Подстилка

Никогда раньше гостиная бантан не пользовалась такой популярностью, как сейчас. Огромная плазма, непонятно кем и когда установленная, была включена и поставлена в режим «без звука», отыгрывая роль декора, пока внимание всех четверых присутствующих было приковано к дивану, на котором расположился Ким Намджун, ежеминутно меняющий цвет кожи от красного до мертвенно бледного. — Господи, хён, а ты уверен, что сможешь сидеть? Твоя кожа такая зеленая! Гуки, скажи, что он будто превращается в Халка? Лидер с кряхтением удобнее умостился на диване, на который его с горем пополам из ванной, где он развлекался, выворачивая наизнанку свой желудок, перетащил Хоби. Черная тканевая обивка приятно холодила разгоряченную кожу, а мокрое полотенце на лбу завершило картину под названием «Ким Намджун поел суши». — Нет, я серьезно, хён, ты случайно не хочешь разнести половину Нью-Йорка? — все не унимался Ви, все ближе подбираясь к бледному до зелёного оттенка Намджуну. Тот же младшего старательно игнорировал. Чонгук наблюдает за всем действом, сидя на ручке кресла, и поражаясь тому, как все же быстро Тэтэ пришел в норму после недавней истерики. Предмету размышлений макнэ же кажется было вообще до лампочки, что там сейчас о нем кто думает: он прилип как банный лист к Наму, старательно мешая Хосоку скармливать лидеру очередное лекарство. — Он выглядит не как Халк, а как будто сейчас коньки отбросит, — бурчит под нос Хосок, пересыпая таблетки активированного угля с ладони в рот Намджуну. Тот жалобно кривится, как бы умоляя друга не поступать с ним так жестоко, но Хос неумолим — нефиг было вчера жрать свои суши. Да ещё и без них всех. Втихаря. Лицо импровизированного врача настолько ярко отображало все его мысли, что лидеру тут же перехотелось спорить с ним, и он покорно запил черные таблеточки водой, с трудом пропихивая их вниз по пищеводу. — Сидеть сможешь, или лучше приляжешь пока? — уточняет Чон, когда все лекарства были внутри лидера, спасая его от токсинов. Больной посмотрел на своего мучителя врача с видом оскорбленной невинности и перевел тело в полусидячее положение, пережидая лёгкое головокружение. В принципе, ему уже было лучше, похоже, лекарства, которыми его успешно пичкали уже час начали действовать, но до полного выздоровления было как до Пекина пешком. — Все отлично, порядок. Что у нас на повестке дня? — лидер обвел рассевшихся кто где парней доброжелательным взглядом. — Кто, — тихо хмыкнул Хосок, но заметив вопросительный взгляд Намджуна добавил: — Не «что» на повестке дня, а кто, и это — Ким Сокджин. Взгляд лидера в секунду из доброжелательного стал серьёзным и сосредоточенным. — Менеджер говорил, что он в стабильном состоянии, идёт на поправку. Что я пропустил? Оставшиеся парни переглянулись, Гук как можно незаметнее сполз с кресла на пол поближе к Тэхену. — Ну и что это за минута молчания? — нижняя челюсть лидера немного вышла вперёд, а это был очень нехороший знак. Чонгук глубоко вздохнул, собираясь выдать тираду, но не успел. — Джин выписался из больницы этим утром и уехал к родителям в Кванчон. Он не сказал об этом никому из нас, только менеджеру, а значит, к нему вернулась память, — быстро протороторил Хосок, лелея надежды, что лидер не услышит того, что Чон не хотел бы объяснять. — Ну и отлично, получается он скоро вернется к работе и… А вот здесь поподробнее, у него была амнезия? Почему я слышу об этом только сейчас? — Намджун снимает прохладное полотенце со лба и отбрасывает его куда-то в гору подушек. Его глаза горят огнем, но голос обманчиво спокоен. В целом лидер выглядит растерянным, озадаченным и злым одновременно. Последний раз таким участники видели Джуна в их мировом турне, когда Тэхён потерял паспорт перед посадкой на самолёт. — Что именно он забыл? — смотря почему-то только на Хоби, наконец еще раз спрашивает Нам. Жертва его внимания молчала, но в этот момент положение спас Ким Тэхён: — Когда мы пришли его навестить, его врач сказал нам, что он забыл около 5 лет своей жизни. Хён думал, что учится в вузе, когда пришел в себя. А ещё, когда он очнулся после операции, в палате были Юнги-хен с Хоби-хеном, и когда он рассмотрел их лица, у него произошел приступ. — Нам, в это сложно поверить, но он плакал от боли, когда просто попробовал вспомнить, что мы делаем в его палате, — добавил Чон Хосок, глядя в глаза лидеру. — Тот врач ещё сказал, что реакция Сокджин-хена может быть связана с тем, что он сознательно хотел забыть какие-то моменты из его жизни, скорее всего самые болезненные для психики. Чонгук говорил, не поднимая головы, усердно изучая ворсинки ковра. Макнэ редко ощущал стыд, но сейчас наступил как раз такой момент. Намджун замер, обдумывая полученную информацию. Выходит, что Джин не просто долго восстанавливался после операции, он учился заново воспринимать реальность, с поправкой на то, что для него за этот месяц прошло целых пять лет его жизни. И судя по рассказам парней, сам он предпочел бы оставаться в неведении. — Я все ещё не понимаю, почему я узнаю об этом только сейчас? Ответом ему служило только молчаливое мерцание со стороны телевизора. — Мелкие сами не знали до сегодняшнего дня, а Юнги, Чимин и я, мы просто, — Хосок поднял полотенце, которое раньше сбросил Намджун, но