***
Наруто,Саске и Гаара уходят со школьного фестиваля раньше времени, потому что Киба прислал им смс с текстом, что настоящая вечеринка проходит у него дома прямо сейчас, и если они не хотят пропустить всё веселье, то им следует «тащить свои задницы», как можно быстрее. Парни идут пешком, торопливо перебирая ногами и смеясь по пути над россказнями Узумаки, которые тот сочиняет прямо на ходу. Саске чувствует подступающее наваждение, когда встречается со смеющимися озорными и одновременно дерзкими глазами Наруто, и временами выпадает из реальности, теряясь в опьяняющем омуте этих глаз. Блять, это уже слишком. Учиху снедают самые разные мысли. То он готов послать к черту весь мир, сжечь нахуй планету, лишь бы продлить момент зрительного контакта с Наруто, то хочет провалиться сквозь землю, лишь бы спастись от этого губительного чувства, которое теплится у него в сердце и заставляет несчастный орган биться так быстро, что голова начинает кружиться из-за этого. — Саске, о чём думаешь? — Узумаки закидывает руку на плечи Саске, заглядывая прямо ему в глаза, и Учиха напрягается, потому что иначе он просто превратится в лужу. — Да ни о чём. — Тогда сделай лицо попроще, друг, а то ты какой-то слишком серьезный, — Узумаки хлопает его по плечу и отстраняется, и Саске хотел бы вдохнуть, но грудную клетку сковало тяжелыми цепями всего лишь одно слово. «Друг». Друг, блять. Саске хочется рвать и метать, потому что он чувствует так много, и все эти эмоции сжирают его изнутри, сжигают сердце и легкие, что воздуха перестаёт хватать, а голова кружится от водоворота мыслей, а этот уссуратонкачи называет его всего лишь другом. И в этот момент Учиха хочет развернуться и уйти домой, чтобы унять тот ураган, что бушует внутри него и ломает кости, выворачивает органы и душу наизнанку, но он думает, что это слишком тупо, поэтому рисует кривую ухмылку на губах и продолжает шагать рядом с Узумаки.***
В доме Инузука парней встречает сам Киба, его сестры и мама. Женщина приветливо улыбается друзьям сына. Видно, что она строгая, держит своих детей в дисциплине, но в то же время она своя в доску с каждым из них, и чета Инузука производит впечатление очень крепкой и дружелюбной семьи. Глядя на такие семьи, Саске невольно думает о своих родителях. Он, к сожалению, не так много о них помнит, но ему нравится думать, что если бы его родители были живы, то их семья была бы такой же дружной, как у Наруто или Кибы. — Эй, что за дела? — Наруто наклоняется к Кибе и шёпотом негодует. — Почему твоя мама здесь? — Не ссы, Узумаки, она уже уходит, просто хотела с вами поздороваться. Ты, что, маму мою не знаешь? Саске едва сдерживает смех, который так и хочет сорваться с губ, когда мама Кибы подлетает к Узумаки, и тот резко отпрыгивает от друга, кланяясь и энергично здороваясь с женщиной. Она, в отличие от Учихи, не сдерживает себя и разражается громким смехом и шутит над Наруто. — Ты прям как Минато, честное слово, — Цуме похлопывает Узумаки по плечу и смеётся. — Он тоже неожиданно становится чересчур вежливым, и это постоянно сбивает меня с толку. Наруто неловко хихикает, а Киба говорит, что у Наруто приступы внезапной вежливости выражены ярче, чем у его отца, и «изящно» меняет тему, представляя матери Саске и Гаару. Последний вежливо кивает, улыбнувшись, и охотно отвечает на объятия женщины. — Здравствуйте, — просто и сдержанно отвечает Учиха и теряется, когда Цуме обнимает его. Не по-матерински нежно, а как отец сына, как-то по-свойски, что ли, и Саске растерянно хлопает глазами, но заметив ухмыляющиеся лица Наруто и Кибы, возвращает своему лицу привычное выражение. — Добро пожаловать в нашу семью, — хлопает его плечу женщина. Эдакий жест, означающий «ты свой». — Не будь