Самоубеждение

Часть III

Спустя несколько дней, Мартин вновь сидел за столом в зале Совета, ожидая, когда мэр объявит о начале заседания. Теперь ему было уже отнюдь не так страшно, как в первый раз. Во-первых, потому, что регулярный секс с тремя красивыми женщинами в собственном кабинете весьма способствовал расслабленно-добродушному настроению. Во-вторых, Мартин начинал постепенно вникать в принципы функционирования городской власти. Парк Макграт снова был на повестке дня. На сей раз - по его собственной инициативе. Вокруг мэра постоянно суетились ассистенты, поднося ей бумаги. Подле нескольких депутатов тоже стояли их помощники. По мнению Мартина, все это было не более чем показухой - совещания Совета были не настолько насыщены бумажной работой. Тем не менее, сам он тоже был сегодня не один. Присцилла скромно сидела на стуле позади него. Ее присутствие, однако, уже успело создать небольшой ажиотаж. Как и большинство присутствующих, Присцилла была облачена преимущественно в черное. Разница была в том, что ее "деловой костюм" состоял из полу-прозрачной блузки, надетой поверх кружевного пуш-апа, который скорее не скрывал, а выпячивал ее бюст. Ее узкая черная юбка, разумеется, не была такой просвечивающей, но прикрывала она столь мало, что особой разницы не было. Ее скрещенные ноги в темных чулках и изящных черных босоножках привлекали немало заинтересованных взглядов. Всего месяц назад, Мартин был бы просто поражен, увидев Присциллу в столь соблазнительном наряде. Ныне же, единственным отклонением от нормы было то, что он "разрешил" ей одеться в черное. Она едва ли не на коленях умоляла его об этом разрешении вчера, когда Мартин попросил ее присутствовать на заседании. На работу она теперь одевалась только и исключительно в яркие, броские цвета. Мартин собирался было, без особой надежды на успех, ответить как обычно, что она вольна одеваться как хочет, и ее никто ни к чему не принуждает, но в последний момент передумал. Присцилла взяла привычку весьма своеобразно интерпретировать его слова, зачастую - с эффектом противоположным желаемому. Так, например, "Присцилла, ты не обязана спрашивать моего разрешения, если хочешь надеть штаны", было воспринято ей, как указание, что нечего приставать к начальнику с просьбами (в которых ей все равно будет отказано), и она просто должна носить миниюбки и не жаловаться. Мартин решил прибегнуть к другому методу. Он посмотрел на нее, стараясь выглядеть как можно более сурово и властно (получалось - так себе). - Что ж, хорошо, - медленно произнес он, - Можешь надеть черный костюм на это совещание. Но не более того. Как только вернемся, ты переоденешься. Сразу же. - похоже, она ощущала себя комфортнее, когда он ей приказывал, что делать. Присцилла испустила вздох облегчения. - Спасибо, спасибо, Мартин! - она смущенно опустила глаза, - Эмм, наверное, я, ммм, должна теперь, типа, ну... отблагодарить тебя, как полагается... - она уже опускалась перед ним на колени. Мартин откатился назад на кресле, ухмыляясь до ушей. Ему начинала нравиться эта работа... Постукивание молотка мэра вернуло внимание молодого депутата к настоящему моменту. - Добрый день, - поприветствовала собравшихся глава города, - Объявляю заседание открытым. Участники начали занимать свои места. Мартин скользнул взглядом по площадке для прессы в поисках Кальпурнии Скотт. Она быстро обнаружилась на своем обычном месте, с блокнотом на коленях. Против своего обыкновения, сегодня она была в юбке. Мартин помахал ей рукой. Она помахала в ответ, затем небрежно закинула ногу на ногу. Мартин переключил внимание на более актуальные проблемы. Когда подошла его очередь выступать, он уверенно произнес короткую речь и завершил ее официальным предложением ввести бессрочный запрет на строительство в районе Парка Макграт. Сразу же по завершении его выступления, по залу прокатилась волна оживленных перешептываний. Но Мартин знал, что это было лишь преддверие грядущей бури - настоящие споры начнутся на следующем заседании, когда будет происходить голосование по его законопроекту. Пока можно было немного расслабиться и наслаждаться всеобщим вниманием. Присцилла категорически настояла, что она должна нести дипломат своего босса на обратном пути, почтительно следуя на шаг позади него. Вообще, учитывая ее все более легкомысленное поведение, а также то, сколько времени она проводила накрашивая ногти и любуясь на себя в зеркальце на рабочем месте, Мартин начал подозревать, что его помощница окончательно вжилась в ей же придуманную роль "бесполезного офисного украшения", и теперь хотя бы не будет больше трепать ему нервы своими безумными обвинениями. Как оказалось, он ошибался. Через несколько дней после заседания Совета, Мартин вновь стал свидетелем уже привычной картины: его длинноногая ассистентка опять завалилась в кабинет и принялась нервно прохаживаться от стены к стене перед его столом. - Я знаю, что у тебя на уме, ты... ты, мерзавец! - провозгласила она. - Правда что ли? - он уже предчувствовал еще одну гневную речь. - О да, теперь я поняла. Тебе ведь нужен от меня не только обычный секс, так? Ты желаешь гораздо большего. - Эмм, Присцилла, если ты насчет, гм... орального... кхм, то я же