1.2
23 июня 2018 г. в 03:20
Гарри усаживается на свое место и осматривает лекционный зал, пока говорит профессор. Он делает это часто, считая, что анализ движений людей вокруг поможет ему обнаружить аномалии. Может быть, он сможет заметить, кто из них откажется от своего морального компаса в будущем. Это уморительно, потому что, на самом деле, он никогда не узнает правды, но постоянная слежка приносит ему чувство комфорта в окружении множества людей.
Раньше профессор иногда пытался подловить его на том, что он не слушает, теряет смысл разговора. Он перестал это делать, потому что каждый раз, когда он задавал вопрос по теме, на которой они торчали, он терпел неудачу — Гарри всегда знал ответ. И тот ухмыляется, думая об этом.
Лиам встречает его возле дверей класса.
— Хэй, бро, — приветствует он, пожимая Гарри руку.
Гарри немного отвлечен телефоном, говоря:
— Хэй, Ли, — и для него трудно участвовать в разговоре, пока телефон взрывается жужжанием в его руке.
— Кто это? — интересуется Лиам, усмехаясь.
— Агрх, друг, — отвечает Гарри. Единственный контакт, что высвечивается на экране телефона — смайлик в виде черепа, какашки и «л» после (прим.переводчика череп = dead, какашка — poo). — Эм, мне, вообще-то, нужно вернуться и закончить мой тест.
Лиам удивленно приподнимает бровь, когда они тормозят на полпути.
— Гарри Стайлс не закончил тест? — спрашивает он. — Пиздишь. По-любому раньше всех ведь закончил, как и всегда.
Гарри улыбается.
— Это был трудный тест, думаю, все остальные просто забили на него, пока я реально пытался хоть что-то сделать, — пожимает плечами Гарри. — Эм, увидимся дома?
*
— Дэдпул? — кричит Гарри, медленно спускаясь в комнату, сначала осторожно заглядывая туда. Он крепко держится за паутину, оглядываясь в поиске другого краснокостюмного парня. — Пул?
— Я здесь! — отвечает ему знакомый голос, посылая внутри волны облегчения. Гарри и не знал, что он так напряжен. Гарри спрыгивает на пол, приземляясь на ноги, и следует по голосу.
— Как дела, Длинноногий папочка? — Гарри находит его в углу следующей комнаты, руки и ноги Пула были вывернуты.
— Знаешь, было чуть трудновато написать тебе со всеми этими переломанными костями, а Сири едва понимает, какого хуя я несу сквозь эту маску.
— Пытался сражаться с плохишами без меня? — присаживается Гарри рядом.
— Ага, и это было моей первой ошибкой. Сражаться, — говорит Луи. — Убийство немного… Более постоянно, не позволяет им прийти за тобой вновь. Не понимаю, как ты это делаешь, Паучок.
— Ну, веб-шутеры помогают, — говорит Гарри, встряхивая головой. Дэдпул вздыхает.
— По крайней мере, я могу сказать, что пытался, но все мои конечности переломали.
Когда он излечивается, Гарри помогает ему встать на ноги. Он поддерживает Дэдпула, хоть и уверен, что тот не упадет, — он просто делает это. Это немного пьянит Луи.
— Не зависай в поисках неприятностей без меня, — говорит Гарри. Выходит куда нежнее, чем он хотел.
Луи кажется, что его сердцебиение учащается. Это может быть моментом для их идеального поцелуя.
— Ну не то, чтобы… Не то, чтобы меня могут грохнуть, паучок. Я думал, мы признали это невозможным, — отвечает он немного трясущимся голосом и ощущает, как рука в перчатке, что лежит у него на спине, начинает впиваться в кожу.
— Но… Это все равно больно, — добавляет Гарри. — Верно? Ты же все ещё все чувствуешь.
— Я все ещё все чувствую, — признает Луи, даже не помня, о чем они вообще говорят. Кажется, что все в его мозгу плывет. Человек-паук заставляет его чувствовать себя так. — Как думаешь, мы можем… поцеловаться сквозь маски?
— Хочешь попробовать? — стремительно спрашивает Гарри.
— Да, блять, — отвечает Луи. — Использовать язык будет плохой идеей, ага?
— Скорее всего.
Луи кладет свою руку на запястье Гарри, когда тот касается лица Луи. Он приближается, и их губы касаются друг друга сквозь маски. Возможно, это разрушит его План Секса По Ненависти, но начнет что-то куда лучше этого. Луи понятия не имеет, что пронзает его спину нитями электричества: восторг или страх.
