Дневники Ит

Снова лестница. Опять. На один этаж подземного комплекса выше. Минус первый. Ещё от начала коридора я увидел перед дверью кабинета мистера Дагга стоящих там людей. Рэмигус и Милана. И я – опять наблюдаю за их разговором, как в ресторане гостиницы. Я остановился у самой лестницы, чтобы не мешать их тихой беседе. Но вот, Рэм кивнул девушке и ушёл в кабинет. Милана медленно подошла. – Неплохо выглядишь, – улыбнулась она, и я тут же невольно коснулся щеки, куда пришёлся подаренный ей «на счастье» поцелуй. – Я спрашивала Рэма о дяде, но он сказал, что ничего не может обещать… Мы помолчали. – Как думаешь, Итон, с дядей всё будет хорошо? – Думаю, – дипломатично сказал я, – он слишком много знает, для того, чтобы его могли просто пристрелить за его выходки. Так что, да, с ним всё будет хорошо. Наша фракция умными людьми не разбрасывается, если их мозги хоть на что-то годны. К сожалению. Милана вздохнула. – Ладно, пойду, посижу в его верхнем кабинете. – Милана! – решился я. – Можно тебя кое о чём спросить? – Да? – Вопрос такой… Чисто теоретический… Если бы ты знала, что, допустим, сделав ЭКО, ты рискуешь жизнью. Рискуешь умереть от несовместимости твоего белка и ребёнка. И что риск такой патологии не стопроцентный, но всё же очень большой. Ты бы согласилась на это? Или предпочла не рисковать и отложить мечту о детях на неопределённое время? Она на секунду задумалась. – А ребёнок будет от любимого человека? – А… – теперь завис я, – разве это имеет значение? – Ещё какое! – Тогда, допустим, да? – В таком случае – я бы согласилась рискнуть, – сказала она. – Но… почему? – искренне не понимал я. – Потому что любимый человек, – Милана сморщила носик, – может и передумать. А так у меня хоть память о нём осталась бы. – Но… как же риск смерти? – спросил я. – Разве это не важно? – Знаешь, Итон, – она смерила меня странным, почти жалостливым взглядом, – у меня для тебя плохие новости. – Какие? – спросил я. – Мы все умрём, – Милана похлопала меня по плечу и ушла. Люди! Не понимаю, какое они находят утешение в шутках о смерти? *** Я постучал в кабинет, всё ещё думая о том, что услышал. Дверь отворилась. На пороге стоял Рэм. Мы молча смотрели друг на друга. Правая рука Рэма под чёрным пиджаком была перемотана у плеча эластичным бинтом, прямо поверх рубашки – вывих или растяжение, понял я, ничего серьёзного. Наверное, надо было заранее придумать, что сказать, потому что… сейчас не придумывалось. – Итон? Что ты здесь… – начал он. – Я… – одновременно с ним протянул я. – Я хотел спросить… Не тут ли случайно наши вещи? Подручные мистера Дагга забрали их и… – Да, конечно, – Рэм отступил, освобождая дорогу. Недалеко от двери валялись обрезки моего серого костюма и блузки, туфля без каблука, и даже остатки бежевых шёлковых колготок, всё, что Дагг ещё этим утром срезал с меня. Я отвёл глаза и шагнул дальше. Этот подземный кабинет Дагга не был большим, стандартная квадратная комната, и большую её часть сейчас занимало уже виденное мной на лестнице кресло – мобильная установка психокодирования, от которой расходились по полу толстые электрические кабели. А в кресле сидел бывший заведующий, мистер Дагг, собственной персоной. – Здравствуйте, госпожа секретарь, – сказал он. – Наконец-то весь этот фарс станет хоть чуть-чуть интересней! – Я рад, что вы на это надеетесь, Стивен. Рэмигус стоял рядом, сложив руки на груди и переводил взгляд на того, кто в этот момент говорил. – Однако, вынужден вас разочаровать, я пришёл сюда только забрать вещи и