Ответ

֍ ֍ ֍

Утро снова наступило рано, такое ненавистное, потому что опять нужно на работу, так еще и одинокое. Юнги выключает будильник и идет в ванную, потирая сонные глаза. Через несколько минут, уже полностью собравшись, он выходит из своей комнаты и идет на кухню, чтобы приготовить кофе. Как только Мин поставил кофейник на плиту, то услышал, как захлопнулась входная дверь и кто-то вошел в квартиру. Чимин быстро убрал свою уличную одежду в шкаф и направился на кухню. Мин недоуменно наблюдает за тем, как он прошел мимо него и, поставив небольшой пакет на кухонный стол, достал оттуда пару не очень больших ярких коробок. — И куда ты так рано ходил? — интересуется Юнги, наблюдая, как Пак достает две чашки из шкафчика. — Я… — Чим немного зависает, ставя чашки возле коробок, — это… А что-то случилось? — он с милой улыбкой посмотрел на старшего. — Да нет. Просто мне интересно, почему ты так рано проснулся, если ваши занятия перенесли на вторую смену. Чимин сжимает губы в тонкую полоску, опуская немного смущенный от чего-то взгляд вниз, и выдает: — Пирожные покупать ходил. — Чего? — со смехом переспрашивает Мин. — Мне еще вчера захотелось, — Пак поднимает на него свой невинный взгляд, — но, так как было уже поздно, я не пошел. А утром, проснувшись, вспомнил, что здесь неподалеку есть пекарня, которая рано открывается. Юнги и правда пытается держать улыбку, прикусывая свои губы, но у него плохо получается. Чимин открывает одну из коробок, показывая несколько разных видов выпечки, посыпанных сахарной пудрой. — А в другой что? — интересуется старший. — Там с ягодами, кремом и шоколадные. — Поделишься? — с улыбкой спрашивает Юнги. Чим в ответ лишь часто-часто кивает головой, расплываясь в улыбке. — Тебе кофе приготовить? — Я чай буду. — Ладно, — все также с улыбкой, — я сделаю. Иди. Чимин улыбается, закусывает нижнюю губу, собирая коробки, и бежит в столовую. — Х-ё-ён! — слышит Мин, приставляя чайник. — Чего-о? — весело тянет он. — Спасибо, — уже как-то робко отвечает ему младший. Через несколько минут разглядывания вкусностей в коробочках, перед Чимином приземляется чашка ароматного горячего чая. Он обхватывает ее руками и еще раз благодарит севшего напротив него Юнги. Тот в ответ кивает и принимается за свой кофе. — Хён, с чего лучше начать? — Пак подсовывает обе коробки ближе к Мину. — А чего тебе сейчас хочется больше? Чим бегает взглядом по сладостях и, отодвигая одну коробку вбок, говорит: — Думаю, сейчас лучше начать с выпечки, — он берет из коробочки лакомство и откусывает кусочек. Старший с глупой улыбкой наблюдает за ним и делает также, запивая горячим кофе, горечь которого приглушает сладость выпечки. Чимин урчит, довольно улыбаясь, и с удовольствием откусывает еще кусочек. Юнги поднимает глаза, чтобы посмотреть на него, и замечает на пухлых, немного красных губах Чима сахарную пудру, которая начинает таять из-за высокой температуры. Он невольно сглатывает, продолжая смотреть, как сахар понемногу превращается в прозрачные капельки. Мин наблюдает, как показавшийся кончик языка медленно проходит по губам младшего и прячется обратно, забирая подтаявшую пудру с собой. Он неосознанно облизывает свои губы, продолжая смотреть, и думает насколько сейчас губы Чимина могут быть сладкими и горячими. Они как будто искушение, которому хочется поддаться. Юнги снова сглатывает накопившуюся слюну, прикусывая нижнюю губу. И в его голове пробегает мысль: «Так хочется их попробовать. Может, так…» — Хён, ты чего застыл? Не нравится? — выводит его из раздумий голос Пака. Старший тут же оторвав глаза от пухлых губ, сталкивается с взглядом Чимина и некоторое время почему-то испуганно смотрит на него. Чим, не отводя глаза, отпивает чай из кружки, ожидая ответ, но Юнги молчит. — Что с тобой? — обеспокоенно спрашивает младший. — О чем ты? — Не ешь и на вопросы странно реагируешь. — А… — Мин отводит взгляд и незаметно облегченно вздыхает, немного расслабляясь. — Я просто задумался. — О чем? — Ни о чем, — тут же отвечает он, потом залпом допивает оставшийся кофе, от чего Чимин в удивлении приоткрывает рот. Еще неостывший напиток неприятно обжигает горло, из-за чего Юнги кривится и шипит, приземляя чашку на стол. — Мне нужно спешить, — бросает он, поднимаясь с места и направляясь к выходу. — Хён?.. — удивленно начинает Чим, но его сразу же обрывают. — Я сегодня задержусь немного дольше после работы, нужно кое с кем встретится и после заехать в автосалон, — Мин говорит быстро и также быстро собирается. — Хорошего дня. Я пойду, — он берет свою сумку и в мгновении ока скрывается за дверью. Пак еще с минуту удивленно смотрел в сторону двери, так ничего и не понимая, потом обвел взглядом квартиру и в конце посмотрел на чашку из-под кофе. — Что это только что было? — бормочет он себе под нос. — И ведь еще полчаса. Обычно он позже выходит, чем сегодня, — Чимин пожимает плечами и продолжает пить чай.

