Дневники Ит

      Утро началось с того, что нам выбили дверь. Нет, сначала я ещё до рассвета успел переговорить с обоими парнями, что бы убедиться, что оба в порядке, и они снова задремали, но вот потом… Мощный толчок заставил подпертый с вечера под дверь стул проскрежетать ножками и опрокинуться. В проёме стоял один из служителей РепроЦентра, мощного и жилистого телосложения, за ним виднелся в коридоре ещё один, тоже под два метра ростом и килограмм под сто пятьдесят. Базиль сел на кровати, хлопая глазами, Мартин вскочил на ноги, так и не выпустив со сна плед из рук, и оказался между нами и массивными служителями в бледно-зелёной униформе. Началось! Но, почему так прямолинейно? Стадия вежливых разговоров, похоже, миновала, где-то между вчерашним вечером и сегодняшним пробуждением… Что же могло произойти за ночь такого, что спровоцировало смену тактики? – Доброе утро, господа, – высунулся я из-за спины Мартина и скосив глаза на россыпь веснушек на его бледной коже, выше камуфляжных штанов. – У вас что-то срочное? Простите, мы ещё не завтракали. Оба медбрата замялись и переглянулись между собой. Похоже, они ожидали другой реакции. Страха? Паники? Может быть, сопротивления? – Вас прислал мистер Дагг? – они кивнули. Отлично, продолжим быть скучными, наивными и очень благожелательными. – Замечательно. Позвольте мы закончим одеваться и будем готовы следовать за вами, – и я положил руку на локоть Мартина, обозначая, что накалять обстановку сейчас не стоит. – М-м-м… Да, конечно… – служащие снова переглянулись. – Одевайтесь. Мы подождём, – и остались стоять, где были, в раскрытых настежь дверях. Мартин выдохнул, оглянулся, нахмурился, и, подобрав плед, накинул его мне на плечи, поверх футболки, и подтолкнул в сторону ванной. – Прошу вас. Госпожа секретарь. – Спасибо, сержант. Когда я переоделся и вышел, Мартин был уже полностью готов и вкладывал парализатор в наплечную кобуру. Базиль поправлял манжеты рубашки. – Итак, господа, какие у нас планы? – я повесил через плечо сумочку с криокамерой и заметил, как оба служителя провели её взглядом. – Где господин заведующий хочет с нами встретиться? – Вообще-то, нам приказано отвести вашего охранника к остальным вашим людям. Он там подождёт. Господин Дагг встретится только с вами. Секреты фракции, – пожал плечами один из медбратьев, натужно улыбаясь. – Наши люди? – спросил я. – Господин Бартон вернулся? – Э-э-э… Да. Пойдём, – более массивный служитель, похожий на слегка отощавшего борца сумо, кивнул Мартину и подбородком указал в коридор. Я глянул на Базиля – в его глазах, обращённых на Мартина, плескалась тоска. – Думаю, я пойду с сержантом, – сказал я. – Выскажу господину Бартону всё, что думаю о его безответственном поведении. Вы не против, господин Базиль? – Да уж, – Баз вымучено улыбнулся. – Будет лучше, если я пропущу твою нудную нотацию. Ит? Ты же помнишь мою просьбу? – Конечно. – Хорошо. Тогда… Встретимся позже. Служители переглянулись и более жилистый, который оставался с Базилем, пожал плечами: – Без разницы. Отведи обоих. Девчонка – не большая нагрузка. *** Мы шли по коридору за толстым служителем и Мартин вполголоса выговаривал мне за то, что я оставил База совсем без охраны. Он занервничал, когда мы прошли на первом этаже мимо кабинета заведующего и направились к неприметным металлическим дверям, обшитым белым пластиком, которые вели на минус первый уровень. Мартин снова поправил парализатор и оглянулся на пустой коридор – сегодня тут не было видно даже наших вчерашних знакомцев, ждущих своих жён, впрочем, как и остальных