не планирую мешать допросу. – Как приземлёно, госпожа секретарь! – Вы сами приглашали меня на работу, Стивен, так что, сочту это за комплимент. – Уели, госпожа секретарь, – засмеялся он. Длинная серебряная прядь волос выбилась из причёски и упала поперёк чуть съехавших с носа очков, закрыв ему один глаз, а поправить её он не мог – руки были зажаты в креплениях кресла. – А то, может быть, всё-таки поработаете на меня? Вместе со мной вы достигли бы большего, чем со стариком Веллингтоном… – Хватит! – нахмурился Рэм и повысил голос. – Я вам, случайно, не мешаю?! – Нет, что вы, господин Бартон, – оскалился Дагг. – Да вам ведь и не привыкать быть третьим лишним, верно? Нет, этот человек всё же, слишком умён… Рэм выпрямился, прожигая бывшего заведующего мрачным взглядом. Какое самообладание! – Эй, госпожа секретарь, не стоит так пялиться, иначе я расскажу об этом бедному клону, который мнит себя вашим начальником! – Лилит, господин Дагг, прошу вас, – вздохнул я, и отметил румянец на лице Рэма. Наверняка злится. – Что, опять? – издевательски протянул Дагг. – Эту стадию игрищ со сменой имён мы уже проходили. Или я чего-то не понимаю? На что вы намекаете, Итон? – Не намекаю, – сказал я, – напоминаю. «Слёзы Лилит даруют жизнь, поцелуи же приносят смерть». Подумайте об этом. Лицо Дагга сморщилось, когда он приподнял брови, и стало снова напоминать старую морду черепахи. – Тогда, – пробормотал он, – наверное, хорошо, что ваши поцелуи достались не мне? – Вы думаете, что очень остроумны, Стивен? Тогда подумайте о том, что человек, которого вы пытаетесь оскорбить и вывести из себя, – я чуть повернул голову, указывая на Рэма, – имеет власть решать не только вашу судьбу, но и судьбу вашей племянницы. Разумно ли попусту дразнить его? А во-вторых, рекомендую вспомнить, что столь почитаемые вами Асклепий, Апполон, Морфей, Гипнос – гораздо более молодые божества, чем та же Лилит. Намного более молодые. Дагг открыл рот, чтобы ответить и… медленно закрыл его. – Как вы мне сами рассказывали, мистер Дагг, обычаи святилища Асклепия предполагали, что люди в нём не должны умирать, женщины рожать, а все принесённые богу жертвы, в виде пищи, должны быть съедены внутри ограды. Так вот, первый пункт нарушен. Тут умерли люди. – Не я в этом виноват! – вскричал Дагг. – Это они! Что те, что другие! Это они пришли с оружием! – Неправда, – холодно сказал я. – Ещё до того, как мы приехали с проверкой в этот город, здесь, в результате именно ваших действий и вашего руководства, умер тот клон. Брат Базиля. Ваши вороны больше не белы, Стивен. Они почернели от пепла костра, на котором сгорела невинная жертва. Дагг молчал, глядя остановившимся взглядом в стену и серебряная прядь, упавшая ему на лицо, чуть колебалась от его дыхания. – Итон, – тихо позвал меня Рэм. – Кажется, я много пропустил, пока сидел взаперти. – Ну, у тебя было о чём подумать… – сказал я, глядя в пол. Странно, с чего это я сам вдруг стал подкалывать Рэма? Неужели заразился дурным сарказмом от мистера Дагга? – М-м-м… Да, – Рэм отвернулся. – Вон там, на столе, ваши вещи. Я молча прошёл к столу, на котором кучами громоздилась вытряхнутая из сумок и чемоданов одежда – моя, Базиля, что-то из вещей сопровождающих нас солдат. Я поднял с пола один из пустых чемоданов, купленных вместе с костюмами и стал отбирать и плотно упаковывать то, что смог опознать как своё или Базиля. Тут же, на столе, когда одежда переместилась в чемодан, обнаружился мой ноутбук. Я схватил его и плотно прижал к груди. Почему-то