Зеркало

      Тихий шелест деревьев, негромкое чириканье птиц. Природа спокойна, не потревожена, ничто не выдает важность происходящего. Кагами обманчиво расслаблен, как и еще три десятка рассредоточившихся по периметру шиноби. Он бы сказал сильнейших шиноби Учиха, Сенджу и Узумаки. Каждый участник проверенный многократно и у каждого своя роль. Особенно у Узумаки. И Кагами даже представить себе боялся, что же такое было им предложено, что сюда прибыл сам Ашина-сама.       На мгновение наступает звенящая тишина. Смолкли птицы, листья больше не шелестят, весь мир будто бы насторожился, готовясь к чему-то страшному. И оно произошло. Вначале тихий, но все больше увеличивающий силу гул из-под земли. Резкая тряска, поднявшаяся впереди почва, выпускающая мощную струю пара, следом пришло пламя, алое, даже с расстояния в полкилометра опаляющее жаром. Несколько воронов Кагами потеряли равновесие, падая вниз, прямо в развезшийся под землей огненный ад, чуть ли не сразу же истаивая в клубах дыма. Парень вздыхает с облегчением, пусть для стаи ворон не критична потеря пары штук, но это все равно неприятно для контрактника, а так есть шанс, что призыв выжил.       Жар не спадает, кажется становится даже сильнее, в бушующем огне прорастают деревья, становясь пищей для огня и усиливая его. Явно совместная работа Мадары-сама и Хаширамы-сана, не зря в бой они пошли обособленной группой, так им не приходилось сдерживаться. Кагами впервые видел совместную работу двух глав и ему даже не хочется представлять каково оказаться в эпицентре. Впрочем, ему и не надо.       — Цель на три часа! — хлесткий приказ Тобирамы-сана приводит в себя. Первичный шок проходит, взгляд становится острее, выискивая врага, но замечая только бесформенную темную тень, которая стремительно удаляется от адского пекла.       Несмотря на то, что состав команды поимки был, действительно, невообразимым, никто не проводил тренировки по взаимодействию. Это было нереально. Слишком большой шанс всполошить противника, поэтому пошли другим путем. Каждый знал позывной отряда и свою цифру в нем, а уже Тобирама играл роль военачальника, переставляя их, будто фишки из игры в сеги. Правда, последствия ошибок были несоизмеримы.       Опыт участвующих помогает, сглаживает огрехи, шиноби быстро схватывают, легко маневрируют и слаженно выставляют заграждения. Главная ударная сила по-прежнему идущие нога в ногу Мадара и Хаширама, которые будто не чувствуют окружающий их жар. За ними по пятам следует Ашина-сама, другие Узумаки не становятся на пути, лишь страхуют, не давая тени спрятаться под землю и деревья, а главное, вовремя убираясь от дзюцу совершенно не сдерживающего себя Мадары-сама. Жар такой, что тяжело даже Учиха, чакра на защиту тратится невероятно быстро. Долго в таком темпе, погоня не выдержит. Точнее, выдержат только Хаширама-сан и Мадара-сама.       Кагами тяжело, но он Учиха, у него предрасположенность к огню, жар доставляет ему куда меньше хлопот, чем Узумаки и даже Сенджу. Да, даже будь не так, он бы все равно шел до конца! Не сводил бы глаз со стороны странной тени, ярился из-за невозможности уничтожить. Сейчас же он может поддерживать жар Главы, не давая ему слабеть даже по контуру. И он не один такой. Каждый, кто мог похвастаться сродством с Катоном, вливал свое пламя в общий поток. Не опасайся Глава масштабного пожара, в погоне участвовало куда больше людей, да и идущих следом «пожарников», локализующих пламя, тоже бы не было.       Погоня кажется бесконечной, хотя Кагами знает, что прошло меньше пяти минут. Результаты уже видны, барьеры Узумаки вспыхивают все ближе и ближе, область в пару километров, быстро сокращается до сотни метров, пока у гонимой тени не остается выбор — умереть загнанной в угол, как крыса, или встретить смерть лицом к лицу. Тень выбирает третий вариант.       Все происходит слишком быстро. Вот тень стремительным рывком приближается к барьеру. Кагами замечает странные желтые пятна вместо глаз. У любого, кто увидит это чудовище вблизи, пропадут малейшие сомнения в его нечеловеческой природе. У людей не может быть таких глаз. Нет, не глаз — провалов, из которых идет желтый свет. Учиха даже сомневается, а есть ли в чужом теле кости, по-крайней мере, в привычном для шиноби смысле. Еще больше он затрудняется сказать о… коже? Нет, покрывающий его фигуру внешний слой мало похож на кожный покров. Не видно пор и волосков, он будто смотрит на поверхность чернил.       Никто не успевает понять, что произошло. Просто один из ответственных за поддержку барьеров Узумаки, вдруг начинает истошно кричать, прерывая подачу чакры, нарушая идеально сбалансированную систему. Помехи несильны, но за спиной тени — огонь от техник Мадары Учиха, многократно усиленный подпитывающим огонь Мокутоном.       Вал огня врезается в барьер, одновременно с этим, в него врезается черный, уже начавший загораться болид. Тень находит единственное слабое место во всей системе, пользуется мгновением ослабления барьера. Это существо поставило на кон все и… Кагами с ужасом понимает, что оно получило шанс.       Большая часть черной субстанции остается внутри с жутким звуком впечатавшись в барьер, не в силах преодолеть его мощь, но Шаринган успевает заметить, как сквозь образовавшуюся щель прорывается не задетый огнем ошметок черноты. Он выстреливают из-за инерции, на невообразимой скорости оседая на не успевшем уйти в сторону Узумаки, что и так пострадал из-за его атаки. У него не было шансов уйти.       