Классика в поцелуях

      Эта новость стала для него вполне ожидаемой, но и неожиданной в то же время. Воображение подбрасывало картины RM, похожего на Намджуна, хотя кто знал, что фантазия совпадет с реальностью. Его любимый рэпер, кумир, которого он возвышал словно Бога, создал свой личный культ и религию, сейчас стоит рядом с ним, в его небольшой секретной комнатке, где создаются настоящие «молитвы» для Мина. Кто же знал, что кроме просто получить автограф и увидеть его лицо, Ким окажется его одноклассником, человеком, который любит Юнги и все песни пишет благодаря ему. Это немного подымало самолюбие к себе блондина и льстило ему, не равносильно и тому, что он чувствовал к этому парню.       Шуга вспоминал, как на парах пару раз заслушивался харизматичным голосом айдола и даже возбуждался на глазах Намджуна. Это было неловко воспроизводить у себя в памяти, ведь это то же самое, что сказать на прямую «ты сексуален и меня возбуждаешь». И черт возьми, как тебе Мин Юнги не стыдно? Ты ведь даже человека в лицо не видел.       — Ты можешь зачитать для меня? — Юнги кладет руки на плечи Джуна, сидящего в кресле и показывающего парню, как работает программа по созданию музыки. Теплые ладони заставили почувствовать приятное тепло семейного очага и этой родной любви. Русоволосый улыбнулся кончиком губ и воздержался в желании выплеснуть наружу весь свой внутренний красочный мир рядом с Юнги, который был сначала болезненным.       — Что ты хочешь?       — Reflection, — любимая песня парня, покорившая его сердце и разум. И блондин пытается не только прислушаться к спокойному красивому голосу, но и понять смысл слов песни. И сейчас, когда Мин фактически всё знает о RM, он понимает и её значение.       — I know       Every life’s a movie       We got different stars and stories       We got different nights and mornings       Our scenarios ain’t just boring, —       Я знаю,       Каждая жизнь — кино,       У нас разные звёзды и истории,       У нас разные ночи и разное утро,       Наши сценарии скучны…       — Страх, который держит меня за руку.       Это нормально, когда все по двое или по трое       Было бы неплохо, если бы у меня тоже были друзья…       — Мир — это просто другое название отчаяния,       Моя высота — это просто другой диаметр для Земли…       — Это повторяется каждый день, любовь и ненависть направленная на меня…       — Или, может быть, мы врезались друг в друга в нашей прошлой жизни       Может быть, мы столкнулись друг с другом бесчисленное количество раз…       — Потому что сейчас, я счастлив и несчастлив…       — I wish I could love myself.       Своя психология, скрытая в контексте разливается звучным голосом по комнате, окрашивает всё в черный цвет. Только не тот, который грустный, негативный, плохой, а загадочный. Скрывающий в себе тайны и прочее. Она поглощает обоих парней, и они не отпускают руку друг друга. Потому что Юнги не отпустит. Потому что Намджун любит. И все его чувства вложены в эту песню. Как и во все другие.       Слушать в живую RM оказывается слаще любого яда и смертельней сахара. Этот бархатный изумительный голос разливается по телу приятной негой и нежностью. Юнги хочет обнять парня за шею, уткнуться носом в щеку, тем самым показывая, что You can love yourself. И парень делает это. Заставляет Намджуна оторопеть и неуверенно взять его руки, прикрыть глаза и отпустить то горькое прошлое насыщаясь сегодняшней сказкой.       — Прости меня, — тихо говорит блондин и крепче обнимает сидящего к нему спиной парня, — прости, за то что был такой тварью.       — Я не сержусь, — но слова прощения еще более разбивают тягостные минуты прошлого, — ведь я люблю тебя.       Намджун поворачивается на стуле и притягивает раскаянное, искреннее нежное лицо, втягивает в поцелуй — медленный и ласковый. Юнги садится на колени Кима и не отстраняется, отвечает всё так же не быстро, дрожащими пальчиками держится за крепкие плечи, чтобы не потерять опору и связь со Вселенной. Ему так хорошо. Так хорошо, что он смог взлететь без крыльев, ощутить легкость и прохладный ветер, аромат цветов и чего-то, что в его жизни никогда не было. Чтобы его любили. Не как брата, не как сына, не как внука, а как своего человека, свою половинку.       