говорил, что если ты не хочешь... - Это власть. Власть и контроль. Надо мной. Это то, от чего ты по-настоящему кайфуешь. Тебе принадлежит здесь вся власть. А меня ты хочешь лишить всей и всяческой власти и контроля - даже над самой собой. Ты заставляешь меня носить эти глупые супер-откровенные наряды, все в кружевах, чтобы я выглядела как легкомысленная свистушка и полностью лишилась уважения подчиненных. Потом ты навязываешь мне эти неудобные высоченные каблуки как обязательный элемент офисного дресс-кода - это чтобы я могла ходить только крохотными шажками и виляя задницей. Естественно, ты знаешь, насколько беспомощно и уязвимо я при этом выгляжу - это лишь подчеркивает твою власть надо мной. Ты не мог не знать, что я не сумею нормально освоить настолько большие каблуки без долгих тренировок. Ты знал, что мне придется ходить на шпильках и вне офиса тоже: отправляясь в магазин, выходя погулять... да даже по собственному дому мне приходится ходить на каблуках. А куда мне деться - надо же когда-то вырабатывать походку, которая тебе нравится. Разумеется, этим ты добился цели унизить меня еще сильнее - ведь ты можешь делать по выходным что хочешь, а у меня все свободное время уходит на отражение приставаний всех встречных мужиков, вплоть до продавцов в магазинах. Неудивительно, учитывая в каких юбках я по твоей милости должна ходить. Она замолчала, переводя дыхание. По поводу засилья кружевной одежды она была, кстати, более чем права. Рукава и глубокий вырез ее шелковой белой блузки были увиты узорчатыми кружевными орнаментами. Короткая оранжевая юбочка была очень широкой, словно специально предназначенной для демонстрации белья при каждом наклоне. Белые узорчатые гетры чуть выше колен подчеркивали очертания ее длинных стройных ног. Она правда выглядела очень женственно и до невозможности соблазнительно, тут было нельзя не согласиться. Особенную пикантность придавали ярко-оранжевые длинные перчатки на ее руках. Мартин, ничего не говорил, и лишь любовался - он уже был научен горьким опытом и знал, что прерывать монологи Присциллы весьма нежелательно. - Я вычислила твою окончательную цель, - заявила она, остановившись лицом к нему, уперев руки в крутые бедра, - Ты хочешь полностью подчинить меня себе. Контролировать все аспекты моей жизни, каждый мой шаг - как на работе, так и вне ее. Тебе было недостаточно сделать меня твоей персональной офисной секс-игрушкой, нееет. Ты хочешь от меня полного и абсолютного подчинения, 24 часа в сутки, 7 дней в неделю - чтобы ты мог на моем примере показать всем в правительстве, какой властью ты на самом деле обладаешь, как легко ты способен сломить чужую волю. Ты искусно манипулируешь мной с помощью лести и секса, знаешь все мои слабости, все мои тайные струнки. И ты не остановишься, пока окончательно не превратишь меня в безмозглую покорную куклу, не способную ни на что, кроме как прислуживать тебе, отсасывать у тебя и трахаться с тобой... Она слабо взмахнула рукой. Ее перчатки были завязаны изящными белыми тесемками на запястьях. Мартин продолжал молча смотреть на нее. Должно быть, она действительно долго тренировалась, чтобы так умело балансировать на высоких каблуках. Сверкающие черные туфли, бывшие сегодня на ее ногах, обладали шпильками совершенно невозможной высоты. Тем не менее, она лишь изредка слегка покачивалась на них, взволнованно бегая туда-сюда по мягкому ковру. Ну, "бегала" - громко сказано, конечно. Правильнее сказать - семенила короткими шажками, как обычно. Внимание Мартина на мгновение привлекли три ряда белых кружевных оборок на ее гетрах. - Мартин, я... я не позволю этого с собой сделать. Может быть, ты уже обладаешь всей полнотой власти здесь, пусть так. Может быть, мне действительно в какой-то степени нравится... то... то, что ты заставляешь меня вытворять. Может быть, меня правда слегка заводит, когда все на меня глазеют, и мне самой иногда, эмм... весело делать вид, что я ничего не замечаю, когда в лифте все пялятся на мои сиськи. Я готова признать это, но... Но, Мартинннн, ты не можешь так со мной поступать! Ты не можешь типа, ну... так менять меня всю ради своей прихоти. Я должна быть собой. Я должна быть, ну... независимой. Я не позволю тебе помыкать мной и дальше! На следующее утро, Присцилла явилась на работу, перекрасившись в блондинку. ***** Спустя три дня, Мартин зашел в свой офис, пребывая в довольно бодром расположении духа. Он собирался было поставить зонтик сушиться, но Саммер тут же подскочила к нему чтобы помочь. - О, вы вернулись! - радостно прощебетала она, - Как прошла церемония? - она имела в виду церемонию открытия новой библиотеки, на которой Мартину пришлось присутствовать. - Неплохо, - улыбнулся Мартин, - На удивление неплохо, учитывая погоду. А, спасибо... - разобравшись с его зонтом, Саммер помогла ему снять пальто. С другой стороны подошла Анджела, чтобы повесить его пальто на вешалку. - Привет, Мартин! - мелодично произнесла она, целуя его в щеку, - Все библиотекарши по вам, наверное, с ума сходили? - Эмм, да не сказал бы, - нервно усмехнулся Мартин По правде говоря, персонал библиотеки (на 90 процентов женский) был весьма впечатлен его короткой речью. Его слушали без преувеличения "затаив