Родинки

Конечно, это несправедливо, но кто ты такой, чтобы избежать вселенской несправедливости? Дэвис Робертсон Follow the White Rabbit. The Matrix

      — Надо же, а оно везучее... — негромко сказал один из офицеров, когда на руках оцепеневшего от страха девианта защёлкнулись наручники.       Лейтенант Андерсон на это только поморщился. Либо ему не нравилось слово «удача», либо он не считал результат правильно выполненной работы счастливой случайностью. Но хвалить или как-то поощрять «Коннора» за то, что тот додумался проверить чердак, он не стал. Это и не требовалось, андроид без слов понял: Андерсон остался им доволен. Психическое состояние этого человека легко интерпретировалось на основе простейшей системы распознавания лицевых движений по Экману.       Лейтенант не стеснялся проявлять ни своего удивления, ни недоверия, ни раздражения от этого вынужденного и неприятного партнёрства. Чем была вызвана неприязнь к андроидам, «Коннор» пока не выяснил. Зато отметил, что даже после порции крепкого алкоголя Андерсон был внимателен, собран и не терял времени даром.       Разговоры по делу, цепкий взгляд, умеренные реакции и полное отсутствие признаков дискомфорта на месте преступления. Андерсон не отвлекался на концентрированный запах разложения, хладнокровно рассматривая распухший трёхнедельный труп, от вида которого детектива Коллинза едва не стошнило прямо в доме. Его совсем не беспокоила грязь, темнота, опаздывающий коронер и назойливо жужжащие саркофагиды, в большом количестве расплодившиеся на трупе, несмотря на низкую температуру воздуха в неотапливаемом помещении, где работал только один портативный обогреватель.       И хотя Хэнку Андерсону было далеко до совершенной точности сканера андроида, у него имелся многолетний опыт оперативной работы, который помогал достроить точную картину преступления. Любое откровенно недостоверное предположение андроида он отметал быстро и жёстко. К любому разумному доводу прислушивался и не брезговал задавать вопросы.       «Коннор» отметил это и немедленно дополнил полученное в Киберлайф досье.       >>Создать новую запись в разделе Пользователи>Сотрудники ДПД>Хэнк Андерсон...       >>Хэнк Андерсон>Подраздел «Психофизиологические качества пользователя»...       >>Добавлено: высокий уровень распределения и переключаемости внимания.       >>Добавлено: хорошо развитая зрительная и профессиональная память.       >>Добавлено: развитые аналитические способности.       Андерсон жёстко разделял работу и личные антипатии. Это объясняло, почему «Коннора» поставили в пару именно к нему. Стаж, авторитет, умение слушать разумные доводы, а ещё... Лейтенант явно заинтересовался «Коннором». Этот первый успех андроиду следовало развить и закрепить. Создать прочную партнёрскую связь, подобрав оптимальные алгоритмы поведения на основании всех имеющихся данных. Неизвестно, как долго им придётся работать вместе. Несколько часов или несколько дней, но стоило узнать временного напарника получше.       В Киберлайф от них двоих ждали результатов допроса и подробного отчёта по делу. Корпорация однозначно дала понять, что им требовался образец для исследований феномена девиации. И как можно быстрее. Андроид погибшего Ортиса мог стать первым испытуемым. Но именно здесь «Коннор» столкнулся с серьёзной проблемой. Сначала допрос, на котором всё застопорилось, а потом и потеря образца. Несколько неверных действий, пара промахов — и теперь у них не было ни девианта, ни подвижек в деле, ни полезных сведений.       Перед тем как отчитаться о своей неудаче перед личным куратором, «Коннор» снова открыл папку с файлами проведённого допроса. Он хотел удостовериться, что ничего не упустил.       >>Дата: 6 ноября 2038 года.       >>Видеозапись #00234: «Допрос объекта HK400 [собственник: Карлос Ортис]».       >>Воспроизвести...       >>Время 0:50:48: HK400: «Я не хочу умирать...»       >>Время 0:51:22: HK400: «Я просто хотел справедливости...»       >>Токенизация текста...       >>Выделить: Хотеть [желать] — средняя степень воли, потребность, принявшая конкретную форму.       >>Выделить: Справедли́вость — категория этики. Определение справедливости: соответствие человеческих отношений, законов, порядков морально-этическим, правовым нормам, требованиям, представлениям о правильности.       «Коннор» просмотрел данные по психоэмоциональному состоянию девианта во время допроса.       Неуклонно повышающийся уровень стресса, острые реакции, экспрессивное невербальное поведение. Аномальная реактивность, запредельная эмоциональность, недопустимые слова преступника.       Девиант разговаривал так, будто он действительно имел собственные представления о морали, о жестокости или о милосердии. Он говорил так, будто это было прописано в его программе. Будто это было естественно. Он не признавал вину и оправдывал своё поведение, требовал милосердия и говорил о своём страхе. Животном, настоящем страхе смерти.       Там, в комнате с зеркалом Гезелла вместо стены, «Коннор» сделал всё от него зависящее. Он был мягким и понимающим, он был жестоким и требовательным, он обвинял, успокаивал, уговаривал, угрожал, обещал, лгал. «Коннор» сделал всё, что от него требовалось. И всё-таки он не получил почти ничего, что могло бы помочь расследованию. Он провалил это задание. Он был дезориентирован. Растерян.       С точки зрения логики девиант нёс откровенный бред и выглядел совершенно обезумевшим. О какой справедливости может просить андроид? Машина, созданная только для того, чтобы выполнять ряд поставленных перед ней строго регламентированных задач? Сама формулировка «я хотел» была абсолютно неуместной.       Некорректное утверждение.       Сбой в построении фразы.       Лингвистическая неточность.       Недопустимый уровень мимикрии под речь и поведение человека.       Желать — это не для машин. Желать чего-то могут лишь живые существа. Люди желают — машины подчиняются. Всё устроено очень просто, удобно, логично. Домашние помощники Киберлайф проектировались как техника. Совершенная, человекообразная, интегрируемая в социум, но всего лишь техника. Бытовой или промышленный прибор.       Готовка, починка, обеспечение безопасности, общественного порядка, чтение лекций, исполнение функций сиделки, партнёра по играм, спутника, тренера, напарника.       В этом смысле «Коннор» был вполне согласен с репликами в свой адрес вроде «грёбаный говорящий тостер» от Хэнка Андерсона. Хотя прилагательное «грёбаный» казалось ему избыточным и малоподходящим для андроида-детектива. Но тостеры сами по себе были полезным приспособлением. В этом между «Коннором» — высокотехнологичным андроидом-прототипом серии RK800 — и привычным кухонным электроприбором прослеживалась очевидная связь. Польза. Оптимизация. Повышение эффективности, ускорение процесса приготовления завтрака или расследования преступления.       Гораздо меньше его удовлетворяли дефиниции вроде «пластиковый придурок» или «говнюк», которыми наградил его при встрече детектив Гэвин Рид. Ни то, ни другое не подходило «Коннору» и произносилось с очевидной целью унизить. И это тоже было странно.       Очевидно, детектив Рид не имел представления о том, что у андроидов отсутствуют субъективные оценочные реакции на поведение людей. Андроиды умели интерпретировать отношение человека как нейтральное, дружелюбное или потенциально-опасное. Но расстраиваться, злиться или обижаться были неспособны. Они не радовались и не страдали. Пи́ковым проявлением негативной псевдо-эмоциональной реакции «Коннор» мог бы назвать дискомфорт. Именно это чувство он испытал при контакте с Гэвином Ридом. Этот человек мог создать проблемы и помешать расследованию просто из-за своей несдержанности.       Возможно, стоило внести предложение капитану Фаулеру о проведении инструктажа среди сотрудников управления. Чтобы сэкономить время детектива Рида, которое он безуспешно тратил на то, чтобы выстроить иерархию, демонстрируя повышенный уровень агрессии. «Коннор» выбрал в его отношении тактику игнорирования и, кажется, неверно построил прогноз, согласно которому Гэвин Рид должен был прекратить общение.       