Неизлечимые.

      Уже несколько часов он безмолвно бродит между витрин, изредка останавливаясь и всматриваясь в то или иное изделие, а потом вновь продолжает бродить, словно заблудший призрак. Его брови сведены к переносице, из-за чего на лице появилась небольшая тень; губы сомкнуты в тонкую линию, а руки — в карманах джинсов. Альфа, похоже, ушел в свои мысли и решил не возвращаться, полностью игнорируя окружающую его охрану и девушку-консультанта.       Нару уже несколько часов сидит на круглом пуфике возле небольшой витрины. Его цель: запомнить ряд и место изделия, понравившееся боссу, чтобы потом, при необходимости, напомнить ему о ней. Да, выбора в «Ювелирном Доме Gevorgian» было предостаточно: на любой вкус и цвет здесь продавались одни из самых дорогих работ знаменитых во всем мире мастеров. — Нару, — молодой омега повернул голову на голос босса, и, увидев, что его зовут к себе, быстро ретировался с пуфика. — Босс, Вы уже выбрали? — Юноша не скрывал радости и каплю надежды в своем голосе, со счастливыми глазами смотря на сосредоточенного блондина.       Нару, несмотря на внешность божьего одуванчика, был непростым парнем. Пускай он и омега, но по силам он не уступал зрелым альфам из собственной семьи. Когда Эйджиро из семьи Киришима занял пост вакагасира, Нару понял — это его шанс вырваться из-под вечной опеки матери. Их оябун — его шанс на успешную и вольную жизнь: пускай его лучше подстрелят или он умрет в руках врагов, он всё равно хочет быть полезен. Бакуго сначала отверг просьбу отца взять сына на дело, но Нару не был бы собой, если бы не вспылил и не напросился на драку.       В тот момент все собравшиеся главы семей похоронили омегу в своих мыслях. И какого было их удивление, когда Кацуки принял вызов побледневшего парня. Да, он проиграл, да, ему сломали три ребра и руку, но это того стоило. На следующий день Бакуго лично пришел в резиденцию с предложением о работе своего помощника. Радость паренька нельзя было передать словами.       Сначала его обучили некоторым тонкостям: он посещал личный спортзал Бакуго, тренируясь и показывая свои навыки сначала Киришиме, а потом уже и самому Бакуго. Однажды, еще когда на улице было темно, он с бодрым настроением пришел на три часа раньше положенного времени. Ему посчастливилось встретиться с бывшим главой клана — отцом их босса. Мужчина сам пришел потренироваться, и Нару не смог упустить шанс, так удачно ему выпавший. Они тренировались до обеда, а потом разошлись как в море корабли.       И вот спустя три месяца он здесь. В самом сердце России — Москве.       Нару узнал от Киришимы, что Кацуки уладил с кланом Тодороки все слишком быстро, и причиной тому стала поездка сюда. По поведению вакагасира было понятно, что он был вымотан долгим перелетом и сразу же отправился в отель. Сам же Бакуго в сопровождении своих верных псов отправился в обитель сверкающих камней, что мы видим в украшениях из дорогих металлов.       В клане с самого приезда главы начали ходить слухи о том, что Бакуго младший вернулся, чтобы найти свою невесту. Со временем слух распространился среди семей в мгновение ока, и, конечно же, многие тетушки и матери успешных и больших семей стали более требовательны и внимательны к своим отпрыскам омежьей сущности. Исключением не стала и мать Нару.       Некоторые приближенные, в частности Киришима из семьи Эйджиро, по слухам, был в курсе, кому уготована участь невесты семьи Бакуго. На каждом углу обсуждали возможные варианты выбора Кацуки, и этим занимались либо некоторые омеги, особенно состоявшие в штате, либо прислуга, которой даже страх не был помехой. Они рассказывали, каким хозяин бывает в гневе, описывали нечеловеческую ауру альфы и искренне сочувствовали «жертве».       