было ужасно стыдно за свои слова. Ещё одна эмоция, которую я впервые испытываю. И она тоже связана с Рэмом. – Госпожа Лилит, – позвал меня Дагг. – Можно вас на два слова? Рэмигус кивнул, и я положив ноутбук под мышку, подошёл к Даггу. – Я… приношу свои извинения, – сказал он. – Вам и господину Бартону. Моё поведение было… неэтичным. – Хорошо, что вы это поняли, мистер Дагг. Я уже отворачивался, когда заметил проводок, идущий от кресла к голове Дагга. Приглядевшись, увидел, что он крепится небольшой круглой присоской к его виску. Упавшая на очки прядь, до поры, скрывала его. На втором виске было то же самое. – Что это? – спросил я. Сначала у Дагга, потом – обернувшись к Рэму. – Мы должны получить эту технологию, – сказал Рэм. – Никто не должен ей обладать, – сказал Дагг. – Слишком большое искушение. Даже я не удержался и наворотил дел, что уж говорить о военных! – Можете поверить, она будет использована во благо, – сказал Рэм. – Я вам не верю. Нет, вы верите, в то, что говорите, и вы, наверное, неплохой человек, я не верю всей Инквизиции. Организация – это совсем не то, что даже самый лучший её представитель. – Вы всё равно расскажете, рано или поздно. В худшем случае, мы будем испытывать её на… – я обернулся, и Рэм резко изменил тон голоса – …вас. – Не думал, что вы опуститесь до шантажа. Но я лучше позволю выжечь себе мозги, чем… – Чем делать то, что делали вы, мистер Дагг? – вмешался я. – Я только что видел наших солдат, которых вы программировали. Это ужасно. – Да-а… – протянул он. – Сожалею. Но обратного хода нет. Отменить раз данные установки невозможно. Рекомендую… – он взглянул на Рэма и тоже изменил то, что хотел сказать. – Впрочем, вы можете держать их и в сумасшедшем доме… – Мы так и сделаем, – сказал Рэм. Я стоял возле кресла, прижав к себе ноутбук и смотрел то на Дагга, то на Рэмигуса. А ведь этим «мы так и сделаем» он имел в виду вовсе не помещение пострадавших солдат на лечение! Он имел в виду "выжечь мозги". И он не передумает. Как и Дагг. Я взглянул в глаза за блеснувшими стёклами очков – нет, Дагг не отдаст технологию, хоть и боится до потери сознания. Так что, вся эта бравада и насмешки – это было просто чтобы не спятить от страха? – Видите, мистер Дагг, до чего всё дошло? Я переложил ноутбук под другую руку и потянулся заправить ему за ухо упавшую на лицо прядь. И, вместе с этим, быстро отлепил присоску с проводком от виска и приклеил её на заднюю сторону шеи, у плеча, на трапецевидную мышцу. Кожа Дагга была липкой и покрытой холодным потом. Он действительно боялся до умопомрачения. И всё же, продолжал мыслить, насмешничать и упорствовать в том, что считал правильным, даже если пришёл к этому пониманию правильности слишком поздно. – Прощайте, Стивен. Я почти лью слёзы о вас, – сказал я, отходя к столу, чтобы забрать вещи. – Думаю, мне пора возвращаться к своим прямым обязанностям. – Так будет лучше, – подтвердил Рэм. В дверь постучали, а потом она открылась, с той стороны. Я поднял голову – и увидел Базиля. Безумными глазами он обвёл Рэма, меня – и остановился на сидящем в зажимах кресла-установки мистере Дагге. О, этот взгляд я знал! И, наверное, только поэтому успел швырнуть через комнату остававшийся до этого в руках ноутбук – наперерез прозвучавшему выстрелу. Второго выстрела уже не случилось – Рэм выбил пистолет из рук База ещё до того, как простреленный насквозь ноутбук грохнулся на пол. – Он… Он… Убил моего брата! – кричал Базиль, пока боролся с Рэмом, пытаясь вырваться из захвата. Ясно, пока