Покажи, насколько ты крут.

Жизнь в первом моем отпуске мне однозначно нравилась. Здоровый сон ночью и положенный отдых днем после изнурительного валяния на лежаке, а главное - теплое море. Доброжелательные турки так и льнули к тебе в искренней надежде угодить. Еда была сносная, хотя я и не любитель ненужных приправ и травы, которую они совали в каждое блюдо, зато все это компенсировалось сдобой. Я открыл глаза и посмотрел на брата, который читал книгу, удобно устроившись на двух подушках. Простые очки в черной оправе делали его похожим на учителя или ботана с первой парты. Но при этом вид у него был чертовски милым, если такое вообще возможно. Брат взглядом бегал по строчкам. Закусив губу, он перелистнул страницу, а когда выдохнул, то на губе остался след от зубов, который тут же прошел. - Проснулся? - проговорил Артемий, и я поспешно отвел взгляд от его губ. - Не снимай очки, - вместо ответа сказал я. - Я и не знал, что у тебя есть фетиш. Что еще тебя возбуждает? - улыбнувшись, он отложил книгу и посмотрел на меня. За эти пару дней, что мы пробыли под солнцем, его кожа уже не так контрастировала с темными волосами, и белое постельное белье делало ее немного загорелее, чем она была на самом деле. Высокий и красивый парень лежит около меня, а не гуляет на всю катушку - неправильно как-то все это, чудно уж больно. - Видать, испарилось из очков противомудачье зелье. Что с ними, что без них - одинаковый. Удивительно, что несмотря на все наши с братом перипетии, рядом с ним мне было вполне комфортно. Бывало, что я сам начинал разговор, но дальше пары несостыковочных фраз дело не заходило. Зато молчать с ним было нормально. Тихо-спокойно поужинав, я под благовидным предлогом слинял от брата на назначенную встречу с пацанами. Когда я пришел в бар, ребята сидели за столом, неуклюже потягивая из соломинки бурду, которую все называли коктейлями, а мне казалось пойлом бесперспективным. Пьешь его весь вечер и только в туалет успеваешь бегать, и при этом ни в одном глазу. - Здорово, пацаны. Давно тут сидите? - я подошел к своим новым знакомым, но садиться не спешил. - Сами только подгребли. Надо бы накатить за знакомство, а то мы завтра сваливаем. Когда еще свидимся, - проговорил Серега и кивнул другу. - Сгоняешь? - Не вопрос, - ответил Виталя и пошел в сторону самого дальнего от моря корпуса. - У нас там еще запасы остались. Последняя литровая. Но если пивом запивать, то нормально будет. - Бля, парни, мне реально неудобно. Я тут с родней, даже не прихватил ничего, - бухать за чужой счет не по-мужски как-то, но где магазин, я не знал. - Не парься. Не оставим же мы тут тебя с петухами и ослиной мочой, - ответил Серега и для верности толкнул меня в плечо. Оно сразу понятно было, что сибиряки - парни мировые, а после второй, которая сразу пошла за первой, вообще стали лучшими друзьями. Пили мы быстро, громко ржа над личными историями. Я старался подробнее объяснить свою ситуацию, почему я, как крыса, сбежал от армии. Надавил на жалость и даже СМС показал, которые тетке слал с мольбой о возвращении домой. - Да понятно все, Колян. Нехуй там сейчас делать. Вон когда Виталя служил, в армии дело было, а теперь год там проебать, а как был без мозгов, таким и выходишь, - Сережа понимающе на меня посмотрел и улыбнулся. Он вообще был добряком, хотя и здоровый. И взгляд пристальным поначалу мне показался. Вот сеструхе такого парня надо, без выкрутасов, без гнили и с четкими понятиями, но при этом с пониманием ко всему относящегося. - Серег, а там кто ждет тебя? - я решил вопрос ребром поставить, тем более половины бутылки уже не было, и раз пять уже за пивом сходили - для запивки. - Не, так, кукушки разные вертятся, но мне они чисто для расслабона. Вон Виталя у нас - человек почти семейный. Девчонка его из армии дождалась. Путевая. - Серег, я без задней мысли. Сеструха у меня есть. Нормальная она, но у нас одна шваль осталась, шушера бестолковая. Я с Москвы отслеживаю