POW Пэ Джухён
— Госпожа, — слышу голос громилы, что стоял рядом со мной. Я настолько увлеклась, что забыла про мир вокруг себя. Человек, который только что покинул салон дорогой иномарки, производил огромное впечатление на меня, и оторвать от него взгляд было невозможно. Будущий глава клана всем своим видом показывал, что этот мир кланяется ему в ноги. — Босс требует вас к себе, — не умолкает охранник, который так и норовит увести меня из-под дождя в здание. Киваю мужчине, и обхожу Чонгука, который загораживал путь к входу. Младший Чон обладал другой аурой в отличие от старшего брата, и это чувствовалось довольно сильно. Кому-то из этих двоих принадлежит власть, а кому-то её остатки. Хотя я сомневаюсь, что Чонгуку достаются огрызки со стола старшего. Чон второй сын, а значит, будет занимать не последнюю должность в клане, если уже не занимает. Иерархия кланов — сложная штука, которая мне не интересна. Рано или поздно я найду способ сбежать с этих нетонущих кораблей. Начинаю подниматься по лестнице, и мой слух резко режет крик, нет, скорее адский визг человека, из которого изгоняют нечисть. Это было ужасно. Хотелось убраться отсюда, только бы не слышать этот крик боли. Вой не был похож на человеческий. В голове на секунду проскочила мысль, что это режут свинью, но чем громче становился шум, тем меньше я думала о верности моей мысли. С каждой ступенькой мне становилось страшно. Даже понимая, что нельзя показывать панику, она пытается вылезти наружу. Делаю глубокий вдох, а после выдыхаю, внушая себя, что не позволю себя впечатлить предстоящей картиной, что ждёт меня за дверью. Тянусь к ручке, но как слышу очередной крик, рука сама непроизвольна отдёргивается. Как бы я не пыталась быть сильной и безразличной к миру, страх всегда внутри. Мне казалось, что страх может сломать меня в одну минуту и я даже не замечу это. Всего секунда и твоя нервная психика повреждена, ты становишься разбитой куклой, которая никому не нужна и выход из такой ситуации один — пуля в висок. Дёргаю дверь и вижу не лучшую картину в моей жизни. Этаж заброшенного здания служил местом для пыток определённого человека, который брыкается, дрожит и бьётся в конвульсиях. Помещение воняло его кровью, которая служила доказательством того, что японец здесь не для милого чаепития. От такого зрелища сдавливает грудь, становится трудно дышать, по венам словно течёт раскалённый металл, и каждый удар сердца, что заставляет кровь бежать, словно толкает к краю пропасти. Японец сидел на табуретке, а вокруг него стояли громилы моего отца. Сам же Босс клана сидел на диване напротив провинившегося. Мужчине полностью открывался весь шедевр пытки, что творили его люди. В его глазах не было жалости, только жажда крови, которую он и так получает без особых усилий. Видя человека, которого зовёшь «папа» в таком месте и в такой роли, немного теряешься, а после ещё больше понимаешь, что клан, который тебя кормит, полностью утоплен в чужой крови. Деньги, еда, вещи, даже мы полностью испачканы в алой жидкости. — Джу, — как только отец замечает мою фигуру, сразу начинает хлопать по месту рядом с собой. Делаю неуверенный шаг к нему и присаживаюсь на подлокотник дивана. — Этот человек — японец, и что он орёт, я не могу понять. Мой второй язык китайский, а не японский, но именно эти кривозубые знают нужный нам пароль, — смотрю на отца, который так легко говорит, даже голос не дрожит. Видимо он привык к таким церемониям, которые у меня вызывают не лучшие ощущения. Испытывать их повторно мне не хочется, и надеюсь, что это последняя моя встреча с таким кровавым адом. — Переводи его вопли, вдруг он давно уже сказал нам нужную информацию, а мы его просто так мучаем, — неуверенно киваю, и пытаюсь собраться силами, которые так быстро покидали моё тело. Радовало одно — мои эмоции, которые так и находились в замороженном состоянии. Ни один мускул на моём лице не дрогнул. Нельзя. Позволю страху хоть немного мелькнуть в мыслях, он полностью охватит меня, и не выпустит из своей холодной хватки очень