлению к лестнице с застывшей на лице улыбкой, но вдруг вспоминает, что на кухне итак есть ручка и блокнот в ящике. Он возвращается обратно и, подойдя ко входу на кухню, слышит голоса. Он машинально останавливается и встаёт так, чтобы его не было видно из комнаты. — Я же говорил, что он у меня самый лучший, — тихо звучит довольный голос Гуфи. — Я так рад… — отвечает ему Майкл. Наступает тишина, и Макс решает из любопытства заглянуть внутрь из-за угла. Когда он наклоняется вперёд, то мгновенно застывает на месте. Там, на кухне, облокотившись поясницей о край стола, Гуфи приобнимает за талию Майкла, и целует прямо в губы, прикрыв от удовольствия глаза. Майкл выше ростом, поэтому ему приходится наклоняться к мужчине. От данной картины дыхание замирает, а сердце начинает биться с такой силой, что кроме него Макс ничего больше не в состоянии услышать. Он, будто бы понимая, что увидел то, чего не должен, резко разворачивается и отходит в сторону. Затем медленно проводит рукой по волосам, опешив, и широко раскрытыми от удивления глазами смотрит вниз, на пол. Подумать только… отец встречается с кумиром всей его жизни. Безумие.Глава 3
9 июля 2018 г. в 09:40
— Да быть такого не может! — Пи-Джей упрямо не верит Максу.
— Я сам точно так же думал! — возмущается подросток, разводя руками.
Ребята сидят прямо на траве во дворе Пи-Джея около их небольшого самодельного трампа для скейтов. Только им уже далеко не до него. Максу наконец-то удаётся рассказать, с кем приехал его отец. Правда об истинной причине он молчит, поскольку сам ещё не может переварить всю информацию и не знает, что с этим делать. Вчера вечером он так и не поужинал, а когда Гуфи ему всё рассказал, а Майкл утвердительно кивнул головой, Макс не выдержал и ушёл в свою комнату, оставив недоумевающих мужчин одних в столовой. Да, поступок ужасный, но ничего поделать с собой подросток не мог. В прошлый вечер после этого к нему в комнату никто так и не постучал.
— Значит, он приехал для того, чтобы просто с вами познакомиться? — не унимается Пи-Джей, расспрашивая Макса. — Я обязан его увидеть! Он дома? Пошли к тебе!
Но Максу эта идея не нравится. Он не знает, как относиться к своему вчерашнему открытию, и уж тем более понятия не имеет, как к нему отнесутся окружающие. Даже его самый лучший друг. Это всё очень странно. Гуф младший пытается воспротивиться идее приятеля, но тот его всё-таки уговаривает.
— Ладно, пошли, — тихо буркает подросток, встав на ноги и взяв в руки свой старый скейт. Спорить с Пи-Джеем бесполезно.
В дом семьи Гуфоф сначала входит Макс, а затем радостный и одновременно взволнованный Пи-Джей. Макс обходит первый этаж и окликает отца, однако никто так и не отзывается. Тогда он быстро поднимается на второй этаж и делает то же самое там, но в доме оказывается совершенно пусто. Подростку это даже нравится. По каким-то причинам ему не хочется, чтобы Пи-Джей встречался с Майклом… тем более, вот так внезапно. Без его согласия. Он же персона знаменитая. Да и если его друг узнает об их отношениях с Гуфи, Максу будет неловко.
— Может, ты всё выдумал? — с издёвкой хмыкает Пи-Джей, когда вваливается в комнату друга.
— Ха-ха. Очень смешно, — со вздохом отвечает ему тот, бредя позади.
Вдруг Пи-Джей резко останавливается на месте, из-за чего Макс врезается в его спину.
— Макс, а где все плакаты? — непонимающе спрашивает он, осматривая голые стены.
Подросток ухмыляется про себя, но виду не подаёт. Вчера вечером он их всё-таки снял и спрятал в чулане вместе с картонной фигурой Пауэрлайна во весь рост. Выглянув из-за спины приятеля, он окидывает взглядом комнату, и вдруг приходит в то же недоумение, однако дело уже не в плакатах.