дыхание". Одна молодая девушка лукаво подмигнула, когда он остановил на ней взгляд. Другая - многозначительно теребила золотой кулон в вырезе кофточки всякий раз, когда Мартин смотрел в ее сторону. После торжественной части, начальница библиотеки, довольно привлекательная женщина лет тридцати пяти, устроила ему небольшую экскурсию по зданию. Она неустанно горячо благодарила его за содействие по вопросу увеличения бюджетных ассигнований, хотя Мартин не имел к этому ни малейшего отношения. В конце разговора, она сообщила, что он может полностью рассчитывать на ее поддержку. - Звоните мне в любое время, - произнесла она, обхватив его ладонь двумя руками, - Абсолютно в любое. Я всегда буду готова вам помочь... Когда она наконец отпустила руку Мартина, депутат обнаружил там визитку библиотеки с надписанным сверху номером ее личного телефона. - Мы скучали! - известила Саммер, прижимаясь к нему. - Вам принести чаю? - прошептала Анджела. - Гмм, возможно позже, - Мартин прекрасно понимал, что они имели в виду под "чаем", - Кто-нибудь звонил, пока меня не было? - Ой, много кто. Присси расскажет. - Ну что ж, пойду узнаю, - кивнул Мартин. Он обнял двух юных красавиц за талии, ощутив обнаженную кожу под каждой ладонью. Платформенные каблуки девушек позволяли им стоять на одном уровне с их начальником. Так, вместе, они и двинулись к столу Присциллы. - Добрый день, Мистер Миллер, - поприветствовала их секретарша Джоан, оторвавшись от работы, - Я закончила расчеты издержек о которых вы просили, - она завистливо посмотрела на Мартина и девушек. - Спасибо огромное, Джоан. Ближе к вечеру посмотрим. Кстати, ты сегодня отлично выглядишь! Секретарша тотчас же покраснела как школьница. Хотя комплимент был более чем заслужен - она действительно выглядела сногсшибательно. За последние недели она успела сбросить все излишки веса и сильно постройнела благодаря неустанным ежедневным физическим упражнениям. Неизменно отдавая предпочтение элегантным шелковым костюмам, в сочетании с высокими каблуками и чулками со швом, она стала немного напоминать «фамм фаталь» прямиком из какого-нибудь фильма 40-ых годов. Тем не менее, что-то в поведении Джоан тревожило Мартина. Судя по всему, она чувствовала себя не вполне комфортно. Она по-прежнему была безупречно вежлива и исключительно сосредоточена на работе, хоть и уходила теперь вечером на час раньше, чтобы успеть в тренажерный зал. Сейчас, похудев, она в принципе больше не нуждалась в корсетах. Однако, она лишь стала затягивать их еще туже. Становилось невозможно находиться с Джоан в одной комнате, ни разу не покосившись на ее бюст. Мартин и две его спутницы наконец добрались до стола Присциллы. Помощница депутата сегодня тоже выглядела превосходно, в своем обтягивающем мини-платье, похожем скорее на пеньюар, чем на верхнюю одежду. Она говорила с кем-то по телефону. -.... нуу, спасибо, это типа, так... так здорово! Да, конечно, дорогой, я передам. Пока-пока! - она повесила трубку. - Кто это был? - спросил Мартин. - А, это... Просто житель округа. Хотел типа, ммм... поддержать твою позицию по парку Макграт. - Понятно. Как там вообще с общественной поддержкой? Присцилла сверилась с заметками на столе. Она сидела, закинув ногу на ногу, покачивая одной туфелькой на кончике ступни. - Так, давай посмотрим. Пока что, ммм, если типа учитывать бумажные письма, е-мейлы и звонки - то настроения примерно 60 на 40 в твою пользу. На самом деле, слишком небольшое преимущество, чтобы что-то сказать точно. Но, знаешь, какая штука... большинство негативных звонков, они как бы, ну... очень похожи по выражениям. Как будто люди повторяют одну и ту же историю, что им кто-то рассказал. Или типа того. - И что это значит? - он увильнул от Саммер, начавшей нежно покусывать его шею. - Это может быть организованная кампания по очернению тебя в глазах избирателей. - Я понял, спасибо. В принципе, в то время, когда она не оказывала ему "особых услуг" и когда не жаловалась на свой все более легкомысленный гардероб, Присцилла по-прежнему была все той же собранной и быстро-соображающей женщиной. Даже несмотря на засилье в ее речи дурацких словечек-паразитов, проявившееся в последние дни. Ее недавно перекрашенные волосы были завиты и тщательно уложены, на ее веках были тени с блестками. "Блин, какая же она все-таки шикарная..." - подумал про себя Мартин, - "Может все-таки стоит уделить время... полуденному чаепитию..." - Эмм, что-нибудь еще? - произнес он вслух. - Да, было еще много звонков. Сейчас посмотрю. Мэр хочет, чтобы ты принял участие в их этой... автобусно-троллейбусной штуке. - В комитете по планированию транспорта? Да нет, я скорее буду играть в салочки на скоростной магистрали. Шучу. Скажи ее мэрскому величеству, что я сочту это за честь. Еще что-то? - Три... ой, нет - четыре школы попросили тебя выступить на выпускных церемониях. - Ну ладно. Почему бы нет. Могу смело толкнуть одну и ту же речь на всех четырех, - Мартину стало интересно, будут ли старшеклассницы слушать его с таким же тихим восхищением, как сегодняшние библиотекарши. Почему-то, у него возникло такое предчувствие. Тем временем, Анджела попыталась завоевать его внимание, словно невзначай прижавшись мягкой