Папины дочки

Проводив детей в школу, Усаги сидела на кухне, слушая любимого супруга, который рассказывал ей о своих планах, запивая каждую фразу кофе. — Значит, так, — вещал Сейя. — У парня реально крутая группа, мне нравится, как они играют, и они уже имеют кое-какой вес в рок-тусовке Токио. Так вот, если я их как следует раскручу, то они, логично, станут знаменитыми, а мое продюсерское имя сильнее засияет на музыкальном небосводе. — Все жаждешь сияния, — улыбнулась Усаги. — Как корабль назовешь, так он и поплывет! — Чего? — усмехнулся Сейя, хотя прекрасно понял, о чем речь. — Гори, гори, моя звезда, — хихикнула блондинка. — Зайка, — подмигнул Сейя, — и буду гореть, пока ты с зайчатками скачешь по лужайке. Та показала ему язык, и мужчина быстро прижал ее к себе и поцеловал. — Так что у тебя в расписании сегодня? — выдохнула Уса после поцелуя. — Сейчас я быстро по делам в студии, потом вернусь и отдохну немного, а потом на встречу с солистом и лидером той группы — у него время только днем. Мне на самом деле важно оказаться там вовремя и заключить с ним контракт, потому что успех будет ошеломительным, если мы все сделаем как следует, а денег никогда не бывает слишком много! — Ты такой… умный, — восхитилась Уса. Польщенный Сейя встал, и, когда она встала следом, обнял ее. — Когда приду домой, хочу отдохнуть, может, поспать даже… Скажешь девочкам, чтобы не трогали меня, ладно? — Конечно, милый. — В глазах Усаги заблестели звездочки. — Хочу, чтобы скорее настал вечер, чтобы провести его с тобой! — Обязательно настанет, и я буду весь твой. — Сейя улыбнулся, и они оба направились в коридор, где он обулся и поцеловал супругу. — До скорой встречи, — нежно прошептал он и вышел. Усаги проводила его влюбленным взглядом и направилась заниматься своими делами. Сначала она поставила вариться суп и хотела было приняться за второе, когда поняла, что ей не хватало нескольких ингредиентов, так что ей пришлось собраться и пойти в магазин. Задумчиво прохаживаясь вдоль полок с продуктами, Усаги вдруг услышала свое имя, обернулась — и увидела Макото. Обрадовавшись и разговорившись с подругой, она получила от нее пару советов по приготовлению блюда, которое собиралась делать, а потом спросила: — А ты что собираешься готовить, Мако? — Я-то… — та прикрыла глаза. — Мотоки попросил пирог и карри, и я… — она замолкла, глядя на Усаги. — Усаги, ты тоже хочешь? Та закивала, крепче схватившись за рукоятку тележки, и в ее огромных глазах заплескались синие моря. Макото, которая никогда не могла устоять перед щенячьим взглядом подруги — Сейя, кстати, научился противостоять ему только после нескольких лет брака — вдруг рассмеялась. — Сколько знаю тебя, а ты все не меняешься. И это по-своему здорово! Хорошо, как ты смотришь на то, чтобы прийти ко мне сегодня часа через три? — О-о-о, с радостью! Тогда до встречи! — воскликнула Усаги и покатила тележку на кассу. Вернувшись домой, она включила клипы, чтобы музыка играла на фоне, и принялась хозяйничать, периодически вертя попой в такт. Если бы Сейя был дома, она вряд ли бы справилась быстро: он приходил на кухню, чтобы помочь — и помогал! — однако потом все заканчивалось обнимашками у плиты или раковины, а однажды, когда она вот так танцевала, занимаясь приготовлением пищи, Сейя пришел, посмотрел, помог, а потом разложил ее на столе и пожарил ее саму — так была зачата Коусаги. Но сейчас он был на работе, и Усаги весело кромсала ингредиенты в одиночестве, пританцовывая и иногда подпевая. Чиби-Чиби сидела в своей комнате и играла, не мешая маме делать домашние дела; Коусаги пришла со школы и села пообедать, а потом домой вдруг вернулась Чибиуса. — Чибиуса, — спросила удивленная Усаги, — а у тебя разве нет сегодня курсов? — Есть, — ответила та, — но они только ближе к вечеру, сегодня же среда. — Ах, и правда, — женщина рассмеялась. — Сложно запомнить наизусть расписание троих детей… — Поэтому папа купил большо-о-ой календарь и повесил его на стену в прихожей, а мы туда записываем свои дела специально для тебя, чтоб ты не забывала, — напомнила Коусаги, шумно хлебнув суп. — А я… забыла про календарь. — Усаги хихикнула. — Так, ладно, раз уж все мои дочки здесь, то, думаю, я могу доверить вам дом и ненадолго отойти к Макото? Она живет недалеко. — Ну, если обещаешь вернуться через пару часов, то иди, — Чибиуса сделала разрешающий жест. — Отлично, дожилась, — хмыкнула Уса. — Старшая дочь пытается мной управлять! — Мам, да иди, а то мы потом замучаемся тебя вызванивать! — Чибиуса помахала рукой, и Усаги, подмигнув и раздав пару ценных указаний, умчалась к Макото в предвкушении пирога, совсем забыв, что, по сути, оставила горячо любимого супруга, который должен был скоро вернуться, в доме с тремя давно не общавшимися с ним дочерьми.

