Цена силы: по твоим следам.

В глубине собственного сознания он уже долгое время чувствует себя чужим. Мысли для него - пища, которую приходится делить на двоих. Но это был добровольный выбор Каваки - разрешить кому-то бесчинствовать в своей голове, вот и сейчас ему не давали покоя. — Может тебе нужен мой совет? — явная насмешка. — Обойдусь, — угрюмо роняет он, пытаясь отрезать любые пути к тому, чтобы завести очередной разговор. По телу липким комом прокатывается злость, накрывая волной беспричинной усталости. — Знаешь, я был поражён, когда в твоей голове возникла мысль отдать кому-то свой сосуд. Ты ведь так умён, Каваки, — от его надменного смеха закладывает уши. Нежеланный собеседник без повода нашёл ниточку и дернул за неё. —Урашики, даже не начинай, — парень едва ли может надеяться, что Ооцуцуки такое предостережение остановит, но каждый раз касаться темы сосуда ему было грустно и досадно. Он знал - скоро Урашики займёт его место. — Вот, что рассказывала мне мать. Однажды юноша влюбился в принцессу, но она не обращала на него внимания. И тогда он заключил сделку с богом: человек получает силу за гранью понимания людей, чтобы влюбить в себя принцессу и стать сильнейшим в мире; бог взамен обретает плоть, отобрав тело юноши через десять солнечных лет, — брюнет унимает себя выдохом отчаяния. — Вот только смертный даже не думал, что принцесса, возможно, так и не полюбит его. Тогда он проживет несколько лет в несчастии, а потом умрет. Потому что люди глупы: они стремятся к любви, поэтому не придают жизни должное значение, — он целомудренно вздыхает. — Зачем ты отговариваешь меня? — Каваки давит пальцами на виски. — От твоей болтовни только тошно становится. Ты же хотел воскреснуть и отобрать мой сосуд, я согласился, тебе незачем читать мне нравоучения. Так почему же ты не оставишь меня в покое? — Потому что конец истории я додумал сам, — даже голос существа становится ниже в предвкушении серьезного разговора. — Мать слишком ценила чувства, потому что она была женщиной. Она говорила, что нет ничего на свете важнее, и я ей верил. Она была настолько преданной своим идеалам, что позволила отцу поглотить свою силу из любви к нему. И когда она умерла, я сменил приоритеты. Сила дала мне жизнь и власть. Любовь и привязанность не принесли ничего кроме страданий. — Замолчи. Ты мне надоел, — наваждение Каваки заканчивается, и в своём сознании он остаётся один. К горлу подступают слезы и тошнота от чувства безысходности, но он мимолетно смотрит на Сараду и выдаёт подобие улыбки. Она безмятежно спит, а он сидит возле кровати в ее комнате, куда обещал не заходить, чтобы предоставить ей личное пространство. А теперь он так бессовестно берет ее руку в свою, подхватывая за пальцы. «Спокойной ночи, Химе-сама»

***

Сарада не ощущала сонливости от предвкушения чего-то если не плохого, то во всяком случае очень важного. Хотя даже на этом фоне она чувствовала себя некомфортно, собирая воспоминания вчерашнего дня воедино. Ей тяжело было свободно перемещаться по замку, что-то трогать. Более того, она не хотела раздеваться перед сном, пока Каваки не убедил ее, что комната станет личным и неприкосновенным пространством Учиха. Здесь было довольно просторно, широкая кровать могла бы позволить ей ворочаться во сне в любом направлении. Имелась даже уборная, хотя Сарада некоторое время сопротивлялась, не желая принимать такие удобства. «Ты же в логове врага и не можешь выбраться, пока за тобой не придут. Сейчас ты бесполезна, » — настаивала она, такая формулировка полностью ее оправдывала, и на душе становилось спокойнее. Учиха надела очки и спустила ноги с постели, коснувшись ледяного пола, когда раздался стук в дверь. Открыв ее, девушка наткнулась на свёрток возле ног. Запасная одежда. «Где он ее взял?» — она присела и потянулась к неожиданному подарку, но в последний момент