— Это обязательно? — хмурится Чимин, с сомнением рассматривая фиолетовую жижу, которую невысокая девушка собирается вылить ему на голову.
— Обязательно, надо подкрепить твои слова действиями, и смена цвета волос как нельзя лучше покажет твою решимость, — Юнги недовольно цокает языком и отнимает емкость у девушки. — Мы хотим придать его волосам нежный розовый оттенок, а не ядерную фуксию.
— Простите, Господин, — девушка низко кланяется и не смеет разгибаться, пока Юнги снисходительно не указывает ей на дверь.
— Дальше я сам, — он добавляет еще жидкости, всё тщательно перемешивая.
Надеюсь, мои волосы не выпадут.
Чимин никогда не красил волосы и уж точно не собирался начинать. Но, видимо, сейчас иного выбора у него нет. Юнги сосредоточенно красит пряди, а Чимин не смеет ему возразить. Каким-то образом он подавляет его волю, наседает своим авторитетом, не даёт свободно вздохнуть. Чимина это пугает. Пугает Юнги. Его не покидает ощущение собственной беспомощности. Он всего лишь кукла в их игре. Очередной моб, которым пожертвуют для достижения более великой цели, не моргнув и глазом.
От размеренных и методичных движений Юнги клонит в сон. Может всё дело в едком запахе, щекочущем нос и вызывающем головную боль? В любом случае стресс последних часов и выпитый накануне алкоголь напомнили о себе. Чимину не дали сомкнуть глаз с тех пор, как Хосок появился на его пороге, вываливая на него тонну проблем, с которыми он должен теперь разбираться вместо своего мертвого двойника.
Отстой.
На его желания всем плевать.
Кажется он закрыл глаза лишь на мгновение, но, открыв их, Юнги за своей спиной не обнаружил, а волосы покрывал толстый слой краски.
Всё-таки заснул.
Отдохнувшим он себя совсем не чувствовал. Да и чего ждать от столь кратковременного сна? Тут и за сутки не выспишься.
Чимин оглядел комнату и никого не обнаружил. Это к лучшему. Меньше всего ему сейчас хотелось общаться с представителями этого мира. Какое счастье побыть наедине с собой, все трезво осмыслить, не будучи под действием подавляющей ауры Юнги.
Благодаря той скудной информации, которую он смог вытянуть из Юнги, который в этом мире более известен как Агуст, Чимин понял, что ничего хорошего ему ждать не стоит. Этот Сеул в корне отличается от его дома, и это касается не только города, но и всей страны в целом. Вся власть принадлежит нынешнему Королю, который держит в страхе всю страну. Выступить против него равносильно смерти и зачастую казни проводят показательно, чтобы показать всю безграничность влияния Короля. Именно против такого правления и выступал Чимин.
Пока его не грохнули, — невесело ухмыляется своему отражению Чимин. —
Допрыгался, зайчик.
Чем он руководствовался оставалось загадкой.
Самоубийца, не иначе.
Сколько бы не размышлял над этим, Чимин не мог понять своего двойника. Судя по квартире, в которой он жил, их жизни были очень похожи, вплоть до настенных часов в виде кота. Так что же толкнуло его на путь сопротивления Королю? Его шансы были ничтожны. Кто он, а кто Король? Что он мог сделать?
Чимин бы никогда не рискнул пойти против столь влиятельного человека. Возможно, кто-то скажет, что он трус. И это будет правдой. Чимин этого не отрицает. Всё его нутро трепещет от мыслей о том, что он занял место своего двойника и теперь он «надежда» жителей. Чимин плохой актёр, он не сможет врать им, говоря на камеру о своём бесстрашии, ведь ему страшно.
Но опять же — всем плевать.
Его поймали за жабры.
Перекрыли пути отступления.
Наврали с три короба о его значимости.
Но Чимин далеко не дурак, видит их насквозь и понимает, что выхода нет.
— Мяу, — раздается прямо возле уха и Чимин невольно вздрагивает, когда щеки касается что-то мокрое.
Всего лишь кот.