я ходил по лестницам с Мартином, беседовал с нашими бывшими охранниками и Джонатаном, Баз проснулся и успел увидеть тело клона, которого я извлёк из криокамеры, освободив её для Али. Рэм с Базилем боролись, но вот, Базиль извернулся и дотянулся до стационарного пульта-тумбочки, стоявшей в углу комнаты и нажал все кнопки, какие смог, прежде чем Рэм окончательно свалил его на пол и зафиксировал удушающим захватом. Раздалось гудение, кресло заискрило и Дагг забился в судороге, от прохождения электричества по его телу. Рэм освободил одну руку и дёрнул змеящиеся на полу провода. Всё стихло. – Он… убил моего брата… – плакал Базиль. – Итон, посмотри что с Даггом, – сквозь зубы сказал Рэм, лёжа на полу и прижимая руку к перебинтованному плечу. Я снова подошёл к креслу, отвёл слипшиеся от пота волосы, снял очки и приподнял веко сидящему там мужчине. На меня глянул расширенный, но мгновенно сузившийся зрачок. Рот приоткрылся… Я провёл пальцем от века вниз и оставил его на губах. – Думаю, вам придётся извлекать технологию психокодирования из других источников. Обещание поджарить ему мозги невольно сбылось. – Ч-щёрт… – прошипел Рэм и стукнул здоровой рукой о пол. Безумно расширенные глаза Дагга метнулись вниз, к голосу, потом к моему лицу. Скосились к остававшемуся на его губах пальцу. – Я бы рекомендовал поместить бедного мистера Дагга в сумасшедший дом, как он и советовал поступить с нашими парнями. Это было бы справедливо. Потрясение от нападения террористов и последующих боевых действий было слишком велико для пожилого учёного. В этом городе есть сумасшедший дом? – Есть. Но… – Конечно, пусть его посмотрят специалисты, но мне кажется, что это безнадёжно, – я отлепил присоску с проводком от его шеи и когда наклонился, чтобы отлепить вторую, с виска, прошептал в самое ухо: – Будешь мне должен. Его глаза метнулись ко мне и согласно закрылись. Я убрал палец с губ. – Он… убил моего брата… – плакал лёжа на полу Базиль. *** Следующие несколько часов прошли мимо моего внимания. Люди бегали, суетились, что-то спрашивали и обсуждали. И Рэмигус и Базиль были полностью поглощены наведением порядка в тех областях, какие относились к полномочиям их фракций. Так прошли вечер, ночь и следующее утро. Меня закрыли в одной из чистых пустых палат второго этажа, вместе с чемоданами, но я не возражал. Ближе к полудню зашёл Базиль и сказал, что Мартина временно назначили исполняющим обязанности заведующего РепроЦентром, поскольку наши ребята, пострадавшие от ментальных установок прежнего заведующего, слушаются только его. Рэм уже вызвал кучу психологов Инквизиции, чтобы те изучили этот интересный прецедент. Как он говорил, раньше, люди, попавшие под кодирование такого масштаба, никогда ещё не возвращались к жизни столь быстрыми темпами. Относительно быстрыми. В общем, Мартин с ребятами оставались тут на неопределённо долгий срок, пока специалисты не будут уверены, что перемещение их в другую обстановку – и под другое командование – не повлечёт ухудшения их состояния. Али увезли в больницу и Рэм передал, что операция прошла успешно, и его жизнь вне опасности. Мистера Дагга кажется действительно собираются поместить в местный сумасшедший дом – это хорошо соответствует правдоподобной легенде о всём произошедшем. Но, всё когда-нибудь кончается, и во второй половине дня за мной зашёл Базиль с четвёркой новых незнакомых солдат и сказал, что пора отправляться. Вертолёт уже ждал нас на крыше РепроЦентра. – Пожалуй, здесь мы и вынуждены будем проститься, – сказал