Поцелуй выходит неловким, потому что, на самом деле, их кожа даже не соприкасается друг с другом и нет никакого обмена слюной, но он все равно кажется таким, блин, прекрасным. Гарри серьезно не ожидает выстрелов и бьющегося стекла во время этого. Он отпрыгивает от Дэдпула, готовясь защищаться, но вдруг понимает, что пистолет, направленный на окно, находится в руках того.
— Какого хера, Пул? — шипит он.
— Прости, просто у нас нет фейерверков или чего-то вроде того. И я сымпровизировал, — отвечает Луи, когда ещё больше стекла разбивается об пол. Гарри беспомощно вздыхает и качает головой. — Я перенервничал немного. А когда я нервничаю, Я всегда беру в руки пистолет, — признается Луи и, наконец, запихивает оружие обратно в кобуру.
— Почему ты вдруг занервничал рядом со мной? — спрашивает Гарри с улыбкой и делает шаг вперед.
— Потому что… Я не знаю, что это значит для нас, а ещё ты не видел меня, — отвечает Луи. Он становится Мастером Неопределенности, когда чувствует давление. Он просто расскажет ему? Он просто расскажет ему об эксперименте Фрэнсиса над собой, что ужасно обезобразил его настолько, что он больше не может любить себя и уж тем более не ожидает любви от любого, кто увидит его?
— Что ты имеешь в виду? Я видел тебя. Я… Я буквально видел твои внутренности, Пул. Я видел куда больше, чем хотел бы, признаюсь, но ты мне нравишься, — говорит Гарри. — И мы выясним, что это для нас значит.
Луи стонет и оборачивается, размахивая руками.
— Ты не понимаешь, — продолжает он. — Блять. Блять! Мне не следовало вообще что-либо говорить. Я испоганил идеально прекрасный момент, — один из голосов в его голове соглашается с этим, а другой предлагает дать себе небольшую поблажку. Он не знает, какому из них доверять.
— Все в порядке, — успокаивает его Гарри. — Давай выберемся куда-нибудь. Просто поговорим. Не об этом, если ты этого не хочешь. О чем-то ещё.
— Поговорим? Хорошо. Ага. Я могу много говорить.
Луи крепко держится за Человека-паука, когда тот заползает на какое-то огромное случайное здание. Он думает, какова была бы жизнь, будь Человек-паук куда более паучьим, чем он есть. Луи готов спорить, что любил бы его даже с восемью руками и большим количеством глаз.
Гарри оборачивается через плечо, проверяя Луи.
— Ты-ты селфи делаешь, что ли? — спрашивает он.
— Как я ещё докажу своим друзьям, что объездил Человека-паука? — отвечает Дэдпул.
Как только они оказываются на крыше, они забираются на биллборд и прислоняются к нему спиной.
— Бля… Оу черт, мы серьезно собираемся посмотреть на закат вместе? — спрашивает Луи, в восторге хлопая ладонями. — Черт, это так романтично, Паучок!
Гарри показывает ему большой палец вверх, поскольку Луи не может увидеть его улыбку из-за маски.
— Ну так… Что за друзья, о которых ты до этого говорил? — спрашивает он, надеясь завязать новый разговор, в котором он наконец сможет узнать Дэдпула. Он знает о наемнике в маске, но хочет узнать немного больше о человеке под ней, хоть и не ждет того, что эти двое сильно различаются.
— Мои приятели, Зейн и Найл. Зейн — слепой, — не понимая как, они оказываются посреди признания Луи о том, что он просто худший друг для этих двух. — … Ну я и запер его там на несколько часов. А когда освободил, он даже не выглядел раздраженным! И это немного бесит, ибо смысл помещать его в комнату, полную острых вещей в том, чтоб он поранился. И… Однажды я воткнул нож в ногу Найла из-за того, что он меня в видеоигре победил. Серьезно! Я отвратительнейший друг.
Человек-паук хихикает, и, пиздец, он такой милый.
— Я рад, что ты честен, — говорит он, как будто этот факт все компенсирует. И отчего-то это заставляет Луи поверить в это. — Я просто хотел узнать тебя, не разрушая тайну личности.
— Но моя личность не секрет, Паутинчатый, — говорит Луи, бросая вызов. Он протягивает палец и касается подбородка Человека-паука. — Меня зовут Луи Уильям Томлинсон.
— Пул, ты не можешь просто-
— Я уже это сделал, — отвечает Луи самодовольно. — На свете нет ни единой причины, по которой мне стоило бы скрываться. Никто никогда не придет к кому-то, кого я люблю, потому что таких людей немного и они все знают, как защищаться. Зейн буквально выебывал весь этот мир, а я был нанят, чтоб его грохнуть. Давно это было. И, очевидно, я этого не сделал. Но, да, я не скрываюсь.
