Финальная фантазия

      Гарри счастливо засыпал, прижимая к себе подарок крёстного Сири и тети Меды – большую мягкую игрушку, чёрного леопарда Багира. Сегодня был самый счастливый день в его жизни, которая внезапно стала совершенно другой. Хотя, если вспомнить, то изменения начались раньше. Мальчик погружался в сон, и перед его мысленным взором прокручивались события такой странной и необычной недели…       Всё началось в прошлый уик-энд, когда тётя Петуния, дядя Вернон и кузен Дадли отправились в парк, а Гарри отвели, как обычно, к миссис Фигг. Обычно они были дома уже к шести часам, но в этот день они всё не возвращались и не возвращались... Миссис Фигг начала проявлять волнение и нетерпение, а сам Гарри уже порядком устал от бесконечных причитаний старухи о своих кошках, и даже его чулан стал казаться не самым плохим местом. Время шло и шло, никого не было, и лишь после десяти вечера тётя появилась и забрала его домой. Она была явно чем-то взволнована и встревожена, а когда миссис Фигг полюбопытствовала, всё ли в порядке, довольно резко ответила старухе, что, мол, всё как обычно, и вообще не её дело. Приведя Гарри домой, тётя Петуния вдруг вспомнила, и поинтересовалась: ел ли Гарри? На его робкое – «нет, тётя», она завела его на кухню, достала из холодильника целых два банана, яблоко, и вдобавок — сделала ему бутерброд с большим куском ветчины и зеленью, сказав ему побыстрее поужинать и отправляться спать. Раскапризничавшегося кузена, очевидно, отправили в постель сразу же после приезда. Пока Гарри торопливо ел, он слышал, как тётя и дядя о чем-то шептались в гостиной – тихо, но тревожно и взволнованно.       Утром странности продолжились. Его не разбудили готовить для семьи завтрак! Напротив, тётя позвала сразу за стол, наложив ему на тарелку точно такую же порцию, как и у Дадли! Дядя Вернон был непривычно задумчив, не оскорблял и не кричал на мальчика, что тот бездельник и нахлебник, и ел молча, да и Дадли был каким-то странно тихим, и Гарри быстро умял такую огромную и непривычную порцию, пока чудеса не закончились. Но чудеса – не заканчивались! Проводив дядю Вернона на работу и отправив кузена гулять, тётя Петуния повела Гарри на второй этаж и приказала убраться в маленькой спальне, которая служила складом для ненужных уже игрушек и книжек Дадли. Разобрать игрушки, поломанные в одну коробку, целые в другую, разложить книжки, ну и всё остальное. Когда Гарри за четыре часа все рассортировал, протёр пыль и помыл пол – то тётя его похвалила! И сказала, что он теперь будет жить в этой комнате – дядя Вернон вернётся, починит кровать, вынесет коробку с поломанными игрушками и уж совсем порванными книжками, и тётя застелет ему новый матрац и постель. Но он, Гарри, должен вести себя спокойно и не делать странных вещей. А сейчас он должен идти умываться, мыть руки и обедать. А потом может забрать те книжки и игрушки, что лежат в чулане, и почитать или поиграть в своей комнате! Это было настолько невероятным, что Гарри просто не нашёл что сказать, кроме тихого: — "Да, тётя, конечно". Вечером, после того как он полил цветы, пока дядя Вернон, пыхтя и бурча себе что-то под нос, чинил кровать, Гарри быстро поужинал и убежал в теперь уже свою, комнату, где до самой темноты просто сидел на подоконнике и смотрел на улицу. Мальчик отчаянно боялся уснуть, и, проснувшись, узнать, что ему это всё приснилось.       