***
В тот самый час, когда один из младших сыновей мудрого Арафинвэ предстает пред властителями Дориата, у Тинувиэль стремительно начинаются роды. Стоя возле открытого окна, Лэнвиэль любуется рассветным небом, когда вдруг чувствует, как отходят воды. - Любимый! – восклицает Изумрудная Принцесса, испуганно посмотрев на супруга, который всю последнюю неделю не покидает её ни на один миг. – Началось… Встревоженный не на шутку Куруфинвион вскакивает с кресла, на котором сидел прежде, и кидается к жене. Взяв Тинувиэль под руки, он отводит ее к широкой кровати. - Все будет хорошо, – успокаивает Моринаро свою возлюбленную, укладывая ее на мягкое ложе. – Все будет хорошо… Откинувшись на заранее приготовленные подушки, Тинувиэль кивает в ответ, и принимается глубоко дышать. Убедившись, что все в порядке, Моринаро спешит за единственным существом на свете, которому он мог доверить свою судьбу. Но едва юноша вылетает из покоев, как сталкивается с Наставником. - Началось… – выдыхает нолдо, едва успевший затормозить перед майя. – Началось… - Тебя вызывает Мелькор… – с ходу сообщает мрачный Майрон. - Наставник, но... - Я приму роды у твоей возлюбленной, – быстро произносит Майрон, голосом не терпящего возражения, – А ты ступай в тронную залу. - Я должен быть при Тинувиэль! – противится юноша, мгновенно вспыхнув. – Я ей нужен! Куруфинвион не хочет сейчас покидать свою возлюбленную, пока их дети не появятся на свет. Сейчас ему должно быть рядом с женой, и поддерживать её, нежели пребывать в обществе коварного Моринготто. - Моринаро, не испытывай терпение повелителя Ангбанда! – блеснув очами, громко восклицает Майрон. – Ступай к нему, раз он тебя призывает! - Нет, я останусь рядом с Тинувиэль! – упорствует юноша, и в очах его загорается жаркое пламя. – Твой Господин, может и обождать! Майрон мрачнеет еще больше, и, произнеся что-то про упрямых Нолдор, кивает пылкому юноше. - Спасибо, – в мгновение ока успокаивается Моринаро, – Наставник. - Нужен кипяток, чистые полотенца, – быстро перечисляет Майрон, направляясь в покои своего воспитанника и его жены, – Потом будь с Лэнвиэль и помогай ей считать схватки. - Как скажешь, – отвечает взволнованный Моринаро, следуя за Наставником.***
Пока Моринаро пропадает, выполняя поручения, Тинувиэль находится на попечении мрачного Аулендила, что запечатал Чарами покои. - Что-то случилось? – вопрошает Изумрудная Принцесса между схватками, с тревогой смотря на Гортхаура, который славится своей жестокостью. - В опасную игру мы ввязались, а твой супруг лишь все усугубляет… - Что ты имеешь в виду? - В последнее время Моринаро стал излишне резок и очень упрям, – наклонившись над девой, произносит Майрон, призывая Чары Исцеления. – Он не выполняет приказов Моргота, а это не детские шалости. - Кому, как не твоему Господину, не знать, что это большое несчастье, если супруги, ожидая дитя, разлучаются на долгий срок! – восклицает Тинувиэль, чувствуя, как сильная боль от бесчисленных схваток, медленно угасает. - Моргот это отлично знает! И поверь мне, как только он поймет, что теряет контроль над твоим мужем, своим персональным Мастером, то за последствия я не ручаюсь! – рявкает Майрон, своими Чарами успокаивая боль роженицы. – Для Моргота твой супруг все это время был лишь игрушкой! Вся жизнь Куруфинвиона – простое развлечение для Брата Манвэ! Что стоит Бауглиру показать свое истинное лицо, и заменить эти покои, на глубокие подземелья? Тинувиэль не отвечает, а лишь отводит взгляд в сторону. - Правильно, береги силы, – успокоившись, произносит Майрон, отлично понимая, что в случае раскрытия их заговора против Владыки Ангбанда, пострадают не только эти влюбленные квенди, но и он…***