В какой-то степени Нару было интересно: каким босс является на самом деле? Например, старший брат Нару очень вспыльчивый, но стоит его паре появиться в диапазоне его досягаемости, как пламя самоуничтожается, а на его смену приходит покладистость и доброта.       Перекинув длинный хвост назад, омега еще раз внимательно осмотрел своего босса.       Пепельные блондинистые волосы были ежиком, на вид очень острым, но всё равно вызывающим желание потрогать. Альфа был высокого роста, с подкаченным телом и красными глазами. Мощные, но нетолстые руки, наверняка теплые ладони, спрятанные в карманы джинс, черная футболка, облегающая грудь и торс — все в этом альфе было великолепно. Он очень умен, уверен в себе и своих силах, враги боятся его. Нару обязательно проследит за тем, чтобы такой как он достался хорошему претенденту. — Ты же омега. Скажи, какое лучше?       Они стояли у небольшой витрины, на стеклышке которой стояло две коробочки. Девушка-консультант натянуто улыбалась, ее вежливый голос уже поднадоел Кацуки: ему казалось, что ее речь сливается в одну неразборчивую кашу. От долгого лицезрения блестящих бриллиантов и прочих камней уже рябило в глазах, а голова начинала болеть. Он хотел выбрать лучшее, пускай очень дорогое, но его омега достоин этого, поэтому он неизвестно сколько торчит здесь. Если на то пошло, то именно за этим они и прилетели в Москву, только Киришиме знать об этом не обязательно.       Перед Нару предстало два варианта колец. Первое: на вид дорогое, хотя в этом месте меньше шести нулей не оставишь. Что-то внутри Нару закричало истерическим писком, стоило ему увидеть цену. Желтое и белое золото, аккуратные лепестки из жадеита, на которых лежит нежная кувшинка, усыпанная бриллиантами. Второй вариант омеге не очень понравился: эмаль, желтое и белое золото, лепестков как в первом варианте не было, потому что сразу шел массивный цветок лилии, украшенный, опять же, бриллиантами. — Первый, как по мне, лучше. Хотя смотря кому вы собрались его дарить. Что хотите передать с подарком?       Нару продолжает удивляться своему боссу, что еще с минуту помолчал, а затем, словно что-то для себя решая, приказал упаковать первое кольцо. Неужели у этого зверя кто-то есть? Поверить в то, что сердце этого хищника уже занято, просто непозволительно трудно. Словно такого и быть не может.       Или же это простая прихоть гуляющего зверя?       Теперь омеге предстоит это выяснить. ***       Мелодия звонка певчей птицей пролетает по квартире. Двери в ту же минуту открываются, впуская в дом невысокого омегу и двух бет. Они проходят по коридорчику и выходят на кухню, а через неё и в центр квартиры.       Лунные блики, пробирающиеся в комнату через стеклянную крышу, падают прямо на кровать, где под одеялом лежало уже холодное тело. Тонкое запястье руки, свисающее с края кровати, было украшено браслетом из синяков и ссадин, пальцы сжаты так, словно что-то прятали. Это не могло не привлечь внимание, поэтому в следующую минуту из хрупкой ладошки достается маленький металлический ключ.       Мягкий пушистый ковер цвета асфальта заглушает стук каблуков лакированных туфель. Бета осматривается еще раз, подмечая ранее незамеченные детали интерьера. В этом доме относительно недавно появился омега, но, видимо, его проживание здесь кому-то помешало.       Омега раздраженно цокает и уходит обратно на кухню, беты следуют за ним тенью. — Что прикажете делать? — бета, с морщинками на лице, встает неподалеку от омеги, что всматривался в окно. — Уберите здесь все. Все как всегда.       Ему кивают и бесшумно удаляются. В квартире начинается возня: люди бегают туда-сюда, слышно, как в груди измученно бьется сердце.       Когда же это уже закончится? ***       Изуку старается не паниковать.       