Возможно, однажды

      Стоило двери, наконец, сорваться с петель, как он поднял на руки хрупкое тело девушки и на вампирской скорости добрался до верхних этажей дома. Оглядевшись, гибрид стал проклинать свою недалёкую семью, которой пришла в голову замечательная мысль запереть его в собственном подвале, а не отправить как можно дальше для собственной безопасности.       В холе находились почти все его родственники и их близкие. Первым, что хотелось сейчас сделать — это вбить им немного мозгов в их опустевшие головы. Но тело Кэролайн в его руках помогло избавиться от этого темного желания. Клаус старался избегать их встревоженных и боящихся взглядов, он без каких-либо слов направился в свою спальню. Уложив тело блондинки на свою кровать, его сковала дрожь.       Это она во всем виновата. Она. Хотелось снова причинить ей боль, снова унизить ее так, как никто никогда не делал до этого. Темная сторона хотела ее себе, хотела уничтожить ту, кто посмела бросить вызов.       Сосчитав до трех, первородный направился в ванную, где взял несколько полотенец и смочил их водой. Вернувшись в комнату, Клаус сел на кровать и уложил девушку себе на колени и стал очищать, лишенные одежды, участки кожи от крови. Она вся была в ранах и грязи, виной которым, он.       Чувство вины было ему несвойственным, но сейчас оно раздирало его изнутри. Хотелось просто отключить все, что он сейчас испытывал. К сожалению, этот вариант не подходит в его ситуации. Клаус понятия не имел, почему магия Пустой отпустила его на некоторое время. Под ее воздействием, он чувствовал себя отражением в зеркале, отражением, которое не может управлять своими действиями, мог тот, кто стоял перед стеклом, а это не он. Хотя не сильно они и отличались, он всю жизнь вел себя, как чудовище, и плевать на мнение других. Просто в последние несколько десятилетий все изменилось.       Рука Форбс была неестественно выгнута, та на которой был противоположный браслет его собственному. Хватило и пары секунд, чтобы понять, что она сломана, а он даже и не заметил, когда это произошло. Майколсон вправил кости, а с остальным должна справить вампирская регенерация. Мужчина принялся очищать другую руку, с которой он содрал кожу, чтобы попытаться нейтрализовать магию старшей сестры. Эта идея пришла из глубокого прошлого, когда он наблюдал за тем, как творила заклинания его мать. Эстер как-то сказала, что иногда заклинания, которые требует начертания для своего действия, можно легко разрушить, исказив их суть, а некоторые наоборот, усилить. Но заклинание на руке Кэролайн было очень мощным, и вероятность того, что если избавиться от метки, он ее спасет, была ничтожна мала. Он был рад, что рискнул, когда до него дошло, что в любом случае она умрет, это стало единственным решением.       Хотелось немедленно спуститься и свернуть шею Фрее, которая сейчас просила уйти из их дома свою будущую жену. О чем она только думала? О чем они вообще все думали, когда запирали с ним наедине Кэролайн? Это как в одну клетку посадить мышь и кошку! Сначала нужно поиграть с жертвой, а когда наскучит — убить. Неужели им было плевать на Форбс? Она в последнее время только тем и занималась, что спасала семью Майколсонов, а они подписали ей смертный договор. Вся семья переживала смерть Хейли, неужели они не понимают, что пришлось бы чувствовать Аларику, дочерям и друзьям Кэролайн?       Когда гибрид понял, что все эти мысли снова приводят к изначальному состоянию, он постарался отстраниться и сосредоточиться на чем-то одном. Сначала это было тихое и почти незаметное сердцебиение лежащей у него на коленях девушки. Она была бледной, и если бы он не знал всего, то решил, что она мертва. Но едва заметный стук сердца, который с каждым разом становился немного сильнее, придавал ему надежду. Откинув грязные полотенца в сторону, Клаус дотронулся до ее черного браслета и попытался открыть его. Это необходимо сделать, потому что он не вынесет снова находиться в ее голове, там было слишком светло, хорошо и уютно, но ему хотелось только уничтожить ее суть. К тому же чувствовать ее в себе, тоже доставляло дискомфорт, это то же самое, как если бы бедная маленькая и застенчивая девочка-подросток оказалась голой на Тайм-сквер. Стоило нащупать застежку браслета и попытаться открыть, то он увидел, как и без того бледное тело Кэролайн стало сереть и покрываться черными венами. Отпустив застежку, цвет кожи вернулся к изначальному состоянию.       Ну, надо же быть такой дурой, что связать свою жизнь с этой связью? До чего же сейчас хотелось, чтобы вампирша очнулась, и только для того, чтобы он снова мог причинить ей боль, а потом убить! В нем сейчас находилось две личности. Одна хотела уничтожить ее и все воспоминания, что их связывали вместе. Все, что она делала с того самого момента, как они встретились, так это унижала его, манипулировала, ставила под сомнение его авторитет и всегда стояла у него на пути! Он был готов подарить ей мир, а она смотрела на него, как на грязь под ногтями. Вторая же личность в нем, была готова пойти на что угодно, лишь бы эта девушка открыла глаза и могла быть счастливой. Она ошарашила его, когда они познакомились, была такой сильной, смелой и глупой, чего уж утаивать! Она бросала ему вызов, давала такие простые и понятные для него советы, заставляла ставить под сомнения свои действия, дала желание заботиться не только о семье и родных, показала, что такое прощение.       — Клаус? — голос младшей сестры вывел его из транса.       В комнату вошли Фрея, Элайджа и Ребекка. Он так задумался, настолько проник в глубину себя, своей ненависти и злобы, что это притупило его сверхъестественные способности, и он не заметил их появления.       — Что из моих криков, что из моих просьб было непонятно? — Клаус взглянул на них и увидел, как воздух вокруг самого себя потрескивает голубым огнем. — Она почти умерла! Да и не факт, что выживет сейчас!       