***
6 год Первой Эпохи Ангбанд, Подземелья
Огромная, плохо освещенная пещера, высокий свод которой теряется в непроглядном тумане. Возле одной из заплесневелых стен стоит черноволосый юноша, чье лицо было изуродовано множеством безобразных шрамов. Он облачен прожженную в нескольких местах тунику, а вместо широкого пояса его опоясывает железный обруч, который длинной цепью крепится к каменному уступу на стене. В руке он держит небесно-голубой самоцвет. Холодно смотрит злосчастный узник на быстро приближающего к нему квендо. - Келебримбор! - выплевывает он сквозь зубы. Моринаро останавливается возле нолдо, который прежде был Мечником, а теперь все чаще стоит у наковальни, держа тяжелый молот. Его Наставник остается далеко позади, ему надо было закончить с Чарами. - Час настал, и если твое сердце не устрашилось, то отдай мне то, что так тщательно оберегаешь, – просит Моринаро, понимая, что отступать уже некуда. – И клянусь, Моринготто ответит за свои преступления! Долго молчит юноша, размышляя над словами того, кто прежде жестоко пытал его, а потом, когда неожиданно прозрел, предоставил жалкое подобие свободы… - Этот самоцвет – все, что мне осталось в память о Доме… – выпаливает юноша, и образы родных мест всплывают перед ним пеленой морока, – О благословенном Валиноре, где мы были счастливы и не ведали скорби и горя. - Я знаю это… - И хоть этот самоцвет, что прежде был частью красивой фибулы, мне теперь дороже самой жизни, – продолжает юноша, – Но по своей воле я отдаю его тебе, Потомок Феанаро, будь он проклят, ибо желаю я как можно скорей устроить падение Моринготто и его прислужников! - Да будет так! – восклицает Моринаро, привычно не замечая того, что его великого деда прокляли. Юноша передает самоцвет Моринаро, как раз тогда, когда к ним подходит Майрон. Майя с интересом наблюдает за воспитанником, сжимающим небесно-голубой сапфир и пленником, дерзко вскинувшим голову. Майрон лишь усмехается. Нолдо лишь храбрится, но на самом деле чувствует страх перед неизвестностью. - Наставник, он выполнил свою часть, теперь твоя очередь, – произносит Моринаро, прижимая к груди камень, которому суждено впитать в себя Стихию самого Сулимо. Майрон кивает и отходит от нолдор вглубь пещеры. Пройдя сотню шагов, он останавливается и резко вскидывает руку. В сумраке молнией блестит острие кинжала. Майя наклоняется и начинает чертить на песчаном полу круг и магические знаки. Завершив написание рун, Аулэндил вновь вскидывает руку. Кинжал в мгновение ока исчезает, а вместо него появляется толстая свеча, что горит черным пламенем. Майрон аккуратно, с особой осторожностью, ставит свечу в центр круга. Закончив, он дает знак воспитаннику, к которому успел привязаться и даже полюбить. - Гронмор! – Кричит Моринаро, призывая своего питомца. – Гронмор! Звонкое эхо теряется в глубине огромной пещеры. Майрон с большой тревогой смотрит на Моринаро, и сердце его сжимается от жгучего предчувствия надвигающейся беды.***
6 год Первой Эпохи День рождения Близнецов Ангбанд, Тронная Зала
- Благодарю, Валатаро, – вновь повторяет Моринаро. – Ты этим оказываешь великую честь мне и моим мальчикам. - Я оказываю честь не только своему сыну, но и Мастеру, который обещал преподнести мне Камни Силы! - Я помню об этом, Валатаро! - Время поджимает, мой мальчик, – сокрушается Мелькор. – Ступай и покори для меня Стихии. Моринаро, свершив поклон, молнией спешит к дверям. Ему невыносимо больше тут оставаться. Да и трудная и тяжелая работа ждет его. Молчавший все это время Майрон, хочет последовать за воспитанником, но заметив краткий жест Мелькора, остается в зале. Брат Манвэ заговаривает со своей Рукой только когда двери залы затворяются за Внуком Феанаро. - Темное Пламя, что я взрастил и доверил тебе, Майрон, все чаще проявляет непокорность! – с тихим гневом восклицает Мелькор, восседая на своем высоком престоле. – Ярая кровь Феанаро говорит в мальчишке! Некогда старший из Финвионов в минуту великой гордыни дерзнул поставить себя наравне с Валар! Теперь же Моринаро осмеливается мне дерзить и высказывать неповиновение! - Что? Почему Вы так решили, Господин? Разве Моринаро не доказал свою преданность, пролив кровь своих сородичей и свершив братоубийство, отправив Нолофинвиона в чертоги Намо? – пристально посмотрев на Валу, что возвышается над ним, вопрошает Майрон. – Разве он не служил Вам своим искусством и мастерством столько лет? Разве не почитал он Древнейшего Короля за своего отца? - Да, он братоубийца и предатель для Владык Валинора и их подопечных. Предо мной он отнял жизнь у сына жалкого морехода Новэ, а потом разрубил этого труса Мальгалада. Оружие и доспехи его работы прочны и легки, – соглашается Мелькор, сжав подлокотники своего черного престола. – Но Майрон, отчего тогда ныне ощущаю я тень сомнения в нем? - Господин?.. - Почему он ослушался меня, и не раздумывая, выбрал быть подле рожающей Тинувиэль, когда ты один мог справиться? – подавшись вперед, спрашивает Мелькор, с прищуром смотря на свою Руку. – Почему ты, тот кто был поставлен следить и наставлять Моринаро, не замечаешь странности в поведении мальчика? Майрон безмолвствует. Некогда он был любимым учеником и десницей самого Аулэ. Многие секреты узнал он