Но оказалось, что нет, не приснилось, более того — на следующий день случились две новые странности. После завтрака тётя предложила Гарри самому выбрать, что ему хочется делать — заняться цветами в саду или помочь ей на кухне с приготовлением обеда. Ему, в общем-то, нравилось работать в саду, тем более там никогда не бывало кузена, и Гарри с радостью выбрал уход за растениями. А вторая странность случилась уже вечером, после ужина. Тетя, дядя и Дадли сели смотреть телевизор, а Гарри, по старой привычке, подсматривал из коридора, когда тётя это заметила, и указала ему кивком головы на диван. Он аккуратно присел на краешек, и Дадли тут же его столкнул, крикнув — "Иди отсюда, урод". Гарри уже привычно приготовился к крику дяди Вернона, но то, что последовало дальше — было просто невероятно. Дядя Вернон действительно рявкнул, но не на него, а на двоюродного брата:       — Дадли! Мы же тебе говорили, чтобы ты не задирал это… своего кузена! Тебе, что так трудно запомнить такое простое правило?       От такого внезапного изменения в поведении строгого главы семейства в ступор впал не только Гарри, но и Дадли. Тот, посидев немного, начал орать, визжать, топать ногами, а Гарри быстро сбежал в свою комнату и сидел там тихо, всё ожидая, что вот-вот сейчас придёт дядя Вернон и накажет его.       А на следующий день тётя Петуния купила Гарри новую одежду, много, красивой и разной, говоря что-то насчёт того чтобы он относился к вещам бережно, потому что "не должен выглядеть как оборванец", потом сводила в парикмахерскую и к врачу, который подобрал Гарри новые очки…. И даже отдала красивую бейсболку какой-то команды, почти новую, её кузену в позапрошлом году купили, но тот её так и не надевал, и сказала Гарри обязательно носить на улице, чтобы "на этот ужасный шрам, прости Господи, не пялился никто". А ещё она сказала, что когда тот пойдёт в школу, то будет заниматься в спортивной секции. Вообще — тётя всегда к нему относилась не так как дядя. Просто — строгая была. И кричала, когда что-то происходило. А теперь — только постоянно повторяла, что Гарри должен вести себя спокойно, и не делать всякого, и тогда будет всё хорошо. И постоянно следила за Дадли, чтобы он не задирал кузена — то отправляла его играть в комнату, то вообще гулять на улице.       А в пятницу тётя позвала его в сад, усадила рядом с собой на садовую лавочку, и, предупредив опять, что он должен вести себя спокойно, рассказала, что его мама и папа не разбились в аварии, а их убил страшный бандит, террорист! И ему не рассказывали раньше, потому что он был маленьким, а есть и другие такие же террористы. И что про это — никому посторонним говорить нельзя! В школе на одном из уроков им много рассказывали про террористов, какие это страшные люди, и как нужно себя вести, если с ними столкнуться, и Гарри понятливо закивал. А потом тётя Петуния отдала ему коробку с фотографиями Гарриной мамы, сказав, что фотографий его папы у неё нет, и что пусть эти фотографии хранятся у него. Гарри ещё долго сидел в саду, разглядывая старые и очень старые, уже пожелтевшие фотографии, на которых была его мама — совсем маленькая девочка, такая как он и постарше, и уже совсем большая, как дочка соседей Винсонов, которой уже было целых четырнадцать лет.       Но самое важное на этой, такой странной и необычной неделе, случилось в уик-энд. С утра тётя Петуния сказала ему привести себя в порядок и надеть новые вещи, которые она купила «для праздничных случаев». Потом, после завтрака, позвала Гарри в сад, ещё раз предупредила, чтобы он вёл себя спокойно и не волновался, и сказала, что сегодня они поедут знакомиться с другими родственниками Гарри, которые со стороны папы – тётей, дядей и крёстным, который тоже для Гарри дядя. Но про них тоже никому постороннему рассказывать нельзя! Потому что это секрет!       В этот раз, в отличие от других поездок, когда Гарри брали с собой, Дадли сидел рядом, на заднем сидении, тихо и не задирался. За прошедшую неделю он ещё дважды пытался задеть своего кузена, но оба раза был наказан родителями и, очевидно, понял, что правила в доме немного изменились…