Чимин облегчённо выдыхает, снимая животное со спинки кресла. Обычный среднестатистический серый кот, который с удовольствием разлёгся на коленях и подставлял шейку для легких почёсываний.
— Наконец, хоть кто-то нормальный, — бормочет вслух Чимин, прислушиваясь к тихому урчанию. Рука натыкается на ошейник, и, повинуясь природному любопытству, Чимин читает надпись на медальоне. «Хоби».
Забавно.
Что бы сказал Хосок на это? Наверное посмеялся бы над этим, и пожурил их за то, что они называют его кличкой животного.
Их.
Чимин обрывает себя, не дав мыслям устремиться в ту запретную степь. Надо оставить всё это в прошлом. Пора двигаться дальше, куда бы это не привело. Пусть впереди полнейшая неизвестность и, возможно, опасность, он готов рискнуть. Ему надоело топтаться на месте, но не хватало решимости сделать рывок из этой пучины самобичевания. Может это он и есть, тот самый пинок под зад, которого Чимин так ждал?
Погруженный в свои мысли он не сразу заметил гробовую тишину, опустившуюся на комнату. Даже урчания кота больше не было слышно. Тот сосредоточено смотрел в зеркало напротив, все тело было напряжено, словно котик готовился к прыжку. Чимин всё никак не мог понять, что же привлекло его внимание, отражение как отражение, ничего особенного. Вот только кот был с этим не согласен. Яростно зашипев, он прыгнул на трюмо и исчез в отражении, беспрепятственно пройдя его.
Чимин завороженно протянул руку, коснулся поверхности зеркала. Попытался, но не встретил никакого сопротивления, а запястье погрузилось в зазеркалье. Мокро.
Уровень адреналина заметно подскочил, дыхание участилось. Невидимая сила не давала руке пошевелиться, Чимин застрял, с опаской глядя на своё испуганное лицо в отражении. Оно исказилось, а руку кто-то схватил и потянул внутрь.
Я не умею плавать, — пронеслась паническая мысль, но было поздно. Чимин набрал в лёгкие как можно больше кислорода, готовясь погрузиться с головой под воду, но пронзившая коленку боль от удара об угол столика, вынудила вскрикнуть. Он не успевает сделать новый вдох, а тело уже в воде. Чимин словно ребенок гребет всеми конечностями, пытаясь всплыть на поверхность, но вода отпускать не хочет, тянет вниз. Лёгкие уже горят огнём из-за недостатка кислорода, когда он прекращает чувствовать невесомость, а тело с ускорением стремиться вниз. Он падает, но куда? Вокруг темнота, что рук собственных не видно, а чувство свободного падения с криком вырывает из лёгких последние крохи воздуха. Неосознанный вдох приносит облегчение, наполняя лёгкие кислородом. Чимин больше не под водой. Секундное облегчение сменяется болью в ноге, на которую он падает. В темноте раздаётся щелчок, и темноту озаряет свет монитора.
С ужасом Чимин смотрит на исполинских размеров экран и осознает, что он находится в собственной комнате, с горами мусора из-под пустых пачек чипсов и пива. Вот только сам Чимин размером с мизинец. Всё вокруг огромное и от этого парню не по себе. Он с отвращением замечает большие крошки, забившиеся под кнопки клавиатуры. Чимин сейчас стоит на одной из них и всё пытается понять, что же происходит. Неужели ему что-то вкололи и это всё психоделические галлюцинации? Да, другого ответа быть и не может. Чимин ни на секунду не хочет думать о том, что всё это может быть реальностью. Но панические мысли просачиваются, нашёптывают, что это очередной параллельный мир, скрывающийся за отражением зеркала.
От оглушительного звука уведомления из колонок Чимин подпрыгивает на месте, со всей силы прижимая ладони к ушам. Клавиатура реагирует на его движения открывая пришедшее сообщение.
Экран заполняется сотней сообщений от Mad_Hatter. Одно сменяется другим, Чимин не успевает читать. В своих коротких сообщениях Mad_Hatter вкладывает столько смысла, сколько Чимин не сможет выразить в десятистраничном эссе. И их действительно много. Что-то про кошек, погоду, небо и ночь, звездах, рамёне, обо всём и ни о чём. Ни одного упоминания о реальной жизни. Вот так всегда, они говорят так много и знакомы так давно, но Чимин до сих пор абсолютно ничего не знает о Mad_Hatter. Кто он? Учится или работает? Живет один? А у него есть кошка? Чимин бы завёл кошку, если бы они жили вместе.
