Опасно, Карли...

Снежные хлопья кружил холодный декабрьский ветер. Черные тучи заключили солнце в крепкие объятия, не давая дарить свет жителям большого города. Мрачность будней сгущалась день ото дня, люди не думали грустить. Ведь через пару недель сочельник, нет времени грустить и отчаиваться. Возле окна Карли стояла елка, увешанная любимыми с детва игрушками. Девушка крутит в руках гирлянду, размышляя, где лучше ее расположить. Праздничная атмосфера коснулась даже пушистого члена семьи Смит, Дастина. Кот играл с бубенчиком, весящем на его ошейнике, лежа на подушке с яркой надписью "С Рождеством". Карли улыбалась, глядя на шумного приятеля. Вспоминая произошедшее, ее невольно бросает в дрожь. Новая жизнь начнется с Нового года. Этот мучительный промежуток, длинною в несколько месяцев, она сотрет, как ластиком надпись с листа бумаги.

***

Утро. Вялое и невеселое. Лучи солнца спрятались за серыми облаками, боясь тревожить горожан теплым светом. За открытым окном уныло дул ветер, еле касаясь листвы пожелтевших деревьев. Птицы уже не пели, вместо приятной трели слышался гул автомобилей. Карли лежала под мягким одеялом, вжимаясь в матрас в попытке унять тупую боль. Определить, что болит конкретно, она не могла. По всему телу, казалось, проходили разряды тока, отдавая болью в ногах, руках, бедрах. Алые браслеты на запястьях напоминали о пережитом, поэтому, укутав их в пододеяльник, Смит уставила взгляд в потолок. Не хотелось думать ни о чем, было желание забыться, потеряться в пустоте сознания и никогда не возвращаться в обыденную жизнь. Мир для нее рухнул, сложился, словно карточный домик, погребая под собой маленькую девушку. Под весом наглого носильщика лежала почти на последнем издыхании не личность, вещь, брошенная после использования в мусорное ведро. Гнетущую тишину нарушила своим присутствием Лана, осторожно стукнув в дверь трижды, вошла внутрь. Эфемерная улыбка была растянута на ярко - вишневых губах, а карие глаза кричали о боли. Женщина присели напротив кровати дочери, нежно ее русых волос. - Детка, пора вставать, нас ждут в участке. Я понимаю, что тебе больно, но... он должен быть наказан. - шептала она, поглаживая скомканные пряди. Должен быть наказан, но... - Я не хочу. Пусть живет. - хриплым, еле живым голосом сказала Карли, крепко сомкнув веки. Длинные ресницы дрогнули, роняя с волосинок на щеки капли слез. - Милая, прошу. - голос дрогнул, сеточка капилляров покрыла белую склеру. Как ей объясниться, когда в мыслях вновь и вновь красными буквами горят слова Пэна. Он человек слова, исходя из поступков, и навредить ей не составит труда. Единственная тактика - молчание. Амнезия. Если ничего не помнишь, значит, ничего не было?.. Вонь замкнутого пространства и напряжение от окружающих лиц давили на молодую девушку. Немалая доза успокоительного помогала держаться и не терять рассудок. Лана сжимала кисть дочери, с трепетом поглаживала пальцы, говоря, что все будет хорошо. Молодой шериф ходил со стороны в сторону, задавая Карли вопросы, которые заставляли собирать картинку произошедшего по частям. - Карли, пойми, - начал он, - рассказав о насильнике, ты поможешь нам обрести его на заключение. Лет восемь - десять ему точно светит! Просто опиши... - ...