грудью к его руке. - Были еще всякие мелкие жалобы от всяких там, типа... избирателей, но я об этом позаботилась. Ах да, и еще Беркулози ждет у тебя в кабинете. Мартин похолодел. - О нет. Только не он снова. - Так это и не он, - улыбнулась Присцилла, - Это она. Миссис Беркулози. - Аа... - все что смог вымолвить Мартин. Депутат решил, что лучше немедленно встретиться с женой Беркулози и узнать, чего ей нужно. Он коротко поцеловал каждую девушку в лоб (правда, Анджела схитрила и в последний момент подставила ему губы) и отправил их работать. Очаровательные ассистентки дружно вздохнули и с неохотой направились к своим рабочим местам. Мартин толкнул дверь в свой кабинет. Миссис Беркулози стояла у дальней стены и разглядывала висящие на ней фотографии и чучела охотничьих трофеев. Она выглядела во всех смыслах роскошно в своем узком голубом платье, доходившем до середины бедра. Сиреневые чулки облегали ее совершенные ноги, каблуки элегантных темно-синих туфель утопали в мягком ворсе ковра. Мартин, как всегда в минуту волнения, потер пару раз талисман на удачу. Интересно, эта женщина на всех производит такое впечатление или только на него? - Приветствую, миссис Беркулози! - поздоровался он. - Скажите, мистер Миллер, это все ваше? - махнула она рукой на стену с трофеями. - Нет, это вещи Клемента Хиггинса, моего предшественника. - Жуть какая. Вам надо бы от них избавиться поскорее. - Нууу... да, вы правы, пожалуй. Просто у меня пока не было времени. Женщина повернулась к нему лицом. Ее глаза были все такими же притягательными и бездонными, в точности как он припоминал с прошлой их встречи. - Да-да, конечно, вы наверняка очень заняты все время. - Так чем я могу вам помочь, миссис Беркулози? - Рейчел. Зовите меня Рейчел, пожалуйста. - Гм. Хорошо, ээ, Рейчел, чем я могу... - У вас не найдется чего-нибудь выпить? - Выпить? Нет. Извините. Я вообще на работе не... Хмм, а вообще, подождите минутку, может быть найдется. Но не обещаю... - Пожалуйста, мистер Миллер, мне это необходимо. Я очень волнуюсь. Мартин пересек комнату и открыл небольшой шкафчик у противоположной стены. Там обнаружилась бутылка хорошего виски и несколько бокалов, оставшиеся со времен Хиггинса. Он не спеша разлил спиртное в два бокала, время от времени бросая украдкой взгляды на Рейчел. Это платье было словно специально скроено так, чтобы одновременно демонстрировать все ее приятные глазу выпуклости и округлости. Мартин едва не пролил виски, заглядевшись на нее. - Вот, попробуйте, - произнес он, подавая ей бокал. Рейчел схватила бокал двумя ладонями и немедленно осушила его до дна. Мартин удивленно приподнял бровь. Женщина, похоже, и правда сильно нервничала. - Может присядете, миссис Бер... ээ, Рейчел, - он кивнул на диван. Она грациозно опустилась на гладкую кожаную поверхность. Мартин присел рядом. Он упорно старался не пялиться на ее ноги и высоко задравшийся подол ее платья. Пришлось как следует отхлебнуть виски, чтобы отвлечься. - Так что же, Рейчел, - ободряюще начал он, отставив свой бокал в сторону, - Похоже, у вас ко мне какое-то дело. Осмелюсь предположить, что это ваш муж попросил вас... - Мой муж не знает, что я здесь. - О, хм, в таком случае, ээ... - недоуменно протянул он Женщина повернулась, взглянув ему прямо в глаза. - Мистер Миллер, я сдаюсь. Вы победили. Я не могу вам сопротивляться. Мартин ответил лишь изумленным взглядом. - Я знала, что это произойдет, рано или поздно, - продолжила она, - Мой муж думает, что у меня нет мозгов ни капли, но это не так, знаете ли. Я все же способна понимать, что к чему. Я могу предугадать, чем все закончится в такой ситуации. Он считает, что я глупая - наверное, из-за моей внешности и потому, что я не одна из этих его партнеров по бизнесу, которые все знают о финансах, и политике, и строительстве и всяких таких вещах. Я в этом не разбираюсь, само собой. Но я не дура, и я кое-чего понимаю в жизни. Она немного поерзала на месте. Мартин заметил краем глаза выглянувшую подвязку чулка. Почему-то он с самого начала знал, что такая женщина как Рейчел обязательно будет в чулках, а не в колготках. Между тем, она продолжала говорить: - Я видела, как вы на меня смотрели, когда я была здесь с мужем. Я вам приглянулась, не отрицайте. Я всегда нравлюсь мужчинам. Собственно, поэтому муж и таскает меня с собой на все важные встречи: во-первых - похвастаться, во вторых - чтобы переговоры проходили легче. Его партнеры, его друзья - они все регулярно пытаются ко мне подбивать клинья, хоть прекрасно знают, что я замужняя женщина. Наверное, думают, что если я красивая - значит меня будет легко уложить в постель. Уж не знаю, что за логика... Она резко вскочила на ноги. - Естественно, я их всех отшивала без лишних разговоров. Но вы... с вами все совершенно по-другому. Вы знаете, как по-настоящему польстить женщине. Без навязчивых комплиментов. Без сальных взглядов. Я ощутила это в полной мере, когда была здесь в тот раз, - она замолчала на мгновение, задумчиво посмотрев в сторону, - Мне это было так приятно, и так, ну... волнующе. То есть, ну... у меня мурашки по коже бегали, и каждый раз, когда вы на меня смотрели, я... Но я же замужем, черт возьми! Она провела ладонью по волосам. - И