служителей РепроЦентра, даже уборщиков. – Господи, как же жрать охота, – пробормотал Мартин, и служитель покосился на него, продолжая набирать цифровой код на панели замка. – Вчера не ел, и не ужинал тоже… Дверь пискнула, открываясь, и я тут же оттолкнул нашего сопровождающего. Он взмахнул руками, и с мягким шлепком впечатался в стену, только затылок стукнулся как пустая картонная коробка, упавшая на пол, и начал оседать. – Мартин, не спи! – позвал я, подставляя плечо под массивное тело. – Он жив? – захлопал рыжими ресницами сержант, тем не менее, перекидывая вторую руку поверженного здоровяка себе через шею. – Зачем ты это сделал? – Он открыл дверь – кода мы не знали. Дальше – только мешал бы. Или ты веришь, что нас вели не в ловушку? Тем, кого хотят пригласить на встречу, не открывают ногами дверь. – М-м-м… А теперь что? Куда мы его тащим, а? – Сюда. Мы остановились перед белыми двустворчатыми дверями, украшенными вместо наличников плоскими накладками из искусственного мрамора, в виде колон с ионической, похожей на закрученные рога барана, капителью. Зал-музей, куда нас вчера водили на экскурсию. Я приложил крупную мягкую ладонь бесчувственного служителя к боковой панели – и двери открылись. – Всё, бросай его здесь, – сказал я, но Мартин, ругнувшись под нос, опустил тяжёлого служителя на пол, придержав, чтоб тот снова не стукнулся головой. – Что происходит? Нафига нам музей, когда мы шли встретиться с шефом? – Мартин, встретиться сейчас с шефом… – «будет последней ошибкой в твоей жизни» хотел сказать я, но как он на это отреагирует? Люди такие эмоциональные… – …не входит в твою задачу. Не для этого я с тобой пошёл. – Чё? Что за фигня? Ты мне не начальник, чтоб командовать что делать! – Нет. Конечно, нет. Не начальник. Просто у нас с Базилем чуть больше информации о происходящем. Пожалуйста, поверь мне. Я же секретарь, и оптимальный план действий у меня есть. Планирование – это то, в чём я профи. – Но… – Мартин посмотрел на бесчувственного служителя у наших ног и на шишку, которая наливалась у него на бритом затылке. – Поверь, если бы ты знал всё, ты не жалел бы никого из них, – я легонько потыкал носком туфельки в огромную руку служителя, густо заросшую светлым волосом. – Ты вчера про местный микробордель прослушал, что ли? – М-м-м… – Мартин отодвинул свой ботинок от распростёртого тела. – Вчера… Да. Я не очень хорошо помню... Ладно. Так что нам делать дальше? – Возьми, – я протянул ему сумочку с криокамерой. – Твоя задача – забаррикадироваться в музее и не открывать, пока я – и только я – не попрошу открыть. Понятно, Мартин? Ни господин Бартон, Ни Базиль, ни господин Дагг тебе не указ. Только если я попрошу! Я дождался кивка и продолжил: – Если дверь всё же взломают, постарайся уничтожить материалы в криокамере, она не закрыта на цифровой замок, просто защёлкнута. Там, в музее, я видел питьевой фонтанчик в греческом стиле – спусти всё, что найдёшь в пробирках, по трубам. – Но… Разве это не ценность? – Мартин сжал в кулаке ремни сумочки и взвесил её на руке. – Если дойдёт до взлома дверей – это может сохранить Базилю жизнь. Поскольку то, что им нужно, останется только в нём самом. – Ясно, – посмурнел Мартин. – С дверьми справишься? – Да. – Тогда… действуй. Мартин постоял, хмуро глядя в пространство, потом достал парализатор и разбил рукоятью боковую панель для считывания отпечатка ладони. Повозился пристраивая дуло парализатора под удобным углом и закоротил разрядом электронику. Лампы над нами мигнули, в коридоре запахло жжёным пластиком. Мартин зашёл внутрь, сдвинул