будь готова, что пострадаешь не только ты, но и твои родители. - эхом промчались слова, сказанные Пэном. Кожа покрылась мурашками. - Я не помню... - соврала девушка. - он был... не знаю. Не скажу. - полицейский глубоко вздохнул и сел за рабочее место. Почесав затылок, спросил: - Он участник банды, ты с ним ранее была знакома? Или это группа людей, тогда, если надо - всех закроем. - строго сказал он. Ловить бандитов уже наскучило Генри Шеспри. В свои двадцать пять он вынужден почти самостоятельно бороться с беззаконием, едва пресекая попытки суда за круглую сумму освобождать преступников. Парень бравых правил, старой закалки своего отца, бывшего шерифа Роберта Шеспри, для которого закон, право и принципы дороже собственной жизни. Каждый раз, сталкиваясь с новым обвиняемым, Генри мечтал лично поджарить его на электрическом стуле. Как жаль, что казнь отменена. - Я не понимаю - без эмоций произносит Смит младшая, не поднимая взгляд на полицейского. - Карли, это для твоего же блага. Скажи, кто он? - Проронишь хоть слово обо мне - пеняй на себя. Ты подвергнешь опасности каждого, кто это услышит. - казалось, Питер стоит рядом и шепчет на ухо. - Он... - слезы снова потекли из карих глаз. Успокаивающие средства не помогали сдержать наплыв эмоций. Лана прижала дочь к себе и взглядом намекнула полицейскому, что на сегодня допрос окончен. Смит зарылась лицом в кардиган своей матери, истерично давясь всхлипами. Шеспри сочувственно посмотрел на девушку, отведя взгляд в сторону. Пальцами зарылся в черные, как смоль, ровно подстриженные волосы. - Я вам помогу, не сомневайтесь. - уверенно произнес он. - Спасибо. - ответила Лана, покинув кабинет в объятиях дочери. Выйдя на улицу, Смит старшая отошла в сторону, отвечая на телефонный звонок. Карли стояла в метрах пятнадцати от полицейского участка. Мокрота в горле создавала дискомфорт, девушка пыталась откашляться, попутно стирая мокрые дорожки после слез. Глазами она изучала территорию вокруг Первого полицейского участка Кливленда: магазин табачных изделий и приборов для курения, невзрачные домики, мини - маркет. Вдруг, ее тело налилось свинцом, пухлые губы приоткрылись, оголяя ряд нижних зубов, в грудь закрался холод. Возле магазина стоял знакомый серебристый автомобиль, из который неспеша покинул его владелец. Видать, почувствовав на себе пристальный взгляд, обернулся. Смит тяжело сглотнула, стараясь скрыть испуг, выпрямилась, злыми карими глазами смотрела прямо в его. Он спокойно прошел вдоль пешеходного перехода, приближаясь к ней. Что-то на лице его было не так. Грусть, апатия, сочувствие?. Питер совсем неожиданно заключил Карли в крепкие объятия. От данного жеста она опешила, все также стоя в оцепенении. - Карли, зайка, мне так жаль, что все так сложилось! - жаль? Она попыталась его оттолкнуть, за что он потянул ее за несколько русых волосинок, как бы успокаивая. - Что за бред, Пэн. - прошипела сквозь боль она. Питер продолжал смотреть на нее жалостливо з ноткой издевки. - Я ненавижу этих тварей из банд. Надеюсь, он или они поплатяться о содеянном. - он уткнулся носом в ее осеннюю куртку. Мерзкое животное, пытается играть для вида, чтобы отвести от себя внимание, но будь уверен, с рук это тебе не сойдет. Она неохотно ответила на объятия, обвивая его плечи. - Ты специально. - шепчет она. - А ты догадливая. Молодец. Поддержи мои актерские навыки. А не поддержишь, в следующий раз в качестве поддержки, прости, что повторяюсь, будет петля на шее твоей матери. - Карли со скрежетом сжала зубы, немного прикусив язык. Во рту стоял противный привкус крови. Мама закончила разговор, удивленно поинтересовавшись у Карли. - Это твой друг, малышка? - спросила она. Питер подмигнул Смит. - Да, мам. Дружим, пару месяцев точно. - умная девочка. - Знаю о вашей проблеме, мисс Смит. Если понадобиться помощь, я готов оказать. - женщина благодарно улыбнулась. - Спасибо Вам.... - Питер. - Питер, обязательно. - повторив его имя, кивнула она. Парень отпрянул от Карли, помахав напоследок рукой. Карли нервно улыбнулась, сжимая кончик молнии на куртке. Никто не догадывался, что из своего кабинета за парой наблюдал внимательный мистер Шеспри, допивая свой крепкий кофе. Он изучал поведение парня и встречную реакцию на него со стороны Карли. Явно с этим типом ему предстоит разобраться более тщательно...