О чём я вообще думаю? — одёргивает свои мысли Чимин.
Он не может понять то ли радоваться, что Mad_Hatter вышел-таки на связь, то ли плакать от осознания того, что не может ему ответить. Его виртуальный друг, который однажды признался Чимину в мокрых снах с его участием, остался по ту сторону зеркала. И не факт, что Чимин сможет вернуться.
От последних сообщений сердце на мгновение замирает.
Mad_Hatter:наверное, я тебе надоел?
— Нет, — отвечает Чимин, забывая, что это всего лишь текстовое сообщение на мониторе и собеседник никак не может его услышать.
Как он мог так подумать?
Mad_Hatter:я так долго ждал тебя
Mad_Hatter:ждал тебя
Я не мог ответить.
Mad_Hatter:ждал тебя
Я застрял тут.
Mad_Hatter:ждал тебя
Ты даже не узнаешь, если я умру.
Mad_Hatter: ждал тебя
Просто решишь, что надоел мне.
Mad_Hatter: ждал тебя
Дурак.
Одно и то же сообщение появлялось вновь и вновь, вызывая у Чимина чувство вины. Ведь он действительно забыл. Забыл причину, по которой вообще пошёл за чёртовым кроликом. За всё то время, проведенное в этом мире, Чимин ни разу не вспомнил о Mad_Hatter, погружённый в дерьмо с самых первых минут. Все его мысли вновь заполнил Тэхён, стоило кролику упомянуть его имя.
Чимин горько усмехается себе. Он думал, что эта болезнь Тэхёном прошла с появлением Mad_Hatter, но стоило тому появится на горизонте и Чимин, словно послушный пёс уже на все готов ради него.
Как же Чимин ненавидит себя за это. За свою одержимость.
Mad_Hatter:я тебе не нужен
— Нужен, — снова кричит на экран Чимин
Mad_Hatter:я глупец
— Нет!
Mad_Hatter:знаешь, слишком долгое ожидание придает привкус ненужности
Mad_Hatter:прощай
— Нет, нет, нет, — причитает Чимин и кричит, когда колено простреливает резкой болью. Он смотрит вниз и с ужасом видит, как зубастая пасть огромного белого монстра сжимается на его ноге. Зверь рычит, не отпуская жертву, а Чимин не может удержать равновесие и падает. Понимает, что это конец и монстр своего не упустит, набросившись на самое незащищённое место его тела — горло.
Рывком Чимин садится на кровати и первым делом ощупывает горло. Он задыхается и, кажется, всё ещё кричит. Он не уверен, потому что ничего не слышит. Чимин словно в вакууме, единственное что он слышит — стук собственного сердца. Оно отбивает сумасшедший ритм, и парень не понимает, почему оно еще не разорвалось к чертям от напряжения.
Комнату озаряет яркий свет, а перед глазами появляется лицо Юнги. Он говорит что-то, трясёт за плечи, бьёт пару раз по щекам, но Чимин никак не может прийти в себя. Перед глазами всё ещё стоят огромные клыки монстра, по которым стекает смешанная с кровью слюна. Его безумный взгляд прошибает с ног до головы, тело трясёт в ожидании неминуемой и мучительной смерти.
— Ты зачем его так накачал, Агуст? — в комнату входит Чонгук. Он сонно трёт глаза, и морщится от криков Чимина.
— Помоги ему, — безэмоционально говорит Юнги. Не просит — приказывает. Чонгук не хочет, но подчиняется. Прижимает Чимина к постели, придавливая своим весом, обхватывает голову, вынуждая посмотреть ему в глаза. Чимин замирает, чувствует, как весь пережитый ужас вытекает из него, а на его место приходит умиротворённость.
— Слезь с меня придурок, — хрипит он.