долго, заставляя переживать момент ужаса много раз. Из-за воплей японца сложно было понять его речь. Я смотрела на страдающего мужчину и понимала, что в любом случае он умрёт от пытки или от болевого шока. Его руки были завязаны за спиной верёвкой, которая тянулась к потолку, намекая на будущий сюжет: мужчину могут подвесить и под тяжестью своего тела суставы выйдут из суставных сумок, что доставит адскую боль человеку, от которой он захочет быстрее покинуть этот мир. — (на япо.) Скажите пароль, и это прекратится, — начинаю говорить мужчине на его родном языке, услышав мой голос, он поднял своё лицо и посмотрел на меня. В его глазах нет жизни, в них нет ничего, только мольба на скорую смерть. Не выдерживаю его взгляда и опускаю глаза в пол, замечая ноги японца, на них и приводились пытки, от которых я слышала крик. Ногти на пальцах ног были удалены… — (на япон.) Годовалый жеребёнок в доме, — медленно, по отдельности произносит мужчина. Сказав это, он снова начал повторять, а я не понимаю, что он говорит, хотя слышу очень знакомые слова. — Смотрю, японская хрюшка молчит, — слышу голос Чонгука, который раздался на весь этаж здания. Решаю не поворачиваться к новым гостям. — (на япон.) Услышать — это не то, что увидеть, — поднимаю глаза с пола и смотрю на мужчину, который пристально устремил свой взгляд на меня. Услышав его выражение, понимаю, что это цитата, в которой скрытый смысл заключается в том, что если скажешь человеку ответ, он его не заметит. И понимаю, что его предыдущие слова были паролем. — Годовалый жеребёнок в доме, — медленно, не отрывая от меня своих глаз, произносит мужчина, и я понимаю, что знаю ответ на эту загадку. — (на япон) Мышь, — произношу губами, и мужчина закрывает глаза, радуясь, что до глупой девчонки дошло и его пытки прекратятся. — Это мышь, — поворачиваюсь к отцу и уже на родном языке озвучиваю пароль, но он лишь непонимающе смотрит и начинает хмурить брови. — Нужны четыре цифры, — утверждает он, и кивает в сторону своих парней, и громилы в чёрных костюмах выполняют его немой приказ. Мужчина, что сидел до этого, теперь с вывернутыми руками висел над полом. Его пронзительный крик заставил меня отвернуться от столь ужасной картины. Визг японца длился всего секунду, которая казалось вечностью. От мучительного подвешивания его спасла пуля в лоб. Выстрел слился с воплем мученика. — Пусть ублюдок гниёт в аду, — в тишине, которая наступила после выстрела, я услышала, как презрительно кто-то кинул ругань в сторону японца, чей голос мне был не знаком. — Подберите все года, которые принадлежат крысе. Япошки любят свой восточный календарь, — голос, что звучит за моей спиной, пробирал до мурашек. Смотрю на отца, который кивал в сторону дверей, намекая на то, что моя роль в этой постановке окончена, чему я безумно была рада. Поднимаюсь со своего места и медленно, стараясь не привлекать внимание, направляюсь к выходу. — Исполняй приказ, — властный и вселяющий страх тон, заставил меня замереть в пару шагах от двери. Не удержавшись, поворачиваю голову в сторону говорящего и понимаю, что голос принадлежит Чон Хосоку. Он был как огонь, который обладал разрушительной и внушительной силой, что вселяла страх даже самым смелым. Огненный Феникс, от которого было трудно отвезти взгляд был выше всех. Он летает так высоко, желая больше видеть смертей и слышать их громогласные возгласы, отражающиеся в тёмно-алом море. Заставляю себя прекратить рассматривать парня и стараюсь покинуть место мук как можно быстрее. Слишком много сегодня увидела, слишком много, чего не должна была. Человек, который проглотил свою преданность к хозяину и выдал тайну, сейчас висит с вывихнутыми руками, оторванными ногтям и с пулей во лбу. Лишь невыносимая боль может вытянуть правду… «Я последняя с кем он говорил» — от этой мысли становится трудно дышать, по венам словно течёт раскалённая лава, которая сжигает меня изнутри. Видеть и слышать последний вздох человека невыносимо трудно, не в физическом плане, а в эмоциональном. Возможно, мне было бы легче, если бы