таким серьезным, Саске. Улыбнись, а то выглядишь так, будто съел лимон. Учиха невольно улыбается уголками губ и переводит взгляд в сторону, чтобы «убежать» от пристального взгляда Цуме. — Боже, он ещё и смущается, — умиляется женщина, смеясь. — Он мне нравится, — говорит она и, еще раз похлопав Саске по плечу, удаляется в комнату, чтобы поторопить мужа. Гаара и Саске выдыхают и расслабляются, когда за родителями Кибы закрывается дверь. Цуме ещё строгим голосом предупреждает сына что его ждет, если он с вечеринкой выйдет за границы дозволенного. Киба нетерпеливо кивает, дакает и плавно выпроваживает шебутную мать за дверь. — Ну, всё, предки уехали и вернутся завтра вечером, — довольно изрекает Киба, когда дом, наконец-то, остается в их полном распоряжении. — Так что давайте повеселимся, мать вашу!***
Киба летает по дому, завершая приготовления, и периодически поторапливает ворчащего Узумаки, которого он тоже запряг на приведение дома в порядок. — А почему Гаара с Саске прохлаждаются? — негодует Узумаки, держа коробки с пиццей, пока Киба рассчитывается с курьером. — Потому что они тут в первый раз, они — гости, и их пока невежливо использовать в качестве рабочей силы. — А я не гость, значит? — Ты уже тут как дома, так что хватит гундеть, задолбал. Пока Наруто с Кибой, препираясь между собой, расставляют пиццу и разливают напитки, любопытный Гаара осматривает дом, останавливается у книжной полки и едва ли не визжит от восторга, когда замечает приличную коллекцию виниловых пластинок и старенький патефон и ахает, перебирая пластинки и встречая названия любимых исполнителей и композиций. Саске время от времени хмыкает и соглашается с другом, когда это нужно, но в целом за сутью беседы не следит, вместо этого листая ленту в соцсети, и едва не выворачивает шею, когда резко оборачивается на короткий нецензурный крик Гаары, который быстро закрывает дверь, ведущую в сад. — Как много собак, — удивленно изрекает Гаара. Киба смеётся, бросает все заботы на Наруто и гордой выправкой шагает в сторону Гаары, который всё еще стоит у стеклянной двери и смотрит на собак, что резвятся на улице. — Удивлён? — начинает Киба, и Наруто закатывает глаза, потому что знает, что друг пошел хвастаться своими питомцами перед Гаарой. Киба вечность может рассказывать историю клана Инузука, о собаках и так далее. Наруто слышал её раз двадцать, не меньше. — Ну, еще бы, — восклицает Гаара, озираясь по сторонам и пытаясь сосчитать собак. — Охренеть, они еще и огромные. — Папа рассказывал, что в древние времена наши предки славились за использование приручённых собак в бою. Во времена битв и сражений их называли «нинкен». Это собаки, обладающие развитыми органами чувств, а также эффективно взаимодействующие с воинами. — Киба замолкает, вдоволь упивается удивленным лицом Гаары и игнорирует скептическое выражение лица Саске. — Но сейчас, в мирное время, это слово утратило свою актуальность, так что сейчас нинкены защищают территорию и своего хозяина. Каждый член семьи Инузука связывает свою жизнь с собственным Нинкен. Мы вместе проходим жизненный путь, срабатываемся и просто любим друг друга, — заключает Киба и подмигивает. — Значит, и у тебя есть питомец? — спрашивает Гаара. — Да, — кивает Киба. — Видишь того белого, который лежит у дерева? Это Акамару, мой нинкен, — гордо произносит Инузука. — Конечно, ему еще нужно многому научиться, я дрессирую каждый день, но ему всё равно еще далеко до Куромару. — Киба показывает на большую собаку, больше похожую на волка, с повязкой вместо одного глаза. — Он вообще мощь. Он слушает только маму, так что лучше его лишний раз не дразнить, иначе потрепает так, что мало не покажется. А вон те трое одинаковых принадлежат моей сестре. Выглядят они мило и любят ласку, но если почувствуют угрозу, то становятся капец какими агрессивными. — Ну, ты закончил, не? — встревает Узумаки, крича с кухни, на что Киба закатывает глаза и тихо ненавидит Наруто. — Чеши сюда и доделывай всё, задолбал. — Я тебя потом с Акамару познакомлю, — говорит Киба, удаляясь в сторону кухни. — Он у меня парень дружелюбный.***