тот перехватил его руку, слегка встряхивая. — Хоуп, что за дела? Что за гребаные тайны? Хосок отвёл глаза, выдергивая конечность обратно. — Вы просто не видели его тогда, когда он очнулся. Он боялся нас. А если бы и вы узнали, что с ним, то не дали бы спокойно восстановиться. Вас же ни разу не заинтересовало, как он там, а вот знай вы, что он не помнит нифига, сразу побежали бы смотреть на него, как на обезьянку в цирке! — Хосок падает на второе кресло рядом с диваном, с вызовом глядя всем парням в глаза, видя в глазах мелких нотку раскаяния. В этот момент рэпер почувствовал, что они поступили правильно, скрыв правду. Чувство вины, за то, что он утаивал что-то от людей, которые стали его второй семьей, немного поутихло. — Да с чего вдруг такая неземная забота о нем? — кричит лидер на весь их дом. Тут же Тэхён дотронулся ладонью к колену лидера, привлекая внимание, но тот только отмахнулся от него, как от мухи. — Месяц назад вы его ни во что не ставили, а сейчас готовы рисковать нашей дружбой ради него? Серьёзно? Тэхён предпринял вторую попытку остановить разошедшегося Намджуна, но и на этот раз безуспешно. Хосок приподнял голову, повернув ее в ту сторону, в которую не отрываясь смотрели Тэхён и Чонгук, которого Тэхену удалось заставить посмотреть в сторону дверного проема. — Хён, это ты, — неосознанно выдохнул в ошеломлении Чон Чонгук, не веря своим глазам. — Намджун-хен, прекрати сейчас же, — одновременно с Гуком прошептал Хоуп, предчувствуя бурю. — Да что хен, твою мать, — продолжал кричать Намджун, единственный, кто сидел спиной к выходу и не видел вошедших. В голове Чон Хосока словно начался обратный отсчет. — Выходит, сейчас вам наконец до меня больше дела, чем до этой подстилки шлюховатой? Секунду было слышно только тяжёлые быстрые шаги. — Какая же ты мразь! Удар Юнги, который тот впечатал в скулу лидеру, развернув его к себе за воротник халата, в голове у всех собравшихся отложился так четко, будто они рассматривали его в замедленной съёмке. Вот глаза Нама и Шуги встречаются, вот кулак касается щеки, казалось бы слегка, но в следующую секунду тело лидера падает на ковер, где его тут же подхватывают Чонгук и Тэхён, прикрывая собой от разъяренного Мин Юнги, который, одним взмахом перелетев диван, собирался продолжить начатое. — Юнги, придурок! Ты совсем из ума выжил, что ты творишь? — голос лидера дрожал, как будто он переживал самый большой шок в своей жизни. Джун запахнул полы халата и постарался принять сидячее положение. — Юнги, стой! Хён! Да успокойся же ты! — Хосоку приходилось прилагать все свои силы, чтобы сдержать Юнги, который рвался продолжить начатое. Спасал только тот факт, что они с Мином явно находились в разных весовых категориях, что давало Чону преимущество. Как в таком же случае он смог настолько качественно врезать Джуну остаётся загадкой. — Да, я совсем выжил из ума, раз считал тебя своим другом! Пусть я тоже вел себя как скотина по отношению к Джину, чего я никогда себе не прощу, но и тебе больше не позволю так с ним обращаться, ясно? Не контролируя свои действия, Намджун отползает на пару шагов назад от Шуги, пусть того и сдерживал сейчас Хосок. Юнги в последний раз дернулся в руках Чона и обмяк, шумно выдыхая. — Пусти, — попросил он Хоби, — я снова себя контролирую. С опаской, но Хоуп отпустил хёна, тем не менее не отходя далеко. Намджун тоже вышел из-за спин младших, держась рукой за разбитую скулу. — И с каких это пор вы стали так близки? Тебе всегда было плевать на него, что ж ты сейчас из себя рыцаря строишь? Растерянные мелкие просто переводили взгляд с одного хёна на другого, не понимая, что происходит. Хосок переместился так, чтобы случае чего встать между этими двумя. — Тебя это не касается, просто с сегодняшнего дня ты и все вы, — он обвел глазами Хосока с мелкими, — будете относиться к нему, как к человеку, а не рабу, ясно? Холодный взгляд хёна примораживал ноги к полу и вынуждал кивать в ответ на все, что он говорил. — Юнги-хен! — послышался тихий окрик Чимина из-за спины рэпера, но тот не услышал, продолжая играть в гляделки с лидером, который никак не отреагировал на слова Шуги. — Юнги! Джин потерял сознание! На этот отчаянный вопль Пака обернулись все, наблюдая за тем, как тот сидит на полу, чуть ли не плача и прижимая к себе безсознательное тело Ким Сокджина. Чимин слегка покачивался из стороны в сторону и шептал что-то успокаивающее, пока остальные приходили в себя и соображали, что делать. — Звони в скорую, — крикнул Юнги Хоупу, бросая ему свой телефон, пока бежал к Киму. Упав перед ним на колени, Мин дрожащими руками взял его ладонь в свою, пытаясь нащупать пульс. Долгие секунды из-за собственной паники он не мог прочувствовать еле слышное биение пульсирующей в вене крови, но пульс был. Еле слышный, но был. — Прости меня, прости, прости, — шептал Мин, сжимая ладонь старшего в своих, согревая пальцы дыханием. Голову старшего он переложил к себе на колени, отправив Чимина принять успокоительное, чтобы не пришлось госпитализировать обоих. -… Да, человек потерял сознание вернувшись домой после операции. Да, адрес верный. Поспешите! — голос Хосока Юнги слышал где-то на периферии сознания, слишком поглощённый волнением за старшего. — Держись, пожалуйста, Джин!