Классика в поцелуях

      — Мин Юнги, останьтесь, пожалуйста, — серьезным голосом обращается учитель к ученику, пока весь класс покидает помещение. Парень бросает на Лину вопрошающий взгляд, но та лишь пожимает плечами и уходит, ободряюще показав кулак. Интересно, что же он такое сделал, что его просят задержаться?       — Тебя подождать? — Намджун закидывает рюкзак на плечо, но блондин отрицательно качает головой. Ничего криминального он не творил, поэтому и сам справится. Ну… даже если и делал, отпор может дать.       — Вы что-то хотели, сонсенним Кун? — подходит к учительскому столу Мин и ожидает чего-то. Потому что он сам не знает чего.       — Присядь, — парень настораживается еще больше, но послушно садится.       — Скажи, где сейчас твои родители?       — Дома, — шумно сглатывает Юнги, понимая, что сейчас очень сильно палится.       — Давай будем откровенны друг с другом. Их нет на собрании, начиная со средней школы, на них присутствует только твоя бабушка. И то, на этих и её не было. Объясни, Юнги, что происходит в твоей семье? — Кун пристально заглядывает в глаза парня, и тот понимает, что долго сдерживать свою каменную защиту не может.       — Ничего не происходит, — стальным голосом он отвечает.       — Никто из домашних не берёт трубку. Номер твоей бабушки вообще не действителен, а родители в другом регионе. Они не дома, Юнги. Который год не дома. Я думал, что это не моё дело, но так продолжаться не может. Я хочу помочь.       — Сонсенним, — Юнги резко подрывается и хватает рюкзак. От него шла холодная аура, — мне не нужна ни ваша, ни чья либо еще помощь. У меня всё в порядке, вам ясно? Я вас не просил встревать в это. Есть у меня родные или нет, не знаю, о чем вы там думаете, но, пожалуйста, сделайте одолжение — отстаньте от меня.       Дверь громко захлопывается и эхо разносится по коридору. Он зол. Не расстроен, не подавлен, а зол. В нем кипел гнев за то, что рушат личное пространство, проводят по открытым ранам пальцами и заставляют горячей крови выливаться из неё. Юнги это достало. У него всё хорошо. У него нет плохо. У него жизнь продолжается, если не цеплять прошлое. А его цепляют.       — Что говорили?       — Ничего. Курить хочу.       И Намджун его больше не трогает. Он и так всё понимает. Даже думать не приходится. Но надеется, что это странное желание пропадёт. Ким смотрит вслед ему и откуда-то появившейся Лине, которая оборачивается и смотрит на него огорченно. В чем он виноват, собственно?       На улице становится легче дышать. Мысли выветриваются, и тело расслабляется. Только злость не пропадает. Он чувствует ладонь подруги на своем плече, но не скидывает. Юнги хочет её поддержки. Она умеет это.       — Забей на этого хрыща. Он вечно до тебя докапывается. Не знаю, что Кун тебе наговорил, но это не стоит твоих нервов.       — Он пронюхал почти всё. Дайте пачку самых дешевых сигарет, — Юнги ловит на себе удивленный взгляд Лины, но ничего ей не объясняет. Просто берет протянутую продавцом упаковку и выходит из магазина, усаживаясь на скамейке. Пора расслабить эти тягостные минуты и натянутые нити.       — Что ты творишь? Совсем сдурел? — девушка отбирает сигарету из рук парня, и та ломается. Из неё сыпется непонятная смесь, и Мину кажется, что так происходит и с его терпением.       — Одна затяжка, — он отворачивается, подпаливает сигарету и тут же давится дымом, начиная громко кашлять. Уже как-то даже легче.       — Юнги, может объяснишься? — Лина больше не лезет. Только садится рядом и смотрит с жалостью на своего друга.       — Дерьмо. Больше нет аргументов, — делает вторую безуспешную попытку и надеется, что в третий раз получится. В голове появляется легкий приятный туман, как после наркотиков. Камень оседает под ногами, но уже не на душе.       — Что будет дальше?       — Не знаю. Что будет, то будет.       — А Намджун?       — Тоже не знаю.       — Та бабка больше не снится?       — Если бы. Только мозг еще больше забивает собой. Говорит скоро, а что скоро? — Юнги кашляет, сгибаясь пополам, и видит, как дым выходит изо рта. Почти что огнедышащий дракон. Смешок.       Лина поднимает его за плечи и поворачивает лицо к себе. Юнги видит в её глазах слёзы. На самом деле, это у него.       — Можно я тебя поцелую?       — Зачем? — удивленно спрашивает парень и вскидывает брови. По щеке потекла влага и он поспешно вытирает. Закурился.       Ответа Юнги не слышит, а только ощущает мягкие губы на своих. Он не двигается, шокировано смотрит на прикрытые глаза напротив. Перед ним мелькает картинка и незнакомка. Этот знак заставил парня было уйти от касания, но две секунды, и девушка отстраняется сама, отводя взгляд в сторону. Ничего не чувствует. Только странное видение.       — Вдруг поможет.       Он тихо и безукоризненно смеется. Эта наивность Лины его веселит. Подруга лишь смотрит на него немного обиженно и продолжает верить, что хоть этот поцелуй — а толк будет. Но она не знает, что не все они несут за собой счастливый конец. Так же и с этим.       — Полгода назад ты бы этого не сделала, — в этот раз затянуться получилось, и Юнги довольно хмыкает. Ладно, может частично есть польза.       — Я бы этого и не делала, если бы не верила во всю эту лабуду.       — Но ты веришь почему-то. То, что я твой друг или нравлюсь?       — Оба варианта, — ему становится сразу понятно. Ну и до этого тоже в принципе также было.       — Ты хороший человек, но наши отношения не пойдут вперед, знаешь?       — Знаю, — смирившись говорит Лина. Она об этом была давно в курсе. Да и от Юнги она не прямо уж тащилась. Только самую малость, — и на взаимность не рассчитываю. Не кури больше.       Юнги выпускает сигарету из губ и белый клубок дыма в воздух. Парень довольно-таки расслабился, может в этом он и будет находить утешение и кайф.       В кармане вибрирует телефон, и на экране высвечивается родное имя. Блондин подносит к уху трубку и слышит мягкий голос своего брата. Лина слушает их миловидный разговор и видит на лице парня улыбку. Такая красивая, открывающая вид на десна. Он не часто улыбался в последнее время.       — У тебя всё в порядке?.. Хосок не обижает?.. Да ладно, я шучу… В школе как учеба продвигается?.. Соревнования?.. Ну едь, что я могу сделать. Главное, что ты сам этого хочешь. Деньги нужны? Нет?.. Ладно… Я тоже скучаю, Чимми. Ты хоть нагрянешь на днях?.. Я буду ждать. Не забывай старика, хоть… Пока, — Юнги смотрит еще долго на фотографию контакта, пока не тухнет экран, и выбрасывает сигарету в мусорник. Чимин уже совсем другой, уже не с ним. Он больше не то маленькое чудо, которое льнет к старшему брату, требует его тепла, рассказывает самые последние новости в его жизни и делится впечатлениями о чем-то. Подрос малец. И берет тепло больше не у него. И рассказывает самые последние новости не ему. И делится впечатлениями больше не с ним. Люди меняются, а Юнги к этому привыкнуть не может.       — Пойдем обратно, — говорит блондин и встаёт со скамейки, направляясь в школу.