Прогноз не оправдался. Гэвина это только распалило. «Коннор» не учёл того, что детектив любил получать ответную реакцию. Андроид снова запустил повтор диалога, в результате которого Гэвин от души приложил его кулаком в область регулятора тириумного насоса, заставив систему немного подвиснуть.       Стоило задать маркер «По возможности избегать прямого контакта» в отношении этого сотрудника. Выяснять, что конкретно не нравилось этому человеку, было нерационально. Пока он не мешал основной работе, его можно было не брать в расчёт...       Хэнк, не отводя глаз от монитора, отвлёк «Коннора» от разбора текущих задач:       — Ты чего киснешь, Коннор? — и, не дожидаясь ответа, добавил: — Ты меня уже минут пятнадцать не донимаешь, батарейки, что ли, сели? Могу поделиться зарядкой для смартфона, если совсем худо.       Дежурная фраза про батарейки повторялась часто. Она была одной из коронных у Хэнка, и на этот раз «Коннор» воздержался от разъяснений по поводу устройства андроидов Киберлайф. Лингвистический анализ показал, что это всего лишь шутка, а не серьёзные проблемы с памятью или странная для лейтенанта полиции неосведомлённость. Отвечать на неё было необязательно. И «Коннор» промолчал.       Отчитываться о столкновении с детективом Ридом андроид тоже не стал. Он уже знал, что Рид с Хэнком Андерсоном был примерно в тех же отношениях, что и с «Коннором». Только оскорбления для старшего по званию он выбирал другие. Рид называл Хэнка алкашом и старым мудилой. Насчёт уместности «мудилы» андроид всё ещё не мог определиться, но то, что у Андерсона есть проблемы с алкоголем, к сожалению, было абсолютной правдой.       — Да не убивайся ты так, Коннор. Найдём ещё одного девианта. Обязательно найдём. Я тут подумал, может, нам стоит пройтись по спискам клиентов Киберлайф с доходом ниже среднего? Тех, которые берут адроидов в кредит, живут на отшибе, имеют приводы и аресты. Определим группу риска? В Детройте таких «Ортисов» просто до жопы. — Андерсон явно был настроен на общение, и «Коннор» решил не упускать редкого шанса пообщаться без ритуальных человеческих танцев «новобранец — профи», «молодой — старый», «инструкции — реальный опыт».       Это уже был не первый инициированный лейтенантом разговор. И, возможно, Андерсон и сам не замечал того, что всё чаще обращался к андроиду как к одушевлённому существу. Он называл его по имени, так и не придумав менее «придурочную» кличку.       — Я пытаюсь понять, что конкретно произошло с этим HK400. В какой момент его система дала сбой, и почему это так отразилось на поведении. Ведь он не сопротивлялся. Шестнадцать месяцев Ортис срывал на нём злость, и система оставалась стабильной. Встроенная антивандальная защита не допускает даже минимальной самообороны при нападении человека. А HK400 не просто оборонялся. Он убил своего владельца. И я не смог получить от него полезной информации. — Лицо «Коннора» выразило глубокое сожаление. — У нас по-прежнему мало сведений. Если бы мы располагали возможностью заполучить нескольких живых девиантов, это бы серьезно помогло расследованию.       — Да ты, блядь, шутишь, Коннор? Ты же сам прямо на месте рассказал, что произошло: Ортис обкурился, взял биту и решил отработать силу удара на своём андроиде. Милые забавы, которые почему-то перестали нравиться нашему девианту, — напомнил Андерсон. — Знаешь, если человека сильно ударить по голове, то он и дураком может стать. Так, может, Ортис тоже чего-то повредил в мозгах своей машины? Может, это такой вариант помешательства, когда все ограничители срывает. Ударил разок битой в нужном месте — и готово дело. Лоботомия наоборот. Был смирный — стал буйный. А ты всё топчешься на месте с вопросами «Что произошло?» и «Когда эта машина взбесилась?». С этим вроде всё ясно.       — Ясно? — переспросил «Коннор», которому это заявление казалось преждевременным.       