выпустила ужас вместе с криком и слезами, но я лишь продолжаю холодно на всё смотреть, хотя внутри кровь кипит от страха. Думая об этом, я ещё сильнее хочу сбежать, а вдобавок, вспоминая слова отца, что в скором времени я стану частью клана Чон, это ещё больше подтверждает мои задумки о бегстве. Готова жить, как мусорная крыса, лишь бы не видеть этот ужас и не испытывать страх каждую минуту. Сколько бы не учила себя побеждать боль, я только научилась её скрывать за толстым слоем безразличия. От этого моя душа изнашивается с каждым днём. Быть равнодушной к миру труднее, чем испытывать симпатию к нему.***
— Три часа ночи, а ты решила напиться? — дверь одной из вип-комнат клуба открывается и на пороге стоит владелец, который является ещё одним звеном мафии. — Джу, почему мне звонит менеджер и в истерике заявляет, что у нас незваный гость, которого мы не имеем права трогать? — Ты нарушаешь мою тишину, — отглатываю напиток из рокса и откидываюсь на спинку дивана. — Я сегодня заночую здесь, так что можешь уйти? — Это мой клуб, — Ким выгоняет свою охрану, что пришла с ним, и женоподобного менеджера, что играл на струнах моей нервной системы. — Что произошло? — Ничего, — отвечаю и допиваю остатки золотой жидкости, которая обжигает горло. Хочется напиться и забыть картину, которую сегодня видела, ещё и, вдобавок, сопровожденную звуковыми эффектами. — Правда, ничего. — Джу… — Намджун-а, я же сказала, что ничего не произошло, я просто хочу напиться, но видимо не судьба, — говорю медленно, без всякого раздражения, но я уверена, парень чувствует, что его допросы выводят меня из себя. Поднимаюсь со своего места, но слышу резкое «сядь». — Что? — Лучше скажи, — слышу властный тон и на него усмехаюсь. Не хватало мне ещё одного руководителя моей жизни. — Лучше тон смени. Мы не родные люди, — поднимаюсь снова со своего места, обхожу столик и направляюсь к выходу. Намджун точно на это ничего не ответит, потому что я права. У него нет права меня допрашивать и поучать. Клан Ким, сколько я себя помню, в хороших отношениях с нашим, и всё время, что я росла, Намджун был рядом в виде защитника меня и моей старшей сестры. Гурин всегда пользовалась этим и звала мальчугана на помощь, только бы он был рядом с ней, а не со мной. Детская ревность. Джун в ближайшее время вступит на престол, как глава клана, как новый Босс. Его отец не в состоянии продолжать руководить столь огромным делом, поэтому на сцену выходит единственный сын, господина Ким Сухо — Ким Намджун. — Джу, — уже у машины снова слышу голос будущего Босса. — Я знаю твои мысли лучше тебя самой, и когда ты начинаешь отбиваться от людей, это значит, тебя что-то гложет. Не закрывайся. Скажи, — Ким подходит ко мне и кивает моему водителю, который собирался открыть дверь, и тот отходит. — Скажи, — более требовательно настаивает парень. — Что сказать? Что я разговаривала с человеком, а ему выстрелили в лоб? Что смотря мне в глаза, он надеялся выжить и увидеть, возможно, свою семью, но… — не успеваю закончить, как сильные руки Кима утягивают в объятия. Он гладит меня по голове и говорит, что скоро это забудется.***
— Можно мне, пожалуйста, горячий шоколад и круассан, — не отрываю взгляд от меню, произношу свой выбор, когда поднимаю глаза, вижу нереально красивого парня, который немного скован. Он пробурчал мой выбор и удалился. А я решила во время ожидания заказа изучить узор салфетки, но этого мне не дали сделать. Кто-то подошёл ко мне со спины, сдёрнул капюшон толстовки с головы, а после обошёл стол и сел напротив меня, нагло улыбаясь. Это был собственной персоной Чон Чонгук. — Ты променяла чёрную толстовку на серую, пытаешься следовать моде? — пробует подколоть меня парень, на это я лишь пожимаю плечами, и начинаю заделывать волосы в высокий хвост. Раз капюшона нет и волосы ничего не держит, то нужно по-другому избавиться от мешающих локонов. — Самый модный из нас двоих только ты и с тобой тягаться в этом нет желания. — Рад, что ты это понимаешь, — усмехается Чон и тянется к меню, что было у меня в