Раньше он никогда не врал и старался всегда быть честным с людьми и собой в частности. Он всегда верил, что если будешь откровенен с людьми и миром, то он будет откровенным и с тобой. И да, этот мир или же кто-то там, наверху, вновь хорошенько так посмеялся над бедным омегой.       После ухода Каминари в квартире вновь стало тихо и холодно.       Мидория, пускай и нехорошо зная Денки и Киришиму как пару, всё равно надеялся, что с ними все будет в порядке. Они ведь истинные, а это многое решает, дает пищу для мозгов. Даже если они и расстанутся, то сколько истинные альфа и омега проживут друг без друга? Каминари будет очень тяжко, и Изуку не сомневался в этом, особенно после нескольких лет, проведенных рядом с альфой, которые непременно дадут о себе знать.       Скоро зима. Осень медленно подходит к концу, с каждым новым днем становится все холоднее и холоднее. Серые тучи заволакивают небо, создается впечатление позднего вечера, и там, за окном, начинает подниматься легкий ветерок, играющий с еще не опавшими листьями деревьев.       В такие моменты хочется сделать кружку горячего какао или любого другого напитка, взять теплый плед и согреться в кольце любимых рук. И чтобы никуда не выпускали, чтобы чувствовать чужое дыхание и знать, что он рядом. Изуку, сам себе удивляясь, вскидывает тонкие брови вверх, на губах играет задорная улыбка, а на щеках румянец. Кто бы мог подумать, что несколько недель рядом с Кацуки превратили его в обычного омегу, желающего тепла и заботы со стороны своей половинки. Да. Жизнь порой бывает непредсказуема.       Особенно сейчас.       Зеленоволосый кудрявый омега не спеша собирается, одевается потеплее и еще около получаса ищет свой дубликат ключей, что так любезно сделал ему Бакуго. Теплые замшевые полусапожки красного цвета без каблука, черные облегающие лосины и футболка с изображением пандочки, сверху шло короткое бежевое пальто с поясом. Волосы как были взлохмачены, так и остались, даже после долгих пыхтений омеги их хоть немного причесать.       Собраться — это только пол задачи, другое дело — выбраться из квартиры. Мысли о том, что там, за дверью, стоит целая орава охраны, все никак не хотела покидать голову бедного омеги. Он прекрасно помнил, как вышел утром из квартиры и встретил «делегацию своей охраны». Слава богу, они не заходили вместе с ним в университет: ему не хотелось бы придумывать оправдания на различные вопросы.       Уже привычный «Халк» в обличии Митсеру и еще несколько бет поклоном встречают омегу на лестничной площадке. Они спокойно спускаются вниз, где омегу сажают в джип черного цвета, впереди сидит водитель, рядом с ним — Митсеру, а сзади — Мидория. За ними едет машина охраны, и Изуку кажется, что он никогда не привыкнет к такому.       Родной университет встречает его скользкой плиткой пола и перешептываниями за спиной. Омега без труда поднимается на третий этаж, находит секретаря декана и, удостоверившись, что к нему можно, заходит в уже знакомый кабинет.       Мужчина как всегда сидел в своем любимом кресле, занимаясь бумагами и потягивая дорогой кофе. Он, кажется, даже не обратил внимание на своего гостя, но стоило Изуку подойти поближе, как альфа резко поднял голову и устремил свой взгляд на омегу. — Здравствуйте, не отвлекаю? — Мидория остановился у кресла, с легкой полуулыбкой на лице смотря в глаза напротив. — Нет, что ты, присаживайся, Изуку, — он кивнул на кресло, и омега послушно присел, складывая руки на коленях под пристальный взгляд альфы. — Я хотел бы взять академический отпуск, — он помедлил, кажется, что-то обдумывая, а затем добавляя, — на год.       Мужчина удивленно вскинул брови, поднялся с места, чтобы обойти свой массивный стол и встать напротив омеги. Он облокотился на краешек стола и еще раз посмотрел на своего гостя, отмечая про себя, что омега сильно изменился с последней встречи. Он не был таким живым и красивым в тот день, от него не веяло ромашковым чаем с нотками усталости.       