***

Сейя пришел домой буквально через полчаса после ухода супруги, сменил рубашку на футболку и, недолго думая, лег спать на диване в гостиной, заведя будильник на телефоне — и это было его самой большой ошибкой. Утомленный рабочими делами, он быстро и крепко уснул, естественно, не ожидая, что все его дети дома. Чибиуса, зайдя в гостиную, весьма удивилась и обрадовалась, увидев на диване спящего отца. Потихоньку выйдя в коридор, она позвала сестер и повела их в гостиную, прикладывая палец к губам, а приведя, указала пальцем на Сейю. — Папа такой милый, когда спит, — констатировала Коусаги. — Папа всегда очень милый, — прошептала Чиби-Чиби. Сейя вдруг пошевелился, и все трое замерли в ожидании. — Вдруг он проснется и поиграет с нами, — почти неслышно проговорила Коко. Просыпаться до будильника Сейя, однако, не планировал, поэтому перевернулся на живот, дав дочкам лицезреть свой роскошный хвост. — А давайте сами с ним поиграем, — предложила Чибиуса. — Ура! — громко выдала Чиби-Чиби, но быстро спохватилась. — А во что? — В парикмахера, — хихикнула Чибиуса. — Несите бантики, резинки и что у вас там есть! И пока счастливые младшие сестры перерывали запасы, она присела, аккуратно стянула с волос отца резинку, сдерживающую его пышный длинный хвост, и не без удовольствия потискала темные локоны. — У-и-и-и, — раздался над ее ухом шепот Чиби. — Самого красивого насобирала. — И она показала на принесенные розовые резиночки, ленточки и разноцветные заколки. — Я тут тоже всего принесла, — Коусаги разложила свое богатство на ковре. — Отлично, — ответила Чибиуса. — Слушайте, вы просто потрогайте, а, — она указала сестрам на волосы отца. Те с восторгом начали перебирать черный шелк, позволяя локонам рассыпаться в их руках. — Мягкие, — улыбнулась Коусаги. — И гладкие такие, — добавила Чиби-Чиби. — Ну так вот, давайте ему всяких косичек и наплетем, — шепнула Чибиуса и отполовинила себе долю черной гривы. — Эй, — недовольно хмыкнула Коусаги, — дели на три части! Нам с Чиби ничего не достанется! — Ой ладно, ладно, — Чибиуса, буркнув, отдала им пару прядей, и, наконец распределив между собой шевелюру отца примерно поровну, они начали свои игры. Сейя спал так крепко, что даже не чувствовал, что с ним что-то делают, тем более что старшая и средняя дочь довольно ловко орудовали пальцами; лишь Чиби-Чиби пару раз потянула ему пряди, но этого было недостаточно, чтобы его разбудить. В итоге через полчаса у него на голове было заплетено много косичек разной толщины; со стороны Чибиусы они были украшены розовыми бантами и резинками, часть Коко была вся в резинках и заколках с зайчиками, а косы, заплетенные Чиби-Чиби, отличались сердечками и звездочками. Закончив, они все отошли на некоторое расстояние, чтобы полюбоваться своим творчеством. — Шедевр! — заключила Чибиуса. — Как здорово, что у нашего папы красивые длинные волосы, — шепнула Коко. — Мы очень классно провели время! Чиби-Чиби, решив, что слов мало, подошла к Сейе и прилипла к нему, обнимая. Ее сестрам тут же потребовалось то же самое, и они чуть не поссорились за право объятий, но вскоре все же решили вопрос, и каждая наобнималась со спиной родного и любимого отца. Снова хихикнув, Чибиуса сделала пару фоток на свой смартфон и довольно выдала: — А вот как папа проснется, то мы с ним поиграем еще! И они разошлись по комнатам, ожидая его пробуждения.