руках. — Хотя вчера ты была звездой вечера. Самой ослепительной, я даже глаза не мог оторвать от твоего классически-бунтарского образа, — кидает парень мне комплимент, который не вызывает у меня смущения. Я знаю, что когда постараюсь, становлюсь притягательной, но для этого нужно много делать. А мне лень, да и зачем? Для кого мне быть красивой? Для себя? Так я предпочитаю комфорт, нежели красоту. Для молодых парней? Так они умрут, стоит им коснуться моих губ. Мёртвый Пак Кён хотел меня, он и получил, заплатив высокую цену… — Ты же тоже поступил на переводчика и учишь японский и китайский, — немного с претензией констатирую факт, но парень пожимает плечами. — Если честно, я начал это учить, как перешагнул порог университета, то бишь вчера, — от его сказанных слов у меня просто пропал дар речи. Это же надо умудриться попасть в один из лучших университетов, не зная при этом азов языка. Хотя чему я удивляясь. От мыслей меня отвлекает официант, который поставил на стол большую чашку напитка и тарелку с круассном. Задерживаю взгляд на его внешности и подмечаю, что у парня пухлые губы, большие широко распахнутые глаза, густые ресницы, о которых я только могла мечтать. Было чувство, что парень являлся одной из статуй греческих Богов, у которых нет изъяна. Идеал. Сложно было решить на чем всё-таки задержать внимание. Смотрю на бейдж, на груди читаю имя обслуживающего нас парня. Ким Тэхён. — Он хорошенький, но ты скоро будешь Чон и смотреть на других парней тебе будет запрещено, — слышу голос со стороны, когда Тэхён покинул наш стол. — Кто сказал, что я стану? Вы? — смотрю с вызовом на Чонгука и подмечаю про себя, что общаться с этим молодым наследником очень легко и просто. И страх того, что он умрет пропадает. Этот монстр точно не умрёт, если только от рук врага, и то вряд ли. Его окружало невидимое, непробиваемое поле. Возможно, я нашла друга, про которого мне всегда твердит Намджун. — Лучше свобода в преисподней, чем рабство в вашем клане. — Забавно, — слегка улыбается Чонгук, и, было видно, что его веселит вся эта ситуация. — Я тебе сегодня ночью давал совет быть покорной, думаю, ты его проигнорируешь, — парень локтями опирается на крышку стола и приближается к моему лицу, смотря прямо в глаза, а я не прерываю зрительный контакт. Почему-то младшего Чона я не боюсь. — Ты покорна только своему безумию, которое читается у тебя в глазах. Только прими мой другой совет — не зли Хосока, иначе ты будешь заживо похоронена под его особняком. — Думаешь, это нормально говорить будущей невесте, что её муж её похоронит? — усмехаюсь от этой мысли и понимаю, что здесь, скорее всего, нет блефа, всё правда и от этого становится хуже. — Я же могу не согласиться, — выражаю своё не согласие, но это только больше веселит парня. — У тебя нет выбора, это было решено очень давно, наши кланы ждали твой второй юбилей, — Чонгут тянется к моему напитку и делает глоток, оставляя на губах усы от пенки. — Джухён-а, просто прими это. У тебя есть большая выгода во всём этом, — я смотрю на него с выражением, которое задавало немой вопрос на то, в чём я выиграю, выйдя за клан Чон. — Ты будешь каждый день видеть меня. Разве не потрясающе? — и от этого мне становится стыдно за слова парня. Он говорит, нахваливая своё общество. — Чонгук-а, у меня есть выбор, — произношу я слова и вижу, как улыбка с лица парня пропадает, а глаза начинают сверлить во мне дыру. — Я, вместо свадьбы с ним, покину клан, умерев. — Ты не сможешь, — низкий тон парня заставляет поверить в его слова, но верить нельзя. Нужно быть сильной и не показывать слабость, особенно перед членами клана, в который меня хотят запихать против воли. — А ты посмотри в мои безумные глаза, — повторяю недавнее движение парня и приближаю своё лицо к его так, чтобы он видел глаза. Это не мой отец, это член другой группировки, в которую я не вхожу, значит, все мои предохранители самозащиты сняты. — Я приду к Богу без приглашения и он меня примет. Я оставлю твоего братца томиться в этом аду навсегда, даже после смерти он будет в