Фрея встретила его взгляд без какой-либо толики раскаянья, Элайджа же наоборот весь был пропитан виной, а вот Ребекка просто прикрыла свои глаза, но одна слезинка все же успела скатиться по ее щеке.       — Это она сказала, ни в коем случае не спускаться, даже если кто-то из вас начнет умолять. — ответила Фрея и сделала шаг ближе к девушке, чтобы проверить ее состояние, но рык и потемневшие глаза брата, остановили ее. — Она знала, на что идет, Клаус!       — Вы ходите по этому свету тысячу лет, и вы позволили себе думать, что она, чертов младенец, в сравнении со всеми нами, справится с самой сильной магией на свете? Идиоты!       — Не кричи…пожалуйста. — тихий и слабый голос Кэролайн смог вывести его из приступа злобы и ненависти.       — Кэролайн, ты в порядке? — Ребекка подлетела к кровати и стала ощупывать лоб своей подруги.       — Надо же, тебя волнует ее жизнь, Ребекка! — съязвил Клаус, а после уложил Кэролайн на подушки, а сам подошел к окну. Сейчас бы радоваться, что она жива, но все самое темное в нем просто просилось наружу.       — Ну, это не она пыталась меня убить! — усмехнулась блондинка. — Почему магия Пустой отпустила тебя?       Клаус повернулся к ней и сразу же почувствовал, что творится у нее внутри. Сейчас она была слишком слабой, чтобы скрыть то, как она рада, что жива, то, как она боится смерти, хотя когда-то давно для себя решила, что не боится умереть. Каждая ее эмоция была пропитана верой в ее будущее, верой в то, что он смог справиться с тьмой, верой в то, что темным временам пришел конец.       — Потому что мы смогли замедлить ее действие и пошли на риск. — пояснила Фрея. — Мы дали Клаусу больше сил и магии, понадобится время, чтобы их поглотить.       — Отвратительно же вы справились, учитывая, как сильно я хочу раскрошить ваши черепа! — рявкнул Клаус, а после открыл окна и исчез прежде, чем кто-то успел сообразить.       Сейчас он быстрее и сильнее чем когда-либо. Убить свою семью теперь не так уж и сложно, поэтому следует держаться подальше.

***

      В Новом Орлеане царил Марди-Гра. Клаус помнил первый проведенный «жирный вторник» в Орлеанском Французском квартале. Он сразу же полюбил количество ярких красок, которые буйствовали в городе и с каждым годом становились только ярче и больше. Пройдя мимо очередной палатки, гибрид почувствовал приятный аромат только что испеченных блинов.       На какое-то время, ему показалось, что он был нормальным, таким как раньше. Как, например, тогда в тысяча восемьсот семьдесят втором году, когда в город прибыл князь Алексей из династии Романовых. Он знал многих из семьи, кого-то презирал, а у кого-то перенимал будничные привычки. Первородный был рад увидеть четвертого наследника императора Александра третьего, который ему нравился своей прямолинейностью и простотой, которая была не свойственна правителям Российской империи, поэтому провозгласил его сына американским королем Марди-Гра.       Краем глаза, первородный увидел странное движение в переулке и сразу же отправился туда. Оглядевшись по сторонам, он ничего не заметил, но стоило повернуться, чтобы вернуться на главную улицу, как резкий толчок отправил его в полет, пока он не врезался в кирпичную стену. Быстро встав на ноги, Клаус увидел того, кто не беспокоил его уже несколько часов.       — Глупый мальчишка! — выплюнул Майкл. — Слабый и ничтожный! Даже девчонку не смог убить и сидел, лил слезы над ней. Надо было убить тебя еще в утробе твоей матери!       С криком полным ненависти Клаус бросился на человека, которого когда-то называл отцом. Он успел нанести Майклу первые два удара по лицу, а после с разворота ударил его в грудь, чтобы лишить равновесия. Но вампир остался на ногах, и принялся колотить его кулаками по лицу. Гибрид позволил нанести несколько ударов, потому что в эти самые секунды снова стал ребенком, который опять в чем-то не удовлетворил отца. Не проходило и недели, чтобы Майкл не поднял на него руку и неважно из-за того, что он не принес добычи с охоты, или потому что посмотрел на него, когда он был не в настроении.       Но он больше не ребенок!       Перехватив кулак, который стремился нанести новый удар, Клаус завернул руку, а после схватил отца за шею и притянул к себе, сворачивая ее и отбрасывая его в сторону. Секунда и осознание догнало его, что это был всего лишь насланный магией мираж, потому что никакого тела на земле не было.       — Папа! — первородный обернулся и увидел встревоженную дочь, которая смогла найти его.       Она приближалась к нему и здравомыслящая часть его существа, просила бежать, чтобы не причинить вреда самому дорогому человеку на свете. А вот другая, винила ее во всем, что сейчас происходит. Она стала его слабостью, лишила должного авторитета, с момента ее рождения он только и делал, что избегал смертельной опасности.       — Давай. — она протянула руку с полными глазами надежды. — Идем домой. — то, каким голосом она говорила, заставило подчиниться, и он протянул руку.       — Убей ее! — сзади, так близко, над самым ухом, так что он чувствовал дыхание, раздался голос Майкла. — Быстрее, юнец! Убей свою дочь! — как ему хочется избавиться от этого голоса, от этой магии, и, словно, читая его мысли, Майкл говорит дальше. — Только так, ты сможешь все исправить.       Убить. Убить. Убить. И когда эта мысль в голове закрепилась, за спиной Хоуп оказалась Камилла.       — Я видела твое сердце. — она смотрела на него со спокойной улыбкой, как часто делала во время их сеансов, и ее глаза, как и глаза Кэролайн и Хоуп, были полны веры и надежды. — Ты гораздо выше этого!       Вдох. Выдох. Вдох. Выход. «Я доверяю тебе. Я доверяю тебе». В голове стали звучать слова Кэролайн, которые она постоянно твердила ему в подвале, даже, когда он почти убил ее. Волна магии отпустила его. Клаус потянул руку к дочери и хотел попросить не бояться его. Но резкая боль в шее его остановила.