— Какая же наркомания тебе снится, — усмехается Чонгук, пропуская пальцы сквозь волосы Чимина цвета клубничного мороженного. — Ты у нас теперь принцесска?
Чонгук хохочет, когда оказывается на полу, скинутый Чимином. Он получает какое-то извращённое удовольствие от их взаимных пикировок.
— Мне нужны обезболивающие, — стонет Чимин, с силой сжимая колено. Со сном боль не ушла, она стала сильнее и чётче. Чимин всерьез раздумывает над вариантом отрубить конечность, лишь бы прекратились эти мучения.
— Это можно обеспечить, — сухо отвечает Юнги. За окном темно, значит ещё ночь, а он по-прежнему в костюме.
Он вообще когда-нибудь спит?
Безумие — это тоже оружие.
— Он видел во сне Бармаглота, — сообщает Чонгук, отпив кофе. Он снова в образе чёрного кролика, только в этот раз без пиджака, в расстёгнутой на несколько пуговиц облегающей стройное тело рубашке. Чонгук ненавидит этот маскарад, как выразился Чимин, но ничего не может с этим поделать, ведь он — помощник Короля, а желание Короля — закон.
— Невозможно, — сомневается Юнги, отрываясь от бумаг, которые ему только что принесли.
— Я тоже так думаю, но это определённо был он. Его налитые кровью глаза я ни с чем не перепутаю. Он смотрел на Пака как на мясо.
Однажды Чонгук был свидетелем той мясорубки, которую устроил этот белоснежный монстр. К горлу моментально подступает тошнота от воспоминаний оторванных конечностей и распотрошённых тел. Как Паку могло присниться то, чего он в реальности никогда не видел?
— Кто смотрел на меня как на мясо? — в комнату, хромая, вошёл Чимин.
— Бармаглот на тебя глаз положил.
— Чонгук, — одёргивает его Юнги. — Тебе кажется пора на работу.
Дерзкая улыбка пропадает с его лица, а рука тянется за карманными часами.
— Действительно пора, — уныло шепчет он и нехотя выходит, не забыв, пройдя мимо Чимина, задеть его плечом. Так по-детски.
— Как твоя нога? — Юнги игнорирует очевидный вопрос про Бармаглота.
— Жить буду.
— Отлично, пора тебе познакомится с моими подчинёнными.
***
После тяжёлой ночи город казался Чимину ещё более мрачным и унылым. Прохожие торопились по своим делам, не обращая ни на кого внимание. И даже маленькие дети, не успевающие за широкими шагами своих родителей, не капризничали, словно чувствовали давящее уныние окружающего мира и не смели выбиваться из общего потока. Рекламные баннеры так же, как и всё вокруг не блистали яркими цветами, ограничиваясь спектром серого, черного и белого, а улыбки на лицах моделей выглядели слишком натянутыми и нереалистичными.
Отсутствие искренних эмоций — второе что покоробило Чимина.
— Что за проблемы тут с цветами? — не выдерживает тишины, царящей в машине, Чимин. Юнги выдал ему такую же невзрачную чёрную толстовку, кепку и заставил натянуть капюшон как можно ниже — ни к чему светить своими розовыми волосами на улицах.
— Каприз Короля, — сухо отвечает Юнги. — Красный — его любимый цвет. Красное носит только он, его охрана и приближённые люди. Остальные цвета вне закона.
— Насколько же у него сильное влияние, если он может запретить даже цвета, — бормочет Чимин, а у самого перед глазами всплывает картина застреленного парня в синей футболке. — Абсурд, — он замирает и осознает, чем ему грозит столь экстремальный цвет его волос. — И ты покрасил меня в розовый? Меня могут убить за такое.
— Не убьют, в этот раз мы защитим тебя.
— В этот раз? — хмурится Чимин. — Моего двойника вы проебали значит и умер он из-за вас?
— Успокой свою истерику. Он сам полез туда куда его не просили, это был исключительно его выбор.
— О, теперь я спокоен, — не может остановить свой сарказм Чимин. — Главное быть паинькой и слушаться тебя, да?
— Да.