одну половину двери, другую, и, прежде чем створки сомкнулись, кивнул мне. Ещё через секунду с той стороны послышались звуки перетаскивания чего-то тяжёлого и скрежет металла, которым наш охранник заклинивал дверные ручки. Что ж, с просьбой Базиля я покончил, сделал что мог. К тому же, если Мартин останется жив, у нас будет свидетель, которого можно безболезненно предоставить следователям из Инквизиции. А расследование будет грандиозное, это сто процентов. Я опустился на пол возле дверей и охватил руками колени, поглаживая край серой юбки поверх шёлка колготок. Осталось подождать кто меня найдёт раньше – набежавшая подмога медбратьев или очнётся валяющийся рядом служитель с шишкой на затылке. Хоть дверь на минус первый уровень сейчас была и открыта, слишком много неучтённых факторов могли послужить причиной для катастрофы. Ситуация пока не критическая и лучше избежать глупых ошибок. Нет, всё же хорошо, что Мартин такой наивный – или это я научился так хорошо врать? – плана, что именно делать дальше у меня не было. Но, люди же постоянно в таком положении, верно? Редко кто из них способен к эффективному долгосрочному планированию, так что и я справлюсь. Буду импровизировать. Без криокамеры я чувствовал себя так, будто потерял нечто важное, но не мог вспомнить что. Я вздохнул и уткнулся лбом в колени. Кажется, вместе с криокамерой я потерял и прежний смысл жизни. Случилось это, пожалуй, раньше, когда я услышал от Отца о проекте «Ева» и разработке бессмертия, но прочувствовал эту потерю только сейчас, передав сумочку в руки Мартина. В руки человека. И ещё – я чувствовал ужасное одиночество. *** Где-то хлопнула дверь. Вскоре послышались торопливые шаги нескольких пар ног и быстрое дыхание. Я продолжал сидеть у стены, уткнувшись лбом в колени, пока меня не схватили выше локтя за руку и не вздёрнули на ноги. Держал меня тот высокий и крепкий служитель, который оставался с Базилем, рядом стоял ещё один, с тёмными волосами, небрежно заправленными за уши и спускавшимися на ворот бледно-зелёной униформы. Третий, самый низкорослый, был мне знаком – он сидел вчера за стойкой регистрации и пытался записать наши фамилии. Сейчас он уже не улыбался и в руках его был парализатор, один из тех, что были у наших пропавших охранников. – Бля… – сказал высокий, дёргая меня к себе и осматривая со всех сторон. – Нет сумки! Темноволосый присел возле лежащего у наших ног толстяка. Пощупал шишку, коснулся шеи, проверяя пульс, приоткрыл веки. – Что там? – спросил третий, не спуская меня с прицела парализатора. Хватка была армейской, левая рука поддерживала правую. – Походу, лёгкое сотрясение, – сказал темноволосый и похлопал толстяка по щекам. Тот повернул голову и застонал, приходя в себя. – Где сумка? Криокамера? Образцы? – здоровяк потряс меня за руку, едва не приподнимая над полом. – Там… – сказал я, указывая на дверь с разбитой боковой панелью. – Он забрал. Так грубо… – Да? – прищурился тот, что с парализатором. – А тебя чего с собой не взял? Нелогично оставлять нам заложника. – Может она так плохо сосёт, что не позарился? – хмыкнул темноволосый и помог пришедшему в себя толстяку сесть. – Вряд ли, – сказал низкорослый, но дуло парализатора опустилось от моей головы до уровня живота. – Вы просто не видели как этот клон вокруг неё вился. – Так что же им делать, – скривил губы темноволосый, – если в Комплексе других баб нет? На безрыбье любая моль принцессой покажется! Верно, красавица? Он подмигнул и захихикал, а я мысленно передвинул его фотографию в самый верх виртуального «расстрельного