Где-то под ложечкой неприятно засосало. — Но это очень серьезное решение, ты уверен в нем? Тебе придется начинать год обучения заново! — он поднял руки вверх, демонстрируя своё недовольство и удивление. — Ты же один из лучших!       Замечание декана и его волнение были приятны Изуку, но он помнил об обещании Бакуго. Где-то внутри становилось теплее от воспоминаниях об альфе. — Да, я знаю, что потом мне придется несладко, но, как вы уже сказали, я один из лучших, поэтому я справлюсь! — на его лице стала проявляться улыбка. — Я принес все необходимые документы, дело за вами. — Хорошо. Я сделаю то, чего ты так желаешь.       Следующие несколько часов Изуку провел в кабинете декана, обсуждая необходимые документы, а потом пробегал по всему университету, чтобы попрощаться с Юичиро-саном. Профессор напоил его чаем, отметил хорошее настроение омеги и пожелал удачи в новой жизни. С Ураракой и Иидой он поговорит уже тогда, когда те получат приглашения на свадьбу.       Следующим пунктом назначения стала поликлиника. Тут Изуку сопровождал именно Митсеру. Как главный в охране Мидории, он был обязан сопровождать его даже в такие кабинеты, как «гинеколог», откуда его выставили с криками.       Да, Изуку соврал тогда. Три теста Денки, два из которых показали отрицательный результат и последний — положительный. Они дали небольшую трещину в надежде Изуку, мол, «все обойдется». Сам не зная почему, он ответил «НЕТ», в принципе и не соврав и не сказав правду. Чтобы полностью удостовериться и не мучаться в неведении и догадках, он решил посетить врача.       Несколько минут опроса врача заставили Мидорию хорошенько так поволноваться. Он не в первый раз был у гинеколога, но так как был девственником, то проходил неполный курс обследования, но теперь… С какой-то стороны было стыдно, неуютно и в какой-то степени страшно, ведь он здесь совершенно один, без поддержки. Ошарашенный Митсеру не в счет.       В больнице он сдал несколько анализов, походил по врачам, которые только и делали, что кивали на его уже, казалось, заевшую историю о плохом самочувствии. Каждый из них выглядел так, словно сделал клизму литра на три, а потом еще и работать пошел. Так понемногу настроение Изуку стало ухудшаться, а после и вовсе пропало. Он расплакался, сидя у кабинета гинеколога и прижимая ватку к пальчику. Митсеру вообще растерялся, но салфетки принес вовремя.       На момент вердикта гинеколога Мидория просто хотел спать и есть, а еще лучше — просто быть обнятым собственным альфой. Из него за прошедший день выжали все соки, не оставив и каплю на жизнедеятельность. От пролитых попросту слез стягивало щеки, глаза сильно покраснели и опухли. Ему уже было жарко, поэтому пальто было доверено Митсеру.       Врач что-то писал в его карточке, иногда поглядывая на пациента и что-то бурча себе под нос, а потом вновь опуская голову над различными бумажками. Изуку давно в них запутался: каждая из них была написана разным почерком и даже не родным японским языком, поэтому эта куча просто была передана в руки врача.       Наконец, закончив всю возню с документами, женщина протянула омеге листовку с яркими рисунками и какими-то инструкциями. Он даже не обратил внимания, продолжая нервно покусывать губу и сверлить взглядом стенку. — Ваши анализы хорошие, правда я бы посоветовала вам побольше железа употреблять. Это очень важно при формировании плода и дальнейшем его развитии.       Изуку почувствовал, как его зрачки увеличиваются, как бешено начинает биться сердце в груди. Рука сама непроизвольно легла на еще пока плоский живот. Он не знал, что ему сейчас больше всего хочется: смеяться или плакать. Слезы сами брызнули из глаз, вновь орошая веснушки на щеках.       Да, жизнь порой бывает непредсказуема.