***

Когда зазвонил будильник, Сейя что-то пробурчал, но все же потянулся и вскоре открыл глаза и встал, сладко зевнув. Он специально выставил время так, чтобы встать, ополоснуть лицо, обуться и уйти. Снова переодевшись в черную рубашку, он направился в ванную, чтобы умыться. Порадовав лицо ледяной водой, он выпрямился, чтобы посмотреть на себя в зеркало… …и едва не получил инфаркт, глядя на то, что с ним сотворили собственные дети. Пару секунд он хватался за волосы, заплетенные в веселенькие косички, а потом выскочил из ванной и рявкнул: — Девчонки! Коусаги! Чибиуса! Чиби-Чиби! Все трое вскоре появились перед ним, улыбаясь, но их улыбки быстро погасли, когда они увидели выражение лица родителя. — Что… это такое?! — выпалил Сейя, показывая на свою прическу. — Ну, пап… — Чибиуса ковыряла ножкой пол. — Мы поиграли немного в парикмахеров, пока ты спал. Порадовать тебя хотели. Вот. — Немедленно… расплетайте, — Сейя едва сдерживался, чтобы не взорваться. — Я. Опаздываю. На очень. Важную. Встречу! Мама ваша где?! — Ушла к тете Мако, — ответила Коусаги, торопливо освобождая волосы отца от заколок и лент. Сейя издал стон раненого льва и закрыл лицо ладонью, пока его дочери старательно расплетали то, что не менее старательно заплетали. — Готово, — сказала Коусаги. Сейя вскочил. — Как только я вернусь, — его глаза сверкали так, что девочки попятились, — я вам всем как следует всыплю, по первое число! И с мамой вашей поговорю наедине! И, выскочив в коридор, он обулся и убежал, заставив дочек содрогнуться от грохота захлопнутой двери. — Ну все, нам конец, — выдохнула Чибиуса. — Ты, как старшая сестра, должна была нас отговорить! — расстроилась Коусаги, обнимая Чиби-Чиби, размазывавшую кулачком слезы по щекам.