Вечеринка объявляется открытой, когда дом заполняется гостями в костюмах, музыка гремит из колонок и все весело. Саске находится в легком замешательстве, когда музыка начинает играть громче, а руках у гостей появляются стаканчики с алкоголем. Он не был к такому готов, ведь, в конце концов, они всё еще школьники и по закону им нельзя спиртное еще, как минимум, три года, но появляется Киба, буквально из ниоткуда, и разрушает его сомнения на этот счёт. — Серьезно? Ты выглядишь как заядлый бунтарь и пугаешься выпивки? — удивленно восклицает Киба. — Расслабься, Учиха, — шепчет Инузука, подливая еще немного пива в нетронутый стакан Саске и по-заговорщически сверкнув глазами, теряется в толпе, и Саске думает, что ничего страшного не случится от одного стакана. Гаара сцепился языками с каким-то парнем, который тоже увлекается комиксами, так что Саске в какой-то момент теряет его из виду и примыкает к Узумаки, который в свою очередь краем глаза следит за ним, и Саске ему за это очень благодарен, потому что чувствует себя неуютно среди толпы незнакомых людей. Наруто вкратце рассказывает Саске обо всех гостях, которые оказываются бывшими одноклассниками блондина. Саске хмурится, когда Узумаки вскользь упоминает, что раньше в классе им с Кибой приходилось несладко, но они смогли уладить все конфликты и разногласия. Учиха бы, наверное, не смог вот так веселиться с теми, кто тыкал в него пальцем и считал отбросом только потому, что он выглядит иначе. Саске бы такого не простил и не забыл. Но у Кибы с Наруто немного другой нрав, они более отходчивые и не скупятся на второй шанс. К полуночи все гости уже разгоряченные и веселые, но всё еще держат себя в руках, и вечеринка не превращается в месиво с пьяными подростками. Саске постепенно осушает второй стакан и чувствует себя уже не так зажато рядом с другими людьми. Он поддерживает беседу, не грубит назойливым девушкам, которые городят тупые, по мнению Саске, речи и делают совсем неуместные комментарии. Учиха не заостряет внимание на всякой ерунде, расслабляется и просто хорошо проводит время со своими друзьями. Периодически из толпы выныривает Гаара, рассказывает какую-нибудь новость, которую услышал от нового знакомого, и снова растворяется среди незнакомых лиц, но Саске больше не чувствует себя потерянным, да и Наруто всегда находится в поле зрения. Итачи звонит, когда на часах половина второго. Вообще-то он звонил уже несколько раз, но младший Учиха не слышал и отвечает только на пятую попытку брата. — Ты где? — почти сразу выпаливает Итачи в трубку. — У друга, — отвечает Саске и чувствует вину за то, что не предупредил Итачи и заставил его волноваться. — У какого друга? — строго произносит Итачи. Он зол и напуган одновременно, потому что раньше Саске не пропадал где-то там ночью. Итачи всегда знал где, с кем и что делает его младший брат. — Ты видел время? — Да, я видел. Прости, что не предупредил. Не волнуйся за меня. Я с Гаарой. Саске знает, что это сработает, потому что Гаара был тем, кому Итачи мог доверять. Он знал, что если Гаара рядом с Саске, то с последним всё будет хорошо. Потому что Гаара не раз вытаскивал Учиху из передряг и заступался, когда это было нужно. Так что он заслужил доверие Итачи, и Саске это знал. Знал, что Итачи перестанет сходить с ума, если будет уверен, что Саске не один. — Когда ты планируешь вернуться домой? — голос Итачи всё еще строгий, но звучит уже немного спокойнее. — Скоро, я думаю, — запинается Саске. — Ладно, если что, сразу звони, и я приеду за тобой, — говорит Итачи. — А об остальном поговорим дома. — Хорошо. Саске нравится, что Итачи не истерит по любому поводу. Он знает, что брат постоянно волнуется за него, иногда даже слишком, но он никогда не закатывает скандалы из-за этого, и за это Саске всегда будет благодарен Итачи.***