Человек-паук кивает.
— Но я должен. У меня есть… Приемная семья, и они все милые, обычные люди. Я не могу ими рисковать, — объясняется Гарри. — Мой приемный брат, Лиам, он потрясающий. Он был первым человеком, которому я открылся в своей бисексуальности. И он сказал мне кучу правильных вещей, кучу вещей, которые мне было необходимо услышать той ночью. И его родители просто невозможны, настолько они хорошие, и, как ты понимаешь, Лиам тоже совершил каминг-аут.
— А что случилось с твоими биологическими родителями? — решается спросить Луи.
— Я не знаю, — отвечает Гарри. — Они были учеными и просто, типа, испарились. Есть куча вещей, которые… которые просто не складываются, как мне сказали, но я просто пытаюсь на это забить. А что насчет тебя?
Луи задерживает дыхание вновь. Голоса в его голове спорят, говорить ли правду, потому что он примет тебя любым, или же сказать что-то более приемлемое, потому что никто не хочет слушать такое. Он пытается их заткнуть и прийти хоть к какому-нибудь решению. Конечно, если он и Человек-паук станут краснокостюмчатыми бойфрендами-служителями правосудия, они должны быть честны друг с другом.
— Ну, моя мама умерла от рака, и меня отдали отцу, который кинул нас за много лет до этого. Он был мудаком, который любил делать со мной плохие вещи, — отвечает Луи, носком ботинка ковыряясь в земле, и позволяет этому признанию повиснуть между ними.
— Блять, мне так жаль, — едва выдыхает Гарри, ненавидя себя зато, что посмел спросить. Что-то в его животе сжимается при мысли о том, через что Дэдпулу пришлось пройти.
Луи просто пожимает плечами.
— Все худшее уже позади, — Гарри приближается, устраняя какое-либо пространство между ними, и обвивает Луи одной рукой. — Я испоганил момент опять?
— Нет, — нежно отвечает Гарри.
— Окей, круто, — говорит Луи. — Хочешь услышать ещё больше ебнутого дерьма обо мне? Подходящее для этого время.
Гарри не может сказать «нет». И пока солнце садится, Луи рассказывает ему о нескольких годах своей жизни до того, как он стал Дэдпулом. Он рассказывает о своей девушке, Элеанор, и как они встретились, будучи подростками. Они стали близки из-за боли, что пережили в детстве, и нашли друг в друге утешение, собираясь провести остаток своих жизней вместе. Взрослые на это отвечали, что они тупы и наивны.
Они были готовы пожениться, когда все покатилось к чертям. Рак в его теле, о существовании которого Луи даже не подозревал, распространился настолько, что с ним было невозможно бороться. Луи не мог вынести мысли о том, что любовь всей его жизни будет видеть его страдания, так что, как только у него появился шанс, он ушел.
И это, наверное, было одной из самых сложных вещей в его жизни. Он прыгнул в неизвестность, забил на свою жизнь охранника, только чтобы не заставлять её проходить через все это. Он позволил страху одиночества вернуться в тот угол своего мозга, где он жил до того, как Элеонор пришла в его жизнь.
Первым проблеском надежды, что он нашел, был Фрэнсис, и он, очевидно, сохранил ему жизнь, но вместо этого создал абсурдного, комичного монстра. Он не мог вернуться к ней, но все равно сделал. Он помнит, как стоял возле квартиры, что раньше была их общей, и увидел трех людей, выходящих оттуда: она, мужчина и крошечный человечек, которого тот нес в автомобильном кресле. И худшей частью была мысль о том, что малышу не больше пары месяцев, а Луи отсутствовал не больше года. Эль пережила это и двигалась дальше, а его дочь никогда не будет знать своего отца.
— Но это, наверное, к лучшему, знаешь? Я вряд ли был бы отцом года, — легко улыбается Луи. Он лжет. Он знает, что, если бы все пришло к этому, он бы стал самым лучшим. Это ложь, которой он кормит самого себя, надеясь однажды поверить в то, что он не желал себе такой жизни, которая не случилась. — Если я начну рыдать, игнорируй меня.
— Дэ- Луи…
— Пожалуйста, это будет так стыдно, если ты узнаешь эту часть меня.
Это напоминает Гарри о том дне в библиотеке, когда Дэдпула застрелили на фоне стены и тот потом спрашивал, видел ли Гарри это. Он не хочет, чтобы Луи стыдился чего-либо в себе, но понимает, что не может исправить это в одно мгновение. Это займет время.