***

      Он лежал на чем-то мягком, диван в его мастерской. Не нужно быть гением, чтобы почувствовать приятный аромат красок, который он так хорошо знал. Открывать глаза не было необходимости, потому что он чувствовал рядом Элайджу. И это не из-за того, что он обладал сверхъестественными способностями.Открыв глаза, первородный взглянул на свое запястье, которое было покрыто серыми венами, а после посмотрел на руку Элайджу, который сидел на стеклянном столике рядом.       — Что ты наделал? — впервые с момента, когда магия Пустой оказалась в нем, он стал способен ясно мыслить, конечно, она была все еще внутри, но в данную минуту, словно бы спала.       — Тоже, что и всегда. — со смирением произнес старший брат. — Последовал за тобой в пламя. Фрея направила часть силы в меня, это не надолго, но разум твой прояснит.       — Сентиментальный глупец! Где кол из белого дуба? Верни мне его!       Элайджа перевел свой взгляд на брата, так как до этого он сверлил глазами одну из картин в комнате. Клаус не понял, по какой причине, но в глазах старшего Майколсона был покой и смирение.       — В свое время, может ты его и получишь. Кол забрала твоя подруга Кэролайн. Сейчас твой долг перед семьей и перед дочерью побыть рядом, а после уйти.       Невероятно, несколько его брат был глуп! Неужели не ясно, что разговоры с семьей не предадут ему силу, они лишь отнимут решительность, чтобы он не смог свершить то, что должно.       — Прошу Элайджа! — закрывая лицо рукой, обычное действие гибрида, когда вокруг творился идиотизм. — Не надо нотаций. Тебе неизвестна боль отцовства. — они хотят, что он жил и снова покинул Хоуп, разве не ясно, что альтернатива, смерть, гораздо лучше ему подходит? — Когда одна мысль о страданиях ребенка разрывает тебя!       — Думаю, что могу представить.       — Ты пытался направлять мою жизнь. — было понятно, что Элайджа имел ввиду брата. — Пытался помочь стать достойным мужчиной и за это я благодарен тебе. — гибрид встал с дивана, и брат тоже поднялся на ноги, их глаза были на одном уровне. — Я должен сделать это сам. Один. Без прощаний.       — Я могу помешать!       — Можешь попытаться. Прошу, хоть в последний раз, оставь меня…       Элайджа смотрел в глаза брату и не моргал. Клаус видел, как ему тяжело отпустить то, что он делал на протяжении своей длинной жизни. Для другого, брат и не жил вовсе. Старший Майколсон прикрыл глаза, в которых стояли не пролитые слезы, и перевел дыхание, а после со смирением в глазах отошел в сторону, позволяя пройти в строну выхода.       Клаус прихватил пальто и вышел из комнаты. Он слышал всех обитателей дома. Ребекка и Марсель находятся с Хоуп, обещая ей, что они смогут со всем справиться. Элайджа так и остался в мастерской, а Фрея разговаривала по телефону с Колом и рассказывала о том, что перенесла немного магии в старшего Майколсона.       Немного подумав, Клаус вышел на балкон с видом на Французский квартал, где продолжался праздник. В прошлый раз, окунувшись в эту суету, он почувствовал легкость. Возможно, сейчас это позволит придумать, что делать дальше, пока магия внутри него спит.       Он простоял несколько минут, прежде, чем за спиной раздались шаги. Звук каблуков был все ближе и ближе, и мужчина обернулся, встречая глазами неповторимую Кэролайн Форбс, она встала в проеме и прислонилась к стене плечом, скрестив руки на груди, как делала всегда, когда была готова бросить вызов.       — Не заставляй убивать тебя, пока ты думаешь о самоубийстве.       Пусть он и был против этих браслетов и этой связи, но сейчас он потянулся к ней. Нужно понять ее намерения, но его оттолкнуло от ее мыслей ударом тока. Она почувствовала, что он хотел сделать и невинно улыбнулась.       Кэролайн выглядела полностью здоровой. Он бы ни за что не сказал, что она пару часов назад была при смерти. Было видно, что она приняла душ, уложила волосы и сменила одежду. Сейчас она выглядела на сто процентов уверенной в себе.       — Кэролайн. — произнес в знак приветствия Клаус и не смог сдержать ответную улыбку. — Если пришла сюда остановить меня, …       — Я пришла сюда забрать должок! — она вытащила свой мобильный телефон из заднего кармана и подошла ближе, нажимая что-то. Майколсон не имел никакого понятия, что она хочет сделать.