***

      Сириус нервно метался на маленьком пятачке возле лавочки. Сегодня, наконец-то, он встретится с крестником, которого не видел почти восемь долгих лет. Нет, пару раз он не удержался, и, нарушив запрет Мэрта, наблюдал за Гарри издалека в оптику. Но это было не то. Он опять в который раз посмотрел на часы и начал нетерпеливо наворачивать круги вокруг лавочки, на которой сидели Меда и Тед. В конце концов, Меда не выдержала:       - Сириус! Да успокойся ты. Они будут в десять, возможно немного задержатся – всё же дорога, уик-энд. Так что сядь на лавочку и жди.       И вот случилось! Сириус заметил подходящую Петунию и семенившего рядом Гарри и застыл от картины. Мерлин! Какой же он маленький, худенький! На фотографиях и в оптику – это не бросалось в глаза, но вот теперь, когда между ним и Гарри было едва десять ярдов и имея возможность сравнить с той же Петунией, идущей рядом с мальчиком, Блэк просто поразился неказистому виду своего крестника.       После того как Петуния представила их всех друг другу, Сириус присел перед Гарри на корточки, и заглядывая ему в лицо, с теплотой и нежностью произнёс:       - Ну – привет, малыш. Ты так похож на своего отца, что… Гарри, когда-то ты звал меня Сири….       Он был просто в растерянности. В его памяти стоял полуторагодовалый малыш, который радостно тянул к нему руки каждый раз, когда видел. Который, счастливо улыбаясь, лепетал «Сии», глаза которого искрились жизнерадостностью и весельем. Который бесстрашно и отважно был готов хоть летать на детской метле, хоть скакать на нём, крепко уцепившись за загривок и заливисто смеясь…. А этот маленький мальчик был совершенно иным – в таких знакомых зелёных глазах, ну просто как у Лили, один в один - серьёзный, внимательный взгляд, просто излучающий настороженность и опасение. Сириус помнил, как маленький Гарри не замолкал ни на минуту, что-то лепеча, рассказывая о своих открытиях, находках, первых победах… А сейчас Гарри только робко и тихо поздоровался и настороженно молчал. Блэк недоумённо поднял голову и посмотрел на Меду, которая как раз выясняла у Петунии, что в парке Дурсли сегодня планируют пробыть до семи вечера, и оговаривали место встречи. Меда, заметив растерянность, непонимание и даже какую-то обиду в глазах Сириуса, решила взять дело в свои руки.       - А давайте все сходим в кино, а потом в кафе поедим мороженое, - предложила она, - Гарри, ты же хочешь в кино?       Гарри внимательно посмотрел на Меду, как бы оценивая, мол – это не шутка? И тихо спросил: - А можно?       Для Блэка это было последней каплей! Он резко поднялся, в глазах сверкнула ярость, и буквально рыкнул на Петунию, которая как раз повернулась, чтобы уходить. Та аж споткнулась, и ещё быстрее начала удаляться. Неизвестно чем бы дело кончилось, но выше локтя Блэка сомкнулась ладонь Теда, который тихо произнёс:       - Сириус. Спокойно. Ты можешь испугать Гарри. Подумай. Сейчас самое главное для тебя – он…       Они сидели в тёмном кинотеатре, и Сириус постоянно смотрел на крестника, который не отрывал взгляда от экрана, переживая перипетии сюжета и приключения главных героев. Мальчик выбрал старый фильм «Книга джунглей», и пока ожидали начала сеанса, Меда успела рассказать про Киплинга, про интересную книгу, и пообещала Гарри её подарить. После сеанса, когда Меда спросила у Гарри – кто понравился ему больше всего, он ответил, что пантера – самый умный и самый сильный, при этом глянув на лоток у кинотеатра, где продавались тематические сувениры и игрушки. Сириус тут же купил крестнику самую большую чёрную пантеру, которая была в продаже, и заявил, что потом он подарит Гарри вообще огромную, такую как он, размером.       Потом они все вместе ели мороженое и катались на аттракционах втроём с Тедом, посетили озеро и кормили лебедей, пообедали в кафе пиццей, сходили на стоянку, где Сириус показал свой мотоцикл, а Тед – машину, и даже дали посидеть Гарри за рулём, гуляли по парку… Каждый раз у Гарри спрашивали – что именно он хочет, и мальчик вёл себя всё свободнее и раскованнее, начал задавать вопросы, выслушивал ответы взрослых, и даже уточнял, если что-то было ему не ясно. Уже когда они заканчивали есть пиццу, Гарри долго раздумывая, как бы оценивая, задал вопрос крёстному:       - А почему ты не забрал меня сразу?       