— Ладно, — говорит Гарри, отворачиваясь обратно к закату.
Когда Луна загорается под небосводом, они наконец сползают с биллборда.
— Завтра я забираюсь в твой мозг, — говорит Луи, спрыгивая с лестницы. Гарри не говорит о том, что он не заставлял Луи рассказывать что-либо, тот вытряхнул все сам.
— Хорошо, — улыбается Гарри, когда они подходят к краю крыши.
— Хочешь, чтобы я подкинул тебя до дома?
— Нет, — отвечает Луи. — Думаю, я прогуляюсь. Может, наткнусь на парочку грабителей и подерусь с ними. Нужно выплеснуть куда-то ярость.
— Пожалуйста, сведи количество убийств к минимуму, — умоляет Гарри, прежде чем крепко схватиться за запястье Луи и спрыгнуть с крыши. Он выпускает паутину раньше, чем они смогли бы окровавить асфальт, так что их приземление оказывается мягким.
— Я не могу дать тебе все, Паучок.
Гарри кивает.
— Но ты все ещё можешь подарить мне поцелуй на прощание.
Луи смотрит куда-то за него и видит тень, что отбрасывает здание рядом с ними.
— Окей… Без масок, — выдыхает он и делает шаг во тьму. Гарри следует за ним, подцепив край маски пальцами, и затем стягивает ту полностью, скрываясь уже в тени.
— Пожалуйста, не зарежь меня.
— Неа, это по плану позже, — отвечает Луи и кладет ладони, уже не скрытые перчатками, на бедра Гарри, удерживая того на месте. Маски на его лице нет, и даже в такой густой ночи он чувствует себя уязвимым, боясь, что Человек-паук все ещё может разглядеть его.
Он просто не знает, что Гарри может увидеть, и его разум не позволяет ему мыслить рационально. Гарри может увидеть мужчину, в котором он заинтересован, в котором есть что-то особенное, ненормальное, с чем придется свыкнуться. Но Луи в это не верит. Гарри увидит шрамы, которые Луи не способен скрыть простым молчанием о них, шрамы, которые живут не в его мыслях, но на его теле, шрамы, которые видят все остальные. Гарри увидит отвратительного монстра и уйдет. Он одарит Луи тем же взглядом, которым его одаривают незнакомцы на улице во время любой его прогулки. Но, когда уйдет Гарри, это ранит Луи. Это разобьет Луи на части.
Луи протягивает руку вверх до тех пор, пока не касается кожи Гарри подушечками пальцев. И она гладкая. Гарри не спрашивает, почему Луи продолжает исследовать его лицо ладонями.
— Ты приятный на ощупь, — шепчет Луи. Он не говорит, что знает, что Гарри милый. Он не хочет, чтобы тот чувствовал себя в небезопасности из-за того, что его личность — не абсолютный секрет.
Сердце Луи подпрыгивает до ушей, говоря, что пришло время для поцелуя. Он отрывает пятки от земли и встает на цыпочки, и целует пухлые губы, о которых мечтал, надеясь, что его кожа не коснется кожи Гарри. Он чувствует, как чужая рука ложится на спину и притягивает его ближе. Одной ладонью Луи зарывается в волосы Гарри и довольно мурчит от того, насколько те мягки. Он скучает по волосам. Когда второй поцелуй кончается, Луи надевает маску обратно.
— Иди домой, паучок, — говорит он. — Пришло время для сна.
Гарри улыбается и натягивает маску следом.
— Хорошо, я уйду. Не скучай по мне сильно, ладно?
— Заткнись уже. И вали домой.
Луи слышит, как тот смеется, разбегаясь и выстреливая паутиной, и гулкий свист нити отражается от тихих домов этой части города странным эхом.
*
— Что заставило тебя изменить свое мнение? — спрашивает Луи, усаживаясь на спину отжимающегося Человека-паука. Они находятся на другой крыше другого здания.
— О чем? — его голос ровный, не изменившийся, хоть Луи сидит на нем уже некоторое время. Он бы соврал, сказав, что не находит это безумно горячим. Очевидно, у паучка удивительная выносливость. В постели.
— Обо мне. Что заставило тебя, наконец, осознать, что мы соулмейты, две половинки одного целого? Что судьба хотела нас вместе? — говорит Луи так, будто это очевидно. Гарри фыркает, и Луи поднимает одну из ног, мягко ударяя ею того по голове. Гарри перекатывается на спину, зажимая Луи собой. Тот же обвивает ноги вокруг него и применяет на Человеке-пауке один из захватов. — Отвечай, или тебе придется иметь дело с куда более ебанутой версией Малютки Паучка (прим. переводчика: Itsy Bitsy Spider — детская песенка о паучке и так же отсылка к персонажке из комиксов).
