i am alive

— Ждёшь своего напарника, Коннор? — Как и ты, Ричард. — Зря только время тратишь. Хэнк до утра вряд ли просохнет. Синий — у него не просто любимый цвет, но и состояние по жизни. Видишь, до чего его доводит работа с тобой, Восьмисотый? — Гэвин тоже вряд ли сможет сегодня ходить после посещения клуба "Рай". Заголубился от горя, что в рамках общей работы вам нельзя потрахаться. Детектив был замечен с каким-то недо-тобой. Смазливым, но не таким гадким. Гадкий Ричи для гнусного Гэвина Рида. Вы — идеальная пара. — Старый Коннор для старпёра Хэнка Андерсона, от которого, вместо перегара, вскоре будет нести уже землёй. Замечательно. — Ты, братишка, и эта твоя псина, лающая на всех. То-то я вижу, ты все его укусы под воротником прячешь, словно у тебя долбаный гипс. Будь у нас мама, прятался бы за её юбкой от него и попросил бы сломать ему нос ещё раз. В третий раз. — Ты и этот твой дедок, дрябленький уже, наверное, мягенький, морщинистый, пахнет всякими ингаляциями и травами. Скоро стаканчик водички ему подавать будешь. — Ты первый это начал, Ричард. — Здесь и думать не нужно. Мы с детективом лучшие во всём. Твой Хэнк просто пузико почешет, ты — затянешь потуже галстук, и на этом всё. А я эффектно поправлю воротник-стойку, а мой Гэвин подтянет лямку облегающих его зад джинсов — и у всех девушек Детройта кровь пойдёт носом. — Тебе в программу вшили раздутое эго? — А девиация прибила твою вежливость тоннами свободы? Твой лейтенант на тебя дурно влияет, брат. — Лучше я промолчу, каким образом на тебя влияет Рид. Никаких слов и кодов не хватит, чтобы это описать. — К слову, Фаулер выдвинул нас с детективом Ридом в номинацию "Лучших работников месяца". Это значит, что ты, Восьмисотый, и твой шугар дэдди с серебристыми волосами можете сосать лапу. — "Лучших работников месяца"? Это по каким же критериям капитан Фаулер делал выбор? По количеству расплёсканного по всему участку вами двоими кофе? По количеству сказанных им тебе "пластиковый урод"? По количеству раз сжатых тобой кулаков, чтобы не вытащить ему хребет через правую ноздрю? — Ну уж точно не по количеству дней, когда работа у вас с Андерсоном начиналась в двенадцать дня, или тому количеству раз, сколько Хэнк откровенно послал тебя. — ... — ... — Не фони, Девятисотый. Заткни-ка поддувало, а то, знаешь, тянет палеными проводами и перегретым процессором. — Я тебе сейчас сердце вытащу, Коннор. Не нарывайся. — Кто? Я нарываюсь? Ты первый начал, братишка. Просто не можешь признать, что олд скул всегда в моде и тренде. Какими бы пафосными и крутыми вы с Гэвином не казались, вы — не мы с Хэнком. Вам нас не обогнать. Во всём. — Ещё одно слово — и я... — И ты ничего мне не сделаешь, Ричард. Я твой старший брат. Брат, которого ты любишь, засранец. Брат, за оскорбления которого как-нибудь обязательно травмируешь моих обидчиков. Я тот самый твой брат, который сделал тебя таким, каким ты есть сейчас. — ... — Именно, Ричи. И не хами мне. Я старше. — Ты старее. — Я всё равно способен тебе вмазать. — Ага, и сломать себе руку об мое лицо. Меня сделали прочнее, сильнее и выше. — А с мозгами, без обид, не добрали. — Мы с Ридом всё равно лучше. — Неа. Спроси у всего отдела. Все однозначно отдадут голос за нас с Хэнком. Мы лучшие напарники. Мы вместе расследовали вдвое больше дел, чем вы с детективом. — Это потому, что меня собрали позже, чем тебя. Я бы стал любимчиком здесь. Кто знает, быть может, я бы сейчас работал с Хэнком. — Мечтай. Возвращайся к своему детективу и вари ему ненужный кофе. — А ты прибухивай тириумом за компанию с Хэнком. — Идеальный план. — Лучший план. — Всё, твоя псина недовольная чешет сюда. — А вот и твой бухарь беспросветный шатается. — За работу, брат. — Да, тебе тоже удачного дня.