одернула себя. Это уже слишком, Боруто ее не поймет. После душа она вышла из комнаты, рисуя в голове хотя бы мало-мальский план действий. Вернуться в комнату с зеркалами - бесполезно. Пока она не нашла тела, все зря. Едва Шаринган загорелся в ее глазах, она пошла по обратному следу нити. Чакра петляла между коридорами, лежала на лестницах, и несколько раз Сарада вовсе теряла ее из виду, но когда дорожка привела ее к двери, она намеренно не стала сразу заходить и прислушалась. «Черт! Сердце бьется, функция дыхания не нарушена. Почему ты не просыпаешься?!» Там был Каваки. И, похоже, сам не знал, что с ними происходит, потому был вне себя от ярости. Когда за порогом послышался глухой стук, а вмятина удара кулака вылезла бугром на стене возле лица Сарады, она непроизвольно ахнула. Каваки открыл дверь и огляделся. «Тц» — он выругался себе под нос, поблизости никого не было. Когда он снова исчез в проёме, Сарада вылезла из найденного за доли секунды укрытия и сбежала вниз по лестнице, ища глазами знакомую дверь. — Мама, — она прикладывает ладонь к зеркалу и жаждет увидеть родное лицо. — Как ты, в порядке? Я нашла твое тело, обязательно заберу его спасу тебя, просто… Сейчас все не так легко, Каваки тоже пытается наладить их жизнедеятельность. Услышав последнюю фразу, Сакура нахмурила брови в немом вопросе. Зачем ему приводить в себя поверженных врагов. Куноичи смотрели друг на друга: ответ словно был рядом, готовый сорваться с языка, но… Бывшая Харуно моргнула пару раз, затем ее глаза сузились, а губы непроизвольно распахнулись. — Ты что-то вспомнила? — Сарада, берегись! Едва замешкавшись, она отпрыгнула в сторону, но не успела: ее тут же схватили за руку, приподняв над землёй. Химе делает замах ногой, настолько быстрый и неожиданный, что попадает прямо в область тенкецу, Каваки отскакивает на пару метров, но быстро приходит в себя и приземляется, мягко скользнув подошвой. —Какая же ты молодец, Химе-сама. Не знал, что через портал души попадут в барьер. Без твоей помощи я бы их никогда не нашёл, — он вытирает губы кончиками пальцев. — Правда я и подумать не мог, что ты снова отчаянно полезешь в драку. Сарада была напряжена, максимально. Хитер и непредсказуем - кто знает, что он выкинет сейчас. Однажды она уже попалась, и теперь каждой клеточкой тела улавливала в нем недобрые намерения. К тому же, неизвестный обладатель Бьякугана, запечатанный в ее сопернике - слишком много тузов в его рукаве. —Ты такая сильная, — в голове смутным пятном мелькнула раздраженная, сдержанная усмешка. — Но не стоит даже сравнивать твои и мои способности. Лучше отойди... —Черта с два! — Зависнув в воздухе на долю секунды, она совершила мощный толчок от стены, чтобы усилить свой удар. Каваки поднял руку, чтобы перехватить ее в прыжке, но вряд ли поспевал за шаринганом. В ее теориях он не хочет причинить ей вред и не использует силу до первого серьёзного толчка, значит, за один удар ей нужно выпнуть его отсюда - слишком мало места для боя. Преимущество - скорость, недостаток - выносливость. Учиха берет его за запястье, касаясь пола, и резко тянет, прыжок - ногой она собирается пнуть его в живот, чтобы сделать атаку мощнее. Почти получилось: он удивительно ловко уворачивается. Сарада создаёт теневого клона - пока он отвлечён оригиналом, одного маха рукой клона хватает, чтобы отправить обоих в полет. Они, минуя проход, проламывают стену, оказываясь на открытом пространстве среди песка. Двое шиноби приземляются в десятке метров друг от друга. Похоже, он ловок, но в тайдзюцу уступает ей. -Катон: Великий Огненный шар, - она набирает в легкие побольше воздуха, собирая чакру. Шар - настолько большой, что за ним едва ли видно противника - летит на Каваки, но тут же исчезает. «Поглотил,» — с ужасом осознаёт она, и, как только завеса огня целиком исчезает, за ней появляется оппонент, вышибая любые