Уставшая Тинувиэль тужась, резко откидывает голову назад. По ее взмокшему челу стекают струйки пота. Она сильно сжимает руку любимого, который практически все это время прибывает рядом с ней. Мертвенно-бледный Моринаро сидящий на окровавленных простынях, с немым отчаянием смотрит то на любимую, то на Наставника… - Тужься, Тинувиэль! – командует Майрон, заметив, что появилась головка первого младенца. – Выталкивай свое дитя! Лэнвиэль с безумным криком, принимается следовать словам Аулэндила. Ей кажется, что проходит целая вечность до той самой минуты, как вдруг рядом раздается громкий плач. - Моринаро! Чего расселся? – восклицает Майрон, умывая краснощекого младенца, заранее прокипяченной водой. – Помогай! И минуты не проходит, как в руках ошарашенного Куруфинвиона появляется громко рыдающий сверток. - Мой сын… – сиплым голосом произносит Моринаро, едва ли осознавая происходящее с ним. – Мой мальчик… - Тужься, Тинувиэль! – командует Майрон, возвратившись к роженице. – Выталкивай свое дитя! Дочь Лэнвэ с пронзительным криком, вновь принимается следовать словам Аулэндила. И вновь проходит целая вечность до той самой минуты, как рядом раздается долгожданный плач. - Мальчик! – восклицает Майрон, умывая румяного младенца в той же воде, – Сын! Мертвенно-бледная Тинувиэль через силу улыбается, когда Моринаро подносит ей их первенца. Приняв младенца, сразу припавшего к ее груди, она осторожно придерживает ему головку. Жадно сося, мальчик маленькой ручкой цепко хватает палец Тинувиэль. - Келебримбором нареку я тебя, – в прозрении грядущего, называет Дочь Лэнвэ своего первенца, – ибо твои руки так же искусны, как и у твоего отца. - Тьелперинкваро! – присев на край окровавленного ложа, восклицает Куруфинвион, с гордостью смотря на свою супругу и их первенца. – Да будет так! - Моринаро, не забудь про второго сына, – с доброй улыбкой говорит Майрон, передавая громко орущий сверток своему воспитаннику. Юноша морщится от крика новорожденного. Тем временем, Келебримбор – Второй насытившись, засыпает. Майрон услужливо принимает его из рук Тинувиэль. Потом, он укладывает младенца в колыбель, стоявшую у изголовья кровати. Её ножки были в виде массивных лап, а люлька была в виде двух летучих ящеров с раскрытыми перепончатыми крыльями, соединенными вместе. Тинувиэль и Моринаро не нравилась эта колыбель, но это был подарок Мелькора и они не смели отказаться от нее. Моринаро же передает уставшей супруге их второго сына, продолжавшего громко плакать. Впрочем, уже через мгновенье ребенок присасывается к материнской груди. - Роднором* нареку я тебя, – в прозрении грядущего, называет Дочь Лэнвэ своего второго сына, – ибо в твоих очах горит такое же высокое пламя, как и у твоего отца. - Артанаро! – громко восклицает Куруфинвион, с гордостью смотря на свою супругу и их дитя. – Да будет так! - Благородные имена, достойные потомков величайшего из Мастеров, – произносит Майрон, принимая уснувшего Роднора из рук Тинувиэль. Уложив младенца рядом с братом, Аулэндил вновь подходит к истомленной роженице. - Тебе надобно отдохнуть, – говорит Рука Тьмы, творя Чары Сна, – и набраться сил. Тинувиэль устало улыбнувшись супругу, в тот же миг засыпает. Майрон жестом предлагает перейти в другую комнату, и Моринаро поцеловав чело жены, следует за Наставником.***
- Как назовешь их? – спрашивает майа, внимательно посмотрев на нолдо. - Я дам им имена, достойные Потомков Фаэнора, – отвечает Моринаро, закрывая дверь. – В нашем Доме всем родившимся чадам дают имена, в которых есть часть имени мудрого Финвэ. - Значит ли это, что твоих сыновей пока что зовут одинаково? - Да, Наставник. Их обоих зовут «Финвэ». – Сообщает Моринаро, подойдя к распахнутому окну. – Конечно, позже я добавлю к их отцовским именам подходящие префиксы. Ибо они похожи друг на друга внешностью, однако нравы их будут различаться. - Моему Господину, это придется не по нраву, – качает головой Майрон. – Он предпочтет наречь твоих детей другими именами, что будут полны одним лишь Мраком. - Пусть будет так, – посмотрев на закатное солнце, бросает внезапно помрачневший Куруфинвион. – Во всех нас есть частичка не только Света, но и Тьмы… - Хорошо, – кивает Майрон, удостоверившись, что его воспитанник не будет лезть на рожон. – Хорошо, Келембримбор. С удивлением посмотрел Внук Феанаро на своего Наставника, ибо прежде так звала его лишь одна Тинувиэль. - Хоть я Рука самой Тьмы, но прежде и во мне был Свет… – поясняет тот, кто прежде был любимым учеником самого Аулэ. – Но отставим это. Мой Господин тебя ждет. Приведи себя в порядок, и я сопровожу тебя к нему. Моринаро судорожно сглатывает, предчувствуя недоброе. Кивнув Наставнику, юноша спешит сменить одеяние и умыться.***