списка», сразу за кандидатурой Стивена Дагга, что был на первом месте. – Не пугайте девчонку, ироды, – сказал здоровяк и выпустил мою руку, после чего я сразу же юркнул ему за спину, уходя с линии прицела парализатора. Мужчина покосился на мой маневр, но ничего не сказал, обратившись вместо этого к низкорослому: – Так что? – Если не откроет – будем высаживать. Всё равно замок сломан. Темноволосый перестал хихикать, встал и постучал в закрытую створку двери музея. Ответа не было. Он почесал нос, заправил за ухо прядь и постучал снова. – Эй, солдатик! Ты нас слышишь? Открывай! Здоровяк и тот, что с парализатором, сдвинулись по бокам двери и частично укрылись за декоративными накладными колоннами. Если бы Мартин открыл дверь и начал палить – не попал бы. – Солдати-и-и-к! – издевательски взывал темноволосый стоя прямо напротив двери. – Открыва-а-ай! Так некрасиво – самому спрятаться, а девочку нам оставить. А что, если мы ей бо-бо сделаем? Выходи – и вы оба не пострадаете! Мартин тихо, но от души выругался из-за двери. И сообщил, что не собирается подставляться из-за какой-то шлюхи, пусть делают что хотят. Однако, если они вздумают ломать дверь, он спустит всё содержимое криокамеры в питьевой фонтанчик и если их такой обмен устраивает, то вперёд! Здоровяк взглянул на низкорослого, а тот сплюнул и покачал головой, засовывая парализатор в кобуру. – Ладно, мы подумаем, – злобно сообщил темноволосый и тоже отошёл от двери. – И что теперь? – напомнил о своём существовании я. – Может, прищемить ей пальчик? – предложил темноволосый. – Визгу будет… Вдруг откроет? – Я отведу её к мистеру Даггу, – сказал здоровяк и потеснил меня вдоль коридора к дверям на минус первый, подальше от своих товарищей. А я передвинул его в самый низ «расстрельного списка». *** Ещё в коридоре минус первого уровня, не доходя до кабинета, мы услышали голоса. Один был Стивена Дагга, усталый и увещевающий, а второй, более высокий и нервный, был женским. Мой конвоир стукнул в дверь и, не дожидаясь ответа, подтолкнул внутрь кабинета. Внутри окон, конечно, не было, даже из имитирующих их панелей. Белые стены, белый потолок, квадратные модули дневного света, светло-серая плитка на полу, большой стол, заваленный всяким хламом и два человека. За столом сидел заведующий РепроЦентром, Стивен Дагг в накинутом поверх костюма белом халате, и брезгливо копался в сваленных на столе вещах, а рядом стояла… девушка. Когда мы с сопровождающим медбратом вошли в кабинет, она оглянулась и её лицо, обрамлённое тёмными волосами, передёрнулось от узнавания и неприязни. Это была та самая горничная из гостиницы, которая беседовала с Рэмом в столовой. «Подружка», – вспомнил я слова Мартина, – от которой пришлось отрывать шефа, когда поднялся переполох с моими поисками. Почему она здесь? А потом я присмотрелся к предметам на столе и понял – она и была шпионом Дагга, наблюдающим за нами. На столе лежали все наши вещи, которые ещё оставались в гостинице – и мои с Базом, и всех пропавших ребят: одежда, обувь, сумки, зажигалки, какая-то бумажная книга и… мой ноутбук. Хорошо, что я храню свои дневники в облаке, а не на железе… – Ну что? – вскинул глаза Дагг на моего сопровождающего. Тот покачал головой. – Солдатик закрылся с криокамерой в музее и грозит всё спустить в фонтан, если начнём ломиться. – Ясно, – нахмурился заведующий. – Ну, присматривайте там. И распорядись на счёт лаборатории – пусть готовят и приступают. Ждать больше нечего – уже завтра приедут заказчики. – Хорошо, мистер Дагг. Девчонку я тогда оставляю вам – у нас она