ситуацию, но долго ли смогу контролировать? Я бы тебе ее телефон подкинул. Мы с ней реально похожи, а я вроде не урод. А так, смотри сам. Сергей, склонив голову, внимательным взглядом обвел мое лицо, задержавшись на губах, и снова посмотрел в глаза. Было заметно, что в голове у него активно работает программа "Фотошоп", которая из меня в его воображении бабу делает. - Диктуй, - сухо проговорил Серега и достал телефон. А дальше ушли вторая часть бутылки и еще пять бокалов пива. Настроение было лучше некуда - когда еще не вафля, но близок к этому состоянию. Моя душа просила разгуляева, Серега был ровный, как будто и не пил, а вот Виталя ушел в загруз. С таким настроением я знаком не понаслышке, у нас во дворе половина пацанов как за воротник зальют, сразу им неминуемо враги мерещатся, и тогда вместо моего положенного сна приходилось махать кулаками. - Че они сюда скалятся? - проговорил Виталик и расправил плечи. - По-любому в нашу сторону на своем нерусском буровят. Не нравятся мне они. Я не успел и слова сказать, как Виталя встал и направился в сторону компании немцев. Серега подорвался за ним и, положив руку другу на плечо, встал рядом. За Серегу вопросов не было, но Виталя конкретно нарывался, всей своей позой сообщая, что будет кровь. Я уже подходил к парням, как вдруг меня осенила утренняя мысль о хорошем племяше, а потом перед глазами встало теткино лицо, когда я папиросу смолил. Нехорошо это, некачественно я уговор с самим собой выполняю. - Гутен абенд, херры! - во все горло поздоровался я, не забыв улыбку на лицо надеть. - Ты решил сразу с херов начать? Витале только и надо это, а я думал - миром разойдемся, - тихо проговорил Серега. - Да не, это по-ихненскому "мужики" - херр или герр, точно не помню, - в ответ послышались приветствия. - Братана уводи, я разрулю все. Рад был, Сереж, с вами пообщаться. Если чего - пиши. Давай, брат. Удачи. - Я, я, натюрлихь! Не вопрос, мужики, наливай, - уже по-русски добавил я, понимая, что мой словарный запас немецкого закончился. - Чин, чин! Ага! Давай-давай, херр, держи стакан ровнее. Вот так! - я размахивал руками, жестами организовывая немцев. - Ну, что, вздрогнули! За сорок пятый! За Родину! Хорошо же мы вас тогда! Ага! Лыбься-лыбься, морда фашистская! - я расплылся в улыбке и поставил пустой стакан. - Данке шен! Ауф видер зеен, херры! Удачи, ага. Со спокойной душой и чувством выполненного долга я отошел от компании и направился к корпусу, чуть не столкнувшись с братом, который стоял в проходе между столиками, попивая коктейль. - Ты тут аниматором решил подработать? - проговорил он. - Тише, молчи, Артемушка, - я положил ему палец на губы, предотвращая их шевеление. - Все гут. Потихоньку идем баиньки. Ты мне ключик дай, а сам гуляй, родной. Я улыбнулся, потому что остатки здравого смысла подсказывали, что надо любыми методами сохранить мир в душе, иначе меня только тронь пьяного... Огребут все, и я в том числе. К моему удивлению, братец пошел со мной, приобняв меня за плечи. Сначала я хотел возмутиться, потому что пусть и покачиваясь, но идти я могу, вот только понял, что и брат мой передвигается неровной походкой, хотя по внешнему виду не скажешь. - Чего там пьешь? Колу? Пить охота, - проговорил я и протянул руку к стакану брата. - Колу, только с ромом, - ответил он и дал мне. Залив очередной бурды, я поставил стакан на ступеньках корпуса и добрался с братом до номера. Как только зашел, всякое желание покорять вершины улетучилось, и я увидел единственную цель - подушку. - Коля-Коля, хоть один день ты можешь провести без того, чтобы опозориться? Я когда тебя увидел перед компанией иностранцев, мне чуть плохо не стало. Но, заметь, я не настолько пьян, чтобы блевать от спиртного, - монотонно начал брат. - Ты чего буровишь, братец? Вроде, мы поняли друг друга, что вечера отдельно и спокойно проводим. Кого я тут опозорить успел? - футболка лежала на кровати, и я подумал, что зря ее снимал, махач грядет, а после