***

Сейя гнал по улицам знакомой дорогой, сильно нервничая — он не привык опаздывать, тем более на важные мероприятия; еще сильнее он нервничал от того, что собственная любимая жена бросила его на произвол судьбы и на растерзание детям, хотя он просил ее, предупреждал — а она променяла его на пирожки Макото. — Впереди авария, — известил его навигатор, и Сейя негромко выругался. — Какая, к черту, авария, вы издеваетесь? И, выехав на широкую дорогу и увидев то, что там творилось, он обалдел так, что прижался к обочине и остановился, выдохнув. Полиция, скорая, несколько побитых машин и толпа народу — разглядывая все это, он вдруг подумал, что могло случиться всякое, и отогнал настойчиво лезущие в голову мысли о том, что и он мог бы оказаться в этой заварушке, покинь он дом десятью минутами раньше. Он снова выдохнул — выдох получился каким-то дрожащим — и ткнулся лбом в руль, мысленно благодаря девочек. Снова заведя автомобиль, он поехал другой дорогой с нормальной скоростью, понимая, что уже опоздал, но больше не имея желания куда-то спешить. Подъехав к студии и выйдя из машины, он увидел Юки, молодого мужчину с каштановыми волосами по плечи, стоявшего спиной к двери и что-то читавшего на своем смартфоне. — Добрый день, Юки, — обратился к нему Сейя. — Простите, что опоздал — там такая авария, что аж страшно… — Здравствуйте! — мужчина поднял голову и улыбнулся. — Да уж, сам про нее читаю… Давно такого не было на наших дорогах. — Согласен. Пойдемте в студию? Юки кивнул, и Сейя открыл дверь, проходя вперед. — Сейя, — позвал Юки, — у вас заколка с золотой звездой в волосах. Это часть имиджа? Брюнет вздохнул и снял аксессуар. — У меня три дочки! — не выдержал он. — Я их очень люблю, однако сегодня вот они отличились, сделав мне прическу! Я никак не мог этого ожидать, от слова совсем! Юки вдруг рассмеялся, и Сейя озадаченно взглянул на него. — Сейя, — ответил он, закончив смеяться. — У меня у самого есть горячо любимая дочь, которая ненароком подставила меня перед встречей с другим продюсером. Навешала на меня своей детской бижутерии… Я не заметил, пока мне не сказали, а люди, главное, все молчат — мы ж в Японии живем, тут как бы ты ни оделся, никто и внимания не обратит, подумают, что так и надо. А вот продюсер сказал, что я несерьезно отношусь к делу, и, в общем, мы с ним не сработались… — Пф-ф-ф… Я б, наверное, даже внимания не обратил, или уточнил бы, часть образа ли это. — Сейя улыбнулся, и Юки улыбнулся в ответ. — Я с трудом представляю, как можно справиться с тремя дочерями. Мое вам уважение, — сказал он. Обговорив деловые вопросы, Сейя и Юки еще поделились некоторыми веселыми моментами отцовства и от души посмеялись, а потом пожали друг другу руки, договорившись о новой встрече, и разошлись на позитивной ноте. Еще немного посидев в студии, глава семейства Коу поехал домой, а по дороге вдруг вспомнил про то, как дочки фактически, возможно, косвенно спасли ему жизнь, и решил отблагодарить их, поэтому заехал в магазин и купил большой красивый торт.