Сириус буквально застыл, потом посмотрел на Меду, которая отрицательно качнула головой, и, подумав, осторожно ответил:       - Понимаешь, Гарри, я был очень далеко. Там очень плохое место, и детям там не место. Совсем. Понимаешь?       Гарри внимательно посмотрел на крёстного (тот аж поразился – глаза и взгляд Лили – такой же серьезный, оценивающий, пронзительный, вот только Лили так смотрела, когда ей было 14, а этому малышу едва девять! Девять, Моргана раздери, в который раз за сегодня он про себя выматерился в адрес Дамблдора, Дурслей, себя самого, и всех вместе взятых) и понимающе кивнул. А потом, когда уже гуляли по парку – сам взял Сириуса за руку… А когда прощались, то робко и несмело, но обнял! У Сириуса аж перехватило дыхание и, прижав к себе Гарри, он торопливо сказал:       - Всё хорошо, малыш. Всё хорошо. Неделя пролетит быстро, и на следующие выходные мы опять встретимся. Ещё в кино сходим, и я тебя на мотоцикле покатаю…       Меда в это время разговаривала с Петунией:       - Да всё правильно, вы верно это решили, он должен как можно больше находиться в комфортном для себя месте. Если ему так нравится сад – сделайте там беседку, пусть читает, делает уроки… И обязательно, Петуния, обязательно – на плавание! Вода для Гарри сейчас будет полезна во всех смыслах, помимо здоровья она еще и будет стабилизировать его ядро, отбирая излишки. И ещё – на фехтование, - заметив, как собеседница собралась возразить, Меда настойчиво продолжила, - Гарри будущий лорд и наследник рода. Мальчику нужно ставить осанку, движения, координацию… Да и в плане общего развития будет полезно. Если вопрос в деньгах – решаемо. Если во времени – тоже разберёмся, распределим кто, когда… Ну и своего Дадли – тоже пристройте в секцию, что ему нравится, чтобы было чем заняться мальчику.       - Мы подарили Гарри две игрушки, следите, чтобы они были с ним как можно чаще рядом. Это лёгкие артефакты, которые будут отбирать излишки энергии, - заметив, как Петуния вскинулась, Меда не дала ей и слова сказать, - это обычная практика с маленькими волшебниками! Или Вы думаете, что Гарри такой уникальный? Потом – ещё подберёте пару игрушек, которые ему понравятся, и привезёте, я и их превращу в такие же артефакты. И вот это – вашему сыну, - Меда протянула собеседнице коробку с красивой игрушечной пожарной машиной, - берите, берите. Обычная игрушка. Нам же не надо, чтобы Дадли завидовал Гарри, верно? Да и – как-никак, а ваш сын тоже мне племянник получается…       Гарри улыбаясь, засыпал, вспоминая этот, такой невероятно счастливый день своей жизни! Он познакомился с крёстным, и с хорошей тётей Медой, и с добрым дядей Тедом, который совсем не был похож на дядю Вернона! Ходил в кино, и ел мороженое! А ещё – пиццу! И сидел за рулем самого настоящего мотоцикла! А крёстный подарил ему ещё и красивую игрушку-модель мотоцикла, и сказал, что когда он вырастет – то у него будет такой же большой…       Одно только немного огорчало Гарри – что видеться пока они будут редко. И в гости к нему приезжать не будут, и не получится похвастаться таким крёстным и его мотоциклом перед дружками Дадли. И то, что тётя Петуния строго-настрого предупредила, что рассказывать про них никому нельзя. Как и про маму с папой. И даже просто про них говорить. Даже с Дадли. Что если Гарри надо будет что-то спросить, то только у тёти Петунии, и когда они будут одни. Мальчик немного удивился такому, но потом вдруг подумал – наверное, они – секретные агенты! Как в сериале, который тётя Петуния смотрит днём, и он тоже уже видел целых четыре серии… Мальчик посильнее прижал к себе мягкую игрушку и, наконец, уснул после этого длинного, волнительного дня.