Рэм. – Мне нужно разгребать этот бардак: допросы, расследования, детали… Не так я представлял эту поездку… – Да, уж, – сказал Базиль, прижимая меня спиной к себе. Ветер трепал волосы и мешал мне рассмотреть залитое ясным солнечным светом пространство крыши, чёрную махину вертолёта, окрестности парка вокруг РепроЦентра и стоящего напротив нас Рэма. – Это было познавательно, – тихо сказал я. – Базиль, – Рэмигус замялся. – Господин Веллингтон… Разрешите мне сказать несколько слов Иту? Наедине. Обнимающие меня руки База закаменели. – Это по прошедшим событиям, – сказал я, повернув голову к Базилю. – У нас не было возможности поговорить, а некоторые детали знаю только я. – Почему наедине? – Секреты их фракции. Пожалуйста, Баз. Ты будешь нас видеть. Базиль не ответил, только нехотя раскрыл замок рук. Рэмигус кивнул и протянул мне ладонь, за которую я крепко ухватился, покидая Базиля. Мир и пустое пространство вокруг качнулись, но у меня была опора, и мы отошли с Рэмом подальше, к краю крыши, в другую сторону от вертолёта, возле которого нас остался ждать кусающий губы Баз. – Ты правда хотел мне что-то сказать по прошедшим событиям? – спросил Рэмигус. – Или… это была версия для Базиля? – Ну, это ты попросил возможности поговорить со мной, – уточнил я. – Только потому, что мне показалось, что тебе есть что сказать. Я ошибся? Рэму было явственно неудобно – держать меня за руку было слишком «романтичным» жестом, но при попытке её забрать я покачнулся и сжал его пальцы крепче. – Думаю, будет лучше, если ты придержишь меня за локоть, – сказал я и, отпустив его, спрятал руки в карманы штанов. – Да, конечно… Так… что ты хотел сказать? Что именно «было так познавательно»? – Рэмигус хмурился и рассматривал то парк, то видневшиеся за ним дальние кварталы города. – Это про заговор? – Ты будешь плохим инквизитором, если не вытрясешь про этот заговор и картели всё, и даже больше, из имеющихся у тебя свидетелей, не так ли? – Тогда что? – Я… Господин Бартон… Я не хочу возвращаться в Бункер… – Что? – глаза Рэма мгновенно вернулись от созерцания пейзажа ко мне и цепко обшарили. – Я… не хочу возвращаться… – Ит… – Рэм поднял вторую руку и медленно провёл большим пальцем по шраму над моей верхней губой. – Из-за этого? Я кивнул и наклонил голову, прижимаясь щекой к его ладони. – Ит… Подожди… Так мне не показалось тогда, в подвале? Я думал – у меня бред, или галлюцинация… Что, всё-таки, подсыпали чего-то в воду… Мне тогда показалось, что ты гладил меня по голове… Бред, правда? Я покачал головой, мазнув по его ладони губами – раз и другой. Его близко глядящие на меня глаза распахнулись, а зрачки расширились. – Ит? – Стивен Дагг столько твердил о психокодировании, что я уже не уверен – не подвергал ли ему меня Отец? Я… совсем не мог ему противиться… Или это только людей надо специально психокодировать, а у андроидов подчинение просто зашито в настройки? Не всем людям, только некоторым. Одному. Или двум… Это... – я попытался сформулировать, – тревожит меня. Я не хочу быть куклой. – Ит… – Рэм не отнимал руки, к которой я снова прильнул щекой, но поднял оценивающий взгляд и оббежал им крышу: вертолёт, несколько солдат в чёрном, нервно ходящего возле них Базиля, бросающего на нас взгляды, наводнённый машинами и людьми парк. – Я… не могу забрать тебя прямо сейчас. Это… – Слишком неожиданно, – вздохнул я. – Я понимаю. – И вызовет войну фракций. И… Чёрт, Ити, Баз этого не переживёт. Ты же это понимаешь? Ты без него проживёшь, а вот он без тебя – вряд