«Кэролайн, я стою в одном из моих самых любимых мест в мире, окруженный едой, музыкой, искусством, культурой, а всё, о чём я могу думать — это то, как сильно я хочу показать тебе всё это. Возможно, однажды ты позволишь мне»

      Клаус не верил своим ушам. Прошло уже так много лет с того момента, как он оставил это сообщение. Шестнадцать лет назад! Он даже не был уверен, что она его послушала. Против собственной воли, он улыбнулся, как мальчишка.       — Сохранила…       — С тебя экскурсия!       Девушка весело улыбнулась, а после с помощью своих вампирских способностей, спрыгнула с балкона и оказалась в самой гуще празднования Марди-Гра. У него не оставалось другого выбора, кроме, как пойти за ней и провести с ней вечер, в надежде узнать о местонахождении белого дуба. Было бы проще внушить, но после того, как ей открылась правда о забытых событиях в Лондоне, она принимала вербену. Клаус надеялся, что сможет расслабить ее бдительность и проникнуть в ее голову и все узнать с помощью этой связи, что она навязала ему.       Они пошли рядом, но даже не соприкасаясь. Клаус ловко находил дорогу между скоплениями людей, попутно рассказывая ей историю города, объясняя смысл названия улиц и расположения зданий. Хвалил одни заведения и критиковал другие, вызывая у нее смех и комментарии о том, что он ханжа.       — Я удивлен, что тебе нужна экскурсия. В последнее время в Новом Орлеане ты проводила больше времени, чем в своем захолустье. — Кэролайн стукнула его кулаком в плечо.       — Вообще-то ты родился в этом захолустье, как и я. Прояви немного уважения. — блондинка взглянула на него строгим учительским взглядом, который выработала, вероятнее всего, при работе с детьми. — Хейли часто предлагала проводить больше времени в этом городе, но я приезжала только в случае необходимости или на ее день рождения, когда она решалась отмечать. Мне казалось неправильным быть в этом городе.       — Почему? — он почувствовал ее внутренние колебания, но она быстро взяла себя в руки и скрыла свои мысли и чувства.       — Из-за тебя и этого твоего сообщения. Я считала, что впереди у меня столетия жизни, и когда-нибудь, я буду вынуждена приехать к тебе, потому что ты останешься единственной ниточкой, которая будет соединять меня с прошлым, когда все, кого я знаю и люблю, будут забыты. — Кэролайн отвернулась и стала перебирать предлагаемые ткани торговцами. — Но теперь, ты со своим стремлением умереть вынуждаешь меня остаться одной через очень много лет.       Он не успел разобраться с тем, что чувствует, когда она ответила на его вопрос, потому что осознал, как она и ее сущность тянутся к нему, чтобы быть свидетелями его мыслям. Он усмехнулся, раз уж она блокирует его, то он ответит тем же, хотя у нее получалось это лучше. В подземелье она не владела этим навыком так хорошо, как сейчас.       — А что ты предлагаешь, Кэролайн? Уехать и спрятаться? Это то же самое, что быть мертвым. Я тысячу лет провел в бегах, и теперь вернуться к началу, хуже смерти для меня.       — Но можно ведь попытаться и дать шанс своей семье помочь тебе!       — О, ты о том, что сделал Элайджа? Снова разделить магию и прятаться по белому свету друг от друга? А потом случится что-то, и мы снова сойдемся и так до бесконечности пытать друг друга? — Клаус развел руками, а потом подтолкнул ее к главной площади.       — Нет. Я не это предлагаю. Есть ведь Валери, которая сможет день за днем, часть за частью избавлять тебя от этой ноши! Почему ты даже не рассматриваешь этот вариант?       Клаус отмахнулся от нее и пошел вперед, ожидая, что она сделает то же самое. Но пять шагов вперед, заставили его остановиться и обернуться. Кэролайн стояла с красным лицом от возмущения.       — Ты боишься верно? Ведь у Валери может получиться, на это уйдут годы, а то и века, но все может получиться. Ты боишься этого?       — Я не понимаю, — Клаус развел руками и подошел ближе. — Почему я должен бояться спасения, если этого так жажду? Просто я знаю, что это обречено провалом и спустя какое-то время я сорвусь и приду к семье, чтобы лишить их жизни.       — Да? Или может быть вера семьи и твоей дочери поможет тебе держаться? Ты просто боишься, что не оправдаешь возложенного на тебя ожидания, потому что ты целую тысячу лет косячил в отношении своей семьи!       Кэролайн схватила его за лацканы пальто и притянула к себе и ворвалась в его поток мыслей. Ей нельзя позволять копаться в нем. Одного разговора достаточно было, чтобы взбесить его и снова начать чувствовать увеличивающиеся искры магии внутри.       — Как ты можешь продолжать быть такой дурой, Кэролайн Форбс-Сальваторе, после того, как несколько часов корчилась от моего яда бегущего по твоим венам? Какого черта ты нацепила этот никчемный браслет на меня и заперлась там со мной?       Люди вокруг обходили кричащую пару стороной, а один парнишка собирался вскоре подойти и попытать удачу утихомирить гибрида, чтобы он не обидел девушку, в глазах которой появились слезы.       — Потому что не хочу оставаться одна. Потому что мне надоело быть одной. Потому что я хочу, чтобы Хоуп не была одна. Потому что полюбила тебя. — Кэролайн протянула руку к его щеке, поглаживая. — Я осознала, что, несмотря на все твои поступки, я никогда по-настоящему не хотела твоей смерти. И мне сейчас так больно от того, что ты готов сдаться. Я проходила уже через это. Все, кого я любила, отказались от меня под множеством разных предлогов. И я понимаю это, и понимаю тебя. Но принять это снова, просто не могу.       