***

Девочки, как и их мать, ожидали отца домой, раздумывая, какое наказание они наверняка понесут — дочки, разумеется, все рассказали Усаги. Та сидела за столом и периодически вздыхала. — А ведь он мне говорил! Он меня просил! — сокрушалась она. Коусаги, вдруг заметив подъехавшую к дому машину, вскочила. — Он приехал! — она забегала по комнате. — Если он решит бить нас ремнем, давайте попросим, чтобы хотя бы через одежду! — Коко, не мельтеши, и так страшно! — прикрикнула Чибиуса, пока Чиби-Чиби крепче прижалась к матери. Сейя вошел в дом, разулся, прошел на кухню и поставил торт на стол, а потом заглянул в гостиную — и при виде его вся его семья слегка прижухла, как виноватые котята. — Ну, и… — он вопросительно посмотрел на жену и детей. — Почему меня никто не встречает, я не понял? — Нам страшно, — подала наконец голос Усаги, пока ее дочки смотрели то в пол, то на отца огромными виноватыми глазами. — Паа-а-ап, мы больше не будем, — сказала Чибиуса, и ее сестры закивали в знак подтверждения. Сейя притворно вздохнул и поманил их пальцем. — Идем со мной! И, оказавшись на кухне, вся женская часть семьи ахнула, увидев шикарный торт. — Это… наше наказание? — недоуменно спросила Коусаги. — Нас туда лицом окунут, да? — осторожно поинтересовалась Чибиуса. Сейя рассмеялся, снял крышку и разрезал угощение, положив девочкам одинаково большие куски, а супруге — тоненький. — Эй! — возмутилась Усаги. — Где справедливость? — Ты сегодня уже неплохо поела у Макото, дорогая, как я думаю, — хихикнул Сейя, и Усаги в шутку насупилась, все же зная, что он прав. — Пап, — все же решилась уточнить Чибиуса, глядя на свой кусок торта, — и все же, объясни, за что нам торт? В чем подвох? — Понимаете ли, — Сейя отхлебнул чая. — Оказалось, что вы мне в волосах оставили заколку в виде звезды… — Это моя была звезда, моя! — радостно воскликнула Чиби-Чиби, и Сейя потрепал ее по оданго. — Что ж, тогда получишь еще кусочек в качестве бонуса, Чиби. Постарайся меня не перебивать. Девочка прижалась к нему, и он продолжил: — И, в общем, тот человек, с которым я вел переговоры, увидел ее, рассмеялся и сказал, что у него тоже есть дочка. Я рассказал немного о вас, и это, так скажем, стало толчком для начала успешного сотрудничества. Вот я и решил вас отблагодарить. — М-м-м, — девочки улыбнулись, но Сейя тут же вытянул вперед руку: — Однако это не значит, что вам дается полная свобода действий над спящим отцом! Если я сплю, меня вообще лучше не трогать, понятно?! Девочки закивали, глядя на него огромными глазищами. — Точно всем понятно? — уточнил Сейя намного более мягко, и дочки снова кивнули и принялись за еду. — Мы тебя очень любим, пап, — сказала Коусаги, доев свой кусок. — Я тоже вас всех очень люблю, зайки, — улыбнулся Сейя, разглядывая своих детей — таких красивых, любимых, ценных и нужных.

***

Уже в кровати, оказавшись рядом с любимой женой, Сейя устроился поудобнее, закинув руки за голову. — Прости меня, любимый, что я забыла про твою просьбу и ушла к Мако, — вздохнула Усаги, проводя пальцем по его груди. — Я найду, как загладить свою вину… — Да ничего страшного, — Сейя одарил ее полным любви взглядом синих глаз. — В следующий раз ставь хотя бы напоминалку. — Хорошо… — женщина прижалась к нему. — Послушай, мне не дает покоя мысль, что торт девочкам принесен не только по той причине, что ты им сказал… Или я неправа?.. Сейя поколебался, раздумывая, стоит ли рассказывать супруге обо всех событиях прошедшего дня, но потом все же рассказал ей про увиденную аварию и о своих мыслях на этот счет. Когда до Усаги дошла вся серьезность ситуации, она вдруг расплакалась и вцепилась в Сейю. — Я даже представить не могу, что, если… если… Ты бы и правда вышел вовремя и мог бы… Боже! — слезы еще сильнее покатились по ее щекам. — Все, что ни делается, все к лучшему, — Сейя погладил ее по голове. — Я тут, с тобой, жив-здоров, и очень благодарен тебе и дочкам. Я люблю тебя и их, очень сильно… — он коснулся губ супруги, нежно и ласково целуя. Уже глубокой ночью, когда он сладко спал, Усаги все никак не могла уснуть. Она еще ни разу не задумывалась, что было бы, потеряй она своего горячо любимого Сейю, и эти мысли причиняли ей боль. Повернувшись к любимому, она почти незаметно гладила его спину, плечи, волосы, тихо плача и тоже мысленно благодаря собственных дочек за их проделки, которые, возможно, стали спасительными. А Сейя… Сейя спал крепким, безмятежным сном — ведь он знал, что у него есть целых три ангела-хранителя.