— Отпусти, или я не скажу, — прежде чем отступить, Луи шипит. Человек-паук улыбается под своей маской, он поворачивается, и, наконец, они оказываются в правильной миссионерской позе. Воспоминания о том порно с Человеком-пауком мелькают в голове Луи, и он пытается прогнать их прочь.
— Когда твое мнение обо мне изменилось? — повторяет Луи.
— Я изменил своё мнение… Ну, точно не знаю, — начинает Гарри. Луи громко выдыхает. — Не думаю, что это произошло по моему собственному желанию. Это просто, типа, случилось. Я не хотел в тебя влюбляться, потому что, господи, ты такой раздражающий и безумный. Сводишь меня с ума. Я серьезно думал, что сражаюсь рядом с ребенком, у которого есть пушки и катаны, когда мы впервые встретились. И до сих пор так думаю, вообще-то.
— Окей, но когда это стало чем-то романтическим?
— Довольно скоро, — говорит Гарри. — Ты забрался под мою кожу, и, я не знаю, я просто вдруг осознал, что мне нравится, когда ты рядом. Не было взрывов или какого-то явления Господнего. Ты мне всегда нравился в каком-то смысле, и, думаю, в этот раз я просто перестал считать, что это сдерживает меня.
— Божечки, это так романтично, — выдыхает Луи. Он хочет, чтобы у него была возможность поцеловать Гарри в любой момент. Но также он рад, что маски немного усложняют это, потому что Луи может целовать Паучка в любой момент, стоит им только оказаться в достаточно темном месте. — Господи, мы самая милая парочка борцов с преступностью во всей Вселенной. Знаешь, почему?
— Почему?
— Потому что мы не натуралы, — говорит Луи, переворачивая их так, что теперь он находится сверху. — Просто парочка из пансексуально-бисексуальных братанов, лежащих на крыше и утопающих в любви. Знаешь, я бы даже тату в твою честь набил.
— Да? Какое?
Луи перекатывается и ложится рядом. Человек-паук опирается на локоть, чтобы чуть приподняться и посмотреть на него. Луи вздыхает.
— Не знаю. Может быть, что-то вроде дурацкой паутинки где-нибудь в крутом месте. Не на голени или чем-то похожем.
Гарри улыбается и собирается ответить, но чувство накрывает его опять. То же самое ощущение, бегущее по его спине.
— Пул, нам пора.
Гарри проносится через весь город вместе с Луи на спине, следуя звукам сирены. Они оба чувствует жар раньше, чем могут его увидеть. Здание пожирают языки пламени.
— Пригни голову, Пул, — предупреждает Гарри, влетая в горящее здание сквозь открытое окно. — Мы должны всех вывести.
— Пиздец, такое ощущение, что я и правда в аду, — бормочет Луи себе под нос. Он кашляет и идет вглубь, ощущая, как нарастает жар. — Кто, блять, поджигает жилое здание? Какой сукой для этого надо быть?
Луи не может не чувствовать раздражение от загнанных в ловушку людей, что боятся покинуть «безопасную» зону своих шкафов.
— Вы буквально сдохните, если не пойдете со мной. Знаете, как печки работают? Вот и тут то же самое, так что, давайте уже, — и он вытаскивает их, провожая к окну, где Человек-паук встретит с их куда более добрыми словами.
Разрушающийся потолок падает раньше, чем Луи успевает попасть под него. Он закрывает лицо от летящих в его искр и пепла, на цыпочках обходя обломки. Дым заставляет подумать его о том, что неплохо было бы позвать как-нибудь Найла на барбекю.
Он проверяет каждую квартиру и идет дальше, только удостоверившись, что везде пусто, как вдруг натыкается на запертую дверь. Он очень надеется, что никто внутри не считает, будто запертая дверь спасет от огня. Он вздыхает и почти аккуратно стучится прямо под дверной ручкой два раза, выламывая замок и, возможно, повреждая штукатурку. Здание и так в огне, так что вряд ли кто-то расстроится из-за дырки в стене.
Там пусто. Никто не трогал эту квартиру, кроме, разве что, огня. Кровать застелена, на окнах нет занавесок, ничто не указывает на какую-либо человеческую активность. Ничто, кроме опущенной стеклом вниз фоторамки на тумбочке.