Клаус потянулся к ней, чтобы избавить от слез, но она отшатнулась и убрала свою руку. Кэролайн самостоятельно вытерла свое лицо, перевела дыхание, а после полезла во внутренний карман своего пальто. Блондинка вытащила кол из белого дуба и протянула ему.       — Ты ведь пошел со мной, потому что хочешь его. Я прочла это в твоих мыслях. — она вложила кол в руку, а после стала стягивать с запястья браслет. — Будучи без сознания, я почувствовала, как ты хотел его снять. Вот. — стоило ее застежке растянуться, как и его собственный браслет засветился и спал с руки, но гибрид успел его поймать прежде, чем он коснулся земли. — Не хочу быть связанной с тобой, когда ты воткнешь этот кол в сердце себе и всем своим близким.       — Кэролайн, я… — сильная и взрослая женщина, которой она стала за все это время, сейчас снова превратилась в восемнадцатилетнюю девушку, которую он встретил в Мистик-Фоллс.       — Я была готова умереть, чтобы спасти тебя. Твоя дочь была готова умереть, чтобы спасти тебя. Элайджа, Ребекка, Фрея и даже Кол были готовы умереть, чтобы спасти тебя. Но ты не готов жить ради всех нас. Но сделай мне одолжение? — Клаус отвел взгляд от ее лица, что было переполнено болью и грустью. — Фрея хотела, чтобы Кол провел ее церемонию свадьбы, а ты и Элайджа отвели ее к алтарю. Я сказала, что постараюсь убедить тебя побыть с ними на свадьбе. Церемония будет в семь вечера, адрес тебе уже давно прислали сообщением. Они все обещают, что не поднимут тему твоего желания умереть на празднике, даже Хоуп, если ты проведешь с ней время. Исполни желание семьи и проведи с ними свой последний день.       Клаус не мог говорить, он попытался потянуться к ней через связь, чтобы передать, что чувствует. Но этой так ненавистной ему связи больше не было. А блондинка тем временем развернулась и пошла прочь.       — Кэролайн? — вампирша остановилась, но не повернулась. Их разделяло расстояние около десяти метров. — Ты будешь рядом со мной в этот день, поможешь пройти через него?       — Не знаю, Клаус. — и исчезла.

***

      Клаус подходил к украшенному амбару, за городом, где должна была состояться свадьба Фреи и Киллин. Он понятия не имел, почему эта свадьба должна состояться в день его похорон. Прислушавшись, он обнаружил, что вся семья собралась, музыканты репетируют, а старшая и младшая сестра находятся в помещении и разговаривают.       — Если бы у него была возможность, то он пришел бы. Кэролайн сказала, что вероятнее всего он придет. — голос Ребекки был печальным.       — Да. — со смирением в голосе ответила Фрея. — Может, мы просим слишком многого.       — Что ж, пора. Элайджа будет ждать у выхода. - Ребекка чмокнула сестру в щеку. - Никто не заслужил этого больше тебя.       Клаус поторопился и вошел в амбар, где в полном одиночестве стояла его старшая сестра. Он никогда не считал ее первенцем, наоборот, когда узнал ее и полюбил, она стала для него тоже младшей, как и Ребекка. Майколсон подошел и взял ее за локоть, Фрея посмотрела на него с полными глазами слез и благодарности.       — Не сочти за дерзость, но позволишь сопроводить и мне тебя до алтаря?       Она без слов с улыбкой на губах замотала головой, а после Клаус увидел, как в помещение вошел Элайджа.       — Я рад разделить с тобой эту часть, брат. Ты опоздал.       — Как раз вовремя. — с дерзкой улыбкой парировал гибрид, предлагая свой локоть для сестры.       — Готова? — спросил Элайджа девушку, она кивнула и приняла его руку.       — Теперь да!       Они втроем вышли из амбара, где все было украшено в белый цвет, столы и скатерти, белым шелком обмотаны деревья и арка, в проходе которой стоял младший брат. Гирлянды, которые пока были выключены, весели над головами. Все было белым, а вот люди, за исключением невест, были одеты в черное. Хоуп стояла ближе к алтарю, как один из свидетелей, она надела платье и туфли, что они вместе выбрали, когда выбирались в город.       Клаус встретился глазами с дочерью и не смог поверить в то, какой красивой она была, как ее мать. Она смотрела на него с любовью и огромной радостью.       Когда они дошли до алтаря, то разошлись в стороны, где Ребекка сразу же его подхватила под руку и вцепилась, словно он был последним глотком воздуха. Клаус постарался обнадеживающе кивнуть ей, но вряд ли у него это получилось. Пока что все шло гладко, никто не упоминал его грядущую смерть, как и обещала Кэролайн.       Ее не было. Не смогла прийти. На свадьбе, помимо семьи, были только Давина и Марсель.       — Дорогие мои, не хочу говорить лишь о себе. — Кол с улыбкой осмотрел присутствующих и подмигнул Давине, которая прошептала «о, нет». — Но мы знаем, как у нас заведено: иногда ждет ужин, — брат пожал плечами, а после привстал на носки и нашел взглядом Клауса и продолжил. — а иногда кинжалы. Я не знаю, почему только такие особенные события могут пробудить нас, помочь осознать красоту момента еще до его конца. Заставить ценить то, что у нас есть, пока оно у нас есть. — гибрид не отрывал глаз от дочери, которая смотрела с улыбкой и со слезами на глазах на свою тетю и искренне радовалась ее счастью. — Лично я благодарен этому дню и благодарен всем вам. Киллин, когда я впервые тебя встретил, я представить не мог, что ты станешь моей сестрой, ты сильная, прекрасная и заслуживаешь лишь самого лучшего в жизни. А значит, ты заслуживаешь мою сестру.       