Покажи, насколько ты крут.

Проснулся я от нереального сушняка. Димон лежал рядом, утыкаясь своим затылком мне в нос. Его волосы пахли шампунем, а тепло близкого человека наполняло умиротворением. Непонятно только, почему мы с ним оказались на одной подушке. Ясное дело, что соседствовать со ступнями, пускай и лучшего друга - радость небольшая, но я в упор не помню, как переполз к Димону. Второй раз проснулся уже один. Судя по звукам с кухни, друг готовил яичницу. Эх, достанется же такой парень какой-нибудь марамойке сисястой. Золото, а не пацан. - Коля, как твоя голова? - в дверях появился друг в одних трусах. - Бывало и лучше, - пробурчал я, натягивая джинсы, которые очень удачно валялись рядом с кроватью. - Давно встал? - Да только что. Бегом в душ сразу, думал - из крана всю воду выпью, давно так трубы не горели... - У тебя там, по ходу, пожар на кухне намечается. Я посмотрел, как Димон ускакал спасать остатки завтрака, и направился умываться. Неловкость появилась непонятно откуда, а таким чувствам между друзьями делать нечего. Димон прямой, без подвохов, вот и мне не надо строить из себя дебилоида. - Королевский завтрак, брат. Я серьезно подумаю над твоим предложением вместе жить, если ты так меня каждое утро провожать будешь, - произнес я. - Не вопрос, Колян. С меня не убудет, а ты реально тему в голове прокрути. Дело ведь говорю, да и держаться нам лучше вместе. Димон всегда дело говорит - тут никто не спорит. Понятное дело, что ему сейчас тяжело - месяца не прошло, как он с районом нашим простился. Ежу понятно, что у него есть только я, а у меня он. Держаться надо вместе. - Вроде, съедобно, чего ковыряешься? - Не лезет, брат. Полежать надо в обнимку с пивасиком. Зато на обед готовить не надо ничего, разогреем завтрак. Пиво с бутербродами заметно улучшало пищеварение и общее состояние организма, вот только слишком хорошо оно ложилось на старые дрожжи. Я чувствовал, как хмель бродит в крови, а Димкино плечо подпирает мое. Мы тупили в телевизор, почти не разговаривая, настроив звук на минимально возможные децибелы, чтобы голову не сильно травмировать. - Надо домой валить, - проговорил я и не шелохнулся, взглянув в окно, где предательски быстро темнело. - Зачем? Завтра выходной, проспимся и поедешь, - опять очень логично ответил Димон. Вот только домой мне надо было именно сегодня, потому что Артемия я не предупредил, а звонить ему не планировал. Кто он мне, чтобы я перед ним отчитывался? И все же не предупредил, а это нехорошо. - Я в пятницу съезжаю, собраться мне надо, а то на неделе не до этого. Да и попрощаться с родней нужно. Вроде как, - я постарался шевельнуться и снова завалился обратно. - Надо, брат, ломает, но надо. - Я тебя провожу до дома. - Это чего еще за херня? - я посмотрел на друга. - Коля, ты кипиш, не разводи. Просто головой кивни, тут без вариантов, - Димон улыбнулся, а я отвел глаза. Никогда не отводил, тем более от его взгляда, а сейчас не смог выдержать. И улыбку его видеть не могу, словно где-то косяк мой в воздухе повис, остался безнаказанным, необговоренным. - Слушай, брат, у нас вчера терки никакой не было? Провалы в памяти, вроде, не наблюдаются, а вот осадок конкретный, - я смотрел, как Димон надевает джинсы. - Коль, я... Нормально все. Доехали мы до моего дома к вечеру. Я удивлялся, что с Димоном путь был в три раза короче, чем я один проделал накануне. Мой кретинизм меня добивал, и не хотелось перед другом откровенно палиться. Хотя он знал меня лучше, чем я сам. - Вот, собственно, тут мои родственнички и обитают. Ты сам-то как? Доедешь обратно? - теперь, стоя перед теткиным домом, идея с провожанием меня казалась еще более неадекватной. - Я доеду, не волнуйся. Мне было важно знать, что ты нормально добрался. - Ты меня чего опять за бабу принимаешь? То встретить надобно, то проводить до подъезда. Димон, ты ведь меня знаешь: случись чего - и я в асфальт катать буду сразу, потом разбираться, - я постарался улыбнуться, но осадок от взгляда друга снова