— — —

Юнги залетает в машину и, бросив сумку на заднее сидение, облегченно выдыхает, запрокинув назад голову. Он прикрывает глаза, расслабляясь, но подсознание подкидывает недавнюю картинку: юркий язычок пробегает по мягким губам, собирая подтаявшую сахарную пудру и утаскивая ее с собой в горячий рот. Мин сдавленно стонет, растрепывая свои волосы, и глубоко вздыхает. — Что с тобой сегодня не так, Мин Юнги? — спрашивает он, глядя на себя в зеркало. — Как будто первый раз видишь, как он… — потом отводит взгляд и смотрит куда-то перед собой, — облизывает свои… губы. Мин уже сам воспроизводит этот момент у себя в голове. Но потом трясет головой, отгоняя все мысли, и, заведя машину, выезжает из стоянки.

— — —

Вечером Юнги паркует свою машину напротив его любимой кафешки, выходит, ставя ее на сигнализацию, и направляется внутрь. В кафе он обводит глазами зал в поисках знакомой фигуры и видит, как ему, ярко улыбаясь, машет милая девушка с длинными русыми волосами за столиком у окна. Мин улыбается в ответ и идет к ней. — Хёнри, давно не виделись, — он обнимает радостную девушку, а после садится напротив нее. — Рад, что ты вернулась. — Я тоже очень рада, Юнги, — с улыбкой произносит она. — Так ты теперь в Сеуле? — Да, я теперь тут живу и работаю. Ты что-то заказывала? — Я заказала два легких пирожных и по чашке кофе. Сегодня довольно прохладно. Хорошо, что ты предложил встретится в кафе, если бы это был парк, я бы замерзла. — Нуна, нужно носить свитер. — Ой. Говорит парень, пришедший в одной рубашке, не считая пальто. — Это не я жалуюсь на холод. — Перестань, — отмахивается она рукой и благодарно кивает официантке, принёсшей заказ. — Как давно ты вернулась в Корею? — спрашивает Мин, подсовывая к себе свой кофе с пирожным. — Несколько дней назад. Я просто сначала решила к родителям съездить, потому что по ним соскучилась. — Они по тебе, наверное, тоже очень соскучились, — с опущенными глазами говорит он. — Мин Юнги, они по тебе тоже скучают, — уверенно произносит Хёнри, на что тот поднимает удивленный взгляд. — Это правда, Юнги. Они говорили, что ты даже не звонишь, а им самим набрать к тебе стыдно. Ты решил отказаться от родителей? — Нет. Просто, я не хочу с ними говорить, по крайней мере сейчас. — Два года уже прошло, а ты их все еще не простил? — Отец сказал, что больше не хочет знать меня и не видит во мне своего сына, а мать боялась подойти, посмотреть на меня или заговорить, как будто я какой-то зверь, а не человек. И только ты приняла меня. — Потому что ты мой младший брат, и мне все равно кого ты любишь. Но родителей тоже можно понять. Ты обрушил им эту новость как летом снег на голову. Нужно было хоть как-то их подготовить. — Ага. Как? — хмыкает Мин и отправляет кусочек пирожного в рот. — А-а… — девушка задумалась, смотря куда-то в сторону. — Не знаю, — с усмешкой отвечает она. — Я и сама не знаю. Но думаю, ты бы что-то придумал. — За несколько дней до этого сказать, что потом я признаюсь им, что мне нравятся парни, и чтобы они готовились? Так? — Не иронизируй, — отвечает Хёнри, на что ее брат гадко ухмыляется. — Лучше расскажи, чего у тебя нового. — Почти ничего, — Юнги подпирает рукой подбородок. — Только то, что теперь живу в Сеуле и работаю учителем химии в университете. Тихо, мирно, как все остальные. — На брата Хо больше не работаешь? Ты наконец-то бросил его грязные дела? — Да. Я бросил это и уехал. Он не знает где я, но слышал, что искал меня. — Правильно. Это и вовсе начинать не нужно было. Лучше будь учителем, мне это больше всего нравится. — Зарплата маленькая. — Не ной! У тебя мало денег? По-моему, ты достаточно заработал, так что живи спокойно. — Сестра, почему ты о мне так заботишься? — Потому что я старше. Это мой долг, и