ли. – Я понимаю. – Ити… – в голосе Рэма была настоящая мука. – Значит – не сейчас. К тому же, ты ещё должен мне за проигранное пари – узнать, где могут находиться остальные андроиды. – Да, не сейчас… И узнать, – Рэмигус выглядел ошеломлённым и смотрел на меня во все глаза. – Я постараюсь узнать. – Хорошо. А что будет с Миланой? – спросил я. – Ты ей нравишься. Она сильно замешана в делах дяди? – Ах, Милана… Нет, не сильно. Она даже не в курсе, что средние мужчины никак не участвуют в создании потомства и достала уже меня… Хм. Про психокодирование она тоже не знает – думает у дяди где-то припрятан гипнотизёр. Но вот мафия… Вероятно, придётся переселить её, по программе защиты свидетелей. – Хорошо, – сказал я. – Она – первая женщина, с которой я близко столкнулся и, знаешь… Она мне понравилась. У неё есть характер. Она даже смогла преодолеть свою ревность и отказаться от тебя – чтобы тебя защитить. А это трудно. – Я понимаю, – сказал Рэм и по его голосу и глазам я понял – действительно понимает. Возможно потому, что делает сейчас то же самое. Мне так хотелось ему сказать… Не знаю что, лишь бы продолжить стоять рядом, касаясь щекой так и не отнятой от моего лица тёплой ладони, но что я мог ему сказать ещё? Всё равно, как не растягивай, вечно так стоять не выйдет. – Рэм, у меня будет просьба… Когда ты в следующий раз приедешь к нам в Комплекс – захвати, пожалуйста, с собой Мартина. Это важно. Он приподнял брови, но кивнул. – Ладно. Тебе, наверное, уже надо идти, пока Базиль не изгрыз себе руки до локтей, – запинаясь, сказал Рэм. Снова погладил шрам над моей губой большим пальцем, а остальными – шею и волосы на затылке. – Да. Нужно. Уже… Я вдруг остро понял, что если ничего не сделать – он меня сейчас поцелует – и отстранился. Рэмигус вздохнул и опустил руку. Но второй всё ещё придерживал меня за локоть. Как же мне не хотелось уходить! – Хм… Господин Бартон, у вас есть ещё та резинка для волос? – Ванды? Да, кажется, – Рэм достал из кармана фиолетовую тряпичную резинку и подал мне. – Спасибо. Надоело, что от ветра волосы в глаза лезут. Я плотно собрал пряди в короткий хвост и взглянул на обретший чёткие очертания мир. Надо было уходить, больше тянуть нечего. – Да, вот ещё что, – Рэм протянул уже знакомые тёмные очки, которые одалживал мне до похода в магазин. – Нашли потом в кабинете Дагга. Я взял очки, стараясь не смять их в руке. – Рэм, прежде чем мы вернёмся к Базилю… – Да? – Отвечая на твой вопрос, там, в подвале… Нас прервали, когда ты его задал… В тот день, когда ты зашёл к нам в гостинице и мы с Базом сидели перед телевизором… Помнишь? Я ему ещё ногой двинул, когда он плед потянул? На мне тогда действительно кроме майки ничего не было. Можешь больше не задаваться этим вопросом. Я улыбнулся, видя как вытянулось, а потом покраснело лицо Рэма. – А теперь, пожалуйста, проводи меня к вертолёту. Рэмигус подвёл меня к Базилю, крепко придерживая за локоть. – Поговорили? – спросил Баз, грызя согнутый палец и не глядя в глаза. А когда поднял взгляд я едва не отшатнулся – его и так светлые голубые глаза стали почти белыми от ярости. – Вы так трогательно вместе смотрелись! И как ещё не прыгнули вместе с крыши?.. Рэм тоже заметил яд в тихом шипении его голоса и потянул меня за локоть на себя, но Базиль протянул руку – я вздохнул – и шагнул к нему. – До свидания, господин Бартон, увидимся… когда-нибудь. Итон, в машину! – Базиль, подожди, мы можем пока не возвращаться в Комплекс? – Мне надо поговорить с Отцом. – Но… Ты можешь, по