Язык обводит его рот, губы, слегка кусают всё так же держа в ладонях пылающее лицо и отпускают, обнимая, крепко прижимая к себе хрупкое тельце. Юнги жмется и ёрзает от удовольствия, от полученной ласки, почти что мурчит, когда Намджун зарывается одной рукой в его волосы, перебирает пряди. Разве что-нибудь еще нужно для счастья?       Ким подхватывает парня под коленки, относит и укладывает на кровать, прерывисто покрывая поцелуями лицо. Юнги лишь слегка поддается и ловит взгляд серых глаз. Джун ложится рядом и берет в ладони его руки и смотрит в ответ, в бездну, галактику, которая его засасывает, сводит с ума, делает загипнотизированным. Долго ли они так лежали, просто смотрели друг другу в глаза, обнимались, целовались, но на улице уже давно стемнело, а телефон блондина разрывался от звонков. Мин нехотя поднялся и ответил бабушке, которая переживала.       — Мне уже пора, — сбрасывает Юнги, поворачивается к лежащему Намджуну и грустно улыбается. Так не хотелось уходить. Прерывать эти секунды счастья.       — Я тебя провожу.       Парни шли по темному переулку, освещенному уличными фонарями. Машины часто проезжали по дороге, а многоэтажки выделялись светом из окон.       — Ты понял, хоть немного, английский? — спрашивает Джун и берет за руку блондина.       — Я его и так знаю. Просто не проявляю желание это в школе.       — Хитрец, — ухмыляется парень, — давай в субботу сходим кое-куда.       — Куда же? Ты меня на свидание зовешь? — издаёт смешок Юнги и смотрит в сторону серьезного Намджуна.       — А что если и так? Ты против?       — Да нет, — блондин вмиг опустил голову, слегка смущаясь. Сердце стучало с неимоверной скоростью. — Так куда же?       — Это сюрприз. Только я хочу, чтобы ты оделся официально.       — Зачем такая необходимость? Если ты меня хочешь посвятить в общество аристократов, знай, мне там не место.       — Не говори глупостей. Ты просто притворяешься. И это не то, о чем ты подумал.       — Мне уже интересно, — улыбается парень и чувствует, как его обнимают за плечи. — Почему ты так увлёкся музыкой? Ты сам решил выйти в свет или с помощью студии?       — И то, и другое. В основном, в том кабинете я делаю треки, а в студии уже редактируют и записывают мой рэп.       — Ты не пойдешь по стопам своих родителей?       — Нет. Мне это не нужно. Меня это не интересует, но отец наставляет, что всё же музыка много прибыли не принесет, ведь однажды я могу потерять популярность, фанатов, и меня вышвырнут на улицу, а в сферу «аристократов», как ты говоришь, я потом не попаду.       — С твоей головой ты куда хочешь попадешь. Да и навряд ли твоя карьера займет летальный исход. Твои песни — безупречны. Нужно быть дураком, чтобы не ценить их.       — Ты так думаешь? — Намджун остановился напротив парня, проводя пальцем по его нижней губе. — Ты такой изменчивый. Сначала словами убиваешь, а теперь заставляешь любить тебя еще более.       — Я виноват за то был, извини. Мне пришлось держать тебя подальше, потому что я боялся.       — Чего же?       — Что мы станем друзьями, пообщаемся и со временем ты меня бросишь. Все люди такие.       — Дурачок, — Ким обнял Юнги, поглаживая по спине, — что заставляет тебя так думать? Не все такие, поверь. Есть те, кто готов идти с тобой всю жизнь рука об руку. И я готов тоже.       — Правда?       — Да.       — Обещаешь?       — Обещаю. Ни смотря ни на что, я тебя не брошу.       — Намджун, ты знаешь, что ты самый лучший человек на Земле? — Юнги вырывается из объятий и смотрит на парня. — Я этого никогда никому не говорил, но тебе скажу.       Ким смеется и втягивает Мина в кроткий поцелуй. После чего парни прошли еще один дом и остановились напротив скромного, двухэтажного здания.       — Здесь я живу.       Юнги было немного неловко показывать своё жилище, ведь это не хоромы, как у Намджуна. Да и мало ли, что тот мог подумать. Но на лице парня нарисовалась улыбка.       — Всегда хотел жить в таком скромном доме.       — Разве тебе не нравится твой особняк? По-моему это куда круче.       — Да, но ты не поймешь, много пространства иногда угнетает, хочется чего-нибудь простого.       — Так может зайдешь ко мне?       — Нет, нет, нет… Сейчас уже поздно. Не хочу мешать твоей родне.       — Ну как хочешь, — блондин слегка вздохнул, огорчаясь, ведь он пытался хоть как-то продлить совместное время с Намджуном. Ким заметил эту эмоцию на лице парня, и улыбка расцвела на его лице. Юнги совсем другой, вот же он настоящий — маленький котёнок. Парень слегка приподнял за подбородок милое лицо и крайний раз втянул в поцелуй, руками блуждая по телу, жадно насыщаясь, перед тем как блондин резко отстранился от глубоких толчков языка и горячих рук на бедрах и убежал в дом. Намджун ухмыльнулся, всё больше понимая, насколько тот невинен. Всю дорогу домой он думал над резкой переменой, стёртой гранью между ними. Просто что-то повлияло на Юнги быть жестоким, вот и нацепил маску ненависти ко всем. А на самом деле, он просто боялся. Значит его уже кто-то бросал.       Блондин забегает в дом, закрывая горящее лицо руками и захлопывает входную дверь, облокачиваясь на нее. Он сам не свой, в нем будто вырвали глыбу «всего опасаться». Намджун такой красивый, нереальный и такого не замечать — как он мог! Ким сводит его с ума, а его действия всё более заставляют возбуждаться.       — Дурак, — шепчет сам себе парень и чувствует как его тянут за руку. Чимин заводит брата в свою комнату, захлопывает дверь и пищит, обнимая ничего не понимающего Юнги.       — Господи, Господи, Господи! Это лучшее, что я видел за свои пятнадцать лет!       — Ты о чем? Алло, мелкий, отцепись! Задушишь же!       Чимин вмиг отлипает от старшего, достаёт телефон из кармана шорт и показывает фотографии где они с Намджуном стояли и целовались. Лицо вмиг вспыхнуло еще более, ноги подкосились, а глаза шокировано уставились то на фото, то на смеющегося Чимина.       — Ты… ты чё сделал то?!       — Да ладно тебе, хён! Признайся, это тот парень, да? Ооо, попахивает чем-то вкусным, — подросток вмиг отскакивает от Юнги, который пытался вырвать у него телефон.       — Чимин, по-хорошему! Удали, не смей никому показывать, особенно бабушке!       — Ну так не интересно, хён~. Это же мило, черт возьми. Хотел бы я тоже так с Хоби, — парни на секунду зависают, а затем до Чимина доходит смысл сказанных слов, — упс.       — Не понял сейчас, — блондин изогнул бровь и мгновенно забыл про фотографию. — Ты тоже по мальчикам?       — Ну да, а что тут такого? — Чимин замялся и ногой провел по полу. — Если тебе можно, мне нельзя что ли?       — Чимин, это тебе не игрушки, чтобы так говорить. Кто такой Хоби? Почему я о нем ничего не знаю?       — Да ладно тебе, ты его знаешь. Чон Хосок.       — Тренер твой что ли? — Мин удивленно уставился над сжавшимся и смущающимся братом. — Ты несовершеннолетний!       — Фу, хён, что ты такое говоришь? Я совсем на дурака похож? У нас разница — пять лет, всего-то. Да и общение у нас нормальное.       — Вот это техника дошла, — блондин сел рядом с младшим на кровать и облокотился на колени. — И взаимно у вас?       — Я пока не знаю. Мы просто как друзья. Но он мне очень нравится. Только не говори никому.       — После того, как отдашь телефон.       — Ладно, — Чимин недовольно насупился и достал гаджет, протягивая брату, — только верни потом.       — Ты мне лучше расскажи, как это вы быстро стали друзьями?       — Да что тут говорить. Пару тренировок, одна индивидуальная и мы как-то заговорились. С ним очень интересно. Хосок-хён знает много про танцы, побывал на разных соревнованиях, а еще у него есть младшая сестричка…       — Мне такие подробности не нужны. Ты лучше аккуратней, Чимин-а. Каким бы он не казался. Если он тебя обидит, то я ему яйца оторву и заставлю съесть. Так ему и передашь.       Младший засмеялся и весело кивнул. Юнги потрепал его по голове, как в комнату зашла бабушка.       Некоторое время спустя, когда парень ложился спать, он открыл вкладку с изображением его и Намджуна и задумался. На фоне ночного города, освещенные фонарями, и этот глубокий, страстный поцелуй. Юнги закусил губу и скинул фотографию на свой телефон, удаляя с Чимина.       Он полночи лежал, не отводил взгляда от два силуэта. Впитывал в себя весь этот момент, и трепещущее сердце больно билось об грудь. Зачем врать? Сам себе не соврешь же. Юнги любит Намджуна. Так искренне и нежно, как тот его. И всегда любил, просто не признавал этого. Мин не видел его несколько часов, а уже нуждается в нем. В его крепких объятьях, сумасшедших поцелуях и бездонных глазах. Ким стал его кислородом, и сейчас он ему очень нужен. Потому что Юнги задыхается, но засыпает. Позволяет сну окутать себя и временно расслабиться. А завтра снова будет в живой сказке. Не во сне, а наяву.