Кол примолк, а потом повернулся к Хоуп и дал знак, что пора преподнести кольца. Он отдал каждой девушке символ их верности друг другу. Киллин и Фрея выразили свою любовь и благодарность собравшимся, и надели кольца друг другу на палец.       — Итак, властью возложенной на меня францисканским монахом в тринадцатом веке, — брюнет пожал плечами, а после махнул рукой. — и интернетом пару часов назад, для подстраховки, я объявляю вас женатыми! Можете поцеловать невесту.       — Дурак. — с улыбкой на губах сказал Клаус за что получил толчок от Ребекки, когда все начали аплодировать поцелую девушек.       Хоуп с улыбкой взмахнула рукой и прочла заклинание, а после белые цветы, что были на свадебной арке, превратились в стаю белоснежных бабочек и промчались у всех над головой.       Пока все обнимали и поздравляли новоиспеченную семейную пару, Клаус подошел к дочери и притянул ее в объятья. Ее руки обхватили его торс, и она уткнулась лицом в его грудь, чтобы скрыть появляющиеся слезы.       — Ну, милая, мы ведь на свадьбе. — Клаус с улыбкой отстранился и избавил ее от слез.       — На свадьбах положено плакать. — в защиту ответила Хоуп.       Сейчас вся семья смотрела на них, и он был горд быть частью этого прекрасного момента. Этот день все присутствующие будут вспоминать с любовью, а не со скорбью и печалью.       — Поздравляю вас! — будничным тоном сказал Клаус, кивая сестре и ее жене. — Я рад, что наша семья стала больше, что нас теперь связывают не только узы родства, но и узы дружбы. Мне понадобилось слишком много, чтобы осознать, что семья — это не только люди связанные кровью. — Клаус кивнул Марселю и Давине, которая держала его руку, и прислонилось головой к плечу. — Знаю, что каждому из вас я причинил много страданий и за это сейчас хочу попросить прощения. Я надеюсь, что ваше будущее будет светлым и полным счастья. — гибрид старался, чтобы голос не выдал его истинных эмоций. — А, чтобы порадовать новоиспеченную семью, хочу преподнести подарок — мой дом в Лондоне.       Фрея с улыбкой подошла и обняла брата, он чувствовал, как от ее слез мокнет ткань пиджака, но оттолкнуть ее, просто не было сил, да, как и желания.       Появление официантов с бокалами, что были наполнены изысканным шампанским, разрядили обстановку. Хоуп потянулась к бокалу, встречаясь с грозным взглядом отца.       — Что? — невинно спросила девушка, под всеобщий смех семьи.       — Тебе пятнадцать! — как само разумеющиеся ответил Клаус и потянулся к дочери, чтобы забрать бокал, но получил шлепок по руке от Кола.       — Брось, Ник! Не дашь ей выпить шампанского и разделить момент с семьей, тогда я предложу ей виски за углом, и тебе меня не остановить.       Клаус вздохнул, а после кивнул и улыбнулся дочери, когда Элайджа сказал тост.       Вокруг играла музыка, Кол кружил в танце свою жену, Элайджа наблюдал за танцем своей племянницы с Киллин, а Марсель с Ребеккой сидели за столом ведя какой-то неловкий разговор между собой. Клаус был рад, что после его слов, смех стал звучать сам по себе, вся его семья дала ему именно то в чем он нуждался. Покой перед грядущей смертью.       Фрея была рядом с ним и, когда официантка принесла выпить, стала пытаться привлечь внимание брата, но он не мог оторвать своего взгляда от смеющейся дочери, которая за вечер выпила несколько бокалов шампанского. Он вспомнил рассказ Хоуп о первом алкогольном опыте под руководством Деймона Сальваторе, и сейчас, часть его была счастлива наблюдать за ее беззаботностью, учитывая, что скоро она сменится грустью и печалью, а вторая, хотела взять ее и посадить рядом с собой.       — Ну, дела… — с улыбкой протянула Фрея, отставляя бокалы в сторону. — Что будешь делать, когда она пойдет на выпускной? — стоило сорваться этим словам, как Клаус метнул на нее грозный взгляд. — Прости, я просто на минуту забыла.       Сестра сжала его плечо в знак поддержки, и он снова перевел свой взгляд на дочь, которая пошатнулась на своих каблуках в сторону Киллин. Клаус на вампирской скорости оказался рядом, чтобы в случае чего успеть ее поднять.       — Все в порядке. — улыбнулась Хоуп, обретая уверенность в своих ногах.       — Мой врачебный диагноз — перебор с шампанским! — засмеялась Киллин, подмигивая обретенной племяннице, и протянула ей новый бокал.       — Кстати говоря, хочу произнести тост! — голос девочки был на удивление трезвым сейчас и Клаус расслабился, он был рад, что сейчас переживает за нее, как любой другой нормальный отец, а не хочет убить, как пару часов назад. К сожалению, это продлиться не вечно. — Этот день был лучшим в жизни! И знаете, у вас народ, тысяча лет таких моментов, и, пережив с вами этот день, я тоже почувствовала себя частью «всегда и навечно»! Так что, будем! — все повторили последнее слово и выпили содержимое своих бокалов.       