— Меня больше волнует, почему здесь так чисто, — честно признаётся Макс, а затем ему приходит одна мысль. — Наверное, отец постарался. А плакаты я снял.
— Зачем? — обернувшись в сторону друга, интересуется Пи-Джей.
— Для чего мне плакаты, когда по дому ходит живой кумир? — Макс наигранно смеётся.
— Логично.
Пи-Джей подходит к старому массивному телевизору и плюхается на ковёр перед ним. Макс тем временем с любопытством осматривает убранную комнату. И как только отец успел всё убрать пока его не было дома? И где он с Майклом сейчас?
— Слушай, давай пока твоего Пауэрлайна нет, порубимся в приставку, а? — предлагает подростку приятель, потянувшись к потрёпанной временем любимой консоли.
— Окей, врубай, — отмахивается Макс. Ему сейчас далеко не до игр, но делать больше нечего. Он снова растерянно оглядывает непривычно чистое помещение, и его взгляд задерживается на рабочем столе. Там, под лампой, лежит сложенный вдвое листок. Он привлекает внимание подростка. Подойдя ближе, тот берёт в руки оставленную ему отцом записку:
«Макси, мы уехали в супермаркет. Я убрался у тебя, надеюсь, ты не против. Разве ты вчера разозлился? Пожалуйста, не говори, что да. Я думал, ты поймёшь. Прости меня».
Быстро пробежавший по строчкам, Макс закусывает губу. На самом деле он не злится на отца, просто… всё это так внезапно. Он не готов. Он не знает, как ему реагировать. Он рад, что сам Пауэрлайн будет какое-то время — а какое-то ли? — жить с ним под одной крышей. Он сможет стать его другом, а это мечта всей его жизни! Но как вообще вышло, что такой человек, как Пауэрлайн, посмотрел на его отца? Безумие. И с каких пор его отец «по мужчинам»? Он же был уже женат на матери Макса до тех пор, пока та не умерла при родах. Это всё просто свалилось подростку как снег на голову. Он был не в силах среагировать иначе.
Телефон в виде Микки-Мауса начинает звенеть, что отвлекает Макса от размышлений. Он кладёт записку на стол и берёт трубку.
— Только не говори, что это мой батя, — из-за спины раздаётся жалобный голос Пи-Джея.
К его счастью, это оказывается не Пит, а Роксана.
— Привет, Макс, — раздаётся нежный голос, и на душе подростка сразу становится спокойней. — Папа передал, что ты звонил вчера. Что-то случилось?
— Э, привет, — вдруг теряется Макс, когда слышит вопрос. Сейчас, после вчерашнего, ему абсолютно не хочется ей что-либо рассказывать. — Всё в порядке, мне просто скучно было, вот я и позвонил.
Ему становится неловко. А ведь он только совсем недавно дал обещание больше никогда и никому не врать, а в итоге продержался всего лишь два месяца. Рекорд!
— Скучно, говоришь? — задумчиво протягивает девушка. — Может, в кино сегодня вечером сходим? Я тебе по этому поводу и звоню. У меня есть два билета на комедийный фильм, вот я и подумала…
О да. Именно в такой неподходящий момент его первая любовь решает пригласить его на свидание. Макс переводит напряжённый взгляд на лежащую на письменном столе записку и трёт пальцами переносицу. Всё как обычно случается в самый неподходящий момент. Он с удовольствием бы сходил с девушкой в любой другой день, ибо походы с ней в кино — бесценны, но сейчас у него есть определённая проблема, с которой нужно разбираться немедленно.
— Прости, Роксана, — обречённо опускает голову подросток, продолжая держать у уха трубку. — Я сегодня занят.
— А… ну, ладно, — в голосе Роксаны отражается грусть и лёгкая растерянность. Максу становится не по себе, и он хочет было что-то добавить, но она успевает положить трубку.
Тогда Макс лишь раздражённо хмурится. Он грузно опускается на ковёр рядом с Пи-Джеем и сразу же морально готовит себя к игнорированию любых подколов друга по поводу их с Роксаной отношений.