него по-любому захочу освежиться на воздухе. - Коля, что ты опять кидаешься, как бык на красную тряпку. Я рад, что сегодня все закончилось мирно, потому что мне надоело постоянно присматривать за тобой. Ты ведь из... - Откуда я, ну давай, говори! Хрен ли ты замялся? С деревни? С периферии? Оттуда, куда самолеты не летают и поезда раз в неделю отправляются? А? Чего глаза вытаращил, давай, ну, откуда я? - Успокойся, не закатывай истерик. Я слишком устал, чтобы участвовать в этом, - Артемий развернулся и вышел на балкон. - Думаешь, я не знаю, что в твоей москальской голове творится? - вот завел же, урод, теперь не остановишь. - Чего? Понаехал еще один гастарбайтер в твою Москву? Говорит криво? Правил москальских не знает? Говором твою семью компрометирует, да? Вот расквасить бы тебе пятак, но ведь завтра мамка твоя пиздец всем устроит. Опять начнете говорить, что я вас позорю... - я посмотрел на брата, как он спокойно выдыхает дым, и потянулся за его сигаретой в надежде, что получится успокоиться. - Думаешь, только тебе, пижону, чувство стыда знакомо? Ты только представь, как мне стыдно было перед пацанами из-за тебя. Я вообще не знаю, как язык повернулся тебя родственником назвать. И ничего, епти, назвал. Смог, бля, не отказался. Заверил нормальных людей, чтобы по одежде тебя не судили. Врубаешься, Артемий? Не все по твоей семье судится, бывает, и ее судят, и, поверь, стыдно тогда мне бывает. Усек? Поцелуй был неожиданным. У меня сигарета из рук выпала, когда брат коснулся моих губ. На секунду замерев, он стал целовать меня, сам своим языком заставил мои губы разомкнуться. Остатки разума покинули мой мозг в тот самый момент, когда я ответил на его поцелуй. Я чувствовал, как его руки гладят мои плечи, Артемий прижимался ко мне всем телом. - Неправильно это, - прошептал я, отодвинув брата на расстояние вытянутых рук. Отрезвляющим звонком было, когда он сжал мои ягодицы. Тут любой хмель выветрится из организма, от такого поползновения на самую важную стратегическую точку. - Твои поцелуи, действительно, очень нежные, - проговорил брат, заставив меня покраснеть, и я порадовался, что в темноте этого не видно. - За это убивают, брат. По-настоящему так, нехило мочат, а потом тебя находят в канаве, - проговорил я, чувствуя, что мой голос сбивается, а мозг взрывается. Я убрал руки с плеч брата, поднял сигарету и потушил ее. Медленно, тем самым показывая, что все без обид, я зашел в комнату и только после этого с шумом выдохнул, ощущая, с какой силой бьется о ребра сердце. - Мы сейчас очень далеко от твоего города и других похожих, - я замер, услышав голос Артемия в комнате. - Мы просто чертовски перепили, Колян, чертовски перепили. Его дыхание обжигало мне шею, а потом я и вовсе перестал дышать, когда почувствовал его губы, скользящие по моей коже. Я боялся повернуться, не зная, что сделаю - отвечу ему или разобью лицо. Брат потянул меня к кровати, и я сделал шаг за ним, понимая, что момент, когда я мог отстраниться, безвозвратно упущен. Артемий сел и стянул с себя футболку, а я следил, как околдованный, за его плавными движениями. Он отодвинулся подальше и протянул мне руку. Я потерялся. Потерялся в желании этого тела, нежности его кожи и тихих стонах, когда я водил рукой по его члену. Я потерялся в его темных глазах, которые в сером полумраке были совсем черными, потерялся в его поцелуях, сам притягивая рукой его голову и с силой зажимая волосы в кулак. Я кусал свои и его губы, когда его рука быстрыми движениями доводила меня до оргазма, лаская мой член. Нереальная вседозволенность, свобода действий, не подкрепленная никакими понятиями. Легкость от невыносимой смелости, желание, которое превыше нерушимых правил. Только кончив, я в полной мере осознал, что совершил. Это было совсем не похоже на первую нашу с Артемием дрочку. И я поклялся себе, что этот дурной сон я забуду, и наутро буду спокоен, живя снова по понятиям, которые меня воспитали и сделали человеком.