нём. Он не получит меня. — Ты так думаешь? Как только он щёлкнет пальцами, твоей фамилией станет Чон, — серьёзным тоном произносит Чонгук, но ухмылка с лица не пропадает. Он играет и пугает меня. — Думаешь, смена фамилии подчинит меня? — усмехаюсь на такую банальность. — Пусть ломает, пусть играет, насилует, бьёт, но слова любви он не услышит, как и не получит наследников. Будь уверен, я позабочусь об этом. — Джухён-а, — расслабляется парень и вздыхает. — Он тебя выбрал. Почему у них нельзя курить? — задаёт вопрос, на который ответ не нужен, я лишь проглатываю бурю, что была секунду назад и пытаюсь расслабиться, но это выходит с трудом. Тянусь к своему напитку, что уже стал холодным и делаю глоток. — После разговора с тобой нужна сигарета — знаешь, как после секса. Твоё заявление я не передам брату, лучше ему этого не знать, а то… Лучше постарайся принять этот факт как можно скорее. Возможно, вы родственные души, хотя это сказка сумасшедшего. — Ага, как только, так сразу, — Чонгук поднимается со своего места и возвышается надо мной. — Допивай свой невкусный шоколад и приходи на пару, я тебе место займу, можешь не благодарить, — кидает он мне слова и направляется к выходу. Вижу, как Чон проскальзывает мимо витрины, а после перебегает дорогу в неположенном месте, направляясь в сторону университета. Он прав, умереть я не смогу. Слишком слаба. Смириться с браком, но как? Зная, что этот брак не будет счастливым и моя прежняя жизнь закончится. Эти мысли, как черви-паразиты поедают меня. Хочется вскрыть себя, вытащить всё, что меня гложет и зашить обратно. Возможно, после этого я стану более устойчивой ко всему, хотя пустота мне обеспечена. Вот так и умирает свобода. Можно подумать, что моя жизнь станет совершенной. Конечно, лучший мужчина города станет моим по закону, его деньги, его мир, всё будет принадлежать мне. Взамен я буду его. Некоторые девушки думают, что выйдя замуж за богатого, вы покупаете наслаждение, но на самом деле вы продаёте себя ему в рабство. Страшно? Очень. Неизвестность пугает больше всего. Она может быть очень опасной, хотя некоторые любят жить, не зная, что может произойти в следующую минуту. В моём мире люди не любят неизвестности. Здесь все хотят держать свои жизни под контролем, потому что в одну секунду, тебе могут вспороть глотку и вот твоя неизвестность утопает в луже крови, а ты вместе с ней. Смотрю на табло телефона, которое показывает время, напоминая мне, что уже полным ходом идёт пара, но идти на неё никакого желания нет. Хочется сидеть и продолжать наблюдать за официантами, которые бегают между столиками, разнося заказы и принимая новые. — Прошу, — чувствую, как около меня ставят чашку горячего чая и кусочек морковного торта. Непонимающе смотрю на официанта, чьей красотой любовалась недавно. — Я видел, как ваш парень что-то вам говорил и вам было неприятно, поэтому я решил угостить вас за счёт заведения. Не стесняйтесь, — Тэхён улыбнулся мне застенчивой улыбкой. Он даже глаза на меня не поднимает, видимо, его смущает общение с людьми. Киваю ему в знак благодарности и он уходит. Ким Тэхён. Хочется добавить его в свой круг друзей, но страх того, что он окажется в списке умерших, гложет меня. Намджун прав, прося меня найти себе друга, который будет рядом. Пусть я не хочу иметь близкого человека, но так будет легче справиться с болью, которая меня уничтожает. Победить эти страдания нельзя, либо я просто не знаю, как это сделать. Ким Намджун. Когда я поняла, что все, кто был мне хоть немного дорог, исчезают, я просто перестала воспринимать дружбу с людьми. Намджун после того, как я начала игнорировать новые знакомства, решил стать моим не кровным братом. Почти всё моё детство мальчик был рядом. Даже говоря ему недобрые слова, которые причиняли боль, я считала и считаю Намджуна одним из важных людей моей жизни. Я дорожу нашими отношениям. Наверное, он за всю жизнь был моей слабостью. Даже родители не так мне дороги, как он. Ким — друг, который продолжает бороться и приучать меня к миру. Благодаря ему я первый