Большая часть гостей разошлась по домам, и под конец осталось уже всего ничего народу. Музыку сделали потише, и оставшиеся гости ведут друг с другом тихие разговоры на совершенно разные темы. Киба пошел выпускать собак из вольера, который больше напоминает мини-дворец. Впрочем, это неудивительно, учитывая тот факт, что все члены семьи Инузука из поколения в поколение боготворят четвероногих питомцев. Наруто шумел на кухне, убирая мусор в пакеты. Саске бесшумно проник на кухню, чем слегка напугал Узумаки, который вынырнул из-под стола, куда залез за закатившимся стаканчиком. — Черт, Саске, ты — призрак или что? Учиха ухмыльнулся. — Я надеюсь, ты не наложил в штаны, пугливый котёнок. Наруто фыркает. — Вместо того, чтобы язвить, собери-ка объедки от пиццы. Саске хмурится и морщится одновременно, потому что собирать чужие объедки ниже его достоинства. — Ай, твою мать, — шипит Наруто, роняя на пол стаканчики. — Какого хрена ты делаешь? — ворчит Саске, словно это его труды загубили только что, но сразу перестает злиться, когда замечает кровь у Наруто, которую тот уже готовится слизать с пальца. — Ты — идиот? — Саске подлетает к Наруто и хлопает его по руке. — Нельзя. Нужно обработать. — Да это ж царапина, так заживёт, — отмахивается Узумаки и снова тянется языком к ране, за что получает очередной шлепок по руке. — Ты разве не знаешь сколько бактерий у нас в ротовой полости? — Не делай из этого трагедию, Саске. Я постоянно так делал и ничего, не умер, как видишь. — Да блять, хватит, — Саске в очередной раз останавливает своеобразную попытку друга «обработать» рану. — Промой под проточной водой, а я пока поищу аптечку. — О, господи, — тяжело вздыхает Узумаки, но всё равно открывает кран с холодной водой. Через минуту Наруто сидит на стуле с надутыми губами и смотрит, как Саске обрабатывает рану йодом и достает лейкопластырь. — Порез прошел прямо над суставом, так что походи пока с пластырем. — Угу, — бурчит Узумаки. — Ты как моя мама. Она тоже любит раздувать из мухи слона, — улыбается Наруто, но замолкает, наткнувшись на строгий взгляд Учихи. — Ну, спасибо, что ли, — говорит Узумаки, когда Саске убирает йод и ножницы в аптечку. Саске, молча, возвращает аптечку на место и принимается убирать остатки пиццы. Не из-за того, что Узумаки порезал палец. Господи, подумаешь. Саске бы заставил его самого убирать весь мусор, будь тот даже после операции, если был бы уверен, что Наруто в порядке. Сейчас же Саске убирает объедки лишь потому, что ему срочно нужно себя чем-то занять, чтобы развеять мысли о губах Наруто и о том, какие они на вкус. Лучше ему заняться объедками и подумать о том, где бы взять новый мозг. Среди тихой атмосферы дома с приглушенной музыкой звонок Наруто кажется слишком громким. — Папа, — читает имя на дисплее Наруто и под пристальный взгляд Саске отвечает на звонок. — Уже собираюсь, да. Нет, приезжать не надо. Мы с Саске вместе пойдем. Учиха дергается, когда слышит своё имя, но виду не подаёт и старается сохранять хладнокровие, когда Узумаки подходит ближе и сметает одним движением всё в пакет, который держит Саске. — Остальное к черту, сам уберет, — говорит Узумаки, касаясь руки Саске, чтобы тот отпустил пакет. — Пошли домой.***