только мешается и отвлекает ребят. Сейчас ещё пришлю Тома и Ларри – постоят, на всякий случай, за дверью. – Да-да, иди… Девушка, которая сморщила носик на слове «девчонка», после ухода медбрата снова повернулась к заведующему. – Так тут все вещи, Милана? Больше ничего не осталось? – Все. Гости съехали. Счёт оплачен. Генеральная уборка уже проводится. – Молодец, детка, я знал, что на тебя можно положиться. – Правда? А как же на счёт твоего обещания? Я могу забрать свой приз, правда? – девушка подобралась и сжала в нетерпении пальцы. Сейчас, в красном шерстяном костюме, обтягивающем все выпуклости её фигуры, с юбкой по колено и ростом, на полголовы выше меня, она казалась яркой и красивой цветной глянцевой фотографией рядом с выцветшим чёрно-белым ксероксом, напечатанным, к тому же на полузаправленном принтере, на что был похож я. – Милана, детка моя… Нет. – Но, дядя! Ты обещал! Ты же обещал, что первый, кто мне понравится, будет мой, по-любому! – Да, золотко, но я не предполагал, что тебе понравится Глава фракции… Любой другой – без проблем, но конкретно этого будут искать до тех пор, пока не найдут. К сожалению. Очень симпатичный молодой человек, да. С упорством и характером, хм, достойными лучшего применения. Но, Миланочка, такие мужчины, они… как бы это сказать? Не живут без работы. Подправить его слегка – не получится, а запрограммировать до послушания – превратится в зомби, и ты сама его через неделю бросишь. У таких мужчин воля – неотъемлемая часть их харизмы, основа их личности, так сказать. Так что… – Нет, я не позволю его убить! – Да я и сам не хочу, Миланочка… Но ведь, будут искать. Сама подумай, ведь не получится «долго и счастливо». Даже если он у тебя вместо мебели будет дома торчать, ведь увидят же, рано или поздно. Внешность же какая, Миланочка… А править и память и мозги и внешность – так проще же кого другого найти… Ну, сама подумай. Стоит его только во внешний мир вывести – и конец всему. К сожалению. Девушка слушала его, кусая губы и рассматривая плитку под ногами. И, кажется, на глазах её блестели слёзы. – Миланочка… – А если… не выводить во внешний мир, дядя? – Ох, – Дагг снял очки и помассировал переносицу. – Ну, да. Можно и потянуть. Но сколько это будет продолжаться, Милана? Ты привыкаешь. Потом будет только сложнее… – Ты обещал отдать мне его! Ты обещал! – Ладно, Миланочка, ладно, – Дагг поднял руки, сдаваясь, а потом осторожно опустил ладони на стол. – Но ведь, этот упрямец не ест. Он с голоду и от жажды помрёт раньше, чем мы с тобой о чём-нибудь договоримся… – Господин Бартон не ест? – вмешался в разговор я. – Сколько уже? – Сегодня третий день, – шмыгнула носом девушка. – И не пьёт. Почему? – Может быть, боится, что ваш дядя его отравит? – предположил я. – На вашем месте я пробовал бы всё, что ему дают, в его присутствии, и только потом предлагал. – Да кому он нужен, травить его! – вскочил на ноги невозмутимый до этого господин Дагг. – Миланочка, я бы никогда… – Ну, да, – пробормотала она, окидывая заведующего пристальным взглядом. – Так что, дядя Стив, я пойду, попробую его всё-таки покормить? – Пойди, Миланочка, пойди. Нам тут с госпожой Лилит всё равно поговорить надо… Девушка, услышав «Лилит» снова фыркнула, нахмурилась, но ничего не сказала, а Дагг после её ухода достал мобильник и тихо отдал какие-то распоряжения. Как я понадеялся, отменил неизбежное отравление своей племянницы и одного вредного и упрямого инквизитора, за компанию… *** После ухода Миланы Дагг поднял на меня тяжёлый взгляд и долго молчал. – Так ничего и не