раз попробовала алкоголь и вышла в клуб. Но и тут произошёл разлад в планах Джуна. Он хотел, чтобы клуб повлиял на меня и я свободно открывалась людям, но взамен я попробовала ночную жизнь и хотела растворяться в ней одна. Даже в собственном клубе Намджуна есть отдельная вип-комната, которая полностью принадлежит мне, никто не смеет в ней находиться кроме меня и хозяина заведения. Слышу звук сообщения и смотрю на табло, где получаю сообщение от неизвестного номера. Убираю блокировку и открываю полноценный диалог, чтобы его прочитать. {Неизвестный номер} Не приходи на пары и из кафешки уходи. Скорее! Мой брат приехал за тобой… Телефон просто замирает в руке, а глаза продолжают бегать по нескольким сообщениям в чате. Чонгук предупреждает, но зачем? Откуда у него мой номер? Что происходит? Быстро поднимаюсь с места, и случайно роняю кружку с напитком, что громко разбивается об пол, привлекая внимание посетителей. Ворчу себе под нос и начинаю собирать осколки от чашки, в которой был чай. Ко мне подлетает официант, что меня обслуживал, и просит не беспокоиться. Извиняюсь и поднимаюсь с колен, но сталкиваюсь с черными глазами, которые утягивают в бездну неизвестности. А волосы, как адские языки пламени завораживают и прикоснуться к ним хочется, но страшно. Одно прикосновение и ты превратишься в кучку пепла на полу рядом с осколками. — Здравствуйте, мисс Пэ, — его голос был вежливым и мягким, что создавало контраст с человеком, которого я видела ночью. Он так ярко улыбнулся, что глаза превратились в маленькие щелочки, по которым хотелось провести легонько, а после запустить пальцы в волосы, что так манили меня. — Позавтракайте со мной, — от его слов в моей голове начинает мигать красная неоновая вывеска, в которой было одно слово «нет». И я решаю послушать свой разум и не поддаваться чарам вежливого демона. — Пожалуй, откажусь, я опаздываю в университет, так что… — Это была не просьба, — продолжает говорить, а улыбка не исчезает. И от этого зрелища росток страха снова начинает во мне прорастать, но я лишь тоже ему улыбаюсь и киваю головой. Вспоминаю советы Чонгука, и теперь понимаю, о чём он говорил. Передо мной сидит хищник, которого я прежде не видела, даже аура отца не такая пугающая как эта. Эта полностью тебя превращает в беспомощного мышонка, которого убьют одним взглядом. Хосок направляется к столику, за которым я до этого сидела и кивает мне на старое моё место. Заказывает себе чашку эспрессо и начинает меня без стеснений изучать. И в такие моменты, я рада, что на мне толстовка, джинсы и кроссовки, которые полностью убивают женственность и прячут всё, чем может гордится девушка. И сейчас я делаю вид, что мне всё равно на его взгляды, я в броне, под названием серый мешок с капюшоном. — Надеюсь, мы поладим, — нарушает молчание между нами парень, на что лишь пожимаю плечами и продолжаю смотреть в окно, за которым ходили неизвестные мне люди и проезжали машины разных марок. — Наш брак это союз двух кланов, ничего большего, — на этих словах перевожу взгляд на него и смотрю, вспоминая, как он нажал на курок, в надежде, что японец замолчит навсегда. Интересно, если я закачу ему истерику, он тоже мне пулю в лоб отправит? — Я согласна на брак, если только вы, господин Чон, меня не тронете, — смотрю прямо в глаза, в которых выхода нет. — Никогда, — по слогам произношу слово, на которое Чон усмехается. — А как же мои наследники? Вы хотите, чтобы дети к вам в Божей молитве пришли? — смотрю на него и не понимаю, что сейчас в голове у этого человека. Только чувствую, что для него это очередная сделка, которую он пришёл обсудить, а не будущий брак. — Искусственное оплодотворение, — быстро вылетает из моего рта и радуюсь, что технологии дошли до такого прогресса, что детей можно завести без контакта. Это технология для нашего союза. — Извините, мисс Пэ, но я люблю всё делать сам, нравится вам это или нет, но такова ваша судьба и играть вы будете исключительно по моим правилам.Как бы ты не бегал от меня, я всё равно тебя найду… P.S. Твоя судьба…