Луи не нравится в этой ситуации совершенно ничего, но он все равно приближается в фотографии. Он берет её и подносит ближе к лицу, пытаясь разглядеть, что же там изображено.
Гарри заползает обратно в здание, чтобы оценить целостность конструкции. Скорее всего, здание скоро упадет.
— Пул? — кричит он, пытаясь не задохнуться дымом. Ответа нет. — Дэдпул? — он зовет вновь и начинает искать. Никто не отвечает. Он смотрит в каждой комнате, и каждая пустая отзывается внутри него растущим волнением. — Луи, — на этот раз зовет он. — Пожалуйста, перестань играть в свои игры прямо сейчас.
Он почти пугается, когда находит краснокостюмчатого, стоящего к нему спиной.
— Л- — и затем Гарри замечает, что тот бьет себя по лицу. — Луи, что ты делаешь? — спрашивает он, хватая парня за руку в попытке остановить.
— Я убил её, — шепчет Луи словно мантру, продолжая причинять себе боль. И Гарри ненавидит себя за это, но он знает, что здание скоро начнет рушиться. Ему необходимо вывести Луи отсюда, а потом уже помогать ему с чем-либо ещё. Он выстреливает паутиной, связывая руки Луи, и перекидывает того через плечо. И Луи кричит на него, умоляя оставить его здесь.
Но вскоре он затыкается, просто фыркает в ответ на голоса в голове, которые теперь вместе кричат вместо него. Впервые в жизни, они согласны друг с другом.
Гарри не хочет тратить время на попытки разобраться, что происходит в голове Луи. Он приземляет их там, где не видит людей, и этим местом оказывается маленькая парковка какого-то покинутого всеми магазина. Луи удается прорваться сквозь паутину — это почти удивляет Гарри — и кинуться на землю. Гарри наблюдает, как тот сворачивается в позу эмбриона и держит что-то в руке.
— Луи, что это? — спрашивает он, присаживаясь рядом. Он осторожно приближается и забирает предмет. У Луи больше нет сил на что-либо, кроме как отдать это Гарри.
Тот стряхивает пепел и видит фотографию. Он видит незнакомых мужчину и женщину, но что-то внутри подсказывает ему, что это Луи и эта женщина рядом с ним была его девушкой, до того, как он надел маску и стал наемником, которым является сейчас. Но что-то тянет в районе желудка только из-за того, что глаза этой женщины выцарапаны.
— Я убил её, — твердит Луи вновь. Он никогда не думал, что их кто-то тронет, потому что оставил их, никогда не говорил о них. Думать об Элеанор — больно, думать о дочери, которую он даже не знал, которую оставил позади, — просто невыносимо.
— Нет, ты этого не делал, — спорит Гарри. Луи подпрыгивает обратно на ноги и достает оба своих пистолета. Гарри знает, что Луи никогда бы не направил дуло пистолета на него, но это не останавливает его от готовности уворачиваться от пуль. Он расстроен, испуган, Гарри не будет его винить, если он потеряет способность ясно мыслить.
Луи поворачивается на сто восемьдесят градусов и стреляет в ближайший магазинчик без пауз, пока каждое окно не оказывается разрушенным, пока тот не напоминает сыр с дырками. Гарри не вмешивается, он просто наблюдает, как стальные заряды пронзают стены и оставляют за собой маленькие черные дырки, дожидаясь момента, когда у Луи кончатся боеприпасы.
— Мы не должны просто забить на это, нам следует прикончить этого мудака, — бурчит Луи, начиная ходить по кругу. — Мы не можем больше тратить время впустую, потому что есть мы потратим ещё больше ебаного времени зря, я ебанусь, — он давится словами и говорит чуть тише. — Мы должны поймать его. Господи блядский бог, мы должны убить его. Этого ебнутого ублюдка.
Домой Луи едет на такси. Он утверждает, что будет в порядке, ему просто нужно немного побыть одному. Он заползает на заднее сиденье и наблюдает за огнями города и людьми вокруг. И голос Адель, раздающийся с радио, заставляет его задыхаться вновь. Он слишком стыдится того, что плачет, чтобы рискнуть и попросить водителя переключить станцию. Но когда ему на колени прилетает коробка с салфетками, Луи осознает, что водитель уже в курсе, так что он позволяет себе плакать немного громче.
— План Секса По Ненависти откладывается! — сообщает Луи в ту же секунду, как открывает дверь. Он снимает маску. — План Вырвать Позвоночник Фрэнсиса Через Его Блядское Горло начинается!
Он находит Найла и Зейна, пытающихся построить что-то, посреди гостиной.