Кагами не знает, как отреагировать и он не один такой. Субстанция будто впитывается, исчезая с кожи…       Ребра Сусаноо появляются инстинктивно, буквально в паре миллиметров перед глазом задерживая острый край цепи. Остальные не такие удачливые. Минимум пятеро получат ранения разной степени тяжести. Сколько из них остаются живы, времени узнавать нет. Захваченный врагом Узумаки обрывает технику и срывается с места, не собираясь медлить, пользуясь тем, что барьер поставленный красноволосыми не так прост. Он не упадет сразу же, как прекратится подпитка. Это дает чудовищу лишние мгновения. Позволяя выжать из захваченного тела максимум и уйти.       Кагами не сомневается, ему не нужны напоминания. Он срывается с места, краем сознания фиксируя отрывистые команды от Тобирамы-сана и несущиеся вслед проклятия со стороны Мадары-сама. Жизнь Узумаки его тоже не слишком волнует, позже найдет чем за нее расплатиться, но сейчас главное уничтожить врага. Для этого можно использовать все ресурсы. Единственное — не выдыхает пламя. Оно слепит и закрывает от взора Шарингана врага.       За спиной будто с треском разлетелись сотни зеркал, впереди дико вертлявый противник, который уже понял, что его преследователь не даст ему спрятаться. Кагами слишком внимателен и не щадит своих глаз, старательно прерывая все попытки субстанции отделиться от противника. Впрочем, это не так просто, если судить по происходящему. Видимо, Узумаки все еще сохранял часть своего разума и пытался бороться, поэтому любая попытка разъединиться — приводила к вспыхивающим огоньками пальцам.       Учиха не был знатоком техник аловолосых дьяволов, но его куцых познаний в печатях хватало, чтобы осознать грозный потенциал чужого приема. И ему это было на руку. Его задача не дать врагу сбежать, о задетой таким мышлением гордости, он подумает в другой раз.       Проходит не больше минуты, но учитывая скорость элитных шиноби — не меньше десятка километров остается позади. Скорость настолько высокая, что деревья сливаются в одну полосу, куда уж тут думать о направлении чужого бега? А зря. Кагами это понимает в ту же секунду, когда деревья расступаются и они на громадной скорости вылетают на поляну.       Взгляд стремительно мечется, пока тело еще зависло в воздухе во время прыжка. Он моментально подмечает все: устроенный кольцом караван, несколько палаток, костер с готовящимся на нем ужином, небольшое количество шиноби с протектором Конохи и… Тошико.       Мозг еще не успел обработать и осознать, сопоставить факты и изменить модель поведения. Да, он еще даже на землю не приземлился! А идущий на полшага впереди Узумаки уже метнулся в сторону малышки. Длиные цепи, будто издеваясь, замедленно стали выходить из его тела.       Кагами не успевал! Любая техника запоздает! Даже унаследованная от наставницы техника Шуншина казалась излишне медленной. Единственный способ спасти — уничтожить угрозу!       В следующее мгновение, происходит сразу несколько вещей. Узумаки одновременно прошивает деревянный кол, кусаригама, короткий танто и тонкое копье воды, а Тошико рывком отбрасывает себе за спину не успевающий ничего другого Шоджи. С небольшим запозданием, вокруг трупа (после таких ран не живут!) взрыхляют землю золотые цепи, куда более массивные, чем у захваченного странной сущностью Узумаки.       — То-сан! — Тошико растерянно вскрикивает, не понимая, что происходит.       — Не приближайся! — голос Мадары-сама непривычно резкий, обычно он рядом с племянницей так себя не вел, но сейчас был особенный случай. Недооценивать это существо никто не осмеливался.       — Думаю, на этом мы закончили, — Ашина-сан уже неторопливо подходит к барьеру. Величественные золотые цепи, исходящие из его тела, не оставляют сомнений, кто автор барьера. Узумаки чуть хмурится, прикасаясь к золотистым граням, вокруг губ на мгновение появляется хмурая складка. Стоящий внутри соклановец уже мертв, это любой подтвердит. — Вы же не расстроитесь от потери оружия?       Старый Узумаки не дожидается ответа. Его чакра вспыхивает, легко можно понять, что он внес изменения в барьер, что подтверждают разошедшиеся от руки цепочки символов. Барьер быстро перестает быть прозрачным, наливаясь темнотой, а стоит Ашине-сан убрать от него ладонь, как начинает быстро сжиматься, оставляя после себя пустоту. Часть земли и тело будто стирает из этого мира. Даже Шаринган не может уловить что-либо. Барьер просто на глазах превращается в маленькую черную точку, а после исчезает из этого мира вместе со всем своим содержимым.       — Когда все началось, я не спрашивал ничего, но сейчас я хочу узнать, что это за тварь, — голос Ашины-сана тих и безмятежен, но ему не нужно кричать. Ярость старого Узумаки ощущается четко.       — Кагами, останешься с Тошико, — Мадара-сама отдает короткий приказ, прежде чем исчезнуть. Хаширама-сан и Ашина-сан истаивают следом.       Молодой Учиха вздыхает. Ему не надо поворачиваться в сторону притихшей Тошико, чтобы понять степень ее любопытства. Он слишком хорошо знает дочь наставницы. Осталось решить, что говорить.       Продолжение следует…