Ночь выдалась на удивление тёплой и звёздной. Наруто просто пялится в звездное небо и выглядит как ребенок. Он давно снял линзы, и теперь его глаза отражают в себе ночное небо и кажутся еще более глубокими. Они сверкают созвездиями, и Учиха очень жалеет о том, что не знает названия ни одного созвездия, поэтому он рассказывает то, чему учил его Итачи, когда он был ребенком. — Мой брат мне говорил, что ушедшие в иной мир дорогие нам люди превращаются в звезды и смотрят на нас с неба. Он говорил мне: «Если когда-нибудь тебе будет очень одиноко — посмотри на звезды. Мама с папой всегда будут там и укажут тебе путь». Узумаки хоть и знал о трагедии Саске, но слова друга всё равно проходятся ножом по его сердцу, но Наруто не подаёт виду и улыбается, продолжая смотреть на небо. И его улыбка сейчас такая чистая, нежная и грустная, и оттого слишком прекрасная, чтобы Саске захотел запечатлеть её в памяти. — Пока ты помнишь, они всегда будут с тобой, — вдруг произносит Наруто и переводит взгляд на Саске, который рефлекторно отворачивается к звездам. — Никогда не забывай о них. То, как они жили, кем они были, сделало тебя тем, кто ты есть. Они — часть тебя. А ты — часть их. Так что они всегда с тобой. — Спасибо, — говорит Саске севшим голосом. — Правда, когда они погибли, я потерял память, потому что был с ними в машине, так что я сейчас знаю о них не так много, как хотелось бы. — Но ведь у тебя есть Итачи, и ты всегда можешь спросить у него. — Могу, но я боюсь сделать ему больно. Он никогда не говорил со мной о родителях. — Может, он делал это по той же причине, что и ты? Хотел тебя защитить, но ты имеешь право знать, Саске. А то получается, что вы сами по себе переживаете боль от утраты родителей. Это неправильно, я думаю. Учиха не отвечает, и они с Наруто пару минут идут в тишине, глядя на усыпанное звездами небо. — Сегодня был хороший вечер, — Саске переводит тему, потому что знает, что если продолжить думать о погибших родителях, то снова будет чувствовать себя плохо. — Это да, — отвечает Узумаки. — Крутая была вечеринка. — Особенно тот тип, что налепил себе щупальца Дейви Джонса. — Они были такие уебанские, если честно. — Да, — соглашается Саске, и они вместе смеются. Узумаки рассказывает, как однажды в детстве Кушина хотела нарядить его на утренник котом в сапогах, но ему это не понравилось и он разорвал себе рубашку и обвел глаза её красной помадой, которую стащил с её туалетного столика. — Я хотел быть пиратом, а мама говорила, что пираты на утренники не ходят, — смеялся Наруто. — Но я не был бы её сыном, если не был бы таким же упрямым, как мама. Так что я просто решил из кота в сапогах смастерить пирата. Мама нарядила меня и оставила без присмотра буквально на пару минут, потому что забыла галстук-бабочку в машине, и пока она ходила за ней, я разорвал рукава и один из них завязал себе на голову, достал из кармана помаду, обвёл глаза, нарисовал какую-то кривую тату на руке и считал, что выгляжу не просто классно, а нереально охуенно. Хотя на деле, я выглядел как бомж с воспалёнными глазами. — Зато сегодня твоя мама увидела бы лиса и получила то, чего хотела давно, — замечает Саске. — Не думаю, что она хотела получить демона, пожирающего заблудшие души, — смеётся в ответ Узумаки. — Возможно, — соглашается Учиха. — А Итачи вообще никогда не заморачивался. Он просто покупал мне ободок с ушками. Либо кролика, либо кота. — Любопытно посмотреть на тебя с ушками кота, — произносит Наруто, широко улыбаясь. — Интересно, ты выглядел так же смешно, как в тех своих заколках, а, Саске-тян? — Возможно, я выглядел достаточно хорошо, чтобы заставлять девчонок визжать, в отличие от бомжей с воспаленными глазами. — Окей-окей, твоя взяла, — сдаётся Узумаки и вдруг восклицает: — О, смотри, это же Большая кастрюля! — Что? — не