скажете? – спросил, наконец, он. – Я не знаю, что именно вас интересует. Он сел за заваленный вещами стол и переплёл пальцы поверх крышки моего ноутбука. И снова уставился нечитаемым из-за блеска очков, взглядом. Наверное на простых людей такие изучающие взгляды и молчание должны были действовать угнетающе, но не на меня. Я с Отцом двадцать семь лет работал, и к таким фокусам давно привык. – Может, госпожа секретарь, у вас есть вопросы? По ситуации, в которой вы оказались. Раз уж вы не знаете, что меня интересует. Сухой сарказм в его голосе мне не понравился. Этот человек не чувствовал себя загнанным в угол и, кажется, не собирался допускать ошибок. – Да, есть вопросы. Милана – она действительно ваша племянница? Его бровь приподнялась над дужкой тонкой металлической оправы очков – и это была единственная реакция на мой вопрос. – Не хотите отвечать, мистер Дагг? Или этот вопрос столь важен для вас, что вы предпочтёте перевести тему разговора? – Моя семья – не тема для разговора! И если вы так умны, как пытаетесь всем доказать, Ит, то способны и сами составить мнение о степени генетического родства моего и Миланы, не так ли? – Лилит, мистер Дагг. – Что? – Называйте меня Лилит, мистер Дагг. Ит – прозвище только для моей семьи, для Отца и Базиля, и вы никоим образом в этот круг не входите. Когда он нехотя кивнул, я продолжил: – Что же касается степени генетического родства, то извольте, я могу выстроить серию логических рассуждений, раз вам приспичило устроить экзамен. Итак, факт номер один. Милана очень сильно на вас похожа, фенотип не просто приблизительно похожий, а идентичный, свойственный близким родственникам по линии матери. Других стульев в комнате не было, кроме того, на котором сидел Дагг, так что я просто стоял рядом со столом, как обычно во время совещаний в Комплексе, во время докладов. Дагг поставил локти на стол и сплёл пальцы в замок, под подбородком. Возможно для того, чтоб не было видно как они дрогнули. – Генетический факт номер два – дети всегда, неизбежно наследуют все признаки внешности матери, будь то дочери или сыновья, хромосомы так называемых «отцов» и близко не участвуют в создании плода. Значит, Милана никак не может быть вашей дочерью. Однако, вы с ней очень похожи. Стивен Дагг повернул голову в сторону, не перебивая меня, только сверкнули в свете ламп очки и широкая серебряная прядь в его ухоженной полуседой шевелюре. – Девушка назвала вас дядей, – продолжил говорить я. – Будь она «дочерью» вашего брата – она была бы похожа не на вас, а на свою мать, жену вашего брата, а это не так. Значит, она, скорее всего, дочь вашей сестры, с которой вы, как дети одной матери, естественно, похожи. То есть, Милана – действительно ваша племянница. Верно? Дагг не отвечал и смотрел в сторону, сжав пальцы в замок под подбородком. – Логически рассуждая, есть ещё теоретическая возможность того, что Милана вам не племянница, а клон вашей сестры или матери, клоны всегда наследуют пол породителя, но практически – это невозможно, ибо все имеющиеся на планете камеры клонирования находятся у нас в Комплексе и процесс создания клонов столь длительный и трудоёмкий, что провести его в тайне невозможно. Следовательно, Милана – дочь вашей сестры. Племянница. – Её звали Клэр… Дагг медленно встал, всё ещё смотря в сторону, а потом перевёл взгляд на меня, чуть склонив голову набок, как смотрят учёные на любопытную, но, увы, уже мёртвую лабораторную мышь. – Ненавижу блондинов. Физически не перевариваю. Вот что… Лилит, идите за мной. Я вам кое-что покажу. Раз уж вы прошли экзамен на логику.