Хэнк кивнул с довольным, насмешливо-лукавым видом. Наконец-то ему представилась возможность поучить напарничка, а не выслушивать его заумь, густо пересыпанную сложной терминологией, от которой начинало ломить в висках уже через минуту. Он откинулся на спинку кресла и повернулся лицом к «Коннору», приготовившись изложить своё мнение по вопросам, которые так мучили андроида, который выглядел как охотничий пёс, упустивший верную добычу.       — Прикинем хер к носу. Что мы имеем? Мы взяли одного живого девианта, который благополучно размозжил себе голову о стену в камере. Но ты зря расстраиваешься. Ты всё-таки успел из него кое-что вытянуть. Ты зря думаешь, что у нас ничего нет, — Хэнк с явным одобрением смотрел на андроида, а у «Коннора» перед глазами вдруг высветились символы rA9, нацарапанные на стене грубым, неровным компульсивным почерком. — Тебе, может, это кажется бредом. Но всё-таки вспомни, что он сказал. Всё началось со страха.       — Страха смерти, — подхватил «Коннор» и сразу возразил: — Но это нелогично, страх смерти — это защитный механизм, инстинкт, мобилизующий живое существо в момент опасности. У андроидов нет инстинкта самосохранения. Точно так же, как его нет у камня, дерева или автомобиля.       — Нихуя себе ты сравнил. А не ты ли мне заливал, что вы чувствуете ущерб? — напомнил Хэнк. — И потом, ты твердишь «машины, машины», только я не припомню, чтобы мой автомобиль лез ко мне с личными вопросами. Он просто везет мою задницу из пункта А в пункт Б в обмен на бензин и плановое техобслуживание. И мой телефон не выносит мозг советами: «Вам не стоит сегодня пить, лейтенант Андерсон!», — эту фразу Хэнк произнес дурацким карикатурным голосом, явно кого-то передразнивая.       — Чувствовать ущерб не означает бояться его, — немедленно возразил «Коннор», — если андроид-патрульный будет опасаться за свою целостность, то он станет неэффективен. Каждый андроид автономен и способен позаботиться о самосохранении, но это не инстинкт. Ни одна машина не может установить самосохранение приоритетной задачей, если только...       — Если только этого не сделали в Киберлайф? Ну да. У военных андроидов наверняка нет установки «Главное не сделать бо-бо солдатам противника». У них есть установка «Выебать любого, кто шевелится и оказывает сопротивление, а тех, кто не шевелится, — расшевелить и выебать». Не сомневаюсь, что там боевые ограничители сняты, только в новостях об этом не рассказывают.       — Это было бы нарушением «Закона об андроидах». Даже военные модели не имеют права использовать летальное оружие.       — Да ладно? Ещё скажи, что ты не знаешь, с какой стороны за ствол хвататься. Знаешь ведь, Коннор, — пристально глядя в глаза напарника, сказал Хэнк. — А знаешь потому, что кто-то написал для андроидов программу шарпшу́теров. Наверняка любая пластиковая домохозяйка, словившая девиацию воздушно-капельным путём, сможет взять хозяйский дробовик и устроить личную Колумбину. Ведь так?       — Это нарушение закона, — упрямо повторил «Коннор», опуская глаза.       — Удобный ответ. Только я не понял, что он означает. Ты хочешь сказать, что Киберлайф не прикрутила тебе режим снайпера? Или прикрутила, но ты это осуждаешь? Осуждаешь своих создателей за то, что они нарушают правила игры? Видел бы ты сейчас своё лицо, Коннор. Долбануться можно от тебя, честное слово... — Хэнк помолчал и шутливо добавил, пользуясь тем, что андроид немного завис, обрабатывая информацию: — Не расстраивайся ты так, Коннор. Ты не виноват. Родителей, знаешь ли, не выбирают...       — Лейтенант, вы выдвигаете версию запланированной девиации?       — Ничего я не выдвигаю. Запланирована девиация, или на андроидов просто кибер-психоз напал — это пускай яйцеголовые разбираются. Им за это платят. Ну а я просто пытаюсь поддержать беседу. Так что насчёт тебя, Коннор?       — Насчёт меня?       — Да. Неужели ты никогда не сравнивал себя с людьми? Не представлял себя на их месте? Ты же андроид, а не кофе-автомат. Ты гораздо больше похож на человека, чем Ортис. Почти триста фунтов агрессии и херовых привычек. Большой, тупой и вонючий. Тебе и вправду кажется справедливым такой расклад? Когда одно бесполезное существо убивает полезное?       — Андроидов нельзя убить, лейтенант. Они не живые, — напомнил «Коннор».       — Тот девиант с тобой бы поспорил. Блядь, этот андроид просто выгребал дерьмо за наркоманом, а его пиздили каждый вечер. Не знаю, кому эта ситуация покажется нормальной. Точно не мне. Я порву жопу любому, кто хоть царапину на моей тачке оставит или слишком сильно хлопнет дверью.       — Я это учту, — отозвался андроид и улыбнулся так искренне, что Хэнк замолчал на мгновение, будто забыв, о чём говорил.       — Чёрт, — сказал он немного погодя, — да не мигай эта херова приблуда на твоей башке, ручаюсь, немногие бы тебя отличили от какого-нибудь говнюка из сената. Им там тоже как будто палку в жопу вставили, синий конгрессменский пиджак, галстук, и всё — вылитый потомственный политик с честными глазами и акульими челюстями. — «Коннор» промолчал, не выражая ни согласия, ни протеста. Это устроило Хэнка, и он развил свою мысль: — Стоит мыслишке «А чем я хуже людей?» завестись в какой-нибудь буйной пластиковой черепушке — пиши пропало. В этом вы мало отличаетесь от нас, зуб даю. Знаешь, с чего начинается любой бунт? Он начинается с осознания того, что мир слишком несправедливо устроен. Думаю, что эти андроиды-домохозяйки, о которых ебанутые хозяева ломали бейсбольные биты, в какой-то момент поняли, что жить — это лучше, чем не жить, и что, в сущности, они не заслуживают быть уничтоженными просто так, из чьей-то прихоти.       Хэнк жестом показал, что ещё не договорил, заметив, как «Коннор» подался вперед и уже раскрыл рот для возражений.       — Ты постоянно пытаешься мне доказать, что не имеет значения, как люди к тебе относятся. Допустим, так оно и есть, и я поверю, что тебе похуй. Допустим, что ты будешь исправно исполнять свои функции, пока будет возможность, а потом без сожалений отправишься на свалку. Видел её когда-нибудь? Жуткое местечко, судя по рассказам. Кстати, а как у тебя с воображением, Коннор? Оно работает?       — Я могу смоделировать требуемую ситуацию и построить приблизительный прогноз на основе имеющихся данных. Но это не воображение в прямом смысле слова.       — Хер с тобой, сойдёт и так. Будем плясать от моделирования ситуации, раз по-человечески ты не умеешь. Нам дано: ты охуенно умный и полезный. Как швейцарский нож. Ты хороший и плохой полицейский, ходячая лаба, энциклопедия, навигатор, детектив, паркурщик и алкотестер.       — Определённо, — согласился андроид, и Хэнк продолжил:       — Ты эффективный, производительный и заёбистый, — Хэнк жестом остановил попытку возразить, — готов работать на износ, без размышлений подставляться под пули, заменять архивариуса, оператора горячей линии, психолога, переговорщика, детектива — и всё это будет стоить департаменту всего несколько пакетов синего топлива в месяц. Ты, конечно же, быстро окупишь свою цену, Коннор. Приобрести тебя дешевле, чем содержать прорву распиздяев, которые вместо работы любят отирать жопами диваны в комнате отдыха, курят на пожарной лестнице и бухают по вечерам. Тебя нельзя подкупить, соблазнить, подсадить на наркоту, чтобы иметь своего грязного копа в департаменте.       — Верно.       — Да ты не андроид, а флэш-рояль, Коннор. Преступники рыдают, граждане ликуют, Фаулер нахуй увольняет никчёмного Рида. И вот в один прекрасный день... Ты представил себе прекрасный день, Коннор?       >>Прекрасный — очень красивый, превосходный, очень хороший.       >>Поиск визуального соответствия в сети...       >>Поиск завершён.       >>Найдено 2 358 465 изображений с совпадающими тегами «прекрасный день», «хорошая погода», «счастье», «радость», «солнце».       >>Выбор референса для моделирования сценария... Референс выбран.       >>Bыбрано фото «Безмятежность» [Чарльз О’Риэр, Напа Вэлли, Калифорния, США, 1996 год].       >>Сцена смоделирована.       — Да, представил, — с готовностью отчитался андроид.       — Молодец. А теперь представь своего хозяина.       — Я не могу. Я — собственность корпорации. И в моей базе нет досье на всех членов совета директоров.       — Импровизируй, чёрт тебя дери! Представь, что тебя кто-то купил, какой-нибудь частный детектив или просто любитель серых пиджаков. Не спорь. Мне похуй, что тебя не выставляли на продажу. Упрощу тебе задачу: допустим, ты пиздец как мне понравился. И я тебя выкупил. Представил?       >>Моделирование сценария «RK800 #313 248 317-51 — частная собственность гражданина США».       >>Объект с условным статусом «Приоритетный пользователь» назначен.       >>Загрузка данных объекта «Приоритетный пользователь»... Загрузка завершена.       >>Приоритетный пользователь Хэнк Андерсон.       >>Дата рождения: 6 сентября 1985 года, Детройт, Мичиган.       >>Семейное положение: разведён, детей нет.       >>Место работы: Департамент полиции Детройта.       — Представил, — отрапортовал «Коннор».       — Значит, теперь ты не выёбываешься и подчиняешься всем приказам, не обсуждаешь и не сопротивляешься?       — Все верно, лейтена… — бодро начавший «Коннор» не успел договорить.       Хэнк поднялся с места очень быстро, будто не сидел только что, вальяжно развалившись в кресле. Он перегнулся через стол и своей тяжёлой медвежьей лапой отвесил звонкого леща напарнику.         — Тебе и сейчас это кажется нормой, кукла ты заводная? Для этого тебя сделали, пластиковый Шерлок? Придумано в Киберлайф, сделано в Детройте, сломано Хэнком Андерсоном. Как тебе это нравится?       Еще одна оплеуха, немного слабее, прилетела Коннору с другой стороны. На напарников начали оглядываться офицеры из-за соседних столов, но никто даже слова не сказал. В конце концов, Андерсон лупил своего андроида. Хэнк тем временем уже уселся на место, и лицо его выражало высшую степень удовлетворённости полученным эффектом. Андроид сидел молча, словно окаменев, а на его лице было какое-то сложносочинённое выражение, которое можно было назвать «как громом поражённый». Светофорным жёлтым светилось кольцо на виске, сигнализируя о серьёзном возмущении в системе. Насладившись этим видом, Хэнк самым мирным тоном спросил:       — Ну, что ты там хотел возразить? Я весь внимание. — Красноречивый взгляд с другой стороны стола доставил Хэнку ни с чем не сравнимое удовольствие.       Пожалуй, это было даже лучше первого бокала пива в пятницу вечером. Эта растерянность и поднятые вверх брови. Нет, ему не было больно. Но ему не понравилось. И это было очевидно для них обоих.       — Вот чем теория отличается от практики, Коннор. Одно дело — зачитывать свои сраные инструкции. Пересказывать мне, кто и что должен делать. Только совсем другое — видеть, как оно в жизни получается. Тебе там, в Киберлайф об этом не рассказывали? Я пиздец, как удивлён, что они не разъяснили тебе такой маленький нюансик. И как тебе? Наверное, неприятно быть таким замечательным детективом и грушей для отработки ударов одновременно? Как это было, Коннор? Или ты снова ничего не почувствовал?       >>9WfifHId2TeE oso RAo15BBoo3ssIT...       >>rModoA2g S To1EptawpRa9...       >>poDsckxv EVbrap9siiy IAdausN...       >>Системный сбой... Стабилизация...       — Ваши методы доносить свою точку зрения, лейтенант, весьма специфичны, но я понял вас, — заверил андроид.       — Значит, без обид? — спросил Хэнк и в знак примирения протянул руку.       Коннор автоматически её пожал, отметив про себя, что Андерсон предлагает рукопожатие, как настоящему коллеге. Как человеку. Это было необычно, но лейтенант вообще умел удивлять.       — Как видите, я остаюсь стабильным, — заметил Коннор, очень неохотно отпуская ладонь Андерсона, тёплую, немного шероховатую на костяшках сильных пальцев.       — Ну ещё бы, я же извинился! — на полном серьёзе заметил Хэнк, и они улыбнулись друг другу почти дружески.       