Изумруд

      Редкие фонари, встречавшиеся на пути, загорались, стоило на горизонте появиться путникам. Их света было достаточно, чтобы путешествовать в темное время суток, но едва ли хватало, чтобы прогнать затаившуюся в сердце темноту. Рей притормозил у одиноко стоящего фонаря, завидев раскидистое дерево неподалеку. Под густыми цветочными кистями спрятался широкий ствол. Юноша приглянулся: огромное дупло идеально подходило для ночлега — фиолетовые нити цветов не пропускали ни холод, ни ветер. Граф подал знак следовавшей за ним герцогине. Они спешились.       Рейджинальд занялся корвусами, пока оборотень пугливо озиралась по сторонам. Рисьяна не обронила ни слова с тех пор, как они покинули злополучное место. Она дрожала от холода. Граф поделился с ней своим пальто, которое не тронули наемники, забрав скакунов с оставшимися на них сумками, но девушке не становилось теплее.       — Как ты? — спросил Рей, успокоив корвусов и вернувшись к своей спутнице. Оборотень осторожно посмотрела в его сторону. Она промокла с ног до головы. — Тебе нужно переодеться. Сможешь призвать свои вещи?       Лисица кивнула. Переодеваться в лагере наемников ей не хватило духа: она хотела поскорее сбежать от витавшего вокруг запаха смерти. Он преследовал ее, заставляя забыть о мокрой одежде и чудовищном холоде.       — Спрячься под деревом. Я пока подожду.       — Тебе тоже нужно переодеться, — выдавила из себя девушка. Она посмотрела на друга. Рей успел вылечить рану, но сменить испорченную рубашку не смог, продолжив разгуливать с бурыми пятнами на груди. — Ты мне еще пригодишься живой.       — Раз так, — ухмыльнулся Карлайн. — Посветишь? Не думаю, что свет от фонаря проникнет сквозь густую листву.       Рисьяна ещё раз кивнула и, щелкнув пальцами, создала миниатюрный огненный шар. Он отлетел от руки и завис над их головами. Рей подхватил девушку под локоть, помогая идти, а огонек послушно последовал за хозяйкой.       Дерево оказалось куда просторнее, чем показалось на первый взгляд. Оно словно давно дожидалось путников. Огонек осветил всё пространство, превратив это место в уютный ночлег. Лисица присела на старое бревно и устало вытянула ноги. Сумка появилась рядом, и девушка дрожащими руками принялась доставать сухую одежду.       Рей поспешил отвернуться и выйти, пока оборотень приводит себя в порядок. Рисьяна скинула с себя пальто и стянула мокрую блузку, отбрасывая в сторону. Особо разбираться в своем внешнем виде у нее не было настроения, поэтому, избавившись от ненужных вещей, лисица укуталась в теплую тунику, накинув поверх неё пальто. Оборотень успела привыкнуть к его запаху. Она укуталась в мягкую ткань и приподнялась, собираясь позвать друга. Девушка отодвинула гроздья цветов и выглянула на улицу, с удивлением обнаружив, что граф не стал дожидаться, пока лисица закончит. Она с интересом разглядывала обнаженную спину юноши. Рейджинальд решил переодеться на улице.       — Теперь мне в тебя ботинками бросаться? — спросил Рей, даже не обернувшись.       — Нет, — поспешила исправиться лиса, скрывая покрасневшее лицо в листве.       Карлайн набросил на себя свободную кофту и повернулся. Девушка все еще выглядывала из-за листвы, но юноша заметил, что карие глаза смотрят отнюдь не в его сторону. Оборотень следила за посланником. Небесного цвета птица разбиралась с одеждой. Свалив ненужное в одну кучу, посланник уцепился когтями в края и поднял вещи, будто в мешке. Он посмотрел на хозяина. Рей едва заметно кивнул, и его помощник растворился в воздухе.       — Ух ты! — восхитилась лисица.       — Ты так удивляешься, будто впервые увидела посланника.       — Я впервые вижу тотемного посланника, — пояснила девушка. — Не знала, что он у тебя вообще есть.       — Обычно он не показывается окружающим, — улыбнулся Рей, проходя внутрь. — А почему ты не используешь своего? Ты ведь маг.       Рисьяна фыркнула и уселась обратно на бревно. Граф словно ребенок расспрашивал про столь очевидные и понятные в её мире вещи, что она невольно задумывалась откуда он свалился. Лисица хотела ответить едким замечанием, но тут ей на голову уселся появившийся посланник. Небесный ария вытянул голову и попытался заглянуть девушке в глаза. Та рассмеялась.       — Во-первых, — Рися схватила птицу на руку и стала легонько поглаживать. — Мой посланник становится сильнее по мере развития моих способностей. А пока что постоянное поддержание Флаттери меня сильно изматывает. И во-вторых, магические посланники оставляют достаточно заметный след. Если я перестараюсь и забуду спрятать следы, нас тут же обнаружат маги.       — Ты назвала посланника Флаттери?       — Тебя только это волнует? — девушка недовольно посмотрела на юношу.       Рейджинальд рассмеялся в ответ, переманив арию к себе. Тот уселся к нему на колени, передавая небольшой сверток, который появился на глазах у удивленной девушки.       — Почему же? Ты так серьезно об этом говоришь, что я решил тебя прервать, пока ты не поведала мне лекцию о посланниках.       — Невежда, — буркнула лиса, укутавшись посильнее в пальто. Возвращать его хозяину герцогиня не планировала и всячески игнорировала косые взгляды Рея. — И как тебе вообще достался столь редкий посланник? Арии одни из самых ценных за свою способность обращаться в предметы. К тому же, небесные топазы не добывают в Астриуме. Значит, он привезенный. Думаю, с южных берегов.       — Мой прадед там жил, пока не прибыл в Астриум, — пояснил граф. Птица в его руках зашевелилась. — Камень принадлежал ему, пока он завещал его мне. Я даже подумать не мог, что этот камушек на такое способен.       — Твой прадед был одним из светлых или древнейших? — поинтересовалась лисица.       — О чем ты?       — Пытаюсь понять, откуда у тебя дар. Такие способности есть только у этих рас. Ну и у некоторых фей. Но ты явно не с феями породнился. И ты не полукровка. У них другой запах. Уолтер тоже. Значит кровь изменили ваши предки.       — Прадед влюбился в девушку из Филениума.       — Дриада! — воскликнула Рисьяна. — Так и знала. В тебе кровь древнейших.       — Почему тебя это так волнует?       — Любопытство, — ответила девушка, как Рей легонько щелкнул существо по клюву. Небесный ария обиженно приподнял голубой хохолок и растворился в воздухе. Тонкая струйка голубой пыльцы зависла в воздухе, а затем обвила запястье графа, оставляя едва заметную печать.       — Может, разожжешь огонь? — спросил граф, заметив несколько ярко бурых камней, сложенных по центру в одну кучку.       Рисьяна кивнула. Ей хватило маленькой искры, чтобы зажечь огонь. Он вспыхнул, обняв языками пламени тающие кремни. Девушка засмотрелась. Пламя всегда завораживало ее, но сегодня помимо детского восторга она почувствовало что-то иное. Отвращение. Оно так ярко вспыхнуло в лисице, что она чуть было не потушила костер.       — Рися? Все в порядке?       — А? — девушка повернулась. В её глазах вновь пробежал зеленый огонек.       — Будешь есть? — граф сделал вид, что ничего не заметил. — Алистейр принес немного запасов из дома.       — Я не хочу, — пробормотала лисица.       Рей промолчал, откусывая кусок от булки. Он устало откинулся назад на ствол дерева и вытянул ноги, задумчиво посмотрев на огонь. Граф до сих пор не мог прийти в себя после произошедшего. На той лесной поляне погибли все. Все, кроме них. Карлайн с трудом увел оттуда напуганную девушку. Она совсем растеряла былую храбрость. Впрочем, юноша и сам не мог хладнокровно относиться к этой ситуации.       Это был проклятый дождь.       И его причиной, скорее всего, была Рисьяна.       — Я знаю, что тебе сейчас нелегко, но я хотел узнать, — Рей замялся, подбирая слова.       — История про твоих родителей… Это правда?       — Ты про то, что они погибли от проклятья? Или про то, что из-за их исследований многие считают, что семья Айрленд принесла в столицу проклятые воды?       — Я имел в виду…       — Не надо оправдываться, — оборвала его Рися. — Я в курсе слухов, ходящих про мою семью. Мне часто говорили, что мои родители притащили проклятье за пределы барьеров. За это и поплатились.       — Кроме тебя еще кто-нибудь выжил?       — Нет.       Лисица уткнулась носом в колени и тяжело задышала. Она ждала этого вопроса от графа. Рано или поздно любой человек задавал его, ожидая услышать душещипательную историю.       — Почему ты спросил именно сейчас?       — Задумался о проклятье, — уклончиво ответил юноша. Он пережевывал последний кусок и не стал говорить девушке о своих предположениях.       — Знаешь, после смерти королевы поговаривали, что это я принесла беду в королевский дворец. Быть может, они оказались правы? И после того, как я выжила меня преследует проклятье? Эти люди… Думаешь, это я?       — Вряд ли, — солгал Рей, нервно покусывая губу. Он не мог забыть её позеленевшие глаза, но правда не сделает герцогине лучше. Если она и связана с проклятьем, то не подозревает как именно. Карлайн посмотрел девушке в лицо, разглядывая приятные черты, которые испортила кровавая рана на правой щеке. Архерия сильно потрепала лисицу, пока он был занят Фергусом.       — Наклонись, — приказал Рей, пододвинувшись ближе. Оборотень неосторожно дернулась, чуть не свалившись с мшистого бревна, но граф успел подхватить её за руку. — Хочешь ходить со шрамом на лице? Поверь, он не украсит тебя.       Девушка коснулась свободной рукой щеки. Юноша оказался прав: под пальцами ощущался довольно крупный рубец, про который она и позабыла. Лиса кивнула и выполнила просьбу, позволяя Рею залечить рану. Графу не пришлось даже касаться кожи, как она уже почувствовала волшебное тепло. Он нахмурил брови и сосредоточился на лечении.       — Почему ты не развиваешь свой дар?       — Не разговаривай, — недовольно буркнул Карлайн. Он сделал еще несколько движений ладонью, дожидаясь, когда части раны сомкнутся вместе, образовав плотную корку. Спустя какое-то время она рассыпалась, оставив на конопатой щеке оборотня неприметную розовую полосу. — Какое-то время след от раны еще будет заметен.       — Спасибо, — Рися проверила щеку и попыталась выдавить из себя улыбку. — Ты не ответил.       — Кажется, пора спать, — отворачиваясь, сказал Рей.       Рисьяна недоумевающее посмотрела на спутника, но больше ничего не спросила. Она не понимала, почему граф решил избежать этого разговора. Любопытство тихонько заскребло у нее в мыслях, но оборотень слишком устала, чтобы задумываться.       Рейджинальд отсел в сторону и, расположившись у ствола дерева, закрыл глаза. Разбитая губа пульсировала, напоминая ему о неприятном поражении. Граф коснулся небольшой ранки пальцами, чтобы залечить. Он не любил разговоры о своем даре. Ещё с детства юноша понял, что не сможет пойти по стопам отца, если станет развивать магические способности лекаря. Он выбрал мечту, а в итоге потерял все. Герцогиня оставалась его шансом на возращение к службе, но события последних дней не хотели укладываться в голове. «И как теперь уснуть?», — подумал граф, тяжело вздыхая. Рана перестала болеть, но юноша не мог успокоиться из-за одолевавших его тревог.       Лисица, не подозревая о мыслях собеседника, опустилась к костру. Прохладный воздух теребил волнистые волосы, которые в свете костра, казались струйками жидкого огня, оторвавшегося от пламени. Рися зевнула. Она обернулась в лисицу и улеглась рядом с костром, укутавшись в собственный хвост.