стал напоминать о себе. - Ладно, брат, на улице ночь, дуй домой. - Коля, ты... Знаешь, а ведь это уже давно... Наверное, даже всегда. Просто там, понимаешь... Ты ведь помнишь, что там нельзя, а тут... Я ведь не шутил вчера... Я давно тебя спящим не видел... Помнишь, сколько раз на Елей ходили, там хорошо... Я ведь по дому тоже скучаю... Но Москва красивая и ты... Ты тоже.. Коля, я ведь... Неужели ты... Где-то посередине речи я перестал его слушать. Смысл изначально до меня не донесся, но внутри все сжалось и боль такая... Это же неправильно - от инфаркта в моем-то возрасте, еще и двадцати нет. Но боль нарастала и рвала все внутри, а удара не случалось. - Коля, я... Помоги мне, пожалуйста, ты ведь всегда мог... Ты ведь тоже, я ведь не... - Ты кончай тут телиться, стоишь в чужом дворе и мямлишь, будто кто по мозгам настучал. Не вникаю я твою несвязную речь. Я пойму, брат, все пойму. Ты только скажи, что пиво хорошо вставило, и ты меня попутал с кем-то. Димка стоял и смотрел на меня, как будто впервые видел. Неужели и правда окосел? Вот только доза ему побольше нужна, с бутылки не улетит. И я не улечу. Но внутри все органы такие кренделя выдавали, что блевать и плакать хотелось одновременно. Что-то рушилось на моих глазах, что-то очень прочное и крепкое медленно трескалось во мне. - Так вот какой твой друг Димон, - проговорил брат, делая явное ударение на слове "друг". Я почувствовал Артемия давно, с самого начала моя спина ощущала его взгляд из окна, я знал, что он не пропустит шоу, которое сам же и создаст. - Так вот какой твой двоюродный брат. Впервые мне с такой силой резанула по ушам наша родственная связь. Что-то все не задалось. - Коля, тебя провожают? Это так мило. Коля-Коля, не знал, что ты без кавалеров теперь передвигаться не можешь. Друг сделал шаг вперед, и я увидел знакомую улыбку и блеск в глазах. Димон хотел показать, насколько крут, быстро и четко. Ему всегда удавался первый удар, но не сегодня. - Уйди, Колян. Твой брат не прав сейчас был, - прошипел Дима. Я стоял перед Артемием, загораживая его, совершенно отчетливо понимая, что приму на себя любой удар, направленный в его сторону. Просто потому, что так правильно. Потому что не стоит его лицо портить из-за какой-то глупости. Мое можно. - Кончай, брат. У него просто шутки такие. Он тебя обидеть не хотел, - проговорил я, смотря на друга, который глядел через меня на Артемия. - Он не меня обидел, он тебя обидел, Коля. - Меня не нужно защищать, Димон. Я привык знать, что ты рядом или мою спину прикрываешь, но не надо быть впереди меня. Меня задеть не так просто, а у кого получится, с тем сам я диалог вести буду. Я знал, что Артемий ухмыляется, видел это своим затылком. Но перед глазами был мой лучший друг, которого я остудил прилюдно. Не дело это. - Давай тут заночуем. Его родаки свалили, истерить не будут, - проговорил я, стараясь загладить свою вину. - Спасибо, но я домой. Сам видел, как неплохо я устроился. Тогда... Тогда словимся, Коля. И ты подумай насчет переезда ко мне. Димон повернулся и ушел, а я смотрел, пока он скрылся из вида у остановки. Артемий тоже тут же ушел домой, прошипев себе под нос очередную гадость, как маленький обидчивый ребенок. - Так и знал, что ты тут смолишь от злости, - пробормотал я, выходя из лифта. - Будешь? От сигареты я отказался, хотя курить хотелось нещадно - боялся, что мое настроение станет еще хуже. Когда я вышел из душа, дома было подозрительно тихо, и где-то внутри меня промелькнула надежда, что Артемий свалил гулять. Но брат никуда не ушел, слабый свет горел из нашей комнаты. - Ну так что, Коля, хорошо твой друг устроился? Я передернулся от голоса брата, желая заткнуть уши, раз его хавальник не в состоянии завалить. Тряпкой совсем стал. - Помолчи, ладно? - как можно спокойнее проговорил я и обвел глазами полупустую комнату, вспоминая, как приехал сюда всего-то несколько месяцев назад. - Мне ведь интересно. Удобное ли гнездышко? - не унимался Артемий. - Замолчи, - прошептал