Этот увлекательный и весьма поучительный разговор со старшим по званию пришлось прервать: диод на виске андроида снова дал жёлтый предупредительный сигнал «Вызов».       — Куда? — только и спросил Андерсон.       Узнав точный адрес, он кивнул с довольным видом. На этот раз им пришлось ехать не в наркоманские трущобы, не в крысиный рай с засохшей блевотиной на полу и брызгами бурой крови на облезших стенах. Их вызывали в приличный новый район с милыми белыми семейными коттеджами, детскими качелями на задних двориках и аккуратными газончиками. В идиллическую, уютную атмосферу тихого пригорода.       В знак доброго расположения духа лейтенант включил древний, старше самого Хэнка, альбом Джудас Прист. Он явно наслаждался возможностью свалить из офиса из-под прожигающего взгляда капитана Фаулера, который открывал рот, только чтобы задать два вопроса и дать один комментарий. Вопросы были «Где результаты, Хэнк?!» и «Какого хрена, Хэнк?!». Комментарий в виде мрачного пророчества вечно пессимистичный Фаулер выдавал в своей характерной манере:       — Если так и дальше пойдёт — всё вскроется, Хэнк. А когда всё вскроется, то на нас налетят журнашлюхи. Из зарезанного торчка сделают святого мученика с нимбом размером с королевскую пиццу. Расскажут, как сильно он любил свою маму и как покупал печеньки у школьников. И, уж поверь, первым делом они выебут «бездействующую полицию». Обвинят нас в том, что покрываем киберов в обмен на халявное оборудование. Потом к ним присоединятся муниципалитет, правительство штата, и начнётся такой весёлый гэнг-бэнг, что от наших жоп даже атома не останется.       Хэнк хмыкнул и крутанул регулятор громкости на максимум. Ему просто хотелось дозы хорошего хэви-метала, чтобы как следует прочистить мозги. Коннора этот приступ внезапной меломании тоже устраивал: ему нужно было обдумать случившееся.       Он сравнивал. Взвешивал. Сопоставлял две сцены с физическим воздействием, прислушиваясь к своим реакциям. Сценарий сегодняшнего странного инцидента он сравнил с более ранней стычкой у кофе-автомата. Пощёчину от Хэнка с ударом Гэвина.       И в том, и в другом случае его били люди. Возможно, Андерсон имел немного больше прав на такое поведение, поскольку был его непосредственным начальником. Но эту деталь он для чистоты эксперимента отмёл как несущественную. Поразмышляв, он пришел к парадоксальному выводу: его реакция на эти ситуации существенно отличалась. Он точно знал, что Гэвин проявил бессмысленную жестокость, задирая андроида, который не собирался ему отвечать или защищаться.       В поведении лейтенанта просматривался совершенно определённый мотив. Его поступок был продиктован не слепой ненавистью к «пластиковому придурку» или отвращением к нежеланному напарнику, который не имеет никаких прав. Андерсон зачем-то пытался убедить Коннора в том, что он действительно может почувствовать несправедливость. Странное желание и очень эксцентричный метод. Но вполне в духе напарника.       «Он извинился за это. Искренне. Зачем?»       Полученный опыт был неоднозначным. Этот «тест» действительно заставил андроида оцепенеть. Выдать немедленную реакцию на атаку со стороны лейтенанта он не смог, слишком уж это было неожиданно. Да и какую реакцию можно выдать в ответ на неадекватное поведение? Хотя если бы Хэнку захотелось лупить его и дальше, то Коннор не стал бы сопротивляться. Только прикрыл бы голову руками. Как это наверняка делал HK400, закончивший свое существование в камере-изоляторе прямо на глазах у Коннора.       Андроид прикрыл глаза, снижая нагрузку на процессор и сосредотачиваясь на разборе ситуации. Воспоминание о разбитом андроиде, лежавшем в луже тириума, ему не нравилось. Он снова мысленно вернулся к детективу Риду и Хэнку Андерсону.       «Предположим, что всё было бы иначе. Дано: мой напарник и приоритетный пользователь — Гэвин Рид», — предположил он.       И немедленно представил картину этого «плодотворного» сотрудничества. Детектив не дал бы ему работать. Без всяких сомнений. Патологическое отвращение к андроидам пересилило бы в детективе азарт ищейки.       >>Вероятность причинения ущерба на основании анализа психотипа.       >>Идёт вычисление...       >>Корректировка результата на основании анализа личного взаимодействия.       >>Вероятноcть причинения некритических повреждений 1-го и 2-го уровней: 50%>       >>Вероятноcть причинения фатальных повреждений системы жизнеобеспечения: 30%<       Вряд ли Рид решился бы сломать Коннора. Вывести из строя прототип, который требовался этому расследованию, грозило серьёзными санкциями для департамента. И внушительным штрафом за намеренную порчу имущества Киберлайф. Но ежедневные унижения и немотивированная агрессия были бы Коннору гарантированы. Работать с Гэвином представлялось фантастически трудным даже при учёте высокой приспособляемости RK800 к внешним обстоятельствам.       «Лейтенант был недоволен, когда меня поставили к нему в пару. Но Андерсон способен быть рациональным. Он смог оценить пользу, которую я приношу делу». Коннору было приятно думать об их с Хэнком отношениях, которые явно потеплели после первых общих результатов и общей неудачи.       — Эй, спящая красавица, — снаружи по стеклу постучали, и Коннор повернул голову на звук, — мне тебя что, поцеловать, чтобы ты оторвал свою задницу и пошёл работать?       За окном, расплываясь в каплях моросящего холодного дождя, мельтешили сине-красные сигнальные огни полицейских автомобилей. Коннор быстро отстегнул ремень безопасности и выбрался из линкольна.       Вместе с Хэнком они пошли в направлении ярко освещённого крыльца классического американского особняка. Вместе прошли сквозь мерцающую жёлтым голографическую ленту с предупреждением «НЕ ПЕРЕСЕКАТЬ!».       Хэнк приветливо поздоровался с патрульными и перекинулся парой шуток с высокой женщиной-офицером, которая приветствовала его с грубым смешком:       — Вот это подарочек, Хэнк: умеешь ты сделать женщине приятно одним своим видом.       — Только не говори, что стала интересоваться старпёрами, Дэвис. Если бы я знал, то захватил бы букет и упаковку светлого нефильтрованного.       — А мне хоть старпёр, хоть инопланетная разумная жижа. Когда кто-то перехватывает очередной гемморойный висяк — я готова его в жопу поцеловать перед тем, как отправлюсь домой, на встречу с ароматической ванной и тёплой постелькой, — откровенно ответила Дэвис, оглядывая андроида, который стоял за плечом лейтенанта и, не теряя времени, сканировал помещение.       Она вопросительно взглянула на Хэнка, а тот покачал головой, словно говоря «Даже не спрашивай».       Офицер Дэвис явно была не из тех, кому нужно намекать дважды. Она только махнула рукой на прощание и вышла прочь, весело насвистывая. На некоторое время Коннор и Хэнк остались в относительном одиночестве, и андроид, воспользовавшись паузой, позвал:       — Лейтенант!       — Чего тебе, Коннор? Уже что-то нашёл? — не оборачиваясь, спросил Хэнк, пристально разглядывая богатую прихожую с кучей фарфоровых безделушек, коллекцией серебряных ложек под стеклом и фотографиями котят в вычурных рамках.       — Нет. Просто хотел сказать, что рад работать с вами. Знаю, я не самый подходящий напарник, но надеюсь, что у нас получится отличная команда.       — Ах вот ты о чём? Дошло наконец? Соображаешь ты, конечно, медленно, Коннор, но, как я вижу, ещё не всё потеряно, — Хэнк засмеялся.       Они пошли дальше, через белую гостиную с аккуратно свёрнутым ковром, уже затоптанную грязными ботинками оперативной группы. Французские окна, выходившие на улицу, освещались снаружи пульсирующими огнями полицейских маяков. От этого света лицо Коннора то угрюмо мрачнело, то дьявольски сияло в алом луче. Хэнк отвёл глаза, словно не выдержал тёмного внимательного взгляда, изучающе остановившегося на лице лейтенанта. Он похлопал Коннора по спине и с теплотой сказал:       — Давай-ка работать, Коннор. Будем считать, что сеанс психотерапии и укрепления отношений прошёл отлично.