потом, потом... вы начали спорить с моим мужем, и не отступили даже когда он начал вам угрожать. И вот тогда я по-настоящему поняла, что попала в беду. - В беду? - непонимающе помотал головой Мартин - В каком смысле? Рейчел начала нервно расхаживать туда-сюда вдоль дивана. Мартин был не в силах оторвать глаз от ее стройных ног и бокового разреза ее платья. Интересно, что заставляет всех женщин в его кабинете вот так демонстративно ходить от стены к стене во время разговора? - В смысле - вы и есть эта беда. Именно в тот момент я четко поняла, что влюбилась в вас. - Чего?! Погодите, вы же не всерьез... Я заверяю вас, Рейчел, эмм, миссис Беркулози, я никогда... - О, ну не надо притворяться, мистер Миллер... Мартин. Я же говорила, я не идиотка. Уже тогда, я поняла, что ты меня хочешь. Даже пребывание с тобой в одной комнате меня заводило. Это было словно... электричество по коже. И еще я сразу поняла, что ты из тех людей, которые всегда добиваются своего. Но не такой, как мой муж, который все время кричит и угрожает, чтобы запугать собеседника. Нет, ты другой - ты спокойный, и невозмутимый, и вежливый. Потому что знаешь, что тебе нет необходимости повышать голос - все окружающие и так сделают всё, что ты захочешь. Это - подлинная сила и власть. И тебе прекрасно известно, как это действует на женщин, как возбуждает. - Ну, вообще-то нет! Я ни в коем разе... - Вернувшись домой в тот день, я постаралась успокоиться и подумать об этом как следует. Я долго об этом размышляла. Не могла не думать - эти мысли просто поглощали меня. И каждый раз, я безумно распалялась только от одних этих воспоминаний. Она возобновила свои маятниковые движения по кабинету. Мартин, будь его воля, согласился бы бесконечно наблюдать как эта женщина прохаживается перед ним туда-сюда. "О господи, дай мне сил! " - подумал он про себя, - "Эти ноги сводят меня с ума. Она что, специально так оделась?" Рейчел продолжала: - Тогда я четко обрисовала себе ситуацию: "Он меня хочет. Он умеет всегда получать то, чего хочет. Он знает, как его власть меня заводит. Он знает, что я не смогу его забыть. Он дал мне самую малость ощутить силу его личности, и знал заранее, что я захочу большего, что это станет для меня лишь первой дозой наркотика. Он может ждать сколько угодно. Ждать, пока это не начнет на меня действовать по-настоящему. Чтобы я вспоминала его: вспоминала просыпаясь утром, вспоминала в магазине, делая покупки, вспоминала, моясь в душе, вспоминала в постели ночью. Вспоминала этот взгляд, это возбуждение, этот жар". Она замолчала и осушила еще пол-бокала виски. - Я знала, что муж захочет снова с тобой встретиться, и что меня он обязательно возьмет с собой - он всегда это делает. А значит - я снова смогу ощутить этот твой взгляд, это невыносимо-приятное ощущение, когда ты любуешься мной. И твою скрытую под маской спокойствия уверенность в себе, потому что ты считаешь, нет... ты знаешь, что рано или поздно способен заполучить любую женщину, на которую положишь взгляд. И я снова буду в одной комнате с тобой, снова попаду под действие этой... какой-то ауры, что тебя окружает, и с каждой минутой я буду возбуждаться все сильнее... Она остановилась к нему лицом, умоляюще распахнув свои огромные карие глаза. - Я не настолько глупа, Мартин. Я понимаю, к чему все это движется. Ты можешь просто сидеть и ничего не делать, зная, что я сама приползу к тебе на коленях рано или поздно. Какие у меня шансы? Я - обычная женщина, как я могу надеяться сопротивляться тебе? Она грациозно забралась с ногами на диван, примостившись на коленях рядом с ним. - Поэтому я решила - какой смысл бороться с неизбежным? Мы оба знаем, что в конце концов я сдамся. Так зачем мне еще больше унижаться бесполезными попытками сопротивления? Мартин глядел на нее, лишившись дара речи. Столь близко, черты ее безупречного лица казались еще прекраснее. Ее кожа была гладкой и нежной, ее губы сочными и алыми. Выбившаяся прядь темных волос спадала на невыносимо-притягательные карие глаза. - Я предпочла не сопротивляться, Мартин, - прошептала она, нежно погладив его по щеке ладонью, - Я сдаюсь. Ты знаешь, что я не в силах противиться тебе, и я это тоже знаю... так давай же... делай со мной что хочешь прямо сейчас... и перестань... притворяться. Говоря, она наклонялась к нему все ближе и ближе. Одной рукой она продолжала мягко держать Мартина за подбородок. Ее губы прикоснулись к его губам, замерли на мгновение, и затем впились в него жадным глубоким поцелуем. Мартин ответил на поцелуй, но напрягся, слегка испуганный таким оборотом событий. Он не мог поверить в происходящее. Не мог поверить, что целует эту сногсшибательно-шикарную женщину, вдобавок чужую жену, в собственном кабинете. Что она сама так страстно атакует его губами и языком, поворачивая голову то так, то эдак, обхватив его шею обеими руками, прижимаясь к нему всем телом... Повторялась ситуация с Присциллой. Нельзя было позволять всему этому зайти слишком далеко. Надо было остановить ее. И не важно, что ее влажные, горячие губы заставляли его забывать обо всем на свете, что запах ее парфюма кружил голову, что ее мягкая грудь прижималась к его телу, и что от всего этого у него уже возникла