***

      Намджун рассматривает свои носки обуви и думает. Нельзя сказать конкретно о чем, но ему надоело просто ждать.       — Еще пять минут, — говорит менеджер, и Ким понимает — еще полчаса. Ладно, надо подумать о важных вещах. Юнги. Вечно что-то скрывающий от него. «О нет, я просто не хочу навязываться со своими проблемами», «Давай договоримся, что у нас не будет друг от друга секретов?», «Обещаю». Ему смешно. Никто в мире не способен выполнить обещания. Еще и эта Лина. Она ему никогда не нравилась. Для него она навсегда останется сплетницей и рушащей другим жизнь. Намджун просто не понимает — почему ей всё рассказывают, но не ему?       — Кофе будешь?       — Нет, спасибо, — сейчас он ничего не хочет, абсолютно ничего.       — Тебя хоть каплю интересует этот дуэт?       — Мне сольно больше по душе, но что-нибудь новенькое попробовать стоит.       — Тебе понравится, — и Намджун трудно понимает смысл сказанных слов. Что конкретно понравится?       — А как зовут её?       — Ким Джин. Для тебя она нуна.       — Имя, как у парня.       — Всякое в жизни бывает, — ну да. Это уж точно. Как и то, что новая звезда пребывает не через еще одни полчаса. В дверь негромко стучат, заходят мужчина в возрасте и за ним миловидная девушка. Намджуну кажется, что она чертовски красивая. Он поднимается и смотрит на неё дружелюбным взглядом, пожимая нежную руку. Наверное, это уже диагноз. И обижаться на опоздание совсем неохотно.       — С прибытием, нуна. Буду рад нашему сотрудничеству, — у него на автомате вылетают эти слова, так что осознание своего тупого вида приходит позже сделанных действий. Но Джин лишь мягко улыбается, даже немного смущенно, и садится на предложенное место на диване. Ким ловит на себе взгляд менеджера, который так и говорил «парень, дыши глубже». Или это он сам себе?       Намджун мотыляет головой и точно чувствует себя придурком. Джин длинноногая брюнетка, с пухлыми губами, в цветочном сарафане, что подчеркивает её фигуру, и с красивой белоснежной улыбкой.       Пока оба сонбэ обсуждали детали контракта и приготовления к записи трека, два взгляда сопровождали собой сильную связь. Она действительно превосходная, уверен в этом Ким, и создана для сцены, судя по её необычной внешности.       — Я Ким Намджун.       — О, я наслышана о вас, — Джин снова улыбается. — Я слушала ваши песни и осознала, что вы очень талантливы.       — Спасибо, нуна.       — Можно просто Джин.       Её голос приходился бальзамом на душу. Намджун хотел поскорее услышать, как она будет петь. И песня уже не такой сопливой будет казаться, возможно. Между прочим, парень не ошибся. Намджун в звукозаписывающей студии пару раз забывал слова, прислушиваясь к приятному тонкому, разливающемуся, словно вода, тембру и сам себе давал мысленно оплеуху. Что с ним такое? Скорее временно. Пройдет.       Как по старой схеме, Намджун идет домой. Ночной город и желтые фонари напоминали ему один из моментов совместных с Юнги. Но почему-то про него сейчас думать совсем не хотелось. И это его пугало. Ким зарывается рукой в волосы, когда в голове стоит образ брюнетки с белоснежной улыбкой, а вместо счастливых моментов с парнем, то далекое прошлое, ненависть и масса ударов осыпающихся на его тело. Намджуну становится тошно. Он откидывает насильно всё ненужное и старается думать о чем-то другом. Не о конкретном.       Юнги смотрел телевизор. Укутанный в плед, с кружкой чая, нёс уют, как от домашнего очага. Намджун улыбается тепло, приводит себя в порядок после тяжелого дня и садится рядом. Телевизор становится не интересным, когда они дарят друг другу ленивые поцелуи и совсем кисельные объятья. Если бы Намджуна спросили вчера — нравится ли ему,  — это был бы стопроцентно положительный ответ, что нельзя сказать про данный момент. Непонятный холодок закрадывался в душу, перед глазами была она и как назло не хотела уходить. Намджун сомневается в себе, но упорно продолжает любить Юнги. Хотя уверен в том, что всё же обещание своё он сам невмоготу выполнить. Просто потому что люди способны меняться. А он тоже, на минуту, человек.