— Мы были в Икее, — говорит Зейн, зная, что у Луи возникает несколько вопросов. — Мне нужен был новый шкаф.
— Но ты же не умеешь собирать, — хмурится Луи. Зейн очень способный во многих вещах, но следовать инструкции и строить что-то — не его сильная сторона. В последний раз, когда он пользовался молотком, ему удалось сломать два пальца.
— Вот почему здесь Найл, — объясняет Зейн. Найл нажимает на кнопку дрели, держа ту в руке.
— Найл? Найл самый слепой из видящих людей, которых я только встречал, — отвечает Луи. — Он тебе не поможет.
— Отъебись, — бормочет Найл, и следом за этим дрель рассыпается на части прямо на глазах у всех, прямо как спор, который начинался здесь.
Луи окружает их на кресле и продолжает рассказывать о Плане Вырвать Позвоночник Фрэнсиса Через Его Блядское Горло.
— Стоп, ты думаешь, он убил Элеанор? — спрашивает Найл. Луи спокойно кивает, пытаясь не выдать, насколько сильно его ранят мысли об этом. — Чёрт, это такой пиздец. Мне жаль.
— Мне тоже, — отвечает Луи. — Паучок и я собираемся пойти за ним завтра. Возможно, мы ненадолго исчезнем, возможно, никогда не вернемся назад. Если произойдет второе, предполагаю, он взял нас в заложники или умудрился грохнуть и отомстить.
Найл смущенно почесывает голову, приводя свои химически-обработанные светлые пряди в полный беспорядок.
— Но разве для мести не существует специального отряда супергероев?
*
Гарри оставляет записку, говоря своей приемной семье не беспокоиться об его исчезновении и что он скоро вернется домой. И, конечно же, он знает, что они все равно будут волноваться.
Он надевает костюм, маску и прочее, и надевает поверх свитер с шапочкой, потому что по утрам становится все прохладней. Он также упаковывает немного вещей в рюкзак, не зная, на какое время затянутся планы Луи по поиску Фрэнсиса, ведь Гарри не сможет жить в костюме Человека-Паука сутками.
— Тебе лучше? — спрашивает Гарри, приземляясь перед домом Луи. Тот тоже уже в костюме, и, будто сама судьба это спланировала, он тоже в шапочке. Но он решил быть немного более стильным, поэтому надел ещё и розовые согревающие повязки на ноги.
— О, да, — кивает он. — Я не спал всю ночь, пытаясь понять, где Фрэнсис может находится. И ещё я смотрел «Марли и я», пытаясь всё выпустить. И после Зейн выбил из меня все дерьмо. Так что, да, думаю, со мной все в порядке.
Гарри кивает и обнимает его.
— Это не слишком гейски для тебя? — спрашивает он.
— Нет, — отвечает Луи, кладя голову Гарри на плечо. Он тянет Гарри за бицепс и скидывает руки парня со спины на задницу. — А сейчас — да.
Они разрывают объятие, когда слышат свист, но рука Гарри все равно остается лежать на пояснице Луи.
— Они обнимались, и Человек-паук держал Луи за задницу, — шепчет Найл Зейну, который держит его за руку. — Луи реально доказал нам, что мы ошибаемся.
— Ебанный… Машаллах, — с облегчением вздыхает Зейн, когда они идут дальше. — Рад встретить тебя, Человек-паук. Что бы Луи не говорил тебе обо мне, это скорее всего ложь.
— А если он рассказал тебе о том, как воткнул нож мне в ногу, это правда, — говорит Найл. — Шрам получился крутой, так что я простил его.
Гарри улыбается и кивает.
— Пожалуйста, зовите меня мистер Человек, — шутит Гарри, пожимая Найлу руку. — Просто шучу!
— Найл здесь, чтобы пожертвовать машину по нашему особому случаю, — говорит Луи, обращая внимание Гарри на грязный коричневый Мерседес, стоящий на подъезде к дому. Он, вероятно, старше их всех тут вместе. — Она пахнет травкой после ежедневного укуривания, бампера немного, эм, помяты из-за того же ежедневного укуривания и вождения, а также на сиденьях есть несколько подозрительных пятен, но, в целом, она работает.
Гарри оборачивается и видит, как кто-то выгуливает свою собаку, кидает взгляд на парней в спандексе и идёт дальше. Это так чуждо для него — быть замеченным рядом с людьми, которые не маскируются.
— Не парься, всем в этом районе плевать, — говорит Найл.