***

      Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, директор Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, кавалер ордена Мерлина первой степени, Великий волшебник, Верховный чародей Визенгамота, Президент Международной конфедерации магов, стоял в своём круглом кабинете директора Хогвартса и рассматривал стоящие на полочке серебряные приборы, которые вращались с легким звоном, выпуская разноцветные дымки …       Последнее время Великого волшебника несколько тревожили начавшие происходить непонятности. Во-первых, три месяца назад сбежал из Азкабана Сириус Блэк, и Верховного чародея Визенгамота волновал даже не столько факт побега – Сириус был талантливым мальчиком, что уж там, сколько какая-то инстинктивно ощущаемая несвоевременность этого побега, непонятность – семь лет сидел, и вдруг сбежал. А также то, что Сириус – как в воду канул! Он не обратился ни к кому из старых друзей, даже к Ремусу, ни к соратникам по Ордену… Даже к крестнику, на что Дамблдор надеялся, не пришёл. Создавалось впечатление – что он просто утонул в Северном море! Но Сириус был жив, это точно показывали артефакты, но вот где он был? Что замыслил?       А во-вторых – начали происходить необъяснимые изменения в жизни Гарри Поттера. Мальчик стал лучше выглядеть, гораздо приличнее одеваться и вообще выглядеть куда более довольным жизнью. Дурсли на выходных его больше не оставляли у Арабеллы, а забирали с собой… Непонятно. Такие изменения, не помешают ли они закаливанию характера Избранного? Ведь мальчику очень многое предстоит, он должен быть сильным. С другой стороны – Вернон стал ещё более жестоким – купил себе духовое ружье, и стрелял по котам Арабеллы, чего раньше за ним не водилось. Вроде даже как прострелил что-то там Мистеру Лапке. Гарри по-прежнему работал в саду, а не гулял на улице, и по-прежнему – был одинок и находился в конфликте со сверстниками… Возможно, знакомые или сослуживцы Вернона и Петунии сделали замечание насчёт неподобающего вида Гарри, и те решили немного исправить положение?       В конце концов Альбус Дамблдор решил, что немного доброты к мальчику со стороны родственников - не помешает. Он и сам не раз собирался поговорить с Петунией и Верноном, чтобы они были чуть добрее, и не столь рьяно воспитывали Гарри, но всё как-то недосуг, всегда находились важные обязанности, которые отвлекали… Но всё же…       Всё же всё это было странным и непонятным, а Великий волшебник Альбус Дамблдор очень не любил, когда что-то шло не так, как задумано, и тем более было для него неясным, скрытым. Непонятности его раздражали… И мысли опять вернулись к Сириусу Блэку. Это был очень важный вопрос, опасный момент. Сириус отличался острым умом, силой, какой-то бесшабашностью и в тоже время мгновенным просчётом ситуаций, и изрядной долей везения…       - Браво, Сириус, браво. Шалость удалась, мой мальчик. Но что же ты задумал, Сириус?