бешеная эрекция. Нельзя поддаваться, надо что-то сделать, что-то сказать, что-то... что угодно! В конце концов, распаленная красавица оторвалась на мгновение от его губ, позволив Мартину что-то сказать. - Рейчел, ты... ты не должна этого... - пробормотал он. - Я знаю, - выдохнула она, прикрыв глаза, - Но ничего не могу с собой поделать... - ее алые губы тут же вновь рванулись вперед, лишая его возможности продолжить разговор. У Мартина голова шла кругом. Надо было немедленно выставить эту женщину из кабинета, пока у него еще не сорвало башню полностью. С Беркулози и так было достаточно проблем, чтобы еще завязывать интрижку с его женой, пусть даже она сама на него буквально вешалась. В конце концов, нельзя исключать, что это все подстроено, что Рейчел к нему подослали - чтобы скомпрометировать его или еще чего похуже. То, как он ее бешено хочет, не должно иметь ни малейшего значения. Это недопустимо, абсолютно недопустимо! "Не смей ее трахать, идиот!" - мысленно заорал он на себя. Мартин поднял руку, чтобы мягко оттолкнуть ее от себя. Ладонь, как назло, приземлилась прямо на одну половинку ее груди. Пальцы непроизвольно сжались, словно хватая добычу. ...Восемь минут спустя, Рейчел Беркулози уже лежала на спине, опрокинувшись на диван. Ее платье и туфли валялись на полу рядом. Она коротко постанывала и шептала бессвязные слова одобрения, а Мартин, навалившись сверху, яростно засаживал ей с неведомо откуда взявшейся энергией. Ее белье было такого же нежно-сиреневого цвета, что и ее чулки. Крохотные узкие трусики были легко сдвинуты в сторону, отворяя беспрепятственный доступ к горячим глубинам. Кружевной открытый лифчик был спущен вниз, открывая упругие холмики ее груди для поцелуев Мартина. Рейчел извивалась и судорожно дергалась под ним. С ее уст непрестанно срывались неразборчивые одобрительные возгласы и стоны. Диван дрожал и поскрипывал. Это было слишком хорошо, чтобы продолжаться слишком долго. Мартин наклонил голову, чтобы еще раз поцеловать ее в губы, ни на мгновение не прекращая движений. Он чувствовал, что финиш уже близок, и он вот-вот окончательно потеряет контроль над собой. Рейчел, похоже, почувствовала его неуверенность. Она привлекла голову партнера вниз обеими руками, и обвила его спину своими затянутыми в чулки ногами, еще глубже вгоняя в себя его ствол. - Да! Да да да не останавливайся кончай внутри!!! - скороговоркой прокричала она. Спустя секунду он с готовностью исполнил ее просьбу. Его спина изогнулась, дыхание почти остановилось, и он начал разряжаться зарядами спермы со скоростью пулемета. ...Когда Рейчел Беркулози наконец более-менее привела себя в порядок и собралась уходить, от ее изначальной нервозности не осталось и следа - она была куда спокойнее. Ее волосы были растрепаны, один ее дорогой чулок был порван. После того первого лихорадочного соития, они с Мартином нашли в себе силы для еще одного раза (ну, или для еще нескольких - смотря чьи оргазмы считать). Когда она, пошатываясь, двинулась к выходу, Мартину пришлось напомнить, чтобы она не забыла обуть туфли. - Мартин, это было... ты был... это невероятно! - прошептала кареглазая красавица, прислонившись к закрытой двери, - Я так рада, что не стала сопротивляться… - она глубоко вздохнула, пытаясь выровнять дыхание, - Но, я надеюсь, ты понимаешь, что мы с тобой больше не сможем встречаться. Я замужняя женщина. Ты получил, что хотел - и на этом все должно прекратиться. Прощай, я никогда тебя не забуду. Не прошло и двух дней, как она вернулась. ***** - Спасибо, Эрл, - сказал Мартин в телефонную трубку, - Я рад, что могу рассчитывать на твою поддержку. Заходи завтра после обеда, если удобно, и обсудим все подробнее. Отлично, до встречи. Он повесил трубку и, вздохнув, откинулся на спинку кресла, расслабленно сложив руки за головой. Все-таки эта работа имела и свои положительные моменты. Прошло чуть больше недели с того дня, когда Рейчел Беркулози капитулировала перед «неодолимым очарованием» Мартина (о существовании которого он никогда и не подозревал). Тем не менее, с тех пор она уже дважды успела навестить его снова, чтобы "уступить его принуждению" еще раз и еще раз. Очень скоро она сделала безупречный логический вывод, будто Мартин соблазнил ее не просто так - а чтобы использовать в качестве источника информации. Чтобы она передавала ему данные о планах своего мужа и о тайной кампании по торпедированию законопроекта, выдвинутого Мартином. Она хмурилась и делала грустное лицо, начиная объяснять Мартину все это, но всем своим видом изображала обреченную покорность. В итоге она решила, что поскольку в любом случае не продержится долго против сексуальных манипуляций Мартина, то нет смысла вообще ему противиться. Мартин так и не смог полностью вникнуть во все детали ее сбивчивых объяснений. Возможно, причиной было то, что она рассказывала это в промежутках между томными вздохами, сидя на нем верхом и раз за разом медленно насаживаясь на его член... Это было во время ее второго визита. Но, как бы то ни было, она действительно оказалась очень ценным агентом в стане врага. Рейчел подтвердила, что ее муж действительно стоял за черным пиаром программы Мартина по защите парка. Кроме того, она