крайней мере, не приказывать мне с ним работать? Не оставлять меня с ним наедине?! – Поговорим об этом позже. На борт! Или тебя подсадить? Базиль подтолкнул меня к раскрытой двери штурмового вертолёта и когда я взбирался, демонстративно поддержал под ягодицы. Вслед за нами в десантный отсек взобрались четыре человека в чёрной форме спецназа инквизиции, судя по обмену жестами с оставшимся на крыше Рэмом, это была наша новая команда телохранителей. Последний отчаянный взгляд на прикусившего губу Рэма – и дверца захлопнулась. Зашумели, раскручиваясь, винты и машина оторвалась от крыши. – Через два часа будем в Бункере, – сообщил один из парней, помогавший Базу пристегнуться к спинке откидного сиденья. Сами охранники сели под стену пилотской кабины, наискосок от нас. Я глянул на База – он выглядел если не спокойным, то подозрительно отстранённым, будто что-то обдумывал, но слишком размеренное и старательно упорядоченное дыхание выдавало скрытую ярость. – Базиль? Он поднял на меня взгляд и растянул губы в подобии улыбки. – Иди сюда, – Баз отстегнул ремешок крепления и потянул меня к себе на колени. Мне, почему-то стало не по себе. Даже когда я изображал в РепроЦентре секретаршу и ходил в юбке, тогда, в аналогичной ситуации, сидение у него на коленях смущало меня гораздо меньше, чем сейчас. – Баз, не надо, – попросил я, но когда он залез руками мне под майку, вдруг понял, что он не остановится. Что это моё наказание за то, что Рэм касался моего лица там, на крыше, а я не противился. И ещё я понял, что не могу – или не хочу? – оттолкнуть руки База или применять силу: какой-то чудовищный ступор или усталость сковали волю. Как и тогда, с Отцом. – Базиль, не надо… Он не послушал. Ужас стал заполнять сознание, и если бы я был человеком, волосы, наверное, зашевелились бы на голове. Значит, Дагг был прав? Я всего лишь кукла, запрограммированная на подчинение, без свободы воли? Или люди тоже впадают в ступор в подобной ситуации? И как действует Базиль – спонтанно, в порыве ревности, или осознанно, точно зная, что я не смогу оттолкнуть? И – зачем? Зачем?! Я повернул голову – наши охранники, конечно, все как один наблюдали за тем, как меня лапают и раздевают. И то, что штаны от формы уборщика остались на месте, а сняли только майку, не имело никакого значения. – Не смотрите… Пожалуйста! Один из них сплюнул и ушёл в кабину к пилотам. Двое отстегнулись и сели на вещмешки спиной к нам. Один остался смотреть, но мне уже было всё равно. – Баз, перестань! Бесполезно, он не слышал меня. А может быть, и слышал, но продолжал целовать. Я вспомнил сцену на подоконнике РепроЦентра, когда Базиль спрашивал, не заставлял ли он меня, а я продемонстрировал, что сильнее – каким глупым фарсом казалась она мне теперь! Да, я сильнее, и что? Что делать, когда не знаешь что делать? Что делать, когда тебя не слышат, причинять боль ты не хочешь, а бежать с летящего в пустоте вертолёта некуда? – Базиль, перестань… Тогда ведь было почти так же, тёплые руки, обнимающие меня, тёплые губы, скользящие по моей шее, было так хорошо! А сейчас – почти так же, но плохо… – Ты мой! – сказал он, оторвавшись от поцелуя, но глядя мимо меня. – Только мой! «Ты – мой Король!» – говорил я Базу. Совсем недавно. И так искренне! Больше нет. – Не твой. Свой собственный. Но он снова меня не услышал. Это были очень длинные два часа полёта в моей жизни… Как я там говорил Базилю, "через тебя я связан со всем человечеством"? Что ж... Больше нет. ______________________ Конец второй части.