Новый день

Джейн спит в кресле. Тереза потягивается в постели и глухо стонет сквозь зубы. Нужно вставать. Нужно исправить ошибки вчерашнего дня. Ей нужно увидеть лицо ублюдка. Грудная клетка болит, не исключено, что у нее трещина в ребре. Снова. И если бы все было как раньше, она бы наверно смалодушничала и дала бы себе выспаться. Но Джейн спит в кресле, а значит нужно вставать. Лисбон встает с постели и раздвигает шторы. — Доброе утро, — она вздрагивает от неожиданности и заливается краской — короткая футболка, в которой она спала, почти не скрывает ноги, и вчера Джейна она разбудила, когда привела себя в порядок и приготовила завтрак. — Ты прости, я перебрал вчера и ключи потерял. Попросил разрешения переночевать у тебя, ты разрешила. Я не буду тебе мешать, сейчас умоюсь и уйду. Лисбон поворачивается к нему лицом и замирает. Джейн смотрит ей в глаза, и в его взгляде она видит тоску и боль. — Джейн… С тобой все хорошо? — Да, — он поспешно отворачивается, а она отмечает отросшую щетину на его щеке. — Дже-ейн, что вчера произошло? — Ничего. Я потерял ключи. Переночевал у тебя. Накинь на себя что-нибудь, пожалуйста, мне неловко. Лисбон натягивает халат и проходит мимо него в кухню. — И, Тереза, кофе я не буду… — Я знаю. У меня есть чай. Что-то однозначно происходит, все стало как-то иначе. Лисбон отстранено готовит бутерброды и ставит перед Джейном тарелку. После чего берет в руки телефон. — Лисбон, ты только не удивляйся. Выполни то, что я сейчас попрошу тебя сделать… — Джейн, одну минуту, мне нужно позвонить. Она набирает брату, после этого звонит Чо. И понимает, что Джейн напряженно вслушивается в ее разговор. Лисбон тянется к тарелке, чтобы убрать со стола, когда Джейн берет ее за запястье и поворачивает руку ладонью вверх, рассматривая шрамы. — Тереза, что это? — в его голосе она слышит неподдельное удивление. И осознает, что он назвал ее по имени. Джейн обходит стол, не выпуская ее запястья, и аккуратно приподнимает рукав к локтю. Ведет пальцами по тонким белым шрамам, медленно, словно считает. Потом поднимает голову и глядя в глаза спрашивает: — Сколько? — Что? — Сколько дней? — Почти год, — едва слышно шепчет она, и через мгновенье чувствует, как он прижимает ее к себе. По щекам катятся слезы, и Тереза всхлипывает, обнимая его. Почти год изо дня в день. Кровь барабаном стучит в висках. — Я так и не выяснила, кто он, — сквозь слезы шепчет она. — Ничего. Ничего… Крутится на языке, что это не важно, но Джейн молчит. — Джейн, не ходи сегодня в тот дом. На встречу. Там Рэй Мартин, я расскажу тебе все, что знаю, но это не он. — Хорошо. И мы не пойдем на телевидение. Просто поверь мне, что это не поможет. Она медленно поднимает голову и спрашивает. — Он убьет меня? — Да, — отвечает Джейн и Лисбон видит, как блестят от слез его глаза. — Сколько дней было у тебя? — Достаточно, чтобы сойти с ума. — Что будем делать? — Тереза понимает, что она бы оставила все как есть. Но готов ли он остановиться? — Я не знаю, — безразлично отвечает он. Слишком близко и слишком желанно. Он опускает голову, легко касаясь губами ее губ. Не целует даже, все ждет, что она оттолкнет его. И наконец понимает, что не оттолкнет. Чудовищная накопившаяся усталость прошлых дней, боль, которую приносили ранения, страх — дикий, животный — потери, а еще глухое чувство безысходности — ненадолго отступают. Он выцеловывает каждую отметину на ее теле, все еще не веря, что он больше не один. Она доверяется ему, без оглядки и без смущения, выгибаясь навстречу его ласкам. — Тереза, — он запускает пальцы в ее мягкие волосы, ловит взгляд и говорит то, в чем признаться себе нужно было уже давно, — я люблю тебя.