заблаговременно сообщила Мартину обо всех планируемых против него в скором времени гадостях. Таковых оказалось изрядное число. Очевидно, Беркулози не мог и предположить, что его молодая жена, подносящая выпивку и закуски ему и его партнерам, достаточно умна, чтобы понять, о чем они ведут разговоры. И уж тем более - что она способна слить кому-то эту информацию. А если супруг не был достаточно разговорчив, то его сластолюбивые друзья-сообщники легко поддавались чарам Рейчел и охотно выкладывали ей все, что знали. С помощью Рейчел, Мартину не составляло никакого труда парировать все грязные приемы, что применял Беркулози. Клеветнические письма в редакции газет опаздывали как минимум на день, и выглядели уже крайне глупо. Его звонки знакомым депутатам оставались без ответа, так как Мартин назначал встречи с ними как раз в это время. Его подарки, доставленные другим членам совета, "случайно" вскрывались в присутствии телерепортеров, и получателям ничего не оставалось, как "гневно отвергать попытки подкупа". Мартин тем временем, начал собственную кампанию по лоббированию законопроекта. В основном это были долгие и изматывающие переговоры с другими депутатами, в ходе которых приходилось неоднократно унижаться, выпрашивая их поддержку, и давать множество обещаний об ответных услугах в будущем. Но это был единственный путь - даже если бы Мартин был готов прибегнуть к менее честным методам, он просто-напросто не обладал ни личными связями, ни финансовыми ресурсами, необходимыми для этого. Присцилла, правда, пару раз его выручала, когда переговоры проходили в офисе - заходя в кабинет с кофе для гостей, она всегда в немалой степени способствовала их большей сговорчивости и отвлекала их одним своим видом. Человек, с которым он только что разговаривал - Эрл, депутат от округа 11 - согласился поддержать инициативу Мартина в обмен на его голос на следующем голосовании по бюджету города. Такой обмен Мартина вполне устроил. Детали они обговорят завтра за ланчем (заодно Эрл пропустит встречу, которую ему сейчас собирается назначить Беркулози). Мартин пробежал глазами стопку отчетов на столе. Да, работа в комитете по транспорту оказалось тяжелее, чем он предполагал. Рядом на столе стояла фарфоровая чашка и чайник на серебряном подносе. Было время полуденного чаепития... и всего, что полагалось после. Мартин довольно промычал, ощутив, как женские губы на его твердом члене задвигались быстрее. Одна из его помощниц как всегда принесла ему чай сегодня - и как обычно осталась для оказания "дополнительных услуг". Сегодня была очередь Саммер. Он посмотрел вниз, на ее неутомимо двигающуюся вверх-вниз голову, и разметавшиеся каштановые волосы. Пока он разговаривал по телефону, девушка благоразумно поддерживала медленный темп. Сейчас же она уже безостановочно сосала и довольно причмокивала. Мартин снова простонал и погладил ее по волосам. Ему определенно начинала нравиться эта работа. Внезапно, из приемной раздался какой-то шум. До Мартина донеслись возмущенные крики Присциллы: "Куда! Стойте! Туда нельзя, это..." Дверь с треском распахнулась, и зычный мужской голос загрохотал с порога: - Миллер! Нам с вами давно пора поговорить по душам! В дверном проеме возникла внушительная фигура - высокий здоровенный мужик с короткой стрижкой в черном костюме. Позади него стояла молодая женщина в полицейской форме. Мартин почувствовал, как его начинает охватывать неконтролируемая паника и ужас. Что делать? Что делать?! Его сотрудница делает ему минет под столом, его штаны спущены до пола, и он в паре минут от оргазма. И в этот момент к нему заваливается полиция. Хуже ситуации и в кошмарном сне не представить! Присцилла продолжала что-то разъяренно тараторить, вцепившись в рукав полицейского. - Все в порядке, Присцилла, - остановил ее Мартин, - Я сейч... уфф! сейчас с ними сам разберусь. Какого хрена он только что сказал?! Хотя... Из-за массивного стола невозможно увидеть, что происходит внизу, так что может быть получится как-то отговориться по-быстрому, не вставая с места... Присцилла послушно вышла и прикрыла за собой дверь, испуганно взглянув напоследок на своего начальника. Здоровяк извлек из внутреннего кармана значок и помахал им перед собой. - Инспектор МакКлинток, отдел по борьбе с мошенничеством. Это офицер Ридли. У нас к вам несколько вопросов, Миллер. - Вопросы? Ко мне? - тупо повторил Мартин. Он отчаянно пытался оторвать Саммер от своего члена под столом, не вызвав при этом подозрений. Она имела склонность несколько выпадать из реальности и ничего вокруг не замечать при оральном сексе. Мартин придвинул кресло поближе к столу. - Да, вопросы. Много вопросов, - сурово ответил Макклинток, - Ридли, записывай все, - его напарница присела на одно из мягких кресел, достав блокнот и ручку. Макклинток остался стоять. - Полагаю, вам известно, что ваш предшественник был преступником, - не терпящим возражений тоном заявил инспектор, - К сожалению, этот ублюдок сдох, прежде чем мы успели его прижать. Кучу времени на него убили, и все впустую. - И не говорите. Нашел время умирать, тоже мне! - иронично заметил Мартин. И сразу же пожалел о сказанном. - Так, слушай сюда, Миллер! - раздраженно произнес полицейский, - Хиггинс