я все-все должна знать о тебе. Так что рассказывай, — Хёнри лукаво улыбнулась. — Что тебе рассказать? — У тебя кто-то есть? Этот вопрос удивляет Мина и он приподнимает брови. Но девушка продолжает выжидающе смотреть на него своими лисьими глазами, в которых читался интерес. — Ну-у, — он убирает руку от подбородка, — можно и так сказать. Не то чтобы это серьезные отношения, просто… Сестра щурится, видя его колебания и потом произносит: — Он красивый? — Даже очень. — М-м… Забавный, милый или же сексуальный? — спрашивает Хёнри, поднимая чашку с кофе. — Все. — О-оу, — она отставляет ее обратно, толком и не сделав глоток. — Хочу подробностей. — Хорошо, — Юнги вздыхает, принимаясь крутить свою чашку в руках. — Он часто дурачится, что со стороны кажется веселым, или же капризничает, но это даже мило. Еще он легко смущается, от чего его щеки становятся красными. Но несмотря на это, в нем есть какой-то мелкий дьявол, и когда тот просыпается — он становится невыносимо горячим. — Юнги, он тебе сильно нравится? — как-то осторожно произносит сестра. — Что? — удивляется тот. — Просто ты о нем так рассказываешь… Слушай, а где ты его нашел, я тоже себе такого хочу? — Хёнри улыбается, когда видит, что ее брат смеется. — Не скажу. Он младше меня на три года, а еще и у нас с тобой разница в два года. Не маловат ли для тебя он будет? — Эй! То, что мне двадцать семь, ничего не значит. Я очень красивая, что мне и не дашь столько. — Рядом с ним ты не будешь такой красоткой. — Почему это? — Он слишком красив как для парня, и даже для девушки очень мил. Он тебе не годится. — Ха… Назови хоть одно его преимущество надо мной, — обиженно хмыкает девушка. Мин сглатывает и потом, опустив взгляд, произносит: — Его губы. — Губы? — удивляется сестра. — Да. Они у него красивые, пухлые и очень мягкие. Хёнри удивляется еще больше, глядя на задумчивого брата. Она молчит где-то с минуту, перезагружая всю информацию, а потом, мельком оглянувшись по сторонам, выдает, пододвигаясь немного ближе: — Мин, ты влюбился. — Нет, — говорит Юнги, подняв на нее глаза. — Это не так. У нас не такие отношения. — Я не знаю, что у вас за отношения, но ты ведешь себя странно сегодня. Особенно когда говоришь об этом парне. — Нуна, просто утро… — Юнги, — останавливает она его, — он тебе нравится гораздо больше, чем ты думаешь. Может о любви говорить еще очень рано, но тебе он нравится, — Мин на это лишь недовольно выдыхает и переводит взгляд в окно. — У него есть родинка? — Какая еще родинка, о чем ты? — Какая-нибудь интересная. На шее, допустим. — Есть, — не задумываясь отвечает Юнги, — маленькая, сзади, прямо посередине. — Тебе не странно, что ты ее заметил и запомнил? — Я ее просто однажды увидел, это ничего не значит. — Значит, — уверено говорит Хёнри, — и очень даже много. Ты никогда не замечаешь мелких деталей, если этого не хочешь. Вспомни, мою родинку на плече в форме сердечка ты не видел двадцать лет, а узнал о ней только, когда я ее тебе показала. — Просто твоя родинка меня не интересовала. — Эй, — усмехается она, — хоть себя послушай. Ты же сам говоришь, что тебе он интересен. Ты никогда раньше так не о ком не говорил. — Нуна, давай закроем эту тему. Девушка недовольно щелкает языком, но соглашается, ведь знает своего брата хорошо. Знает, что тот будет упираться до последнего и никогда не сдаст свои позиции, но она уверена, что ее догадки правдивы и надеется, что тот сам это вскоре поймет. Оставшееся время Юнги мало чего говорит, предпочитая слушать рассказы своей сестры о ее жизни за границей. Та ничего больше не спрашивает, а отвечает на его редкие вопросы и рассказывает о своей новой работе переводчика, своих друзьях и смешных ситуациях, которые с ней случались за все это время.