размышления щедрым ударом. Время застывает, когда девушка зависает в воздухе, капли крови, слетевшие с губ, окрашивают песок. —Зачем они тебе? — Учиха, остановив себя с помощью руки, вытирает рот тыльной стороной ладони. —Чтобы присвоить себе их способности и поглотить Девятихвостого, — «Мерзость,» — выражение крайнего презрения на лице девушки. —Зачем? Каваки смотрит на неё с прищуром. — Тебя это не касается. Он лишь подливает масла в огонь ненависти, готовый вырваться наружу и сжечь все вокруг. Жизнь близких... ее не касается - какая глупость! С уст срывается гортанное рычание, и чакра вспыхивает над ее головой. —Сусаноо! — дзюцу обретает форму женщины в доспехах. Каваки, к ее удивлению и раздражению, выдаёт улыбкой оскал. —Вот твоя настоящая сила, да? Ты не перестаёшь удивлять, Химе-сама, — его спокойствие оскорбляет самолюбие Учиха, затуманивая рассудок. «Нужно управиться с ним в пять минут, иначе ослепну и потеряю много чакры,» - пальцы рук складываются в печати: Крыса, Свинья, Лошадь. Полупрозрачная чакра обволакивает меч Сусаноо, окутывает его, и Сарада делает замах, быстрый и сильный. Противник успевает отскочить в сторону, оказавшись в жалком полуметре от клинка. Приземлившись на землю, он вдруг хватает ногу, сжимая ее с адской силой: «Неужели задела?» — его боль для девушки - знак триумфа. Меч пропитан чакрой чидори, которая поражает даже если не настигла врага. Она не прибывает в твёрдом сгустке, поэтому почти не видна глазу, но от этого и мощность меньше. Лишь глубокий порез на ноге. Вслед за мимолётной победой приходит слабость и боль в глазах - время поджимает. «Похоже, другого выхода нет,» — она активирует Бьякуго, и печать на лбу распускается. Мелкие ушибы заживают, и жжение проходит, но дальше использовать Сусаноо опасно. Сарада нанесла ему достаточно вреда, учитывая, что с такой раной он не сможет быстро двигаться —Это сила печати? — восхищение в его глазах она чувствует кожей. Тёплая истома прокатывается в легких, но она отмахивает это чувство. Каваки демонстрирует пошлую, тривиальную ухмылку. Не говоря ни слова, он открывает портал и пропадает в нем; Учиха осматривается - наверняка сейчас нападет сзади. Портал переносит его в комнату с зеркалами, и Каваки подносит ладонь к стеклу. Чакра выходит из него, струится в воздухе, и шиноби чувствует новую, неизвестную ему ранее силу. -Какого черта ты делаешь? - ответ на вопрос Сарады не требуется, когда на его лбу появляется Бьякуго. Он тут же активируется, распространяясь татуировками по телу, и рана на ноге заживает. —Ну, теперь можно не сдерживаться. Каваки нападает: молча и намного быстрее, чем раньше. Видимо, все это время он боялся быть задетым или ранить ее. Сарада уворачивается от первой атаки, но снова отлетает на песок от второй. Без возможности отдышаться она вынуждена блокировать удары, пока шаринган это позволяет. Из-за этого у неё недостаточно времени, чтобы вложить в свои удары чакру, когда их руки сцепились, физической силы Сарады оказалось недостаточно - Каваки повалил ее, прижав запястья к земле. —Пожалуйста, прости, - резким рывком он подкидывает ее в воздух и решительно ударяет в челюсть настолько сильно, что что голова почти неестественно запрокидывается назад, отдавая глухой болью. Сарада чувствует невесомость, отброшенная ударом куда-то - очки падают на землю, она теряет координацию, цепляясь за остатки сознания, которое вот-вот покинет ее. Ожидая удариться головой о плотный горячий песок, она окончательно путается, когда кто-то хватает ее сзади, смягчая падение. Ладони гладят ее по длинным, запылившимся волосам, от чего на глаза неосознанно наворачиваются слезы облегчения. —Отдохни, Сарада. Ты хорошо постаралась, — от родного голоса, низкого и хрипловатого, сердце сжимается. «Я ждала тебя,» — последнее, о чем думает Учиха, прежде чем провалиться в забытьё. Спасибо