мертв, но не думай, что на этом все закончилось. Дело еще не закрыто. Куда делись пол-миллиона из городского бюджета, мы так и не выяснили. Пока не выяснили. Так что будут еще обвинения в злоупотреблении положением, получении взяток, отмывании денег, подделке документов... - При чем... при чем тут я? - ответил Мартин, громче, чем хотел. Он снова попытался освободиться от настойчивых оральных ласк Саммер. Девушка тихо всхлипнула под столом. Он успел заглушить звук громким покашливанием. Он уже не слишком опасался, что происходящее под столом будет обнаружено - там было достаточно места, чтобы спрятать небольшой автомобиль, а передняя панель, в которую упирались 17-сантиметровые каблуки Саммер, была глухой и непроницаемой. Гораздо опаснее была его собственная не вполне адекватная реакция на происходящее - скользящие по его фаллосу женские губы делали одновременное поддержание диалога все более трудным. - Ты работал на Хиггинса перед его смертью, Миллер. Станешь отрицать? - Да, да. Работал. Почти год. Но, как я уже говорил... - Чертовски удачное совпадение, не находишь? Старый хрен помирает - и внезапно ты занимаешь его место. - Эээ, там, кажется, где-то было такое событие - "выборы" называется. Если вы забыли. Мартин с трудом подавил идиотскую ухмылку. Смесь панического страха и острого сексуального возбуждения оказывала на него очень неожиданное действие. Саммер пустила в ход язык. Он слегка дернулся на месте. Макклинток стоял в опасной близости от него. Он подошел к дальнему краю стола и уперся в столешницу двумя кулаками. - Выборы-хуиборы, мне плевать! Ты что, будешь меня уверять, что работал на Хиггинса почти год, в этом самом офисе, был его помощником, и при этом знать не знал о его делишках? Кому ты лапшу вешаешь, пацан? - Сов...совершенно верно, я... я н-не знал. Хиггинс меня не посвещал в эти дела. Я знал, конечно, что он нечист на руку, но ничего кон... конкретного. - Херня! Я тебе ни на грош не верю, Миллер! Я чую крысу за километр, и знаешь, что я чую сейчас? Я чую, что ты завязан в делах старого хмыря по самые гланды. Ты знаешь, где деньги. И я знаю, что ты это знаешь. Ты можешь сказать мне сейчас и отделаться по минималке - или же я сам все выясню через какое-то время. И тогда тебе предстоит отправиться в одно примечательное заведение - лет так на двадцать, на казенные харчи. Решай, парень. Мартин чувствовал, как его лицо покрывается потом. Он уже открыто ухмылялся как идиот. Сдержаться было невозможно. Под столом Саммер переключилась на самый быстрый темп, намереваясь завершить свое дело. Мартин вцепился в край стола обеими руками. - О боже, я ж сейчас конч... ох! То есть, уффф, кончайте со своими угрозами! Я не знаю ни.. уффф, ничего ни о каких де... деньгах! - он безумно засмеялся. - Хорош мне мозги парить! Ты что, думаешь это смешно? Думаешь, мы тут с тобой шутки шутим? Ну ладно, тогда похихикай вот над чем. Нам уже известно, что Хиггинс припрятал деньги наличными в каком-то тайнике. Он не положил их в банк и не перевел за рубеж. Все эти бабки лежат где-то в одной большой-большой куче. И припомни мое слово - тебе ими никогда не воспользоваться, потому что мы их найдем, и очень скоро! И ты, дружок, сядешь - всерьез и надолго! - Ох, это хорошо... Это так хорошо... - пробормотал Мартин. Он не слышал почти ничего из сказанного полицейским. - Вот тут ты прав, приятель - это очень хорошо. Всегда хорошо упрятать ворье вроде тебя и Хиггинса в тюрьму, где вам и место. Так что слушай меня как следует, Миллер. Ты меня еще не знаешь. Ты еще не знаешь, на что я способен. Я еще вернусь, и как следует поговорю с тобой - не спеша, обстоятельно: с тобой, и со всеми твоими подчиненными. Может и ордер на обыск прихвачу - и разнесу весь твой офис к едрене фене. Мы за тобой будем наблюдать, и очень внимательно. А потом я допрошу каждую из твоих секретуток - и кто-нибудь из них наверняка проявит благоразумие и все мне выложит. - Нет! - выкрикнул Мартин неожиданно громогласно. Он был уже на грани оргазма. Надо было сию же минуту заставить копов убраться, - Слушайте, вы... вы м-можете ффух! допррррашивввать меня сколько влезет, но... но я не потерплю беспредела против моих сотрудников! Они тут сов-вершенно ни при чем, оставьте их в покое! - Я оставлю тебя в покое, когда ты окажешься в одиночной камере, Миллер! - рявкнул Макклинток, разворачиваясь и направляясь к двери, - Пошли, Ридли, здесь больше нечего делать. - О да, да, да, детка даааааа! - простонал сквозь зубы Мартин. Он наконец кончил, бурно разрядившись в рот Саммер. Его пальцы до побеления сжались на крае столешницы, грозя опрокинуть стол. Придя в себя, он открыл глаза и тут же заметил офицера Ридли, которая с любопытством глядела на него, остановившись у порога. Столкнувшись с его взглядом, она тут же отвернулась и шагнула вперед, закрыв за собой дверь. Мартин бессильно рухнул обратно в кресло, абсолютно вымотанный и ничего не соображающий. Из-под стола показалась голова Саммер. Ее лицо заливал яркий румянец. - Вам понравилось, мистер Миллер? - Очень, детка. Очень. - улыбнулся Мартин. Она счастливо потерлась щекой об его ногу. - Я тут какой-то шум слышала. Здесь что, кто-то был? - невинно поинтересовалась она.