— Что ты за робот такой без эмоциональный, — пихает его в плечо, прежде чем понимает, какую глупость совершил, ведь Юнги за рулём. Машину ведет влево, а улицу оглушают многочисленные автомобильные сигналы. Это привлекает лишнее внимание, и Чимин ловит на себе недовольный, раздражённый взгляд Юнги.
— Умереть раньше времени захотел?
— Раньше времени? — снова цепляется к словам. — То есть живым я точно не выйду? Заебись.
— Я очень терпелив, но ты ведешь себя сейчас как ребенок и заставляешь жалеть о своём выборе. Что ты из себя вообще представляешь? Пак Чимин этого мира был надеждой этих людей. Он был смел и дерзок. Его действительно волновали жизни людей и несправедливость этой страны. Он боролся в первую очередь за них, не думая о себе. Отдавался этому движению без остатка. И мне очень жаль, что я не успел познакомиться с ним лично. А ты только и делаешь что ноешь, боишься и думаешь только о своей шкуре.
Глаза Чимина неприятно щиплет от подступающих слёз. Он украдкой стирает невольно упавшую на щеку слезу — не хочет показывать, как его задевают эти слова. Двойник преследует его тенью, в отражении, показывает, что он лучше, и Чимину никогда не быть таким же.
— Чувство самосохранения — это нормально, — зло шепчет он. — Самопожертвование? Дерьмо всё это. Никому это не нужно. Может я вел бы себя иначе будь у меня выбор, который ты отобрал.
Больше никто не произнёс ни слова.
Чимин погрузился в свои мысли, и не обращал на Юнги никакого внимания. Ему было всё равно, что он там думает. Всё равно.
Кого я обманываю?
Конечно, его волновало всё сказанное.
— Никто не знает, что ты подделка, — Чимин морщится на этих словах. — Поэтому веди себя уверенно. Многие из них пришли ко мне после того, как увидели тебя в сети.
Мне этим гордиться что ли?
Они остановились у невзрачного здания из серого кирпича на самой окраине города. На железной двери было выгравировано «WhiteSuit». Чимин усмехнулся, вспоминая элитный ночной клуб с заоблачными ценами на выпивку «BlackSuit». Всё-таки два мира очень тесно переплетаются между собой.
Юнги отбивает ритм и дверь открывается, пропуская внутрь. Сразу становится понятным, что клуб подпольный и просто так сюда не попадёшь.
Хоть в «BlackSuit» Чимин всего лишь один раз, на дне рождения Хосока, этого было достаточно, чтобы заметить их схожесть с этим клубом. Тот же интерьер, только преобладают белые оттенки вместо красно-черных, да пилонов для стриптиза нет.
Не удивлюсь, если тут тот же хозяин.
В центре за столиками сидит несколько человек, которые сразу обращают на вошедших своё внимание, прекращая все разговоры. Один из особо нетерпеливых резко встаёт и протягивает Чимину руку.
— Здравствуйте, господин Пак, рад, наконец-то, познакомиться с вами лично, — как скороговорку говорит незнакомец. Он выше Чимина на две головы, если не больше, отчего тот чувствует себя неловко. — Ваши ролики произвели на меня неизгладимое впечатление, только благодаря вам я нашёл в себе силы сказать «нет» этой системе, — он продолжает нервно потряхивать руку Чимина. Ладошка незнакомца сильно вспотела, выдавая его волнение.
Чимину не по себе от этого обожания в его взгляде.
— Шону, успокойся и отпусти его, — тянет за рукав на себя девушка с двумя хвостиками. Из-за них она выглядит довольно юной для подобного места.
Парень нервно вытирает потные ладони о свои джинсы и садится на место рядом с девушкой, которая сразу переплетает с ним свои пальцы. От Чимина не ускользают обручальные кольца на их руках.
— Представлять нашего гостя, бессмысленно, — начинает Юнги, — каждый из вас так или иначе знает его. Поэтому перейдём сразу к делу, буду представлять вас по ходу.
Им заранее принесли два стула, и как только они сели за стол, разговор зашёл о подготовке какого-то выступления и ограблении склада. Чимин пытался сделать понимающий вид, словно он понимает, о чем идёт речь, даже кивал иногда, когда на него смотрели, поддакивал. Но на самом деле в его голове было абсолютно пусто. Кто-то из незнакомцев активно жестикулировал, доказывая свою точку зрения.