от него, ибо был ему ближайшим другом. Много совместных творений вышло из их рук, прежде чем не явился Мелькор и не соблазнил... Гордыня и зависть заставила Аулэндила предать своего покровителя. Теперь Брата Манвэ он чтил своим Господином, и подпитываемый силой, что давал ему тот, он стал самым искусным из майяр… После кровопролитной войны, Майрон смог укрыться в руинах с жалкими остатками войска. И тогда он почувствовал, что такое настоящая власть… Его умением были восстановлены стены разрушенной крепости, его умом была увеличена армия… Именно он вместе с Косомоко спас Мелькора от многоглазого чудовища… И что он получил взамен? - Что происходит с тобой? Неужели ты привязался к этому жалкому плоду нечистых объятий? - Господин… - Как только он сотворит последний из Камней Силы, ты сделаешь так, чтобы его убили его же родичи. Кажется, Моринаро так хотел встретиться со своей семьей… Я осуществлю его желание… – откинувшись на спинку трона, повелевает Мелькор, злорадно улыбаясь, – Некогда Феанаро угрожал смертью своему полубрату, а после устроил Резню! Я желаю посмотреть, как Первый Дом окончательно падет! - Господин… – выдыхает помертвевший Майрон, осознавая всю чудовищность приказа Моринготто. - Я все чаще ощущаю злость в Моринаро, и она направлена на меня, а не на презренных Валар! Если он выбрал остаться с этой лесной шлюхой, то значит, сомневается во мне! Во мне! Это недопустимо, Майрон! – величественно восседая на высоком престоле, гневно восклицает Мелькор, – Сын Куруфинвэ сделал практически все, что мне нужно было. Его сыновья займут его место, а он сам ощутит всю любовь своей порочной семейки! Владыка Ангамандо злобно засмеялся. О, как он был коварен и жесток! О, как черно и холодно было его сердце! Того, кого он растил и оберегал как сына, он обрекает на мучительную гибель. Того, кто его чтил все эти годы за отца, он считает простой разменной картой. Зрачки Руки Тьмы сузились от всплеска ярости и жгучей ненависти, которые он тщательно скрывает. Да, он люто ненавидел сначала этого наглого мальчика, что порой доводил его до белого каления. Да, он мечтал его отправить на корм кровожадным Варгам или повесить на дыбу, но… Время. Оно взяло свое. О, как он жаждал творить! Но… Орки были безобразны и тупы. Другие майяр или не достигали его своим умением и мастерством, или вовсе были завистниками… Один лишь невыносимый мальчишка, проявлял живой интерес к созиданию и схватывал все знания налету, поражая своего учителя умениями и талантом. Так год за годом, ненависть постепенно ушла и на ее место пришли привязанность и любовь, хоть Майрон никогда не признался бы в этом вслух. Так день за днем, юный нолдо постигал различные науки и впитывал знания, которыми с ним делился Аулэндил… И что теперь? Для чего все это было нужно? - Захватывай как можно больше пленников, Майрон! Пусть они работают на рудниках и в шахтах, и позаботься, чтобы каждый из них знал, кому они обязаны пытками и тяжелыми цепями, – отсмеявшись, приказывает Мелькор, - Иногда устраивай им побеги. Я желаю, чтобы к моменту счастливого воссоединения Моринаро со своим талантливым отцом, все знали о его славных деяниях! - Слава Древнейшему Королю! Велика его мудрость, раз он избавится от ненужного раба руками врагов! – бесцветным голосом восклицает Аулэндил, чье сердце кровоточит, будто пронзено черным клинком, – Все сделаю, Господин! И каждый пленник будет знать, что Моринаро из рода дерзновенного Феанаро, служит Вам! И вновь смеется Мелькор, предвкушая гибель своей марионетки, которая так сильно доверяет ему. И дает он знак своей Руке удалиться, а сам же остается восседать на престоле своем.***
6 год Первой Эпохи Ангбанд, Подземелья
На зов Моринаро прилетает огромный ящер, чьи крыла могучи и сильны. Черная чешуя блестит, как рябь на воде. Кроваво-красные глаза светятся яркими огоньками в полумраке пещеры. - Ты звал меня, Моринаро? – громоподобно вопрошает ящер, вытягивая длинную шею к тому, кто воспитал его. – Ты решил, наконец, скормить этого жалкого Мечника – мне? Юноша, чье лицо было изуродовано множеством шрамов вздрогнув, хватается за тяжелый молот, лежащий на громоздкой наковальне. Он хоть сейчас готов дать последний бой в своей жизни. Не страшит его чудовищного вида ящер. На деле нолдо готов доказать, что не даром зовется «Смелым»*. - Нет, не для этого я призвал тебя, Гронмор, – сжимая сарфир, произносит Моринаро, которому все труднее совладать с яростным нравом огнедышащего питомца. – Возжелал я покорить Стихию Сулимо, и поэтому призвал тебя к себе. - Не из-за этого ли меня держали столько лет в этом каменном мешке и не давали взмыть в небеса? Ибо если бы не эта темница, я давно бы сокрушил Великих Орлов и обрушил свой гнев на владения этой лесной ведьмы Мелиан! – яростно говорит ящер, выпуская горячий пар из ноздрей, – Возжелал ты покорить Стихию Сулимо, и лишь поэтому призвал меня? Твое сердце стало алчно, друг мой, и стал подобен ты тому, кто сидит в тронной зале! Майрон с тревогой наблюдая за Моринаро и Гронмором, что прибывает в великом недовольстве, тихо шепчет слова заклинания. Пока Внук Феанаро отвлекает своего питомца разговором, Аулэндил творит Чары, способные лишить крыльев огнедышащего дракона.***