Гарри закидывает их сумки на заднее сиденье машины, когда слышит шипение спрея. Он выбирается из тачки и видит Луи, окрашивающего автомобиль в красный. Он уже успел нарисовать тот же символ Дэдпула на кузове машины, что есть у него на ремне. Гарри хихикает и забирает у Луи краску, чтобы самому нарисовать ДП+ЧП на заднем окне. И потом он обводит это в сердечко. У Луи в животе запорхали бабочки.
— «ДП» значит «Дэдпул» или «Двойное Проникновение»? — спрашивает он, потому что он мудак и не может не свести всё к шутке.
— Уверен, что оба варианта тебя заводят, — отвечает Человек-паук. Луи не может поверить, что это его парень.
— Ты так, блять, прав, — говорит он и поднимает руку, чтобы дать Гарри пять.
Луи заводит двигатель, когда Зейн заглядывает в машину через окно.
— Как долго вас двух не будет? — спрашивает он.
— Не знаю, — вздыхает Луи. — Будешь скучать по мне, Зи?
— Ага, нахуй пошел, — отвечает Зейн, выпрямляясь. — Знаешь ли ты, как сильно я буду наслаждаться даже одной ночью без того, чтобы слышать, как ты мастурбируешь и твоих ебаных… грязных разговорчиков о Человеке-пауке?
Луи ощущает, как краснеет его лицо под маской.
— Ладно, нам пора. Пока, Зейн. Надеюсь, я сдохну и мне не придется возвращаться назад.
Когда они выезжают, Гарри говорит:
— Луи-
— Неа, — немедленно затыкают его. Гарри хихикает и протягивает ладонь к бедру Луи, оставляя свою ладонь там.
Когда они выезжаю на шоссе, Гарри уточняет:
— Ты знаешь, куда мы едем?
— Округ Бакс, штат Пенсильвания, — отвечает Луи.
— Пенсильвания?
— Ага, безумство, верно? Я даже не знал, что такое место на самом деле существует, — улыбается Луи, перестраиваясь на другую полосу.
Гарри закусывает губы.
— Откуда ты знаешь, что он в Пенсильвании?
— Потому что иногда неконтролируемые приступы ярости идут на пользу. Загляни в бардачок, — говори Луи, кивая в его сторону. Гарри следует инструкции и находит ту самую злочастную рамку. Ну, точнее, кусочки, оставшиеся от нее. — В момент приступа я кинул фотографию в Найла с такой силой, что промахнулся, и рамка разбилась. И я нашел недостающий кусок головоломки. Ещё одну блядскую фотографию.
Гарри достает первый снимок и видит за ним другой. На ней лишь зеленой поле, за ним надпись «Аякс» — и ничего больше.
— Я просканировал этого ебаната, и гугл сказал мне, что это округ Бакс, — добавляет Луи. — Да благословит Господь Пенсильванию, если это будет тем местом, где я поймаю ебаного Фрэнсиса за шкирку.
Диск Луи заходит на «ура», потому что, несмотря на тот факт, что каждая вторая песня — это Don’t Stop Me Now авторства Queen, Гарри наслаждается атмосферой каждый раз, когда песня начинает играть. Он не устает от неё. Это тот случай, когда он рад, что ведет не он, потому что ему нравится просто сидеть здесь и восхищаться тем, что нравится Луи. У него бы не было возможности делать это и привезти их в Пенсильванию, если бы вел он.
Пробки ужасные, и это практически удваивает их время в пути. Ночь приходит раньше, чем они успевают добраться до точки назначения, а Луи устает сидеть за рулем.
— Но я не хочу тратить время, — говорит он, потягиваясь.
— Мы и не будем. Мы только немного поспим, пока солнце не встанет, хорошо? Ты не сможешь драться достаточно хорошо, если будешь раздраженный и уставший, — отвечает Гарри, отстегивая ремень безопасности.
— Но я всегда раздраженный и уставший.
— Ага, конечно. Давай уже, — говорит Гарри с улыбкой, перебираясь назад. Он ложится, и Луи устраивается рядом с ним. — На этот раз он не уйдет, я обещаю.
Луи делает глубокий вдох, пытаясь поверить в эти слова настолько, насколько это вообще возможно.
— Ты не обязан спать в маске, знаешь, — говорит он. — Это, наверно, неудобно. Я не буду смотреть.
— Хорошо, — говорит он и аккуратно снимает её. Его волосам становится свободней и прохладней. — Луи?
— Да, Длинноногий папочка?
— Меня зовут Гарри.
В машине наступает тишина, пока Луи не отвечает:
— Приятно познакомиться с тобой, Гарри.