Ну хоть кто-то не согласен со всезнающим Юнги.
Перед Чимином поставили чашку чая. Он непонимающе уставился на парня, с короткой армейской стрижкой.
— Кто говорит, что нет ничего лучше для успокоения нервов, чем чашечка чаю, на самом деле не пробовали настоящего чаю. Это как укол адреналина прямо в сердце. Я Кихён, кстати, — он ограничился лишь кивком и сел рядом с Шону, который не прекращал пялиться на Чимина. Его это внимание уже напрягает. У Кихёна уставший взгляд и глубокие тени под глазами, а сам он выглядит истощённо.
— Мне кажется укол адреналина нужен тебе, — Чимин пододвигает чашку Кихёну, вызывая у него улыбку.
— А сестре ты чашку чая не принёс? — притворно обижается супруга Шону.
— Кисун, ты терпеть не можешь чай, — напоминает ей брат и, блаженно закрывает глаза, отпив из чашки. Эти двое похожи как две капли воды, поэтому Чимин решает, что они близнецы.
В зал с грохотом врывается мужчина лет тридцати пяти. В руках у него планшет, а на лице паника. Все сорвались со своих мест. Чимин непонимающе на них смотрел, и решил тоже встать, чтобы не выделяться.
— Его ждёт казнь, — взволнованно сообщает незнакомец. — Только что сообщили время и место по новостям.
— Дерьмо, так быстро, — шепчет Кихён. — Я думал он его для приманки ещё подержит при себе.
— Публичная казнь и есть приманка, — Юнги внимательно пересматривает выпуск новостей.
— Кого казнят? — спрашивает Чимин и в следующую секунду жалеет об этом, потому что внимание всех концентрируется на нём.
Проебался? Я должен был об этом знать?
— Навряд ли вы его знаете, господин Пак.
— Ты старше, Шону, хватит называть его господином, — прерывает его Кихён. — Это член нашей команды, он был даже большим твоим фанатом, чем этот шкаф, — отвечает Чимину, кивая на Шону.
— Не был, а есть, — поправляет Кисун, пялясь на свою обувь. — Он ещё жив.
— А имя у этого члена команды есть? — Чимин и сам не понимает этого желания узнать имя несчастного.
— Вы уже знаете? — в комнату врывается Чонгук, не дав ответить Кихёну. — Надо срочно что-то делать! Он убьёт его.
— Чонгук, что ты тут делаешь?! — рычит на него Юнги. — Он не дурак, заметит твоё отсутствие, сразу сложит дважды два и всем нашим планам конец!
— Но Тэхён…
— Мы придумаем как спасти его без тебя, проваливай.
— Агуст…
— Живо!
Чимин удивился бы этой ярости, которая исходила от Юнги, не будь он сейчас пригвождён новостью.
Может они про другого Тэхёна говорят?
Чонгук с силой сжал челюсти, разрываясь между желанием остаться и долгом быть рядом с Королём ради общего дела. Но кто он такой, чтобы ослушаться прямых приказов? Он резко разворачивается и скрывается за ближайшим поворотом. Чимин видит его раздражение и даже понимает. Он сам сейчас в подвешенном состоянии. Его разрывают противоречивые чувства. Это не его Тэхён. Почему тогда сердце так сильно стучит, а ноги рвутся бежать спасать?
Он шумно дышит, сжимает кулаки, пытается определиться.
— Мы отправим Королю видеосообщение об обмене, — вырывается из него прежде, чем он осознает.
Остальные смотрят на него непонимающе. Он тоже не понимает себя.
Разберемся по ходу.
— И кого ты хочешь обменять на Тэхёна? — спрашивает Юнги, хотя ответ он уже знает.
— Себя.
— Это безумие, — хмурится Кихён.
— Безумие — тоже оружие.
В стае жить — по волчьим законам выть. На безумие буду отвечать ещё более чистым безумием.
— Несите камеру, — распоряжается Юнги.
— Тупой план, — шепчет Шону, но его уже никто не слушает.