понимает Саске и пытается разглядеть какую-то кастрюлю, на которую указывает Узумаки. Это оказывается созвездие Большой Медведицы, но ни один из парней не знает точного её названия. — Дебил, что ли? — тем не менее выдыхает Саске с умным видом. — Это созвездие как её там... — Учиха пытается вспомнить слова Итачи, который рассказывал ему про звезды, Солнце и планеты, но в памяти ничего не всплывает. — Созвездие Большой кастрюли, говорю же, — настаивает Узумаки. — Никто не называет созвездия кастрюлями. — А вон там Малая кастрюля, — не унимается блондин. — Сам ты кастрюля, придурок. — Сам ты придурок, — защищается Узумаки. — Смотри, это ковш с ручкой. А ковш с ручкой — это кастрюля. Значит, это созвездия Большой и малой кастрюль. — Ты сейчас серьёзно? — А что? — хлопает глазами Наруто. — Всё логично. Учиха вздыхает, понимая, что спорить с Узумаки бесполезно. Если он решил, что это кастрюли, то хрен кто его разубедит. Наруто отвлекается от «кастрюль», когда они с Саске доходят до переезда, а значит, пора прощаться и расходиться в разные стороны. Если быть честным, почему-то он не хочет. чтобы этот вечер заканчивался. Кажется, что завтра Саске не будет таким, каким был сегодня. Снова закроется наедине со своими переживаниями и будет держаться на расстоянии. Узумаки не хочет, чтобы «сегодня» исчезло. — Наруто, — голос Саске звенит неожиданно для задумавшегося Узумаки, так что он немного даже опешил, когда увидел флешку в протянутой руке Саске. — Что это? — непонимающе хлопает глазами Узумаки, глядя то на флешку, то на Саске. — Просто возьми, — произносит Учиха. — Хочу, чтобы ты послушал. Узумаки медленно принимает флешку из рук Саске, хоть по-прежнему ничего не понимает. — Что там? — не унимается он, из-за чего Саске вздыхает. — Просто песня. — А ты на телефоне не можешь её включить? Зачем такие сложности? — Нет, — отрицательно мотает головой Саске. — Я хочу, чтобы ты послушал это дома и не в моём присутствии. Узумаки хмурится, не понимая, но флешку всё-таки убирает в карман. — Ладно, — говорит Узумаки отстранено. — Я послушаю. Он поднимает глаза на Саске, и Учиха едва не теряет контроль над своим дыханием. Потому что глаза Наруто, в которых сейчас читается задумчивость и попытки понять что только что произошло, похожи на драгоценные камни. Их цвет сейчас такой насыщенный, а под тусклым светом фонаря они сияют не так ярко, как днём, и поэтому кажутся не спокойным озером, а глубоким бушующим морем — один неосторожный шаг, и оно потянет тебя ко дну, и ты не сможешь противиться стихии. Саске ухмыляется про себя и понимает, что он хочет шагнуть навстречу бездне и утонуть под её тяжелыми волнами. Раствориться в них и существовать в них. Поэтому он уверенно преодолевает то ничтожное расстояние, что разделяет его с Наруто, наклоняется к нему вплотную и гасит очередное непонимание Наруто поцелуем. Все сомнения Саске в один миг улетучиваются к тем самым кастрюлям, о которых тараторил Узумаки, и он чувствует себя сейчас так легко и свободно, словно кто-то долго держал его взаперти и теперь выпустил наружу. Наруто же теряет все свои мысли, они рассыпаются под натиском упругим губ и растерянности, которая ложится на плечи тяжёлым грузом и не даёт Наруто пошевелиться. Короткий поцелуй — почти невесомое касание губ — кажется для двоих вечностью, потому что за эти считанные секунды они успевают пережить слишком много, чтобы это можно было уместить в такую ничтожную единицу времени. Учиха отстраняется, удивляется сам себе и пугается того, что натворил и, резко развернувшись, растворяется под тусклым светом единичных фонарей, оставляя всё ещё дезориентированного Узумаки со звоном разных мыслей в голове и абсолютным непониманием происходящего.