Клаус не смог поднять бокал и выпить со всеми. Боль сковала его сердце, сейчас он просто не мог оставить свою дочь, которая делает этот день прекрасным, хотя знает, что отец скоро умрет. Она готова отступиться от всего чего хочет, от всего, что ждала годами, лишь бы дать ему этот последний момент счастья. Хоуп сделала пару шагов в сторону Клауса и поцеловала его, а после с улыбкой пошла в направлении Кола и Давины.       — Это хорошее окончание тысячелетней жизни. — раздался, полный грусти, голос в стороне.       — Не думал, что ты придешь. — Майколсон прямиком направился к Кэролайн, которая стояла у амбара, прислонившись к нему спиной.       Девушка выглядела великолепно, ее волосы были убраны наверх, но некоторые локоны были выпущены наружу, на лице легкий макияж. — Прекрасно выглядишь, дорогая! — сказал Клаус рассматривая ее обтягивающие черное платье.       Платье было на тоненьких бретельках, полностью открывая ее шею, а длиной чуть ниже колена с разрезом у бедра, демонстрируя ее шикарные длинные ноги на шпильках. И тогда он обратил внимание, что не было колец на цепочке, что она всегда носила на шее. Гибрид знал, что она никогда не расставалась с ними, потому что это символ ее связи с покойным Стефаном Сальваторе. Тогда Майколсон переместил свой взгляд на руку, где она носила на указательном пальце дневное кольцо, на этой же руке покоился подаренный им браслет на ее день рождения. Девушка заметила, что Клаус рассматривает украшение.       — Оно просто отлично подходит к платью. — блондинка пожала плечами и дала знак проходящему официанту, что ей нужен бокал шампанского. — Мне нужно пить, если я хочу и дальше оставаться рядом и любезничать с тобой.       — Точно, наша фишка! — улыбнулся первородный, вспоминая их разговор на Рождество в Мистик-Фоллс.       — Нет у нас никакой фишки! — Кэролайн подмигнула, а потом стукнула своим бокалом по его и сделала несколько маленьких глотков, наслаждаясь напитком. — Жаль, что здесь нет Хейли. — с грустью сказала вампирша, смотря за его спину.       Клаус обернулся и увидел свою дочь, которая делала селфи с Давиной и Колом, который вызывал у нее смех, потому что постоянно строил рожицы.       — Она была бы счастлива снова увидеть всю семью вместе. — согласился первородный. — Я лишь надеюсь, что спустя несколько лет, все будут отмечать годовщину брака моей сестры, а не то, что меня больше нет.       Кэролайн осматривала двор, который приготовили к празднованию и грустно улыбнулась.       — Помню свою свадьбу. — печально сказала Кэролайн. — Я планировала ее с детства, продумывала каждую мелочь.       — Не сомневаюсь! — засмеялся Клаус, немного не понимая, к чему она ведет.       — Идеальная июньская свадьба сорвалась, стала предлогом, чтобы заманить безумную Кэтрин Пирс в ловушку, потому что единственное, что ей всегда было нужно, был Стефан. Рик не пришел, слишком больно было видеть мое счастье, Бонни тоже не хотела быть со мной, потому что Стефан убил Энзо, Елена была в спячке, Тайлер мертв, а Мэтт погружен в семейную драму. Не помню никого, кто бы искренне был рад той свадьбе. Но был момент абсолютного счастья, когда мы произносили клятвы друг другу. Именно это я и запомнила из той церемонии. — Кэролайн дернула плечами, сбрасывая пелену воспоминаний, и посмотрела на Клауса. — Все будут помнить прекрасного отца, брата и друга, который был рядом, чтобы разделить такой замечательный момент. Конечно, они будут грустить, но когда-нибудь будут вспоминать все с улыбкой.       — Ты слишком мудрая для той, кому нет и сотни лет. — Майколсон с благодарностью кивнул вампирше.       — Я всегда была умна и мудра не по годам. — Кэролайн засмеялась и на сердце у гибрида стала немного спокойнее. — Где Хоуп?       Клаус обернулся и стал рассматривать двор, где не было дочери.       — Где Хоуп? — он обратился к Колу, с кем видел ее в последний раз.       — Ей позвонили, она отошла поговорить.       Клаус стал прислушиваться и услышал свою дочь, которая смеялась на заднем дворе и была не одна. Он направился на звук и услышал, как Кэролайн выругалась и направилась за ним. Когда они оказались за деревьями, то увидели Хоуп, улыбавшуюся пареньку, которого они встретили в городе на прогулке.       — Вот ведь паршивец! — Кэролайн схватила его за руку, когда он сделал шаг в сторону дочери.       — Это тот Дин, с которым она говорила по телефону?       Клаус кивнул и хотел совершить вторую попытку приблизиться к дочери и прогнать паренька, как блондинка вцепилась в его руку и приобняла, положив голову ему на плечо. Первородный замер, потому что не хотел спугнуть такой волшебный момент, эта девушка рядом, полностью доверяет и это их последние мгновения вместе.       — Давай немного понаблюдаем! — заговорческим тоном прошептала Форбс и сосредоточилась, чтобы услышать разговор подростков, Клаус вздохнул и сделал то же самое.       Хоуп смотрела на этого парня с улыбкой и слушала историю о том, как ему было трудно добраться сюда.       — Я удивлена, что ты все же приехал.       — Ты написала, что тебе нужно поддержка и я здесь. К тому же, какой дурак не захочет помочь красивой девушке? — после этих слов Хоуп залилась румянцем, а Клаус хмыкнул, вызывая смех блондинки.       — А он не промах! — Клаус проигнорировал это замечание.       — Брось, мы ведь толком и не знакомы даже! — Хоуп обошла и встала за его спину, а парень с улыбкой повернулся и стал следить за каждым ее движением.       — Ну, мы поболтали при встрече, пока твой отец не испепелил меня взглядом, — Кэролайн ущипнула его за плечо, после этих слов. — Ты позвонила, а после продолжала отвечать на мои сообщения. Я считаю, что мы прошли стадию знакомых и перебрались к флиртующим друзьям, Хоуп. Согласен, слишком быстро, но что поделать такова природа отношений в двадцать первом веке! — Хоуп засмеялась, а Кэролайн уткнулась в его руку, чтобы скрыть свой смех.       — Каков нахал!       — Ты хуже! — ответила Форбс и снова начала смеяться. Эта ситуация была комичной до невозможного, но как же было тепло в груди, что он стал частью этого спектакля.       — Нет у нас никаких отношений! — фыркнула Хоуп, а Дин на это лишь пожал плечами.       — Пока что. Как на счет сходить со мной на свидание и обсудить тему отношений нынешнего века, скажем на этой неделе?       — Не могу. — с грустью сказала Хоуп, а потом сбросила туфли и осталась босиком. Дин сразу же стянул с себя ветровку и кинул на траву, приглашая сесть юную Майколсон. — В моей семье скоро случится большое горе, и я не знаю, как мне оправить после него.       Клаус замер и скривился от боли, что была в голосе дочери.       — Все так плохо? Поэтому ты позвонила?       — Хотела чего-то нормального прежде, чем все в жизни перевернется вверх дном. У меня не так много друзей, чтобы было с кем поговорить.       — Мне, кажется, для такой юной девушки, ты слишком через многое успела пройти.       — Недавно умерла моя мама… — прошептала Хоуп и смахнула слезинку.       — Мне жаль. — парень приобнял девушку и на этот раз Клаус даже не был против его прикосновения, потому что знал, что дочери и правда нужен друг.       — Это моя вина. А теперь скоро умрет и отец, и это тоже моя вина. — лицо парня вытянулось от удивления, слишком много информации для человеческого мозга.       — Вы семья мафиози? — Дин постарался разрядить обстановку и у него получилось, девочка прыснула от смеха.       — Да, а мой отец — Пабло Эскобар! — Кэролайн снова не смогла сдержать смех и на этот раз получила толчок от гибрида.       — Что? Волосами похож! — невинно пробормотала блондинка, а Клаус сразу попытался вспомнить лицо старого неприятеля.       Подростки тоже смеялись, пока их веселье не прервала мелодия звонка телефона Хоуп, девочка ответила, кивнула сама себе, а после отключилась.       — Меня потеряли на свадьбе, и где-то бродит мой отец со своей девушкой в поисках. — Клаус сразу же почувствовал, как Кэролайн стало неудобно от титула, которым ее наградила ученица. — Спасибо, что смог побыть рядом немного.       — Позвони мне, как только захочешь поговорить с флиртующим другом. — Дин помог подняться Хоуп и снова надеть ее туфли, а после накинул ветровку девушке на плечи. — Тебе все равно, рано или поздно, придется позвонить мне, чтобы вернуть ее, потому что я сейчас не очень хочу, чтобы ты замерла. Пока, Хоуп.       — Пока, Дин. — парень чмокнул ее в щеку и пошел в направлении, где оставил свою машину, а Хоуп поплелась с грустной улыбкой на лице в сторону, где ее семья отмечала свадьбу.       Клаус так и остался стоять, он просто не мог сейчас двигаться. Его дочери пятнадцать, у нее нет матери, ее тети и дяди обзавелись вторыми половинками, пусть они и будут рядом, но это не те семейные узы, что ей были нужны.       Майколсон только сейчас понял, что с дочерью сделает его смерть. Он считал, что со временем она оправится, и будет жить полной жизнью. Но все будет не так, она особенная, она уникальная. Он уже видел подобные истории, взять ту же Елену Гилберт, сколько времени, сколько потерь и невзгод ей понадобилось пройти, чтобы получить ту жизнь о которой все так мечтают! Разве хотел он подобного для дочери? Нет.       Он хотел быть частью ее жизни, хотел дарить подарки, отгонять от нее парней, хотел присутствовать на ее выпускном, наблюдать за тем, как она рисует, гулять с ней по городу и пить горячий шоколад. Он, как и говорила Кэролайн, хочет рассказать ей миллион вещей, про жизнь, про мальчиков, и даже о том, как платить налоги. Клаус хотел жить, впервые в жизни он хотел быть достойным жизни и быть достойным всех людей, что были вокруг.       — Я сделаю это! — твердо заявил Майколон, повернувшись к Кэролайн.       Мужчина нежно взял ее подбородок в свои руки и притянул к себе и с нежностью, которая была ему не свойственна, поцеловал, вызывая у нее болезненный вздох. Она сразу же ответила на его поцелуй, провоцируя его не быть с ней нежным, показывая, что она не из фарфора, хотя он чувствовал, как трясутся ее ноги. Клаус углубил поцелуй и стал с жадностью отвечать на действия ее языка. Он впился руками в ее талию, даже не волнуясь, что на ее белоснежной коже останутся синяки, она вампир, так что пятна исчезнут за пару часов.       Тяжело дыша, первородный отстранился от вампирши, которая снова потянулась к нему за поцелуем. Он прислонился к ее лбу и попытался перевести дыхание.       — Позвони, Валери…       — Что? — глаза Кэролайн распахнулись и светились ярким огнем надежды.       — Пусть сделает со мной все, что нужно, пусть это займет время, много времени, но я вернусь к своей семье … и к тебе!       Кэролайн улыбнулась ему нежно, а после оставила легкий поцелуй на его щеке.