я и посмотрел на него. Брат восседал на столе и следил за каждым моим движением. Агрессии явной в нем не было, а вот злость была. Губы не изогнуты в ухмылке, а плотно сжаты, он подбирал каждое слово, выплевывая мне его в лицо, стараясь задеть. Его лицо не перестало быть привлекательным, но стало отталкивающим. В груди снова стало больно от осознания того, что этот человек может меня ненавидеть. Возможно, всегда ненавидел. Я ведь всего лишь бедный родственник из провинции. - А ты какой молодец, красавчика такого отхватил. - Заткнись. - А главное - как он носится вокруг тебя! В обиду не дает. - Заткнись же! - Расскажешь братику, как он? М? Я ударил со всей силы, с криком, вырывая из себя все свое бессилие. Боль сразу передалась от костяшек всей руке, а крышке стола все было ни по чем, она ведь деревянная. - Заткни хлеборезку, пока я ее сам не прикрыл, - я шипел ему в лицо, сжимая и разжимая кулак, напоминая себе о боли, чтобы не сорваться. - Не смешивай его с грязью. Он не такой, он не такой урод, как... ты. - Коля-Коля, ты почти прав, - Артемий нажал на выключатель настольной лампы - единственного источника света в комнате. - Он не такой урод, как мы. Брат коснулся моей щеки губами. Один легкий поцелуй, второй, третий. Я не шелохнулся и лишь приоткрыл губы, ожидая, когда дойдет очередь до них. Да, Димон - не такой урод, как мы. Таких уродов вообще больше нет, и я сам взял лицо брата в свои руки и поцеловал. Много ли надо человеку, чтобы задохнуться? Раньше я думал, что всего-то в воду мордой окунуть и подольше не вынимать, а оказывается - можно захлебнуться чувствами, которые рвут тебя на части рядом с нужным тебе человеком. - Коля, - шепот брата вернул меня к реальности, в которую не хотелось возвращаться. Артемий потянул меня на кровать, и я сделал шаг за ним, надеясь, что смогу подобрать слова, чтобы прекратить это сумасшествие. Но не нашел. Брат лежал на спине, а я стоял, как баклан, и следил за тем, как он стягивает с себя джинсы. - Иди ко мне. Я смотрел на руку, которую он протянул мне, перебирал в голове правила, но не смог найти подходящее, чтобы отойти. Не было ничего важного. Только он. Я был сверху, между его широко раздвинутых ног. Поза, в которую каждый поцак мечтает завалить бабу. А я мечтал завалить его. В самый первый раз, когда услышал его язвительный тон и увидел насмешку, я хотел все изменить. Сейчас Артемий выгибался, губы были приоткрыты и легкие стоны наполняли комнату. Да, именно так должно выглядеть его лицо. - Темка, - вырвалось у меня. Брат сильнее вцепился в меня, помогая себе рукой, а я целовал его губы, шею, плечи. Он абсолютно прав - это мы уроды. Я осторожно сполз с кровати и побрел в ванную, отмахиваясь от мыслей, которые норовили вскрыть мою голову, как консервную банку. Когда я вернулся, Артемий лежал под одеялом в обнимку с телефоном. - Спать пора, поздно уже, - пробормотал я и сделал шаг к своей кровати. - А, к ебеням все. Двигай задом, Артемушка. Рядом с братом было тепло и странно, совсем не так, как с Димоном. Пока я гадал, стоит ли его обнять или же не баба - нежиться, он сам положил на меня свою руку, а голову устроил на плече. Вот все же мамка порядочным меня вырастила: мужик на меня части тела раскладывает, а я не то, что не скинул их, а даже и не шелохнулся. Проснулся я в четвертый раз от боли в затекших конечностях. Вот стопудово братец тоже нихрена не спал, зачем тогда притворяться? За долгую неудобную ночь я осознал две вещи: первое - понятия понятиями, а Артемий - это Артемий, а второе то, что к Димону переехать я никак не смогу. - Коля, ты ведь не уедешь в общежитие? - проговорил брат, наконец-то отодвигаясь от меня. - С какого это? Я за это место два месяца боролся! Артемий посмотрел на меня, сжав губы. Что я снова не так сказал? - А на выходных сюда будешь приезжать? - приподнявшись на локте, спросил он. - На выходных? На выходных буду, - я улыбнулся, смотря на Артемия, наконец-то понимая, что не все нормальное является нормальным.